Текст книги "Легенда (СИ)"

Автор книги: Гайя Антонин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

   Я оробела вконец от того, что попала в эпицентр вампирской оргии.

   – Запрешься и будешь сидеть, ладно?

   – Конечно.

   – Не бойся.

   – Так Эдгар – снайпер и тут, в ордене? – спросила я, когда Саша вела меня по коридору.

   – Да, – коротко ответила она.

   Девушка ушла, пожелав спокойной ночи. Я видела в ее глазах жажду крови. Мыслями она была внизу, с другими себе подобными. Закрывая за ней дверь, я услышала чьи-то возбужденные вопли.

   – Деспер-р-р! – радостный голос Джейми.

   Я поспешила закрыть дверь и забраться на кровать. Обернув ноги красивым бархатным покрывалом с кистями по краям, я немного полистала найденные здесь журналы. Однако сон вскоре сморил меня.

   Спала я не так уж и долго, как мне показалось. Однако я услышала тишину и то, что дверь в мою комнату кто-то пытается открыть. В слабом свете, проникающем из парка через окно, я увидела, что дверь приоткрылась немного. Я застыла в ужасе, думая, почему не ждала опасности в доме Кимуры.

   И я услышала голос:

   – Конфеточка... – мерзкий, очень мерзкий голос.

   Я затаила дыхание.

   – Я тебя попробую.

   Ужас обуял меня по новой. Мысли заметались, как зайцы по полянам.

   И тут я услышала еще один голос. И волна облегчения накрыла меня. Даже Ману я была рада видеть сейчас.

   – Брат, – негромко сказал мой давний друг.

   – Черт... Это ты.

   – Ты что тут делаешь?

   – Да так... Десерт ищу.

   – Нашел?

   – Нашел.

   Я тихо сняла с ног покрывало и опустила ступни на пол.

   – Этот десерт не для тебя. Ты понимаешь меня?

   Молчание, а потом:

   – Конечно, о чем разговор.

   В комнату вошел Мана.

   – Вставай. Я отвезу тебя.

   – А что ты тут?..

   – Праздновал.

   – Ты в ордене?

   – Да.

   Он провел меня за руку по притихшему дому. Похоже, было утро. Нехорошее чувство теснило мое сердце. Надеюсь, я ничем не прогневила великого и ужасного. Ну, или надеюсь, что он наелся и не будет меня трогать. Стало очень тоскливо. Это что же, у меня теперь никогда не будет нормальной жизни? Мне все время придется бояться и дрожать, думать о том, что я могла сделать не так, молчать, даже если хочется спросить о какой-то ерунде?

   В гостиной на изрядно перепачканных диванах среди пустых бутылок из-под выпивки валялись, видимо, основные блюда вечеринки. Девушка с запрокинутой головой, такая бледная, парень, уронивший голову на плечо.

   – Они мертвы?!

   – Не говори глупостей, – оборвал меня Мана.

   Он подошел к другой девице, брюнетке в расстегнутом на груди, запятнанном кровью платье, похлопал ее по щекам. Та с трудом разлепила глаза.

   – О, это ты... – она потянула руки к парню.

   – Пошли, я отвезу тебя домой. С тебя уже хватит.

   Он без труда поднял ее на руки. Девица была рослой и довольно спортивной, но вечер в компании кровососов, видимо, предполагает иной запас выносливости.

   – Моя сумочка... – протянула она, протягивая руку куда-то.

   Я схватила с тумбы в прихожей черную, расшитую пайетками, сумочку.

   – Твоя?

   – Да. И френч...

   Я схватила с вешалки блестящий черный френч и сунула ей также.

   Мы вышли из дома, я прикрыла дверь, надеясь, что за пультом охраны кто-то есть. Дверь щелкнула и раздался двойной тихий звонок. Есть.

   Мана бросил девицу на заднее сиденье моего "Паджеро", я села на переднее.

   – Это ты постарался? – коротко спросила я.

   Он меня понял.

   – Ага.

   Я повернулась к девушке, что вяло рылась в сумочке в поисках чего-то.

   – Ты в норме? – спросила я.

   – Что?.. А, я – да, в норме...

   – Нашла о ком беспокоиться, – хмыкнул Мана.

   – Это как понимать прикажешь?

   – Она совершенно не была против.

   – Не могу ее за это осуждать.

