Текст книги "Хозяйка Мертвой воды. Флакон: Пар, моторное масло и магия (СИ)"

Автор книги: Глен Маура

Соавторы: Эдуард Поляков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Паромобиль остановился под вывеской «Тысяча мелочей у Герберта Шелл». Пожилой дворф оказался на месте и Хельга предупредила, что завтра заедет за ним для следующей стадии лечения.

По поведению мастера Герберта было видно, что он чувствует за собой вину и всячески пытается выслужиться. Успокоила его, взяв обещание, что тот больше не позволит себе обманывать кого-либо, пользуясь статусом. После этого попросила не планировать ничего на завтрашний день после обеда, откланялась, несмотря на настойчивые предложение разделить его семьей трапезу.

В Раудвилле осталось последнее незаконченное дело. Девушка с усмешкой осмотрела салон роскошного паромобиля: вряд ли крутые машины ещё когда-либо предстоит служить в ролях грузовика. Мальчишки справились с поставленной задачей: перегонный куб был разобран, рядом стояла стеклянная бутыль объемом в шесть пинт с желтоватой маслянистой жидкостью. (Пи́нта – единица объёма. Равна 0,56826125 литра)

Когда погрузка в паромобиль было окончена, Хельга отблагодарила каждого из мальчиков ещё пятью бронзовыми кронами и предложила подвезти до дома, они хорошо сегодня потрудились.

Всё-таки мальчишки, такие мальчишки, они переглянулись и часто закивали. Гарри сел рядом с Хельгой, а Винни, на правах старшего, рядом с водителем. Хоть Гарри и был против, но целительница настояла на таком размещении пассажиров в салоне. Винни откровенно сегодня был более полезен и необходимо пощрить его старания. Так что мальчик, сидя как взрослый на переднем сидении рядом с шофером, придерживал в руках бутыль с серной кислотой и городо подсказывал водителю дорогу по кварталу Горшечников.

На не широких улочках трущоб Раудвилля черный лимузин смотрелся гротескно, но еще более сюрреалистично смотрелись два паромобиля идущих друг за другом. О парокаре следующем позади лимузина Дианы, Хельге сообщил шофер.

Черный парокар Лекс Индастис из серии Вояж, менее презентабельный, но в силу относительной доступности, широко распрочстраненный. Таких по Раудвиллю сотни. Неприметный, однако,чтобы не вызвать подозрений у шофера лимузина. Его нервозность передалась и Хельге.

Ничего не подозревающий Винни продолжал указывать дорогу. Автомобиль заехал в тупик и тут опасения шофера, который передавались Хельге, подтвердились – черный Вояж тоже заехал в тупик, заблокировал с собой единственный выезд.

– А вот мы и приехали! – всего доброго госпожа Хельга.

Как-то и весело произнес Гарри и потянул было за дверную ручку.

– Закрой дверь! – рявкнул на него водитель и глядя в зеркало заднего вида засуетился в неожиданные подготовке.

Шофер как оказалось был не просто тем, кто управлял парокаретой. Под восхищенными взглядами мальчишек он вынул из шерстяного пиджака пистоль с пузатым баллоном сжатого воздуха и заблокировав изнутри все двери приготовился к обороне пассажиров. Пистоль являлся ничем иным, как довольный знакомым в нашем мире пневматическим оружием, но с гораздо большей убойной силой, нежели банальные «воздушки», из которых стреляют по точкам в тире.

Хельга обернулась, наблюдая за заблокировавшей выезд парокаретой. Дверь со стороны водителя распахнулась и из неё показался высокий худощавый мужчина с острыми чертами лица и прилизанными волосами. На кого он был похож? На делового человека тянувшего свое время и имевшего достаточное чувство вкуса, чтобы выбрать галстук к дорогому костюму.

Вопреки мнению шофера-телохранителя он совсем не походил на грабителя или убийцу. Более того, выйди из автомобиля он улыбнулся и помахал рукой в их сторону, привлекая к себе внимание. Такое поведение посеяло зерна сомнения и душу бодигарда, который видя с приближающегося представительного мужчину прикрыл пистоль полой пиджака и начал крутить ручку опуская стекло. Однако открывать дверь и, уж тем более выходить из парокареты, не решился.

