Текст книги "Друзья (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)

Глава 33

Сорголы провинции Мадура высадились на пустынное побережье и только на второй день отыскали первую деревню белокожих. Она была брошена жителями, которые не оставили захватчикам ничего ценного. Деревню сожгли и начали продвигаться на север по найденной дороге. По обеим ее сторонам рос такой густой лес, что через него с трудом смог бы идти вооруженный и одетый в доспехи человек, тем более этого не могли делать краснокожие. На расстоянии дневного перехода на дороге ставили небольшие укрепления на полсотни воинов. По замыслу генерала, такие заставы должны были обеспечивать безопасность доставки припасов с побережья. В авангарде наступления шла тысяча Гоша. В ней не было пушкарей и кавалерии, только стрелки. Сам тысячник – потомственный офицер – сейчас шагал в середине колонны, окруженный готовыми передать любой приказ вестовыми.

Мадура была единственной провинцией, в которой собранных для войны добровольцев сначала обучили офицеры, а уже потом их погрузили на корабли и повезли воевать. Здесь каждый знал свое место и обязанности, и даже на марше колонна выглядела не толпой, как у других, а радовала глаз порядком и готовностью к бою. Они не потеряли ни одного солдата, и Гош был уверен в том, что и дальше не будет больших потерь.

Тысячник так и умер с этой уверенностью, получив в глаз вылетевшую из леса стрелу. Обстрел велся с обеих сторон по всей протяженности колонны, и в первую же минуту сорголы потеряли убитыми и ранеными больше трех сотен. Уцелевшие попытались отстреливаться, но они были на виду, а враги прятались в зарослях. Потеряв еще сотню бойцов, краснокожие обратились в бегство.

Едва стих топот ног, как из леса начали выбираться воины учи. Одним из первых к дороге вышел богато одетый молодой мужчина.

– А вы еще не хотели садиться в засаду, – сказал ему шедший следом здоровяк с баронской цепью на шее. Смотрите, хан, сколько их побито, а у вас только несколько раненых. Если бы атаковали верхом, то только задержали бы краснокожих. Пока они расчистили бы себе дорогу от ваших тел!

– Вам не нужны пленные? – спросил хан.

– Магам нужны тела, у которых мало повреждений, – ответил Пребут, – поэтому раненых добивайте аккуратно. Заберем оружие и все, что у сорголов на поясах и в котомках. Мастера разберутся.

– Мы не унесем их в лес, – покачал головой Дарбей. – Вы сами едва там не застряли, а они еще крупней.

– Нам не понадобится лезть в лес, – объяснил барон. – В лиге отсюда должен ждать обоз, который заберет тела и трофеи, и туда же должны подогнать ваших лошадей. Пошлите кого-нибудь пробежаться, чтобы нам не надрываться и не сбивать ноги. Пусть гонят телеги и коней сюда!

Им никто не помешал дождаться обоза, обобрать тела и погрузить на возы самые подходящие, по мнению прибывшего к месту побоища мага, а так же все оружие и амуницию сорголов. Заодно маг своей силой предохранил трупы от разложения. Эта магия действовала недолго, но мертвецов собирались вскоре использовать. Привезенные для этого мальчишки уже ждали вместе с погонщиками учи и их лошадьми.

– Сможете их поднять? – спросил граф Дэш, когда прибыли возы.

– Поднять сможем, – ответил один из детей, – а что дальше? Мы не знаем их языка и не сможем отдать ни одной команды. Если пойдем по дороге, сможем их увести, но драться не будут.

– А если вас убью? – спросил граф. – Сколько они продержатся?

– Свечу, – ответил тот же мальчик. – Но это, если не попадут в голову.

– Хан, есть работа для ваших клинков, – повернулся Дэш к Дарбею. – Сейчас наши маги поднимут краснокожих и поведут их к побережью, а вы поедете следом. Сорголы не оставят тела и пришлют за ними большой отряд. Когда они поймут, кто к ним идет, начнут стрелять. Пока разберутся, куда целиться, и уложат на дорогу своих покойников, разрядят оружие. Шум от стрельбы и криков будет такой, что не сразу услышат топот ваших лошадей. Дальше продолжать?

