Текст книги "Гипнотический роман"

Автор книги: Густав Эмар

Соавторы: Верналь Фонтениль
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

4. Флореаль-Аполлон

Жозеф Колет и господин де-Бираг уже несколько минут сидели рядом друг с другом в комнате, куда они удалились. Всецело поглощенные своими мыслями, они не проронили еще ни одного слова, как вдруг дверь отворилась и в комнату вошел негр.

Это был Флореаль-Аполлон, но в каком ужасном виде! С одежды его текли целые ручьи воды, сапоги были покрыты грязью, а шпоры при каждом шаге оставляли кровавый след на паркете.

Войдя в комнату, он бросил подозрительный взгляд на господин де-Бирага и медленно, по обыкновению, направился к плантатору, который встав при виде его с места и протягивая руку, с нежностью проговорил:

– Вот и ты, Флореаль. Добро пожаловать! Я давно вас жду с нетерпением. Давно ли вы возвратились?

– Я возвратился за пять минут до вас: меня застала в дороге гроза.

– Оно и видно! Но откуда вы теперь?

– Из Гонаив, откуда я выехал в шесть часов вечера

– А я уже начал беспокоиться о вас, друг мой!

– Правда, мое отсутствие было продолжительным. Оно было больше, чем я предполагал. Но мне хотелось добросовестно выполнить то поручение, которое вы имели честь мне поручить!

– Благодарю вас! – с жаром вскричал плантатор. – Вы неутомимы, когда дело идет о чем-либо приятном для меня.

– Но, разве это не моя обязанность? Не связан ли я с вами узами вечной благодарности?

– Вы ничем мне не обязаны, Флореаль. Мы – молочные братья, мы воспитаны вместе, и, надеюсь, любим друг друга, что вполне естественно. Бог дал мне больше богатства, чем вам, но я пожелал восстановить равновесие и предложил вам пользоваться моим состоянием. Вот и все, ничего не может быть проще!

– Жозеф, я обязан вам за то, что вы это говорите. Но я знаю, что мне нужно думать о ваших благодеяниях!

– Право, вы придаете слишком большое значение тому, что мне кажется вполне естественным! – добродушно отвечал ему плантатор.

– То, что я говорю – справедливо. Я вам всем обязан, Жозеф!

– Не будем спорить, дорогой Флореаль-Аполлон. Я хорошо знаю ваше упрямство.

Во время этого разговора, столь дружественного по виду, в словах негра звучала ирония и горечь, но его молочный брат, ослепленный своей дружбой и привыкший без сомнения к его тону, не придавал этому большого значения.

– Ну, хорошо, хорошо! – добродушно продолжал плантатор. – Перейдем лучше к другому предмету разговора. Вы устали, должно быть? Идите отдохните, а завтра утром мы поговорим с вами о делах.

– Я вовсе не устал, Жозеф, и, так как вы все равно не будете спать, то лучше переговорим сейчас.

– Как тебе угодно, милый Флореаль-Аполлон, садись тогда на канапе и давай беседовать.

– К вашим услугам.

– Итак, – продолжал Жозеф Колет, – вы посетили все плантации?

– Все, начиная с Трех Питонов и кончая Гонаивами.

– Вот, что называется добросовестно работать! Вы – драгоценный человек, Флореаль, – сказал, улыбаясь метис.

– Я сделал только то, что должен был сделать, не более того.

– Да-да, конечно! Итак, все идет хорошо. Жаль, что все это время я был занят, а то бы мы вместе посетили плантации.

Негр медленно покачал головой.

– Простите за мою откровенность, – сказал он, – но мне кажется, Жозеф, что вместо того, чтобы проводить время в Мексике, вам следовало бы больше заботиться о ваших интересах.

– Как? – вскричал Жозеф Колет с изумлением. – Разве на плантациях что-нибудь случилось?

Вместо ответа негр повернулся к господин де-Бирагу, все еще погруженному в свои размышления и, очевидно, не слыхавшему ничего, о чем они говорили.

– Можете откровенно говорить при этом господине. Это один из моих друзей.

– Белый, – пробормотал негр с непередаваемым выражением ненависти.

– Белый, черный или мулат – это все равно, если этот господин мой другосподин Говорите же, Флореаль-Аполлон! Вероятно, не все в добром порядке?

– Напротив, я должен доложить вам, что все идет из рук вон плохо.

– Что вы сказали! – вскричал изумленный плантатор.

