Текст книги "S-T-I-K-S. Резак 2 (СИ)"

Автор книги: Герман Горшенев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Немного пограбив продуктовый, набрав груды водолазных масок и очков для плавания в спортивном магазине, отправились на демонтаж промзоны.

Нас никто не собирался использовать в качестве пушечного мяса и для обороны это место было выбрано неслучайно. Справа и слева от нас, раскинув свои чёрные объятия находилась чернота. Это был один из редких, но очень гадких и подлых видов. Перед нами была не очень сильная полоска аномалии, убивающая электрику, электронику, портящая патроны и не дающая взрываться гранатам, а затем была полоска обычной земли. В первой черноте не новички могли работать и по несколько часов, а вот её партнёршей, которая расположилась узкой полоской за нашими окопами была уже более сильная чернота, в которую соваться было крайне нежелательно.

Она открывалась словно большая тарелка, расходясь под очень острым углом по сторонам и извиваясь своими очертаниями вдоль наших окопов. В некоторых местах мы даже ставили палки, чтобы понимать где надо пригибать голову, что бы тебе её случайно не оторвало. Наши вешки срезало, словно огненным ножом, а сама аномалия нависала над нашими окопами незримой крышей. Главное, не забывать и не вылезти в ненужном месте. В тех местах, где черноты нет, и нелюди смогут использовать своё высокотехнологичное оружие, оборону будут держать сами нео.

По замыслу новых людей мы должны были просто удержать пришельцев в этом районе. Рано или поздно система жизнеобеспечения в скафандрах закончится, и они вынуждены будут открыть забрала, чтобы вдохнуть воздуха, заразиться и превратиться в безмозглых тварей, а потом останется только добить тех, кто оказался иммунным, но для этого надо было ещё продержатся.

Оставшееся время до вечера мы долбили, сверлили и работали грубым и корявым инструментом, отколупывая метал, бетонные блоки и добывая тонкую пластиковую или стальную арматуру, из которой собирались делать подобие колючей проволоки, а утром мы отправились месить грязь.

По нашим планам, всю полоску не агрессивной черноты перед окопами мы хотели превратить в непролазные джунгли из железа, бетона и проволоки.

В черноте ни какие моторы не работали, как бензиновые так и электрические. Мы, как и наши древние предки когда-то рыли противотанковые рвы, точно также рыли рвы против космических пришельцев, утопая по щиколотку в полужидкой грязи, ковыряя её лопатами. Правда с бетоном и подсобными работами было гораздо легче, чем нашим пращурам. Если нам нужно было свернуть какой-нибудь камень или вытащить из земли глубоко застрявшую железяку, всегда можно было её прицепить тросом и попросить стоявший за пределами черноты бульдозер или танк внешников дёрнуть. С бетоном тоже вопрос решился очень. По всей нашей черноте были разбросаны рукава, через которые подавали бетон из специальной машины, когда нужно было укрепить конструкцию.

Работали все. Танк внешников, больше похожий на карьерный бульдозер, только с множеством башен укреплённых по всему корпусу, рыкнул мотором и откатил массивную металлическую конструкцию похожую на древние противотанковые ежи. Мы перекинули тросы в глубину черноты и пока танк ехал от нас, сварная конструкция тянулась внутрь.

Такими штуками мы перегораживали проходы между полосками черноты и решили изготовить и затащить их внутрь. Пока всё не началось, мы пробовали как можно больше захламить нашу линию обороны. Также в черноту, укрепив блоки таскали всё остальное. Только мы собирали нечто, из железа, натасканного с разборки зданий, как следующий бульдозер тащил волоком металлическое корыто размером с кузов самосвала, заваленное металлическим хламом. Всё это подтаскивали к аномалии, а дальше приходилось почти всё носить вручную, поэтому куски были разрезаны таким образом, чтобы силами трёх-четырёх человек можно было утащить железяку до нужного места, не имея возможности пользоваться техникой.

Были придуманы и другие средства автоматизации, кроме блоков. Соорудили, что-то вроде плуга на длинных цепях для копания. Мы отцепили ковш от бульдозера, приварив к нему длинные цепи, и эту конструкцию соединили с машиной, стоящей за чернотой. Получилось весьма стильно и результативно. Целая банда землекопов оттаскивала ковш подальше, а потом массивный гусеничный трактор тащил нашу чудо лопату обратно, смещая многие кубометры грунта. Рыть таким способом можно было только в одну сторону, зато по много, оставляя глубокую, больше метра борозду. Всё быстрее чем копать вручную, хотя во многих местах другого варианта кроме старой знакомый всем лопаты не было вовсе.

