Текст книги "Диаспора"

Автор книги: Грег Иган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

8
Сокращения

Полис Картера-Циммермана, Земля

51 479 998 754 659 CST

7 Августа 3865, 14:52:31.813 UT

Бланка проплывал(а) сквозь последний мир, который он(а) вырастил(а) из нового класса симметрии и горстки рекурсивных формул. Гигантские перевернутые пирамиды плыли над ней/ним, обрастая люминесцентными отростками, которые делали их похожими на люстры рококо. Перистые плоские кристаллы кружились и росли вокруг нее/него, затем начали сталкиваться и сливаться в новые странные объекты, будто случайные оригами из алмазной и изумрудной пленки. Под ней/ним обширный ландшафт гор и каньонов подвергался быстрой эррозии, кромсаемый снежной бурей диффузионных законов в блестящие зеленые и синие столовые горы, невозможные выступы, высокие стратифицированные скульптуры, испещренные прожилками неизвестных химии минералов.

В Кониши он(а), наверное, называл(а) бы это "математикой". В К-Ц это следовало бы звать "искусство", т. к. ничего другого виртуальная вселенная не могла противопоставить реальной.

Бланка был(а) встревожен(а) тем, что после первоначального шока остальные полисы скатывались назад в самодовольство и успокоенность, но ее(его) все еще смущал рост ортодоксального фанатизма полиса К-Ц, провозгласившего исследования любых систем, не имеющих отношение к физике реальности пагубным солипсизмом. Красота физического мира не имела никакого отношения к его разрушительной мощи, это было лишь мертвой статичной догмой в другом облике, все для того, чтобы сделать его законы простыми и последовательными. Бланка не был(а) в восторге от требования, чтобы физики и инженеры К-Ц работали исключительно на защиту Коалиции от следующего опасного космического сюрприза. Элегантность Кожух-теории и великолепие Кузницы, вот что заставляло их продолжать, и если бы руководящие принципы или сам проект были бы хоть на йоту менее красивы, они бы давно уже свернули его.

Габриэль появился рядом с ней/ним, и его мех мгновенно был усеян мельчайшими кристаллами. Бланка протянул(а) руку и ласково отряхнула его плечи, он в ответ сжал рукой тьму в ее/его груди, вызывая нежное тепло повсюду внутри пространства, в которое он вторгся. Те места, где изображение Бланки, казалось, потеряло свои материальные границы, были безусловно самыми чувствительными; они были доступны для прикосновений во всех трех измерениях.

"У нас получилась нейтрализация в одном кольце". Габриэль выглядел довольным, хотя ничто в его голосе и облике не выдавало того факта, что вся группа Кузницы трудилась целых восемь столетий, чтобы этот момент настал. Бланка слегка кивнул(а), и этот жест был наполнен теплом, которое смог бы распознать только ее/его возлюбленный.

Габриэль сказал: "Будете ли вы замедляться со мной? До подтверждения"? Он как будто чувствовал себя слегка виновной, спрашивая.

Новость, что позитрон в одном из колец магнитных накопителей Кузницы потерял свой заряд и был схвачен лазерной ловушкой 65 часов назад, сейчас бы только достигла Земли. Но потребовалось бы еще почти три часа – десять Мегатау – для решающего сравнения результата со вторым кольцом в противоположном конце ускорителя, куда он должен прибыть. Габриэль до сих пор переживал каждую подобную задержку тау-за-тау, терпеливо принимая ледяную медлительность управления материей в масштабах сотни тераметров, однако Бланка никогда серьезно не относилась(-лся) к этому, как к моральному подвигу.

– Почему нет?

Они держались за руки в кобальтово-синем сугробе, пока их экзо-Я были синхронизированы и замедлены; ландшафт был синхронизирован прямо в разум Бланки, так что никакого изменения темпа не ощущалось.

