Текст книги "Жизнь двенадцати цезарей"
Автор книги: Гай Светоний
Жанры:
Античная литература
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)
28. О восстановлении республики[70] 70. Ср. официальное заявление Августа: «Республику из моей власти я передал в распоряжение сената и римского народа» (Деяния. 34).
[Закрыть] он задумывался дважды: в первый раз – тотчас после победы над Антонием, когда еще свежи были в памяти частые обвинения его, будто единственно из-за Октавия республика еще не восстановлена; и во второй раз – после долгой и мучительной болезни, когда он даже вызвал к себе домой сенаторов и должностных лиц и передал им книги государственных дел. Однако, рассудив, что и ему опасно будет жить частным человеком, и республику было бы неразумно доверять своеволию многих правителей, он без колебания оставил власть за собой; и трудно сказать, что оказалось лучше, решение или его последствия. (2) Об этом решении он не раз заявлял вслух, а в одном эдикте он свидетельствует о нем такими словами: «Итак, да будет мне дано установить государство на его основе целым и незыблемым, дабы я, пожиная желанные плоды этого свершения, почитался творцом лучшего государственного устройства и при кончине унес бы с собой надежду, что заложенные мною основания останутся непоколебленными». И он выполнил свой обет, всеми силами стараясь, чтобы никто не мог пожаловаться на новый порядок вещей.
(3) Вид столицы еще не соответствовал величию державы, Рим еще страдал от наводнений и пожаров. Он так отстроил город, что по праву гордился тем, что принял Рим кирпичным, а оставляет мраморным; и он сделал все, что может предвидеть человеческий разум, для безопасности города на будущие времена.
29. Общественных зданий он выстроил очень много; из них важнейшие – форум с храмом Марса Мстителя, святилище Аполлона на Палатине, храм Юпитера Громовержца на Капитолии. Форум он начал строить, видя, что для толп народа и множества судебных дел уже недостаточно двух площадей[71] 71. Две площади – республиканский «Римский форум» и форум Юлия Цезаря.
[Закрыть] и нужна третья; поэтому же он поспешил открыть этот форум, не дожидаясь окончания Марсова храма, и отвел его для уголовных судов и для жеребьевки судей. (2) О храме Марса он дал обет во время филиппийской войны, в которой он мстил за отца; и он постановил, чтобы здесь принимал сенат решения о войнах и триумфах[72] 72. О войнах и триумфах ранее решения выносились на Капитолии.
[Закрыть], отсюда отправлялись в провинции военачальники, сюда приносили украшения триумфов полководцы, возвращаясь с победой. (3) Святилище Аполлона он воздвиг в той части палатинского дворца, которую, по словам гадателей, избрал себе бог ударом молнии, и к храму присоединил портики с латинской и греческой библиотекой; здесь на склоне лет он часто созывал сенат и просматривал списки судей. Юпитеру Громовержцу он посвятил храм в память избавления от опасности, когда во время кантабрийской войны при ночном переходе молния ударила прямо перед его носилками и убила раба, который шел с факелом. (4) Некоторые здания он построил от чужого имени, от лица своих внуков, жены и сестры – например портик и базилику Гая и Луция, портики Ливии и Октавии, театр Марцелла. Да и другим видным гражданам он настойчиво советовал украшать город по мере возможностей каждого, воздвигая новые памятники или восстанавливая и улучшая старые. (5) И много построек было тогда воздвигнуто многими гражданами: Марцием Филиппом – храм Геркулеса Мусагета, Луцием Корнифицием – храм Дианы, Азинием Поллионом – атрий Свободы, Мунацием Планком – храм Сатурна, Корнелием Бальбом – театр, Статилием Тавром – амфитеатр, а Марком Агриппой – многие другие превосходные постройки.
30. Весь город он разделил на округа и кварталы[73] 73. Округов (regiones) в Риме стало 14, кварталов (vici) – 265.
[Закрыть], постановив, чтобы округами ведали по жребию должностные лица каждого года, а кварталами – старосты, избираемые из окрестных обывателей. Для охраны от пожаров он расставил посты и ввел ночную стражу, для предотвращения наводнений расширил и очистил русло Тибра, за много лет занесенное мусором и суженное обвалами построек. Чтобы подступы к городу стали легче со всех сторон, он взялся укрепить Фламиниеву дорогу[74] 74. Фламиниева военная дорога вела из Рима через Апеннины в долину По; Аримин – ныне Римини.
[Закрыть] до самого Аримина, а остальные дороги распределил между триумфаторами, чтобы те вымостили их на деньги от военной добычи.
(2) Священные постройки, рухнувшие от ветхости или уничтоженные пожарами, он восстановил и наравне с остальными украсил богатыми приношениями. Так, за один раз он принес в дар святилищу Юпитера Капитолийского шестнадцать тысяч фунтов золота[75] 75. Шестнадцать тысяч фунтов золота – главным образом, из египетской добычи. Храмы всегда считались лучшими казнохранилищами.
[Закрыть] и на пятьдесят миллионов сестерциев жемчуга и драгоценных камней. 31. В сане великого понтифика – сан этот он принял только после смерти Лепида, не желая отнимать его при жизни, – он велел собрать отовсюду и сжечь все пророческие книги[76] 76. Пророческие книги получили широкое хождение в смутное время гражданских войн; среди них были и списки Сивиллиных книг, подлинники которых хранились (по преданию, со времен Тарквиния Гордого) на Капитолии и погибли при пожаре 83 г. до н.э.
