Текст книги "Ангел специального назначения(СИ)"

Глава 3

А вот утром на старого моряка навалились сомнения. – «Девочка странная. Очень. Такие деньги? Она явно не представляет, насколько сложное и опасное дело идти через Атлантику на моторной яхте. С одной стороны, ему мучительно хотелось в море. Хоть на лодке, хоть на яхте и, если суждено, там и остаться. Это всяко лучше той жизни, что была сейчас. А с другой, девочку жаль». – Он решил честно рассказать о проблемах, которые их ждут, если решиться на такое плавание.

Ольга влетела в номер уже собранная и сжатая как пружина. – Ну, что, есть варианты? – Без подготовки задала она вопрос.

– Оля. – Иван Максимович вынул из кармана деньги и аккуратно положил на журнальный столик. – Скажу честно, будь у меня желание пристроиться возле тебя и потихоньку тянуть деньги, то я и слова бы не сказал. Однако не могу. Понимаешь, плавание через Океан – это не прогулка по Ладоге. Дело настолько серьёзное, что я не могу взять на себя ответственность за твою жизнь.

– Та – ак. – Протянула Ольга, присаживаясь в кресло. – Давайте сначала. Прежде всего. Сложности, какие? По пунктам. Слушаю.

– Первое: запас топлива. В самом лучшем случае придётся пройти по открытой воде минимум две с половиной тысячи миль. Это, при расходе примерно три литра на милю, семь с половиной тонн солярки.

Второе: команда. Три человека – это оптимальный состав. Не может один человек бессменно нести вахту на руле в круглосуточном режиме. Третье: риск громадный. Даже опытные экипажи не всегда справляются со штормами в Атлантике.

Ну, и ещё, ещё, ещё. Оля, почему Вам просто не полететь в то же Перу и не взять моторный катер на прокат там? Этот экстрим совершенно не подходит для молоденькой девушки. Вы поймите. Тяжёлая мужская работа. Болтанка.

– Стоп. – Оборвала монолог слушательница. – Вы сбережёте кучу времени, если перейдёте от описания ужасов одиночного плавания к выводам. Я вам помогу слегка. Если Вы заботитесь о моей безопасности, то это преждевременно. Нам ещё пока совершенно ничего не угрожает. По крайней мере, с этой стороны. А если Вы отказываетесь из опасений за свою жизнь, это совсем другое. Я не хочу пока забивать голову своими рассказами, но, поверьте, не так много в мире вещей, которые могут меня напугать. И, с Вами, или с другим капитаном, я всё равно выполню намеченное.

Мастер тяжело вздохнул, однако, как ни странно, в душе он был даже рад той отповеди, которую услышал от хозяйки.

– Я не боюсь за себя, только хотел, чтобы и Вы полностью осознали, что дело очень сложное. – Иван Максимович пожевал губу, подбирая сравнение. – Мне бы не хотелось в открытом море выслушивать жалобы и упрёки.

– Ясно. Значит, все точки расставлены. Ольга сама удивилась той непреклонной жёсткости, с которой она приняла возможное отступление от первоначального замысла. Точно какая‑то сила заставляла её идти вперёд, сметая все преграды. Она прислушалась к себе. «Ещё вчера этой твёрдости и уверенности в своих поступках не было и в помине.» – Поразилась своему новому состоянию.

– Итак. Что Вы нашли? – Она всё же постаралась смягчить тон вопроса улыбкой. – Ну, не томите, Мастер.

– Есть один вариант, пожалуй, единственный в нашем случае. Моторная яхта Эллинг. Их делает одна Шведская фирма на заказ. Обычно в сэйле их нет, но, видно, кто‑то нам ворожит. Продаётся уже полгода, так что цена будет меньше, чем у новой. Достоинства её запас хода до полутора тысяч миль, а если поставить дополнительный бак и заполнить ёмкости на палубе, то и все две. Полная экипировка. Класс мореходности без ограничений…

Ольга дёрнула плечом. – Вы капитан, Вам и карты в руки. Считаете, подойдёт, значит, едем смотреть. К чему забивать сухопутной крысе, пусть даже симпатичную, голову морскими терминами? Собираемся и вперёд. Через пять минут я переоденусь и за Вами зайду. Ольга словно тайфун сорвалась с кресла и исчезла.

