Текст книги "Ангел специального назначения(СИ)"

Глава 4
Алексей, по прозвищу «Норман»

Армейская романтика исчезает после трёх дней службы. Мгновенно и навсегда. Рёв сержантов, стриженые под ноль головы новобранцев, казарма, вонь портянок.

Всё бегом: бегом умываться, бегом в столовую, бегом на построение и только «строевые» шагом, хотя тут вот лучше бы бегом.

День за днём, вот и неделя пролетела, вторая, появилось лёгкое понимание этого бардака.

Что‑то злит, коробит, но уже становится привычным и потому не страшным.

В элитные части Алексей не рвался. Он вообще с удовольствием сачканул бы от «почётной обязанности и долга». Но проходной балл в университете был такой, что поступить честно не стоило и мечтать. Итог – Повестка, военкомат, ПТК со странным прозвищем «холодильник». И вот: «Через две весны, через две зимы».

Слова популярной тогда песни отзывались нехорошим предчувствием этих зим и вёсен.

В десант попал случайно. Расписанный в ВМФ, он ждал вызова от своего «покупателя», сидя на лавочке возле площадки где с высоких ступеней выкрикивали фамилии новоявленных воинов.

«Какой смысл давиться в толпе? – размышлял призывник. – Если нужен – найдут».

Когда рядом присел офицер, он даже не повернул голову, дисциплина ещё не въелась в сознание.

– Эй, воин, спичку дай. – Попросил сосед. – А что не там, «купили» уже? – кивнул головой военный, прикурив.

– А чего толкаться, услышу. – Алексей глянул на собеседника.

«Ого, десант. – По экранам только прошёл забойный фильм про десантуру, и ореол романтики веял над всем, связанным с полосатыми тельняшками и голубыми беретами.

Он присмотрелся. Не многим старше его этот лейтенант. Сам Леха призывался на два года позже сверстников, дали окончить техникум, поэтому выглядел почти ровесником офицера».

Здоровьем и силой Алексея природа не обидела, а спортом он занимался с детства. Русый чуб, рост за метр восемьдесят, широкие плечи. Белозубая обаятельная улыбка. Если бы в те времена крутили западные боевики, то кличка «Лундгрен» была бы ему обеспечена.

Лейтенант перехватил взгляд новобранца.

– Земляк? – Разглядел он на рукаве стройотрядовской ветровки эмблему Новосибирска.

– Наверно. – Пожал Леха плечами.

– Где жил? – Поинтересовался сосед.

Оказалось, что «летеха» учился в соседней школе, только окончил её на год раньше. Нашлись и общие знакомые.

Местные знаменитости и признанные красавицы района. Уже через пять минут Виктор, как представился лейтенант, предложил. – А пошли к нам. Зачем тебе три года ботинки на флоте рвать.

Алексей, от всей души согласный, что три, это не два, раздумывать не стал. Назвал фамилию, команду и, слегка волнуясь, закурил в ожидании. Решилось быстро.

– Иди в казарму. – Скомандовал, вернувшись из штаба, офицер. – Завтра в десять – здесь. – Он ткнул пальцем на знакомую скамейку. – Ну, всё, «земеля». – Лейтенант хлопнул новобранца по плечу. – С десантом тебя.

И вот уже три недели Алексей служил в десанте.

Учебка, она и у космонавтов учебка. «Строевые», уставы, наряды, опять строевые, постоянное чувство голода, бег на физзарядке, бег с выкладкой, бег просто так…

Алексей постепенно втянулся. Понятно, не получал удовольствия, но и тягот, особых, не испытывал. Помог характер, спокойный и рассудительный.

«Значит, так надо, «гражданку» из нас выбить. – Смеялся он про себя, прыгая после отбоя, по команде орущего сержанта. Стресс выбивают стрессом».

Наступила дата присяги. Отстояв на плацу и прочитав заученный текст, они перешли в надёжные лапы Вооружённых Сил.

А на следующий день его вызвал командир роты.

Само по себе – это событие. Командир роты новобранцев не замечал в упор, и вызов к нему значил не просто нарушение, а сверхпроступок.

Алексей, чувствуя себя невинно осуждённым, вошёл в кабинет и, бросив ладонь к виску, рявкнул, докладывая. – Товарищ майор, по вашему…

Однако вместо командира, за столом сидел немолодой офицер, в звании подполковника. Форма почему‑то смотрелась на нём чужеродно. Словно на переодетом гражданском. Уставная фуражка, с покосившейся кокардой. Ни один офицер не станет терпеть такое издевательство над головным убором. А тем более подполковник.