Мы бы рыли хоть круглые сутки, но каждый имел свой предел. Все пришли в Стикс в разное время, и кто-то мог находиться в черноте по полдня, пока не начинало закатываться сознание от усталости, а кому-то хватало и десяти минут, чтобы ноги начали подкашиваться и его приходилось тащить обратно и отпаивать живчиком. Кому-то достаточно было поспать пару часов, а кто-то по несколько часов выл от головной боли, не сбиваемой ни какими обезболивающими.

Мы бы работали и быстрее, но по негласной договорённости каждый отвечал за себя и не должен был выходить за грань адекватного. Когда начнётся атака нелюдей, нам дееспособные бойцы будут нужнее, чем перерывшие свою норму инвалиды.

А ещё, каждому событию соответствует свой мусор. В древние времена в степи валялись поломанные клинки, копья и стрела, позднее брустверы окопов были завалены гильзами, пустыми банками из-под тушёнки и бычками самокруток. Во времена пандемий улицы больших городов были завалены медицинскими масками и неткаными антибактериальными салфетками, а у нас окопы были завалены водолазными масками, очками для плавания и для катания на лыжах.

В черноте в первую очередь страдали глаза, поэтому мы закрывали их очками. Вход шло всё, от пластиковых водолазных масок, до спортивных очков для плавания, противогазы, какие-то непонятные маски-шлемы, но через некоторое время стекло мутнело, покрывалось трещинками, а иногда и лопалась. В копах грудами валялись очки с мутными стёклами. Мы их контейнерами таскали из торгового центра для своей работы. Но несмотря на всё это – мы рыли, и другого способа остановить нелюдей не было. Нам нужна была каждая секунда, каждая могла стать той самой, разделяющий тебя от смерти.

Конечно, наша работа ни в какое сравнение не шла с работой наших предков, которые утопали в грязи, жили в холоде и впроголодь. Мы жрали от пуза, были здоровы как породистые коты и бытовали в самых комфортных условиях. Когда всё начнётся, то, то что мы сейчас накопаем, наварим из арматуры и натаскаем бетонных блоков и прочего мусора, который мы смогли демонтировать из зданий, будет нашей защитой.

Нео – они молодцы. Они не собирались подставлять нас под прямой удар нелюдей, схожих с ними по технологическому развитию, а отдали для таких как мы бригад самые безопасные участке, прикрытые чернотой. Но нас не раз предупредили, что когда всё начнётся, то новым людям будет не до нас и скорее всего на помощь мы рассчитывать не сможем. Там, где будут стоять армия новых людей, с нашим оружием и нашей бронёй просто нечего делать. Это участки не закрыты местными аномалиями и пришельцы там будут работать своим оружием в полную силу. Предсказать исход противостояния не мог никто, а новые люди сами не были уверены ни в чём. Об этом ещё до отъезда нас предупредили.

Когда эмиссары Кота катались по внешке и их сектору Стикса, подбирая людей, то случайных среди них не было. Здесь были желающие хорошо заработать и готовые трудиться за большие деньги и принимать на себя большие риски за соответствую оплату, были искатели приключений, были сорвиголовы, которые и без оплаты любили шляться по самым опасным местам. Кого тут только не было, но трусов с хитрыми глазёнками мне здесь увидеть так и не удалось. Мужики рыли, таскали арматуру, там, где можно работали бульдозеры, а где была нельзя брались за ломы и лопаты. Когда нео с нами всё это ещё раз проговорили на отправном пункте, отказавшихся не было, ни единого человека.

Не смотря на упорный труд, я и мои товарищи отожрали солидные ряхи. Любой солдат умеет готовить, а когда в бригаде завелось несколько профессиональных шеф-поваров, имеющих неограниченный доступ к деликатесам, то это караул. Парни, имели мечты готовить целый список блюд, которых разуметься не было в меню их ресторанов из-за дикой себестоимости или экзотичности, а тут они просто отрывались.