Мальчишки не понимавшие чего опасаются взрослые, но ощущая их напряжения, притихли. Гарри прильнул к Хельге, а Винни, сидящий рядом с водителем, ещё плотнее обхватил оплетенный кожаными ремнями бутыль из толстого стекла.

– Мистер, – обратился к шоферу мужчина в дорогом костюме. – Я еду за вами с Мидл Роуд, у вас баллон проколот, уже и диск искрит, это опасно, – Он приветливо улыбаясь кивнул на заднее колесо. – Если вам необходима помощь в смене колеса…

Теперь когда он стоял у паромобиля Хельга могла рассмотреть его как следует, несмотря на затемненные стекла. Тонкие аристократические черты лица черные волосы, карие глаза и зубочистка во рту.

– Нет, спасибо, – сухо ответил шофер и потянулся рукой под пиджак где был скрыт пистоль.

Это движение не осталось без внимания подошедшего. В мгновение тот из учтивого джентльмена с аристократическим чертами лица превратился в убийцу, в чьих глазах отражалось сама смерть. Сквозь открытое стекло тот схватил шофера за волосы и потянул на себя. В другой руке в ту же секунду, будто из воздуха возникло толи шило, то ли тонкий стилет и джентльмен попытался вонзить его в шею несчастного.

Шофер подался назад, яростно закрывая окно и острие в руках джентльмена ударило в хрупкое стекло, которое осыпалось хрустальным крошевом. Джентельмен, кажется даже улыбнулся и, не выпуская волос водителя, упер ногу в дорогих лакированых туфлях в дверь лимузина, а затем что было сил потянул на себя. Секунда и голова шофера находится над разбитым стеклом, другая, и джентльмен что есть сил рывком тянет голову шофера вниз и… Острая кромка стеклянного крошева, точно зубы хищника впиваются в яремную вену и предательское сердце, толчками выбрасывает густую кровь из разорванной шеи.

* * *

Дневная смена на оружейной мануфактуре «Митральез и сыновья» подходила к концу, это ободряло и грело работяг так, как серебро звенящее в карманах. Суббота – день недельной получки, его ждали не только работяги и их жены, что вели хозяйство, но и корчмари, в чьих лавках оседала приличная часть валюты, прежде чем попасть в дом.

Вот и сейчас вторая смена кузнечного цеха живо обсуждала в каком из дюжины кабаков стоит спустить разницу между полученной суммой и тем, что ждет домой супруга.

– Эй Фауст, а я слышал в Лостинских провинциях вино из тухлой селедки и мокрели варят. Это правда? – спросил Саймон Беркли нового в их смене.

Новенький как-то неопределенно пожал плечами, что было расценено как подтверждение слухов о дальней провинции у моря.

– Во, мужики, это нам еще повезло! Хоть и дрянной, но ячменный эль пьем, а не… Ну что, в «Пьяный козёл»?

– Саймон уймись, – шикнул на него рыжебородый мужик с клейнодом мастерового на груди. Кингли Шафф был старшим смены и по привычке командовал своей бригадой не только на заводе, но и во время субботней попойки. – Сегодня идем в паб «Черный монах». И без возражений! Тем более что выпивка за мой счет!

Вообще мастер Кингли был нормальным мужиком, но не более. Справедлив и с понятием, опять-же не отрывался от коллектива и в столовой ел со своей бригадой. Но когда дело доходило до денег, его вряд ли можно было назвать другом. Прижимист и даже скуп. Если было за что – штрафовал, мужики говорили что даже был пойман на воровстве от того, несмотря двадцатилетний стаж, так и оставался мастеровым кузнецом, а не был переведен в оружейный цех.

– А повод? – Олли, щербатый рыжий парень, что прибыл в столицу в поисках счастья, тоже заподозрил неладное в внезапной щедрости мастерового.

– Скажем так, день рожденье у меня, – скривился, будто от кислого, мастер Кингли. – не вопрос, Олли, если ты такой любопытный, то сегодня платишь за себя. У кого-то еще будут глупые вопросы?

