Текст книги "В Индию на велосипеде через Западный Китай/Тибет/Непал"

Автор книги: Григорий Кубатьян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Первой серьёзной остановкой на маршруте стал городок Гокарна – святое место. Там есть почитаемый храм, связанный с найденным в этих краях лингамом (каменным фаллосом), одним из символов бога Шивы. В Гокарну приезжают туристы, паломники, сумасшедшие. По праздникам здесь катают храмовую колесницу, такую большую, что если её древнее деревянное колесо положить на землю, на нём могло бы разместиться несколько мотоциклов вроде моего.

Задержавшись в Гокарне, я начал изучать йогу, полагая, что это в дальнейшем пригодится. Во время длительного путешествия вибрация мотоцикла вредит позвоночнику. Стоит регулярно делать гимнастику и растяжки.

Кроме йогических поз – асан, я попробовал освоить медитацию. Последнее помогает тренировать концентрацию и внимание – залог безопасности на безумных индийских дорогах.

Ещё одна полезная штука, практикуемая йогами – промывание носа. Берётся небольшой пластмассовый чайник с солёным раствором (чайная ложка соли на пол-литра воды), и раствор заливается сначала в левую ноздрю (выливается из правой), потом в правую. При этом лучше сидеть на корточках. Носовая полость очищается от пыли и копоти индийских дорог. Защитить лицо от грязи можно при помощи марлевой маски или хлопчатобумажного платка. Без такой защиты ездить по индийским дорогам сложно. Особенно, когда перед вами едут грузовики, извергающие такой выхлоп, что экологи в Европе упали бы в обморок от одного его цвета.

После такой подготовки, мне ничего не было страшно. Оставалось только надеяться, что мотоцикл не подведет. «Буллет», правда, иногда капризничал в самое неподходящее время.

По дороге из Гокарны в кришнаитский Удупи, я решил на крутом подъеме обогнать грузовик. Тяжело гружёный монстр еле полз, поэтому я не сомневался, что легко оставлю его позади. Обогнав грузовик, я встал перед ним, но тут почувствовал, что мотор мотоцикла… заглох. На подъеме моя скорость резко упала – я практически остановился и уже своей спиной чувствовал грозное дыхание настигающего меня грузовика. Резко оттолкнувшись ногами, я едва успел выкатиться на обочину, прежде чем индийский «джаггернаут» похоронил меня под своими колесами. Водитель и несколько пассажиров даже высунулись из кабины, чтобы посмотреть, в порядке ли я. На их лицах было недоумение от моих манёвров: вот, глупые иностранцы, водить не умеют, а туда же!

Слово «джаггернаут» (juggernaut) часто встречается в американских фильмах и компьютерных играх. Так называются огромные страшные боевые корабли, морские или космические. Или гигантские роботы-убийцы. В общем, это что-то грандиозное, уродливое и безжалостное. А на самом деле, это просто искаженное индийское слово «джаганнатх», что дословно означает «владыка вселенной». Титул верховного божества, часто принимаемый за имя собственное и потому пишущийся с большой буквы. «Джаганнатх» можно перевести как «Господь». Так называют Вишну, Кришну, Шиву, а иногда других индийских богов. Во время религиозных фестивалей, посвященных Джаганнатху, индийцы таскают по улицам гигантские храмовые колесницы, такие же, как в Гокарне. Их тянут тысячи людей. В древности считалось, что быть раздавленным подобной колесницей – очень благоприятно. Это гарантирует удачное перерождение, а возможно, и полное освобождение из колеса Сансары, бесконечного цикла рождений и смерти. Сейчас прыгать под колеса колесниц запрещено – за этим строго следят полицейские с деревянными дубинками.

В кришнаитском городе Удупи колесницы таскают почти каждый день. Их даже не убирают в деревянные гаражи – они всегда собраны и готовы к праздникам. Правда, они не такие большие: чтобы управиться с ними хватает и нескольких десятков человек. Каждый вечер в городе проходят факельные шествия, в которых иногда принимают участие слоны в цветных попонах. Жаль, что в торжественных процессиях не могут принимать участие мотоциклисты.