– Только голую правду. Мало того, если вы не примете сейчас же надлежащих мер, то будете совершенно разорены.

– Я? Разорен? Полноте, Флореаль! Да на чем же я разорюсь?

– На всем!

– Как на всем!

– Да, на кофе, на какао, на сахаре, на хлопке, на акажу…

– И на акажу?

– Да, самый лучший и большой из ваших лесов уже неделю горит!

– Лес горит! Но ведь это страшное несчастье! Но ведь пожар не может быть случайностью! Это дело злоумышленников!

– Да так оно и есть на самом деле.

– Нет, я решительно тут ничего не понимаю, – проговорил пораженный плантатор. – Кто же мог решиться на это? Ведь вы знаете, как у нас хорошо платят рабочим: они должны быть вполне довольны и счастливы.

– О, даже чересчур, – произнес негр.

– Как чересчур? Ну, вы, Флореаль-Аполлон, говорите что-то неладное. Подумайте, ведь если бы хоть доля правды была в ваших словах, то это было бы чудовищно.

– А между тем это правда.

– Объясните же все!

– Черт возьми! – насмешливо проговорил негр, немного повернув голову к господин де-Бирагу, по-прежнему молча сидящему. – Все это так просто, что я недоумеваю, как это вы не понимаете. Вы хорошо платите своим рабочим, они получают от вас, что они просят: работа их распределена так, что почти треть времени они могут располагать сами по своему усмотрению…

– Это мне все известно. Что же дальше?

– Дальше? Очень просто! Таким-то обращением вы сами испортили их. Вы, Жозеф Колет, почти белый и, очевидно, совсем не знаете черных. Вы рассчитываете, что негры как и все люди – их можно в волю кормить и в то же время почти не заставлять работать. Вот в этом-то и ошибка: негр – просто животное, которое ни на минуту нельзя оставить без дела, иначе он совершенно испортится и будет замышлять только дурное.

Жозеф Колет засмеялся сухим нервным смехом.

Плантатор был оглушен: подобные соображения никогда не приходили ему на ум и казались просто противоречащими здравому смыслу. Он подумал, что негр просто шутит с ним.

Но, к несчастью, это была не шутка. Да, такова она и есть, на самом деле, натура негра, испорченная вековым рабством.

– Однако, должно же существовать средство против этого зла!

– Есть, я воспользовался им.

– Так сообщите же мне скорее его!

– Это средство – ворожея.

– Что за чушь! И вы, Флореаль-Аполлон, верите этим средствам?

– Нет, Жозеф, ворожеи не шарлатаны, – серьезно возразил негр. – Они говорят только правду,

– Ну, и что же вам сказала ворожея?

– Она мне сказала, что на ваших плантациях появились отравители.

– Праведное небо! – вскричал метис. – Тогда я разорен!

– Подождите, ворожея сообщила мне, что их легко выявить. Нужно об этом серьезно подумать.

– Да, нужно принять решительные меры. Но неужели на всех моих плантациях появились злодеи?

– Нет, не везде, зато в других местах появились Воду.

С криком ужаса Жозеф Колет бросился на спинку сиденья. А негр, наслаждаясь, вероятно, в душе, действием своих слов, встал, откланялся и покинул комнату, оставив своего брата в ужасном состоянии.

Между тем, господин де-Бираг уже несколько времени против своей воли был выведен из своих размышлений звуком голоса собеседников и машинально стал прислушиваться к их разговору.

Когда негр уходил, он некоторое время следил за ним глазами, потом подошел к Жозефу Колету и коснулся его плеча. Плантатор быстро поднял голову, как бы внезапно пробужденный ото сна. Господин де-Бираг приложил палец ко рту, в знак молчания, и наклонился к самому его уху.

– Хорошо ли вы знаете этого человека? – шепотом спросил он.

– Это мой молочный брат, мы вместе росли, у нас все общее, – ответил тот почти машинально.

– Выслушайте меня, Жозеф Колет, и обратите внимание на мои слова, – с ударением, невольно поразившим плантатора, заметил молодой человек. – Во время вашего разговора я исподтишка наблюдал за этим человеком. Несмотря на все его усилия казаться бесстрастным, злорадство невольно светилось в его глазах. При каждом новом несчастье, о котором он сообщал вам, в его голосе звучали зловещие ноты, холодом веявшие на меня. Смотрите, этот человек – ваш смертельный враг.

– Он? Но это было бы ужасно!