Полдюжины работяг почти синхронно замотали головами в отрицании. Выпить задарма все любили, а уж тем более не в «Пьяном козле», а в нормальном пабе, где подают холодный эльф и горячую рульку, а не наоборот.

– Вот и хорошо, – довольно кивнул мастеровой и посмотрев на понурова рыжего, который очевидно жалел о собственной любознательности и подозрительности, хлопнул его по плечу и ободрил. – Расслабься, Олли, я пошутил, – и парень виновато улыбнулся, посмотрев на неожиданно щедрого начальника.

Храбр, он же Фауст, впервые подвергся ритуалу субботней пьянки, посему, всё для него было вновь. Алкоголь плескался в деревянных кружках, животах и венах стремительно хмелеющих посетителей и у Храбра уже начинало шуметь в голове.

Саймон, кстати, ни разу в жизни не бывавший за пределами столицы, все настойчивее пытал Фауста о жизни на югах, отчего легенда сочиненная Храбром трещала по швам. Еще бы, ведь он сам никогда не видел океана и впервые в жизни покинул девственное залесье. Да так покинул, что попал в столицу другого государства и теперь кует на механическом молоте детали. Но как быть иначе, если Хельгу сыскать ему так и не удалось, а в надвигающейся войне Аркрума и Скив она нужна его народу! Да и если быть честным с самим собой, Хельга нужна и лично ему!

А захмелевший заклепочник тем временем ковырял его на ходу придуманную легенду.

– Эй, южанин, – Сэмми упорно не желал звать Храбра по вымышленному имени. – А говорят у вас в реках такие ящерицы водятся, кракадильями зовут. Людей утаскивают, а потом плачут по загубленным.

Вот что он, кузнец оборотень из северных лесов может знать о зубастых ящерицах с югов? Однако легенда нужно было поддерживать и потому уже и сам заклеивший Храбр кивнул, развел руки в стороны.

– Во-о-от с такой пастью! – подтвердил он, россказни заклепочника.

– Честно, да такой же не то что человека, осла с тележкой утащит.

Непонятно почему, Храбра веселила детская наивность и слепая вера работяги.

– Да что осел-то? Кракадила и бычка молодого вполне себе схарчить может, – Храбр уже совсем увлекся басносказаниями.

Тут его веселый настрой оборвал мастеровой.

– Не кракадила, а крокодилья. И вообще, они водятся только на Фашираз, где и зима такая же жаркая, как и лето. Фауст, кончай этому дурочку в уши ссать, видишь же он и так дурак дураком, а когда выпьет так вообще слюни пускать начинает.

– Так ты, Фауст, россказнями меня кормил? – искренне возмутился Саймон и даже полез к Храбру через стол. – Да я тебе бока-то намну.

«И ведь самом деле может,» – подумал про себя Храбр. Саймон был не обделен здоровьем, а уж работа заклепочника и вовсе превратила руки работяги в лапы Хозяина леса.

– Саймон, сядь. Не время сейчас, потом пободаетесь, – шикнул на него мастеровой.

В это время к их столу подошел высокий господин с бляхой на груди. Однако значок незнакомца отличался от заводской медалей, которую носил из бригадир Кингли Шафф. Незнакомец был мастеровым на заводе парокарет Неджи, а не с оружейной мануфактуры Митрольез.

– Знакомьтесь, это мистер…… скажем Джек. И у него есть для нас подработка. И прибыльная, значится и праведная. Подсаживайтесь поближе и слушайте…

Картина внутреннего устройства империя раньше Храбру казалась, как бы это сказать, более что-ли идеальный, как оказалось, внутри Империи пара и магии были свои противоречия. Дворфы не любили аслау, рогатые же с подозрением относились к надземным гномам, а люди одинаково не любили не тех ни других.

И вот сейчас их мастеровой по сути агитировал свою бригаду, состоящую из одних лишь людей, на темные делишки. Этот «мистер Джек»(ага как же, назовется он настоящим именем), предлагал не пыльную и весьма мокрую работенку, платил за неё полновесным серебром.

Всего-то нужно побить витрины лавок нелюдей, да припугнуть страшными надписями. И никакой крови. Причём, платили за эту подработку на пару часов столько, сколько он, кузнец-подмастерье заработал за неделю, горбатясь механического кузнечного молота.