[Закрыть], греческие и латинские, ходившие в народе безымянно или под сомнительными именами, числом свыше двух тысяч. Сохранил он только Сивиллины книги, но и те с отбором; их он поместил в двух позолоченных ларцах под основанием храма Аполлона Палатинского. (2) Календарь, введенный божественным Юлием, но затем по небрежению пришедший в расстройство и беспорядок, он восстановил в прежнем виде; при этом преобразовании он предпочел назвать своим именем не сентябрь, месяц своего рождения, а секстилий, месяц своего первого консульства и славнейших побед[77] 77. Победы, одержанные в августе, – прежде всего, взятие Александрии в 30 г. до н.э.
[Закрыть]. (3) Он увеличил и количество жрецов, и почтение к ним, и льготы, в особенности для весталок[78] 78. Весталки выбирались в возрасте от 6 до 10 лет, служили богине, соблюдая обет девственности, в течение 30 лет, и после этого уже редко выходили замуж. Желающих отдать своих дочерей в весталки было так мало, что с 5 г. н.э. к этому сану стали допускаться и дочери вольноотпущенников.
[Закрыть]. Когда нужно было выбрать новую весталку на место умершей, и многие хлопотали, чтобы их дочери были освобождены от жребия, он торжественно поклялся, что если бы хоть одна из его внучек подходила для сана по возрасту, он сам предложил бы ее в весталки. (4) Он восстановил и некоторые древние обряды, пришедшие в забвение, например, гадание о благе государства[79] 79. Гадание о благе государства (salutis augurium) могло справляться только во время мира; Август справил его в 29 г. до н.э. впервые после победы над Катилиной.
[Закрыть], жречество Юпитера[80] 80. Жречество Юпитера оставалось вакантным с тех самых пор, как Сулла лишил этого сана подростка Цезаря (см.: Юл. 1).
[Закрыть], игры на луперкалиях, столетние торжества[81] 81. Столетние торжества обычно справлялись каждые 100 лет, начиная с 509 г. до н.э.; Август отпраздновал их впервые после смуты гражданских войн, песнопение для празднества написал Гораций.
[Закрыть], праздник перепутий[82] 82. Праздник перепутий (ludi compitalicii) справлялся в честь богов ларов, покровителей перепутий; Август присоединил к их изображениям в святилищах собственные изображения.
[Закрыть]. На луперкалиях он запретил безусым юношам участвовать в беге, на столетних играх разрешил молодым людям обоего пола присутствовать при ночных зрелищах не иначе как в сопровождении старших родственников. Ларов на перепутьях он повелел дважды в год украшать весенними и летними цветами.
(5) После бессмертных богов он больше всего чтил память вождей, которые вознесли державу римского народа из ничтожества к величию. Поэтому памятники, ими оставленные, он восстановил с первоначальными надписями[83] 83. С первоначальными надписями – тогда как обычно при восстановлении древних памятников на них писалось имя восстановителя.
[Закрыть], а в обоих портиках при своем форуме каждому из них поставил статую в триумфальном облачении, объявив эдиктом, что это он делает для того, чтобы и его, пока он жив, и всех правителей после него граждане побуждали бы брать пример с этих мужей. А напротив царского портика, что при театре Помпея, он поставил над мраморной аркою статую Помпея, перенеся ее из той курии, где был убит Юлий Цезарь.
32. Общей погибелью были многие злые обычаи, укоренившиеся с привычкой к беззаконию гражданских войн или даже возникшие в мирное время. Немало разбойников бродили среди бела дня при оружии, будто бы для самозащиты; по полям хватали прохожих, не разбирая свободных и рабов, и заключали в эргастулы[84] 84. Эргастулы – казармы и тюрьмы для рабов в имениях.
[Закрыть] помещиков; под именем новых коллегий[85] 85. О коллегиях см.: Юл. Примеч. 113.
[Закрыть] собирались многочисленные шайки, готовые на любые преступления. Против разбоев он расставил в удобных местах караулы, эргастулы обыскал, все коллегии, за исключением древних и дозволенных, распустил. (2) Списки давних должников казны, дававшие больше всего поводов к нареканиям, он сжег; спорные казенные участки в Риме уступил их держателям; затянувшиеся процессы, в которых унижение обвиняемых только тешило обвинителей, он прекратил, пригрозив равным взысканием[86] 86. Равным взысканием: т.е. если обвинитель не мог доказать обвинения, он сам подвергался тому наказанию, которое грозило обвиненному.
[Закрыть] за возобновление иска.
Чтобы никакое преступление или судебное дело не оставалось без наказания и не затягивалось, он оставил для разбирательств и те тридцать с лишним дней, которые магистраты посвящали играм[87] 87. Магистраты посвящали играм – игры магистратов давались ими при вступлении в должность в дополнение к тем играм, которые устраивались в обычные и без того уже многочисленные праздничные дни.