Понимая, что фраза про пять минут не больше, чем идиома, когда это женщина могла собраться за такой срок, Иван Максимович созвонился с продавцами и выяснил, где находится салон. Каково же было его удивление, когда в номер вошла строго одетая элегантная дама в неброском, но, явно купленном не на Черкизовском рынке, костюме и с нешуточным бриллиантом, блеснувшем на безымянном пальце. Он недоуменно глянул на часы. Прошло четыре с половиной минуты.

Сделку совершили настолько быстро, что менеджер ещё долго приходил в себя от крутости русской «бизнес–леди», образ которой талантливо воплотила в короткой мизансцене Оля. Она коротко распорядилась внести в договор пункт о дополнительных работах, с целью подготовки яхты к спуску на воду. И срезала цену на двадцать процентов. Именно до той, за сколько и планировали продать хозяева. Иван Максимович, хоть и ошалел от её напора, тем не менее, внимательно осмотрел судно. Не удержался и незаметно показал Ольге большой палец. Девушка согнала с лица строгость и подмигнула компаньону. Выйдя из салона, и перечитав договор, она совсем по–девчоночьи запрыгала вокруг спутника.

– Яхта, яхта, пароход. – Я хозяйка… – Она внезапно остановилась. – Иван Максимович. На Вас оформление морских документов. Платите, сколько запросят, но чтобы сделали быстро. Есть какие противопоказания по сезонным прогнозам?

Мастер живо отозвался. – Думал, придётся пересекать ревущие сороковые, а они в это время очень неспокойные. Но, думаю, проскочим. Сейчас весь вопрос в команде и дополнительном снаряжении.

Ольга покосилась на старого морехода. – А вот «ревущими» девочку пугать не надо. Разберёмся.

Капитан шёл рядом с излучающей уверенность спутницей и никак не мог прийти в себя. Оказавшись на палубе небольшого, всего сорок пять футов, судна, он всё равно был так счастлив, что не мог сдержать слезу. Пусть оно и было букашкой в сравнении с теми суперлайнерами, которыми ему довелось командовать, но это было его судно. И вполне могло статься, что он сможет уйти на нём от этой оказавшейся настолько неласковой к нему суши.

Ольга прервала размышления старика. – Мастер, пока «гоняют» платёж, есть у меня одно дельце. Не составите компанию? Иван Максимович слегка выпрямился. – Всегда, пожалуйста. Командуйте.

Задумчиво прошептала. – Пархоменко. Двадцать восемь. Точно. – Словно очнувшись, повторила. – Двадцать восьмой дом, третий этаж.

Частник довёз их в район правобережных окраин быстро. Время предобеденное, народа немного.

Машина тормознула возле невзрачной девятиэтажной коробки. Из окон торчали уродливые решётки для сушки белья – явный признак «гостинок».

– Переодеться бы мне не мешало. – Сожалея, покачала головой Оля, заметив, как оживились при её появлении сидящие возле подъезда старухи. – Больно приметна я сегодня, если что, уходить будет сложно. – Непонятно вздохнула она.

Не знакомый с её способами решения проблем, капитан пропустил реплику мимо ушей.

Они миновали наблюдателей и вошли в страшный подъезд.

Страшный, не в фигуральном выражении, а по сути. Ободранные, закопчённые стены, вырванные с корнем выключатели. И всё это на фоне непередаваемой вони. Даже у пообтершегося в последних своих мытарствах Ивана Максимовича перехватило дух. – Ого, он закашлялся. Живут же люди?

Ржавая железная дверь с косо нарисованной масляной краской цифрой двенадцать оказалась целью Ольгиного похода. Она коротко и внешне несильно стукнула в дверь. От толчка дверь завибрировала и через короткий промежуток времени отозвалась хриплым женским голосом.

– Кто? – Спросили из‑за двери.

– От Алексея Бессонова, – коротко проинформировала Ольга. Через некоторое время дверь распахнулась.

– Входи. – Произнесла хозяйка. Женщина, когда‑то явно красивая, а сейчас постаревшая и потёртая жизнью, вглядывалась в провал коридора, пытаясь признать в гостях знакомых.

В маленькой комнатке царил привычный бардак. Видно было, что живёт здесь одинокий человек. Конечно, явной грязи не наблюдалось, но и порядка особого тоже не было. А уж о достатке и говорить нечего. Бедность, её за версту видно.