После Удупи дорога пошла через холмы, узкая и богато украшенная орнаментом из ям, трещин и крупных булыжников. Навстречу шли неторопливые индусы с мотыгами, у которых на улучшение инфраструктуры страны была целая жизнь и ещё несколько следующих.

Следующая точка маршрута – знаменитые каменные храмы Белур и Халебид с резными изображениями улыбчивых божеств и грудастых богинь. Местные скульпторы знают толк в женской красоте и ни в чем себя не ограничивают. Иным богиням позавидовала бы и силиконовая спасательница Малибу Памела Андерсон. Халебид уже стал популярным местом: зелёная лужайка, продавцы открыток, толпы туристов и весёлые экскурсоводы, тыкающие указкой в резную камасутру на стене храма. Белур же сохранил свою дикую самобытность. Городок этот пыльный и неухоженный, еда в ресторанах несъедобна, а тараканы в туалетах гостиниц – крупнее, чем обычно. Зато вход в главный храм остался бесплатным, и местные жители устраивают здесь пикники и свадебные обряды.

В Индии всегда умели резать из камня. Причём в древности, когда люди не смотрели телевизор, свободного времени у них было больше, и статуи у них получались лучше, чем сейчас. В Шраванабелаголе на горе стоит 17-метровая статуя джайнского святого Бахубали. Из одежды на святом лишь несколько лиан, опутавших его ноги. Святой изображен во всех анатомических подробностях, и эти подробности свисают прямо над головой проводящих службу джайнских жрецов.

Голым в Индии выжить можно – поколения джайнских и индуистских отшельников готовы это засвидетельствовать. Но иногда бывает трудновато – в непогоду можно замерзнуть даже на юге страны.

По дороге в Майсор меня застала жуткая гроза с молниями и громом. За солнечные зимние и весенние месяцы в южной Индии успеваешь отвыкнуть, что сверху может что-то литься. Но, видимо, наступала пора летних муссонов. Стихия разошлась настолько, что чуть не смыла мой мотоцикл с дороги. Во время дождя ехать особенно сложно ещё и потому, что не видно глубоких ям. Думаешь, глубина по щиколотку, и тут же проваливаешься по колено. А, вымокнув, можно сильно простудиться. Пришлось срочно прятаться под первый попавший навес.

Маленький сельский дом был закрыт на замок. Я просто сидел на крыльце, с тоской глядя, как уровень воды повышается, заливая колеса мотоцикла по самые оси. Неожиданно появился хозяин, пожилой деревенский скотовод в набедренной повязке-лунги. За ним шли несколько тонконогих горбатых быков-зебу. Быки с интересом обступили мотоцикл, пытаясь понять – что это за зверь, самец или самка? – но хозяин загнал любопытных животных в сарай и пригласил меня в дом, переждать ливень.

До Майсора ехал по мокрой дороге, впрочем, солнце высушило её довольно быстро, и неприятностей больше не случалось. Майсор – город симпатичный, там сохранились дворцы Типу-султана, последнего из индийских властителей, кто сопротивлялся нашествию англичан. Султана разбили, но дворцы функционируют до сих пор, на радость иностранным туристам.

В многолюдном Бангалоре, столице штата, я изучил все виды индийских пробок: стоячие, движущиеся и ещё такие, которые кажутся движущимися, а на самом деле, стоячие. Кататься по Бангалору «Буллету» не понравилось. Он постоянно глох в пробках и перегревался на жаре. Было ощущение, будто сидишь верхом на раскалённой и дымящейся печке-буржуйке. Главное – не прижиматься к металлу оголёнными частями тела, иначе можно получить настоящий ожог. Вдобавок, меня постоянно одолевали докучливые полицейские, желавшие получить в подарок 100 рупий.