[Закрыть]. (3) К трем судейским декуриям он прибавил четвертую, низшего состояния, назвав этих судей «двухсотниками»[88] 88. «Двухсотниками» – от ценза в 200 000 сестерциев. Из трех прежних судейских декурий одна была в свое время отменена Цезарем (Юл., 41), но потом восстановлена Антонием.
[Закрыть] и отдав им тяжбы о небольших суммах. Судей он назначал только с тридцати лет[89] 89. С тридцати лет – по-видимому, ошибка Светония (или переписчика), так как судьи даже до Августа избирались с 25 лет.
[Закрыть], то есть на пять лет раньше обычного. И лишь когда многие стали избегать судейской должности, он нехотя согласился, чтобы каждая декурия по очереди в течение года была свободна от дел, и чтобы в ноябре и декабре[90] 90. На ноябрь и декабрь приходилось особенно много праздников, в том числе Плебейские игры 4-17 ноября и Сатурналии 17-21 декабря.
[Закрыть] обычных разбирательств вовсе не производилось.
33. Сам он правил суд с большим усердием, иногда даже ночью; если же бывал болен – то с носилок, которые ставили возле судейских мест, или даже дома, лежа в постели. При судопроизводстве он обнаруживал не только высокую тщательность, но и мягкость: например, желая спасти одного несомненного отцеубийцу от мешка и утопления[91] 91. Мешок и утопление – древняя казнь за отцеубийство: осужденного зашивали в кожаный мешок вместе с собакой, змеей, петухом и обезьяной (животные, считавшиеся примером непочтительности к родителям) и бросали в море.
[Закрыть] – а такая казнь назначалась только признавшимся, – он, говорят, обратился к нему так: «Значит, ты не убивал своего отца?» (2) А когда разбирался подлог завещания, и все, приложившие к нему руку, подлежали наказанию по Корнелиеву закону[92] 92. По Корнелиеву закону за подлог полагалась смерть для рабов и ссылка для свободных.
[Закрыть], он велел раздать судьям для голосования кроме двух обычных табличек, оправдательной и обвинительной, еще и третью, объявлявшую прощение тем, кто дал свою подпись по наущению или по недомыслию. (3) Апелляции от граждан он каждый год передавал городскому претору, апелляции от провинциалов – лицам консульского звания, которых он назначал для разбора по одному на каждую провинцию.
34. Он пересмотрел старые законы и ввел некоторые новые: например о роскоши, о прелюбодеянии и разврате, о подкупе, о порядке брака для всех сословий. Этот последний закон он хотел сделать еще строже других, но бурное сопротивление вынудило его отменить или смягчить наказания, дозволить трехлетнее вдовство и увеличить награды[93] 93. Lex Iulia de maritandis ordinibus 18 г. до н.э. был смягчен lege Papia Poppaea 9 г. н.э. В частности, первый закон требовал вступать в новый брак через год после вдовства и через полгода после развода, второй закон увеличил этот срок до 3 лет. Можно заметить, что сами законодатели Папий и Поппей не имели ни жен, ни детей.
[Закрыть]. (2) Но и после этого однажды на всенародных играх всадники стали настойчиво требовать от него отмены закона; тогда он, подозвав сыновей Германика, на виду у всех посадил их к себе и к отцу на колени, знаками и взглядами убеждая народ не роптать и брать пример с молодого отца. А узнав, что некоторые обходят закон, обручаясь с несовершеннолетними или часто меняя жен, он сократил срок помолвки и ограничил разводы.
35. Сенат давно уже разросся и превратился в безобразную и беспорядочную толпу[94] 94. Цезарь довел число сенаторов до 900, «замогильных сенаторов» ввел в сенат Антоний, желая усилить свою фракцию. Август восстановил прежнюю численность – 600 человек.
[Закрыть] – в нем было больше тысячи членов, и среди них люди самые недостойные, принятые после смерти Цезаря по знакомству или за взятку, которых в народе называли «замогильными» сенаторами. Он вернул сенат к прежней численности и к прежнему блеску, дважды произведя пересмотр списков[95] 95. Пересмотр списков происходил не дважды, а трижды: в 28 г. до н.э. (с Агриппой), в 18 г. (сенаторы выбирали друг друга) и в 4 г. н.э. (посредством IIIviri legendi senatus, см. гл. 37).
[Закрыть]: в первый раз выбор делали сами сенаторы, называя друг друга, во второй раз это делал он сам вместе с Агриппой. Говорят, что при этом он сидел на председательском кресле в панцире под одеждой и при оружии, а вокруг стояли десять самых сильных его друзей из сената; (2) Кремуций Корд пишет, что и сенаторов к нему подпускали лишь поодиночке и обыскав. Некоторых он усовестил, так что они добровольно отреклись от звания, и даже после отречения он сохранил за ними сенаторское платье, место в орхестре на зрелищах и участие в общем обеде[96] 96. Общий обед сенаторов происходил по праздничным дням на Капитолии.
[Закрыть]. (3) Чтобы избранные и утвержденные сенаторы несли свои обязанности с большим благоговением, он предписал каждому перед заседанием приносить жертву вином и ладаном на алтарь того бога, в храме которого происходило собрание; а чтобы эти обязанности не были обременительны, он постановил созывать очередные заседания сената лишь два раза в месяц, в календы и в иды, причем в сентябре и октябре[97] 97. В сентябре и октябре воздух в Риме считался особенно нездоровым.