Он(а) наблюдал(а) за лицом Габриэля, пока они ждали, обманывая время простым делителем на миллион вместо того, чтобы преодолеть этот промежуток одним связанным прыжком. Даже если бы это не было моральной проблемой, была бы необходима тонкая балансировка относительно физического мира. Должны ли вы прыгать от одного значительного события к другому, лишая жизнь всего остального? Вероятно нет. Но сколько именно своего субъективного времени отчаянного ожидания в промежутке между такими моментами вы должны стойко выносить? Габриэль провел это время по стандартной норме Коалиции, главным образом погружая себя в сложные схемы развертывания червоточин, изредка контактируя с машинерией Кузницы, как это было сконструировано и проверено. Но он уже практически исчерпал свое будущее для планирования; последнее, что Бланка услышал(а), он планировал детальную стратегию (не экспоненциально, осторожно) для всей вселенной. Локальные червоточины вероятно вели далеко не повсюду, так как, возможно, их входы путешествовали лишь на некоторое расстояние с того времени, как они были сформированы, но окончательно недоступная вселенная должна начинаться не ближе, чем за сотни миллионов световых лет, а там, в других галактиках, имелись бы червоточины которые позволили бы снова продвигаться дальше.

Слегка озабоченное выражение Габриэля изменилось на удовлетворенное, но без драматизма.

"Другое кольцо подтвердило. Мы захватили оба конца".

Бланка взмахнул(а) рукой, сбивая шквал синих кристаллов с его меха. "Поздравляю".

Если второй нейтрализованный позитрон ускользнул бы в космос, найти его было бы невозможно. Если повезет, они скоро подтвердят, что фотоны смогут проходить сквозь червоточину, но бомбардировка любого из крошечных входов в червоточину приведет лишь к слабому ручейку из другого.

Габриэль подумала: "Я все думаю, если мы облажались. Я имею в виду… мы сделали несколько ошибок в проекте, которые мы обнаружили только спустя века. И мы попали в череду этих хаотических режимов в электронных пучках, где моделирование не работало, поэтому нам пришлось на карте все пространство пройти эмпирически и найти путь методом проб и ошибок. Мы сделали сотни тысяч мелких вещей неправильно, тратия время, делая это тяжелее. Но можем ли мы когда-либо сказать что не смогли полностью, без возможности что-то исправить?

"Разве этот вопрос не несколько преждевременен? Бланка склонила голову скептически. "Считая, это не ложная тревога, вы только что связали два конца Кузницы. Это начало, но вы не совсем проложили туннель к Проциону.

Габриэль воздушно улыбнулся. "Мы показали, основной принцип, а остальное только вопрос времени До нейтрализации этих позитронов, Кожух-Уилер червоточины, возможно, оказалось всего ничего, кроме полезной фикцией: просто еще одна метафора, которая дает право на прогнозы при низких энергиях, но развалился под более пристальном внимании". Он остановился на мгновение, глядя на слегка шокированных его собственными словами, был риск того, что группа Кузницы редко упоминается. "Но теперь мы показали, что они реальны, и что мы понимаем, как манипулировать ими. Так что может пойти не так в дальнейшем?"

"Я не знаю. Когда речь идет о межзвездной червоточине, это может занять больше времени, чем вы думаете, чтобы найти одну, которая не ведет прямо в сердце звезды, или вглубь ядра планеты".

"Это правда. Но определенное количество вещества есть в каждой системе, хотя бы в виде небольших астероидов, или межпланетной пыли и мы можем создать червоточину. И даже если наши оценки неправильны, есть тысячи факторов, и лишь целый год или два, чтобы найти и увеличить каждой новую полезную червоточину. Ты бы назвал, провалом? Когда глейснеры изучают новую систему каждое столетие и называвают это успехом? "

"Нет."

Бланка попробовал(а) сложнее.

"Хорошо, как насчет этого? Вы только что доказали, что можете соединить две идентичные электрон-позитронные червоточины вместе на их концах с электронных сторон. А что, если это не сработает при замене протоном одного из позитронов?"

Только первичные электронно-протонные червоточины дают шанс мгновенного прыжка к звездам; текущий эксперимент использовал вновь созданные пары электрон-позитрон просто ради наличия обоих концов каждой из доступных червоточин. Работа исключительно с электронно-протонными червоточинами должна быть проще в теории, однако вновь созданные червоточины под воздействием чего-либо меньшего чем условия Большого взрыва с известными конечными точками не могут быть нам полезными. Габриэль колебался с ответом, и Бланка на мгновение задумалась, не принял ли он такой сценарий слишком близко к сердцу.