Из Карнатаки я отправился на север в штат Андра Прадеш. Там в городке Путтапарти жил известный всему миру гуру-чудотворец Саи Баба, чьи последователи были уверены: он – живой бог. Какие только истории не рассказывали про Саи Бабу! Говорили, что он может материализовывать предметы, читать мысли, предсказывать будущее и воскрешать мёртвых. В паломничество в Путтапарти приезжали самые разные люди – от нищих калек до звёзд Голливуда.

Оставив мотоцикл за воротами ашрама, я провёл в компании паломников несколько дней. Но чудес не увидел. Только экзальтированную публику, действительно почитающую своего учителя как бога. Лишь один раз у Саи Бабы из рукава выпала цепочка, которую он вручил маленькому индийскому мальчику.

– Золото! – прохрипел в экстазе кто-то из стоящих за мной. На меня «чудо» впечатления не произвело. Фокусы я видел в цирке. А вот если бы можно было избавить Путтапарти от грязи и толкущихся перед ашрамом торговцев и попрошаек – это было бы чудо.

Впрочем, для большинства индуистов источник чудес находится не в ашраме Саи Бабы, а в 300 километрах восточнее – в деревеньке Тирумала. Там на вершине холма расположено одно из самых посещаемых и богатых мест паломничества в мире.

В Тирумалу наверх ведёт узкий серпантин из городка Тирупати. При въезде на серпантин вас обыскивают полицейские! Боятся террористов. При том скоплении народа, что можно увидеть в Тирумале, предосторожности не кажутся излишними. Серпантин растянут на 20 километров. На нём запрещен обгон, но водители, кажется, не очень следуют этому правилу, норовя оттеснить вас в сторону и вырваться вперед.

Удивительно, насколько меняется ментальность индийцев, когда они садятся за руль. Обычно расслабленные и спокойные, на дорогах всё время торопятся, лезут вперед, толкаются, не пропускают.

Тирумала – посёлок, почти целиком состоящий из гостиниц. Большинство из них бесплатные или очень дешёвые, но комнату дают лишь на группу людей. Одиночек отправляют в «зал ожидания», где можно убрать вещи в сейф и спать на мраморному полу в компании с сотнями других паломников. Даже в частных гостиницах сложно найти свободный одноместный номер. Мне это удалось лишь после двухчасовых поисков.

В тот же вечер я отправился в храм Венкатешвары (одной из форм Вишну). Индуисты верят: посетив этот храм, можно избавиться от грехов, очистить карму и получить исполнение желаний. Желающих попасть в храм так много, что очередь растягивается на несколько часов. Но если купить VІР билет, но можно пройти в обход очереди.

– В храм нельзя иностранцам! Только индуистам! – подскочил ко мне храмовый служитель в простыне.

– Я не индуист, это правда… – признал я. – Но Венкатешвару уважаю.

Служитель засомневался и попросил меня написать расписку о том, что я уважаю Венкатешвару. Я написал её с лёгким сердцем, ведь и божество благосклонно ко всем без исключения: к вайшнавам, шиваитам, джайнам и даже к мотоциклистам с туристическим билетом.

Выстояв остаток очереди и попав к алтарю, я тоже попросил статую об исполнении желания. Чтобы моё путешествие закончилось благополучно, без аварий и других неприятностей. Божество одобрительно померцало мне в ответ драгоценными камнями и электрическими лампочками.

Оставив грехи и тревоги на вершине священного холма, я скатился вниз и остановился в раздумьях. Куда ехать дальше? Мы с «Буллетом» оказались в климатической ловушке. На юге начались дожди. На западе и востоке – немыслимая жара. Если поеду на север, то пока доеду до прохладных Гималаев, расплавлюсь вместе со своим железным конём. Я решил вернуться в Бангалор и продать его. Индийцы дали за мотоцикл всего 400 долларов – копейки, но учитывая его сомнительные документы, не так уж и плохо. И вот, я снова пешеход.

Уже стоя с рюкзаком на железнодорожном вокзале в Бангалоре, намереваясь ехать в столицу йогов Ришикеш в предгорьях Гималаев, я вспомнил про загаданное в Тирумале желание. Не обманул Венкатешвара, исполнил его практически сразу! Мотопутешествие моё закончилось, и неприятностей не случилось.