Неправильно всё это. К тому же он никакой не южанин Фауст – кузнец из деревни скиф, оборотень, а потому тоже нелюдь. И если сейчас он поможет этим людям громить дворфов и аслау, кто поручится, что завтра его же бригада не придёт громить его собственный дом?

Хотя, о каком поручительстве идёт речь, если назревает война между Акрумом и землями Скив. Сюда он прибыл, чтобы найти целительницу. Но сейчас в этом человеке, что предлагал ему мокрую работенку, он видел шанс как послужить своим лесом.

Пусть грызутся аркрумцы между собой. Пусть коренной аркрумец идет бить своих соседей аслау и дворфов, и те, в свою очередь, не останутся в долгу. Внутренние распри в империи это то, что нужно скивским родам, ведь чем больше грызутся между собой подданные империи, тем больше времени понадобится для того, чтобы собрать силы перед войной. Оборотни сильны, но Храбр не обманывал: паровые машины, митральезы и воздушные ружья, плюс боевые маги ордена Черной розы – это не та сила, которую стоит игнорировать.

– Кто заработать и освободить рабочие места для людей? Это вам повезло – у вас есть работа. А сколько из ваших знакомых не могут нормально кормить семьи потому, что их рабочие места заняты карликами и рогатыми?

– Я с вами! – Храбр первым дал ответ на предложение незнакомца.

– М-м-м… – кажется тот, кто назвал себя Джеком не ожидал услышать такой быстрый ответ.

– Фауст, – Храбр протянул руку для рукопожатия.

– Очень приятно, Фауст, – кивнул мистер Джек. – Кто-то еще?

Руку поднял Сэмюэль показывая, что присоединяется.

– Достало нищенствовать, я с вами. А если подвернется случай, я буду рад намять бока и рогатым и рыжебородым табуреткам, – в порыве хмельной злости, здоровенный детина сплюнул на немытый пол кабака.

Следом за ним, не так уверенно подняли руки и остальные.

– Я же говорил тебе Джек, – мастеровой осклабился обнажая золотые зубы, – мои ребята правильные.

Глава 10
Братья

Братья

Оцепенение и липкий противный страх сковали девушку, парализовали тело. Обилием крови Хельгу не напугать, но жестокость, а если вернее, убийство обескураживали. Если кто-нибудь когда-то вам расскажет нечто подобное, повествуя о том, как он не испугался,а взял себя в руки и ловко победил обидчика – не верьте. Тем более не верьте, если это скажет хрупкая девушка. Кромка разбитого стекла из двери лимузина уже рассекла артерию и пищевод водителя, добравшись до шейных позвонков. Шофер все ещё сопротивлялся, цепляясь за жизнь.

Тем временем костюм убийцы был нещадно испорчен брызгами густой крови. Никаких эмоций на лице, только спокойствие, даже какое-то умиротворение, с легкой меланхоличной улыбкой. Кажется с таким лицом нельзя, просто невозможно совершать преступления, тем более убийство. Контраст ужасающий, леденящий кровь, но всё же завораживающий.

Хельга ладошкой прикрыла глаза Гарри, она не могла ни пошевелиться, ни оторвать взгляда от варварского убийства.

Но морок спал вместе со звоном разбившегося стекла, что хрустальным кружевом посыпалось на Хельгу, отчего мальчишка ещё сильнее прижался к девушке. Хельга повернула голову. Тонированная витрина салона лимузина была разбита с другой стороны и сквозь широкое окно внутрь заглядывало НЕЧТО!

Нет, наверное, когда-то, «это» было человеком, но сейчас… Обезображенная шрамами личина великана, размерами не уступающая Сому, богатырю из Звериного полесья, смотрела на Хельгу через окно. Очевидно монстр был чем-то недоволен. От одного вида Хельга едва не потеряла сознание; человек не мог выглядеть так обезображено! Или, все-таки, мог?

Нижняя губа великана была рассечена надвое до самого подбородка, вытекший глаз и дыра в щеке,сквозь которую видны неровные желтые зубы с вязкими нитями слюны. Одето это нечто было в холщовую рубаху грубоватого покроя и комбинезон, цвет одежды не различить, от грязи что покрывала её.