– Не нужно, – невозмутимо ответил учи. – Мы потратили стрелы, но мечи еще не пили крови! И враги не смогут уйти в лес, побегут по дороге. На ней тесно и будут мешать тела, поэтому пошлем только одну тысячу. Я сам возглавлю атаку!

– Что будем делать, Бес? – спросил генерала член совета Лашек. – Белокожие и дальше будут устраивать засады. Никто не знает, как далеко простираются эти леса, а мы не можем себе позволить такие потери!

– Мы уже забыли, когда воевали луками, – ответил массивный даже для соргола Бес. – Простые доспехи могли бы снизить потери в два, а то и в три раза, но для их изготовления нужно время. Рассчитывали на превосходство нашего оружия и ничего не знали об этой земле.

– Не нужно оправдываться, – рассердился Лашек. – Причины я знаю и без вас, вы лучше скажите, как будем наступать!

– Изготовим щиты в рост наших солдат, – сказал генерал. – При плотном построении они закроют колонну с обеих сторон, и пусть белокожие переводят стрелы. Так же защитим и обозы. Вот гонцов смогут отстреливать, и с этим нужно что-то делать. Возможно, будем вырубать деревья. Долго, правда.

– А изготавливать щиты не долго?

– Можете предложить что-то другое? У нас есть дисковые пилы, которые сейчас устанавливают, так что досок будет много. А для небольшого отряда используем корабельные запасы. Нужно сегодня забрать тела. Оружия там уже наверняка не будет.

Три часа спустя за убитыми ушел отряд сотника Дука. В нем были две сотни воинов, каждый из которых нес сколоченный из досок щит. Отошедший к краю вырубки Бес не увидел ни одного солдата, только двигавшийся по дороге забор из щитов. Конечно, посланным было не под силу забрать всех павших, но принесут хоть часть, уложив на те же щиты, а заодно испытают новшество. На последнее генерал не слишком рассчитывал. Скоро стемнеет, а белокожие вряд ли до сих пор сидят в этом лесу.

Сотник шел одним из первых, первым он и отдал приказ остановиться, увидев шедшую навстречу толпу.

– Кажись, наших не всех побили! – радостно сказал стоявший рядом боец. – Смотри, сотник, они гонят белолицых! Только это не взрослые, а их щенки.

– Они еле идут, – заметил другой соргол. – Сотник, надо помочь!

Было еще светло и медленно идущие мертвецы почти не поднимали пыли, поэтому были хорошо видны. Расстояние сократилось до полусотни шагов, и Дук почувствовал неладное.

– Никто никуда не пойдет! – с прорезавшимся страхом крикнул он подчиненным. – Посмотрите на вон того! У него вывалился глаз, а у идущего рядом свисают кишки!

– Действительно... – растерянно пробормотал кто-то из вестовых. – Смотрите, парни, это же наш Парк! У него перерезано горло!

С дороги забирали почти целые тела, но перед маршем с ними поработали учи. Нужно было нанести такие увечья, которые не мешали бы ходьбе, но показали, что в возвращающихся воинах нет жизни. Для не верящих в богов сорголов вид бредущих мертвецов был за гранью понимания и родил общий ужас.

– А-а! – заорал один из стоявших первыми солдат и вскинул ружье.

Громыхнул выстрел, и пуля ударила в грудь того, кого еще сегодня утром звали Парком. Естественно, что убитый не остановился.

– Они все мертвы! – крикнул сотник. – Стреляйте же!

Ужас и растерянность привели к тому, что стреляли только по своим, не обращая внимание на детей. Только одного из них зацепило пулей, и он упал на дорогу и засучил ногами. Стрелять могли только те, кто был во главе колонны, и они, разрядив ружья и бросив мешавшие щиты, отступили, уступая свое место стоявшим сзади. Выстрелы и ор не позволили сорголам расслышать топот копыт, поэтому вырвавшаяся из-за поворота дороги конница стала для них неприятным сюрпризом.