"Это было бы неудачей," согласился он. "Но Кожух-теория недвусмысленно предсказывает, что когда вы соударяете электрон связанный с протоном с другим электроном, связанным с позитроном, протон распадется на нейтрон, позитрон будет нейтрализован… и окончательная червоточина будет еще шире, чем та, которую мы только что создали. Здесь не остается места для досужих рассуждений об ошибочности Кожух-теории. Таким образом – ". Он коснулся своим носом ее(его), а затем перескочил в ландшафт Кузницы.

Бланка последовала. Схема перед ними показала, тонкий цилиндрический провод; толщина была отдаленно не в масштабе, но длина была правильно изображена, простираясь более чем в десять раз дальше, чем орбита Плутона. Все орбиты планет были нарисованы, но внутренние четыре, от Меркурия до Марса, были потеряны в блеске крошечного солнца

Кузница была гигантским ускорителем частиц, состоящем более чем из четырнадцати триллионов свободно летающих компонентов. Каждый компонент использовал маленький световой парус, чтобы сбалансировать небольшое гравитационное притяжение Солнца и держать себя на жестком расстоянии в 140 миллиардов километров. Паруса отправляли пучки лучей наружу, от вращающихся вокруг Солнца компонентов ближе, чем Меркурий и они также выделяют энергию, необходимую для питания ускорителя

Большинство компонентов отдельных подразделений PASER, выстроились один за другим с интервалом в десять метров. Они переориентировали электронные пучки, увелив энергию каждой частицы, проходящие через них до 140 микроджоулей. Это не было так много, но для одного электрона, было эквивалентно 900 триллионам вольт. PASERы использовали эффект Шачтера подходящий материал была залита светом лазера, повышая энергию ее атомов до высокоэнергетических состояний, и, когда заряженная частица прошла по узкому каналу просверлено материала, его электрическое поле срабатывает окружающими атомами в отказе от энергии. Как будто лазерные загрунтовать бесчисленных крошечных электронных катапульты, а затем частицы пришел и возникла их всех, одного за другим, получая небольшой удар вперед по сравнению с каждой из них.

Плотность энергии поддерживаемая в пределах каждого PASER была огромна, и Бланка видела записи ранних моделей разрыва от радиационного давления. Там не было много взрывов, хотя; PASERы были крошечными гранат-как кристаллы, каждый из которых массой был менее грамма. Важные астероиды, сотни метров в ширину, были заминированы для образования десятков миллионов тонн сырья, необходимого, чтобы сделать Кузницу, но даже в Картер-Циммермане наиболее фанатичный из астрофизических инженеров наложил бы вето на любой проект, который требуется потрошения Церера или Весты или Паллады.

Бланка прыгнула к одному концу Кузницы, где пейзаж показывал "живой" образ реального окружения, хотя и с задержкой на 65 часов, которое потребовалось для сигнала, чтобы достигнуть Земли. На обоих концах линейного ускорителя, электрон-позитронных пар были созданы в небольших циклотронах; позитронов были сохранены в накопителях, в то время как электроны попадают прямо в основной ускоритель. Встречные пучков встретились в центре Кузницы, и если два электрона столкнулись лоб в лоб, достаточно быстро, чтобы преодолеть электростатическое отталкивание, теория Кожуха предсказывает, что они бы привели к сращиванию червоточин. Электроны сами исчезнут без следа локально нарушая сохранение и заряда и энергии, но отрицательный заряд потерял бы уравновешена нейтрализации позитронов на дальних концах новых червоточин, и энергия отсутствует электронов будет проявляться как масса двух нейтральных частиц, которые стали позитронами, получившая название "фемтоустья" или "ФМ" теоретиками группы Кузницы, поскольку их размер как ожидается, составит около фемтометра в ширину.

Бланка была осторожна и скептична, но казалось, что предсказанная последовательность событий, наконец, произошла. Инструменты не показывали исчезновения в центре Кузницы; отслеживая поток электронов и ищет один прекрасный столкновения среди всех промахов было бы невозможно. Но нейтральные частицы с массой, тяжелые, как пылинки, но меньше, чем атомные ядра, были пойманы в лазерных ловушках окружающие как накопители ровно в то же время.

Габриэль следовал за ней, и теперь они двигались вместе через корпус установки накопителя и зависли над лазерной ловушкой. Пространство объединено камерами основе зрения оборудования со схемой полученные от приборов, большинство нереально, они могли видеть предполагаемого FM-черная точка излучает самомнением теги самочувствия осторожно перемешиваются через ловушку смещение градиентов светимости, рассеяние УФ фотонов достаточно, чтобы лазеры подтолкнуть его вместе

Было бы взять на час для ФМ, чтобы спастись от ловушки, на следующем этапе. Они бросились, хотя и не так быстро, как раньше.

"Остальная часть группы Кузницы просмотрела это?" Они вошли в пространство в частном порядке, невидимые и слепые к любым другим пользователям; Габриэль изменила адрес таким образом.

"Возможно".

"Разве вы не хотите быть с ними в момент доказательства?"

"Очевидно, нет." Габриэль нажал ему руками снова, на этот раз сильнее и глубже и импульсы тепла распространялись от центра его туловища. Бланка повернулась к нему и погладила его по спине, протягивая руку к месту, где мех стал, если бы захотел, почти невыносимо чувствительным. В КЦ культуре были свои проблемы, но в Кониши просто обменяться удовольствием сформулированым таким образом, было бы немыслимо. Два из них были не рабски воплощенных; вред остался невозможно, принуждения оставались невозможными. Но Кониши освятил автономию в той же абсурдной части образа, как статики освятил свои тела.

Фемтоустье прибыло в гамма-камеру, подвергшись ряду начавшихся интенсивных импульсных бомбардировк. Гамма-кванты были длиной около десяти в минус пятнадцатой степени метров, примерно такой же, как диаметр Фемтоустья. Длина волны фотона не имеет ничего общего с размером его устья червоточины, но это было оценить, как именно вы бы могли ограничить его расположения и наведите его на выбранной цели

Бланка протестовала, полусерьезно: "Почему ты не мог расположить кузницу, что бы временные лаги были равны? Гамма-лучи должны были мгновенно возникающих из других точек червоточины, но дальний конец ускорителя был на три миллиарда километров дальше от Земли, чем ближе к концу, так что пройдет еще три часа, прежде чем они бы узнали, что там произошло, на 68 часов раньше.

Габриэль защищался почти рассеянно "Это был компромисс. Кометы, чтобы избежать, гравитационные эффекты, чтобы сбалансировать…" Бланка проследил за его взглядом в мерцающий гамма-свечение, и сразу же понял, о чем он думал. То, что они были свидетелями здесь открыли несколько очень странных возможностей. В соответствии с гипотетическим наблюдателем летающих вдоль оси Forge к дальнему концу, эти фотоны, транспортируются быстрее, чем свет, был бы выходят из червоточины, прежде чем они вошли Это своеобразный порядок событий был в значительной степени учебно-путешественник wouldn 'даже не знаю об этом, пока фотоны с обоих концов имел времени, чтобы достичь версии, но если ве также оказалось проведение червоточину устье отношению к себе, связаны с одним в руках соучастником второй космический аппарат следующих сзади, тогда какпутешественник пролетел мимо дальнего конца Forge ве может свидетельствовать соучастником уничтожения источника гамма-излучения в этих целях… прежде, чем фотоны ve'd только что видели, возникающие никогда не был отправлен.

Как только они второй червоточину, группа Forge смогут сделать этого древнего мысленный эксперимент реальностью. Скорее всего, решение парадокса участвуют виртуальные частицы-устьях вакуум-червоточины путешествия в цикл, который включает как червоточина Forge и корабельных один. Виртуальные частицы постоянно потоковое вдоль каждой доступный путь через пространство-время, и, хотя пересечения обычном пространстве между устьями двух червоточины бы взять их определенное количество времени, перемещаясь по корабельной червоточина будет нести их обратно в прошлое, сокращение общего времени, необходимого, чтобы пойти вокруг петли. Как два корабля приблизились к точке, где передача сигналов из будущего в прошлое стало возможным, транзитное время на цикл будет стремиться к нулю, а каждая виртуальная частица нашли бы экспоненциально растущей армии двойников жесткий на пятки: будущие версии самой, которая уже сделал поездку. Как они проскользнул в идеальной фазе друг с другом, их быстро растет плотность энергии сделает червоточину взрывать уст в крошечные черные дыры, которые затем исчезают в клубах излучение Хокинга.

Кроме того, что исключает путешествия во времени, это будет иметь серьезные практические последствия: как только галактики, будут исперещены червоточинами, не возникло бы бы петли потоков виртуальных частиц, и при любой неосторожной манипуляции это бы могло уничтожить всю сеть.

Габриэль сказал: "Это займет чуть-чуть времени. Будем…?"

Они вскочили на дальнем конце Кузницы, где пейзаж показывал самые последние имеющиеся данные: еще оставалось несколько минут до начала обстрела гамма-лучами. Второй FM сидел в камере наблюдения, контролируя цилиндрический массив гамма-детекторов, помогая иногда УФ лазерами держать совершенно по центру. Слабый разброс от лазеров был всего лишь признаком того, что вещь действительно существует; без электрического заряда или магнитного момента, была гораздо более неуловимым объектом, чем один атом.

"Не думаю, что мы должны быть с другими?" Бланка прожила с далеких обещаний Кузницы так долго, что теперь трудно было перенести на этой первой, микроскопической намек на то, что впереди. Но если они действительно были на пороге глобальных изменений, которые будут определять историю Коалиции на ближайшие десять тысяч лет, казалось бы, что есть справедливый повод для общественного праздника.

"Я думал, вы были бы довольны." Габриэль засмеялся коротко, обижаясь. "В конце концов мы были вместе восемь веков. Не означает ли это что-нибудь для вас?"

Бланка погладила его ссадину на ноге от удара. "Я глубоко тронута. А вы не думаете, что вы оставите своим коллегам-"

Он отсоединился от нее сердито. "Все правильно. Пусть будет ваш путь. Мы присоединимся к толпе."

Он прыгнул. Бланка последовала за ним. Когда вернулись в общественный режим все казалось, значительно расширилось; половине Картер-Циммерман была парящей в пространстве над точкой наблюдения камеры, а образ был вновь отмасштабирован в соответствии с их положениями.

Люди признали Габриэль и сразу собрались вокруг, чтобы поздравить его. Бланка отошла в сторону и слушала возбужденных доброжелателей.

"Вот оно! Можете себе представить реакцию глейснеров, когда они прибудут к следующей звезде и обнаружат, что мы были там до них?" Иконка гражданина была в форме обезьяны в клетке полной крошечных постоянно кружащихся желтых птиц.

Габриэль ответил дипломатично, "Мы будем избегать их целей. Это всегда было в плане."

"Я не хочу сказать, мы должны изучать систему в конкуренции с ними. Просто оставьте правильный однозначный символ". Бланка рассматривая внутрь, что первые несколько тысяч червоточин они расширили бы свое присутствие скорее всего, не включая любые из миров зоны влияния глейснеров, но затем передумала.

В прыжках по пространству, они были синхронизированы по умолчанию с остальными жителями, чтобы средняя скорость его жителей была около ста тысяч. Он колебался, хотя, некоторые люди испытывали растущее нетерпение, тогда как другие пытались продлить период напряжения. Бланка пусть дрейфовала вместе со средней, наслаждаясь том смысле, что толкали через время по прихоти толпы. Она бродила по пейзажу, обмениваясь любезностями с незнакомыми людьми, им трудно принять огромный механизм наблюдения камеры серьезно так скоро после знакомства все это в масштабе, где бы были едва комнате распространяться по отношению оружия. Он пятнистый Ятима на расстоянии, глубоко в разговоре с другими членами группы Кузницы, и чувствовал, забавные волну квази-родительской гордости, даже если большая часть навыков учил сирот было бы больше пользы Кониши Miner чем физик КЦ.

Как момент подошел, люди начали скандировать обратный отсчет. Бланка искала Габриэль, он был окружен демонстративно не знакомыми, но когда он увидел ее приближающеюся он вырвался.

"Пять!"

Габриэль принял его руку. "Мне очень жаль."

"Четыре!"

Он сказал: "Я не хочу быть с другими. Я не хочу быть ни с кем, кроме тебя."

"Три!"

Страх мелькнул в его глазах. "Моя оболочка запрограммирована так, чтобы смягчить потрясения для меня, но я не знаю, как я восприму это."