– Вспомните, что он говорил о характере негров. Он сам негр и самой чистой крови. Верьте же мне, наблюдайте за ним, так как этот человек желает вашего разорения, может быть, даже вашей смерти. Я уверен, что он давно работает над этим планом и стремится к своей цели с настойчивостью дикаря и с дикой страстью кровожадного зверя, которого ничто не может остановить.

В это время Цидализа, камеристка Анжелы, вошла в комнату и доложила, что ее госпожа совсем оправилась от обморока.

Жозеф Колет с живостью схватил своего друга за руки.

– Ни слова никому о нашем разговоре! Если то, что вы сейчас говорили, правда, – прибавил он шепотом, – то придется действовать с крайней осторожностью, так как нам предстоит борьба с неумолимым врагом, для которого все средства хороши, чтобы добиться своей цели. Вы не знаете негров так, как знаю их я: они коварны, как демоны и свирепы, как тигры. Могу я рассчитывать на вас?

– Конечно!

Они крепко пожали друг другу руки.

– Благодарю вас. Теперь пойдемте к моей сестре.

5. Выстрел

На Антильских островах, где в продолжении целого дня царит невыносимая жара, обитатели, бедные и богатые, обыкновенно, бодрствуют очень долго: ночи здесь великолепные и население не спит до утра, с наслаждением вдыхая освежающее дуновение ночного бриза. Поэтому читатель не должен удивляться, что несмотря на позднее время, большая часть плантации еще не спала.

Когда двое мужчин вошли в комнату Анжелы, сестры Жозефа Колета, они были принята молодой девушкой с улыбкой на устах.

Анжела смыла со своего лица ту темно-бурую краску, которой она загримировалась, когда шла к негритянке, и теперь предстала той, какой была в действительности, то есть, обольстительной креолкой, с палевым цветом лица, с изящными, манерами, скромной и мечтательной.

Не дожидаясь расспросов со стороны брата, она жестом избалованного ребенка, положив один из миниатюрных пальчиков на розовые губы, отворила настежь все четыре двери, которые находились в ее комнате, и грациозным жестом пригласила своего брата и жениха сесть справа и слева около себя,

Те молча повиновались, обменявшись между собой недоумевающими взглядами: их заинтересовало такое странное поведение девушки.

– За закрытыми дверьми, – сказала она, заметив эти взгляды, – легко могут подслушать нас, а теперь мы не боимся шпионов, так как можем издалека увидеть их.

– Милая Анжела… – начал было Жозеф Колет.

– Прости, брат, – с вежливостью прервала его Анжела, – нам нельзя терять время на пустые разговоры. Я – ваша сестра и этого вполне достаточно, я думаю, чтобы защитить мою репутацию.

– Однако, сестра…

– Позвольте, милый Жозеф, – промолвил господин де-Бираг, – вступиться мне за барышню, женихом которой я имею честь состоять! Я вполне разделяю ее мнение. Каковы бы ни были мотивы, заставившие ее войти в ахуну этой твари, они должно быть уважительны и серьезны.

Молодая девушка с благодарностью протянула ему руку.

– Благодарю вас, дорогой Луи.

– Я вас люблю, Анжела, – с жаром ответил он, запечатлев горячий поцелуй на крошечной ручке, которую он любовно сжал в своей, и, обращаясь к своему другу, добавил: – Я должен сообщить вам, дорогой Жозеф, что, не зная этих мотивов, я все-таки знал об этом поступке.

– Вы? – вскричала молодая девушка,

– Говорите, мой друг! – проговорил не менее удивленный плантатор.

– Вы разрешаете? – обратился молодой человек к своей невесте.

– Конечно! – был ответ.

– Слушай, – проговорил господин де-Бираг, – дело было так. Сегодня вечером, около шести часов, я возвращался с прогулки и думал пройти сквозь тамариндовую аллею, которая вела к дому, как вдруг один негр с подозрительными манерами выскочил из-за дерева и остановился передо мной. Прежде, чем я успел вымолвить хоть одно слово, он задал мне вопрос: «Вы ли тот человеке, который прибыл с Большой Земли вместе с массою Колет?» Не знаю почему, вместо того, чтобы ответить ему отрицательно, так как, очевидно, он принял меня за вашего гостя – француза, я ответил ему: «да». Тогда этот человек как-то странно улыбнулся и, приблизившись вплотную к моей лошади, проговорил: «Передайте массе Бирагу, что в этот вечер, если он хочет, он встретит свою невесту, переодетую мулаткою, в ахуне мамы Сумеры»

«Лжешь!» – вскричал я.