[Закрыть] достаточно было присутствия части сенаторов, выбранных по жребию для принятия постановлений. При себе он завел совет[98] 98. В совет при императоре входили оба консула, по одному из остальных магистратов, двадцать сенаторов по жребию и предполагаемые наследники Августа.
[Закрыть], выбираемый по жребию на полгода: в нем он обсуждал дела перед тем, как представить их полному сенату. (4) О делах особой важности он опрашивал сенаторов не по порядку и обычаю, а по своему усмотрению, словно затем, чтобы каждый был наготове и решал бы сам, а не присоединялся бы к мнению других.
36. Он установил и другие новшества: чтобы отчеты сената не обнародовались; чтобы должностные лица отправлялись в провинции не тотчас по сложении должности; чтобы наместникам отпускались деньги на мулов и палатки, тогда как раньше все это поставляли подрядчики; чтобы казною ведали не городские квесторы, а преторы и бывшие преторы; чтобы суд центумвиров созывали децемвиры[99] 99. Коллегия центумвиров (из 105 человек) разбирала дела о римской собственности, коллегия децемвиров (Xviri stlitibus iudicandis) – о свободе, гражданстве и т.п.
[Закрыть], а не бывшие квесторы, как раньше.
37. Чтобы больше народу участвовало в управлении государством, он учредил новые должности: попечение об общественных постройках, о дорогах, о водопроводах, о русле Тибра, о распределении хлеба народу, городскую префектуру[100] 100. Городская префектура – должность городского префекта впервые была введена на время отьездов Августа из Рима (в 25 г. до н.э. она предлагалась Мессале, в 16 г. до н.э. ее занимал Статилий Тавр) и затем стала постоянной.
[Закрыть], комиссию триумвиров для выбора сенаторов и другую такую же комиссию – для проверки турм[101] 101. Турмы – конные отряды, на которые делилось всадническое сословие.
[Закрыть] всадников в случае необходимости. Впервые после долгого перерыва он назначил цензоров; число преторов он увеличил[102] 102. Число преторов Август довел до 16.
[Закрыть]; он требовал даже, чтобы ему позволено было и каждое свое консульство иметь двух товарищей вместо одного, но безуспешно: все стали кричать, что и так уже он умаляет свое достоинство тем, что занимает высшую должность не один, а с товарищем[103] 103. Протест сената против введения должности третьего консула понятен: власть двух консулов при третьем консуле Августа неминуемо свелась бы к нулю.
[Закрыть].
38. Не скупился он и на почести за военные подвиги: более тридцати полководцев получили при нем полные триумфы, и еще больше – триумфальные украшения[104] 104. Триумфальные украшения – одежды триумфатора, лавровый венок, право на курульное кресло и статую. Их получали теперь победители-полководцы, тогда как честь «полного триумфа» переходила от них к императору.
[Закрыть]. (2) Чтобы сыновья сенаторов раньше знакомились с государственными делами, он позволил им тотчас по совершеннолетии надевать сенаторскую тогу и присутствовать на заседаниях. Когда они вступали на военную службу, он назначал их не только трибунами легионов, но и префектами конницы[105] 105. Должность префекта конницы, начальника конного отряда при легионе, считалась выше, чем должность командира когорты.
[Закрыть]; а чтобы никто из них не миновал лагерной жизни, он обычно ставил их по двое над каждым конным отрядом.
(3) Всадническим турмам он устраивал частые проверки, восстановив после долгого перерыва обычай торжественного проезда[106] 106. Торжественный проезд всадников был, по преданию, учрежден в 304 г. до н.э.; сперва это был военный парад, потом – средство для ежегодной «чистки» сословия.
[Закрыть]. Однако при этом он никому не разрешал сходить с коня по требованию обвинителя, как то делалось раньше; старым и увечным он дал право выходить на вызов пешком, а коня проводить в строю; наконец, тем, кто достиг тридцати пяти лет и не хотел более служить, он позволил возвращать коня государству. 39. Испросив у сената десять помощников, он заставил каждого всадника дать отчет о своей жизни; и тех, кто этого заслуживал, он наказывал или взысканием, или бесчестием, по большей же части порицаниями разного рода. В виде самого мягкого порицания он вручал им перед строем таблички, которые они должны были тут же читать про себя. Некоторых он осудил за то, что они занимали деньги под малые проценты и ссужали под большие.
40. Если на выборах в трибуны недоставало кандидатов сенаторского звания, он назначал их из всадников с тем, чтобы но истечении должностного срока они сами выбирали, в каком сословии оставаться. Так как многие всадники обеднели в гражданских войнах и не решались в театре садиться на всаднические места, опасаясь закона о зрелищах, он объявил, что наказанию не подлежат те, кто когда-нибудь владел или чьи родители владели всадническим состоянием.
(2) Перепись народа он произвел по улицам. Чтобы народ не слишком часто отвлекался от дел из-за раздач хлеба, он велел было выдавать тессеры[107] 107. Тессеры – жетоны на право получения хлеба (или других государственных раздач).
[Закрыть] трижды в год на четыре месяца сразу, но по общему желанию ему пришлось возобновить прежний обычай ежемесячных раздач. В народном собрании он восстановил древний порядок выборов[108] 108. Древний порядок выборов должностных лиц нарушился при Цезаре и триумвирах, когда консулы часто назначались на несколько лет вперед без участия народного собрания.