Я за эти дни узнал названий жратвы больше, чем за последние несколько лет. Всюду, на надувных матрасах, застеленных новеньким бельём спали заляпанные грязью, не снявшие обувь мужики, а вдоль окопов тянулись провода, к которым были подключены автоматические хлебопечки и шашлычницы, манящие ароматами. В каждом углу стояли блоки с газировкой и консервами, а рядом с ними воткнутые в землю грязные лопаты.

Один чел с торгового центра даже надувной джакузи притащил, в котором любил полежать после копания. В общем, всё включено, и никак не меньше пяти звёзд.

Глава 20. Гром. Палка громыхалка

Все эти дни, пока мы копали, пара рейдер танков паслась с той стороны нашей черноты, гася иногда появляющиеся небольшие вспышки пробоев. Нео довольно точно предсказали появление массовых пробоев, которые в таком количестве можно открыть раз в несколько тысячелетий, и нам страшно повезло родиться именно сейчас.

К этому времени мы уже получили и пристреляли весь наш обширный арсенал. У нео были большие проблемы с передачей оружия другим, не новым людям. Только некоторые модели, предназначенные для вооружения союзников из гуманоидных рас, могли быть использованы нами. Дятлу, как лучшему скоростному снайперу достался разгонник производства новых людей. Он стрелял вольфрамовыми стрелками, помещёнными в стальную оболочку. Оружие отличное, лёгкое и убойное до невозможности, но его было очень мало, просто до смешного. Похожие штуки у нас получили человек десять, а нас было триста с плюсом рыл.

Кое кто получил Калашниковы со специальными пульками. Выглядели они откровенно драно, имели большой красивый ствол как у вала, только из серого металла, и стреляли бесшумно. Попадание такого патрона разносило бетонный блок или проламывало броню современной бронемашины, но, всегда есть «но», они срабатывали в черноте. Как только пуля касалась черноты, она разрывалась, высвобождая кучу энергии. Оружие очень мощное, но практически бесполезное, ведь его можно использовать только метров на двухстах между нашими окопами и первой линией черноты. Проще было выстрелить в упор из штатного основного ствола, чем доставать второй.

Мне, кстати, тоже выдали небольшой пистолет с такими пулями, на случай если придётся драться с нелюдями в рукопашную. Когда я получал дамского размера пекаль со специальным боеприпасом, парни ржали до слёз и изгалялись шутить над размерами моей пушки. Они конечно знали, что пулями нео я могу даже электричку пристрелить, но историю моего имени и моего первого «Васп-Грома» они отлично помнили. Для стрельбы внутрь черноты подходило только тупое, кинетическое, поэтому моим штатным оружием стала самозарядная крупнокалиберная винтовка внешников.

Сигнал тревоги дали загодя, сообщив, что через несколько часов всё начнётся. Рейдер-танки резво ускакали, оставив огромную территорию за нашей первой линией черноты вспыхивать множеством огней. У нас было полно времени одеть броню и приготовить оружие.

Наши окопы представляли с собой сюрреалистическую картину. Грязные бойцы, вгрызающиеся в землю и ждущие врага в окопах с оружием за бетонными блоками, всюду были мешки с песком и сваренные арматурные прутья. Впереди нас лежала равнина, утыканная железками, обвитая колючей проволокой и мусором, который мы смогли найти. Мы тащили всё, что было тяжёлое и корявое и при этом отлично простреливалось. Мы собирались замедлить нелюдей, а не создавать им укрытия.

Через нашу черноту проходил приличного размера овраг, одну сторону которого мы срыли, чтобы простреливать обратную сторону, а через шланги в него сутками закачивали воду. Грязищу развели невероятную. Мы даже землю на дне перекопали, а глубина липкой жижи получилась такая, что можно было провалиться по пояс, и разумеется всё было украшено вбитыми в землю кольями и хитросплетениями арматуры и проволоки.

Кстати, мы тоже все были грязные, и не по тому, что у нас не было новой одежды или возможности постирать, а потому, что просто этого не делали. Работа в черноте выматывала силы на столько, что нас хватало только доползти до матраса и вырубиться. Многие даже башмаки не снимали. В паре мест мужики настоящие прачечные организовали с автоматическими стиральными машинами и целыми контейнерами новой одежды, но на это просто не хватало сил, а проснувшись, сразу бежали в нашу защитницу рыть и скручивать болтами подлые железные конструкции.

