Текст книги "Хозяйка Мертвой воды. Флакон: Пар, моторное масло и магия (СИ)"

Автор книги: Глен Маура

Соавторы: Эдуард Поляков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

На самом деле ей нужно было гораздо больше: придумать каким образом можно раздробить и вывести камни застрявшие в мочеточниках дворфа. Но пока об этом ему знать не обязательно. К чему лишние переживания?

Девушка решила проводить часовых дел мастера до выхода, но не из-за врождённой учтивости, просто не терпелось взглянуть на перегонный куб, что привёз с собой в качестве оплаты дворф. Герберт залихватски свистнул, вставив в рот пару толстых пальцев и через мгновение к повозке, запряженной невысокой лошадкой, подскочила пара мальчишек, что бегали на площади, торгуя газетами и честя обувь господ.Довольно тощие, скудно одетые, они как никто знали где можно перехватить пару медяков своим трудом.

Богатый дворф свистом подозвал их, небрежно указав на выглядывающий из повозки медный бок дистилляционной колбы.

– Надобно внести сей агрегат куда укажет госпожа целительница. Быстро и бережно, если не хотите заработать помимо пары монет еще и кнутом по ребрам, – преградил он схватив предмет своих угроз с облучка, от чего парни машинально отскочили да, а лошадь заржала.

Мальчишки бросились выполнять наказ и следуя за розоволосой и целительницей, несли детали перегонного куба в лабораторию. Когда пузатая медная реторта, цилиндр сухопарника, проточный холодильник и несколько медных трубок были перенесены в лабораторию, Хельга заперла ее на ключ и вновь вышла проводить часовых дел мастера. Выбравшись на свежий воздух, дворф будто забыл о двух босяках и прощаясь принялся усаживаться на облучок повозки.

Мальчишки видно поняли, что дворф и не собирается исполнять обещанное и ссутулившись зашаркали по мостовой. Хельга схватила под уздцы невысокую пони господина Герберта и глядя ему в глаза холодно произнесла:

– Вот значит как, господин Герберт Фадж? Вы так вдохновенно говорили про императора Аластора, про то, как он единственный из знати признал и принял изгоев дворфов и аслау как своих подданных. И спустя четверть часа, пообещав этим несчастным пару монет за работу, вы их нагло «кидаете»? Вы всегда так поступаете или только с бродяжками из людей? Вы так осуждаете этот конфликт между гражданами империи, что не замечаете как льете воду на его жернова.

Вопрос был риторическим, посему Хельга отпустила уздцы и силой шлепнула ладошкой по крупу кобылицы. Невысокая лошадка приняла шлепок, как приказ поторапливаться и легонько захрапев, от неожиданности, резво помчала возок часовых дел мастера по мостовой.

Когда медные кроны из кожаного мешочка с вышитой монограммой Томаса Фалько попали в грязные ладошки мальчишек, на их лицах читалась радость, что их не обманули, густо замешанная на недоверии к щедрой особе. Она хотела было извиниться за поведение своего спутника, как цокот подков да знакомый всхрап лошади послышался за спиной.

Это вновь оказался возок господина Герберта встал между ним и мальчиками, которые под взглядом дворфа, кажется, становились ещё меньше и однозначно не собирались разжимать кулаков с медными кронами.

– Госпожа Хельга я… – начал было покрасневший дворф, но целительница его оборвала.– Ничего не говорите господин Фадж. Слова – брызги. Просто подумайте над моими словами.

После девушка развернулась к нему спиной и гордо зашагала к остановке паровика.

* * *

Тьма, почти постоянная тьма, она спутник той, что снова заточена в подземелье. Вот уже несколько лет Снежа не видела солнечного света, не слышала пение птиц и шелест зеленой листвы. Она заложница своей любви.

Недавно Ивар перевез её в новое место. Куда и зачем не знала. Когда он сообщил о переезде, надеялась увидеть, дневной свет. Поговорить с кем нибудь. Возможно, попросить помощи. Как она ошибалась! Перевертыши Ивара, приспешника Чернобога, убийцы её семьи, её бывшего возлюбленного, в моменты ментального воздействия на разум, были лишены всяких человеческих чувств. Они не слышали мольбы, не реагировали на слова. Неугасимая боль, отчаянье всколыхнулись в ней с новой силой.