[Закрыть], сурово наказывая за подкуп; в двух своих трибах, Фабианской и Скаптийской[109] 109. К Фабианской трибе Август принадлежал по роду Юлиев, к Скаптийской – по роду Октавиев.
[Закрыть], он в дни выборов раздавал из собственных средств по тысяче сестерциев каждому избирателю, чтобы они ничего уже не требовали от кандидатов.
(3) Особенно важным считал он, чтобы римский народ оставался неиспорчен и чист от примеси чужеземной или рабской крови. Поэтому римское гражданство он жаловал очень скупо, а отпуск рабов на волю ограничил. Тиберий просил его о римском гражданстве для своего клиента-грека – он написал в ответ, что лишь тогда согласится на это, когда тот сам убедит его в законности своих притязаний. Ливия просила за одного галла из податного племени – он освободил его от подати, но отказал в гражданстве, заявив, что ему легче перенести убыток для его казны, чем унижение для чести римских граждан. (4) А для рабов он поставил множество препятствий на пути к свободе и еще больше – на пути к полноправной свободе[110] 110. Полноправная свобода – т.е. гражданство.
[Закрыть]: он тщательно предусмотрел и количество, и положение, и состояние отпускаемых, и особо постановил, чтобы раб, хоть раз побывавший в оковах или под пыткой, уже не мог получить гражданства ни при каком отпущении.
(5) Даже одежду и платье он старался возродить древние. Увидев однажды в собрании толпу людей в темных плащах[111] 111. В темных плащах (vestis pulla) ходили бедняки, не имевшие средств на обычную белую тогу.
[Закрыть], он воскликнул в негодовании: «Вот они —
и поручил эдилам позаботиться впредь, чтобы все, кто появляется на форуме и поблизости, снимали плащи и оставались в тогах.
41. Щедрость по отношению ко всем сословиям он при случае выказывал не раз. Так, когда в александрийском триумфе он привез в Рим царские сокровища, то пустил в оборот столько монеты, что ссудные проценты сразу понизились[113] 113. Проценты… понизились, по Диону, с 12 до 4%.
[Закрыть], а цены на землю возросли; а впоследствии, когда у него бывал избыток денег от конфискаций, он на время ссужал их безвозмездно тем, кто мог предложить заклад на двойную сумму. Сенаторам он повысил ценз с восьми до двенадцати сотен тысяч сестерциев, а у кого такого состояния не оказалось, тем он сам его пополнил. (2) Народу он то и дело раздавал денежные подарки, но не всегда одинаковые: то по четыреста, то по триста, а то и по двести пятьдесят сестерциев на человека; при этом он не обходил и малолетних, хотя обычно мальчики допускались к раздачам лишь с одиннадцати лет. При трудностях со снабжением он часто раздавал гражданам и хлеб по самой малой цене или даже даром, а денежные выдачи удваивал.
42. Однако при этом заботился он не о собственной славе, а об общем благе: это видно из того, что когда горожане стали жаловаться на недостаток и дороговизну вина, он унял их строгими словами: «Мой зять Агриппа достаточно построил водопроводов, чтобы никто не страдал от жажды!» (2) В другой раз, когда народ стал требовать обещанных подарков, он ответил, что умеет держать свое слово; когда же толпа стала домогаться подарков не обещанных, он эдиктом выразил порицание ее наглости и бесстыдству и объявил, что подарков не даст, хотя и собирался. Такую же твердость и достоинство обнаружил он, когда узнал, что после его обещания раздать подарки много рабов получило свободу и было внесено в списки граждан[114] 114. Хозяин отпускал рабов и вносил их в списки граждан перед раздачей в расчете на то, что, получив свою порцию, те уступят немалую ее часть бывшему господину.
[Закрыть]: он заявил, что кому не было обещано, те ничего и не получат, а остальным дал меньше, чем обещал, чтобы общая сумма осталась прежней. (3) Однажды во время сильного неурожая, от которого трудно было найти средства, он выселил из Рима всех работорговцев с их рабами и ланист[115] 115. Ланисты – см.; Юл. Примеч. 68.
[Закрыть] с их гладиаторами, всех иноземцев, кроме врачей и учителей, и даже часть рабов. Когда же снабжение наладилось, он, по его собственным словам, собирался навсегда отменить хлебные выдачи[116] 116. Хлебные выдачи были введены в Риме при Гае Гракхе в 123 г., и только Сулле удалось временно прекратить их.
[Закрыть], так как из-за них приходило в упадок земледелие; но он оставил эту мысль, понимая, что рано или поздно какой-нибудь честолюбец снова мог бы их восстановить. Однако после этого он умерил выдачи так, чтобы соблюсти выгоды не только горожан, но и землепашцев и зерноторговцев.
43. В отношении зрелищ он превзошел всех предшественников: его зрелища были более частые, более разнообразные, более блестящие. По его словам, он давал игры четыре раза от своего имени и двадцать три раза от имени других магистратов, когда они были в отлучке или не имели средств. Театральные представления он иногда устраивал по всем кварталам города, на многих подмостках, на всех языках; гладиаторские бои[117] 117. В тексте пропуск; гладиаторские бои – дополнение издателей XVII в. Так как перечисление игр близко повторяет слова «Деяний» Августа, Рот на основании этого места предлагает заполнить лакуну фразой: «Цирковые игры и гладиаторские бои давал он очень часто и обычно перемежал их травлями диких африканских зверей…».
