355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Глеб Комаровский » Твои ровесники » Текст книги (страница 6)
Твои ровесники
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 15:31

Текст книги "Твои ровесники"


Автор книги: Глеб Комаровский


Соавторы: Николай Комаровский

Жанр:

   

Детская проза


сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

2. БУЙВОЛЫ В ОБЛАКАХ

Утренний ветер надул в голову Кай Су много новых мыслей.

До сих пор он был убеждён в прочности всего существующего. Кай Су знал, что если его отец, дядя и бабушка работают на своей пашне, а Хан Хо Сан, не работая, забирает у них большую часть урожая, то это потому, что земля принадлежит Хан Хо Сану.

Понятно ему было также и то, что он, Кай Су, должен делать хорошо и быстро всё, что ему ни прикажет Хан Хо Сан, а сам Хан Хо Сан не должен ничего делать, потому что он хозяин.

Хозяин кормит Кай Су и даёт ему ночлег.

Злись не злись, а раз уж так заведено – надо терпеть. Может быть, и дереву трудно стоять весь свой век на одном месте и хочется погулять, а вода, уж наверно, устала бежать. Однако ручьи и реки не останавливаются, и никто ещё не видел гуляющих деревьев.

Значит, каждому следует делать то, что положено.

Но сегодня всемогущий хозяин метался, как наседка при виде коршуна.

Кай Су хорошо знал привычки длинного американца: он каждое утро прислуживал ему при одевании. Это было скучное дело. Американец вздыхал, кряхтел, а когда с превеликим трудом снимал с себя ночную рубаху, долго гладил ладонями рыжую волосатую грудь.

Потом американец, не глядя, протягивал руку и брал с ночного столика рюмочку виски. Кай Су тут же снова наполнял рюмочку и подавал серый мохнатый халат.

Наступал отдых. Американец долго раскуривал трубку…

А вот сегодня он без помощи Кай Су, позабыв о рюмочке, так быстро вскочил и оделся, словно комната наполнилась змеями.

Кай Су немножко завидует своему другу Пек Чану: тот знает великое множество страшных и забавных историй и так умеет рассказывать, что его охотно слушают взрослые. Кроме того, Пек Чан на год старше Кай Су и никогда не унывает.

Но сегодня он, Кай Су, будет рассказывать Пек Чану о неслыханных событиях, что творятся в гостинице «Весёлая цапля».

Кай Су делается непривычно весело, и он охотно принимается за работу.

Раскалывая сосновые поленья, он воображает, что рубит сухие сучья в лесу около родной деревни, и громко свистит, подражая пению птиц. Он с трудом катит перед собой бочонок с вином, и ему кажется, что он тот самый кореец из бабушкиной сказки, которому посчастливилось отыскать волшебный камень. Сто́ит этот камень сдвинуть с места, и всё пойдёт наоборот: горы уйдут в землю, долины поднимутся к небу, Жёлтое море покроется цветами, рыбы запоют, а буйволы поднимутся к облакам…

Он стал чистить свёклу, стараясь, чтобы кожура не обрывалась.

Старая стряпуха Ан Хи улыбнулась:

– Ты разоришь Хо Сана.

Кай Су порылся в корзине, отыскал свёклу с наростом, похожим на нос, просверлил два глаза и поддел её на кончик ножа:

– Какого Хо Сана? Вот этого?

Повар глянул и задохся от смеха: свёкла была как две капли воды похожа на голову хозяина.

Когда Кай Су принёс в кухню воду, около плиты стоял незнакомый человек в белой одежде крестьянина и что-то с жаром говорил.

Кай Су неосторожно звякнул вёдрами, и незнакомец, оглянувшись, умолк.

Кай Су посидел немного, но все молчали.

Было ясно: незнакомец принёс важные вести, но не хотел говорить о них при Кай Су.

Кай Су, вздохнув, пошёл в гостиницу – убирать в незанятых номерах.

Кай Су вынес цыновки из комнат во двор, разложил их на траве поближе к кухне, но старая Ан Хи сейчас же закрыла дверь.

Тайна ускользала.

3. ЩЕЛЬ В ЗАБОРЕ

Вокруг Кай Су творились загадочные вещи, и он не мог разгадать их смысла.