– Кто вы? – Предсказуемо начала беседу хозяйка.

Ольга не ответила, рассматривая убранство помещения.

«Она, та самая «гостинка», из сна. И даже шкаф тот же».

– Мария? – Наконец ответила вопросом на вопрос Ольга. Сбитая с толку её роскошным видом и уверенностью, женщина невольно кивнула в ответ.

– Вы знаете, что Алексей погиб? – Ольга почему‑то не удивилась, не заметив на лице у собеседницы никаких эмоций.

– Да, мне говорили, – отозвалась та. – Мы ведь с ним уже лет десять как развелись. Так, что…

– Ну да, ну да. – Ольга упёрлась взглядом в то место на стене, где должна была находиться та самая вещь, из‑за которой она сюда пришла. Судя по всему, ремонт здесь так и не сделали.

– Мы знакомые Алексея. – Начала она, – я врач из краснодарского госпиталя, куда его доставили. Ольга почти ни чем не рисковала, излагая простенькую легенду. – Его последней просьбой было зайти к Вам и передать, что он виноват и просит прощения. Произнесла она неожиданно искренне. Ей словно кто‑то подсказал эти слова. – Вот, возьмите. – Ольга порылась в сумочке и достала стопку купюр. Несколько тысяч евро представляли собой внушительную пачку. Мария нерешительно затеребила край халата. Видно было, что деньги ей давали не часто.

– Берите, – сунув купюры в ладонь хозяйке, Ольга перешла к делу. – Мне нужна одна безделушка, которую Алексей у Вас оставил.

– Сжимая деньги, Мария удивлённо оглянулась. – Да какие там безделушки? У меня и нет вроде ничего?

Ольга хмыкнула. – Да уж. Однако будем надеяться, что есть.

– Вот что, хозяюшка, давайте мы с Вами посидим, выпьем за Алексея.

Хозяйка понятливо кинулась к холодильнику. Но остановилась на полпути.

– Нету у меня ничего. В садике зарплата послезавтра только. – Она тяжело вздохнула: Как с Лешенькой разошлись, словно отрезало. Ни работы, ни денег, ни ухажёров. – Она, уже не стесняясь маячащего позади Ольги старика, шмыгнула носом: – Так и живу.

Гостья вынула несколько крупных купюр. – Вы с Иваном Максимовичем сходите в магазин, а я Вас здесь подожду. Доверяете?

– Хозяйка невесело усмехнулась. – Да уж, запирать здесь, пожалуй, и нечего.

Она быстро собралась и, сопровождаемая Иваном Максимовичем, вышла в коридор.

А гостья, скинув дорогой жакет, принялась осматривать стену.

«Ага. Вот он ты где?» – На глаза попался молоток с засаленной ручкой.

Удар по стене прозвучал глухо. Гипсокартонная перегородка просто не содержала твёрдых веществ. И через полминуты в стене образовалось приличное отверстие величиной с ладонь. Поискав внутри, она наткнулась на завёрнутый в ткань предмет. Сомнений не было. Тяжесть подсказала – это браслет. Повинуясь невольному импульсу, Ольга хотела рассмотреть его, но передумала. Она подмела пол и, придвинув к стене полочку от обуви, закрыла дыру. Вскоре вернулась Мария. За ней, пыхтя, нёс громадный пакет Иван Максимович.

– Ну, сейчас гульнём. – Весело засмеялась Ольга. – Я тут нечаянно колечко потеряла, предупредила она возможный вопрос. Искала, подвинула. Ничего?

Занятая сортировкой покупок, хозяйка отмахнулась: – Да и пусть, так даже удобнее, а то я об неё колготки рвала.

Однако, вспомнив о срочном деле, гостья вдруг заторопилась. Скомкано попрощавшись и обещав заглянуть позднее, они убрались из убогой комнаты.

Ольга шла по улице, бережно придерживая сумку с почему‑то ставшим ей чрезвычайно необходимым артефактом, и размышляла. «Странность какая‑то есть в том, как этот браслет повёл себя при её появлении. Словно ожил и подал сигнал» Она никак не могла забыть чувство, испытанное при первом контакте с вещицей. «Ох, не простая штука». – Сделала она глубокомысленый вывод.

