Текст книги "Кристина (СИ)"
Автор книги: Грушенька Светлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
Лука с упоением наблюдал, как эта только что удовлетворенная кошечка сладострастно извивается от наслаждения, уже забыв про свое смущение и скромность. Это было только началом, но ее чувственность будоражила его воображение. Совсем обессилев, Кристина опустилась на бок, стараясь смерить дыхание. Ее прекрасные густые локоны в беспорядке покрывали ее разрумянившееся личико и золотым нимбом разбегались по простыни вокруг ее головы. Живописная картина, но только Лука сам был на пределе, поэтому он потянул девушку за руку, приказывая сесть. Перед ее лицом оказался его мощный напряженный член. Грациозно соскользнув на пол, Кристина пристроилась на коленях перед Лукой и слизнула струйку смазки с его головки, немного распробовала, а затем очень мягко обхватила ее губками и закрыла от блаженства глаза, вдруг осознав, что возврата к невинному прошлому уже не будет никогда. Ее пальчики едва уловимо пробежались по его мошонке и стволу. Лука сглотнул, упер руки в постель за спиной и слегка откинул назад голову, стараясь выровнять дыхание. Чертова бестия! Быстро учится…
Она продолжала изводить его своей неопытной нежностью, пока Лука не поймал ее за растрепавшиеся локоны и не принялся дразнить ее желанной игрушкой, то поглаживая ею ее жадные губки, то проводя ею по подбородку и пунцовым от вожделения щекам, то заставляя брать ее глубоко и медленно, или грубо и быстро. Ни малейшего сопротивления – полная бесстыдная покорность. Подчиняясь его власти, она вся подрагивала от нетерпения, подставляя себя всю его ласкам. Через несколько минут ее ротик начал крепче обхватывать его член, и язычок заработал более жадно. Она застонала, вся напрягшись, и, кажется, теряя самоконтроль. Ее острые коготки впились в его бедра.
Лука издал нетерпеливый рык, но все же в очередной раз взял себя в руки и вновь отнял у Кристины желанный предмет. Он уже ощущал внутреннюю почти болезненную пульсацию и нестерпимый жар, объявший все тело, дал себе немного остыть и вновь насадил ее на член до предела, властно надавливая на ее затылок, но тут же передавая ей инициативу. Теперь она сама стала порывистой, жадной и уверенной. Лука перебирал между пальцами колечки ее локонов и, склонив голову, наблюдал за ее волнительной игрой, пока вдруг резко не отдернул ее за волосы, вынимая член из ее ротика, и спустил белый фонтан брызг ей на губы, подбородок, шею и грудь.
Кристина отшатнулась от неожиданности и окинула себя растерянным взглядом, смущенно вытерла лицо и слегка отползла назад, словно опасаясь, что что-то сделала не так. Лука склонился, подхватил ее под мышки, рывком потянул на себя и усадил верхом к себе на колени, сжимая в объятьях и не позволяя отстраниться. Под его до сих пор голодным взглядом девушка напряглась, упираясь ладонями ему в грудь. Эта близость казалась еще более интимной, чем все, что произошло накануне.
– Оближи, – уже скорее нежно, чем сурово приказал он, ласково погладив мокрую щечку и слегка онемевший ротик Кристины, а потом подставляя большой палец к ее губам. Хлопая ресницами, но не смея их поднять, она выполнила его приказ, инстинктивно ластясь к его руке и ласково вылизывая остальные пальцы. На его губах снова играла знакомая нежно-ироничная улыбочка.
– Пойдем ко мне в комнату, – позволяя ей потереться головой о свою ладонь, словно киске, прошептал он.
– Чем же там лучше? – с опаской поинтересовалась Кристина.
– Там есть то, что может понравиться легкомысленной любительнице приключений вроде тебя.
– Что именно?
– Узнаешь.
– А что если нас родители услышат?
– Когда ты тут стонала на весь дом, ты об этом, конечно, не думала? – усмехнулся он. – Твой папа случайно не страдает бессонницей?
– Нет… вроде бы… – в миг обмерла она.