Когда в темнице появились четыре зверя Ивара и он сам, сразу поняла все без слов: настал день, когда её увезут. Ивар усыпил Снежу, как куклу или вещь завернул с головой в один из дорогих ковров из её пещеры, той золотой клетки, что сделал для неё.

Когд она проснулась – снова темное подземелье, новая тюрьма, новая золотая клетка. Оборотни перетащили сюда все: ковры, серебряную посуду, меха. Развели огонь в широком очаге. Отчаянье и злоба всколыхнулись волной где-то глубоко в груди девушки, вырвались наружу с диким воплем. Она подбежала к выходу из подземелья и начала колотить своими маленькими женскими кулаками в окованную дверь. На белоснежной от полного отсутствия солнца коже на пальцах появились кровавые раны.

Ивар явился к ней незамедлительно на этот раз в образе старика, метателя ножей из Театра иллюзий фокусника Фалько. Сжал её в своих душных и сильных объятьях и потащил к очагу, чтобы успокоить и перевязать раны на руках.

Снежа перестала сопротивляться, силы мгновенно покинули её. Она погрузилась в теплое кресло вышитое золотом и потеряла связь с реальностью. Синие как воды северного моря, близ островов Демгёрд, глаза уставились на пляшущее пламя.

Старик присел перед ней на одно колено, сгорбился, приложился обветренными губами к её запястью, достал из кармана платок и с нежностью начал обрабатывал свежие раны Мертвой водой, что теперь всегда носил при себе в небольшом флакончике. Раны затягивались сами и на коже не оставалось ни единого следа.

– Снежа, ты смысл моей жизни, ты для меня все. Я нашёл Хельгу – хозяйку Мертвой воды и скоро получу от неё то, что исцеляет не только раны, но и воскресит твоих близких. Я искуплю, наконец перед тобой свой грех и тогда…– Я, ненавижу тебя, Ивар! – раны на руках

Он продолжил:

– И тогда, ты снова полюбишь меня!– Нет!

Глава 7
Потому что могу

Потому что могу!

За окном локобаса проносились знакомые пейзажи Раудвиля: кирпичные дома, мостовые с магической подсветкой, по которым спешил разномастный люд и нелюди. Теперь Хельга смотрела на все через призму приобретенных и не очень радостных знаний.

Пока локобаз мчался по городу, она, рассматривая город в окна, заметила, что на улицах не встречалось ни одной смешанной парочки, в которой человек, шел бы под руку с аслау или дворфом. Рядом с ней на лавочку присел некий господин. Хельга заметила его только тогда, когда он громко прокашлялся.

Извините что отвлекаю, нас не представили в прошлый раз, – произнес внезапный попутчик.

Хельгы оторовала взгляд от созерцания суетливых пешеходов, бегущих по тратуарам за окнами локобаса.

Кажется, Майкл Магпай, репортёр, – не сразу узнала она смуглого молодого человека с блокнотом в руках и свинцовым карандашём за ухом. Поздоровавшись, однако, не улыбнулась ему. – Кстати, сегодня утром я прочла вашу статью.

Услышав своё имя из уст целительницы, молодой человек обрадовался, видимо не ожидал, что она его запомнит.

И что вы думаете о статье? – поинтересовался бульварный писака.То, что вы подстрекаете народ к революции, – сдержанно произнесла девушка.А вы считаете, что в сложившемся в обществе всё хорошо? Что «Статут о равенстве» не потерял своей силы и исполняется так же, как при Аласторе II? Общество больно, ему необходимо лечение, – Макпай говорил достаточно громко и пассажиры находившиеся в вагончике начали невольно прислушиваться. Под лечением вы понимаете кровопускание, – Хельга сдержанно улыбнулась. – Скажу вам как врач – кровопускание совсем не панацея. Велик риск нанести больному гораздо больший вред. Благими намерениями – выстлана дорога в ад. Есть такая поговорка из другого мира.