«Как известно, «шитые» фуражки – привилегия старших офицеров, и носить уставной котелок? – Алексей перестроился и продолжил доклад. – Рядовой Бессонов по вашему приказанию прибыл.

– Ладно, не ори. – Остановил подполковник.

– Садись. – Ткнул пальцем, указывая на стул.

Алексей сдёрнул берет и присел на край, готовый при первой необходимости вскочить.

– Размазывать кашу по тарелке некогда. Перейду к делу. – Офицер достал папку. – Предлагаю вам, рядовой Бессонов, службу в подразделении ОсНаз.

От непонятного слова тянуло уже знакомой романтикой.

Алексей невольно усмехнулся, вызвав удивление собеседника

– Странная реакция, – насупился он. – Объяснитесь, солдат.

Алексей смутился, потом честно ответил. – Когда я, на «призывном», услышал слово ВДВ – это значило два месяца бега и строевых занятий. Вот и подумал. – Сколько месяцев строевых означает такое длинное слово?

Подполковник хлопнул ладонью по зеленой ткани стола и оглушительно захохотал.

– Ай, молодца. Ну, молодца. – Повторил он. – Впервые слышу такой ответ. Парень, мы споёмся.

Странный офицер утёр слезу. – Я, командир роты, набираю личный состав. Честно скажу, твоё дело смотрели психологи, поэтому, в том, что ты согласишься, не сомневаюсь. Но, вот что так отреагируешь. – Психологи не сказали.

Строевых будет мало. Это я тебе обещаю, а вот всего остального хлебнёшь полной ложкой. Детали, извини, сообщать пока не могу, но одно скажу, служба в самый раз для тебя. Романтики у нас не задерживаются. Работа мужская, тяжкая и грязная. Решай.

– Товарищ подполковник, наверное, психологи знают лучше. Согласен. – Алексей, действительно, не имел ничего против нового предложения.

Служба в десанте, по его пониманию, мало что могла ему дать.

«Если быть, то быть профессионалом, а при таком обучении и загруженности хозяйственными работами стать профессионалом невозможно. Каких высот можно достичь, если за два с лишним месяца обучили только тянуть ногу?

– Твоё желание – полдела. У нас строгий отбор. – Продолжил офицер. – Не очень сложный, но специфичный. Вот, к примеру, ты – молодой боец, для тебя любой офицер – это царь и бог. То, что ты сумел перестроиться и доложить, это уже плюс. Что среагировал на предложение с юмором – тоже и так далее. Самое невинное задание может оказаться проверкой, поэтому, будь внимателен.

Значит, договорились. – Он встал и протянул руку – Зовут меня Василь Кириллович. Прозвище в части скажут. Завтра тебя вызовут. Ну и, естественно, никому, ничего. Бывай, Алексей Бессонов.

Новая служба началась с испытаний. Тряской. Его и бойца из соседнего взвода погрузили в кузов бортового Урала и повезли.

Ехали долго. Сержант разговорчивостью не страдал. Он сдвинул берет на глаза и задремал, не обращая внимания на дикие рывки и подпрыгивания.

Водитель гнал, как на ралли. Пока шли по трассе, было терпимо, но когда дорога стала похожа на стиральную доску, а водила почти не сбросил скорость, стало тяжко.

Но, добрались. Военный городок оказался небольшим. Три казармы, учебный корпус, штаб, полоса препятствий, парашютная вышка.

И всё это в окружении вековых сосен. На этом сходство с учебкой и лагерем закончилось.

Сержант привёл их в казарму и, показав две койки, буркнул. – Спать здесь будете. Рундуки сдать в каптёрку, дальше по распорядку.

И ушёл. Настроенный на пристальное внимание старослужащих, Леха удивился тому, что никто их не встретил.

Только из каптёрки появился толстенький солдатик и, отобрав мешки и «парадку», выдал застиранную п/ш.

– Устраивайтесь, бойцы. – Он весело подмигнул. – Не дрейфь, босота, не съедят.

Действительно не съели. Лёгкую издёвку считать за дедовщину смешно. Каждый занимался своим делом и к новичкам не лез. Они попали в спецнабор одного года, из стариков были только замкомвзвода.