– Бr-r-rатик, ее ниет! – здоровяк сильно кортавил и казалось вот-вот расплачется. Его изорванные губы затряслись, а единственный глаз дико вращался в поисках – кого?

Хельга едва дышала вся испачканная в крови шофера.

– В самом деле⁉ – джентльмен удивился и перехватил зубочистку в другой угол рта.

Убивая ни в чём не повинного шофера, у него даже не участилось дыхание, только сейчас его удовлетворенная улыбка пропала. Стилетом ударил в тонированную витрину со своей стороны, вновь осыпав Хельгу дождём из осколков стекла.

– А где Диана Неджи? – с улыбкой поинтересовался джентльмен, вновь перекинув зубочистку в другой угол рта. – В любом случае раз ее нет… – Он дернул за ручку. Дверь паромобиля была заблокирована, а сквозь узкую витрину мог пролезть разве что подросток, вроде Гарри или Винни.

Поняв что дергая дверную ручку, он ничего не добьется джентльмен кивнул своему юродивому напарнику, и тот начал крушить лимузин, в попытке достать пассажиров. Металл паракара стонал под кулаками здоровяка, которые, точно наковальня, оставляли глубокие вмятины.

Теперь к страху в душе Хельги добавился и неукротимый первобытный ужас. Сознание подсказывало, что необходимо что-то предпринять при том срочно, но даже дышать было в тягость. Гарри беззвучно плакал, уткнувшись в её грудь, Винни, обняв бутыль с кислотой, точно спасительный грааль, закрыл глаза и зашептал себе что-то под нос. Хельга причисляющая себя если не к атеистам, то точно к агностикам, наверное впервые в жизни захотела чтобы кто-то свыше вмешался. Иначе…

Что именно «иначе» Хельга додумать не успела. Щеголя с зубочисткой, праздно стоящего и ожидающего пока бугай вскроет паромобиль точно консервную банку, сбила с ног рыжая тень. Нечто лишь издали напоминавшее человека оседлало щеголя и принялось драть его длинными когтями.

Хельга, перебарывая охвативший ее столбняк, выглянула из машины, желая рассмотреть своего спасителя, но увы это не прибавило ясности в окружающий ее кошмар. Спасителем оказалось нечто. И это нечто лишь отдаленно напоминало человека. Змеиная кожа черного колера с огненными отблесками в чешуйках, длинный хвост, хлестающий по мостовой, из пасти периодически выскакивал длинный раздвоенный язык. Одежда на теле человека-ящерицы отсутствовала напрочь, всё что прикрывало его наготу, это поясная перевязь, да широкий кожаный ошейник.

Уродливый громила, что до этого монотонно истязал лимузин, не пожелал стоять в сторонке и, точно носорог, бросился вызволять напарника. Человека-ящерицу будто сбило поездом, он отлетел и ударился о кирпичную стену, упав как тряпичная кукла. В это время здоровяк склонился над щеголем, который выглядел, мягко говоря, не важно: когтистая ящерица превратила его дорогой костюм в лохмотья, которые были пропитаны не только кровью шофера но и его собственной.

– Бr-r-rатик! – картавя ревел здоровяк, теребя в руках безвольное тело своего подельника.

По щеке образины текли горькие слезы, словно как у малого ребенка. Когда щеголь начал приходить в себя и вяло пытаться освободиться от стальной хватки здоровяка, то плачь и испуг последнего сменились на гнев и ярость к человеку-ящерице, который уже оправился от снесшего его удара. Более того, нежданный спаситель и не собирался никуда убегать, наоборот приготовился к неравному бою, сжимая непонятные стеклянные сферы в когтистых лапах.

Джентльмен тоже пришёл в себя и вместе со своим лоском потерял напускное спокойствие. Теперь в его глазах играли чертята, а в окровавленных ладонях хищной сталью блестели тонкие стилеты. Здоровяк не был вооружен, но от этого не выглядел менее опасным. Хельга прекрасно помнила, как еще минуту назад он голыми руками мял стальной кузов парокара, точно тесто.

