Текст книги "Стреляющие горы"

Автор книги: Геннадий Ананьев

Соавторы: Юрий Бойко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Глава четвертая

1

Как обычно, свой рабочий день генерал Лоськов начинал со знакомства с оперативными сведениями, полученными от агентов сотрудниками управления ФСБ. На этот раз, изучив документы, пришел к заключению, что вся информация совпадает с данными, полученными от Абрека. А это означало, что боевики действительно намерены прорываться в Панкисское ущелье.

Размышления прервал ранний телефонный звонок.

– Нуралиев? Хочешь встретиться? Ну, если сообщение срочное и важное, то подъезжай. Жду.

Положив трубку, прикинул, что можно ждать от этого визита. Скорее всего, принесет очередную дезу, подготовленную Хасаном. Нуралиев – его человек, только пока не давал повода его прищучить. А может, прямо сейчас? Если, конечно, он пойдет «ва-банк».

Позвонил дежурному по управлению:

– Сейчас должен приехать подполковник Нуралиев, замначальника райотдела милиции. Выпиши ему пропуск.

– Есть.

Генерал продолжал знакомиться с оперативными сводками, когда раздался стук в дверь.

– Разрешите?

В дверях показался подполковник милиции Нуралиев. Ответив на приветствие, Лоськов пригласил его к столу и сам уселся напротив:

– Рассказывай, какие заботы привели тебя ко мне?

– Пришел к вам как к руководителю оперативного штаба по проведению антитеррористической операции. Намерен дать признательные показания. Пока, если можно, без протокола.

– Даже так?

– Да, так.

– Хорошо. Без протокола, так – без протокола.

– Первое: это я анонимно известил вас о готовящемся нападении на город, узнав об этом от своего водителя Абдурашида Зарипова.

– Верно, анонимное предупреждение было, но при чем тут Зарипов?

– Зарипов в сговоре с боевиками, больше того, он приближен к их главарю Хасану и занимается в городе подрывной деятельностью.

– То, что ты вел двойную игру, для меня не новость. Ты давно в поле нашего зрения. А вот водитель твой?

– Мне пришлось выполнять то, что требовал от меня главарь бандитов. А приказы его я получал от Зарипова. Поймите, речь шла о жизни моих родных. – На глазах у Нуралиева навернулись слезы. – Бандиты повязали меня по рукам и ногам, сообщив, что мои родители и дочь – у Хасана в заложниках.

– И что, подтвердилась эта информация?

– Подтвердилась.

– Какие были задания? – более мягким голосом спросил Лоськов.

– Вместе с Зариповым и под его контролем создать в городе агентурную сеть.

– Создана?

– Да. С ее помощью подготовлено точное описание объектов, на которые планировалось нападение.

– Один экземпляр этих творений я видел.

– Кроме того, во многих домах устроены подвалы, – продолжал Нуралиев. – В них укрылась часть боевиков. По два-три человека. Подпольные бункеры очень прочные.

– Адреса известны?

– Конечно. Только, повторюсь, аресты по адресам провести без шума не получится.

– Подумаем. А теперь расскажи мне о причине смены своих убеждений. Как нам известно, когда-то на тебя даже покушались за твою несгибаемость. И вот – докатился.

– Я уже сказал, что меня завербовали, угрожая расправой с родителями и дочерью, если я не стану работать на Хасана.

– Это мне понятно. Но никак не возьму в толк, почему снова возвратился к прежним убеждениям, хотя, видимо, и догадываешься, что твои деяния тянут на хороший срок? Может, боишься расправы со стороны Хасана, как с ненужным свидетелем?

– Мне открыл глаза мальчик из моего аула. Рассказал, что Хасан зарезал моих родителей, как жертвенных баранов, а дочь моя – в наложницах у Турка.

– У Турка, говоришь? Тебе известно и его местонахождение?

– Конечно. Он – в моем отчем доме. В доме моих казненных родителей.

– Ты можешь помочь провести туда группу захвата?

– Могу, конечно. Только не советую спешить.

– Почему?

– Подчиненные Хасану группы боевиков собираются, каждая по своему маршруту, уйти на какое-то время в Панкисское ущелье. Хасан, я вполне уверен, не пойдет с ними. Он – хитрей лисы. Он наверняка укроется у Турка. Когда всё уляжется, он пойдет один по только ему одному известным тропам. У Турка и можно будет его взять.