К воротам подъехал автомобиль с американским флажком. Через двор быстро пробежал – не прошёл важно, нет, пробежал! – хозяин гостиницы «Весёлая цапля» Хан Хо Сан, прыгнул в машину и скрылся.

Мимо ворот проехал грузовик с полицейскими.

Через открытое окно девятого номера слышно, как орёт длинный американец. Кай Су знает, что американец один. Значит – по телефону.

По улице идут два крестьянина в широких соломенных шляпах. Навстречу крестьянам старик толкает перед собой тележку с зеленью. Не останавливаясь, не глядя на встречных, старик спрашивает:

– В Фузане?

Те отвечают негромко:

– В Фузане! – и продолжают свой путь.

Кай Су слышит сзади себя осторожный стук. Оглядывается. В щель забора, отгораживающего от гостиницы двор соседнего дома, где помещается мастерская по ремонту велосипедов и швейных машин, на него глядят чёрные глаза.

Это Син Пек Чан.

Чёрные глаза часто мигают, что в переводе на слова означает: «Иди сюда».

Кай Су небрежно, как бы случайно, подходит к забору и делает вид, что подбирает щепки и бумажки.

Такая предосторожность необходима: жирный Хан Хо Сан и хозяин мастерской запрещают детям встречаться.

В щель просачивается быстрый свистящий шопот:

– Кай Су! В нашей деревне что-то происходит… Туда поехала полиция…

Кай Су рассказывает всё, что сегодня произошло.

– Ночью поговорим.

Кай Су отвечает:

– Как всегда.

Земляки расходятся.

Кай Су идёт в гостиницу. Расставляет около дверей номеров обувь. Садится на подоконник в конце коридора и ждёт, когда постояльцы начнут просыпаться.

Он любит этот час. Тишина, можно думать без помехи. А сегодня есть о чём подумать.

Куда и зачем уехал хозяин? О чём рассказывал на кухне незнакомый человек? Почему плакала Ан Хи? Почему повар, который видит даже то, что делается за его спиной, не заметил, как Кай Су стянул прямо с вертела кусок мяса? Почему сегодня все или шепчутся, или кричат, как американец из девятого?

Может быть, действительно, кто-нибудь сдвинул с места волшебный камень, и теперь всё пойдёт наоборот: хозяин будет сидеть здесь на подоконнике и ждать, пока проснётся крикливая женщина из седьмого номера и пошлёт его на почту?

А Кай Су?

Кай Су сядет на террасе, под тентом, и будет следить за порядком во дворе.

Или нет: Кай Су будет спать в девятом номере. Долго спать… А длинный американец пусть ждёт. И когда уж он совсем одуреет от ожидания, Кай Су прикажет ему подать трубку и будет бить его мундштуком в лоб до тех пор, пока…

Нет! Лучше всего сесть в автомобиль и поехать в свою деревню.

А Пек Чан?

Конечно, они поедут вместе…

Положение окончательно проясняется: за рулём сидит Пек Чан, на пружинных подушках – Кай Су и старая Ан Хи. Это уж обязательно! Автомобиль выезжает на дорогу. «Ту-у-у-у-у…» Кто там сворачивает с пути? Ах, это хозяин! Он прыгает в канаву… Снимает шляпу… Кланяется… А ну его!

Вот если бы можно было до восхода солнца сидеть около своей фанзы! Сидеть и ждать, пока из дверей не выйдет бабушка.

Вот она вышла, маленькая, быстрая. Отодвигает ставни… Повернулась… Морщинки бегут от глаз к ушам…

«Кай Су, внучек, я знала, что ты приедешь!..»

Открывается дверь седьмого номера. Высунулся длинный нос. Женщина квакает:

– Бой!

Кай Су срывается с места.

Открывается другая дверь:

– Бой!

Кай Су бежит с тазом.

Двери хлопают.

Кай Су на кухне.

– Бой!

Кай Су несёт горячий кофе.

Кай Су под деревом выколачивает веничком пыль из пальто.

Кай Су мчится на почту.

– Бой!

– Бой!

– Бой!

4. ЗАРНИЦЫ

Над Южной Кореей опускалась ночь.