МотоДрайв, 2009

Вишну-чудотворец и грешные парики

Часто ли вы жертвуете на храм? И велика ли ваша жертва? В Индии есть храм, где верующие жертвуют богам… свои волосы. Священный храм Вишну-Венкатешвары находится в городке Тирумала в индийском штате Андра Прадеш. Это один из самых богатых и посещаемых храмов Азии. Индийцы обычно добираются сюда с трудностями: месяц постятся, воздерживаются от сексуальных отношений и потом идут пешком без обуви десятки километров. Впрочем, всё это делать необязательно. В ближайшем к храму городе Тирупати есть международный аэропорт, а в Тирумалу можно добраться за один час на автобусе по горному серпантину.

Тирумала находится на вершине священного холма. Всего таких холмов семь, они символизируют семь свёрнутых колец мифического змея Шешнага. Несколько веков назад простым людям запрещалось подниматься на запретные холмы. Это делали только священники-брамины. Но сегодня сюда приезжают паломники со всего мира. Ежедневно через храм проходит больше 60 тысяч человек. Индусы верят, что Венкатешвара исполняет желания, лечит болезни и избавляет от грехов.

Городок Тирумала почти целиком состоит из гостиниц. Часто они бесплатные или очень дешёвые, но свободный номер найти сложно. Комнату дают лишь группе людей по предварительной записи. Одиночек селить вообще не хотят, а отправляют в один из так называемых «залов ожидания». Эти просторные павильоны действительно чем-то напоминают здания вокзалов. Там можно положить ценные вещи в камеру хранения и спать на мраморному полу в компании с сотнями других паломников, оставшихся без гостиницы.

Гостиницы, а также столовые, больницы, музеи и учебные центры принадлежат местной религиозной общине. В Тирумале невозможно найти алкоголь, сигареты или мясо, здесь это строго запрещено. Зато малообеспеченных паломников-вегетарианцев накормят бесплатно.

Со стороны огромный храмовый комплекс не очень красив. Скорее, он похож на тюрьму. Его окружают решётки и клетки для паломников. Это сделано для того, чтобы разбить толпы верующих на колонны. Примерно, как это делают с футбольными фанатами, при входе на стадион. Для индусов стояние в очередях – это часть ритуала, как бы продолжающая пешее восхождение на вершину холма и месячный пост. Индусы медленно движутся по зарешеченному лабиринту и распевают религиозные гимны: «Говинда! Го-овинда!». Пролезть без очереди невозможно. Зато можно купить билет и сократить часть пути и время ожидания. Вместо обычных 10-ти вы будете петь гимны в очереди лишь 3 часа.

Перед входом в святилище нужно снимать обувь, головные уборы и украшения из цветов, если на вас такие есть. Цветы в храме подносят только божеству. Кроме цветов можно пожертвовать человеческие волосы. Все паломники – мужчины и женщины – бреются наголо в специально отведённых местах. С волосами они как бы избавляются от грехов и эгоизма. Волосы складывают в бочки. За день в Тирумале собирают более тонны волос. Побочный доход храма – изготовление париков и продажа их в США и Европу. Это приносит более 6 миллионов долларов в год.

Впрочем, храм и так зарабатывает немало. Богатейшие люди страны: звезды Болливуда, политики и даже мафиози приезжают в Тирумалу замаливать грехи.

У ворот святилища публика впадает в религиозный экстаз. Люди ликуют, поют и подталкивают друг друга, стремясь поскорее увидеть божество. Двухметровая статуя из чёрного камня украшена драгоценными камнями и цветочными гирляндами. В свете разноцветных ламп статуя мерцает и переливается. Каждый хочет задержаться перед святыней, чтобы успеть произнести все просьбы, пожелания и жалобы. Но сзади напирает толпа. Суровые охранники с дубинками гонят дальше. Многочасовые мучения в очереди, а взамен – лишь несколько секунд созерцания бога.