Иван Максимович тоже шёл молча. Наконец, не выдержал.

– Хорошая девка, только несчастная, – наконец произнёс он. – Я, пока с ней ходил, многое понял. Не стоило ей с тем Алексеем расходиться. Кто такой, не знаю, но в сердце ей запал точно. Потому и замуж после не вышла, что по нему всех мерила. Кто он был? – Спросил старик у Ольги.

– Капитан, спецназовец. Погиб. – Коротко ответила она. А вообще, история длинная. Как‑нибудь, если случиться, расскажу.

– Нам сегодня ещё много дел нужно сделать. – Сменила она тему.

Договорились, что Иван Максимович едет в пароходство, а Ольга в банк.

Однако поехала она в гостиницу. Задёрнув штору, словно кто‑то мог подсмотреть, положила свёрток на стол. Ольга поёжилась, однако, насмелилась и развернула платок. Невзрачный браслет, явно кустарного производства, согнутый из неровной полосы тёмного металла, камни, почти невидимые из‑за вековой пыли, лишь чуть заметно выступали над поверхностью. Ольга ненадолго задумалась, потом набрала в раковине тёплой воды, добавила шампуня и хорошенько промыла железку.

Под действием ли воды, или моющего средства, но грязь сошла на удивление легко. Всего после трёх минутного полоскания Ольга вынула из мгновенно потемневшей воды нечто, назвать которое железкой не повернулся бы язык у самого отпетого резонёра. Металл не блестел, он жил своей жизнью.

Поражённая исследовательница застыла, не замечая текущей с мокрых ладоней воды.

Не успела она убрать тазик, как в дверь постучали, и появился её благообразный спутник.

– Оля, всё в порядке, документы сдал, оформят в самый короткий срок. Мало того, встретил в гидрографии старинного дружка, мы с ним на Зеландию ходили, он подберёт весь комплект лоций и карт.

– Ох, ты, – вдруг заметил Иван Максимович браслет, – простите, из чего это? Какой необычный материал. И камни, словно живые.

Он разглядывал вещицу. Постепенно слова его замерли, и только частое дыхание выдавало волнение. Наконец он помотал головой, прогоняя наваждение.

Невидяще глянул на Ольгу и кое‑как произнёс. – Я еле смог оторвать взгляд. Необъяснимо. Знаете, я не буду спрашивать, где Вы это взяли. Боюсь, что ни к чему мне знать больше положенного.

Он присел на диван. – Теперь дело за командой и судном.

– Сколько нужно человек для нормального управления яхтой? – Поинтересовалась Ольга.

– Да управлять может и один, – смутился старый моряк, – только без смены долго вахту не простоишь. Нужно минимум три человека, чтобы стоять на штурвале. Ну, и…, хотя, троих достаточно. С прокладкой я сам управлюсь.

– Значит, будем считать, двое уже есть. – Ольга ткнула себя в грудь. Матрос из меня неважный, но, обещаю, научусь быстро. А вот о третьем будем думать.

– Простите, Иван Максимович помялся, не решаясь спорить с хозяйкой. Но ответственность победила. Стоять вахту – это не просто. Я обязан предупредить, что…

– Опять? – Ольга рассмеялась. – Дорогой мой мастер, во–первых, давно хотела попросить обращаться ко мне на «ты». Это даже не просьба, а указание. И второе: поверьте мне на слово, я достаточно сильна, чтобы выдержать качку».

– Ладно, верю, и Вы сможете стать отличным матросом. Значит, ищем третьего и продолжаем подготовку. – Не желая затягивать спор, подвёл итог капитан.

События завертелись так, что у них не оставалось свободной минуты. Деньги зачислили, и продавец, перегнав яхту на лодочную станцию, передал ключи и документы новым хозяевам. Яхта качалась на лёгкой волне возле низенького пирса. Только теперь Ольга смогла как следует рассмотреть её. Увиденное поразило.

Три полноценные двухместные каюты, два салона, верхний и нижний, две туалетные комнаты с отдельными душевыми кабинами. Интерьеры, выполненные в классическом корабельном стиле, с обилием дерева, в частности, вишни, материал обивки мягкой мебели – кожа. Есть полноценный камбуз и даже винные погреба.

В отличие от неё старый капитан был в восхищении от другого.