– Тогда рискнем. Тут хорошая звукоизоляция комнат. К тому же, если честно, я добавил немного снотворного в ликер, которым напоил родителей перед сном.
– Что?! – брови Кристины изумленно поднялись вверх, а губы соблазнительно распахнулись в полном недоумении. На этот раз она отважилась посмотреть ему в лицо. Мужественная красота и наглая уверенность этого лица привели ее в еще большее замешательство. В глазах Луки блеснул коварный огонек, который заворожил ее еще в первый день их знакомства и который, кажется, больше ни разу не загорался с тех пор. Он тогда флиртовал по телефону с какой-то девушкой, и Кристину пронзило какое-то неприятное терпкое чувство от осознания того, что у него уже было все то, чем они сейчас занимались, с десятками, а, может, сотнями других женщин. Ощущение было болезненным, но близость этого мужчины беспощадно стирала границы допустимого.
– Неужели ты думаешь, что я стал бы рисковать собственной жизнью даже ради такой лапочки, как ты? – довольно жестоко усмехнулся он, влажно целуя девушку в губы и пальцем стирая остатки спермы с ее подбородка. Несмотря на неприятные ощущения от сказанного, у Кристины от удовольствия загорелись уши, но на смех Луки она только натянуто улыбнулась. Странным образом, он задевал ее самолюбие и одновременно тешил его, как никто и никогда этого не делал раньше…
Лука обернул вокруг бедер полотенце, в котором, видимо, и пришел к ней, а Кристина достала себе из шкафа банный халат. Они босиком прокрались по пустому коридору в его спальню, словно воры, и Кристина все время, пока шла, думала об отце, о том, что она обманывает его, потому что теперь она соучастница Луки, раз знает о том, что он сделал. Это было неправильно, но она просто не могла заставить себя остановиться и отказаться от этого красивого, обольстительного мужчины, который собирался разделить с ней свои тайные желания.
***
Комната Луки поразила Кристину. Она не очень-то разбиралась в стилях мебели, но не отличить готику ото всего прочего было невозможно. Черные мрачные кожаные кресла с высокими спинками; огромный элегантный диван, почему-то напомнивший ей дракона с распростертыми крыльями откровенной агрессивностью своих гнутых линий; громадный мрачный резной шкаф, походящий на алтарь готического собора; комоды со множеством ящиков; круглый стол под красной бархатной скатертью, проглядывающей сквозь черные ажурные кружева; темно-бордовые шторы и покрывало; кованые изящные решетки на камине и окнах; стены кое-где обшиты эбеновым деревом, кое-где покрыты чарующими узорами опасных на вид растений; роскошные зеркала во впечатляющих своими формами рамах – на стенах, на шкафах, на потолке. У девушки перехватило дух, и она робко остановилась посреди комнаты, рассматривая великолепную кровать необъятных размеров. Резной рисунок спинки у ее изголовья состоял из трех массивных секций, каждая из которых была украшена тяжелым металлическим кольцом с головой льва по типу тех, которые обычно используют в качестве дверного молотка.
Лука вдруг обнял ее сзади, хотя это больше походило не на объятья, а на нападение голодного хищника, вонзившего когти и зубы в жертву. Его руки тут же проникли под мягкую ткань халатика и заставили ее содрогаться и терять равновесие – они ненасытно захватывали все новые и новые участки ее послушного тела, жадно, грубо и властно. Когда халат соскользнул на пол, Кристина почувствовала, что Лука голый и снова возбужден.
– Слушай… а Матвей… Ты ведь сегодня специально отослал его куда-то? – вдруг поразила ее неожиданная мысль.
– Не хочу ни с кем тебя делить… – последовал жаркий рык, опаливший ушко. Затем его рот алчно, почти яростно, впился в нежную белую шейку, а пальцы стиснули горящие соски и тугие холмики груди.