Двое на одного – расклад не в пользу спасителя Хельги и тем не менее, ящерица не вел себя как загнанный в угол зверь. Он с шипением показывал из пасти раздвоенный язык, бил хвостом по ногам, точно кот, готовый к прыжку и вообще выглядел сосредоточено, но никак не испуганно. Огненные чешуйки на его коже кажется даже начали люминесцировать в вечернем сумраке.

– С-с-смелее, с-с-сявочки, – наконец процедил ящерица, шипяще-свистящим тембром. – Бои-итес-с-сь? Ну тогда я с-с-сам!

Едва успели слова сорваться с его уст как человек рептилия сделал несколько праздных шагов навстречу к своим соперникам и не дойдя буквально чуть-чуть, он взмахнул руками и бросил о камень брусчатки стеклянные сферы зажатые в гипертрофированных руках.

Сферы жалобно звякнули о гранит и их содержимое выплеснулось под ноги урода, щеголя и рептилии. Едва маслянистые брызги попали на кожу человека-ящерицы, как огонь поглотил тройку.

Дикое пламя ярилось в десятке метров от паромобиля Хельги, но нестерпимый жар заставлял щурится и отводить взгляд, а черная краска лимузина начинала пузыриться и трескаться, точно грязь в иссушенных зноем лужах.

Из огня слышались крики горящих заживо людей. Секунда другая и две фигуры объятые пламенем выскочили из огня, принявшись кататься по брусчатке, едва различимой под слоем грязи. Здоровяк ревел и катался по брусчатке, пытаясь сбить пламя с остатков одежды, щеголю же не хватило сил, чтобы удержать сознание, выскочив из объятий огненной стихии, тот повалился на землю и не двигался, несмотря на тлеющие обрывки одежды.

Однако фигур было всего две, пиромант все еще оставался в огне. Вот безжалостная стихия начала терять свою мощь и Хельга, несмотря на слезящиеся глаза, смогла взглянуть на огонь. Сначала в рыжем пламени показался смутный силуэт, затем, он стал четче и наконец на раскаленную брусчатку целый и невредимый вышел сам пиромант. И сейчас, глядя на него Хельга понимала что ошибалась! Таинственный спаситель был не ящерицей, он был Саламандрой!

Здоровяк справился с дымящейся одеждой и подвывая от ожогов, что пузырились на и без того изуродованном лице, подхватив под мышку впавшего в забытье напарника, опрометью бросился прочь из тупичка, ставшего на некоторое время филиалом ада.

Страх отступал постепенно, уступая норадреналиновому откату. Хельгу трясло от осознание произошедшего, того что она только что едва не погибла, подкашивались колени. Она, та, что не раз спасала от смерти, сейчас сама обнялась с костлявой!

Саламандр не стал пытаться догнать здоровяка. Теперь он шагал к паромашине Хельги, и чего от него ждать девушка не представляла. Рептилия оперся о раскаленную крышу, заглянул хищной мордой в салон.

Увидев Гарри, что забился под сиденье, он хищно оскалился, раздвоенный язык то и дело мелькал меж мелких острых зубов. Саламандр взглянул на Хельгу и приставил палец к тонким губам.

– Тс-с-с! – просипел он. – Ти-и-хо.

На переднем сидении раздался всхлип Винни и рептиль резко повернул голову в его сторону. Его желтые глаза с красными прожилками вен ощупали взглядом силуэт мальчика и остановились на бутыле в его руках. Винни прижимал его к себе, точно спасательный круг.

Одним едва уловимым движением Саламандр перепрыгнул через длинный паромобиль, лапой разбил стекло, отпер переднюю дверь, а затем вырвал бутыль из цепких рук Винни. Мальчик сопротивлялся, не хотел отдавать бутыль с кислотой и Хельге пришлось рявкнуть, чтобы тот отпустил кожаную оплетку бутыля. Ещё несколько секунд мальчик упирался, несмотря на прямой приказ девушки отпустить, но потом всё же разжал пальцы.