   – Потрясающе.

   Он глядел лишь на дорогу.

   – Я телефон потеряла, – сообщила девушка. – Надо вернуться.

   Мана качнул головой.

   – Никуда мы не будем возвращаться.

   – Но там все номера... И он новый совсем.

   – Я скоро буду там, возможно, сегодня же, и поищу его, а потом передам тебе, – пообещала я. – Только давай запишу твои координаты...

   – Никто ничего не будет искать и передавать, – спокойно сказал Мана.

   – Но, котик, там все мои номера...

   – Ты меня плохо расслышала?

   Она умолкла на какое-то время, а потом сказала:

   – Не будь таким букой, кровососик...

   От этих слов затошнило даже меня. Я поспешно сказала:

   – Продиктуй мне номер, я как-нибудь доставлю тебе твой телефон. Пошлю почтой.

   – Гайя.

   – Что?

   – Помолчи.

   – Прости, Мана, но это совершенно не касается вас и ваших дел. Я сделаю это в свое свободное время.

   – Я сказал – нет, значит, нет. Хочешь поспорить?

   – Ну, котик, ну будь лапушкой, – она так противно ныла, м-мать, что я начала всерьез за нее бояться. Неужели и я Мане такой кретинкой кажусь?!.

   – Заткнись, – попросил он.

   – Ах! – вдохнула она обиженно. – Ты такой грубиян!.. А ночью был таким...

   Она еще раз вздохнула. Видимо, вспоминала.

   – Таким милым и... такие слова красивые говорил...

   Даже не знаю, была ли я так изумлена, когда уверилась в существовании вампиров. Но сейчас я просто посмотрела на Ману, пытаясь понять, не алкоголь ли и выкачка крови вызвали у девы галлюцинации.

   Он так резко надавил на тормоз, что меня бросило вперед.

   – Пошла вон, – раздельно и четко проговорил Мана. Он смотрел лишь перед собой.

   Я забеспокоилась, с трудом удержавшись от того, чтобы покинуть машину. Приказ предназначался не мне.

   – Но, милый... Там же так холодно. Твоя тьмаффка замерзнет...

   Я зажмурилась.

   – Мана, прошу, давай довезем ее до города. Поехали уже.

   – Покинь машину, Ханна.

   Ханна. Еврейка, видимо. Ох, что за некошерные вещи она вытворяла этой ночью...

   – Котеночек, ну же, прости, что я тебя...

   Он выскочил из машины, я тоже, перемещая толстый серебряный резной браслет с запястья на пальцы.

   Девушка визжала, когда Мана пытался вытащить ее из машины. Он пытался не слишком долго.

   – Пожалуйста, оставь ее! – я схватила его за руку.

   – Отойди, – он оттолкнул меня, я упала на снег, покрывший ночью дороги.

   Он таки выволок девушку и, невзирая на ее причитания, схватил меня за локоть.

   – Я не поеду, – я уперлась ногами в асфальт. – Она одна, раздетая – она же сдохнет на х...й! Или ее машина собьет! Или...

   Он, не слушая, запихал меня в салон.

   – Только дернись, – предупредил он.

   Я знала, что будет, когда я дернусь.

   – Мне страшно, – ревела девчонка, стуча по капоту, – не бросайте меня!

   Я дождалась, когда он сядет на сиденье водителя. Мана сел и не успел захлопнуть дверь, когда я с силой впечатала свой серебряный браслет в его лицо. Я целилась в глаз, но попала в щеку. Раздалось шипение, будто капля воды упала на раскаленную сковороду, и вампир взвыл, заваливаясь набок. Я развернулась на сидении и ногами вытолкнула его из машины, следом выскочила и сама. Я набросилась на него, на сей раз пристроив браслет точно в его правый глаз. Я видела, как под действием серебра обугливается его веко.

   Мана завопил что-то на своем языке, а я победным кличем приветствовала его боль.

   Прежде, чем он регенерирует, я подбежала к Ханне. Девушка стояла, застыв в ужасе на зимнем ветру, и даже в темноте я видела, как блестят лихорадочно ее глаза.

   – Мама моя... – шептала она.

   Я схватила девушку за руку и крикнула:

   – Быстро в машину!

   Она не стала выеживаться или тупить, бегом заскочила в "Паджеро".