Рывком Лука увлек ее к постели, потянул за волосы, откидывая назад голову и пожирая ее шейку, ушки, подбородок, губы, совершенно не заботясь о том, что иногда причинял ей неприятные ощущения. Она тихонько вскрикивала, постанывала, извивалась, но сопротивляться не смела и не желала. Боже, как заводила эта ее покорность и податливость… Похоже, девочке тоже нравился этот звериный напор… именно так нежная и неопытная самочка должна подчиняться голодному, переполненному желанием самцу – беспрекословно, податливо, с полной готовностью и отдачей… Немного насытившись ее запахом, вкусом и теплом, он мягко толкнул ее на расшитое бордовое шелковое покрывало лицом вниз. Вид ее нежных женственных форм и прелестных светлых локонов на бордовом покрывале заставил его на миг остановиться и отступить. Любуясь этой красотой, он бросил короткий взгляд в сторону прикроватной тумбочки. Сомнения мучили его не более пары секунд, после которых он открыл один из ящиков и вынул оттуда наручники и цепь. Кристина развернулась к нему, услышав звяканье металла, а Лука с коварной улыбочкой предвкушаемого наслаждения навис над ней, распростертой на постели. Она так и не успела перевернуться на спину, потому что он навалился на нее, в одно мгновение поймал ее запястья и сковал их у нее над головой. Наручники оказались толстыми, тяжелыми и жестко сдавили руки, к тому же крепление между ними не было подвижным, а представляло из себя толстую металлическую планку, к которой были приварены два уплощенных кольца, как у средневековых оков. Увесистую, тянущуюся от наручников цепь, Лука перекинул через спинку в ногах кровати и ловко пристегнул к металлическому кольцу, такому же, как и на спинке у изголовья. Дотянуться до него и разобраться с замком Кристина бы смогла, только если бы встала с кровати. Лука присел рядом с ней, наблюдая, как она неловко переворачивается на спину, сгибая перед собой скованные руки в защитной позе, и инстинктивно пытается опробовать наручники на прочность.
– Не советую упорствовать… Только кожу натрешь… – невозмутимо посоветовал он.
Кристина судорожно вздохнула, стараясь успокоиться, и не слишком натягивать цепь.
– Так про это говорил Матвей, когда советовал мне держаться от тебя подальше? – нахмурившись, спросила она, стараясь не выдавать свою панику. – И ты отослал его, чтобы он не смог тебе помешать?
Губы Луки, ненасытные, влажные, чувственные, искривились в хищной улыбке.
– Как же ты любишь приписывать незнакомым людям благородные качества, – заметил он, взял ее под колени и за ноги потянул к себе. Цепь натянулась, и ее руки поднялись вверх, открывая перед ним доступ к двум прелестным белым пышным грудкам с нежными, распустившимися бутончиками. – Ты ведь и из меня создала образ благородного рыцаря, защищающего тебя от Матвея, не так ли? Знаешь, мы вообще очень доверяем друг другу во всем и поэтому всегда делимся друг с другом информацией об интересующих нас девушках. Сегодня я действительно не хотел делить тебя с Матвеем, поэтому и придумал для него важную миссию. Он убежден, что пока родители дома, я все равно не пойду на такой риск.
Рука Луки бесцеремонно прошлась по ее грудкам, тут же заставив сжаться соски в маленькие бутончики, затем двинулась по белому плоскому животику к гладко выбритой нежной киске. Кристина натянула цепь и вся изогнулась.
– Что значит, делитесь информацией о девушках? – попыталась возмутиться она, но голос ее предательски дрожал.
– Это значит, что я во всех подробностях знаю, как прошло ваше с ним свидание, – Лука сладко улыбнулся, наблюдая за переменами, произошедшими на ее милом личике.
– Но… но это… бесчестно! – выпалила она, пытаясь увернуться от нахальных мужских рук, сводящих ее с ума.
– А кто сказал, что игра будет честной, лапочка? – Лука ласково потеребил ее сосок, один, затем второй, поцеловал чувствительную ямочку ее подмышки, затем очень медленно добрался губами до соска и слегка сжал его зубами.
– Ты… вы… вы оба… ненавижу вас! – выпалила она, хотя этот пылкий шепот совсем не был похож на гнев из-за того, что творил с ней этот мужчина.