По замыслу нелюдей мы должны были погибнуть в первые секунды боя, и больше не раздражать своим присутствием. Нелюдь предполагает, а Стикс располагает. Выйдя из порталов, насекомоподобные грохнули по нам всей своей мощью всех своих сверхтехнологичных средств уничтожения. На нас полетели тысячи ракет, ракеток и ракетёнок, целый океан огненных плевков и росчерков боевых лазеров.

Всё это добро летело через черноту. Огненные плевки, подозреваю, что это была плазма, а не файерболы, вспыхивали на границе красивым полярным сеянием, лазеры распыляли пучки света, погружая нас в мир сельской дискотеки и заставляя жмуриться, а ракеты падали нам на головы, снося бетонные блоки, но не взрываясь. Наша благодетельница чернота рьяно следила за своими подопечными и защищала нас лучше самой крепкой брони.

Кучи управляемых и неуправляемых снарядов, боеголовок и совсем диковинных штуковин сыпалось на наши окопы, заставляя вжиматься в землю и прятаться в ниши, норы и под защиту бетонных дотов. Всё это подало бесполезными кусками металла. С таким же успехом нас можно из бронзовых пушек ядрами обстреливать. Огромные ракеты с потухшими соплами ударялись об бетонные блоки, разлетаясь в куски и распрыскивая шипящую кислоту, которая, наверно, должна быть ракетным топливом, но после пролёта через черноту отказывалась гореть, даже залив раскалённые угли мангала, на котором мы жарили мясо. Мелкие ракетки разбивались о землю и десятками застревали в переплетениях арматуры и проволоки, дрыгая крылышками и шипя боковыми манёвровыми соплами.

Почти час вокруг нашей линии обороты небо светилось всеми огнями радуги, а окопы засыпали космическим мусором, а потом всё прекратилось. С нашей возвышенности было хорошо видно всю долину, которая была усеяна вспышками переходов и заполнялась множеством пришельцев. Нелюди прекрасно видели эффективность своего оружия, уже разобрались где начиналась граница аномалии и поменяли тактику. К срезу чёрной зоны подтягивалась целая толпа самого разного вида существ. Я их мог прекрасно рассмотреть сквозь оптический прицел своего ружья. Они готовились брать нас штурмом в рукопашную.

Я часто слышал от нео и внешников поговорки на тему, что нелюдей всегда больше, но никогда не думал на сколько, и не принимал их так буквально. Нелюди превосходили нас по количеству раз в двести, как не больше. Да, через черноту из оружия можно пронести только арматурные прутья, а у нас пулемёты, пушки и разгонники, но это двести раз. Ау, двести раз, как не больше. И они попёрли, полились нескончаемой рекой! Да что-там! Целое море нелюдей хлынуло на наши окопы, и сдулось.

Благодаря нашей черноте защитнице и незнанию пришельцев, их потери были ужасные. Основная масса нелюдей двигалась на наши позиции. Червячки с лапками, толстенькие и длинноногие пауки, муравьи и прочая невиданная живность дохла тысячами, только попадая в черноту. Кто оказался покрепче, добрался до наших целебных грязей со вкопанными палками. Пожалуй, туда дошли только длинноногие пауки и твари очень похожие на богомолов, только они были закованы скафандры и их лапы завершали металлические протезы, даже с виду очень острые и прочные. Эти существа могли выдерживать несколько попаданий и дохли крайне неохотно, но и они все издохли либо на откосе, застряв в переплетениях арматуры, цепей и проволоки, либо частично перейдя грязевой овраг и задержавшись на заградительных сооружениях за ним.

Небольшой ручеёк нелюдей оторвался, направился к нашим соседям и тоже полёг под градом их огня. Наши собратья по разуму– индейцы, которым достался соседний участок обороны, вопили от счастья. Двухметровые гиганты радостно прыгали, потрясая оружием. Им достался только хвостик основного удара, но даже несмотря на это, при их при их нежелании строить внутри черноты какие-либо заградительные укрепления, а гордо сражаться оружием, всё равно пора богомолов почти дошла до окопов. Сейчас трупы инопланетян лежали около брустверов, пробитые множеством дыр, а гордые горбоносики радостно прыгали и орали боевые кличи.