К этому времени из сотни мертвецов на ногах осталось всего три десятка, которые не сильно помешали всадникам. Почти все ружья оказались разряжены, а солдаты превратились в толпу, которая уже не слушала команд. У краснокожих были сабли, которыми они умели неплохо сражаться, но воин – это не только сила, оружие и умение им владеть, это еще и сильный дух, а он оказался сломлен.

Учи не потребовалось много времени, чтобы порубить бежавших сорголов, при этом они потеряли не больше десятка своих. Из восьми мальчишек уцелели трое, остальные нашли смерть от случайных пуль и лошадей кочевников.

– Захвачены четыре города, – сказал Марк сидевшим в его кабинете членам королевского совета. – Не знаю, сколько уничтожено деревень, но их счет идет на десятки. Что скажете, герцог?

– Это было ожидаемо, – ответил Тарней. – Мы не знали, где, когда и какими силами высадятся враги, и не могли защитить побережье. Плохо, что почти все сорголы обрушились на нас, а Лебарии досталось намного меньше. Через несколько дней мы получим помощь от Августа и сможем воспрепятствовать продвижению...

– А почему не можем остановить сейчас? – перебил командующего король. – Не хватает своих сил или вы их бережете, чтобы подставить союзников?

– Я не могу лишиться армии, – недовольно ответил Тарней. – Ее большая часть уже сражается вместе с учи и урамцами, остались только маги и резервы.

– На юге очень густые леса, – сказал Марк. – Захватчики могут продвигаться вглубь нашей территории только по дорогам. Причем у них почти нет связи друг с другом, и это нам на руку. На сто лиг северней уже редколесье и много свободных от леса мест. Вам объяснять, как ухудшится наше положение, когда сорголы туда дойдут? Они уже не будут так привязаны к дорогам, наладят связь друг с другом и смогут действовать сообща. И в полной мере проявится превосходство их оружия! Тогда нам не помогут никакие союзники! Пускайте в ход все, что у вас есть! Мы формируем еще двадцать полков, так что совсем без резервов не останетесь.

– Что вы хотели показать? – спросил Август, с любопытством осматривая подвал.

Довольно большое помещение с высоким потолком было укреплено десятком колонн и хорошо освещено расположенными вдоль стен лампами. Здесь же стояли столы с какой-то посудой. Воздух пах пылью, дымом и еще чем-то неприятным.

– Подойдите сюда, ваше величество, – позвал мастер и сам подошел к одному из столов. – В этой чашке насыпан порошок, который сорголы называют порохом. Сейчас мы его подожжем. – Он взял лучину, зажег ее от светильника и бросил в чашку.

Сильная вспышка заставила короля зажмуриться, а от сгоревшего пороха к потолку поднялся черный дым.

– Значит, получилось, – открыв глаза, сказал он. – Сколько вы можете его сделать?

– Такой порох мало на что годится, – ответил мастер. – Мы показывали его пленным сорголам, так, по их словам, настоящий должен гореть лучше. Нужно как-то дорабатывать соль, а потом все молоть жерновами, чтобы из порошка получить крупинки. Мельницу мы сделаем, а насчет соли капитаны сами ничего не знают. Для этого нужны другие пленники.

– Совсем не будет стрелять? – спросил Август.

– Будет, но раза в три слабее. Бомба тоже взорвется, но взрыв будет слабым. Это уже пробовали.

– Пленные... – задумался король. – Ладно, сегодня пошлю гонца герцогу. С ним те, кто знает язык и сможет выбрать нужных.

Торийцев встретили, когда стало смеркаться. Кавалеристы задержали охрану посланника, а его самого проводили к Даргусу.

– Кавалер Тах Лабер! – представился рослый худощавый мужчина лет тридцати. – Отправлен к главнокомандующему королем Торы с поручением и письмом!

– Давайте письмо, – протянул руку Лар. – Я герцог Даргус. Говорите, что велел передать король.

Рядом с ним находилась большая свита, но король ничего не говорил о секретности, поэтому посланец передал его слова:

– Вам нужно идти к Тарску. Этот город расположен на тракте в сорока лигах от захваченного сорголами Барма. Их нужно остановить и постараться отбить захваченный участок побережья. Тогда вы сможете оказать помощь войску Урама, двигаясь вдоль берега. Там нет дорог, но можно пройти, и ваше появление будет неожиданным для неприятеля.