– Как мы узнаем, что он действительно в доме твоих казненных родителей?

– Среди его советников и телохранителей есть двое, которые готовы нам помогать.

– Какие есть гарантии, что они не ведут двойную игру?

– Моя жизнь. Если бы они были провокаторами, мне бы не довелось и часу прожить после прихода ко мне мальчика из моего аула. Кроме того, они хотят отомстить и Хасану, и, главным образом, Турку – за убийство племянницы одного из них, которая к тому же была невестой другого.

– Месть – плохой советчик в таком важном деле.

– Но они действуют очень осторожно и расчетливо. Они обратились за помощью к кунаку моего отца. Через него держат связь со мной. Правда, я даже не знаю их имен.

– По логике вещей мне бы следовало взять под сомнение твой рассказ, задержать тебя до выяснения всех обстоятельств. Сам понимаешь, замарался ты сильно. Но сейчас нельзя упустить главарей банды. Если поможешь их взять или обезвредить, думаю, тебе это зачтется.

– Я готов сделать все, чтобы искупить свою вину. Помогите и мне. Я хочу спасти дочь… Советую как можно скорее арестовать Зарипова. Мой визит к вам равносилен смертельному приговору. Они его вынесут и приведут в исполнение не сегодня, так завтра.

– О судьбе Зарипова ты не волнуйся.

Генерал позвонил дежурному:

– Задержите водителя подполковника Нуралиева. Он сейчас должен находиться в машине у подъезда нашего здания. Придумайте что-нибудь, чтобы не было лишнего шума.

Отдав распоряжение, продолжил разговор с Нуралиевым.

– Раз ты знаешь о местонахождении всех укрытий, а также имена всех засланных в город «казачков», то давай помогай – провести операцию по их нейтрализации не составит труда. Впрочем, торопиться, может, и не стоит. Аресты могут стать известны Хасану, и тогда план его захвата может оказаться под угрозой срыва.

– Место расположения Священной пещеры никто, кроме Зарипова, не знает. Хасана никто не сможет известить, – заверил Нуралиев, – ведь он на радиосвязь по соображениям безопасности не выходит. Ограничивается только личным контактом с курьерами вроде Зарипова.

– Укрывшиеся в подвалах боевики не сдадутся без боя, а журналисты, особенно иностранные, не упустят возможности погреть на этом руки. Поэтому не исключено появление в прессе информации о проводимых задержаниях.

– Всех, кого я знаю и кто был со мной на связи, я мог бы поодиночке приглашать на встречу. Задержание тех, кого привлек к сотрудничеству с боевиками Зарипов, минуя меня, – ваша забота. Думаю, Зарипов не станет долго скрывать их имена и фамилии.

– Хорошо. Но с боевиками повременим. За каждым домом установим наблюдение. Брать их станем, когда они начнут покидать свои убежища. Или после поимки Хасана.

– План задержания Хасана я тоже продумал.

– Ну, и…?

– Меня известят о его появлении у Турка, и я готов пойти вместе с группой захвата. Если, конечно, вы мне доверяете.

– Лучше тебя те места никто не знает, так что пойдешь с ребятами, покажешь, что нужно.

Лоськов снял трубку и набрал номер Протасова:

– Алексей Михайлович, здравствуй, дорогой, – Лоськов на проводе. Тут у нас одно дельце намечается, опять на подвластной тебе территории. Да, да, приграничной. Так что поставь там своих в известность, ну и ребят на подмогу нам выдели. Если можешь – тех, что курьера с деньгами помогали моим ребятам задерживать. Спасибо.

2

Горное ущелье поражало своей величественной красотой. Радовали глаз искрившиеся на солнце заснеженные вершины гор, на склонах которых приютились припорошенные снегом ели. Но боевикам, которые двигались по долине, вдоль берега горной речушки, было не до красот окружавших их живописных пейзажей. За спинами у них – тяжелые вещмешки. У кого – на плече, у кого – на шее висят автоматы. Идут медленно, заметно, что устали. В одном из бородатых моджахедов нетрудно узнать боевика, участвовавшего в нападении на районный центр. Он разговаривает с идущим рядом мужчиной, по внешнему виду – арабом.