[Закрыть] – не только на форуме или в амфитеатре, но также и в цирке и в септах[118] 118. Септа – огороженное место на Марсовом поле для голосования в народном собрании; Цезарь обнес это место мраморной стеной с портиками, постройка была закончена Агриппой в 26 г. до н.э.
[Закрыть] (впрочем, иногда он ограничивался одними травлями); состязания атлетов – также и на Марсовом поле, где были построены деревянные трибуны; наконец, морской бой – на пруду, выкопанном за Тибром, где теперь Цезарева роща. В дни этих зрелищ он расставлял по Риму караулы, чтобы уберечь обезлюдевший город от грабителей.
(2) В цирке у него выступали возницы, бегуны и зверобои: иногда это были юноши из самых знатных семейств. Устраивал он не раз и Троянскую игру с участием старших и младших мальчиков, чтобы они по славному древнему обычаю показали себя достойными своих благородных предков. Когда в этой потехе упал и разбился Ноний Аспренат, он подарил ему золотое ожерелье и позволил ему и его потомкам именоваться Торкватами[119] 119. Имя Торквата – от слова torques, ожерелье, одна из воинских наград; до Августа оно было когноменом только в роде Манлиев с тех пор, как Тит Манлий в 360 г. до н.э. в единоборстве одолел исполина-галла и сорвал с него ожерелье.
[Закрыть]. Однако ему пришлось прекратить эти развлечения, когда оратор Азиний Поллион гневно и резко стал жаловаться в сенате на то, что его внук Эзернин тоже сломал себе ногу при падении. (3) Для театральных и гладиаторских представлений он привлекал иногда и римских всадников, пока сенат не запретил это декретом; после этого он один только раз показал с подмостков знатного юношу Луция[120] 120. Луций (в рукописях имя испорчено) – лицо неизвестное; названный рост равен 59 см, вес – 5 кг 570 г. Плиний (7. 16. 75) перечисляет еще четырех знаменитых римских карликов.
[Закрыть], и то лишь как диковинку, потому что он был двух футов ростом, семнадцати фунтов весом, но голос имел неслыханно громкий. (4)Парфянских заложников, впервые прибывших в Рим в праздничный день, он также привлек на зрелища и, проведя их через арену, посадил во втором ряду над собой. Но даже и в дни, свободные от зрелищ, он выставлял напоказ в разных местах все, что привозилось в Рим невиданного и любопытного: например, носорога – в септе, тигра – в театре, змею в пятьдесят локтей длиной – на комиции.
(5) Однажды в цирке во время обетных игр он занемог и возглавлял процессию, лежа в носилках. В другой раз, когда он открывал праздник при освящении театра Марцелла, у его консульского кресла разошлись крепления, и он упал навзничь. На играх, которые он давал от имени внуков, среди зрителей вдруг началось смятение – показалось, что рушится амфитеатр; тогда, не в силах унять их и образумить, он сошел со своего места и сам сел в той части амфитеатра, которая казалась особенно опасной.
44. Среди зрителей, которые ранее сидели беспорядочно и вели себя распущенно, он навел и установил порядок. Поводом послужила обида одного сенатора, которому в Путеолах на многолюдных зрелищах никто из сидящей толпы не захотел уступить места; тогда и было постановлено сенатом, чтобы на всяких общественных зрелищах первый ряд сидений всегда оставался свободным для сенаторов. Послам свободных и союзных народов он запретил садиться в орхестре[121] 121. В орхестре – т.е. рядом с сенаторами.
[Закрыть], так как обнаружил, что среди них бывали и вольноотпущенники. Солдат он отделил от граждан. (2) Среди простого народа он отвел особые места для людей женатых, отдельный клин – для несовершеннолетних, и соседний – для их наставников, а на средних местах воспретил сидеть одетым в темные плащи. Женщинам он даже на гладиаторские бои не дозволял смотреть иначе, как с самых верхних мест, хотя по старому обычаю на этих зрелищах они садились вместе с мужчинами. (3) Только девственным весталкам он предоставил в театре отдельное место напротив преторского кресла. С атлетических же состязаний[122] 122. Атлеты состязались на играх голыми.
[Закрыть] он удалил женщин совершенно: и когда на понтификальных играх[123] 123. Понтификальные игры – в 12 г. до н.э., при вступлении Августа в сан великого понтифика.
[Закрыть] народ потребовал вывести пару кулачных бойцов, он отложил это на утро следующего дня, сделав объявление, чтобы женщины не появлялись в театре раньше пятого часа[124] 124. Пятый час – предполуденное время, когда игры прерывались для дневного завтрака.
[Закрыть].
45. Сам он смотрел на цирковые зрелища из верхних комнат в домах своих друзей или вольноотпущенников, а иногда – со священного ложа[125] 125. Священное ложе – императорская ложа на палатинском склоне Большого Цирка.