– Так... – герцог надорвал конверт и, быстро прочитав короткое письмо, сказал: – Здесь написано то же самое. Если я правильно запомнил карты, Тарск примерно в пятидесяти лигах отсюда.

– Лиг на двадцать больше, – поправил его Лабер, – но дня за два дойдете. Утром встретите дорогу, которая соединяет этот тракт с идущим к Барму.

– Передайте королю, что мы выполним его пожелания, – сказал Лар и обратился к тысячникам: – Господа, поспешим! Уже темнеет, а до реки еще три лиги.

– Хватит уже идти пешком, – сказал Дарк жене. – Бери коня и поедем рядом с отцом.

Они вместе с другими офицерами слушали королевского посланника, а когда колонна возобновила движение, забрали своих лошадей у коноводов и до остановки на ночлег продолжили путь верхом.

Этим вечером было так жарко, что решили ночевать под открытым небом. Даже близость реки не давала прохлады.

– Хорошо, что мало комаров, – лежа на одеяле, сказала Вела, – а нас, наоборот, много. Будут кусать тех, кто лег ближе к воде, – нам меньше достанется. Дарк, сегодня уже девятый день, а я по-прежнему ничего не чувствую.

– Сила уже есть, – отозвался лежавший рядом муж. – Скоро ты ее почувствуешь. И еще у тебя начала меняться аура. Она потускнела, а в центре появилось темное пятно.

– А у тебя?

– Я почему-то не вижу свою ауру, но Борис говорил, что она очень похожа на божественную, только меньших размеров. У него тоже не было никакого свечения, только черное пятно.

– Летает, зараза... – прислушалась девушка. – Интересно, Лану кусают комары?

– Спросишь при встрече, – зевнув, ответил Дарк. – Дорогая, давай спать? Завтра твой отец, чтобы выиграть время, будет гнать нас весь день.

– Отвечай! – повысил голос Марк. – Это правда?

– Правда, – нехотя признался Улад. – Но, ваше величество, мы же решили использовать все средства! Если этого не сделать, какая польза от мальчишек? У нас не получается вынести своих мертвых с поля боя...

– И ты придумал убивать тех, кого мы завербовали в своей половине Доршага! Ты в своем уме? Если об этом узнают...

– Стараемся делать так, чтобы не узнали, и убиваем не всех подряд, а выборочно. Через два дня должны опробовать их на сорголах.

– Если узнают, я тебя сам убью, подниму и отправлю воевать! – пообещал король. – Такие убийства прекратить! Создавайте команды сборщиков тел, а часть мальчишек отправляйте туда, где уже сражаются. И не забудьте о щитоносцах!

Столица государства сорголов была одновременно и столицей провинции Кош – некогда самого большого из королевств, подмявшего под себя всех соседей и возглавившего коалицию, одержавшую окончательную победу в войне за объединение.

Средоточием центральной власти был не совет Коша, а небольшой дворец, в котором жил и работал верховный глава. По закону он мог отменить решение совета любой из провинций, но такое случалось не каждый год. Для вмешательства требовались очень веские причины, а за злоупотребление своими правами главу могли переизбрать. Сейчас хозяином дворца был бывший глава совета провинции Марта Кэбел Самкей. Поначалу он не вмешался, когда приморские провинции занялись завоеваниями вновь открытых земель, решив, что их советы справятся самостоятельно, а ему выгодно выждать. Не было ясности ни с размером новых территорий, ни с их хозяевами, ни с тем, как пойдет война. Эта тактика оказалась неудачной.

– Вы зря не вмешались! – сердито выговаривал ему приехавший глава совета провинции Бошкай. – Мой генерал разочарован тем, как идет война! Никакой подготовки войск и их взаимодействия! Каждый что хочет, то и делает! Это чревато не только большими потерями, с которыми еще можно как-то мириться, но и задержкой!