– До границы километров сорок. Если бы не было на нашем пути заставы, нескольких дней хватило бы, чтобы добраться до места, – говорит араб.

– Можно попробовать ночью пройти по тропе, что прямо над заставой, – предлагает боевик-чеченец.

– Рискованно. Ведь будем, как на ладони, перестреляют, словно гусей, если заметят.

– Тогда придется подниматься по ущелью к старой крепости и уже оттуда спускаться в село.

– Крюк большой, но деваться некуда.

Отряд поднимается в горы. Постепенно сгущаются сумерки.

Когда боевики вошли в село, старейшины сразу же решили сообщить о них на заставу. Определили для этого аксакала Чакалаева, и он поспешил к пограничникам. Его встретили у ворот заставы и доложили Джабиеву.

– Товарищ капитан, дедушка Тимур хочет сообщить что-то срочное.

– В два часа ночи? – удивился начальник заставы, посмотрев на часы.

– Очень взволнован!

– Проводи ко мне.

В канцелярию в сопровождении дежурного вошел старик.

– Салям-алейкум, Нургали Джабиевич!

– Алейкум-ассалям, дедушка Тимур! – поднялся навстречу Джабиев. Они обнялись.

– Что привело тебя к нам в столь поздний час?

– Вечером в селе появились незнакомые люди. Говорят на чеченском и на иностранном.

– Сколько их?

– Я видел пятерых.

– Точно, не местные?

– В том-то и дело, что нет. Наших я всех знаю. А один и на чеченца не похож. И по-нашему говорит совсем плохо.

– И куда они пошли?

– Взяли в ларьке водку, хлеб, колбасу, и – в сельскую больницу.

– Когда это было?

– Часов в одиннадцать. Аксакалы сразу же послали меня к вам. Я спешил, вот только ноги подвели – совсем не ходят.

Поразмыслив, Джабиев нажал клавишу селектора:

– Дежурный по заставе, – раздалось в динамике.

– Зайди.

Вошел дежурный.

– Аккумулятор зарядили? – уточнил Джабиев.

– Так точно. И установили на место – машина на ходу.

– Поднимай тревожную группу.

Джабиев подошел к сейфу и достал из него кобуру с пистолетом, потом связался с пограничным отрядом:

– Здравствуй! Докладывает капитан Джабиев. В селе появились неизвестные. Пять человек. Принял решение выехать на место и проверить. За меня остается мой заместитель.

Доложив, обратился к старику:

– Вот что, дедушка, поедешь с нами, не идти же тебе опять пешком.

Семь пограничников запрыгнули в крытый кузов, Джабиев с дедом Тимуром уселись в кабине – и машина выехала за пределы заставы. Не ожидавшие неприятностей боевики тем временем, отдохнув немного, собрались в дорогу. На всякий случай перед выходом решили разведать обстановку в соседнем селении. Идти пешком не хотелось. Увидев во дворе одного из домов «Волгу», принялись уговаривать хозяина дать им ее на короткое время. Тот отказывался:

– Нет, она только что из ремонта.

– Ничего с твоей машиной не случится, – начал раздражаться один из боевиков. – Съездим в соседнее село и через час вернем. Да всё будет «о’кей». На, возьми сто долларов.

Зеленая бумажка сделала свое дело. Поколебавшись, хозяин взял деньги и отдал боевикам ключи от машины.

– Вот так бы сразу!

Сев в машину, бандиты первым делом подъехали к больнице. Навстречу им вышли трое боевиков, погрузили в багажник несколько гранатометов и гранаты к ним. Выехав из села, свернули на проселочную дорогу, ведущую к соседнему населенному пункту, расположенному ближе к российско-грузинской границе. Пути боевиков и пограничной группы едва не пересеклись. Бандиты покинули село чуть раньше, но Джабиев все же заметил огни удалявшейся легковой автомашины. Она направлялась в сторону границы, и это настораживало.

– Останови, – приказал он водителю, когда машина поравнялись с дорожным знаком, расположенным на окраине села. – Дедушка, спасибо тебе за помощь, домой, я думаю, ты дойдешь, ведь тут не далеко. А мы попробуем догнать машину, которая только что отсюда отъехала. Посмотрим, что и как, потом вернемся.