Я стоял и наблюдал за дикой радостью соседей. Ко мне подошли мои товарищи и тоже наблюдали за приступом веселья. Наша позиция была ближе всех и Дятлу с Тузом тоже всё было прекрасно видно. К нам подошёл сэр Баргалор, некоторое время внимательно наблюдал за прыгающими индейцами, стоя около нас:

– Глупцы. В их мире не было ни одной войны.

– Сэр Баргалор, глянь какие они воинственные.

– Они глупцы. У них были не войны, а детские игры с оружием. У малышни иногда тоже случаются удары палками и разбитые носы. На них сейчас насекомых напало раз в двадцать меньше чем на нас, и всё равно они пошли дошли до окопов. Назначение вот этих, отважно дохнуть и быть героями наивных детских сказок. Если за нас возьмутся всерьёз, уже через неделю у нас будет новые соседи. Запомните, что я сказал, – и наш командир покачал головой, глядя на прыгающих в боевом танце двухметровых горбоносых великанов, махнул рукой и пошёл по своим командирским делам вдоль извилистых окопов, которые мы тут нарыли в несколько рядов.

Во время обстрела никто не погиб, но пострадавшие были. Броня внешников отлично защищала от ударов небольших обломков разлетающихся на куски ракет и имела свою жёсткость, как на латах рыцаря, но отлетали и крупные куски, и увесистые обломки бетонных блоков.

С момента первой атаки прошло уже несколько дней. Большинство нелюдей уходило в сторону карьеров, которые нео нарыли атомными бомбами. Судя по всему, там будет нанесён главный удар, но нас тоже не оставляли в покое и атаки происходили регулярно. Пришельцы уже не пытались пускать толстеньких пауков, червяков с ножками и прочую слабо определяемую мной живность, которая мгновенно дохла, попадая в черноту, зато нам доставались атаки длинноногих пауков и богомолов, которые дрались в рукопашную.

Враги быстро поняли, что в нашей черноте погибает всё оборудование и не желая терять технику, больше с оружием не совались, но и оставлять нас в покое тоже никто не собирался. Тысячи бойцов врага вываливались из порталов и уходили в сторону обороны новых людей, а мы продолжали получать яростные и стремительные атаки, которые могли начаться, когда угодно.

У нелюдей тоже была кинетическое оружие, сродни тому, которое применяли нео. К нам постоянно прилетали болванки или длинные очереди из похожих роторов, как стояли на танках у новых людей. Наши танки были вкопаны по башни и стояли почти в полутора километрах через ещё одну зону черноты, а перед нашими окопами мы натаскали мешки с песком и бетонные блоки, а в паре метрах впереди постоянно горели костры. Как нам говорили нео – это сильно сбивало возможности прицеливания нелюдей, которые в большинстве видели в инфракрасном спектре. В особо опасных местах мы вбивали колышки, и словно бельё на просушке, развешивали тряпки. Да, тряпьё не останавливало заряды, зато нас было не видно и можно было почти безопасно проскочить.

Никто не высовывался из окопов без особой необходимости, и мы уже привыкли бегать пригибаясь, как крысы нарыли себе целую систему нор, комфортных лежанок и лазов, а на постоянный обстрел железяками, не утихающий ни на минуту, мы совсем уже перестали обращать внимание. Расстояние было очень большое, чтобы бить прицельно, и если нелюди желали так подавить нашу волю к обороне, то это они не по адресу. Наши деды жили под обстрелом немецких гаубиц и метким огнём снайперов, и ничего, а у нас курорт, но пришельцы так не считали и продолжали упрямо пулять из своих орудий.

Я сидел и ел саморазогревающиеся консервы, пил самоохлаждающуюся газировку. После разграбления торгового центра у нас было целое меню из отличных деликатесных продуктов, но по-быстрому перекусить – это самое то. Почти все консервы имели специальные вставки, которые позволяли приводить продукт к нужной температуре. Я всегда любил тушёнку и ещё в детстве, с отцом на рыбалке, вместо того чтобы шкварить шашлыки или затеваться с ухой, тратя драгоценное время, когда клюёт, мы по-быстрому, на таблетке сухого спирта разогревали по банке мясных консервов. Приправленное хлебом и свежим воздухом мясо из банки ничуть не хуже бутербродов.

Ко мне с Дятлом подошёл Туз. Ещё в торговом центре он отодрал себе десяток длинных бамбуковых палок, которые использовались для декорации одного из магазинов. Длинные и прочные полки толщиной в два пальца и метра три-четыре в длину не помещалась в извилистый окоп, и он тащил одну из них над бруствером, задрав вверх некое сооружение на вытянутой руке.