– Оля, – в возбуждении теребил он её. У неё расход один литр на милю, – ты представляешь? Двигатель всего четыреста пятьдесят сил, а может развивать скорость в восемнадцать узлов. Вспомогательный двигатель, радарная арка заваливается дистанционно, пройдёт практически любой мост. А осадка всего сто двадцать сантиметров. Мы же к любому берегу подойти сможем. Ты знаешь, она своих двухсот семидесяти тысяч стоит. Вот поверь моряку. Стоит.

– Единственно… – Капитан озадачился, – я приказал крышу заварить. Она сдвижная, а это минус. На хорошем шторме может сорвать запросто. И на стекла усиление распорядился изготовить. Это самое слабое место. Вылетают уже на семи баллах. Красоты конечно поменьше, зато сухо будет.

– Как скажете, капитан, – весело согласилась Ольга, – я в эти вопросы не лезу. Занимайтесь.

Так прошло несколько дней. Она настолько привыкла к браслету, что почти не замечала его. Только, когда кто‑то начинал рассматривать вещицу слишком внимательно, не в силах оторвать глаз, прятала под рукав. И уже несколько раз предлагали ей за него такие деньги, что даже страшно вымолвить. Однако пока удавалось отшутиться. Вещь, мол, старинная, цены немалой, подарок папин…

А сама она, взвешивая варианты, обдумывала самый важный вопрос. Конечно о третьем члене команды. Что греха таить, сложность в этом деле не поспешить, а не угадать. Был у неё вариант.

Познакомилась она при довольно пикантных обстоятельствах с одним пареньком. Хотя по возрасту, может, лет на десять всего старше её, но простоват больно.

Служил тот в своё время под Лехиным началом «срочную». Потом оказался в службе безопасности одной хитрой фирмы. А когда Ольга попала в оборот, выручил её. Поверил дикому рассказу девчонки и помог устранить самого главного противника. Однако пути разошлись, и вот уже с полгода ни слуху, ни духу о нём. Хотя, если честно, Ольга обставила уход так, чтобы не дать своему нечаянному приятелю возможности её разыскать.

«Ни к чему лишний хвост», – решила она и ушла по–английски.

И вот теперь, взвешивая все «за» и «против», размышляла. «За» – было то, что паренёк, вроде, без червоточины. И воспоминания Алексея о нём, хоть и комичные иногда, но без какого‑то осуждения. А «против» – то, что срывать человека с места не очень хотелось. Всё же, что ни говори, дело предстояло совсем не простое.

«Может и не захочет ещё? – отговаривала она себя, тем не менее понимая, что лучшего варианта, всяко, нет. Ладно, что гадать, делать надо». – Наконец решилась она.

Позвонила с чистого номера. – Здравствуй, Глебушка, узнал?

– Оля! – Чуть не оглушил криком собеседник. – Где ты? Куда пропала? Я…

– Стоп, стоп. Не шуми, туточки я. – Оборвала она вопли абонента. – После обо мне. Ты как? В порядке?

– Да, я‑то в порядке. – Отозвался собеседник, чуть дрогнул голосом, но выправился и снова зачастил. – Где ты живёшь? Как найти?

«Тьфу ты», – Ольга убрала трубку от уха, давая ему высказаться. Когда взволнованный голос чуть стих, заговорила снова.

– Я так понимаю, встретиться, поболтать ты не против? Вот и здорово. Давай в двенадцать возле «левой» лошади. – Сориентировала она.

Глеб врубился и коротко подтвердил. – Есть, понял, буду.

– Ну, до связи. – Попрощалась Ольга любимым выражением Алексея.

На Невский приехала загодя. Что‑то в голосе старого знакомого насторожило.

«Непонятки» у мил дружка. Лучше подстраховаться». – Проклюнулось спецназовское прошлое.

Глеб пришёл вовремя. Однако не тот, уверенный в себе и даже слегка нагловатый начальник службы охраны, с которым она увлекалась подрывным делом в Комарово. Потёртый вид. Не сказать сразу, в чем эта потёртость проявляется. То ли в чуть измятом плаще, или отросших сверх меры волосах. А может, в походке, ставшей немного иной.