Этот глава был уже пятым за последние три дня, и он не сказал ничего нового: все визитеры говорили одно и то же.

– Не беспокойтесь, Эрбль, – ответил он. – Уж кто-кто, а вы должны знать законы. Советы провинций вправе осуществлять захваты открытых ими земель, но обязаны поделиться захваченным.

– Они поделятся, – проворчал глава, – только вначале займут лучшие земли! И у тех, кто не воевал, будет шаткая позиция!

– Что вы предлагаете? – спросил Кэбел.

– Мы уже готовим войска, но не имеем своих возможностей их переправить. И мы такие не одни! Есть и другие провинции с побережьем и большим флотом, но им придется огибать весь Терм и пользоваться чужими портами.

– Ваши войска переправят, – пообещал верховный, – только потом их придется снабжать, а в этом мне могут отказать. У флотов воюющих провинций ограниченные возможности. Их советы используют много купеческих кораблей, а от этого страдает торговля. Вы говорили о несогласованности в действиях, но увеличение численности войск только добавит неразберихи. На вашем месте я бы подождал.

– И чего мне ждать? – рассердился Эрбль. – Пока разберут лучшие земли?

– Почему вы думаете, что война будет быстрой и закончится победой? – тоже рассердился Кэбел. – Пока в ней нет больших успехов. Захватили почти незаселенное побережье и с трудом продвигаются по нескольким дорогам, неся большие потери! Как бы еще не обратились к вам за помощью!

– Во всех провинциях перенаселение, и эти потери...

– Стрелков они заменят, – согласился верховный, – а офицеров? Оружия много, но не для такой войны. И пороха скоро не хватит. Запасы невелики, и не все можно использовать из-за длительного хранения, а пороховые заводы обеспечивали карьеры, а не воюющие армии. Судя по тому, что мне сообщили, открытые земли очень велики и заселены многочисленными воинственными народами. У нас лучше оружие, но они прекрасно знают свою землю и легко восполняют припасы, а нам мешают леса и нехватка кораблей. А если еще испортится погода? Все рассчитывали на быструю победу, поэтому кинулись за океан без должной подготовки и помощи. Подождите, ее еще попросят.

– А если нет?

– Тогда пусть воюют сами, а потом делятся завоеванным!

– Сейчас пойдете! – сказал мальчикам сержант. – По дороге прутся краснокожие, на которых опробуем ваше «мясо». Пойдете последними, поэтому покойнички вас прикроют и не понадобится другой защиты. Если их все же побьют, прячьтесь в лесу!

– Сколько там сорголов? – спросил старший из трех ребят.

– Не знаю, я их не считал. Сделаете это сами!

У каждого в подчинении было три десятка поднятых покойников, которые внешне ничем не отличались от живых. Вот только убить их вторично было не так легко. Такой покойник сражался без страха и усталости, не чувствуя боли, пока у него была целой голова.

Получив команду, мертвые воины вышли на дорогу и обнажили мечи. Еще одна команда – и они быстрым шагом пошли навстречу сорголам.

– Как вы думаете, нас убьют? – задыхаясь от бега, спросил самый маленький из мальчишек.

– Не болтай, а то отстанешь! – оборвал его старший. – Если придется умереть, умрем во славу нашего короля! Лично я буду счастлив!

Глава 34

Как и предсказывал Дарк, весь день торопились и шли почти без отдыха. В Тарск прибыли ночью, сэкономив таким маршем один день. Выспаться не получилось, потому что сорголы были уже в нескольких лигах от города и герцог поднял всех с рассветом. Солдаты ночевали на городских площадях, а офицеров поселили в казарме городской стражи. Там же остановился и Даргус, отклонивший гостеприимство городского главы. Совещались в самом большом помещении казарм – трапезной. Здесь же присутствовало все городское начальство и возглавлявший остатки посланных к Барму солдат Торы граф Кельм.

– Расскажите об обстановке, – обратился к нему Лар.