Саламандр довольно заклокотал, разглядывая бутыль, звук издаваемый его гортанью был похож на стрекот сотен цикад. Он потерял всякий интерес к Хельге и мальчикам. Позади послышались полицейские свистки, пока ещё они раздавались далеко, но неведомо кем вызванные констебли двигались в их сторону. Перекинув ремни бутыля через лапу, рептиль одним прыжком запрыгнул на козырек дома, перескочил на бельевую верёвку и балансируя при помощи хвоста, перескочил на противоположное здание, а затем вскарабкался по отвесной стене и исчез на жестяной крыше, оставляя Хельгу в обществе мальчишек.

– Бобби… – Винни зло сплюнул в окно приходя в себя. – Мы почти дома, можно мы пойдём пока эти, – он кивнул в сторону откуда раздавались трели полицейских свистков, – не пришли.

* * *

В следующую неделю круговорот событий не позволял Хельге спать больше четырех часов в сутки. И началась эта неспокойная неделя с визита под конвоем из трех дюжен офицеров в здание с бронзовой табликой «Чаббер стрит 18Б», где располагалась Тайная канцелярия. Нападением заинтересовался один уже знакомый офицер в тайной полиции – виконт Август Крайтон. Именно он занимался делом Чучельника. Из их беседы в его кабинете Хельга узнала, что те двое – здоровяк с ужасными уродствами и щеголь – есть никто иные как давно разыскиваемые пациенты больницы для душевнобольных УайнХилл братья Сберроу, которых в силу скудности информации, бульварные газеты и прозвали Чучельником.

Удивительно, но Август Крайтон больше не смотрел на Хельгу свысока, не давил происхождением и вообще, если бы не опыт, прошлого общения казался бы весьма и весьма приятным джентльменом. Первое что он сделал, когда молчаливый констебль, что руководил ее конвоем открыл дверь в кабинет, это извинился, предложил свое кресло и чашку чая!

Признаться, целительница успела себя накрутить, когда ей сообщили куда именно её конвоируют «Черные мундиры». Она ждала многого: допросов, давления, игры в плохого и хорошего копа, но никак не учтивости от того, кто раньше смотрел на неё как на грязь под ногтями.

Сэр Крайтон сразу же выдвинул теорию почему братья Сберроу на неё напали. Как известно, Чучельник нападает только на детей из смешанных семей и никогда не трогает чистокровных людей, дворфов или же аслау. Также обходит вниманием и тех, кто родился в межрасовых браках среди людей, метисы европеоидных Аркрумцев и чернокожих выходцев с материка Мадьях, их также не интересовали. Какая-то извращенная вариация расизма двигала братьями Сберроу, помноженная на неисправимую тягу к насилию.

Старший из братьев – Стивен, мог держать своих внутренних бесов на цепи, чем и пользовался, примеряя личину добропорядочного гражданина. Сэмюэль являлся младшим братом, имел буйный нрав и склонность к самоистязаниям, а ещё с ним было абсолютно невозможно договориться. Тех, кто верил что внутри этого монстра ещё есть искра рассудка и ему можно помочь, хоронили в закрытых гробах. Вернее то, что от них оставалось.

Когда на братьях Сберроу наконец поставили крест и определили дату казни, тем удалось сбежать. Как именно они смогли это сделать уже никто и никогда не расскажет: вместе с персоналом ночной смены лечебницы эти маньяки вырезали и всех пациентов. Обглоданные лица их жертв, гирлянды из кишок и подвал учреждения, в котором собралось по щиколотку крови, еще не скоро перестанут сниться тем, кому не посчастливилось увидеть место преступления этих ублюдков.

Черный лимузин марки Неджи Фантом сыграл с Хельгой злую шутку. Всему городу было известно, что сие произведение Неджи собиралось только на экспорт и лишь один автомобиль колесил по Раудвиллю, а принадлежал он старшей дочери талантливого инженера. Как известно, Диана является дочерью из смешанной семьи, серьёзно возвысившейся за последние несколько лет, а посему такая жертва могла стать показательной для всех смешанных пар.

Так сложилось, что Август Крайтон почти не задавал вопросов, Хельга не горела желанием изливать душу. Офицер Тайной полиции Август рискнул рассказать свою версию произошедшего, как именно было дело: братья Сберроу выследили приметный парокар и первым делом убили водителя, но увидев что вместо Дианы на пассажиром месте была Хельга, сильно разгневались и младший выместить злобу на ни в чём не повинной машине. Когда же послышались трели полицейских свистков, братья бросили безнадежные дела и ретировались восвояси.