«Сдал парнишка. – Вынесла вердикт Ольга. – Попивает. Не так, чтоб профессионально, однако, уже на продвинутом уровне. Но слежки за ним нет. Это уже радует». Она вышла с той стороны улицы, которая при обстреле была наиболее опасна, как гласила бронзовая табличка, висящая на фасаде, по соседству с корявым граффити.

– Глеб. – Окликнула она приятеля.

Тот обернулся. Замер, словно увидел кого‑то давно ожидаемого, и вдруг понял, что обознался.

«Никак он ту девочку забыть не может. – Поняла Оля.

История простая и одновременно трагичная. Начальник охраны влюбился в дочку своего босса, да и та, вроде, была к нему неравнодушна. Однако вмешалась суровая проза жизни. Девочку убили. Так, по деловым показаниям. А вместо неё подсунули всем Ольгу… Ну, скажем – очень сильно похожую. Охранник решил вывести фальсификаторов на чистую воду, а тут и хозяина его не стало. Всё как по нотам.

Чуть было тогда парень Ольгу не застрелил. В расстройстве. Спасло его только Олино благодушие. Не стала ему сразу голову отворачивать, а после разобрались. Оказалось – совсем неплохой парень. Только вот в Ольге он то и дело свою, ту, сбитую девочку видел. Потому и сбежала, чтобы душу ему не рвать. Думала, забылось. Поторопилась, выходит».

Они стояли рядом. Глеб, кинувшийся обнять, тормознулся и неловко замер, не зная как себя вести.

И тут, из вереницы медленно ползущих по Невскому авто вывернул неприметный седан, вильнул, огибая зазевавшуюся Волгу, и замер у обочины. Гудки негодующих участников движения его явно не тревожили. Все двери легковушки синхронно распахнулись, и наружу выскочила четвёрка плотно сбитых парней явно прикладного толка.

– Стоять, сама. – Рявкнула Ольга, мгновенно оценив ситуацию. – Стрельбы только не хватало.

Её уверенность, словно разлитая в воздухе сила, сковала действия напарника. Глеб замер.

Крутанув головой и поняв, что кроме четвёрки рейнджеров нападающих нет, она сама шагнула навстречу первому из летящих к ним нападающих.

Описывать действия профессионалов скучно. Ни тебе эффектных прыжков, ни замысловатых уходов. Затянутый в кожу амбал вдруг замер и начал заваливаться на бегущего следом подельника.

Тот сделал шаг в сторону, пытаясь увернуться от столь резко сменившего планы главаря. И сам, ощутив, что земля почему‑то уходит из‑под ног, перевернулся в воздухе, словно напоровшись на стальную нить, натянутую как раз на уровне груди. Нить перебила дыхание и сдавила горло. Какое нападение?

Руки боевика слепо царапали кожу на шее в бессильной попытке отбросить невидимое лассо. Безрезультатно. А вторая парочка, хоть и смущённая неправильностью развития ситуации, продолжала движение.

Передний, вытягивая из кармана ствол, уже вышел на линию огня, когда что‑то мелькнуло у него перед глазами, и всё исчезло

«Картина маслом». – Оценила мизансцену Ольга. Четвёрка копошилась на несвежем асфальте. Картина совершенно непотребная.

Всё действие заняло три–четыре секунды. Глеб, ещё только начавший осознавать ситуацию, наконец, отмер.

– Оля, поверь, я проверялся, чисто было. – Он заторопился, боясь, что напарница неверно поймёт ситуацию.

– Ладно, не время сейчас разбираться. – Ольга махнула рукой. Мелькнул браслет.

– Уходим огородами. – Пошутила она, дёрнув спутника за рукав.

Они нырнули в проходной двор, поплутали между колодцев Питерских реликвий. Наконец, вышли совершенно в невероятном месте.

– Ты знаешь, где мы? – Спросила она Глеба. Тот пожал плечами.

– Да бог его… Здесь и коренной не разберётся. Глянуть надо.

Они пошли вдоль тихой набережной. – Вот как вышло, – начала Ольга. – Только встретились, и тут же приключения. Рассказывай, что за проблемы. – Она построжела, видя, что спутник закатил глаза к небу, намереваясь плести небылицы. Врать не советую. Правда и ничего кроме правды…

Глеб совершенно неприлично расплылся в радостной улыбке.

– Оля, ты совсем изменилась, а всё такая же. – Несуразно начал он.