Сейчас она внимательно наблюдала за реакцией своего собеседника. Ей было необходимо понять, кто он, просто неравнодушный гражданин, ждущий изменений или фанатик-революционер.

…выстлана дорога в ад! Сильные слова, – повторил за ней журналист, а затем выудив из-за уха карандаш и перелистнув страничку блокнота, записал в него новый для себя афоризм, – Как вы видите выход из сложившейся в обществе ситуации?

Окружающие пассажиры уже начали не только прислушиваться и даже подсаживаться к ним поближе.

Я думаю, такой разговор требует более приватной обстановки, нежели вагон транспортного средства, – Хельга жирно намекнула на подслушивающих попутчиков, которые сразу начали делать вид, что увлеченно заняты своими делами: несколько пассажиров уткнулись в газеты,(один мужчина по ошибке перевернул газету вверх ногами) другие отвернулись к окнам, или сделали вид, что что-то оживленно обсуждают с попутчиком.

Экспрессивную реакцию народа приметил и Магпай.

Согласен, – он поближе подсел к девушке.Майкл, давайте начистоту, что вы хотели? – Хельга испытывающе смотрела на журналистка. – Пожалуйста, оставьте заранее заготовленную речь о том, что просто сели со мной в один вагон и наша встреча это чистая случайность, да, и вы подошли не более чем, чтобы поздороваться.

Майкл Магпай резко захлопнул блокнот, убрал карандаш за ухо:

Это не для статьи, для меня, ответьте пожалуйста, вы человек?Да. Я не совсем понимаю вашего вопроса? – пожала плечами Хельга. Почему вы спасли мальчишку, когда человек, эсквайр, адъютант офицера Его Величества виконта Крайтона, лишился пальцев и истекал кровью.Его жизни ничего не угрожало, а мальчик мог умереть, – она начала сердиться на глупые вопросы, исходившие от не глупого человека.То есть, вы сознательно поставили под угрозу здоровье эсквайра Хилла, ради спасения жизни мальчишки-подмастерья, простолюдина и наполовину аслау? – Макпай говорил шёпотом и даже сидевшие поблизости попутчики вряд ли могли расслышать что либо.Майкл, серьезно? – в порыве эмоций девушка не заметила, как перешла с учтивого «вы» на панибратское «ты». – Если еще раз спросишь что-то подобное, клянусь, я тебя ударю. Мальчик был при смерти, а эсквайру ничего не угрожало! – Хельга злилась и кончики ее розовых волос приобретали лиловый оттенок.Извините, госпожа Фон Кащенко, – журналист не позволил себе отступать от этикета.

– Оставление в опасности жизни высокородного господина, само по себе преступление. И ещё, вы ударили виконта Крайтона, а за такое можно примерить пеньковый галстук. Ради чего всё это? Ради жизни мальчишки, родственники которого вряд ли смогут отблагодарить вас, так как это мог сделать господин Хилл. К тому же, мальчишка по матушке аслау и лишь на половину человек, – в его глазах читалось подозрение.

Майкл, а на сколько вы являетесь человеком? – Хельга прищурила глаза.На три четверти, – Mагпай отвел взгляд и посмотрел за окно. – Поэтому мне не понаслышке знакомы проблемы расизма людей.Я имела в виду не то, сколько в ваших жилах течет человеческой крови, а сколько в вас человечности? Мы говорили о мальчике, который умирал, а вас занимал вопрос в чем моя выгода. Вы так увлеклись борьбой за права угнетенных нелюдей, что не заметили, как примерили прокурорскую мантию и в поступках людей ищете лишь злой умысел. Так в чем ваша нетерпимость отлична от нетерпимости людей?

Магпай стушевался. Слова целительницы, похоже, достигли его сердца. Определенно он не фанатик. Да, идейный, да, готов броситься на амбразуру, ради идеалов, но точно способен мыслить и анализировать. Одержимые так не умеют.

Хельга решила «дожать» журналиста, посеяв зерно сомнения. Иначе, 'благими намерениями’вот таких Макпаев может начаться бунт, который легко перерастет в гражданскую войну.