С гор поползли мутные тучи и, медленно растекаясь по густой синеве, поглотили дрожащие огоньки серебряных звёзд. Небосвод тяжело повис над землёй и стал похож на почерневший от копоти потолок пещеры. И только на севере, в узкой полосе прозрачного неба, радостно играли зарницы.

Свет из окон второго этажа гостиницы ложился на землю жёлтыми квадратами.

По двору, то исчезая в чёрных тенях, то появляясь бесстрашно в ярких лучах, гуляют Кай Су и Пек Чан. Пек Чан с наслаждением жуёт мясо, что утром утащил для него земляк. Кай Су громко и оживлённо рассказывает подробности удивительных событий сегодняшнего дня. Друзья знают, что если жирный Хан Хо Сан не вернулся засветло, то непременно заночует в своём поместье: он боится темноты.

Говорит Пек Чан:

– Уж ты поверь мне, Кай Су: и мой Хорёк и твой Хо Сан всполошились недаром. – Пек Чан понизил голос: – Я даже думаю, что в наших краях появился Ким Ир Сен…

Кай Су остановился в полосе света.

Какой кореец не знает своего славного генерала Ким Ир Сена и его бесстрашных подвигов!

Но Пек Чан так умеет рассказывать, что стоит послушать историю, даже если она тебе известна.

– Ты этого ещё не знаешь, Кай Су… – начинает медленно и как бы нехотя Пек Чан, но скоро сбивается, вскрикивает и тормошит своего друга. – В Хесандине собралась японская армия… Семьдесят девять тысяч, пушки, пулемёты… Японский генерал велит корейцам отдать свой рис солдатам. Проходит день – нет риса… Генерал ждёт… Другой день проходит – опять ничего… Генерал обозлился и приказывает привести к нему самого старого человека в городе.

«Почему нет риса?»

«Ким Ир Сен не велел…»

«Ага! Если к вечеру не будет риса, я сожгу Хесандин!»

Старик всё рассказал Ким Ир Сену.

Тот взял мешок риса и приходит к генералу.

Генерал орёт.

«Сожгу, повешу, расстреляю!..»

Ким Ир Сен говорит:

«Погоди… Твои самураи голодны? Я их накормлю. Зови всех сюда!»

Собрались японцы. Стоят и зубами щёлкают – голодные.

«Все здесь?»

«Все».

Ким Ир Сен достаёт рис и на землю ка-а-а-ак бросит… Р-р-р-раз! Ба-бах! Из каждого зёрнышка – сто корейских воинов! «Мансе-ее-е-е!» Японцы бежать… Куда там! А Ким Ир Сен всё бросает и бросает… Генерал по земле ползает, плачет:

«Пощади! Я тебе всё золото отдам».

Ким Ир Сен говорит:

«Ладно, тащи».

Роздал золото корейцам, а генерала превратил в крысу…

Земляки посмеялись. Кай Су спросил:

– А правда, что японцы обещали за голову Ким Ир Сена миллион иен?

– Правда. Только дураки они… Мать выткала ему такую рубашку – пуля отскакивает и огонь не берёт…

Поговорили о заколдованных кольчугах, заворожённых стрелах и о поясе, который делает человека невидимым… Потом Пек Чан показал, как Хо Сан расплачивается с мясником. Кай Су так захохотал, что где-то далеко испуганно затявкала собака.

Долговязый американец выглянул во двор и поспешно захлопнул окно.

Пек Чан посмотрел на своего друга и весело подмигнул.

За всю свою жизнь у чужих людей, вдали от родной деревни, мальчики сегодня впервые могли свободно и досыта наговориться.

Обычно их ночные встречи были тревожны и коротки. Ребята торопливо передавали в щель забора события минувшего дня и разбегались, заслыша беспокойное покашливанье Хо Сана или детский плач.

С первыми лучами солнца Пек Чан стоял у пылающего горна. Он раздувал пламя залатанными мехами. Он отскабливал ржавчину, паял, ковал, клепал, обсыпанный медными и железными опилками. После работы он привязывал на спину плетёную корзину с трёхлетней дочерью хозяина, убирал мастерскую, стирал бельё, кормил и поил волов и кур. При этом он пел и приплясывал, словно на свадьбе.

Уложив девочку в люльку, Пек Чан крошил хозяину табак, дробил в ступке зерно, штопал свой фартук.