Отбор начался с кросса. Их, команду тридцать пять новобранцев, гнали три сержанта. Темп они взяли такой, что даже сами, как заметил Алексей, к концу задохнулись. Бессонов, имевший первый разряд по пятиборью, пробежал нормально, вперёд не лез, но и не отставал, держался в середине. Однако после кросса пошло издевательство над организмом.

Остановив их в распаханном поле, сержант отдал приказ – По–пластунски, вперёд.

После десяти метров беречь форму стало бессмысленно.

Преодолев вспаханный участок, рванули. Сержанты уже не подгоняли, а просто бежали рядом.

«Отрезок пять километров, – как понял Алексей. – Гоняют кругами».

Снова пахота и снова ползком. Он насчитал пять кругов, команда растягивалась всё больше и больше. Отставших не ждали. Наконец, пытка кончилась. Резкая команда – в одну шеренгу становись. Перекличка.

– Иванов, Петров, Сидоров. – Отозвалось семнадцать. Отставших списали в тот же день.

«Сурово» – Усмехнулся Леха. Ему это испытание далось не сказать, что просто, но не на пределе. Однако следующий день принёс совсем другие тревоги. Началось всё обыденно. Их вывели на полигон и приказали пройти по широкой доске строевым шагом, инструктор засёк время. Недоумевая, Алексей промаршировал, как и все. Но, когда поступил приказ забраться на пятиметровую лестницу, где была установлена такая же доска, и промаршировать по ней, в животе стало пусто.

Кажущаяся невысокой конструкция, сверху смотрелась пятиэтажкой. Шаг, которым испытуемые проходили по доске, назвать строевым мог только отъявленный льстец. Один из курсантов просто лёг на доску, и снимать его пришлось сержантам.

«Не дождётесь. – Алексей выдохнул и, когда подошла его очередь, резко скомандовал себе. – Доска на земле, вперёд.

И, почти не глядя, удерживая срез краем глаза, прошагал, казалось, даже быстрее, чем на земле».

Инструктор крякнул и занёс время в журнал.

«Отходить» Леха начал позднее. Загнанный вглубь страх вышел наружу, когда возвращались с полигона. Ноги задрожали, бросило в пот. Однако никто не заметил.

На доске отсеялось двое. К концу недели из двадцати осталось трое. Утром, их вызвал командир роты, уже знакомый Василий Кириллович. По кличке «Груздь», как выяснилось, фамилия Грибов.

– Справляешься? Я знал, что ты пройдёшь. – Он пригласил сесть.

Теперь, взамен мешковатого кителя, на нём был выцветший комбинезон цвета хаки с множеством карманов и берет, заломленный на ухо.

– Поздравляю. Молодец. Показатели хорошие, но это только начало, расслабляться не советую. Готовим мы, как ты, наверное, понял, диверсантов – разведчиков, причём именно в таком порядке. А так же снайперов. – Он прошёлся по кабинету, однако старый паркет даже не скрипнул. Помолчав, добавил. – На занятиях тебе объяснят, что это, и с чем едят. Рота у вас пока учебная, но все инструкторы воевали и могут научить не только книжным знаниям. Старайся вникать. Всё на занятиях не освоишь, курс громадный.

– Вопросы? – он поднялся. – Тогда вперёд.

Занятия, тренировки, снова занятия и бег, бег, бег. Как будто из них готовили в первую очередь марафонцев. И всё же молодой организм восстанавливался быстро. Появились приятели. Особенно Алексей сошёлся с рыжим пареньком, одним из тех, с кем он проходил испытания.

Вовка Сидоров – крепкий как боровик, смешливый, находчивый сибиряк, простоватый, но в то же время с лёгкой крестьянской хитрецой. Его сложно было увидеть сидящим. Живчик вечно с кем‑то спорил, загорался, быстро остывал, подначивал. Алексей же – спокойный и неторопливый, выглядел его полной противоположностью. Мог подолгу всматриваться на занятиях по маскировке в складки местности и, на все уговоры приятеля начать действовать, отвечать: – Успеется. Иногда они ссорились, но дольше часа Вовка не выдерживал и шёл мириться.

– Эх, Алёха. – Мечтал Вовка, вот бы счас в увольнение пойти. Берет, тельник, все девки наши.

– Ага, ты этот берет, заслужи ещё, – тормознул мечтания Алексей.

– Приземлённый ты, Алексеич, человек, уж и помечтать нельзя. – Злился приятель.