Сегодня ко мне приходил пациент дворф. В качестве платы привез необходимое оборудование, но оно было достаточно тяжело, чтобы я или он смогли перенести его. Этот джентльмен легко решил проблему – посулил пару медных крон бродяжкам, что зарабатывают на площади у театра, попросив их перенести дистилляционный куб. Майкл, догадаетесь что произошло дальше? – обратилась к журналисту Хельга.Ваш пациент им не заплатил? Такое ожидаемо от любого в отношении нищих! – не удивился Магпай.Именно, не заплатил! Обеспеченный дворф из мастеровых решил, что пара законно заработанных мальчишками медяшек ему нужна больше, чем беспризорникам, которые честно отработали эти деньги. Заметьте, как вы ответили на вопрос, цитирую: «Ваш пациент им не заплатил?». Не дворф, а именно мой пациент. Как вы легко абстрагируетесь от него, когда вам это не выгодно! Так что повторю, свой вопрос: чем вы лучше людей? А пока хорошо подумайте над ответом. Кстати, наша остановка, пойдемте.

Хельга привстала деревянной скамьи локобаса.

Паромобильный завод Гелиота Неджи находится через три остановки! – Магпай непонимающе вздернул бровь.А кто вам сказал, что я еду к господину Гелиоту? Перед тем как отправиться на завод, мне нужно заскочить ещё в одно место, догадайтесь куда? Думаю и вам будет интересно, косвенно это относится к теме нашего разговора, – произнесла девушка, и когда локобас, шипя паром, остановился, выпорхнула в открывшуюся дверцу. Не понимая что происходит, Майкла замешкался, но все же успел выскочить из вагончика следом за ней за мгновение до отправления локобаса. Мимо них промелькнула черная паромашина с гербом в виде химеры с головой льва, хвостом змеи и козлиным телом.

Макпай натянул шляпу на глаза.

Наряд Хельги, впрочем, как и цвет волос вызывал неподдельный интерес у местных жителей. Девушка последовала в глубь рабочего квартала, периодически сверяя номера домов с тем, что было написано корявым почерком на клочке бумаги. Высокий господин в фетровой шляпе и со свинцовым карандашом за ухом следовал за ней по пятам, поправляя на переносице очки и немного нервно оглядываясь.

Кирпичные стены домов насквозь пропитались запахом помоев и уличной грязью. Хельга остановилась у низенького дома, одно из маленьких окон которого было заколочено грубыми досками. Вряд ли в этот бедный дом залезли воры, но все окна были увиты грубой чугунной решеткой. Еще раз сверила адрес с записью, на бумажке, что дал ей дядя паренька Макса с завода Нейжи, сделала глубокий вздох, прежде чем постучаться в дверь дома на улице Планшет-роуд под номером сто двенадцать.

На стук никто не откликнулся и она постучала еще раз, более громко и усердно. Господин в фетровой шляпе стоял позади неё и скептически наблюдал, как девушка зря портит белые шелковые перчатки о грубо отёссанную деревянную дверь. Решительно подошёл, отстранил Хельгу в сторону, с силой толкнул дверь, которая тут же поддалась. Из парадной пахнуло сыростью, прогорклым запахом старого тряпья и забродившего пива. Макпай зашел в парадную первым, нашел нужную им квартиру с буквой «С» и учтиво указал целительнице на бронзовый дверной молоточек.

Двери им отворили не сразу. Потом в дверном проеме появилось женское лицо. Худое, смуглое, с розовыми радужками глаз и слипшимися от влаги ресницами и розовым аккуратным носиком. Это женщина была не чистокровным человеком, в ее жилах текла и кровь горцев.

Хельга не знала с чего начать разговор. Женщина смотрела на гостью с безразличием, апатией. Журналист напротив был полон любопытства, облизал губы, достал свой блокнот и огрызок свинцового карандаша. Эта явно была матушка того паренька с завода Нейджи, из-за которого Хельга повздорила с виконтом Августом.