Укладываясь на охапку соломы, Пек Чан привязывал к ноге верёвку от люльки и в полудрёме ждал мышиного писка – условного сигнала Кай Су.

Кай Су неизменно просовывал в щель забора какую-нибудь еду, а подвижной, неунывающий Пек Чан облегчал бессильную злобу товарища тёплым, ласковым словечком. А во-время сказанное бодрое слово часто дороже самых вкусных лепёшек.

Земляки давно решили бежать от своих хозяев. Они всегда говорили об этом и всегда спорили, а иногда ссорились и расходились молча.

Кай Су хотел бежать домой, в родную деревню, помогать бабушке. Пек Чан уговаривал его бежать в горы и собрать шайку разбойников – грабить богачей.

Но сегодня, встревоженные смутными вестями, они, щедро растратив накопленные за день слова, молча смотрели на север, где в чистом небе играли весёлые сполохи. Они уже видели себя шагающими по горным тропам, по берегам рек, на душистых полях, в тенистом лесу…

И когда Пек Чан сказал: «Пора!», Кай Су решительно подтвердил: «Пора!»

И оба вышли из ворот.

Они видели, как лёгкое дуновение какой-то непонятной силы вселило в хозяев их маленьких жизней трусливую тревогу. Товарищи чувствовали, что это добрая сила: она наполнила их сердца смелостью и горячими надеждами.

В то время, когда Кай Су и Пек Чан выходили из предместья Сеула на древний, забытый путь через горы, американец из девятого номера звонил по телефону какому-то полковнику и настоятельно советовал усилить наблюдение за границей, отделяющей Южную Корею от Северной.

5. «СЕМЬ – ТРИ»

Земляки молча и торопливо шагали по пересохшей дороге.

Тучи рвались в клочья. Они бежали от рассвета, переплетались и прятались одна за другую. Одни из них, опалённые розовым пламенем, клубясь, таяли, другие грузно поднимались вверх, как бы спасаясь от наступающего утра.

Кай Су и Пек Чан остановились над обрывом.

В зелёной долине раскинулось село.

Люди уже работали на полях. Соломенные шляпы крестьян были похожи на жёлтые цветы.

Этой дорогой они никогда не ходили. Село было незнакомое. Но Кай Су и Пек Чан родились в деревне, в такой же фанзе, как там, в низине, под такой же точно крышей из снопов рисовой соломы, и шелковица раскинула над ней свои ветви точно так же.

– Вперёд! – закричал Кай Су и побежал вниз, в долину.

Он мчался огромными скачками. Еле касаясь крутой тропинки, он летел по воздуху, не в силах остановиться. Перескочив широкую расселину, он поскользнулся на мокрой траве, упал на грудь и, кувыркаясь через голову, быстро доехал до края дороги.

Кай Су вскочил на ноги, ощупал намятые бока и поднял голову. Пек Чан, хватаясь за чахлые кустики, осторожно спускался с обрыва. Иногда он вставал на четвереньки.

Кай Су не выдержал и рассмеялся:

– Э-э-эй, храбрый атаман, пощади меня!

Пек Чан добрался до отлогой тропинки и, высоко подпрыгивая, сбега́л вниз. Не останавливаясь, он наскочил на Кай Су и сбил его с ног. Земляки с наслаждением боролись. Кай Су начал одолевать противника, во тот резко вырвался и сказал серьёзно:

– Погоди.

По дороге двигалось странное шествие.

Запряжённый в двухколёсную телегу полураздетый, худой крестьянин, с белой повязкой на голове вместо шляпы, покачиваясь, брёл по дороге. На телеге сидела дряхлая старуха со слезящимися глазами. Вокруг неё копошились голые ребятишки. За телегой, как за гробом, опустив головы, шли трое юношей и молодая женщина. Поодаль, прихрамывая, шагал мальчик. Он нёс на спине плетёную клетку; в ней, раскрыв рты, лежали тощий петух и курица.

Пек Чан подбежал к мальчику:

– Вы куда?

– Прогнал, – неохотно сказал тот.

– Кто прогнал? – приставал Пек Чан.

– Помещик.

– За что?

– Не знаю.

– Куда же вы идёте?

– Не знаю… Проходи, куда тебе надо.