– Не волнуйся, – прошептал он чувственно. – Я буду очень нежен… Ты испытаешь очень много новых приятных ощущений и будешь кончать раз за разом… Кстати, какие у тебя отношения с отцом? – Лука на миг отвлекся от девичьих прелестей. – Я заметил, что он человек строгих правил. Едва ли он простил бы тебе подобные… – (его палец скользнул в узкую мокрую складочку между ее крепко сомкнутых ножек), – развратные действия… – (его губы жадно втянули ее сосок), – с практически незнакомым мужчиной на десять лет старше тебя… – Палец в складочке заскользил быстрее, заставив Кристину задохнуться. – Даже немного странно, что ты… выросла такой… плохой девочкой…
Вся тая и дрожа, Кристина из последних сил потянула за цепь.
– Не смей трогать папу! Зря вы его недооцениваете! – горячо зашептала она. – Стоит мне только слово сказать, и он вас в порошок сотрет.
– Ух, как страшно, – тихо рассмеялся Лука чуть ли не до слез. – Кто же тогда будет доставлять тебе такое удовольствие? – интригующим тоном прошипел он, склоняясь над ее плоским белым животиком и покрывая его едва ощутимыми влажными поцелуями. Его губы спускались все ниже, пока язык не заскользил между двумя лепестками ее припухших от возбуждения губок, чувствительно задевая клитор. Девушка задрожала от волнения и беспомощности, и Лука без труда развел в стороны ее ослабшие ножки, любуясь красотой ее юного нетронутого девичьего тела. Он попробовал ее на вкус, запуская язык в ее сочную щелку, – один раз, второй, третий. Кристина выгибалась под ним при каждом новом прикосновении его губ и языка, а когда он припал к ее бутону в жадном скользящем поцелуе, застонала, закинула назад голову и исступленно уставилась вверх, в нависавшее над ними огромное зеркало. Она выглядела, словно пожираемая хищником жертва, импульсивно вздрагивающая в предсмертных муках.
От мысли, что еще никто никогда до него не проникал в это юное безупречное тело, Лука пьянел и зверел, едва сдерживая порывы, которые уже давно привык не сдерживать с женщинами. Его пальцы нетерпеливо нащупали тугую дырочку ее упругой круглой попки, вымазали ее в обильно текущем соке и принялись ласкать – сначала неспешно, нежно, чарующе, дополняя и обостряя то, что он творил языком. Потом позволяя себе все больше настойчивости и страсти, проникая и растягивая, чтобы распалить ее как следует, снять все преграды, расслабить. У Кристины по телу бегали мурашки и она лепетала что-то малопонятное, когда он трахал ее в попку уже тремя пальцами, вгоняя их почти на всю длину и жадно засасывая губами до предела распаленную киску. Еще полминуты в ускоренно-жарком темпе – и девочка задрожала в сладких судорогах, сама насаживаясь глубже, требуя более чувствительного поцелуя, задыхаясь развратными стонами. Куда только подевались возмущенные речи и угрозы натравить на него грозного папочку?!.. Лука довольно хмыкнул. Юное девичье тело покрылось испариной, каждую капельку которой хотелось снимать губами. Груди с требовательно торчащими сосочками высоко вздымались. Руки больше не сопротивлялись наручникам… Даже ножки не свела, бесстыдница… Так и лежала перед ним вся раскрытая, распростертая, доступная, наслаждаясь отходящими волнами оргазма. Нда… Повезло же ему когда-то перепутать это до недавнего времени невинное создание с очередной проституткой… Сложись обстоятельства иначе – он бы ни за что не позволил себе к ней прикоснуться. Но теперь, раз уж так сложились обстоятельства, отступать он не собирался… Эту девочку хотелось развратить по полной, научить всему, не оставив пробелов в ее самых смелых фантазиях.
Его губы, осторожно посасывая, вновь прикоснулись к клитору, на этот раз заставляя Кристину нервно вздрогнуть и свести ножки.