Я пришла справится о здоровье Макса…Максимильяна, – подсказала мать полное имя. На ее лице слабо проскользнула некая заинтересованность и любопытство.Максимильян, – поправилась целительница. – Вчера не произошел несчастный случай и…Мой мальчик чуть не умер, – женщина перебила Хельгу. Кажется после собственных слов она даже постарела. Хотя те в чьих жилах текла кровь ослау старели не так быстро как люди.

Обычно такое поведение нервировало молодую целительницу, но сейчас наоборот, Хельга была ей благодарна за то, что за неё произносит тяжелые слова.

Да, – согласилась целительница.Проходите, – женщина распахнула настежь дверь, жестом позвала за собой.

Они прошли в тесную комнатушку с выбеленными потолками. Всюду на разномастных стульях, сундуке, подоконнике лежали вышитые крестиком салфетки. Пахло мылом.

Прошу, – пригласила она Хельгу расположиться на стуле с такой салфеткой у кровати сына.

Максимилиан был плох. Лежал взмокший на чистой постели. Голова, со светлыми кудрями приподнялась с вышитой полевыми цветами наволочки. Взгляд карих глаз сделался удивленным и испуганным. Как и ожидала Хельга, после операции ему необходимо колоть антибиотики, иммуноукрепляющие и кроветворные препараты. Вот только где взять? Где взять всё необходимое?

Целительница притронулась ко лбу мальчика. У Макса была слабая температура, со слов матери, он сильно потел и редко приходил в сознание. Организм боролся, и мать в силу своих скудных возможностей и знаний, желая помочь своему единственному чаду выиграть эту схватку с болезнью, делала ему прохладные компрессы с водой и уксусом.

Мой брат рассказал, что случилось. Это вы спасли Максимилиана? – хозяйка сама догадалась кем являлась внезапная гостья. – У меня нет сил, чтобы плакать и гадать выживет ли мой сын. Просто скажите, мне ткать погребальный саван?У него было серьезная травма, но с ней справились, – Хельга решила быть честной до конца, она не могла, просто по-человечески не могла врать в глаза матери, убеждая что всё будет хорошо. – Ему может просто не хватить сил побороть инфекцию. Велик шанс того, что Максимилиан не справиться.

Хельга пожалела о сказанном. Почти высохшие слёзы матери хлынули с новой силой. Женщина не истерила, не хныкала. Молчала, а по щекам катилась солёная влага. Еще перед тем как придти сюда, Хельга решила для себя смириться с любыми сказанными в свой адрес словами.

Что она может сделать, не имея лекарств, антибиотиков, инструментов и обезболивающих? Она смирилась и с тем, что возможно только что открыла своё личное кладбище врача. Но сейчас, увидев горькие слёзы матери, которая услышала неутешительные новости о сыне, Хельга поняла, что будет бороться как только может. Она просто не имела морального права опускать руки.

Я постараюсь помочь ему, вы мне верите⁈ – девушка взяла отчаявшаяся мать за плечо, та лишь покачала головой.Мы не можем себе этого позволить. Сейчас мой муж бегает по знакомым, закладывает фамильное серебро в ломбард и влазит в долги, чтобы хоть как-то отблагодарить вас. Услуги магов-целителей нам не по карману, но сколько-нибудь мы соберем. Обещаю! – плакала аслау, вытирая слезы платком, который сделан был как и се остальное в комнате, похоже её заботливыми руками.

«Это общество в самом деле больно!» – вертелось у целительницы в голове.

Хельга медленно присела на стул. Отчаявшаяся женщина, мать, стоя возле постели сына, который одной ногой в могиле, сейчас говорила о презренных монетах. У неё вскипела злоба на окружающих – на Магпая, Герберта, фокусника Фалько и вылилась в то, чего она сама от себя не ожидала – лекарь сделала молниеносное, спонтанное движение и схватила женщину за плечи и сильно встряхнула. Это отрезвило безутешную мать, да и её саму.