На краю деревни, под кустами, лежали двое корейских полицейских в пробковых американских шлемах. Они лениво играли в кости.

Один из них поманил ребят крючковатым пальцем.

Когда они подошли, он спросил:

– Куда?

Кай Су и Пек Чан растерялись и молчали.

Полицейский бросил на землю кости, сосчитал очки и, не глядя на ребят, сказал:

– Ну?

Пек Чан откашлялся.

– Мы идём домой… В Прохладную Долину…

Полицейские переглянулись и разом повернули головы.

В следующую секунду Кай Су и Пек Чан бежали через редкий кустарник…

На опушке соснового леса ребята отдышались.

– Надо итти лесом, – решил Кай Су.

…Деревья шуршали и скрипели.

Кай Су улыбнулся:

– Боишься?

– Ну вот ещё!.. А что мы будем есть?

– Сейчас увидишь.

Кай Су выбрал старое, треснувшее дерево и постучал по нему ногой. Из расщелины выскочила белка. Кай Су стал карабкаться по стволу. Из дупла высунулись две мордочки крохотных бельчат и сейчас же скрылись.

– Не бойтесь, – пробормотал Кай Су, – мы поделимся честно.

Набив карман орешками, он спустился на землю.

Завтрак запили ледяной водой из ручейка. Пек Чан повеселел и стал рассказывать, как хорошо бы найти в этом лесу пещеру и собрать отряд разбойников. Потом оба стали вспоминать страшные истории о тиграх…

В лесу потемнело, и Пек Чан всё чаще цеплялся ногами за корни деревьев.

Они шли уже много часов, а лес не кончался, не редел. Кай Су несколько раз влезал на деревья, но вокруг были только густые шапки сосен. К вечеру, измученные и голодные, земляки поняли, что заблудились.

– Надо было итти через деревни, – сердито ворчал Пек Чан.

– Устал? В постельку захотелось? – насмешливо отозвался Кай Су. – А как же солдаты Ким Ир Сена?

– Так они же на конях…

Вечерний сумрак мешал разглядеть лицо Кай Су, но Пек Чан догадался, что тот смеётся, обиделся и замолчал.

– А ведь, пожалуй, ты прав! – Кай Су положил руку на плечо Пек Чана. – Хорошо бы найти большую пещеру и собрать ребят со всей Кореи.

– Конечно! – оживился Пек Чан. – У входа поставить пушку…

– Я стал бы атаманом, а ты…

Пек Чан вскрикнул и исчез. Кай Су провёл руками по воздуху. Пек Чана не было…

– Пек Чан! – тихо позвал Кай Су.

В ответ ухнула какая-то птица. Кай Су прислушался. Под его ногами что-то зашуршало… Кай Су в ужасе бросился бежать, но зацепился за корень и упал.

Закрыв глаза руками, он лежал, боясь шевельнуться.

Вдруг у самого уха он услышал кряхтенье и какие-то слова.

«Демон! – подумал Кай Су и сжался в комок. – Он похитил Пек Чана, а теперь ищет меня…»

Голос из-под земли отчётливо произнёс:

– Кай Су, где ты там спрятался?

Это говорил Пек Чан.

«Знаю я эти штуки!» Кай Су плотно заткнул пальцами уши. Стоит только откликнуться… Все демоны так хитрят!…

– Кай Су! Кай Су!

Через закрытые уши голос доносился слабо, но Кай Су казалось, что демон кричит то с верхушки дерева, то из-под земли.

Наконец, голос утих. Кай Су приоткрыл глаза.

Какое-то чудовище, растопырив мохнатые лапы, ощупывало стволы деревьев и, спотыкаясь и всхлипывая, приближалось к Кай Су.

Он вскочил на ноги. Чудовище тотчас же бросилось к нему и принялось трясти его за плечи.

– Что же ты не отзывался! – орал на него Пек Чан. – Я провалился в какую-то яму, еле выбрался… Пойдём скорей! Это замечательная пещера… Мала немного, но мы потом найдём другую.

Под корнями скрипучей сосны ребята обследовали нору неизвестного зверя. Она была набита листьями и хвоей. Оба решили, что лучшего места для ночлега желать не надо.