– Эй, витязи, зацените! Новое изобретение, – и товарищ продемонстрировал нам девайс.

К бамбуковой палке была привязана кумулятивная граната внешников для безоткатного орудия, только со снятым выталкивающим зарядом. Туз, довольный приведённым эффектом, пустился в объяснения.

– У нас их полно, а пауки очень шустрые. Когда мы стреляем, то твари успевают уворачиваться. В черноте гранаты не срабатывают, а между окопами и нашей защитницей метров двести. Нелюди такое расстояние за несколько секунд пробегают. В жизни не попадёшь даже в паука, про богомола молчу. Полностью бесполезное штуковина, а тут может подловлю пришельца и тыкну. У нас этих гранат горы, стрелять ими даже смысла нет. Есть такая штука, не помню как называется, на акул с ней охотятся. Длинная палка, а к ней стрелялка с двенадцатым патроном привязана. В рыбу тыкать надо, и тут также. Может и у нас прокатит, а то они уже почти до окопов доходят, а так я снизу в брюхо ткну, наверное, если получится, – и он с гордостью продемонстрировал сооружение.

Модной верёвкой к бамбучине была привязана граната на боевом взводе, и только ждала, когда ею стукнут врага. Настоящее копьё древнего воина, только из хайтек материалов и пафоса, сделанное в лучших традициях диких людей.

– Забрала закрыли. Смотрите! – и дождавшись пока мы пригнулись и закрыли бронестёкла шлемов, Туз пнул гранатой стальную железяку, одну из тех, которые мы врывали в грунт перед окопами.

Кусок бамбука вырвала у него из рук, и обломок копья откинула метров на десять, по нашим бронекостюмам стукнули мелкие осколки, не причинив никакого вреда, а кумулятивная струя пробила и железяку и стоящий за ней бетонный блок.

– Видели? – восторженно вопил товарищ.

Дятел поднял забрало шлема, опущенного перед испытаниями и задумчиво чесал щетину на подбородке:

– Туз, слушай, свяжи и мне парочку таких.

– И мне, поддержал я своего приятеля.

– Вот ещё! Нашли оружейника! Я что, нанимался? Сами свяжите.

К нам в окоп спрыгнул наш командир:

– Это что было? – настороженно спросил он.

– Это копьё артиллерийское. Если богомолы вплотную подойдут, можно в брюхо ткнуть, ну или напугать, наверное, – и Туз с азартом, размахивая руками, рассказал о чудо палке сэру Баргалору.

Весь рассказ командир внимательно посмотрел на аккуратную дыру в железке и рваную дырку в бетоне:

– Как делал?

– Да ничего сложного – палка, граната, верёвка и желание делать гадости!

Наш командующий криво хмыкнул:

– Сделай и мне несколько штук, и парням расскажи, – и он кивнул на торчащие над окопами головы бойцов, тоже заинтересовавшихся нашим бабахом.

Каждый день проходил одинаково. Порталов с той стороны черноты становилось всё больше, они крупнели и над ними появились светящиеся купола многоугольников. К нам постоянно прибегали нелюди, но в основном дохли, не добежав до окопов, но были и прорывы, и первые трупы. Мы всё делали правильно, но слишком увлеклись комфортом. Несколько израненных богомолов ворвались на наши позиции и бежали вдоль окопов, разрубая бойцов, ведущих по ним шквальный огонь. Даже если кто-то падал на дно окопа, пытаясь пропустить тварь, то получал удар лапой, которая с лёгкостью разрубала тело.

Богомолы и пауки были здоровенные по два с половиной, а то и три метра ростом и весом хорошо за тонну. Для их мощных лап наша броня, которую мы получили от внешников, защитой не была и защищала только от случайных или косых ударов. Однако, такие ситуации были массовые, и когда мечущаяся по окопам тварь пыталась достать всех, кого могла, наши доспехи похожие на рыцарские латы с противогазом, часто выручали.