[Закрыть], сидя вместе с женой и детьми. Часто он уходил с представлений на несколько часов, иногда даже на целый день, испросив прощения и назначив вместо себя распорядителя. Но когда он присутствовал, то ничем уже более не занимался: то ли он хотел избежать нареканий, которым на его памяти подвергался его отец Цезарь за то, что во время игр читал письма и бумаги или писал на них ответы, то ли просто любил зрелища и наслаждался ими, чего он никогда не скрывал и в чем не раз откровенно признавался. (2) Поэтому даже не на своих зрелищах и играх он раздавал от себя и венки и много дорогих подарков, поэтому и на всяком греческом состязании он непременно награждал по заслугам каждого атлета. Но больше всего он любил смотреть на кулачных бойцов, в особенности латинских: и не только на обученных и признанных, которых он иногда даже стравливал с греками, но и на простых горожан, которые в переулочках бились стена на стену, без порядка и правил. (3) Одним словом, он не обошел вниманием никого из участников народных зрелищ: атлетам он сохранил и умножил их привилегии[126] 126. Привилегии атлетов – свобода от муниципальных повинностей.
[Закрыть], гладиаторам воспретил биться без пощады, актеров[127] 127. Актеры были неполноправными гражданами и подлежали телесным наказаниям.
[Закрыть] разрешил наказывать только в театре и во время игр, а не всегда и везде, как это позволялось должностным лицам по старому закону. (4) Тем не менее, и на состязаниях борцов, и на битвах гладиаторов он всегда соблюдал строжайший порядок, а вольности актеров сурово пресекал: узнав, что Стефанион, актер римской комедии[128] 128. Римская комедия – «тогата», см.: Нер. Примеч. 33.
[Закрыть], держит в услужении матрону, постриженную под мальчика, он высек его в трех театрах[129] 129. В трех театрах тогдашнего Рима – Помпея, Бальба и Марцелла.
[Закрыть] и отправил в ссылку; пантомима[130] 130. Искусство пантомимов, нечто вроде балета на мифологические сюжеты, пришло в Рим с греческого Востока во втором десятилетии до н.э. Пилад, учитель Гиласа, был одним из самых знаменитых танцоров этого жанра.
[Закрыть] Гиласа он по жалобе претора наказал плетью при всех в атрии своего дома, а Пилада выслал из Рима и Италии за то, что он со сцены оскорбительно показал пальцем на зрителя, который его освистал. 46. Вот каким образом устроил он город и городские дела. В Италии он умножил население, основав двадцать восемь колоний. Он украсил их постройками, обогатил податями и даже отчасти приравнял их по правам и значению к столице: именно, он установил, чтобы декурионы[131] 131. Декурионы – члены городского совета в муниципиях и колониях, род местного сената.
[Закрыть] каждой колонии участвовали в выборах столичных должностных лиц, присылая свои голоса за печатями в Рим ко дню общих выборов. И чтобы у именитых людей не уменьшалось влияние, а у простых – потомство, он всех, кого город представлял ко всаднической службе, с готовностью к ней допускал, а всех, кто мог похвастаться сыновьями или дочерями, он при своих разъездах по областям[132] 132. Области – 11 regiones, на которые была разделена Августом Италия.
[Закрыть] награждал тысячей сестерциев за каждого.
47. Из провинций он взял на себя те, которые были значительнее и управлять которыми годичным наместникам было трудно и небезопасно; остальные он отдал в управление проконсулам по жребию. Впрочем, некоторые он в случае надобности обменивал, а при объездах часто посещал и те и другие. Некоторые союзные города[133] 133. Союзные города, лишенные свободы (за убийство нескольких римских граждан) в 20 г. до н.э. – Кизик, Тир и Сидон.
[Закрыть], своеволием увлекаемые к гибели, он лишил свободы; другие города он или поддержал в их долгах, или отстроил после землетрясения, или наградил латинским[134] 134. Латинское гражданство было ограниченной формой римского гражданства: оно не давало права жителям общины избирать или быть избранным в Риме, но те, кто занимал в своей общине должностные посты, получали полное римское гражданство.
[Закрыть] или римским гражданством за заслуги перед римским народом. Как кажется, нет такой провинции, которую бы он не посетил, если не считать Африки и Сардинии: он и туда готовился переправиться из Сицилии после победы над Секстом Помпеем, но ему помешали сильные и непрерывные бури, а потом для этого уже не представилось ни времени, ни повода.
48. Царства[135] 135. Речь идет о царствах во Фракии, Малой Азии, Сирии, Иудее. Среди царских детей, воспитывавшихся в Риме, был, например, Ирод Агриппа, внук Ирода Великого.
[Закрыть], которыми он овладел по праву войны, он почти все или вернул прежним их властителям, или передал другим иноземцам. Союзных царей он связывал друг с другом взаимным родством, с радостью устраивая и поощряя их брачные и дружеские союзы. Он заботился о них, как о частях и членах единой державы, приставлял опекунов к малолетним или слабоумным, пока они не подрастут или не поправятся, а многих царских детей воспитывал или обучал вместе со своими.
49. Из военных сил легионы и вспомогательные войска он разместил по провинциям, один флот поставил у Мизена, а другой – у Равенны, для обороны Верхнего и Нижнего морей. Остальные отряды он отобрал отчасти для охраны столицы, отчасти – для своей собственной, так как сопровождавшую его калагурританскую стражу[136] 136. Калагурританская стража – из испанского городка Калагуррис (ср.: Юл. 86).
[Закрыть] он распустил после победы над Антонием, а германскую – после поражения Вара. Однако он никогда не держал в Риме более трех когорт, да и то без укрепленного лагеря; остальные он обычно рассылал на зимние и летние квартиры в ближние города. (2) Всем воинам, где бы они ни служили, он назначил единое жалование и наградные, определив для каждого чины и сроки службы и пособие при отставке, чтобы после отставки ни возраст, ни бедность не побуждали их к мятежам. Чтобы средства для жалования и наград всегда были наготове, он учредил военную казну и обеспечил ее за счет новых налогов[137] 137. Военная казна была основана в 6 г. и пополнялась налогами на наследство и на распродажи.
[Закрыть].
(3) Желая быстрее и легче получать вести и сообщения о том, что происходит в каждой провинции, он сначала расположил по военным дорогам через небольшие промежутки молодых людей, а потом расставил и повозки, чтобы можно было в случае надобности лично расспросить тех гонцов, которые доставляли донесения прямо с мест. 50. Подорожные, бумаги и письма он первое время запечатывал изображением сфинкса, потом изображением Александра Великого, и наконец – своим собственным, резьбы Диоскурида; им продолжали в дальнейшем пользоваться и его преемники. В письмах он всегда точно помечал время их написания, указывая час дня и даже ночи.
51. Милосердие его и гражданственная умеренность засвидетельствованы многими примечательными случаями. Не буду перечислять, скольким и каким своим противникам он не только даровал прощение и безопасность, но и допустил их к первым постам в государстве. Плебея Юния Новата он наказал только денежной пеней, а другого, Кассия Патавина, – только легким изгнанием, хотя первый распространял о нем злобное письмо от имени молодого Агриппы[138] 138. Молодой Агриппа – Агриппа Постум (см. гл. 64-65).
[Закрыть], а второй при всех заявлял на пиру, что полон желания и решимости его заколоть. (2) А однажды на следствии, когда Эмилию Элиану из Кордубы в числе прочих провинностей едва ли не больше всего вменялись дурные отзывы о Цезаре, он обернулся к обвинителю и сказал с притворным гневом: «Докажи мне это, а уж я покажу Элиану, что и у меня есть язык: ведь я могу наговорить о нем еще больше», – и более он ни тогда, ни потом не давал хода этому делу. (3) А когда Тиберий в письме жаловался ему на то же самое, но с большей резкостью, он ответил ему так: «Не поддавайся порывам юности, милый Тиберий, и не слишком возмущайся, если кто-то обо мне говорит дурное: довольно и того, что никто не может нам сделать дурного».
52. Храмов в свою честь он не дозволял возводить ни в какой провинции иначе, как с двойным посвящением ему и Риму[139] 139. Посвящение храмов правителям было в восточных провинциях традиционной формой выражения верноподданности. Храмы в честь Августа и Рима часто становились впоследствии не только религиозными, но и политическими центрами провинций, например храм в Лугдуне, основанный Друзом в 12 г. до н.э.
[Закрыть]. В столице же он от этой почести отказывался наотрез. Даже серебряные статуи, уже поставленные в его честь, он все перелил на монеты, и из этих денег посвятил два золотых треножника Аполлону Палатинскому.
Диктаторскую власть народ предлагал ему неотступно, но он на коленях, спустив с плеч тогу, обнажив грудь, умолял его от этого избавить. 53. Имени «государь»[140] 140. Слово «государь» (dominus) предполагало отношения, подобные отношениям рабов к хозяину. В обращении к императору оно стало общепринятым лишь со времени Траяна.
[Закрыть] он всегда страшился как оскорбления и позора. Когда при нем на зрелищах мимический актер произнес со сцены:
– О добрый, справедливый государь! —
и все, вскочив с мест, разразились рукоплесканиями, словно речь шла о нем самом, он движением и взглядом тотчас унял непристойную лесть, а на следующий день выразил зрителям порицание в суровом эдикте. После этого он даже собственных детей и внуков не допускал ни в шутку, ни всерьез называть его господином, и даже между собой запретил им пользоваться этим лестным обращением. (2) Не случайно он старался вступать и выступать из каждого города и городка только вечером или ночью, чтобы никого не беспокоить приветствиями и напутствиями. Когда он бывал консулом, то обычно передвигался пешком, когда не был консулом – в закрытых носилках. К общим утренним приветствиям он допускал и простой народ, принимал от него прошения с необычайной ласковостью: одному оробевшему просителю он даже сказал в шутку, что тот подает ему просьбу, словно грош слону. (3) Сенаторов в дни заседаний он приветствовал только в курии на их местах, к каждому обращаясь по имени, без напоминания[141] 141. Без напоминания – т.е. без услуг номенклатора.
[Закрыть]; даже уходя и прощаясь, он не заставлял их вставать с места. Со многими он был знаком домами и не переставал бывать на семейных праздниках, пока однажды в старости не утомился слишком сильно на чьей-то помолвке. С сенатором Церринием Галлом он не был близок, но когда тот вдруг ослеп и решил умереть от голоду, он посетил его и своими утешениями убедил не лишать себя жизни.