Черный бросил на меня свирепый взгляд. «Конго Пеле не лжет. Молодая девушка будет там. Пусть господин предупредит массу Бирага». Потом он добавил: «Скажите ему, чтобы он шел один в десять часов вечера!» Сказав это, негр с быстротою молнии исчез в кустах. Нужно ли объяснять остальное? Я люблю вас, Анжела, и ревную: вот почему я и явился на это свидание, назначенное вами другому.

– Странно! – пробормотал Жозеф Колет. – Я так же получил уведомление об этом свидании.

– От кого? – спросила девушка.

– Не знаю, – сказал он. – Я нашел вот это письмо на столе, у себя в спальне.

С этими словами он вынул из кармана письмо и протянул его господину де-Бирагу.

– Это письмо не подписано, – ответил тот, – Тут кроется какой-то адский умысел!

– Заметьте, что согласно этому письму, свидание было назначено не вам одному, но и моему гостю – французу. Что бы это значило?

– Я совершенно теряюсь, – пробормотал господин де-Бираг.

– Послушайте, господа, – воскликнула с живостью девушка. – Может быть, я вас выведу на верный путь?

– Говори, сестра.

– Вы знаете, что уже два дня тому назад наш двоюродный брат Дювошель, внезапно покинул нас, чтобы посетить свою плантацию в окрестностях Хереми, в которой было несколько случаев отравления.

– Верно, и он должен был вернуться сегодня.

– Да, и Марта начинает уже очень беспокоиться о своем муже. Она волнуется, не случилось ли что-нибудь с ним.

– Напрасно она беспокоится: ее муж молодой, здоровый, храбрый человек, который сумеет постоять за себя в случае нападения.

– Но несмотря на это, она сегодня утром не смогла совладать со своим беспокойством и послала искать мамашу Сумеру, чтобы та поворожила ей, и сказала причину задержки мужа.

Жозеф Колет пожал плечами и, обращаясь к молодому человеку, проговорил:

– Вы видите! Вот наши креолки, легковерные и суеверные, как малые дети. Марта, моя сестра, женщина двадцати пяти лет, семь лет уже, как вышедшая замуж, мать прелестного ребенка шести лет – и приглашает гадалок! Нечего сказать – хороший пример она показывает своей сестре! И что же, – он обратился к девушке, – Сумера приходила сюда?

Да, брат. Она довольно долго находилась в помещении Марты, занимаясь с маленькой Марией, которая очень полюбила ее за то, что она постоянно приносила ей лакомства. Розенда убедила мою сестру, погадала и объявила ей, что ее муж возвратится домой живым и здоровым до истечения суток.

– И это все?

– Нет, брат мой. Она обратилась потом ко мне, предсказала мне в близком будущем счастливое супружество и убедила зайти к ней, чтобы…

– Ну? – проговорил Жозеф Колет, видя, что она приостановилась.

– Я не смею продолжать! – сказала она, закрыв лицо руками, чтобы скрыть выступивший румянец.

– Говорите, умоляю вас!

– Нет, это невозможно! Я тогда стану для вас предметом насмешек!

– Бедное дитя, – проговорил он. – Я угадываю, в чем дело. Должно быть, ты хотела получить от нее какой-нибудь амулет, чтобы быть уверенной, что в будущем твой муж никогда не обманет тебя? Не правда ли?

Молодая девушка подняла глаза на своего жениха и улыбнулась сквозь слезы.

– Бедное дитя! – проговорил господин де-Бираг

– Правда, – решительно проговорила Анжела, – Но ведь посудите сами, Сумера – моя кормилица и очень любит меня, ее ахуна была подарена ей моим отцом. Вот почему моя сестра советовала мне не отказываться.

– Еще одна глупая голова, – пробормотал Жозеф Колет – И вероятно, для того, чтобы тебя не узнал кто-нибудь, она загримировала тебя мулаткою?

– Да! – ответила она еле слышно.

– А, теперь я понимаю их замысел! – вскричал Жозеф Колет ударив себя по лбу – Ты должна была служить приманкой, чтобы завлечь в эту хижину двух белых, от которых желали избавиться. Кто знает не были бы мы оба умерщвлены там? Но, благодаря Богу западня оказалась чересчур грубой.