Я говорила о деньгах? – от гнева её волосы стали фиолетового цвета. – У вас умирает сын, а вы говорите о презренным серебре? У вас всё равно не хватит денег расплатиться со мной. Сумма, которую я запрошу не исчисляется не в меди, не в золоте не в серебре. Всё, что я с вас попрошу за свои труды – это одно желание. Вы согласны? – Хельга напрягла скулы чтобы самой не разреветься.

Черт возьми, она не взяла бы за свои труды не копейки и речь про желание, была лишь импровизацией, вроде той, что она прочла в толстой книжке одного польского писателя-фантаста. Долг должен был быть обязательно – это подсказывала интуиция. Если бы не было долга, ни мать ни отец просто вы не приняли помощь. Ведь бесплатный сыр бывает только в мышеловке или в контракте при сделке с дьяволом.

Женщина кивнула, потирая место пощечины, перестала плакать. Сейчас Хельге невыносимо хотелось уйти отсюда, но ей нужно озадачить женщину, чтобы у той не было времени на самоедство и лишние мысли.

К вечеру мальчика нужно коротко подстричь, подмышки и пах наголо побрить. Вымыть. Соберите для него чистое белье и домашнюю одежду. Все понятно? Я буду ближе к вечеру.

Скороговоркой распорядилась целительница, развернулась к двери и поспешила выйти из квартиры на улицу, оставив за собой шлейф приятного запаха черемухи. За время визита Хельги этой семьи, мистер Макпай не произнес ни единого слова. Попрощался с озадаченной матерью Максимилиана, приподняв краешек фетровой шляпы, и снова поспешил за Хельгой.

Выйдя из домика в грязный переулок рабочего квартала Хельга пошла прочь, не замечая вслед свиста пьяных мужиков, окрики Магпая, который пытался её догнать. Остановилась так резко, что журналист врезался в неё. Развернулась к нему лицом, схватила его за костяную пуговицу на пальто и пристально посмотрела.

Майкл, ты так увлечен своим крестовым походом, что не заметил, как страдают те, за кого ты борешься. Хочешь помочь Максимилиану?

В глазах Хельги плясали маленькие огоньки первородного магического пламени, еще не принявшего природу своего носителя.

Акула пера, часто закивал, соглашаясь, догадался, что отказ может повлечь за собой некоторые последствия.

Увидев его частые кивки, Хельга смягчилась, отпустила костяную пуговицу, которую едва не оторвала от пальто в порыве эмоций.

Хорошо, сейчас ты едешь в редакцию и пишешь статью с призывом собрать деньги на лечение Максимилиана. Напиши так, как никогда не писал. Понял? Так, чтобы люди жаждали спасти жизнь мальчика, как собственного наследника! – Магпай кивал, но теперь не так уверенно. – Майкл, сейчас не только от меня, но и от тебя зависит выживет мальчик или нет. Не буду скромничать, наверняка я лучший целитель в Раутвилле, а возможно и во всей Империи, но я не бог. Мне нужны инструменты, медикаменты, в конце-концов, чистое помещение, а это всё требует денег, которых у меня и у семьи Макса тоже.

Магпай снова закивал. Ему было сложно что-то сказать и посему он старался обойтись жестами. Поняв задачу, он проводил целительницу до остановки локобаса, попрощался, приподняв фетровую шляпу.

Хельга немедля отправилась на завод Нейджи.

Сторож на проходной не стал задавать ей лишних вопросов. Козырнул ей, словно старой знакомой, поспешил отбить на телеграфе сообщение о её визите. Хельга улыбнулась, раздумывая, является ли такое поведение личной инициативой или это чьё-то распоряжение.

Отбив сообщение, работник проходной тут же получил ответ, улыбнулся, зачитав сообщение на бумажной ленте:

Господин Неджи ожидает вас.

Любезно распахнув двери проходной, поспешив проводить ее напрямую к господину Неджи.

Притом они направились не в сторону корпуса с переговорным залом, а совсем в иное помещение. Снаружи здание не отличалось от остальных корпусов из красного кирпича, а вот изнутри оно смотрелось просторным, стены выкрашены белой краской широкие окна на солнечную сторону, вдоль стен много ярких фонариков, похоже что магических. Холл просторный, уставленный мраморными столами, на которых лежали механические куклы, созданные по образу и подобию людей, животных, как узнаваемых, так и выдуманных.