– Прошу… не надо… – прошептала она, едва дыша и осторожно звякая удерживающей руки цепью. – Больше не могу…
– Да? – промурлыкал он. – А я вот только начал…
Он, конечно, мог бы помучить ее принудительными оргазмами… Когда-нибудь он и этим займется, заставив ее плакать и умолять. Но сейчас он и так довел себя до предела. Окаменевший член болезненно пульсировал, требуя удовлетворения. Лука резко повернул Кристину на живот и вновь погладил пальцами ее анус. Пальцы по-прежнему входили легко, внутри все пылало от жара и влаги. Тем не менее, усевшись верхом ей на ноги, он дотянулся до флакона со смазкой на тумбочке, нетерпеливо встряхнул его и выдавил немного содержимого ей между ягодиц. Втирая прохладный гель, он еще немного поласкал ее пальцами, а затем, нависая над ней, стал медленно вводить в ее попку член короткими нежными толчками.
Когда он лег на бок, крепко притянув девушку спиной к себе, их горячие тела заскользили друг по другу, то нервно напрягаясь и дергаясь друг другу навстречу, то расслабляясь, чтобы перевести дух. Одна его рука крепко стиснула грудь, поигрывая с чувствительным сосочком, другая заскользила по кругу между нижними губками, периодически исполняя пальцами отрывистое стаккато. Лицом он зарылся в ее душистые локоны, вылизывая шейку, ушки, плечи, щеки – все, до чего мог дотянуться. Луке нестерпимо хотелось отдаться страсти целиком, без тормозов, но ее нежный запах, ее по-детски бархатистая кожа, ее шелковые волосы, ее искренние стоны блаженства и проскальзывающее в бессвязном лепете имя «Лука» не давали ему впадать в животное бешенство, которое он привык позволять себе в постели. Когда Кристина начала быстро содрогаться под ним, испуская томные сладострастные стоны, он позволил расслабиться и себе, заполняя ее попку своим теплом и влагой. Они замерли, слегка подрагивая и тяжело дыша, и обессиленно прильнули друг к другу крепче.
Кристине было приятно ощущать на своей спине тяжесть его головы, его прерывистое дыхание и стук его сердца. Она чувствовала себя, словно во сне, хотя этой банальной фразой, конечно же, нельзя было описать ее состояние. Ее мысли путались, ее переполняли эмоции, которые, казалось, вырвались из-под контроля, превратив ее сознание в радужный фонтан желаний. Ее тело реагировало на малейшее движение, малейшее прикосновение, малейший перепад температуры или даже звук, дыхание, аромат. Все органы чувств обострились, все мышцы пришли в тонус, все гормоны заставили вскипеть ее юную кровь, превратив ее вдруг из милой девочки в опасную чародейку, прекрасно владеющую своим телом, словно специально созданным для того, чтобы его любили и, конечно же, чтобы сводить мужчин с ума.
***
Плавно проводя изящными чувственными руками по белой пышной душистой пене на поверхности воды и без конца натирая ею свою безупречную лоснящуюся кожу, Кристина без умолку болтала какую-то веселую чепуху, отвечая на многочисленные вопросы Луки про учебу, подружек, планы на будущее, книжки, моду, путешествия, спорт. Отдыхая от своих игр, они уже не меньше получаса валялись в огромной круглой ванне на ножках в виде львиных лап – шутили, препирались и болтали о каких-то пустяках. Лука лежал напротив нее, откинув голову на полотенце и глядя на нее прищуром сытого хищника, наслаждаясь теми переменами, которые он сам привнес в это очаровательное создание, с которым он еще много чего интересного планировал сделать, в том числе сегодня. Она беззаботно, немного нервно посмеивалась, впрочем, ее смех был замечательным, даже лучше, чем прежде. Ее голос стал на тон выше и приобрел какой-то чарующий медовый оттенок, который будоражил его ощущения, снова заставляя его член пульсировать и подниматься. Ее густые волосы, собранные в растрепанный небрежный ворох на макушке, позволяли ему насладиться плавными живописными линиями ее шейки, плеч, ключиц и округлых грудок, то и дело выглядывающих из-под пенных сугробов.