На выходе из храма подвешены мешки для пожертвований. Верующие бросаются на них с таким азартом, будто здесь не собирают деньги, а раздают. Говорят, в подвалах храма хранятся тонны золотых изделий и драгоценных камней.

Что же касается желаний, то божество их действительно исполняет. Но только те, которые нравятся ему самому. По сути, оно исполняет свои собственные желания. Ну, и заодно помогает храму наполнить сокровищницу.

Всемирный следопыт, 2009

В поисках Бога

В Индии много национальных религии, но главное их отличие от религий западных в том, что они не утверждают, будто владеют монополией на истину. Здесь нет канона, нет единственно верного учения. Нет и понятия ереси. Все религии равны. Одни изображают бога четырёхруким, другие – тысячеруким, у третьих бог – женщина, а у четвёртых – обезьяна или камень. В этом нет противоречия! Всё является разными проявлениями единого Бога. Эти формы, которые придумывает человек, просто визуализация. Иначе, как поклоняться бесформенному и бесплотному? Но внешняя форма – ничто. Главное – это содержание, сокровенная суть. Многие люди ограничиваются поклонением форме, суть для них невидима. Но другие сознательно ищут встречи с этой сутью, пытаются искать Бога.

Иногда суть сама стучится в жизнь человека и так настойчиво, что проигнорировать её невозможно.

Я отдыхал на пляже в Гокарне. Жил в небольшом доме у моря. Дом выглядел как длинный деревянный барак, разделённый на маленькие гостевые комнаты.

Туалет был снаружи, а душа, кажется, не было вовсе. Чтобы помыться, приходилось обливать себя прохладной водой из ведра, что меня нисколько не беспокоило – это было даже приятно.

В комнатах по соседству со мной жили люди разных национальностей – все те, кто никуда не торопился, и кого устраивала невысокая цена проживания. Некоторые могли жить так месяцами.

В зарослях за домом обитала огромная двухметровая кобра, как в рассказах Киплинга. Иногда она выползала к нам во двор, но сильно пугалась шума, поднимаемого людьми, и тотчас уползала прочь.

Жизнь текла размеренно и спокойно, но однажды ночью мне приснился… бог. Уж не знаю, с большой буквы писать это слово или с маленькой, но я сразу понял, что это Он.

Он пришёл в виде жара, света, вибрации и какой-то невероятной блаженной энергии. Это было чистое счастье, и такое мощное и концентрированное, что едва хватало сил, чтобы выдержать его. Бог спросил: «Хочешь ли ты ко мне?» И я, ошеломлённый захлестнувшим меня счастьем, кричал во сне: «Да! Да! Хочу! Очень хочу!»

Потом видение померкло. Очнулся я весь мокрый и дрожащий. Я мог бы принять это за ночной кошмар, но разве бывают такие счастливые кошмары? Целый день я ходил и думал о произошедшем. Да, мне снятся иногда странные сны, но этот не был похож на обычный сон. Ни по силе, ни по сюжету. Возможно, кто-то посещал меня ночью, но кто? Бог не представлялся именно богом. Может, это было что-то другое? Что-то даже обратное Ему? Я терялся в догадках.

Однажды я прочитал подобранную на книжном развале потрёпанную книгу на эзотерические темы. В книге писалось, что, дескать, есть Бог. И что главная тайна мира заключена в том, что с Богом можно общаться напрямую без церквей, жрецов и ритуалов. Я всегда скептически относился к духовно-религиозным темам, но тут решил проверить.

… Я ходил и шептал:

– Бог, если ты есть, если действительно приходил ко мне, я хочу от тебя две вещи. Первое – Знак, что ты есть на самом деле. И второе – Путь, указание, куда идти и что делать.

Вечером, выключив свет и укладываясь в кровать, я мысленно ещё раз прошептал в темноте:

– Бог, ты меня слышал. Я готов, давай Знак!