– Эй, оставь, что за привычка начинать с комплиментов. Коротко. Кто? Где? Чего надо? Казалось бы куда проще. – Она смягчилась. – Ну, а потом за жизнь поболтаем. У меня, кстати, есть к тебе одно дельце.

После всех событий в Комарово живым‑то лишь я остался. – Начал Глеб.

– Тебя они тоже посчитали в доме погибшей. Таскали с месяц. Но обошлось. Отвязались. Дело закрыли, а может, висит ещё, не знаю. Но это власти. А вот криминалы, что с Юрием Петровичем работали, земля ему камнем, – озлобился Глеб, – не успокоились. Трясли меня куда как плотнее. Было у них подозрение, что… Ну, ты понимаешь. И видно телефон на ухо поставили, или ещё как, только, отследили.

– Да. Коротко и сердито. – Вырвалось у Ольги. – Что за народ. Всё им денег мало. Суетятся, стреляют. Ладно, проехали. Теперь пусть они нас боятся. – Она сказала это просто, и не задумываясь. Но Глеб почему‑то ей поверил. И пожалел бандюков. Причём искренне. Совсем даже не та шла рядом с ним девочка, что полгода назад. Хотя и тогда была она сплошная тайна. Сейчас рядом с ним шагала не просто молодая симпатичная женщина. Исходила от неё непонятная сила и уверенность. Казалось, нет на свете ничего, что могло её испугать. Да как объяснить? Он просто знал, что всё в её словах – правда. А то, как она расправилась с четвёркой, вообще за гранью понимания. Сам неплохой боец, он так и не понял, как она заставила этих мордоворотов улечься на асфальт. «Мистика какая‑то».

А Ольга продолжала: – Собираюсь я, Глебушка, заняться морским туризмом. Вот, ищу компаньонов. Пойдёшь со мной? Яхту купила. Капитан опытный. Однако, потонуть можем, запросто. Ну?

Глеб замер, невольно закашлявшись. – Оля, я от тебя всё, что угодно ожидать мог. Но такое?

Авантюристка поморщилась, логично предположив, что следом начнутся вопросы и советы подумать. Она положила руку на плечо приятеля. – Я всё решила, вопрос не обсуждается. Спорить не буду. Не хочешь, найду другого. Решай. Или вот что. Ответь, что тебя здесь держит? Работа? Жена? Любовница? Пока я вижу только непонятные разборки и беготню от криминальных инсургентов, – блеснула она малопонятным словом. Глеб помолчал, потом вдруг наклонился к ней и смущённо произнёс. – Я плавать не умею, и воды боюсь.

Она весело засмеялась, – И все? Да вот это как раз самое простое.

Если что случится, будь мы хоть трижды чемпионами по плаванию, не выплывем. А с психикой, надеюсь, справишься. Вспомни, как в первый раз на прыжках орал. Леха тебя за шкирку выкидывал.

Глеб смущённо отвернулся, пряча внезапно вспыхнувшее лицо: – Нет, всё же ты ведьма.

Он, вроде, пошутил, но что‑то мелькнуло в голосе: – Откуда про это знаешь? Ну, не мог ведь он тебе всю жизнь пересказать. Ты, кстати, так и не рассказала, кто он тебе. Сбежала и ни слова, ни записки.

– Я думала, тебе тяжело будет вспоминать об Ирине. Поэтому и уехала. – Призналась Ольга.

– Думала она. – Пробурчал Глеб, – Ох, не могу на тебя сердиться. А куда плыть собираешься? – Спросил он, как бы невзначай.

– Тут рядом. В Перу. – Отмахнулась шкодливая собеседница. – Глеб, не тяни резину, вижу ведь, согласишься. Ну, три, четыре. – Она кивнула, приглашая продолжить.

– Согласен. – Расплылся в улыбке паренёк. – Как тебя одну на край света отпускать. Ты же всю их наркомафию в расход выведешь. – Пошутил он.

– Вот и хорошо. – Девушка подвела черту. – Давай сделаем так. Ты собираешь вещи и тихонько исчезаешь. Телефон в помойку, писем не оставлять.