   Мана с криком ярости поднялся, его расставленные в стороны руки напоминали крылья. Лицо парня так быстро заживало, что я решила убираться от него побыстрее.

   Прыгнув в машину, я попыталась закрыть дверь, но Мана схватился за нее рукой. Не долго думая, я прижгла его руку серебром еще раз, он отскочил с воплем, я захлопнула и заблокировала двери.

   – Пристегнись! – рявкнула я Ханне и вдавила педаль газа в пол.

   К Киеву мы неслись на скорости 140 км. Кажется, я выжала из джипа все, что могла. Я молила Бога сделать так, чтобы на скользкой дороге я все же могла справиться с управлением.

   Ханну я высадила у метро "Шулявка", она жила где-то там. На мой вопрос – где она познакомилась с вампирами, ответила, что они с подругой очень сильно искали их.

   – И нашли, – девушка отчего-то уже не говорила о телефоне.

   – Ты себе отчет отдаешь... – начала было я, но махнула рукой. – Пока.

   И я поехала домой. А дома я нашла почту от Ляли.

   – Гайя, я надеюсь, ты этого парня будешь за километр обходить, – выразительно проговорила подруга, которой я позвонила, чтобы поблагодарить. – Конечно, я все понимаю... Но пообещай мне, что не будешь с ним общаться.

   Я пообещала Ляле. Что еще мне оставалось?..

   Я хотела прочесть письмо, но в дверь позвонили. Я уже не боялась и не удивлялась, у меня просто сил не хватало на это больше.

   – Кто там? – спросила я, зная ответ заранее.

   – Открой.

   Я прижалась лбом к двери.

   – Нет.

   Удар огромной силы едва не снес и дверь, и меня к чертовой матери.

   – А теперь?

   Соседи могут пострадать, подумала я.

   – Мана...

   – Ты откроешь мне? Последний шанс.

   Я медленно щелкнула замками и открыла дверь. Мана смотрел на меня ничего не выражающим взглядом. Вошел. Закрыл дверь на замок и повернулся ко мне.

   – Тебе было больно? – спросила я.

   Он кивнул.

   – Очень больно?

   – Да.

   – Я надеялась на это, – сообщила я.

   Он одной рукой притянул меня к себе, сжимая мою шею, и стоял прямой, холодный, глядя на то, как я задыхаюсь. Разжал пальцы, я упала на пол.

   Изучая фактуру половичка, который как раз оказался перед глазами, я вдруг совершенно четко поняла одну вещь. Я убью Ману. И я стала страстно желать только одного – пережить этот его визит.

   – Проси прощения, – раздельно и четко произнес он.

   – Прости меня, – попросила я. Только пережить это.

   – Не слышу.

   – Прости меня.

   – Ты очень плохо просишь.

   – Прости меня, пожалуйста...

   Я не хочу вспоминать подробности последующего страшного и унизительного часа. Он кусал меня несколько раз, но крови почти не пил. Кусал в шею, в плечо, за руку. Я закрывала глаза, на мгновения теряла сознание, но снова приходила в себя.

   – Ты будешь, будешь слушать меня, – шептал он. – И будешь подчиняться.

   Еще он сказал:

   – Еще одна такая выходка – и я тебя покалечу.

   А потом:

   – Попрошу Фэнела передать тебя мне. Ты будешь жить у меня, и я буду каждый день пить твою кровь. А потом...

   Я выпала из мира, не услышав окончания фразы. Вернулась. Но когда стало невыносимо совсем, когда я решила, что вот-вот или сойду с ума, или умру от разрыва сердца, он перестал мучать меня. Он лежал и глядел на мое залитое соплями лицо с дикой нежностью, психованный садист, чудовище...

   – Как же ты пахнешь, Гайя, как мечта. У тебя скоро начнутся месячные.

   Я кивнула. Он ласково отер мое лицо от слез и поцеловал так, как никто и никогда не целовал. И я возненавидела себя за эту мысль и за тягу к нему.

   – Ты будешь умницей?

   – Буду.

   – Вот и славно. Я загляну на днях.

   После его ухода я напилась снотворного и витаминов. Я убью Ману. Жребий брошен, и Рубикон перейден. Я не смогу жить так. И выбора у меня нет. Я должна убить его.