– Что вы хотите этим сказать, друг мой? – быстро спросил господин де-Бираг – Неужели вы думаете что негодяи действительно посягали на вашу жизнь?

– Я в этом уверен! Видите ли: здешние негры чистой крови ненавидят президента Жефрара, который благодаря своему таланту и силе воли, сумел утвердить здесь крепкое и либеральное правление в этой несчастной стране, бывшей столько времени добычей невежественных и фанатичных честолюбцев. Они завидуют цветным людям, которые вместе с президентом стремятся к реформам. Обширный заговор, невидимые нити которого, опутывают целый остров, зреет в тиши против президента и его мулатов, чтобы ниспровергнуть нашего президента и его правительство и восстановить господство толпы во главе которой естественно встанут почитатели бога Воду, поклонники священной змеи.

– Но это чистое сумасшествие! – вскричал молодой человек.

– Да, но, к несчастью, это так: я имею сведения из достоверного источника. Гвинейские негры сохранили вообще все глупые суеверия своей прежней родины: время не переменило их. Христиане по наружности, они в действительности не признают никакой другой религии кроме той, которую исповедовали их отцы на берегах Африки: поэтому они сожалеют об императоре Фаустине I, невежественном и фанатичном негре, который был настоящим воплощением всех пороков и грубости народа своей расы, этом тигре, с человеческим лицом, который покровительствовал всем колдунам, высоко чтил бога Воду и объявил себя любимцем священной змеи.

– Все это ужасно, друг мой! Но, ведь ваш гость и я, мы здесь – иностранцы, французы, так как он корсиканец, – я думаю, а я – с острова Мартиники, дела этой страны вовсе не касаются нас, чем же мы им мешаем?

– А вот сейчас поймете! Видите ли, негры распространяют против президента Жефрара самую гнусную клевету: так они говорят, что он хочет продать Гаити Франции, которая тогда здесь восстановит рабство.

– Но это глупо: Франция – самая передовая нация: она везде в своих владениях уничтожила рабство!

– Черт возьми, они не рассуждают об этом, разве они читают журналы и знают, что происходит вне их острова?! Они слепо верят тому, то им говорят вожаки. Их убедили, что мой гость – тайный агент французского правительства и что я нарочно выдал его за путешественника. Что касается вас – дело другое. Ваша фамилия владела некогда большими землями на Сан-Доминго: ваш предполагаемый брак с моей сестрой, по мнению заговорщиков, не более, как предлог, чтобы обойти закон, запрещающий белому приобретать имения на территории республики, и войти таким образом через этот брак во владение прежними поместьями. Заметьте при этом, друг мой какой странный случай: ведь почти все прежние имения вашей фамилии теперь принадлежат мне.

– Но ведь вы приобрели их вполне законным образом! Кроме того вы знаете – с улыбкой прибавил он – что я не требую от вас никакого приданого.

– А вот подите-ка, растолкуйте им все это!

– Тогда есть простое средство разрушить их план: пускай ваш гость возвращается в свою дорогую Францию, а мы т. е. вы с сестрой и я, поедем на Мартинику где и заключим брак. Как вам нравится это?

– Мне кажется, – робко вставила молодая девушка, внезапно покраснев, – что это, действительно, простое средство.

– Кроме того, это избавило бы нас от ненависти наших врагов! – прибавил молодой человек. – И оба направили свои взоры на плантатора, опустившего свою голову в глубокой задумчивости.

– К несчастью, дети мои, ваш прекрасный план неосуществим! – проговорил он наконец.

– Почему? – в один голос с тоской проговорили молодые люди.

– Да потому, что я еще вам не все сказал, – ответил он, – я убежден, что один изменник злоупотребил моей дружбой, чтобы погубить нас всех, и, прежде чем покинуть остров, я хочу сорвать с него маску на глазах у всех!

– Кто же он? – вскричал господин де-Бираг.

– Этот изменник, к которому я питал полное доверие…

В это мгновение какая-то тень мелькнула мимо открытых дверей комнаты.

– Смотрите, там! – с ужасом вскричала молодая девушка.

Вдруг раздался выстрел, – и Анжела, окровавленная и бездыханная, упала на руки своего жениха.

– О, – с отчаянием вскричал плантатор, – я, во что бы то ни стало, узнаю, кто этот презренный убийца! – И одним гигантским прыжком он бросился из комнаты с револьвером в руках.

Через минуту раздались два выстрела, потом послышался бешеный топот коня.