– Нас сегодня должны были смять, – медленно подбирая слова чужого языка, ответил граф. – Краснокожих раз в пять больше и их оружие не сравнить с нашим, поэтому держались только за счет магов. Враги боялись мертвых и не знали, как с ними бороться, но это уже в прошлом. Поднятых покойников успешно отстреливают, а нам мешают забирать убитых. С засадами тоже ничего не получается, потому что у каждого соргола теперь есть щит, который не пробьют стрелы. Можно достать болтами, но для этого нужно сблизиться, да и мало арбалетов...

– Значит, только открытый бой... – задумался герцог. – Пробовали устраивать баррикады?

– Бесполезно! – махнул рукой Кельм. – Краснокожие стреляют в них из каких-то труб и убивают защитников. А растащить стволы с их силой ничего не стоит. Дважды пробовали ставить метательные машины, но враги издали расстреляли их прислугу. Оставляем заслоны на поворотах дороги, но к этому готовы и используют тяжелые щиты на колесах. Их не пробивают болты, а вот наши доспехи врагам не мешают. Сходились и в рубке, но и в ней сорголы побеждают за счет своей силы. Мы наносили им большой урон нападением из засад и мертвецами, но это уже в прошлом.

По мере того как он говорил, с лиц офицеров Даргуса исчезли улыбки.

– Что можете предложить? – спросил Лар у Дарка.

– Сколько у вас мертвецов? – спросил тот у Кельма.

– Вечером было около сотни, – ответил граф.

– Предлагаю засаду, – сказал юноша. – За поворотом дороги поставите всех мертвецов, а для меня сделаете гнездо на одном из деревьев. Я должен видеть дорогу, а сам оставаться невидимым. Дети не нужны, я буду управлять поднятыми.

– Мертвецы убьют с десяток сорголов и будут перебиты, – возразил граф. – Вас не увидят, если не станете стрелять, но и вы...

– Сделайте! – надавил на него Дарк. – И лучше бы вам поторопиться, пока мы не сели в осаду!

Через свечу он сидел в кроне росшей возле дороги ели, а в сотне шагов от нее с мечами в руках застыли живые мертвецы. За поворотом дороги слышались крики и звуки стрельбы, которые быстро приближались. Вскоре появились защитники, многие из которых были ранены. Не обращая внимания на поднятых, они поспешили в сторону города.

За этим участком дороги наблюдали многие, в том числе и жена, но делали это с безопасного расстояния, не открываясь врагам.

Когда из-за поворота дороги выкатился поставленный на два колеса большой щит, мертвые молча бросились на спрятавшихся за ним краснокожих. Кого-то сорголы сбили с ног, нескольких нападавших свалили выстрелами в голову, а с остальными им пришлось драться врукопашную. У врагов было преимущество в силе, но мертвые не обращали внимания на раны и их было больше, поэтому они быстро перебили своих противников. На крики избиваемых прибежали их товарищи, которые начали теснить поднятых, убивая их вторично одного за другим. Сами они при этом тоже несли потери. Дарк поднимал красные тела и заставлял их воевать на стороне людей. Отдавать приказы поднятым можно мысленно, главное – знать язык. При этом он использовал не известное всем магам заклинание, а полученное от богов. Первое связывало труп с поднявшим его магом и тянуло из него силы, а при втором оживленный мог питаться сам. Для этого нужно было кого-нибудь убить. Чем больше было убитых, тем меньше становилось различий с прежней жизнью. Заживали раны и можно было есть и дышать, только еда не отменяла потребность в силе. Восполнить ее убийством или получить от мага, решал уже сам оживший.

Сначала никто из сорголов не понял, что же произошло, потом они растерялись. Только что поднятые мертвецы не потеряли сноровки и не чувствовали страха, в отличие от своих еще живых товарищей, число которых стремительно сокращалось. Убитые тут же вставали и включались в сечу. Огнестрельное оружие уже разрядили, поэтому уцелевшим краснокожим приходилось драться мечами. Те, кто выбегал из-за поворота, так и не успевали понять, что происходит. Они падали убитыми и пополняли число бойцов Дарка. Когда таких стало больше сотни, он поспешил слезть с дерева и повел их в атаку. Естественно, маг шел не первым, а самым последним.