Разумеется, я не слишком рассчитывал на эффект от своих слов. Скорее произнёс их для очистки совести или даже чтобы посмеяться над собой и убедиться в том, что всё привидевшееся мне – чепуха. Но тут случилось нечто неожиданное. Как только я произнёс «Давай Знак!», в темноте вспыхнул свет. От испуга мне даже показалось, будто ангелы запели «Аллилуйя!» или что-то подобное. С трудом успокоив бешено колотившееся сердце, я обнаружил, что это жилец в соседней комнате зачем-то посреди ночи включил электричество, а отблески света проникли в мою комнату. Возможно, это было простым совпадением. Но я уверовал:

– Достаточно, я понял! Ты существуешь! Теперь укажи мне Путь! Что же мне делать дальше?

Свет погас, и сгустившаяся вокруг меня темнота ответила молчанием.

На следующий день к нашему бунгало забрела русская девушка. Гокарна – это почти что русский посёлок, сюда приезжают те, кого утомили перенаселённость и торгашеский дух Гоа. Говорят, в последние годы и Гокарна уже не та. Любители расслабленной жизни у моря ищут её всё дальше, путешествуя через штаты Карнатака и Керала вплоть до южного края Индостана.

Девушка критически посмотрела по сторонам и сказала:

– Как вы тут живёте? Здесь плохая энергетика!

Я удивился:

– С чего это ты решила?

– Посмотри, сколько здесь каркающих ворон!

Вороны действительно оккупировали вершины пальм и что-то недовольно выясняли между собой. Я по наивности считал, что птиц привлекали остатки ресторанной кухни, да рыбьи очистки, которых всегда полно возле рыбачьих посёлков. Но идея о плохой энергетике засела в голове, и в тот же день я отправился искать новое место для жилья.

На этом пляже, да и на соседнем, свободных мест в домиках не нашлось. Поскитавшись пару часов и основательно вымотавшись на жаре, я решил остановиться в заведении на холме, которое называлось «Ферма йоги». Помимо проживания, здесь можно было практически бесплатно (за любое пожертвование) заниматься йогой с тренером Сергеем. В тот же день я пошёл на своё первое занятие йогой.

Вечером меня познакомили с настоящим саньяси, бродячим святым, который жил в пещере у моря, а к местным йогам заходил на вегетарианский ужин. Саньяси, которого все называли Свами Джи (Уважаемый Мастер), согласился обучить меня медитации. Вдобавок на «ферме» в это время жила целительница из Киева по имени Према. Она была готова вести для желающих уроки энергетики.

Так за один день я приобрёл сразу трёх учителей. «Вот и Путь!» – решил я и с рвением взялся за занятия.

Вставать приходилось с рассветом. Обливание водой, зарядка и небольшая прогулка по склону горы к пещере Свами Джи. Час молчаливого самосозерцания в пещере, затем возвращение на «ферму» и полтора часа занятий йогой. Потом завтрак, отдых, занятия энергетикой с Премой. Потом снова йога и иногда пение мантр. Изредка после ужина игра на барабанах возле костра.

За пару недель такой жизни что-то изменилось во мне. Кажется, я начал ощущать энергетику земли, людей и музыки. Я вообще стал равнодушен к вкусной еде и развлечениям, зато научился различать мельчайшие звуки и ощущения.

Помню, как во время медитации я сидел на крыльце, и мне на спину сел комар. Я отчетливо ощущал, как его лапки прицепились к моей коже, как проникает в меня тонкий хоботок, и моя ― кровь начинает переливаться в паразита. Но к тому времени я уже умел владеть собой и просто наблюдал за происходящим. Комаров было много, и их зуд под потолком был не просто назойливым гулом, а симфонией разных голосов – я мог, не открывая глаз, сосчитать всех комаров, летающих под потолком. Умение бесполезное, но забавное.

Мне стали сниться яркие сны, а днём сильно болела голова. Я чувствовал энергию в своих ладонях, и ещё что-то пульсировало в точке «третьего глаза», как будто некий луч хотел вырваться несвободу, но не мог. Один раз мне показалось, что ещё чуть-чуть и внешний мир стечёт вниз, как акварель под дождём, а за ним откроется что-то другое. Возможно, я немного переусердствовал в своих попытках освоить эзотерические техники?