Земляки завалили вход в берлогу сучьями. Прижались крепко друг к другу и стали согреваться. Кай Су вспомнил, что завтра не надо вставать до восхода солнца и чистить ботинки, что скоро они доберутся до Прохладной Долины и он увидит свою бабушку. Ему захотелось рассказать всё это Пек Чану, но тот уже спал…

Пек Чан был доволен: он спал в настоящей пещере! И если у входа не стояла пушка, это была такая мелочь, на которую не стоило обращать внимания.

…Кай Су проснулся и, не открывая глаз, стал прислушиваться.

Что произошло? Почему не слышно автомобильных гудков и резких выкриков уличных торговцев? И двери не хлопают, и старая Ан Хи не стучит вёдрами, и пахнет не жареным луком, а цветами и хвоей. И никто не кричит: «Бой!»

Вспомнив по порядку, всё, что случилось, Кай Су набросился на спящего Пек Чана и стал его тормошить.

Пек Чан испуганно шептал:

– Я сейчас, хозяин, сейчас… Ещё немного, и я проснусь…

Кай Су вытащил его из берлоги.

Солнечные зайчики прыгали по сосновым веткам. Неистово голосили птицы. Трудно было представить себе пыльный Сеул, гостиницу, слесарную мастерскую, хозяев, американца из девятого номера…

Всё это таяло, как бессвязный сон, который никогда не повторится.

Друзья обезумели. Телята, выпущенные из тесного стойла, показались бы рядом с ними самыми спокойными, самыми благонравными животными. Ребята прыгали через кусты, лазили на деревья, боролись, орали, спели все известные им песни и сочинили несколько новых.

Утомившись, они решили составить план дальнейших действий.

Пек Чан настоял, чтобы совещание происходило в пещере.

Надо было выбраться из леса и найти путь в Прохладную Долину. После возни ребятам особенно сильно захотелось есть. Пек Чан стал вспоминать все кушанья, от которых он бы в данную минуту не отказался. После жаркого спора он согласился, что вкуснее орешков, которыми его вчера угостил Кай Су, он ничего в своей жизни не пробовал.

– Верно! – подтвердил Кай Су. – Лучше грызть кору с деревьев и знать, что никто не позовет тебя: «Бой!», чем…

Он замолчал и прислушался. Где-то недалеко захрустели сухие ветки. Послышалось частое дыхание какого-то зверя.

– Т… т… тигр! – заикаясь, шепнул Пек Чан.

Ребята замерли.

Низкий, густой голос повелительно произнёс:

– Бой, Бой, иди сюда! Где ты там запрятался?

Хриплое пыхтенье приближалось.

Стало отчётливо слышно, как неведомое существо нюхает воздух.

Кай Су прижался к Пек Чану и с трудом глотал воздух.

– Если это демон, ты не бойся, – быстро заговорил Пек Чан. – Я знаю отличное заклинание…

И он закричал нараспев высоким, дрожащим голосом:

 
Се-ме-не, кле-мане…
Фьюнь си-па, жень ме-не…
Кут, кут
Фуст!..
 

Он трижды плюнул в отверстие берлоги и добавил: «Фуст! Фуст!»

Сквозь сучья, которыми был заложен вход в «разбойничью пещеру», просунулась мохнатая лапа.

Густой голос окликнул:

– Бой!

Лапа исчезла. Вместо нее показались руки и разметали сучья.

– А ну, мышатки, выбирайтесь на солнышко!

Поражённые такими быстрыми превращениями, земляки вылезли из берлоги. Перед ними стоял высокий, сухой старик в меховой ушанке. К нему жалась большая лохматая собака. Её-то старик и называл «Бой». И старик и собака глядели на ребят весёлыми глазами и улыбались.

Старик расспросил ребят, как они сюда попали, и когда узнал, что им надо в Прохладную Долину, покачал неодобрительно головой:

– Так, так… Я доведу вас до дороги. Зайдём в мою фанзу… Бой, не крутись под ногами!.. Раз уж так случилось, вместе и поужинаем… Американцы запретили нам иметь оружие. Интересно, скоро ли они запретят летать птицам и рыбам плавать? – Старик усмехнулся. – Я сорок лет охотничаю в этих лесах. Меня так же трудно свалить, как это дерево – корни глубоко: чем старше, тем глубже…

Старик показал ребятам самострел, тройку золотых фазанов, поражённых его стрелами, похвалился своей старой собакой Боем, которая, зная, что охота запрещена, перестала лаять и делает своё дело молча.