Пока еще живые сорголы поняли, с кем они деруться, их стало на две сотни меньше. Гремели выстрелы, и в дорожную пыль падали окончательно убитые тела, но вскоре все ружья и пистоли были разряжены и потерявшие сердце гиганты обратились в бегство.

Приказав толпе мертвецов идти по дороге и убивать всех, кого они увидят, Дарк вернулся к месту своей засады и увидел бегущую к нему Велу, вслед за которой торопливо шли офицеры во главе с Даргусом. Подбежав, жена бросилась ему на шею.

– Зачем плакать? – сказал он, вытирая ей слезы. – Я обещал тебе не рисковать?

– А зачем ушел вместе с убитыми? – уняв слезы, спросила она. – Мог даже случайно нарваться на пулю!

– Между мной и стрелками стояла целая толпа – какие пули? А пушек там не было.

– Дочь, потом будете обниматься! – сердито сказал подошедший Лар. – Отчитайтесь, граф!

– Сорголы потеряли три сотни бойцов, – ответил Дарк. – Я поднял почти всех и погнал на юг. Будут идти по дороге и убивать всех, кого увидят. Эти мертвецы могут получать силу убитых. Если учесть, что такого никто не ждет, дел они натворят. Могут убить не одну сотню своих, да еще сильно напугают. Несколько дней мы точно выиграли. Если хотите, можно попытаться занять свободную сейчас часть дороги.

– Граф! – обратился герцог к полковнику Берусу. – Узнайте, где наши кавалеристы и отправьте их в разведку. Пусть двигаются по дороге и собирают брошенное оружие. Да, снимайте с тел пояса и котомки. Как только услышат шум драки или увидят неприятеля, пусть тут же возвращаются! Если никого не встретят, пускай едут с таким расчетом, чтобы вернуться до темноты!

Эмурдай выбежал из палатки с ружьем в руке и с удивлением уставился на орущих солдат.

– Что случилось? – спросил он у стоявшего неподалеку тысячника.

– Все плохо, генерал, – ответил офицер. – Это те, кого послали в разведку и оставили в укрепленных постах. Они перепуганы до невменяемости и требуют, чтобы их отправили обратно на Терм!

– Эй вы! – крикнул толпе Эмурдай. – Кто-нибудь объяснит, почему вы оставили свои посты и нарушаете дисциплину?

Крик был достаточно громкий и привлек к нему внимание большинства солдат. Не прошло и минуты, как генерал оказался в их окружении.

– Я объясню! – громко, но не срываясь на крик, сказал один из них. – Нам говорили, что белолицые слабы и не знают пороха, но умолчали о том, что наши павшие станут нас же убивать! Они не просто оживают, как уже было раньше, а бросаются на нас словно дикие звери! Убить таких можно, только прострелив им головы, а это не так легко сделать!

– Почему? – удивился Эмурдай. – У нас нет даже шлемов, как у белокожих.

– Потому что это не покойники белокожих, а наши! – закричал сотник Баркой. – Они не подставляют головы под пули, они их прячут и уворачиваются!

– Как же вы позволили забрать тела? – спросил генерал. – И неужели было так много павших?

– На это отвечу я! – протолкался к нему один из солдат. – Я единственный уцелел из отряда сотника Борзая и видел, как убитые тут же поднимались и набрасывались на своих товарищей! Как можно воевать с таким противником? А потом они бежали за нами, убивая одного за другим! Все ближние посты вырезаны, здесь собрались только с дальних. И эти... скоро будут здесь! Можете воевать, генерал, а я хочу вернуться! Лучше жить дома впроголодь, чем быть убитым здесь и после этого убивать их!

Солдаты, на которых он показал рукой, одобрительно зашумели.

Что здесь происходит? – спросил подошедший член совета.

– Случилось что-то непонятное, Эхтой, – сказал ему Эмурдай. – Наши погибшие сами встают и начинают убивать сорголов, причем не так тупо, как это делают убитые белолицых, а не давая стрелять себе в голову. Если это действительно так, я не знаю, как воевать дальше.