На щитках одной из кукол были выгравированы руны на мёртвом языке. Попав в этот мир, Хелга неведомым образом овладела языками этого мира. Могла говорить со скивами на Речи, понимала орочьи наречья и с Альбертом говорила на аркрумском без акцента. Вот только незадача, Хельга могла прочесть руны, но знала, что кроме неё эти руны никто не прочтет.

Все это помещение отдаленно напомнило Хельге не корпус завода, скорее операционную. В каком-то смысле это помещение и было операционной, вот только на столе лежал не человек, а машина.

Гелиот Нейджи, облаченный в кожаный фартук, сгорбившись, склонился над сигарообразным парокаром. И парокар этот явно предназначался не для шишковатых мостовых Раудвиля. Всё его геометрическое построение кричало о том, что эта машина не для размеренной езды по городу. Это механический мустанг, в кабине которого можно обогнать ветер.

Гелиот так был увлечен работой, что не услышал цокающих каблучков Хельги. И лишь вежливое покашливание охранника проходной заставили его оторваться.

Я пришла расплатиться за платье, к сожалению, оно вчера пострадало во время представления, – Хельга озвучила официальную причину своего визита.О, с этими вопросами лучше обратиться к Софии. Хотя, знаете, госпожа Фон Кащенко, после того, что ты вчера сделали… – он выдержал паузу, – я думаю такие глупости как деньги за испорченное платье, не имеют значения.

Инженер вытер руки о полотенце и аккуратно сдвинул к носу очки с несколькими линзами.

Почему, я не понимаю, – девушка достала кисет серебряными кронами и не торопилась убирать.То, как вы вчера обошлись с Дэмианом Ллитом, эта словесная дуэль, где юная особа без титула распекала виконта и и офицера ее Величества при свидетелях. Поверьте, у вас есть враг, впрочем, и воздыхатель тоже. Скажите, где вы обучались риторике?Да, если честно, нигде. Всё, как у многих: одиннадцать классов школы, и университет, который к сожалению я не окончила, – только произнеся эти слова, Хельга поняла что сейчас сказала. И подтверждение ее догадки изобразилось в выражении лица изобретателя, чья челюсть от удивления упала и едва ли не до колен.В какой школе учат на протяжении одиннадцати лет? Откуда вы, Хельга?Когда-нибудь, наверное, расскажу вам. Слишком длинная история. Я к вам по делу: мне необходима помощь инженера-механика. Вы занятой человек, может посоветуете кого-то из ваших подмастерьев? – она достала второй, уже куда более весомый кошелек от иллюзиониста на творческие изыскания, а также продемонстрировав свои наброски с объяснениями примитивного принципа действия необходимого ей аппарата.

Гелиот извинился, развел руками, указал на разобранный спортивный автомобиль, стоявший на мраморном столе, как памятник на постаменте.

В данный момент у меня не так много времени, нужно готовить Кристину ко второму этапу Императорской гонки, – он хлопнул по крылу парокара, словно по крупу жеребца, – На прошлом этапе Кристина попала в аварию и ее необходимо починить. Да и признаться, с заказом от Императорской армии не все гладко, – он кивнул на соседний постамент, на котором лежали рваные обломки металла и покореженный механизмы. – Впрочем, вы видели последствия взрыва этого котла. Давайте загляните ко мне вечером, и мы с вами всё обсудим, – ивиняюще улыбнулся изобретатель.

Хельга посмотрела на соседний стол. Действительно, похожие детали она видела в ангаре, где оперировала Макса. Если бы господин Нейджи не обратил внимания на этот стол, она не признала в этом ломе причину ранения паренька.

В голову Хельги закралась шальная мысль:«Где раздобыть деньги?»