– Короче, встретимся завтра вот по этому адресу. – Она прошептала ему название яхт клуба. – Поселим тебя на воде. Не волнуйся, там всё по высшему разряду. Как в «Астории». Да и я туда переберусь. Раз возникла ситуация, то продолжение, как говорится, следует. А нам проблемы не нужны. Вместе и отбиться легче будет. Да и ты, если что, выручишь. – Польстила она компаньону. Заодно с капитаном судна познакомлю. Хороший, кстати, дедок.

Однако, придя в гостиницу, она застала капитана в тяжёлом раздумье.

– Иван Максимович, что с тобой? – Поинтересовалась, заметив его состояние.

Тот погладил бороду и нерешительно глянул на собеседницу: – К дочке я заходил. Беда у неё, мужу рука отказала, парализовало.

Вот, как ты к ним зашла, так и отказала. Он по врачам, те руками разводят. А рука как плеть висит. Как она одна‑то с ребёнком да с инвалидом останется? Плачет шибко.

– Значит, так понимаю, опять не слава богу, – вздохнула Ольга.

– А Вы, дорогой «Мастер», не подумали, что если он выздоровеет, то Вас опять на вольные хлеба выгонит. Он ведь ничему не научился. Такое уж воспитание. Вы же опытный человек.

– Всё понимаю, Оленька, – тяжело вздохнул старик. – Но как тут быть? Она же дочка.

Ольга изумлённо покачала головой.

– Нет, всё же толстовец. – Буркнула она под нос. – Ладно, – добавила громче. – А если выздоровеет, не начнёте вилять?

– Да, если не беда, разве я смог бы… – Бессвязно забормотал старик.

– Хорошо. Считайте, ожил зять Ваш дорогой. Но, вот помяните моё слово… – Она не закончила, понимая бессмысленность дальнейших разговоров.

– Вы мне скажите, лучше, как с дополнительным баком? – Перевела она разговор в практическую плоскость.

– Бак почти готов, установили, осталось горловину наварить, и можно заправлять.

Ольга сперва хотела разместить в топливном баке тайник, для кое–каких мелочей, вроде дорогого её сердцу Винчестера, однако, раздумала. «Баловство это всё. С коррупцией у нас борются давно и пока с переменным успехом. Так что гораздо легче заплатить кому–надо и пройти досмотр по облегчённому варианту, чем городить тайники.

Выполняя данное старику обещание, вновь заехала на знакомую улицу, где жил его болезненный родственник. Честно, без всякого желания.

«Не мне их судить, – наконец решила она. – Дед сам выбрал».

При виде её хозяин, уже растерявший большую часть своего гонора, приподнялся с кровати, на которой лежал, баюкая недвижимую конечность.

– Выйдем, – коротко бросила Ольга.

Они вышли на лестницу.

– Говорить долго не буду. – Она старалась не смотреть ему в лицо.

Будь моя воля, фиг бы я пришла. Старик больно переживает. Но, запомни. Ещё раз, хоть слово против него или дочки его вякнешь, не только руки, ноги поднять не сможешь. Как в сказке про Колобка остаток дней доживать придётся. Понял?

Оробевший мужичок согласно закивал головой.

Она брезгливо вытянула палец, прижав к его плечу. Мысленно провела энергию по каналу и отпустила. – Всё, свободен.

Не дожидаясь продолжения, двинулась вниз по лестнице. А пациент, не веря себе, медленно пошевелил ожившей рукой и нерешительно сжал пальцы.

«Не сказать, что он совсем уж подонок, – размышляла она, шагая прочь. – И почему ты решила, что можешь ломать его жизнь?

Стоп, это я от «толстовца» нахваталась. – Оборвала она себя. – Хватит».

Подготовка продолжалась. Уже закупили провизию, выправили необходимые документы. Топливо решили залить в последний момент.

Месяц ушёл на всевозможные согласования, оформления и нестыковки. Да и подготовка самой яхты заняла значительно больше сил и средств, чем планировали. Но, в первых числах июля, наконец, созрели.

Они сидели в каюте. Ветерок с Невы легонько задувал в открытый иллюминатор. День выдался не жаркий.

– Завтра последний выход, и можно трогаться. – Обыденно сообщил капитан, помешивая остывший чай в стакане с матёрым мельхиоровым подстаканником, который старик берег пуще глаза.

– Талисман. – Говорил он, любовно поглаживая тёмный узор на металле. По всем морям со мной прошёл.