Три месяца пролетели быстро. Наступил день первого прыжка. Психовали, конечно, все.

Вовка, оживлённый даже сверх обычного, чуть ли не носился по казарме, Алексей сидел молча и просматривал конспекты.

– Я слышал, после прыжков увольнительную дадут – Притащил очередную сплетню приятель.

– Вовка, достал. Куда? От нас до ближайшего посёлка сорок километров. Кто нас повезёт? В лучшем случае, в культпоход съездим. В кино и назад.

– Тоже не плохо. – Соглашался приятель.

Первый прыжок описать сложно. Постные лица сидящих вдоль борта товарищей, мерный гул двигателя, полумрак грузового отсека транспортного борта. Мерзкий вой сирены, сигнал на сброс, ледяной поток воздуха. Алексей, зацепив карабин, двигался следом за приятелем. У самого люка заметил, что того заносит к поручню.

Инструктор, провожая очередного бойца, отвлёкся и на них не смотрел.

«Прихватило, – понял Алексей, – сейчас вцепится, не оторвёшь». Он, опережая движение руки, толкнул друга в люк. Сам шагнул следом

Занятый приятелем, не то, что забыл испугаться, как‑то проскочил момент выхода и сообразил, что летит, уже падая в бездонную яму.

Но тут по спине отброшенный тугой волной шелка хлопнул клапан ранца. Забыв обо всем, он смотрел на раскинувшийся до горизонта зелёный фон леса, стальной блеск петляющей реки. Приземлился удачно, спружинил на бок и погасил купол. Почти не протащило.

Свесив ноги, они сидели на краю парашютной вышки.

– Алекс. – Приятель чуть повернулся, опасаясь смотреть вниз. – Я высоты с детства боюсь. Что‑то надо делать, каждый раз меня выталкивать некому будет, а прознают отцы командиры, отчислят вмиг.

– Ну, все боятся. – Алексей пожевал губу. – Я тоже боюсь, что теперь, всех гнать.

– Ты не поймёшь. – Вовка печально вздохнул.

Они залезли на вышку специально. Первый раз, на верху, страх зацепил так, что похолодело в ступнях ног. Однако, сев на край, и посидев минуту – две, заметили, бояться словно надоело, страх стал подконтрольным. Ещё пару дней, и они могли сидеть уже спокойно. А сегодня, даже Вовка сумел оторвать руку от перил и повернуться к собеседнику. Тут их и застал товарищ Груздь.

– Але, бойцы. – Неслышно подойдя к вышке, он задрал голову и разглядывал их с нескрываемым любопытством.

– Вы что там, как мушкетёры, заговор устроить решили? Ну‑ка, слезайте.

Застигнутые врасплох, солдаты начали подниматься.

– Э, нет. Куда? – Остановил командир. По перекладинам вниз. – Он стоял, ожидая. – Что, слабо?

Командир явно не шутил. Какие шутки. Добряк Вася, как звали его курсанты, прошёл три войны и немыслимое число командировок, где, понятное дело, не мёд собирал. Поэтому, когда он говорил, его слушали.

Деваться некуда. Алексей посмотрел на Вовку. – Спокойно, он прибавил металла в голос. – Ты пристегнут, – почему‑то добавил он.

Вовка странно глянул на него и внезапно успокоился.

Он развернулся и, поискав перекладину ногой, повис на вытянутых руках. Нащупав, закрепился и, балансируя, перехватил трубу, присел, зацепился и проделал операцию снова. Удивлённый Алексей последовал за ним.

– Земля, не смотреть на землю. – Убеждал он себя. – Командир знает, что делает, мы сможем.

Пятнадцать метров они преодолели за пять минут. Мокрые от пережитого страха, соскочили с последней перекладины, но возле вышки уже никого не было.

– Алёха! – Вдруг заорал Вовка. – Я смог, тудыть его, смог!

Он упал в траву, глядя на вышку. – Я смог, совсем не боялся, мне казалось, на поясе страховка. Он сел, удивлённо глядя на друга. – А ведь это ты мне сказал – страховка.

– Ладно, Алексей вытер со лба пот, и тоже присел в траву, колени дрожали от пережитого страха, но в душе была радость. Он это сделал. – Главное, мы слезли.

Часовой развернулся и неторопливо двинулся в обратном направлении. До угла ему оставалось ещё три метра.