   В письме от Ляли я нашла много интересного, например, фото Маны в профиль и анфас с табличкой в руках. С изумлением узнала, что его осудили в 1995 году за совершение 17 заказных убийств. Иммануил Олегович Герман, как гласили документы, оказывается, обвинялся в 32-ух убийствах, но доказать удалось лишь половину. Я бросилась в Интернет. Сведений о наемном убийце было мало. Лишь в какой-то статье об Александре Солонике журналист говорил, что был еще Герман, который мог переплюнуть этого киллера, но бездарно попал в тюрьму и, скорее всего, его там шлёпнули зэки за отстрел больших братков. На счету Иммануила Германа – сплошь криминальные авторитеты и бизнесмены. Однако, если верить документам, из тюрьмы киллер был год спустя переведен на поселение, а еще год спустя – отпущен. Что странно, ведь изначально ему дали 30 лет лишения свободы. Да и вообще не представляю – как он мог попасться? Кто вообще способен задержать вампира?

   Позвонив Киму, я попросила дать мне отдых. Он неожиданно легко согласился. Я позвонила Саше и сказала, что не приду.

   – У тебя очень странный голос, – сказала она.

   – Мне плохо.

   – Что с тобой?

   – Я... потом расскажу.

   – Выздоравливай, Гайя.

   Я спала весь день и вечером, проснувшись от жажды, напилась сока и воды и упала в кровать до следующего утра.

   Глава 9

  Ромео должен умереть. (с)

 
  И ты не успеешь даже вымолвить «Ой»,
  Эй, живая мишень, не верти головой!
  Я знаю, что ты не почувствуешь боль...
   «Афазия»
 

  По-настоящему плохим может стать лишь тот, кто отчаянно пытался остаться хорошим.

   С. Д.

   Обретя более-менее сносное душевное и физическое состояние, я начала потихоньку заниматься насущными делами. Отстрочила десять страниц текста о вампире и смертной. Я писала на полном автомате, не особо стараясь. Однако, книгу нужно было заканчивать и сдавать, иначе не будет денег, не будет контракта, не будет репутации, придется опять просить папу платить по моему кредиту, а это не есть хорошо... Так я себя уговаривала. Ладно, закончу эту, а потом придется еще и еще писать полную фэнтезийную чушь, которую от меня так ждут. И как это делать, ума не приложу. Все, что я писала о вампирах, не имело никакого отношения к тому, что я вижу перед собой теперь почти каждый день. Долбаные кровососы.

   Полная мрачной решимости, я потолкалась на оружейном форуме, спросила, где достать серебряные пули, мол, подружка – ролевичка, отыгрывает постоянно охотницу на нечисть, подгоню ей на днюху серебряные пули, от счастья девка обоссытся... Пережив шквал насмешек и глупостей, через полчаса я нашла письмо в привате. Писал весьма немногословный чувак, запросил за 12 пуль четыре тысячи гривен. Я сбила пять сотен.

   "Завтра в 12 часов дня возле ст. метро "Республиканский Стадион", – написал мне парень с ником k9lvin.

   Я согласилась, хоть и стремало меня со страшной силой. Потом я побеседовала с умельцем, который согласился за небольшую цену подогнать мне самопальный глушитель для моего пистолета.

   Аккуратно и обстоятельно наглаживая черное платье с короткой пышной юбкой для похода в "Голубую Кровь" послезавтра, полируя ногти, смазывая зеленкой раны на плечах, руках и шее, покупая в аптеке таблетки "Дицинон" (для того, чтобы сократить срок месячных, если нужно будет), чистя зубы и глядя телевизор – все время я думала лишь о том, как мне уничтожить Ману. Завтра я получу пули и глушитель. И в следующий раз, когда он придет ко мне, я выстрелю в него несколько раз, чтобы стреножить. Потом... потом возьму топор и отрублю ему голову. Даже в мыслях это звучало ужасно. Но у меня не было выбора. Ромео должен умереть, сказала я себе.

   И, приговорив вампира, я заплакала. Все могло быть иначе...

   На завтра я встретилась с этим Кявином, что пообещал мне пули.

   – Гаечка? – спросил у меня суровый смуглолицый мужчина ростом метра в два.

   – Она самая...

   Я даже оробела. Богатырского телосложения, лицо в шрамах, камуфляжные штаны и "берцы", черные седеющие волосы. Прищуренные карие глаза, очень внимательные и нехорошие. Он рассматривал меня долго, изучал.

   – Так подружка, говоришь, охотница? – наконец, спросил он.

   Опасный он какой-то, надо быть настороже.

   – Ага.

   – И на кого преимущественно охотится?

   – Преимущественно – на вампиров, – я улыбнулась.

   – И давно?

   – Пока не очень.

   – А что, девушка она спортивная?

   – Пятнадцать лет боевых искусств. Первый разряд по стрельбе.

   – Передай своей подруге, что в городе есть очень хорошая организация ролевиков, которая с радостью примет ее, обеспечит всем нужным и поможет по жизни. Отличные ребята.

   Я не верила своим ушам.

   – Возможно, ей это будет интересно, – осторожно заметила я. – Как можно связаться с этой организацией?

   – Запиши мой номер телефона, – сверлящие глаза его не отрывались от моих.

   Я полезла в карман за телефоном, записала продиктованный номер.

   – Меня зовут Мурза. И если еще пули нужны будут – пусть подруга обращается.

   Мы произвели обмен. Он заглянул в конверт, я – в бумажный фунтик. Серебряные пули. Я почувствовала, что держу в руках власть над вампирами.

   – Вот интересно, вампиры – если бы существовали – то как бы реагировали на серебряные пули? – будто ни у кого спросила я.

   Мурза усмехнулся уголком рта:

   – Наверное, они бы страдали, пытались регенерировать и избавиться от пуль. Долго. Достаточно для того, чтобы их уничтожить.

   – Отделив голову от тела?

   – Да. Расчленить, сжечь – тоже варианты. Взорвать.

   – А кол в сердце?

   – Нет.

   Я кивнула, благодаря.

   – Что ж, мне пора.

   – Удачи, – сказал Мурза и скрылся в переходе.

   Так, значит, мне повезло на бескрайних просторах интернета нарваться на охотника на вампиров. Это потрясающе. И их много, оказывается, целая организация. Интересно, какое они отношение к медикам имеют и имеют ли вообще?

   Как бы то ни было, я получила подтверждение своего плана из уст профессионала. Мана будет расстрелян, пока он будет регенерировать, я суну его в ванну – ох, а выйдет ли? – и расчленю. Или сожгу. Нет, ванна акриловая. Придется части тела ночью потихоньку куда-то вывезти. А, может, вампиры рассыпаются в прах после смерти?..

   Звонила Саша, уже вечером. Я сказала ей, что буду в "Голубой Крови" на Новый год.

   – Правда? Там будет вечеринка для вампов и людей, которые о нас знают. Ким сказал, что обычно там интересно и весело.

   – Понятно. Я так и предполагала, что будут лишь посвященные.

   Позвонил по мобильному умелец, что делал для меня глушитель. Я спустилась вниз, забрала заказ и расплатилась.

   Глушитель ввинтился туговато, но все же ввинтился. Выглядела пушка неуклюже и дурацки, но мне с ней не в кино сниматься... Я положила пистолет в выдвижной ящик своего письменного стола. Так он будет под рукой большую часть времени.

   Мне звонила мачеха, звонила сестра, Люция, обе в ужасе сообщили, что совершенно забыли в предпраздничных хлопотах позвать меня в гости.

   – У Луки новая девушка, – сообщила Лора, – ее родители – какие-то ханурики. Я вот сразу же вижу, что не он ей нужен, а его деньги.

   – Ой, мам, значит, недолго она с ним будет, денег-то у него, кроме ваших с отцом, нет!..

   – Я ему так и сказала: "Если она залетит – вон из дома!" Тянуть на себе какую-то ушлую дрянь...

   Лора была на взводе. Она всегда так реагировала, когда у кого-то из нас появлялся недостойный, по ее мнению, ухажер или пассия. Помню, как она восприняла в штыки будущего мужа Юлии, посчитав его голодранцем. Мол, ему нужна профессорская дочурка, чтобы подняться из грязи. Лора такие злые слова говорит порой... Она едва не выгнала Юлю из дома, узнав, что та беременна. Помню, мне было тогда 10 лет, Юльке – 20. Шестилетние Лука и Люция забились в угол детской, слушая вопли Ларисы и вопли Антона, защищающего сестру, я сижу, прижимая к себе хнычущего 4-летнего Северуса. Лора сама тогда была беременна Виктором, нервы зашкаливали... Только отец сумел остановить все это безобразие. Позже я узнала от Юли, что когда Лора начала вышвыривать вещи дочери из шкафа, отец подошел и сказал: "Она никуда не пойдет. Что мы, не сможем еще одного ребенка прокормить и вырастить?" Потом были бурные примирения, слезы. Муж Юли за пять лет построил свое дело, теперь он – любимый зять Лоры, пока и единственный. Зато дочка депутата Рады, на которой женился Антон, – дрянь и тунеядка гулящая, пьющая из сыночка кровушку. А 15 лет назад Лора души в ней не чаяла, чуть ли не принцессой величала...

   Потом Люция рассказала, что они с Севой попали на машине отца в аварию. Взяли тачку без спроса. Пока ничего не сказали ему, но машину надо ремонтировать.

   – А что там за поломка?

   – Вмятина, фара, царапины там всякие...

   – Сколько надо?

   – Ну, Севе Антон отказал...

   – О, и я его понимаю. В этом году Сева уже исчерпал свой лимит нашего терпения. Взятка, чтоб его не исключили, взятка ментам за ту драку, взятка ГАИ, чтоб права не отобрали, Господи, да сколько можно!

   Люся терпеливо выслушала.

   – Но Юля дала двести долларов, – заметила она.

   Конечно, и, наверное, тоже прочитала пару нотаций, однако по сравнению с тем, что может устроить Лариса, если узнает... Меня не порадовала эта перспектива.

   – Я дам столько же...

   – Класс, спасибо!

   – Но сами приезжайте за деньгами, мне некогда, Новый год, блин!

   – Ой, а я и забыла – хочешь, приезжай, в моей компании отметим.

   – Спасибо, я в своей как-нибудь.

   Люся, почувствовав, что я недовольна ими, поспешила закончить разговор. Я позвонила Юле, та позвонила Антону, он позвонил Севе – завязалась бурная конференция, которая закончилась лишь час спустя.

   – Мляаа... – простонал Северус. – Я жалею, что родился, я чмо и ничтожество, простите великодушно!

   – Я, сука, тебе больше ни копья не дам! – заорал Антон. – Тебе 19 лет! Не девять! Что ж ты, падла, на каждом дереве норовишь повеситься!

   Чик – Северус отключился.

   – Вот говно мелкое, – это уже Юля вздохнула.

   – Жопа, – словно "да будет так", добавила я.

   Хороши профессорские детки.

   Поболтав со сменившими тон братом и сестрой, узнав новости о своих племянниках, я, наконец, смогла отлипнуть от ставшей горячей трубки.

   Семейные дела ненадолго отвлекли от действительности, по крайней мере, уснула я в кои-то веки не с мыслью о нечисти.

   Сева примчался на маминой машине – зелененьком "Рено Меган". Я спустилась вниз, так как подыматься брат не захотел.

   Он курил, прислонясь к машине. На мое приветствие обнял и прижал к себе. Это он так благодарит. Иначе не умеет. Сева похож на папу, как почти все мы. Темные волосы и светло-карие глаза – глаза от мамы, он с детства нравился девчонкам, знал это прекрасно и любил этим пользоваться. У Севы лицо высокомерное даже когда он спит. Меня он часто выводил из себя, мы дрались, но я очень люблю его, потому что есть в нем что-то такое... Душевное. Теплый душевный сукин сын.

   – Че это у тебя такое на шее? – спросил Сева, сдвигая воротник моей кофты в сторону.

   – Перегнула палку с экспериментами, – пояснила мило я.

   – Косплеили вампиров?

   – И не только косплеили, как видишь...

   Северус хмыкнул, выпуская в морозный воздух колечки дыма. Его что-то беспокоило, он был непривычно немногословен.

   – Ты не переживай, починишь машину... – начала было я.

   – Да я и не переживаю, – оборвал он меня, залез в машину. – Это тебе – подарок.

   Ничего себе! Сева никогда никому не дарил подарки. Маме – в садике когда был, то всякие кувшинки из бумаги на Восьмое марта приносил. Один раз приволок мне букет первоцветов, а как-то раз еще подарил всем нам котенка британской вислоухой, который стоил как купленные мной вчера пули. На вопрос – откуда деньги – сказал, что это не важно. Витя предположил, что Севе взятки дают вислоухими котятами и борзыми щенками, за что получил по лбу.

   Хотя за что ему давать взятки, раздолбаю...

   В прозрачном пакете лежал снежный шар.

   – Ух ты, – я вытащила его на свет божий и затрясла. Хлопья снега посыпались на домик с освещенными окнами и елками вокруг.

   – Это на память, – Сева улыбнулся несколько натянуто, но это была лучшая из его улыбок. Без сарказма и цинизма, и слава Богу.

   Когда он обнял меня на прощание и уехал, я почувствовала щемящую боль в груди. Тревога, страх за них всех, за мою семью. Мне следовало бы поменьше с ними контактировать теперь, чтобы не подвергать опасности. Оглядевшись по сторонам, я вошла в подъезд.

   Митенки из черного атласа скрывали укусы на руках, бабочка а-ля плейбоевский кролик и бретели платья прятали то же самое на шее и плече. Я захватила ушки на случай, если там маскарад или что-то в этом роде. Хоть бы написали на приглашении о дресс-коде.

   Глядя на себя в зеркало, я с унынием думала о том, во что превратилась моя жизнь за какие-то три недели. В балаган. В фарс. В трешевый фильм, мля, Уве Болл отдыхает. Да что там, отдыхает даже та транда, что сняла российский "Цветок Дьявола". Вся покусанная, зашуганная, все равно прусь в кишащую вампирами клоаку на закрытую вечеринку. Борясь с желанием надеть джинсы и блузку, я примеряла разную обувь, одновременно отвечая на звонки с поздравлениями. Сама отзвонилась семье и Ляле с Левой. Часов в шесть я просто перестала брать трубку, если номер был незнакомым. Позвонила также и своей редакторше, Оле Черняховой. Самые родные люди, усмехнулась я про себя, – семья и редактор.

   В 20.00 я села в такси.

   – С Новым годом! – сказала я водителю.

   – Сномыдом, – пробормотал он.

   У "Голубой Крови" стояли несколько компаний. Я вскользь окинула их взглядом – кажется, кое-кто из стоящих здесь – вампиры, и я их видела раньше.

   – Привет, десертик, – услышала я и вздрогнула.

   Это был Денис, вампир, который хотел меня попробовать в ночь оргии Ордена триариев в доме Кимуры.

   – Меня зовут Гайя, – холодно сказала я ему.

   – Да, я знаю, – он гадко усмехнулся, – Фэнел говорил о тебе.

   Интересно, что Фэнел мог говорить обо мне этому молодчику из Ордена. Странно, что он вообще обо мне с кем-то беседует.

   – Пришел повеселиться? – воспитанно спросила я, пытаясь увидеть хоть одно знакомое лицо поприятнее.

   – Ага, тут обычно клевые вечеринки на Хэллоуин, Новый год, Восьмое марта и другие праздники бывают.

   – Даже на Первое мая? – спросила я лишь бы что.

   – А на Первое мая у нас ночной шашлык, – Денис засмеялся. – Живые жарят шашлык, мы жарим живых... – и он засмеялся еще довольнее.

   Милашка.

   Тут я увидела Николу, которая как раз вышла из черного "бумера" с каким-то мужчиной.

   – Прости, – сказала я Денису и двинулась к Николе.

   Вампирша была рада меня видеть.

   – Гайя, здравствуй...

   В роскошной собольей шубе, в черном платье и бриллиантах, Никола выглядела голливудской легендой. Ее спутник был постарше, в костюме-троечке, предположительно Brioni, не разбираюсь в дорогих шмотках. С удивлением я узнала в нем известного киевского продюсера, который широко сотрудничал с Голливудом и британскими киношниками, по-моему, как-то видела его фото с Гаем Ричи, Эммой Уотсон и Романом Абрамовичем в Лондоне, а также читала о триумфах его фильмов на всех отечественных кинофестах.

   – Ты тоже приглашена? Познакомьтесь, Гайя, Дмитрий. Дима, Гайя – писатель, весьма популярна у нас. Возможно, вам стоит поговорить о сотрудничестве, – Никола хихикнула.

   Мужчина с обожанием глядел на вампиршу.

   – Очень приятно, Гайя, может, вы пришлете мне свою рукопись, и мы поговорим о сценарии или чем-то в этом роде? – и он дал мне свою визитку и, как бы между прочим, записал мой номер телефона.

   Я была ошарашена. Никола сиятельно улыбалась на своего мужчину.

   – Гайя, ты идешь внутрь? Идем. И давай отпор всяким наглецам, если будут приставать...

   Я, все еще обалдевшая, засеменила следом за царственной парой.

   Надо сказать, в течение последующего часа я изумлялась еще не раз. В этом клубе в новогоднюю ночь были знаменитые люди. Нет, не такие, которые за одну такую ночь зарабатывают на корпоративах больше, чем за год. Я говорю о тех, кто вообще не нуждается в этом.

   Майра Сатьянова, скандальная топ-модель, невеста одного из лучших футболистов мира. Иванна Уленко, украинская сиротка, ныне снимающаяся в Голливуде с Де Ниро и Дэймоном, с Линдси Лохан, с Сэмом Уортингтоном. Илья Берендеев из двадцатки самых молодых миллиардеров мира. Какая-то там из первых ракетка мира Игнат Диодорчук с невестой, звездой какого-то шокирующего американского сериала типа "Лост" или "Доктор Хаус". Кстати, лицо американки было полно страха, возбуждения и любопытства. Видно, жених впервые привел ее на вампирское сборище.

   Многих я там видела, телезвезды, актеры, бизнесмены, певцы, модели, политики... Честно говоря, чтобы собрать такой букет звезд в украинском клубе... Не знаю, не уверена, что такое вообще возможно. В Каннах, Монте-Карло, в Лос-Анджелесе, но не тут!.. Эк вас тянет, цвет нации, поближе к мертвякам.

   Я заняла место подле Николы и Дмитрия. Вампирша ласково мне улыбалась, излучая сексапил и счастье. Возле нас также присел какой-то смутно знакомый тип.

   – Гайя, познакомься – это мой друг Владлен Топалов, – сказал Дима.

   Ага, вспомнила, владелец одного из крупнейших холдингов Украины.

   – Гайя одинока и красива, – сказала Владу Никола с наихитрейшей улыбкой, – Гайя, а у Влада много денег.

   И она засмеялась. Я тоже улыбнулась. Я-то видела, как сидящие с нами мужчины глядели на нее. Да будь я хоть трижды Джоли плюс Оксана Федорова, вампирше я не соперница. Впрочем, меня это не волновало. Очень даже неплохо. Посижу, попью коктейли, посмотрю, что происходит.

   А смотреть было на что. На сцене танцевали полуголые девы, сменяясь полуголыми же певицами каких-то странных эротичных песен, а ближе к десяти оголились до трусов и официантки. В трусах, чулках и масках из перьев скользили они среди посетителей. Я видела, как какой-то парень пил текилу, слизывая соль с груди официантки. За другим столом компания ела прямо с тела другой девушки, лежащей на столе. Это ново? Так же ново, как фамилия Попова, подумала я, пока это лишь невинные забавы. Однако в воздухе витало нарастающее возбуждение, подогреваемое еще и градусами из бутылок.

   – Сейчас будет шоу, – сказала Никола, наклонясь ко мне, когда на часах было что-то около половины одиннадцатого.

   – Шоу?..

   – Ага, наверное, ради этого тут все и собрались, – она хихикнула.

   – Я думала, ради того, чтобы подсняться с вампиром...

   – О, это кому повезет, – Никола махнула рукой. – Гостей так много, а нас так мало, – она откровенно издевалась над людьми.

   – А что, укус вампира – это так здорово?

   – Если вампир этого хочет – да, – сказала она и из-под ресниц глянула на Дмитрия.

   Тот даже застонал, нет, заскулил, подавшись к ней. Разве что лапой не забил о пол. То есть, ногой. Я отвернулась от них деликатно.

   – Они такие красивые, – сказал Владлен, глядя на тонкую, словно хлыст, белокурую вампиршу в розовом платье. Девушка, проходя мимо, продемонстрировала ему клыки, скорчив при этом страшное лицо. Потеха прям! Но Владлен едва ли не рухнул со своего стула, а потом побежал следом.

   Не сложилось у него с блондинкой, так как вернулся опечаленным. Пояснил, что у нее уже есть двое на эту ночь, но, если у нее хватит сил, она найдет его. Ну, дорогие мои, подумалось мне, это лучший и идеальнейший роман, что я видела в жизни – вампира с человеком. И вампир, и смертный плотно, как на наркотике, сидят друг на друге.