Фанза старика стояла на опушке леса.

В ожидании ужина старик поставил перед ребятами деревенскую снедь – вяленую рыбу и яйца – и принялся щипать птицу.

Старик был рад гостям и говорил не умолкая:

– Вот при японцах было… Я растил рис, помещик брал его себе – мне оставалась солома… Был неурожай. Целую зиму я выкапывал из-под снега горькие корни. Но к весне не стало и корней… Я отдал сына на год в город на фабрику… Он убежал. Его поймали и били палками… А на моей фанзе разметали крышу и сожгли… Я не забыл этого. Не забыл и сын. Когда ему исполнилось пятнадцать лет, он убежал в горы и отыскал Ким Ир Сена. И они ходили вместе по Корее и убивали японцев… Пришли русские и сбросили японцев в море… Мой сын работал в крестьянском народном комитете. Комитет поделил между крестьянами помещичью землю. Но пришли американцы. Моего сына бросили в тюрьму… Корею поделили на юг и север… На севере новая жизнь уже началась – там Ким Ир Сен. А здесь опять в силе страшный закон «семь – три»…

– Что это такое? – спросил Пек Чан.

Старик вынул из миски десять долек редьки. Уложил рядышком. Покачивая головой, заговорил нараспев:

 
Бедняк посеял рис и просит солнце:
«Не забудь его согреть – это моя надежда!»
Над бедняком закон раскинул чёрные крылья,
Неумолимый закон «семь – три», «семь – три»…
          Бедняк, сидя в воде, смотрит, как рис растёт.
          Радуется бедняк, как отец над колыбелью сына,
          Пестует всходы, благодарит солнце
          И забыл закон «семь – три», «семь – три»…
Собран урожай! Пришла пора молотить.
Работают бедняк с женой, четыре сына, дочь, три внука…
Насыпали десять мешков риса.
Помещик каркает: «Семь моих, три ваших!»
«Семь – три»…
          Бедняк зарывает в землю жену,
          А с ней заодно двух сыновей, дочь и всех внуков.
          Семь с голоду умерло, трое живых…
          Неумолимый закон «семь – три», «семь – три».
 

Все трое долго молчали.

Сидя на пороге, ребята маленьким топориком рубили сучья для костра. Старик опускал вертел с фазаном в весёлое пламя и рассказывал ребятам, как из коры делать лепёшки, как искать ячменные зёрна в норках полевых мышей и как отыскивать в лесу воду для питья.

Старик начинил брюхо одной из птиц орехами и улыбнулся Пек Чану:

– Этим ты угостишь приятеля в пути.

После ужина старик набросал на глиняный пол пушистых шкурок и сказал:

– Тот долго живёт, кто прежде солнышка встаёт. А ещё дольше тот живёт, кто вместе с солнышком уснёт…

Но Кай Су долго не мог уснуть. Сначала ему мешал залетевший в фанзу жук. Он грозно гудел и ударялся в стены, а Бой глухо ворчал.

Потом, кашляя и охая, поднялся старик и подошёл к окну. Он долго смотрел в дырочку в промасленной бумаге, и Кай Су показалось, что старик с кем-то разговаривает.

Со стороны леса раздался крик совы. Бой засуетился и, скуля, стал царапаться в дверь. Старик оторвался от окна, сказал собаке: «Щип!» Кай Су едва успел закрыть глаза. Он понял, что старик прислушивается к их дыханию, и стал слегка всхрапывать.

Совиный крик повторился. По лицу Кай Су пробежала струйка холодного воздуха. Дверь фанзы открылась и закрылась.

Шлёпнув Пек Чана по щеке, Кай Су вскочил и подбежал к окну. Небо розовело, и можно было разглядеть старика. Он неподвижно стоял лицом к лесу. Возле него, нетерпеливо перебирая передними лапами, стояла собака. Торчащие уши её вздрагивали.

Пек Чан жарко дышал в затылок Кай Су и подбородком отталкивал его от дырочки в бумаге. Он рванулся к двери, но она оказалась запертой снаружи.