Алексей выждал и двинулся в такт шагам противника. Раз, два, три, разворот. Он опустился на корточки, сжавшись в комок,

Маскировочный комбинезон с нашитыми кусками ткани, ветками, листьями, скрывая контуры тела, превратил его в неприметный на фоне кустов бугорок. Пять шагов, разворот. Часовой вдруг остановился и резко обернулся назад.

«Чтоб тебе». – Алексей едва успел прервать движение и замер в неестественной, полусогнутой позе. Ноги мгновенно занемели.

Часовой внимательно осмотрел прилегающую территорию, поправил автомат за спиной и нехотя отвернулся.

«Раз, два, три». – Алексей, увеличивая шаги, пошёл в разбег и на счёт четыре, в прыжке, сбил часового с ног и, падая, рубанул ножом по шее, другой рукой успевая зажать рот.

– Готов – он поднялся и протянул руку. – Вставай, Вова, ты помер.

– Совсем сдурел? – Вовка растирал шею. Хорошо, резиновый. А если б настоящий? И вообще, я тебя, кажется, слышал.

– Если слышал, чего не стрелял? – Алексей понимал, что приятель, если и слышал, уверен не был, а открыть огонь по кустам, без противника – это незачет.

– Надо было стрелять – хлопнул он друга по плечу – был я там.

– Ладно, погоди, сейчас я тебя сделаю. – Вовка натянул маскировочный комбинезон, а его напарник двинулся к складу. Занятие по снятию часовых продолжалось.

Среди множества инструкторов и преподавателей в роте был свой человек–легенда. Бойцы, на перекурах, пересказывали о нём слухи и домыслы. Ему подражали и побаивались. Хотя, на первый взгляд, невзрачный, худощавый, а в камуфляже и вовсе щуплый, он совсем не походил на супермена.

Однако, как уже успел понять Алексей, в разведке такие здоровяки как он, конечно, тоже имеются, но хватает и солдат обычного телосложения.

Вёл он предмет, который, как, оказалось, считался в спецназе вторым по важности после бега. Предмет назывался – Работа с ножом.

– Нож, это главное оружие разведчика. – Сказал на первом занятии Влад. В полном варианте его прозвище было – Влад Дракула.

– Почему? – Задал он вопрос и сам ответил. – Скрытность и тишина, вот что спасёт вас в тылу противника. Оружие, будь оно трижды совершённое, не даёт гарантии бесшумности.

– Объяснять почему, думаю, не надо. – Он прошёлся по залу. —

Нож должен быть продолжением руки. Сейчас модны стали эти боевые искусства. Он косо глянул на сидящего в общей массе Леху, так вот, нож гораздо эффективней всех ваших прыжков и криков. А сталь, всяко, твёрже руки.

– Во–первых, – он совершенно незаметно вынул нож.

– Доставать его нужно мгновенно – это восемьдесят процентов успеха. В неожиданной схватке побеждает тот, кто первый достанет оружие, – это понятно? Второе, никаких понтов, вы не в балете. Финты, уклоны оставьте для уличной шпаны. Удар по блокирующей или бьющей руке и добивание. В горло, в лицо или в сердце.

– Первое правило. – Начал инструктор. – Рукоять ножа расположена по диагонали ладони, причём сила захвата в кольце из безымянного пальца и мизинца. Указательный, средний и большой пальцы лишь слегка придерживают оружие и направляют его в цель…

Они учились выхватывать нож в любом положении, лёжа, стоя, в прыжке, с разворота. Сотни, а то и тысячи раз, до полного автоматизма.

Следом пошла отработка удара. – На манекене, в спарринге, с резиновыми лезвиями, с настоящими ножами. Влад преподавал и метание ножей, как оказалось, тоже необходимую науку разведчика.

В работе ножом прекрасно зарекомендовал себя Вовка, он неожиданно быстро достиг очень приличных результатов. Техника простая и надёжная, а особенно скоростная работа позволяла ему справляться с партнёрами за две, три секунды.

А вот метание пришлось по душе Алексею. Он интуитивно выбирал нужный замах, и процент попаданий у него был лучшим в группе.

Нож для метания – особый, тяжёлая ручка, отверстие для тросика. Но, брошенный мастером, имеет силу, в два раза большую, чем удар рукой, а если учесть, что расстояние для прицельного броска около пяти метров, то преимущества очевидны.

Конечно, тренировки важны, но играют роль и природные способности.