Печальный пример губительных экспериментов с психикой находился прямо на глазах. Русский парень, инвалид и наркоман, день за днём тихо умирал на ступенях индуистского храма в километре от нашей «фермы». Помочь ему было сложно, парень стал совершенно невменяемым. Пристрастие к дурманящему «чарасу» плюс сомнительные эзотерические практики привели беднягу к тому, что он вообразил себя карающим Шивой. В Индии вообразить себя воплощением бога-разрушителя – само по себе ещё не преступление. Но одержимец зачем-то напал на похоронную процессию, торжественно нёсшую покойника к месту сжигания. Разъярённые участники процессии сильно поколотили драчуна, и подвесили его вверх ногами на воротах. Из-за побоев и долгого висения на воротах у бедного парня загноились ноги. Друзей у него не было, денег тоже. Даже местные нищие не хотели спать рядом с ним на ступенях храма. К счастью, кому-то удалось связаться с родственниками «русского йога», и они успели забрать парня домой до того, как стало слишком поздно.

Из Гокарны я уехал вглубь штата Карнатака. Будто какая-то сила толкала меня вдаль. Не зная точно, что делать, я старался следовать Пути. Выбирая направление на перекрестке дорог, я смотрел, не будет ли какого-нибудь Знака для меня? Обычно Знак был всегда. Упавший лист, бегущая кошка, птичий крик – всё было наполнено смыслом. Я чувствовал себя немножко шаманом, читающим окружающий мир как книгу. А ведь ещё недавно смеялся над религиозными фанатиками, повсюду видящими мистические знаки.

В джайнском городке Дхармастала в росписи на стенах местного храма я обнаружил знакомые изображения чакр, невидимых вихревых узлов, отвечающих за здоровье и энергию человека. Если говорить примитивно, то это такие узлы, которыми душа «пристёгнута» к телу, как пуговицами. Было странно увидеть, что секретные эзотерические знания, которыми в индуизме владеют лишь продвинутые йоги, в джайнском храме выставлены на всеобщее обозрение.

Джайнизм – религия экстремального ненасилия. Религиозных джайнов повсюду окружает жизнь, а любое действие человека причиняет этой жизни вокруг одно неудобство. Жизнь и душа для джайнов обозначается одним словом «джива». Джива есть в животных, растениях, воде, камнях, огне, даже в электричестве – поэтому на их использование наложены строгие ограничения. Нельзя повышать голос, плевать на землю, убивать комара, бросать камень, ломать растение, тратить слишком много воды. Некоторые джайны ходят с повязками на лице, чтобы зря не глотать «живой» воздух, и с метёлками, чтобы сметать с пути мелких букашек. Из-за своей религии джайны считают «недеяние» (иначе говоря, отсутствие деятельности) достойным образом жизни.

Джайны не пашут, ведь так они могут причинить боль земле. Не рыбачат, не охотятся, не разводят скот. Даже строительством и простыми ремёслами джайны занимаются неохотно. Из всех профессий они предпочитают ростовщичество или ювелирное дело. Они богаты, но деньги им не слишком нужны, так как их религия призывает к умеренности и запрещает бессмысленные развлечения. Большая часть денег направляется на благотворительность. Единственная разрешённая страсть – это коллекционирование. Джайны собирают всё на свете, и их частные коллекции впечатляют.

В едва заметном на карте городке Дхармастала находится впечатляющий музей с коллекциями старинных фотоаппаратов, граммофонов, духовых ружей, драгоценных украшений, каменных идолов и ещё тысячами прочих экспонатов. Во дворе музея выставлена коллекция индуистских деревянных храмовых колесниц, каждое колесо по 2–3 метра в высоту. Неподалёку установлены в качестве памятников самим себе самолёт и паровоз – как они только попали сюда в горы?! Ещё в городке есть отдельный музей, посвящённый ретро-автомобилям, которых там несколько десятков.

Джайны – не только отчаянные коллекционеры, но ещё аскеты, мистики и эзотерики. После 40 лет, когда старшие дети женятся и способны обеспечить себя сами, многие мужчины отправляются в странствия в лес, горы или по святым местам. Они добровольно отказываются от секса, спят лишь по 4 часа в сутки, их дневной рацион еды (самой простой, вегетарианской) помещается в сложенных вместе ладонях.

Джайнская медитация по форме отличается от индуистской: она стоячая. Её примеры сохранились в традиционной скульптуре. В священном для джайнов посёлке Шраванабелагола на вершине горы стоит статуя Бахубали, одного из пророков джайнизма. По легенде, стремясь достичь просветления, святой в течение года находился в стоячей медитации посреди глухого леса, и его обнаженное тело заросло лианами. Он был наследным принцем, как Будда Гаутама, и родственники захотели вернуть его во дворец – на царство. Долго искали его в лесу, а обнаружили – по исходящему от него свечению. Каменная статуя, разумеется, не светится, но впечатляет.

Я поднялся на гору и поприветствовал каменных джайнских мудрецов-тиртханкаров, чьи статуи тоже находились вокруг. Я мысленно попросил у мудрецов поделиться частичкой их мудрости. Усевшись на склоне горы и начав медитировать, я чуть не сошёл с ума от накатившей на меня фантастической энергии этого места. На глазах стояли слёзы, казалось, я могу мысленно дотянуться до всех родных и близких, передать им свои слова на расстоянии.

В Шраванабелаголе я нашёл джайнский монастырь и отправился туда в поисках учителя. Оттуда меня направили в Майсор и дальше. Каждый раз я узнавал что-то новое, но нигде задерживался надолго. Неведомая сила тащила меня дальше, также как ветер гонит по земле оторвавшийся от дерева листок.

В Майсоре мне показали старинные джайнские свитки, написанные на пракрите. Это древний устный язык, записанный санскритскими буквами. Чтобы выучиться пракриту, нужно было сначала изучить санскрит. И еще – хинди. Это показалось мне чрезмерным, я испугался, что не справлюсь. Возможно, именно в этот момент мой Путь немного померк, и дальнейшие мои искания стали несколько хаотичными. Но я не прекратил их.

Я не пил алкоголь и лимонад, не ел мясо и рыбу, избегал даже кондитерских продуктов, в которых использовались яйца. Никаких неудобств от этой добровольной аскезы не было – запрещённые продукты вызывали у меня отвращение.

В Бангалоре мне пытались открыть «третий глаз» и учили дыхательным упражнениям на сомнительных эзотерических курсах. Чередуя частоту дыханий – глубокое медленное, быстрое, очень быстрое, а потом снова медленное – можно было впасть в транс и почувствовать энергию и свет, подобные тем, что я видел во сне, но гораздо слабее.

Ещё у меня появился джайнский учитель, который беседовал со мной о жизни. Он подарил мне книгу для джайнских детей младшего школьного возраста. В книге писалось, например, что те ребята, у кого мерзкий или писклявый голос, в прошлой жизни сквернословили или лгали. Сухорукие воровали, косоглазые наслаждались порочными зрелищами – каждый физический недостаток имел свою кармическую причину. В книге так же разъяснялось, как сорвать яблоко, не испортив карму. Худший и самый преступный из способов – спилить всю яблоню. В порядке убывания кармической ответственности шли следующие варианты: забраться на яблоню и сломать ветку, трясти яблоню, пока яблоки не упадут, протянуть руку и сорвать яблоко с ветки. Каждый из способов вёл к наказанию. Карма слепа, как греческая богиня правосудия, она ни на кого не злится, но ничего не забывает и никогда не прощает. Ты в любом случае будешь расплачиваться за свои поступки, в этой жизни или в следующих. Согласно книге, самым безопасным было подобрать упавшее яблоко с земли – в этом случае ты не совершал преступления перед дживой – жизнью, а значит не нёс ответственности.