"Два!"

"Одна проходимая червоточина, а затем остальные потоком. Я сделал это всей моей жизнью. Я сделал это целью моей жизни".

"ОДИН!"

"Я перекрою, найду другую цель, выберу другую цель, то кем я буду?"

Бланка протянула руку и коснулась его щеки, не зная, что сказать. Ее собственное мировоззрение было гораздо меньше сосредоточено; она никогда не сталкивались с таким резким переходом и это ей не нравилось.

"НОЛЬ!"

Толпа замолчала. Бланка ждала шума, возгласов, криков торжества. Ничего. Габриэль посмотрел вниз и Бланка тоже. Фемтоотверстие рассеивало ультрафиолетовые лучи лазеров, как всегда, но гамма-лучи не появлялись.

Бланка сказала: "другое устье д должно было отдрейфовать от точки фокуса."

Габриэль нервно засмеялся. "Но этого не произошло. Мы были там, и машины все помалкивали." Люди вокруг них шептали свои собственные теории незаметно, но их настроение казалось было скорее терпимое, чем насмешливое. После восьми веков неудачи, это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой, если Кузница бы вынесла окончательное доказательство его успеха при первой же возможности.

"Тогда должна быть ошибка калибровки. Если вход дрейфовал, но машины считали, что все еще в фокусе, то вся система должна быть откалибрована.

Да. Габриэль провел рукой по меху на его лице, и они засмеялись.

– Здесь я ожидаю упасть с края мира, и еще одна вещь пойдет не так, чтобы спасти меня. "

"Последний виток до плавного перехода. Чего еще можно еще желать?"

"Да".

"И что тогда?

Он пожал плечами, вдруг смутившись вопросу. "Вы сказали, что сами:.. Связи Кузницы это только начало Мы не завернули вселенную в червоточины с такой скоростью, то будет он винт окна, чтобы сгладить переход еще на восемь сотен лет."

Бланка провела половину гигатау, изучая его новый воображаемый мир, делая тонкую настройку параметров и начиная снова и снова тысячи раз, но никогда не вмешиваясь, и не ваяя пейзаж напрямую. Это был злой, он сделал ее менее хитрая, и многое другое макет физико-но никто не должен был знать. Хотя он открыл ее для общественности, люди будут удивляться ее идеальному сочетанию последовательности и спонтанности.

Она сидела на краю глубокого каньона, наблюдая круговерть листьев в зеленых облака пыли вокруг потока в нем, как яркие, но эфирные водопады, когда Габриэль явилась. Бланка провела некоторое время в беспокойстве о проблемах с Кузницей, но в течение первых мегатау она избавилась от этих мыслей полностью. Она знала, что они разберутся, как они разбирались со всеми другими препятствиями. Это как всегда, был всего лишь вопрос терпения.

Габриэль спокойно сказал: "Гамма-лучи сейчас проходят на сквозь в дальнем конце".

"Это замечательно! В чем была проблема? Неправильно был настроен лазер? "

"Да не было проблем. Мы не ремонтировали, мы не меняли ничего."

"Что, просто отнесло фокус назад в центр? Или она колеблется взад и вперед в ловушке?"

Габриэль опустил руки в зеленый поток. Он всегда сидит на Локусе, замечательно расположен. "Гамма-лучи вы видите сейчас те, которые прошли в самом начале. Мы закодировали все импульсы вмесите с отметками времени, помните? Ну, первые импульсы которые появились были отправлены пять с половиной дней назад. Ровно, вплоть до пикосекунды. Червоточина является проходимой, но это не короткий путь. Это путь в сто сорок миллиардов километров длиной. "

Бланка переваривала это молча. Спрашивая, если он не был уверен, что это хорошая идея; группу Кузницы она бы провела последние несколько мегатау в поиске более приятного вывода.

Наконец, он сказал: "Почему? Есть ли у вас другие идеи?

Он пожал плечами. "Единственное, что мы можем придумать, что какой-то смысл заключается в следующем: полная энергия червоточины почти полностью зависит от размера и формы входа. Входы которые взаимодействуют с виртуальными гравитонами; червоточину туннель может быть до тех пор. или короткие, как вам нравится, и входы по-прежнему будут иметь точно такую же массу. "

"Да, но это не повод для туннеля расти больше, просто потому, что раздвигается во внешнем пространстве."