И ведь вышло так, что Хельга ни разу не соврала инспектору тайной полиции, он задавал вопросы и она на них отвечала. Но никто не просил ее рассказать как всё было и уж тем более упоминать про таинственного человека-рептилию, что при помощи огня смог обратить в бегство тех, кто держал в страхе всю столицу.

Единственные, кто кроме Хельги мог рассказать как всё было в действительности, это мальчишки беспризорники Винни и Гарри, но они услышав свитки «бобби» пожелали не связываться с констеблями и предпочли раствориться в тёмных переулках квартала Горшечников.

Несмотря на то что казённый паракар привёз Хельгу в поместье далеко за полночь, целительница долго не могла уснуть. А проснувшись с первыми петухами, проведала спящего Макса, проверила у него температуру и, удовлетворившись увиденным, направилась на третий этаж.

К немалому удивлению, в конце лестничного пролета ее остановили. Четверо хорошо сложенных мужчин при турецких саблях на поясе и облаченных в кольчужное кружево оказались немы и глухи к аргументам целительницы. Как догадалась Хельга, они были бодигардами Дианы которых прислал Август Крайтон.

С девушкой оказалось всё просто замечательно. Более того, после их прошлого общения, поведение Дианы разительно изменилось: девушка была сама кротость, встала, когда Хельга зашла в комнату, и не садилась, пока не села целительница, без стеснения показала ожоги, с которыми ещё предстоит работать и даже поинтересовалась ее делами!

Однако Хельга не спешила делиться своим настроением и проблемами. В самом деле не говорить же девушке, что Хельгу вчера чуть не убили двое сумасшедших которые сейчас охотятся за самой Дианой.

Время после полудня и до самых сумерек она посвятила настройке перегонного куба. Маленьких помощников очень не хватало, а просить мистера Пиквика было не с руки. Посему, целительница плюнула на возню с тяжеленными медными котлами и попросила управляющего организовать транспорт в город, а заодно подготовить апартаменты для двух ассистентов. Целительница ждала неудобных вопросов, разговоров о том, что ему нужно проконсультироваться с сэром Крайтоном, или вовсе прямой отказ, но мистер Пиквик лишь взял под козырек ее распоряжение.

Мистер Пиквик, розовощекий, немного полноватый джентльмен, возрастом около сорока, кажется даже начал проявлять к ней знаки внимания, выходящее за пределы банальной учтивости. Хельга не хотела его обнадеживать, но и вести себя излишне холодно с человеком, который старается ей угодить, не могла себе позволить. И вот сейчас, услышав о том что он лично проконтролирует то, чтобы комната для ассистентов была подготовлена, не сдержалась и чмокнула его в щеку. Поняв, что совершила глупость, Хельга прикрыла рот пальцами, извинилась и поблагодарила еще раз.

От дальнейшей неловкой паузы ее спас шофер, тактично покашляв в кулак, для привлечения внимания и сообщил, что парокарета подана. На этот раз это был не шикарный Неджи Фантом, а неприметный Лекс Вояж с гербом Тайной канцелярии с жестким салоном. Хельга усмехнулась как быстро люди привыкают к роскоши, подумать только, она уже скучает по Фантому Дианы, в котором, и летний зной был совсем не ощутим и сидения настолько мягкие, что вылезать не хочется.

Винни и Гарри ожидали ее на площади возле Театра иллюзий Фалько. Гарри честно согласился снова поработать на Хельгу. Винни отнесся со скепсисом к предложению целительницы. В отличие от младшего и более наивного Гарри, Винни прекрасно понимал, чем могло закончиться их вчерашнее происшествие и не спешил соглашаться. Пожав плечами, Хельга уговаривать его не стала. Переспросила, согласен ли Гарри ехать один и получив от него неуверенный кивок, пригласила в салон казенной парокареты. Однако и Гарри отказался ехать, увидев на боку Вояжора эмблему Тайной канцелярии.