– Может, они врут? – спросил Эхтой, вызвав взрыв возмущения у солдат. – Ну а если правда, постарайтесь не допускать потерь. – Было видно, что он растерян.

В дальнем конце лагеря послышались отдельные крики, слившиеся в многоголосый ор, прозвучало несколько выстрелов, а потом звуки боя начали быстро приближаться.

– Посмотрим, что там за покойники! – сказал генерал. – Зарядите оружие! Или вы готовы подставить под клинки свои глупые головы?

– Как тяжело! – сказал Кардей, стряхнул с меча кровь и вложил его в ножны. – Тебя куда?

– В сердце, – ответил Ленкей. – А почему тяжело? Твоя рана уже затянулась.

– Тяжело убивать своих, – объяснил соргол. – Проще перерезать себе горло, но почему-то не поднимается рука! Нас не простят, да и как остановиться? Я с удовольствием убивал бы белокожих, но поблизости только наши, а у меня нет сил терпеть!

– Я чувствую то же самое, – отозвался бывший приятель. – Жажда жизни и знание, что нее нужно убивать. Найти бы того, кто нас поднял! Могли бы обойтись без крови.

Три сотни оживших сорголов только что вырезали четвертый по счету пост. Солдат было слишком мало, поэтому получить силу смогли немногие. Им с этим повезло.

– Не копайтесь! – окликнул их Борзай. – Были сбежавшие, поэтому больше на постах никого не убьем. Пища только в лагере и лучше не дать ей время для защиты!

– Уже идем, – ответил бывшему сотнику Линкей. – Слушай, старший, может, перебьем поднятых белолицых?

– Смерть поднятых не даст нам силы, – сказал Борзай, – это уже проверено. В лагере пустим их первыми, чтобы не подставляться под пули. – Он нагнулся к убитому и забрал его пороховницу.

Сразу после оживления почти не было связных мыслей, только жажда крови, но, когда ее пролилось много, затянулись раны и вернулся рассудок. Треть сорголов еще плохо соображала, но остальные уже могли пользоваться огнестрельным оружием. У каждого из них было по два, а то и по три ружья и по нескольку пистолей, поэтому ехавшим за краснокожими разведчикам людей почти не досталось трофеев.

Жители покидали Тарск, а в пустующие дома селили солдат. Причина исхода была в неверии в способность армии удержать город. Уходили не все, но многие.

Дарк с Велой нашли для постоя дом с хозяевами, точнее, хозяйкой.

– Кому я нужна! – сказала им пятидесятилетняя Клара, когда спросили, почему она осталась. – Лучше умереть в своем доме, чем скитаться бесприютной нищенкой. Деньги есть, но их не хватит на новый дом. К тому же нет ни мужа, ни детей. Ограбят и убьют, а могут и обесчестить.

Сговорились на две комнаты и стол и тут же удалились в спальню пробовать кровать. На марше обходились без любви, поэтому сейчас себя не сдерживали. В результате такой необузданной страсти у кровати отвалилась одна из спинок. Едва привели себя в порядок, как в дверь постучали.

– Пакет от короля! – сказал гонец, когда Дарк вышел в гостиную. – Приказано передать лично вам в руки!

В пакет было вложено письмо следующего содержания: "Граф! Срочно захватите соргола, который знает особенности производства пороха. Получаемую соль нужно как-то обрабатывать, а ваши капитаны не знают подробностей. Без этого порох не имеет нужной силы. Можете узнать сами и написать, чтобы не везти мне пленника. Гонец доберется быстрее. Август".

– Завтра придется геройствовать, – подумав, сказал Дарк. – Нужно искать сорголов, подчинять и допрашивать о порохе.

– Думаешь, твои мертвецы всех разогнали? – недоверчиво спросила жена.

– Вряд ли, – ответил он. – Я сам удивился тому, как легко они избивают живых краснокожих, но трех сотен будет мало для полного разгрома. Их уже, наверное, перебили. Но я бы на месте сорголов испугался. Вот если дотянуться до основных сил в месте высадки... Я ведь могу убить и тысячу, а потом их поднять. Это могло бы привести к разгрому, конечно, не всех сил, а только одного большого отряда.