– Иди ко мне, – наконец перебил ее он на полуслове.
– Я же еще не рассказала тебе про этот экзамен! Ты невнимательно меня слушаешь! – наигранно обиженно пожаловалась она.
– К черту экзамен. Ко мне, я сказал, – шутливо-приказным тоном лениво вымолвил Лука, загадочно улыбаясь.
– Мы что, снова будем… – она не договорила, смутившись, метнула на него короткий взгляд и поднялась, сев на колени, но не приблизившись. Обе ее грудки вынырнули из-под воды, по ним медленно стекали обрывки пены.
– Я же должен лишить тебя девственности, раз уж ты оказалась в моем личном притоне.
Кристина рассмеялась.
– Твоя комната не похожа на притон. Она очень красивая и романтичная… и такая роскошная. И ванная мне тоже нравится, – она обвела взглядом великолепное просторное помещение, сверкающее зеркалами, серебром, черной и фиолетовой эмалью и белизной дорогого фаянса.
– Рад за тебя, Кристина. Только давай не тяни время.
– Вообще-то я боюсь… что… – она вдруг посерьезнела, но все равно продолжала кокетливо хлопать ресничками, – что мне будет больно. Ведь мне будет больно?
– Наверняка, – с самодовольной улыбкой вымолвил он.
– Но… ты ведь… постараешься, чтобы это было не так ужасно…
– Ужасно? А ну иди сюда! – он резко сел, и вид у него был какой-то устрашающий и решительный. Кристина скользнула к нему, он поймал ее за талию и посадил верхом к себе на ноги, крепко притягивая к себе. Ее киска прижалась к основанию его окаменевшего члена. – Видишь ли, я как раз специалист по всяким ужасам. Поэтому да, это будет ужасно.
Она слышала в его голосе иронию, но все равно не могла понять, шутит он или нет. Девушка нервно сглатывала уже который раз подступающий к горлу за этот вечер болезненный ком. Тем не менее, Лука чувствовал, что эта лапочка доверяет ему безоговорочно, просто побаивается… Их глаза встретились, а тела невольно завибрировали и нетерпеливо прильнули друг к другу. Ее взгляд беспокойно подрагивал и с каждой секундой все глубже утопал в темных омутах его пленительно порочных глаз. Вдруг он впился в ее ротик безжалостным болезненным поцелуем, крепко прижимая ее к себе за шею. Ее трепетный язычок хотелось съесть, но он постоянно ускользал, будто специально раздразнивая, а потом быстро возвращаясь вновь, чтобы бесстыдно поигрывать, ластиться и толкаться уже намного уверенней, чем раньше. Этот поцелуй опьянил обоих, и Лука больше не намерен был тянуть. Он встал, столкнув с себя Кристину, плавно соскользнувшую в воду, и девушка завороженно следила, как по его мускулам стекает вода и пена. Лука взял со стеклянной этажерки рядом с ванной огромное полотенце и бросил его на пол, затем протянул Кристине руку и одним движением поднял ее на ноги. Не успела она опомниться, как оказалась у него на руках. С них обоих ручьями лилась вода. Он легко переступил через борт и на время остановился на полотенце, давая немного стечь воде и неистово пожирая девушку голодным взглядом.