– Хорошо, – ответил дед и вылез из кабины.

«Газ-66» повернул направо и поехал по проселочной дороге вслед за скрывшейся из виду машиной. Колея была запорошена снегом, и на ней просматривались свежие следы от протекторов «Волги».

– Поднажми, – поторопил капитан водителя.

Тот «притопил» педаль газа, и на повороте машину занесло. Она съехала с колеи и остановилась на самом краю серпантина.

– Только этого нам не хватало! – в сердцах произнес Джабиев. – Выруливай вправо, сейчас подтолкнем.

Выскочив из кузова, пограничники дружно уперлись в задний борт, пытаясь вытолкнуть грузовик на дорогу. И в это время откуда-то сверху, как гром среди ясного неба, раздалась пулеметная очередь. Стреляли почти в упор, по открытым спинам солдат, стоявших лицом к машине. Никто не успел ответить – автоматы лежали в кузове. Джабиев рванулся под нависавшую над дорогой скальную глыбу, но было уже поздно. Сверху прямо на него свалился человек в камуфляже и, выбив из его руки пистолет, схватил за горло. Джабиев успел увидеть, как другой боевик вытаскивает из кабины водителя. Из укрытия вышли еще трое. Это были бандиты, ехавшие несколько минут назад в «Волге». Убедившись, что лежащие у заднего борта машины солдаты не подают признаков жизни, один из них подошел к офицеру, направил в лицо луч фонарика:

– А я его знаю. Это начальник одной из здешних застав. Кстати, он родом отсюда. Ну что, командир, как до жизни такой докатился – мусульманин, а неверным служишь? Ты что, мунафик, гнева Аллаха не боишься? Тогда мне придется с тобой поговорить.

Бандит достал из чехла нож и, задрав за волосы голову Джабиева, перерезал ему горло. Офицер упал замертво.

– А с этим что будем делать? – указав на водителя, спросил другой бандит.

– Возьмем с собой, – съязвил первый, и тут же выстрелил в солдата из пистолета.

– Машину в пропасть, гяуров – туда же.

3

Капитан Меркульев вернулся домой явно не в духе.

– Что стряслось? – насторожилась Ольга.

– В обозе оставили.

– В каком обозе? – не поняла жена. – Перевод, что ли, предстоит?

– До этого еще не дошло, а вот в резерве уже оставили. Должны были в операции по поиску боевиков, напавших на город, участвовать и вдруг – стоп. Поступаем в полное распоряжение генерала Лоськова. Что предстоит делать – скажут позже.

– И ты считаешь это обозом? Не женского ума это дело, но, по-моему, тебя ожидает более важное задание. Однако не будем гадать. Ты лучше скажи, нет ли у тебя желания помочь мне сегодня немного.

Пров окинул взглядом квартиру:

– Всё вроде бы на своих местах, переставлять ничего не нужно…

– Да не в квартире. В комнате Боевой славы.

– Заместитель по воспитательной работе уже намекал, что придется, дескать, и мне впрягаться, но я не совсем понял, причем тут я? Есть же клуб, а у клуба есть свой начальник.

– Генерал Протасов попросил меня оборудовать комнату Боевой славы. И обещал аттестовать на звание прапорщика.

– Это его инициатива?

– Если честно, сама напросилась. Я ему звонила. С заставы, когда ты уехал в отряд. Ну, тогда, перед нападением на город.

– Тебе сейчас беречься нужно, а ты такой груз на свои плечи взваливаешь.

– Добавь еще: на хрупкие девичьи плечи…

– Тебе ведь не только о себе думать надо.

– Нашему ребенку только на пользу пойдет деятельная жизнь матери. Лучше пойдем и обсудим вместе, как устроить комнату Боевой славы. Чтобы и впечатляюще было, и красиво, и чтобы воспитательную нагрузку несла экспозиция.

– Чует мое сердце, Оленька, ты все сама продумала и своими задумками поделилась с нашим главным воспитателем. Да и с Алексеем Михайловичем. Наверное, уже выпросила у него деньги и помощников.

– Не без того. Но сейчас мне твое мнение важно узнать.

– Тогда пошли.

В просторной и еще совершенно пустой комнате клуба Ольга предупредила:

– Будешь слушать меня не перебивая. Все замечания и суждения – потом. Договорились?

– Хорошо.

– Вот на этой стороне будут портреты Героев России и орденоносцев, тех, кто отличился в бою на перевале и при обороне отряда. Но не только. Покажем всех, кто отлично несет службу по охране границы. Пока мы набрали кандидатов на один ряд. Второй и третий ряды сохраним для тех, кто пополнит эту галерею в будущем. А вот здесь установим два пулемета, с которыми ты и Османов прикрывали отход товарищей, когда вызвали огонь на себя.

– В красном углу? Не переборщила ли ты?

– Не перебивай. А вот тут будет стенд. Осколок, который связист вынул из твоей ноги, и осколки, которые на перевале я подобрала. А рядом – пули, которые пограничники оставили себе на память.

– Хорошая идея. Пуля под фотографией раненого ею солдата. С краткой справкой о нем.

– Одобряешь?

– Еще бы!

– На этой стене – стенд, так сказать, со сравнительными фотографиями. Фото наших саклей я выпросила у Зинаиды Карловны. Она их, как сама выразилась, от сердца оторвала. Снимки новой заставы по моей просьбе тоже сделали. Есть у меня и фотографии палаточного пограничного городка, с чего, собственно, и начиналась здесь боевая жизнь. Другая тема – фотографии трофейных иномарок и складов продовольствия в пещерах. Но самое главное – клубный фотограф сумел снять на камеру несколько эпизодов обороны отряда от боевиков. Жизнью рисковал. О нем, думаю, тоже справку нужно дать.

– Оборону отряда, Оля, надо отразить на специальном стенде. С описанием боевых действий на всех участках. Попроси заместителя по воспитательной работе, пусть поручит подготовку материалов всем, кто руководил обороной объектов. То, что касается складов, – сам всё подготовлю.

– Спасибо. Значит, ты – за?

– Конечно. Дерзай – у тебя должно получиться! Одно пожелание: не забывай о своем положении.

– Слушаю и повинуюсь!

– Не оригинально – копируешь Джабиева.

– Учту.

Меркульевы еще не знали о случившейся трагедии, о том, что их друга, капитана Джабиева, нет в живых, хотя на место происшествия уже выехали офицеры комендатуры с группой солдат. Подняли из ущелья тела погибших, бережно, словно они могли еще что-то чувствовать, уложили в «Газель» защитного цвета с красным крестом на боку – санитарную машину пограничного отряда. После этого, зацепив металлическим тросом грузовик, лежавший вверх колесами на дне пропасти, стали вытаскивать его трактором.

Захлопнув заднюю дверцу «Газели», мужчина в белом халате подходит к коменданту погранкомендатуры.

– Какая жестокость!

Офицер молча прикуривает новую сигарету от недокуренной и глубоко затягивается табачным дымом. Вскоре уехала санитарная машина, а следом за ней трактор поволок на сцепке искореженный «Газ-66». Остался только комендант со своими бойцами, ожидая прибытия начальника отряда. Когда тот подъехал, внимательно осмотрели место гибели солдат и офицера, пытаясь понять, как такое могло случиться. Полковник Котов не находил объяснений:

– Один из опытнейших начальников заставы! И надо же!

Восстановив картину случившегося, поехали на заставу, где их ожидали начштаба и несколько офицеров погранотряда.

– Как Зинаида Карловна?

– Плохо, – опустил голову начальник штаба, словно сам был виноват в этой трагедии.

– Выезжай в село и помоги родственникам Нургали всем, что необходимо для проведения похорон. Начальник тыла все распоряжения получил.

Затем начальник отряда отдал поручения своему заместителю:

– Возвращайся в отряд, нужно организовать отправку погибших на родину. Разберись с поездами, самолетами, документами. Действуй. Меркульевым нужно сообщить и привезти их на похороны.

Тяжело вздохнул:

– Пойду к Зинаиде Карловне.

Хасан недовольно хмурился, слушая донесение командира одного из отрядов, готовившихся к переходу через хребет.

– Отряд, который не сумел выполнить твое, амир, задание и неудачно атаковал город, снова испортил все дело. Нарушен твой запрет вступать в бой с гяурами. Убиты несколько пограничников и начальник заставы.

– В Панкисси я сам буду судить виновников этих провалов!

– Если они смогут дойти туда. Федералы окружили отряд со всех сторон. Они намерены отомстить за смерть пограничников.

– Ослушники сами виноваты. Аллах карает неповиновение!

– В воздухе вертолеты. Они выслеживают остальные группы и высаживают десанты.

– Скрывайтесь пока в пещерах. Когда вертолеты улетят, снова – вперед. Нам нужно во что бы то ни стало прорваться в Панкисси. Отдохнуть, залечить раны, пополнить свои ряды и вернуться для продолжения джихада.

Помолчав немного, Хасан добавил:

– Я передам свой приказ всем отрядам по радиотелефону. Теперь мне нет смысла скрывать свое местонахождение. Поспеши и ты к своим воинам.

Оставшись один, Хасан погрузился в раздумья. Встрепенувшись, крикнул боевику, охранявшему вход в его отгороженные от остальной пещеры апартаменты:

– Всех телохранителей и советников – ко мне.

– Мое решение такое, – заговорил он, когда все были в сборе, – я остаюсь в Священной пещере один. Совсем один. Такова воля Аллаха. Я не пойду в Панкисси. У меня много дел здесь. Моя забота – привлечь к джихаду как можно больше молодых джигитов через своих людей. Я встречу вас, когда вы вернетесь после отдыха. В Панкисси вас ждут и обеспечат как питанием, так и деньгами.

– Укажи нам, достопочтенный амир, тайную тропу через хребет.

– О ней мы поговорим с моим первым советником и начальником телохранителей. Но предупреждаю: от любых столкновений следует уходить!

– Но за нами тоже может быть погоня.

– Вполне возможно, что вас обнаружат. Если будете ушами хлопать. К тайной тропе выходите только тогда, когда убедитесь, что за вами нет хвоста, а впереди – засады.

– Все понятно, амир.

– Да благословит вас Аллах!

Все, кроме первого советника и командира, покидают скалистый карман. Один из боевиков осмелел:

– Горный амир что-то задумал, о чем не сказал нам.

– Деяния амира нам не подсудны. Его судья – Аллах Всевышний, – одернул молодого боевика бородатый пожилой моджахед. – Мы беспрекословно должны исполнять его волю, если не хотим быть проклятыми в этом мире и гореть в огне потустороннем.

Пожилого сразу же поддержали:

– Велик Аллах, владыка всего Запада, владыка всего Востока! Слава ему!

Все молитвенно провели ладонями по щекам и бородам.

Как не успокаивал амир боевиков, те понимали, какие сложности ждут их на пути. Переход в Панкисское ущелье никогда не был легкой прогулкой, а тут еще пограничники готовятся нанести ответный удар. То, что он последует, они не сомневались.

Боевики не ошибались. Все силовые структуры округа включились в операцию по уничтожению моджахедов. А на пограничную заставу погибшего капитана Джабиева высадился крупный десант на вертолетах. На последней вертушке прилетел генерал Протасов. На вертолетной площадке его встретил начальник погранотряда. Поприветствовал, посадил в «уазик» и отвез на заставу.

Когда они вдвоем зашли в канцелярию заставы, там их уже ожидали офицеры ФСБ, Минобороны и МВД. На стене – карта. Протасов без лишних слов перешел к делу.

– Какие силы задействованы сейчас в поиске боевиков?

– Группы Центра спецназначения ФСБ и республиканского МВД, армейская разведка, спецназ ГРУ, наши десатно-штурмовые маневренные группы и авиация, – доложил полковник Котов.

– Где ведется поиск?

Начальник отряда, вооружившись небольшой указкой, подошел к карте.

– Вот эти маршруты перекрыты. В местах возможного выхода боевиков к границе расположились наши спецгруппы. Весь район предполагаемого нахождения бандитов взят в кольцо, которое постепенно сужается. На горных тропах, ведущих в Грузию и Азербайджан, выставлены засады. Грузины и азербайджанцы со своей стороны тоже усилили оборону этих участков.

– Сколько вертолетов работает?

– Четыре экипажа.

Пока на заставе шло обсуждение плана разворачивающейся операции по уничтожению боевиков, в доме Нуралиевых Турок допрашивал Рамзана Курбанова.

– Ты несколько раз заходил в дом на краю аула! Для чего? С тобой был и твой напарник по засадам! Что вы там делали?

– Хотели попить козьего молока, но… Это был предлог. Цель же другая.

– Вот я и хочу знать истинную цель.

– Мы хотели оставить у аксакала на хранение деньги, какие вы, почтеннейший, щедро заплатили за верную службу вам.

– Вы служите не мне, а джихаду, предопределенному Всевышним. Но кто надоумил вас?

– Я не могу открыть его имя.

– Видно, ты хочешь допроса с пристрастием!

– Я дал слово держать в тайне имя того, кто подсказал нам сделать такой шаг.

– Я, шейх, освобождаю тебя от твоего слова.

– Джамаль, – назвал имя боевика Курбанов.

– Пока иди. Ты узнаешь о моей воле через несколько дней.

Поцеловав руку шейха, Рамзан вышел из комнаты. И только тут на какое-то мгновение размяк, даже прислонился к стене возле дверного косяка. Прошептал:

– О! Аллах!

Потом быстро взял себя в руки и бодро, как ни в чем не бывало, вышел во двор. Там было пусто – все боевики собрались в помещениях для советников и телохранителей. Постояв немного, вернулся в дом и прошел в комнату телохранителей.

Тут же к нему обратился с вопросом Джамаль:

– Тебя вызывал Турок?

– Да, я был у шейха.

– О чем шел разговор?

– Если шейх найдет нужным, он расскажет тебе обо всем сам.

– Не задирай голову выше бороды.

– Я не собираюсь этого делать, но о разговоре с шейхом ничего не могу сказать. Зато у меня есть к тебе разговор.

Двое других боевиков, находившихся в комнате, молча пошли к двери. Рамзан поблагодарил их и, оставшись наедине с Джамалем, спросил:

– Ты был у шейха раньше меня? Ответь. Только честно.

Джамаль опустил голову и с трудом выдавил:

– Да.

– Продажный! Но я промолчал, что это ты рассказал о казни родителей Нуралиева и о том, что его дочь – в наложницах у шейха. Я только сказал, что ты надоумил нас оставить деньги у старика на сохранение.

– Ты солгал!

– Но эта ложь – во благо тебе. Однако если ты не прикусишь язык, то получишь свое в полной мере – по собственной же глупости. Ты ведь тоже оставил деньги аксакалу. Да и не ты один. Другие по твоему совету тоже так сделали. Учти, шейх еще не сказал своего последнего слова.

Их разговор прервал звук пары вертолетов, летевших низко над лесом. Боевики насторожились.

– Не к нам ли в гости? – взглянув в окно, будто самого себя спросил Джамаль и обернулся к Рамзану. – Вот кого нам бояться нужно, а не шейха.

– Расправа шейха пострашней будет, – оставил за собой последнее слово Курбанов.

Вертолетный стрекот удалился, и Джамаль, молитвенно воздев руки, произнес:

– Слава Аллаху!

Курбанов же ликовал душой: «Поднялись федералы, поднялись! Теперь всех бандитов разыщут!»

От вертолетов трудно скрыться, но и обнаружить с воздуха разбежавшиеся по горам группы боевиков тоже нелегко. Вертолетчики пристально всматриваются в поросшие соснами склоны гор, в берега речушек, в расщелины. Вместе с ними через открытый иллюминатор ведет наблюдение бортстрелок – ничего подозрительного.

– Как будто сквозь землю провалились! – пытается перекричать шум работающего двигателя один из вертолетчиков.

– По пещерам расползлись. А вообще их здесь, в горах, тьма-тьмущая.

Командира экипажа вызывают на связь:

– Обнаружена небольшая группа. Квадрат пять.

Второй вертолетчик рассматривает горы в бинокль. Ни одной живой души. Машина делает разворот и вновь заходит в названный квадрат.

– Вот они!

– Где?

– Вон, на склоне горы.

– А не наши ли это спецназовцы? – сомневается командир. И тут же запрашивает землю: – В чем одеты? Уточните, какая на боевиках одежда?

– Куртки, полушубки… Черные куртки, – слышится в шлемофоне.

– Это они, – с твердостью в голосе говорит командир вертолета и отдает команду:

– На боевой курс!

Завидев несущийся на них вертолет, боевики пытаются скатиться по заснеженному склону вниз. Но всё тщетно. Реактивные снаряды, оставляя за собой дымовой шлейф, разрываются рядом с ними. Некоторые пытаются бежать, но, сраженные пулеметными очередями, падают в снег.

Развернувшись, вертолет продолжает поиск.

Пробираясь к спасительной цели, боевики действуют нагло и ничем не гнушаются. Ночью довольно большая группа вышла к окраине горного селения. Несколько бандитов отправляются по домам. Двое остаются у первого дома, остальные идут дальше. Те, что остались, осторожно подходят к окну, тихо стучат. Внутри послышался шорох, отодвинулась занавеска.

– Чего вам?

– Не бойся, мы свои, открой на минутку.

Хозяин дома еще раз пытается разглядеть в темноте, что за гости пожаловали, и нехотя идет открывать дверь. Как только она отворилась, несколько боевиков ввалились в дом.

– Пойдешь с нами!

– Куда я пойду в ночь, совесть имейте!

На возражения не обращают внимания.

– И прихватишь с собой еще кого-нибудь из своих. Так надежнее будет: сбежишь – придется его убить.

– Нет у вас ничего святого!

– Поговори еще! Быстро одевайся, если жизнь дорога.

Кроме пожилого мужчины в доме только мальчик – его внук.

– Хоть внука пожалейте, замерзнет ведь в горах.

– Не замерзнет. Пошли.

Боевики с пленниками возвращаются к основной группе. Сюда же приводят и других заложников из числа местных жителей.

– Куда вы собираетесь нас вести? – возмущается пожилой мужчина.

– Скоро узнаешь.

Несколько моджахедов, среди которых два араба, отходят в сторону. Один из боевиков, бородатый чеченец, открывает совет:

– Из одиннадцати человек, думаю, надежный щит получится.

– Тоже мне щит, – арабу эта идея явно не нравится. – Ничего из этого не получится. Федералов этим не остановишь.

– Что ты предлагаешь?

– Не ввязываться ни в какие переговоры с федералами. Оставить одного местного, чтобы показал дорогу. Остальных заложников отпустить. И быстро, чтобы успеть до рассвета, перейти границу.

– Ты долго думал, чтобы предложить такую гениальную идею?

– Это единственный шанс.

– Зачем же мы тогда ходили по домам, вытаскивали из теплых постелей людей?

– Может быть, в другой ситуации переговоры с федералами и помогли бы. Но не сейчас. Отпусти людей, мы прорвемся через границу без их помощи. А если Аллах нам в этом не поможет, то погибнем, как настоящие воины.

Боевик-чеченец подошел к заложникам:

– Свободны. Быстро по домам. И попробуйте хоть кому-то проболтаться!

Пожилого мужчину, который собрался было вместе со всеми идти в селение, грубо одернул за рукав:

– А ты останешься у нас. Будешь проводником.

– Дедушка, – захныкал внук.

К деду подошел араб. Пристально глядя в глаза, спросил:

– Давно здесь живешь?

– Я тут родился.

– Это хорошо. Как пройти к Грузии, знаешь?

– Сейчас туда не пройти, снегом все завалило.

– А если подумать? Если согласишься показать тропу, отпустим мальчика. Если откажешься – убьем обоих.

– Что вам мальчишка сделал? Чего вы к нему привязались?

– Повторяю последний раз: соглашаешься показать нам дорогу к границе – мы отпускаем мальчика. Прямо сейчас отпускаем. И доллары тебе даем.

Достает из кармана несколько стодолларовых купюр:

– На, когда вернешься, купишь внуку что-нибудь.

– Дедушка-а-а! – продолжает плакать мальчишка.

Дед засунул деньги в карман, нагнулся и что-то прошептал на ухо внуку. Но тот расплакался еще громче.

– Тихо, мальчик, весь аул разбудишь! Иди домой. Дедушка скоро вернется, – прошипел на ломаном вайнахском араб.