"Подождите. Там крошечные поправки к полной энергии, что делает зависимость от расстояния. Если червоточины короче, чем путь через внешнее пространство, то энергия виртуальных частиц, проходящих через нее будет немного выше, чем нормальная энергии вакуума. Так если червоточину можно свободно регулировать по длине чтобы свести к минимуму, то энергия, внутреннее расстояние между устьями в конечном итоге такое же, как и внешнее расстояние".

"Но червоточина не может делать это! Теория Кожуха не позволяет ей расти больше, чем 10 в минус 35 степени метров, в шести дополнительных измерениях, вся вселенная не шире, чем она!"

Габриэль сухо сказал:

– Кажется, у теории Кожуха есть несколько проблем. Во – первых Лацерта, до сих пор необъяснимая.

Теперь это". Глеснеры отправили зонды-автоматы на орбиту вокруг черной дыры Лацерты, но они ничего не рассказали, о причинах столкновения нейтронных звезд".

Они сидели в тишине некоторое время, ноги нависали над краем каньона, наблюдая зеленый туман, сбегающий вниз. С точки зрения чисто интеллектуального вызова, Габриэль не мог бы надеяться на большее: теория Кожуха должна быть полностью переоценена, или даже заменена.

Это был только короткий путь к звездам, так что Кузница оказалась пустой тратой времени.

Бланка сказала: "Ты помог нам приблизиться к истине. Это никогда было и не будет поражением."

Габриэль горько усмехнулся. "Нет? Там уже говорят о клонировании тысяч экземпляров Картер-Циммерман и отправке их всех в разные стороны, чтобы помочь нам догнать глейснеров. Если червоточины были мгновенно проходимы они связали бы целую галактику вместе? мы могли бы переходить от звезды к звезде так же легко, как мы переходим из пространства в пространство. Но теперь мы, предназначенны для дробления. Несколько клонов КЦ будут улетать к звездам, Пройдут века… и к тому времени какие-либо новости возвращается других полисов будет прошлое заботы. Мы все будем отдаляться друг от друга. "Он зачерпнул горсть пыли вперед, ускоряя свое падение в пропасть. "Я собираюсь построить сеть, соединяющую вселенную Вот кто я:.. гражданин, который бы положил все это в ладонь руки. Кто я сейчас?

"Зачинщик следующей научной революции".

"Нет" Он покачал головой. "Я не могу принять это. Я могу жить с неудачей. Я могу жить с унижением. Я могу покорно следовать за глейснерами в космос, медленнее, чем свет, признав, что нет лучшего пути в конце концов. Но не ждите от меня, что возьму вещь, которая отравила мои мечты и принять ее как своего рода торжествующее откровение."

Бланка смотрела на него угрюмо и куда-то вдаль. Он был неправ, ибо во все эти века: изящество теории Кожуха никогда не было достаточно для Габриэля. Так возможность выявить и устранить ее недостатки не утешала его вовсе.

Бланка стояла." Пойдем."

"Что?"

Она протянула руку и взяла его за руку. "Прыгай со мной".

"Куда?"

"Не в другое пространство. Здесь. За край."

Габриэль посмотрел на нее с сомнением, но встал на ноги. "Почему?"

"Ты почувствуешь себя лучше."

"Я сомневаюсь в этом."

"Тогда сделай это для меня."

Он грустно улыбнулся. "Ладно".

Они стояли на краю скалы, чувствуя пыль крутящуюся вихрями вниз вокруг их ног. Габриэль сказал, удивленно: "Это для меня непросто, только зная, что я собираюсь дать отзыв контроль свой значок. Должно быть что-то рудиментарное. Вы знаете, даже у крылатых eэксуберантов были сильные отрицательные реакции на свободное падение? Нырок часто полезный маневр для них, но они сохранили инстинктивное желание положить конец ему как можно скорее".

"Ну, не впадайте в панику и не улетайте, а то я никогда не прощу этого. Готов?

"Нет." Габриэль вытянул шею вперед. "Мне это реально не нравится".

Бланка сжала его руку и шагнула вперед, в законы воображаемого мира и они рухнули вниз.