Через несколько секунд он уже бросил ее на белую простыню в спальне, накрывая ураганом жадных поцелуев, укусов и грубых неистовых прикосновений. Она дрожала, тяжело дыша, покорно вынося эти дикие ласки и тихонько постанывая. Осторожно просунув палец в ее девственную киску, он ощутил там влагу, напряжение и жар. Тогда Лука взял с тумбочки презерватив, распаковал, надел. Кристина лежала прямо перед ним, распростертая на спине, такая смирная, притихшая и скромная, будто всего с час назад он не имел ее по-всякому, по сути уже не раз лишив невинности. Что ж… девочки всегда боятся именно этого последнего шага во взрослую жизнь… То, что происходит с ней сегодня, она уже никогда не забудет… станет вспоминать, лелеять в своих фантазиях, сравнивать… Почему-то эта мысль вызвала в нем раздражение. Может быть, заговорили собственнические чувства… Может быть, начала просыпаться подавленная темная сторона… Захотелось причинить ей боль, подразнить, помучить… Лука развел в стороны доверчиво податливые женские ножки, подцепил под колени, поднимая выше и лег на нее, позволяя оплести дрожащими бедрами свой торс. Член нетерпеливо потерся между влажными лепестками, губы нашли распахнутый девичий ротик, сладко засосали и заскользили, отвлекая от страшного…
Глядя на эту распростертую под ним нимфу, уже не такую невинную, как неделю назад, но все же еще не осознающую до конца всю силу своей притягательной прелести, он разрывался между двумя мощными чувствами: желанием немедленно и безжалостно взять ее как последнюю шлюху и желанием снова вознести ее на вершины блаженства, чтобы дерзкий огонек ее самоуверенной соблазнительности еще ярче разгорелся в ее глазах, свел его с ума и покорил. Он облизал губы, шире развел ее ножки, зафиксировав одну рукой, и стал нежно толкаться членом в сочное узенькое лоно, пока ее голова в облаке запутанных белокурых волос не заметалась по простыни. Ее тело стало гибким, подвижным и необыкновенно чувствительным к каждому его движению, ее щеки пылали, белые зубки жадно покусывали соблазнительную пухлую губку, она, наконец-то расслабилась… На миг позволив своей звериной похоти взять верх, Лука вдруг со всей силы толкнулся ей навстречу бедрами, разрывая ее плоть и проникая глубоко внутрь. Девушка вскрикнула, дернулась, сжала бедра, попыталась отстраниться. Только вот ничего у нее не получилось.
– Уже все? – выдохнула она ему в губы, наверное, надеясь, что самое страшное теперь позади.
– Нет, моя хорошая… – мягко улыбнулся он, наслаждаясь, как нервно пульсируют и сокращаются мышцы ее узенького лона, крепко охватывая член, и наблюдая, как ее ротик судорожно ловит воздух, а руки беспокойно упираются ему в грудь. – Расслабься… нам некуда спешить… Хочу, чтобы ты как следует меня почувствовала… там… очень глубоко… – Лука сделал едва заметный толчок в горячую упругую глубину, млея от удовольствия. – Чувствуешь?
– Д-да… – всхлипнула она, вся дрожа и напрягаясь.
– Я сказал, расслабься… – настойчиво повторил он. – Дай сюда руки, – мужчина перехватил безвольные запястья и прижал к постели над ее головой. Просто привык, чтобы ему подчинялись безоговорочно, чтобы не смели показывать даже малейшее сопротивление… – Закрой глаза… и впусти меня глубже… не бойся…
Девушка взволнованно задышала, но доверилась вновь, усилием воли заставив себя закрыть глаза и расслабиться. Мужчина толкнулся вновь, плавно покачивая бедрами, чтобы она немного привыкла. Затем накрыл ее ротик долгим, глубоким, мучительно нежным поцелуем. Он целовал ее до одури, до беспамятства, до полной капитуляции, пока ее тело само не начало нетерпеливо двигаться под ним, осторожно насаживаясь на член. Казалось, что все это длится вечность… патока блаженства окутала их обоих, помутив разум, отгородив от остального мира… Почувствовав, как она кончает, судорожно извиваясь на его члене и крепче впиваясь в его губы, Лука наконец сорвался с тормозов. В голове будто прояснилось, зверь пробудил его от этого забытья, проник в каждый мускул, в каждую клетку, заставил двигаться быстрее, глубже, грубее. Девушка мучительно замычала ему в губы, но это уже не имело значения. Пальцы сомкнулись на ее запястьях мертвой хваткой, рот впился в нежную плоть, глотая девичьи стоны, бедра стали двигаться тяжело, быстро, размашисто, припечатывая к постели.
– Кристи-ина… черт… не сопротивляйся… – зарычал он яростно, чувствуя ее напряжение. – Кристи-ина… – застонал в агонии, спуская фонтан спермы ей в глубину и содрогаясь от блаженных спазмов всем телом.