Господин Гелиот, вы не хотели бы поучаствовать в спасение жизни мальчика, пострадавшего вчера на вашем предприятии. Ему была проведена очень серьезная операция и сегодня я его навестила.Как он? – лицо Гелиота было полно внимание и кажется даже сочувствия.Плохо. Операция прошла успешно, но организм может не побороть инфекцию. Денег у его семье не так много, а я пообещала, что сделаю все возможное. Так вот – делаю, мне нужны деньги и могу ли я попросить поставить у проходной коробочку для пожертвований. Мальчик здесь работал, думаю найдутся неравнодушные, что захотят ему помочь в сложной ситуации.

Гелиот замолчал в задумчивости. Хельга оценила эту задумчивость по-своему.

Боже мой, Гелиот, так ты стал миллионером? Ищешь выгоду во всём, в том числе и в беде мальчика? В беде, к которой и ты косвенно причастен!

Господин Неджи молчал. Потом совладав с секундной растерянностью, ответил.

Нет, Хельга, вы меня неправильно поняли. У меня есть к вам дело, но я не хочу решать его на ногах, посему, и пригласил вас к себе домой. Что касается мальчика, у меня к вам вопрос, но не сочтите его за оскорбление, а в чём ваша выгода?

Едва эти слова сорвались с уст изобретателя, он крепко пожалел об этом. Хельга метнула в него увесистый кошелек, который приготовила в качестве платы за испорченное платье. Бархатный мешочек с золотом, точно свинцовая гиря, ударился в незащищенную грудь изобретателя, заставив его сложиться пополам, жадно хватая губами воздух.

Хельга не собиралась извиняться. Подошла к согнувшемуся от боли мужчине. Присела, так, чтобы его лицо находилось как раз напротив её, схватила за галстук-бабочку, торчавшую из-под фартука, негромко произнесла:

Почему все богачи одинаковы, что люди, что нелюди? Во всем ищите выгоду, тайный умысел, интересы. Разве не может человек сделать добро ближнему просто так, потому что может! И под словом «человек» я подразумеваю не титульную расу Аркрума, а представителей всех рас, решивших поиграть в маленькую гражданскую войну. Мир, откуда я родом, видел всё: гражданские войны, геноцид, голод, революции. Ты думаешь в моем мире нет подобного? О, в моем мире этого этого столько – хватит слепить огромного ГОЛЕМА! И если вам нравится чувствовать себя особенными, или наоборот униженными и оскорблённым, пожалуйста. Только прошу не судить меня по себе.Голема⁈ – у Нейджи вдруг округлились глаза и лицо сделалось озадаченным.

Туго затянутый на шее Гелиота галстук мешал ему нормально дышать. Он побледнел и на лбу выступила испарина. Но Хельга разжала пальчики не сразу, только после того, как закончила свой спич. Затем подобрала с пола брошенный кошель: Максимилиану эти деньги куда больше пригодятся. Гелиот и хрипел её что-то бессвязное вслед.

Хельга, словно фурия, выскочила из белого холла, ноги сами несли её к проходной. Сейчас она лихорадочно пыталась сообразить, что делать и где ей взять деньги на помощь мальчику. Эмоции и гнев застилали сознание, заставляя сжимать кулаки в бессильной злобе. Злобе на Гелиота Неджи, не оправдавшего ее надежд, на Герберта, что так обошелся с нищими мальчишками, да и вообще на весь Раутвилль!

«Что мешает им жить в мире и согласии? Голод? Война? Нет, просто этому обществу слишком хорошо живется. И нет у него того врага перед лицом которого дворфы, люди и аслау забудут междоусобные розни и плечом к плечу встанут чтобы защитить общий дом.В этом мире нет сказки „Три поросенка“, где каждый поросёнок строил свой отдельный домик. Иногда сказки полезно читать и взрослым.»

Хельга, утонув в собственных мыслях, не заметила как добежала до проходной. И еще полчаса назад улыбающийся ей мужичок в фуражке стоял, преграждая ей путь, держал в руках полосу телеграфной бумаги.

Велено попросить вас задержаться. Не сочтите за труд, госпожа целительница, – извиняющийся взгляд привратника прямо кричал: «Не моя воля, я лишь исполняю приказ!».

Этот убеленный сединами мужчина именно не задерживал ее, он лишь робко спросил, протягивая ей бумажный серпантин с сообщением.