Очень выручили наши палки-стрелялки с примотанной гранатой. Мне самому удалось такой воспользоваться. Я её держал в нише, подрытой вдоль окопа, и уже забыл про сей девайс, но чем дальше положишь, тем ближе возьмёшь. Я длинноногого паука не видел, он подскочил сбоку и только внимательность к боковому зрению, выработанная годами жизни в Стиксе, позволила мне среагировать на тень. Я бросился на дно окопа и схватив палку, просто отгородился длинным шестом от нелюдя. Он пёр на меня и наткнулся всем корпусом на гранату. Бахнуло, кумулятивная струя выбила целое облако внутренностей, а паук, проскочив надомной, покатился кубарем и ещё долго дрыгал ногами, издыхая в нескольких метрах от окопа. В том бою мы ещё несколько тварей прибили нашими палками.

Если с пауками было всё понятно, и мы быстро нащупали уязвимые точки на скафандрах длинноногих бегунов, то богомолы каждый раз были разные. С виду они ничем не отличались, ни размером, ни скоростью движения, не тем как вели себя попадая в окопы, а вот как их бы убивать было каждый раз загадкой. От одних отскакивали бронебойный болванки, выпущенные из танков внешников, а другие легко пробивались моим ружьём. Некоторые, получив несколько попаданий валились на землю и бились в агонии, другие, пробитые десятками попаданий, продолжали нестись на наши позиции, совершенно не обращая внимание на рваные дыры и выпотрошенная выстрелами брюхо. Гарантированно убить эту тварь сразу могло только попадания нескольких выстрелов из автоматической турели нео или пробившая головной защитный шлем болванка танка, но при скорости с которой двигались нелюди – это было очень редко. Основные потери пришельцы несли именно на нашей полосе препятствий, которая замедляла шустрых врагов, а дальше как повезёт.

Когда мы рыли первый вариант окопов, то не мелочились, а использовали бульдозеры и экскаваторы, делая добротные и широкие проходы, но теперь первоначально вырытые для нас техникой укрепления мы превращали в узкие щели, делали неглубокие колодцы, перекрывали настилами из железобетонных блоков и строили подземные лисьи норы. Из узких проходов громадные твари нас выколупывали гораздо хуже, чем из широких и у нас появлялось больше шансов, когда они добегали до наших окопов. Чтобы сузить ширину ходов затаскивали внутрь бетонные блоки, либо закладывали чем-то вроде кирпичей из композитных материалов, отломанных от недалеко расположенных зданий. Наша оборона превратилась в узкие крысиные норы, куда мы прятались при первых признаках опасности и уже пытались оттуда достать мечущийся по поверхности огромных монстров, которые не могли пролезть в наши лазы.

В нашем отряде был и один настоящий чистокровный новый человек – подросток Вуаннса. Он родился ещё в том мире и попал сюда с перезагрузкой. Фишка была в том, что у него были импланты, которые позволяли на расстоянии управлять техникой. Каждый бой он уходил в бункер из железобетонных блоков, садится в кресло и смотрел на происходящие через камеры автоматических турелей, помогая им выбирать цели. Каким бы развитым не был искин, но в подлости с живым организмом он соревноваться не в состоянии, будь то человек или паук.

По большому счёту без этих двух малышек, которые мы обложили бетонными блоками и обставили целой кучей вбитых в землю кольев, чтобы до них было практически невозможно добраться, наша бы оборона не состоялась. Ротор нео посылал тысячи разогнанных до космической скорости крохотных шариков, а разгонную турель мы заботливо кормили крупными стальными гайками, которые при попадании отрывали нелюдям лапы и оставляли в телах дыры, словно в них главным калибром дредноута попали. В первом же бою мы оценили заботу новых людей о своих не новых собратьях. Без этих турелей мы бы однозначно стали бы мясом и именно они были нашей основной огневой мощью.

Говорят атеистов под обстрелом не бывает, у нас тоже не было. Каждое утро просыпаясь первым делом мы здоровались со своей защитницей чернотой. Мы на полном серьёзе хвалили аномалию, а когда наливали себе чай кофе или спиртное, плескали несколько капель за черные полоски и графитового цвета, делились едой, отрывая кусочки бутербродов, швыряя в аномалию, которая мгновенно разорвала угощение на клочки. Она нас по-прежнему прикрывала гигантской тарелкой, уходя высоко в небо. Без неё мы бы продержались всего нескольких секунд, как раз достаточных для подлёта ракет нелюдей. Наша аномалия тянулась извивающейся бесконечной змеёй, от одного края горизонта до другого, оставляя не широкие проходы. Мы держались.