– Кай Су!.. – только и мог прошептать Пек Чан.

Ему вспомнились рассказы о злых колдунах, что заманивают к себе детей, а потом превращают их в змей, лягушек и прочую нечисть…

Решили немедля бежать через окно, но когда Пек Чан поднял руки, чтобы сорвать с рамы бумагу, снаружи послышались голоса:

– Ли Чун пошёл вниз по реке. Он будет ждать вас у Синего Ручья.

Это говорил старик.

– У тебя всё готово?

– Как всегда, – ответил старик. – Заходите.

Кай Су и Пек Чан бросились на шкурки и притворились спящими.

Фанза наполнилась народом.

– Я жду вас третью ночь.

– Мы задержались на небольшой пирушке.

Все засмеялись. Кай Су приоткрыл левый глаз.

По фанзе, прихрамывая, ходил коренастый кореец. На загорелом лице его играли все красные оттенки, как бы отсветы яркого пламени. В чёрных глазах загорались и угасали раскалённые угольки. Он напомнил Кай Су весёлый огонёк, бегающий по сучьям, перед тем как вспыхнет весь костёр. Кай Су про себя назвал его «Весёлый Огонёк».

Весёлый Огонёк шагал по фанзе, обходя сидящих на полу корейцев. Казалось, никто не слушал его – все были заняты своим делом: одни чистили короткие ружья, другие бинтовали ноги… Старик, присев на корточки, перевязывал обнажённому по пояс юноше раненое плечо.

– Американский отряд вздумал нас угостить калёными орешками… Корейцы – вежливый народ, но самый вежливый из них – Кан Те My. – Весёлый Огонёк положил ладонь на голову раненого юноши. – Он первый отведал американского угощения…

Из его рассказа, пересыпанного шутками, Кай Су узнал, что гости старика – партизаны, что они борются против чужеземного ига и что недавно они выдержали бой с американским карательным отрядом и разбили его.

Старик и Весёлый Огонёк куда-то вышли и принесли ящик с патронами. Ящик был испачкан землёй, и нетрудно было догадаться, что он хранился у старика в огороде.

Так же легко было понять, что Весёлый Огонёк, несмотря на свою молодость и малый рост, начальник всех этих бесстрашных людей.

И уж совсем ясно было, чего так перепугались и жирный Хан Хо Сан и длинный американец из девятого номера…

Друзья давно сидели с широко раскрытыми глазами и жадно слушали беседу партизан, следя за каждым их движением. Весёлый рассказчик раза два небрежно взглянул на ребят и пошептался со стариком. Затем он присел перед Кай Су и двумя пальцами потянул его за нос.

– В Прохладную Долину? – спросил он.

– Да, да, – заторопился Пек Чан. – Но мы можем… Если вы нас возьмёте, мы… мы…

– Слушайте-ка лучше меня… В Прохладной Долине живёт Тек Сан. Это мой друг.

– Он наш сосед, – сказал Кай Су.

– Скажи ему, что Алая Бабочка прилетела к Синему Ручью. Если Тек Сан соберёт людей, пусть ведёт их через горы. Я жду его до конца месяца. Повтори!

Кай Су повторил.

– Повтори и ты.

Пек Чан медленно и торжественно, слово в слово, сказал всё, что надо было передать Тек Сану, и гордо взглянул на Кай Су. Весёлый Огонёк обнял старика, улыбнулся ребятам и сказал:

– В путь!

Партизаны поднялись и направились к выходу. Старик пошёл провожать отряд.

Когда он вернулся, шкурки, что служили постелью, были убраны, пол чисто выметен, а Кай Су и Пек Чан сидели у фанзы на камнях, поджидая хозяина.

Старик пощёлкал языком:

– Тот долго живёт, кто над делом не уснёт. А ещё дольше тот живёт, кто для друга глаз не сомкнёт.

Старик указал друзьям путь к деревне и слегка шлёпнул каждого по затылку.

И когда Кай Су и Пек Чан пошли по берегу узкой ворчливой речки, то скрываясь в кустах, то появляясь вновь, старик стоял у ветхой своей фанзы и смотрел им вслед до тех пор, пока они не скрылись за крутым утёсом.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю