Текст книги "Тяжелые деньги (СИ)"
Автор книги: Гай Север
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Был, три раза. Я же тебе говорил мы принцессе ожерелье делали. Я же с ней так и познакомился. Но только во Внешнем дворе. А что?
Значит, не видел Внешний двор высоко. Во Внутреннем весь пол вымощен такими здоровенными плитами, восьмиугольными, а в уголках между ними решетки. Если река поднималась выше обычного, и вода проникала в Замок, то уходила в эти решетки и собиралась сюда. Здесь-то все выходит на другую сторону, на озера... На болота, в смысле. Там под этими плитами такая система вообще просто, Таллео вздохнул. Прозрачный клуб растворился в спокойном мерцании фонаря. Так уже лет пятьсот не строят. Куда только катимся, он помолчал, устремив во тьму грустный взгляд. Короче. Нам нужно проникнуть в эту систему. Оттуда мы должны пробраться в Пыточный ярус. Оттуда в Чуланный. Представляю, что там сейчас... Пошли. Сейчас будем снимать Огненный душ.
Таллео поднял фонарь и свернул в левый тоннель. Каппа за ним.
Пришли.
Таллео остановился у проема в стене. Он осветил небольшую квадратную камеру шагов десяти в поперечнике. Дальняя стена была скошена, в потолке над уклоном зияло отверстие прорезанный в толстой плите квадрат.
Стой здесь и не шевелись.
Таллео вытащил из-за пазухи жезл и навел на отверстие. Стержень засветился тревожным красным огнем.
Эх ты, как ярко!
Разумеется, Таллео хмыкнул. Норка по сравнению с этой штукой просто хлопушка. Тут даже костей не останется. Но у каждой медали есть обратная сторона. Работает только в замкнутом объеме. Обычно ставят в таких вот местах. Где какой-нибудь узкий проход, люк там какой-нибудь. Штука необыкновенная. Может стоять лет пятьсот и не высохнет. И мощность бешеная, а жрет мало.
Чего жрет?
Напряжения.
А норка? Каппа заинтригованно разглядывал черный квадрат в потолке.
Норка много. Но она и обслуживает большой объем, ты видел... Мастер, кстати, еще в прошлом году жаловался, что Бочка в Замке совсем почти сдохла. Менять надо давно, я думаю, лет семьдесят.
Бочка?
Она и так дохлая, на помойку давно пора. А старый сапог на нее недавно еще одну ловушку повесил. Там на севере опять стена обвалилась, видел?
Слушай, я опять ничего не понимаю! воскликнул Каппа, и эхо противно задребезжало в каменной камере. Не проще заделать обвал? Тем более если Бочка сдохла.
Здесь все не так просто, Каппа.
Таллео вытащил из мешка новую сардельку. Сарделька дернулась, Таллео хлопнул ее ладонью.
Сидеть! Сволочь. Стены Замка не просто стоят. Они на Волшебстве. Если Бочка сдохнет совсем, то стены можно будет пробить обычным тараном, или растаскать по камешку, или подорвать там, не знаю, чем-нибудь... Держи. Только осторожно. Разобьешь будешь вместо болванки.
Таллео осторожно передал Каппе фонарь, также аккуратно пробросил сардельку в камеру. Мешочек шлепнулся посередине квадрата, закопошился, задергался.
Сидеть! Таллео бросился на мешочек и придавил к полу. Место!.. Они иногда получаются такие трусливые гады вообще просто.
А долго их делать?
Такие не очень. Это простые. Пять минут заворачиваешь, пять минут обчитываешь.
А внутри что?
В этом опилки.
А мне показалось песок?
Можно песок, можно мусор, можно, гм... Можно что хочешь, но опилки-то легче, Таллео поднялся с колен, не выпуская мешочек, который продолжал дергаться. У меня их с собой десять штук. Представь, если бы я набил их песком? Или чем там еще... А у меня, он кивнул на мешок, и так куча всякого барахла.
Ну так что стены?
Чтобы поставить пятьдесят локтей такой стены... Ты наш Замок знаешь мощнее только в Долине... Пятьдесят локтей такой стены ставятся восемь суток. Строишь стену, затем наводишь призрак.
Призрак?
Сидеть, подлый трус... Таллео стиснул мешочек, который снова задергался. Или трусиха, не знаю... Призрак это то, по чему разливается Напряжение. Ты что, не знал? Чему вас только в школе учат. Наводишь по стене призрак, и она питается напряжением. А там, где есть призрак и напряжение, можешь творить что угодно. В общем, восемь суток наводишь призрак и все восемь суток следишь, чтобы, Великая Сила, не перегрелся. Надо постепенно, по расчету. А расчет сложный, тут и материал, и место, и Луна, и Солнце...
А если перегреется? Что будет?
Страшно подумать, что будет.
Что?
Говорю же страшно подумать. В общем, если стену на призраке все-таки бахнули, значит, призрака тоже нет, надо латать дыру и наводить заново.
Значит, поставить пятьдесят локтей восемь суток. А сто локтей? Шестнадцать?
Нет. Там другая зависимость. Эти вещи проходят на восьмом семестре.
То есть ты уже как бы не знаешь?
Я это знал еще в дошкольном возрасте, хмыкнул Таллео с гордым презрением. Это же начало начал. В общем, пятьдесят локтей восемь суток, сто локтей девять и одна пятая. Двести локтей десять и три пятых. Триста одиннадцать и две пятых, четыреста двенадцать. Ну, и так далее.
Так почему тогда...
А потому, хмыкнул Таллео, отвернулся и прицелился, что призрак наводится по рабочему материалу. Призрак нельзя сначала навести, а потом заполнить какими-нибудь опилками. Призрак устройство прямого порядка. То есть он как бы дом, для которого нужен фундамент. А ты наших строителей знаешь?
Ну да... Восемь суток может не простоять.
Мастер бы рад все заложить, сам. Только у него специальность другая. А пятьдесят локтей стены на призраке... Если правильно все сделать, конечно... Жрет в двенадцать с половиной раз меньше, чем пятьдесят локтей этой гадости. Которую там воткнул Мастер.
А что делать, когда Бочка совсем уже сдохнет?
Ложиться и помирать, что еще? Так, молчать. Сейчас будет самое сложное.
Таллео пробросил мешочек на пару локтей. Мешочек шлепнулся, закопошился, Таллео подбежал, схватил и снова аккуратно бросил вперед. Он продолжал подбираться к наклонной стене, все ближе и ближе, и когда до нее оставалось не более десяти локтей, из люка над головой ударил сноп горячего света. На мгновение яркое пламя выжгло детали, уютное мерцание фонаря исчезло. Каппа дернул рукой, чтобы закрыть глаза, и чуть не разбил матовый шар. Яркий свет исчез, и прошло немалое время, прежде чем глаза снова стали видеть по-прежнему.
Так... Таллео потер глаза и уставился в пол. Шесть локтей от стены и восемь до потолка. Страшная штука, видал? И не жрет ведь почти ничего! Вот это я понимаю вещь. Придумать такую штуку, сделать и все. Ложись спокойно и умирай. Не зря здесь топтался, в этом дурацком мире.
А кто ее изобрел? Каппа отнял наконец руку от глаз. Слушай, я чуть не ослеп... А где болванка?
Догадайся, с трех раз, хмыкнул Таллео.
Он достал из мешка складной нож и блестящий рулончик шириной в локоть. Каппа осторожно приблизился, держа фонарь обеими руками.
Эх ты! Это что у тебя такое?
Серебряная бумага. Слепой, что ли, ювелир?
Таллео положил рулончик на пол и стал осторожно разматывать. Бумага зашелестела с загадочным хрустальным звуком. Отмотав шесть локтей, Таллео открыл нож и аккуратно отрезал блестящее красными искорками полотно. Затем он отмотал еще шесть локтей, отрезал кусок, затем отмотал третий, отрезал и так пока весь рулончик не оказался порезан на шесть лент, длиной в шесть и шириной в локоть каждая. Каппа заинтригованно разглядывал мрачно мерцающий материал.
Серебряная? усомнился Каппа. Почему тогда красная? Я-то серебро знаю. Скорее уж медная? И звук не серебряный, и не золотой даже, не медный тем более.
Во-первых, у фонаря свет такой. Во-вторых, это не ювелирное серебро. Неужели не ясно? Ты можешь раскатать свое серебро до такой толщины, и чтобы оно не рвалось? А с этим можно еще не так изгаляться. Свети.
А какое же это серебро? Серебро оно и на Луне серебро. Или нет?
Мы что, на Луне? Свети сюда.
Каппа выставил фонарь у Таллео над головой. Таллео взял первую ленту и, не отрывая от пола, осторожно натащил на скошенную стену и пригладил ладонью. Проделав то же самое с остальными, он достал из мешка грязный бумажный сверток, затем круглую жестяную коробку и осторожно ее открыл. В свете фонаря заискрились мягким теплом маленькие горошинки.
Эх ты! воскликнул Каппа. Это у тебя опалы? Вот это да! Вот это я понимаю! Дай немного!
Еще какие, хмыкнул Таллео с мрачной гордостью. Таких даже у твоего мастера нет. Волшебство на всяком мусоре не работает. Тут нужен качественный материал. А где ты сейчас достанешь качественный опал? Настоящий?
Ну, а ты где достал? Дай немного, у тебя вон их сколько! Ну дай!
Где, где. Украл. Что за вопросы дурацкие. Я бы купил, говорю. Но такие уже лет двести не продаются. Ладно, дам, потом. Не мешай.
Таллео развернул просаленную бумагу. В свертке оказался ком липучки. Распространился отвратительный запах. Каппа поморщился и отвернул голову.
Ничего не могу поделать, отрезал Таллео, отковыривая маленькие кусочки и насаживая на них опалы-горошинки. Волшебство иногда и воняет. Другого еще не придумали.
А можно?
Можно сделать на скипидаре. Но, во-первых, вонять будет почти так же. Во-вторых, скипидарные хуже приклеиваются. А тут нужно просто касание.
Закончив насаживать горошины на липучку, Таллео тщательно закрыл жестянку, завернул остаток липучки в бумагу, спрятал все вещи в мешок. Затем сгреб горошинки на бумагу, поднялся и стал подбрасывать к потолку. Вскоре квадратный проем был окружен пунктиром маленьких блестящих звездочек.
Видел, как прилипает? На скипидарных ты бы сейчас намучился, как не знаю кто, блин. Не нравится ему, что воняет, Таллео с раздражением хмыкнул.
Да ладно, отозвался Каппа, оглядывая искорки под потолком. У нас тоже, знаешь, не клумба. Иногда воняет еще не так... Зато потом красиво!
Здесь тоже потом красиво. Если живы останемся.
Таллео достал свиток с заклинаниями, развернул и начал читать, глухим и зловещим голосом. По мере того как заклинание разворачивалось, опаловые горошины под потолком разгорались пронзительным янтарно-прозрачным светом. Таллео с некоторой опаской оглядывал, как огоньки превращаются в яркие злые звезды. Он попятился из камеры к коридору.
Быстро назад!
Последнюю строчку Таллео дочитал уже в коридоре. Едва мальчики успели спрятаться за углами по сторонам проема, как раздался хлопок, от которого уши как будто забило сухим колючим песком. Коридор озарился жгучим белым огнем. Когда свет погас, из черноты камеры пахнуло горячим камнем.
Огненный душ по-другому не пройдешь, отозвался Таллео, потирая глаза. Фонарь не разбил?
Да цел твой фонарь, ворюга. И что?
Таллео забрал фонарь, повесил на шею, снова вошел в камеру. Вся камера была покрыта слоем копоти.
Не испачкайся.
Слушай! А почему, чтобы пройти ловушку, нужно обязательно ее разломать, или вон взорвать даже?
Во-первых, Норка рухнула сама по себе, от старости. Мы ей только пинка дали, для ускорения. Во-вторых, Огненный душ сломать невозможно. Ты можешь сломать, например, оконный проем? Окно в нем сломаешь, а проем не сломаешь, его нужно сносить со стеной. Огненный душ кладут вместе со стенами, так что нашему те же тысяча двести лет.
То есть как?
Элементарно, блин. Берут чертеж и прикидывают, через какой сток, или русло, или еще что-нибудь можно украсть принцессу. Когда кладут стену, кладут крюк и обчитывают как надо.
Крюк?
Обычно голубой кварц.
Что за голубой кварц такой? Такого не бывает, вообще!
Как же не бывает, когда в нашем Замке целых два Душа?
Ну не бывает голубого кварца! Я что, дурак, что ли?
Получается да.
Интересное дело... Ну не бывает голубого кварца, в природе!
А может быть, был? Тысячу двести лет назад? Откуда ты знаешь?
Ничего не понимаю.
Ладно, не нервничай так. Сначала он, может быть, и не голубой. Когда обчитывают, становится голубой.
Ну, если так только.
Все нормально, не нервничай. В общем, кладешь крюк, потом вешаешь Душ. Душ, получается, как бы сказать, размазан вокруг, локтей на пять-шесть.
А что же так грохнуло? И где же тогда бумага?
Огненный душ работает взрывами, Таллео достал из мешка веревку с маленькой кошкой и аккуратно размотал бухту. Для взрыва ему нужен большой кусок напряжения. Такого куска призрак ему сразу не даст. Вернее, не сам призрак там есть одна штука, важная... Поэтому у душа свой контур. Душ насосет себе в контур сколько надо, потом висит себе, висит, висит... Пока висит, не жрет ничего, говорю. Когда кто-то появляется в круге... Как ты понял, кто-то живой, конечно... Он на него капает.
Капает... Ага, я, кажется, понимаю!
Не может быть, Каппа.
Ты просто сжег этот запас! Я понял.
Ну, во-первых, сжег не я. Сожгла опаловая паутина. А без бумаги можно было повредить стену. То есть повредить Призрак. А это уже очень плохо. Если мы поцарапаем Призрак, он будет высачиваться. А Бочка в Замке и так дохлая. Я объяснил? Теперь наверх, быстро, пока контур не насосался. Хотя на такой бочке он пока насосется...
Слушай, но ведь пока контур насасывается...
Да, можно пройти. И кто об этом знает, обычно берет с собой мясо.
Что?!
Какую-нибудь живую болванку. И отправляет болванку вперед. Мы сейчас просто бахнули контур, поэтому переждали за стенкой как чайники. А если бы Душ сработал, то весь коридор, локтей на сто в каждую сторону, превратился бы в огненный ад. В принципе, если точно знать все параметры Душа, грамотно спалить такую болванку, не побояться потом сунуться в пекло... В общем, в литературе описаны случаи. Когда успевали, пока контур не насосется.
Ужас какой... А если вода? Каппа посмотрел в квадратный проем. Это же слив, ты говоришь? Как же тогда огонь? И кто под водой полезет?
Во-первых, под водой пролезть нечего делать. Во-вторых, говорю же тебе. С водой еще хуже. Она вскипит в четверть секунды, и здесь будет такое... Ты если внимательно осмотришь стены, увидишь там, чуть дальше, специальные дырки, для отвода давления. Говорю тебе, это не чайники делали. Тут все просчитано как вообще просто.
И что потом?
Суп с котом. Хотя здесь уже не с котом, а с водолазом.
Таллео закинул кошку в черный квадрат. Звон рассыпался трескучим эхом. Таллео осторожно подергал веревку и, убедившись, что она легла крепко, закинул мешок за плечи, быстро поднялся и скрылся за толщей плиты, вместе с желтым мерцанием фонаря.
За мной. И осторожней здесь низко, не разбей голову. Она тебе еще пригодится. Зазноба твоя кровожадная подзатыльники куда-то должна лепить.
ГЛАВА II
Так, Таллео озадаченно посмотрел на жезл, который мерцал глубоким рубином. Это мне очень не нравится.
А что? Что вообще значит этот огонь, красный?
Мальчики стояли на перекрестке двух коридоров. Коридоры были широкие, локтей десяти в поперечнике, но потолок низкий, пол-ладони над головой, и торчащий вихор на голове Таллео подметал грубый камень. Таллео поставил мешок и озадаченно огляделся.
Это значит, что рядом активное Волшебство.
Какое?
Палка светится, когда потребляется напряжение. Например, когда работает ловушка или капкан. Только здесь не должно быть никаких ловушек. Вот это мне и не нравится. Потому что палка будет светиться вообще от возмущения напряжения, а что здесь может его возмущать? Таллео снова озадаченно посмотрел на мерцающий стержень. А ловушек или капканов на самом Ярусе нет.
Ты уверен?
Каппа, хватит бесить. Я никогда никуда не суюсь, если не знаю наверняка.
Значит что, инструкция подвела? хмыкнул Каппа.
Дурак. Какая инструкция?
По Ярусу. Перестань обзываться!
Вряд ли получится. Уже пробовал. Это профессиональное. Ты, Каппа, не представляешь, как меня достали все эти чайники. Вчерашний еще цветочки. Так... Таллео снял фонарь с шеи и выставил в темноту. Нам сюда. И вот что. Чуть что-то услышишь, чуть что-то просто почудится сразу столбом и свистишь.
А что может почудиться, например?
Что-то. Сразу, понял? И не дергайся, расшибешь голову, блин.
Каппа кивнул, вглядываясь в темноту.
Слушай, а почему здесь так низко?
А подумать? Когда умные люди строили Замок, они рассчитывали не на мальчиков, а на воду из речки. Хотя, видишь, мальчики сюда помещаются тоже. Поэтому здесь на сливах Огненный душ. Вперед.
Таллео вернул фонарь на шею, подхватил мешок и двинулся в темноту. Вскоре впереди замаячило размазанное пятно света. Прошагав локтей сто, мальчики подошли к новому перекрестку, где Таллео свернул влево и они очутились в коридоре, который освещался узкими квадратными шахтами в потолке.
Вот про что я тебе говорил, Таллео завернул фонарь. Каждые восемь локтей по шахте. Смотри!
Мальчики подошли под шахту и посмотрели наверх. Наверху в толще камня скрывался клочок сочно-синего неба.
Вижу, вон эти решетки!
Да. Когда необычный разлив, вода собирается здесь и уходит через ты знаешь куда.
Только я что-то не помню ни одного такого разлива.
Тебе сколько лет? А Замку? Река у нас давно превратилась в болото. А раньше по ней даже корабли плавали. В смысле ходили, так правильно говорить.
Корабли? Это что, правда?
Повторяю еще раз, Каппа, я честный. Это правда. Во-вторых, зачем мне тебя обманывать с этими кораблями? Вперед.
Они двинулись по коридору. Пятна прозрачного света мерно уплывали назад. Таллео постоянно поглядывал на тревожно мерцающий жезл. Наконец Таллео остановился, хмыкнул и покачал головой.
Ярче! Вот это мне уже вообще не нравится.
Ярче? Я что-то не вижу.
Ты еще и слепой, блин. Ярче минимум на двенадцатую.
Вижу! Каппа схватил Таллео за руку, в которой светился жезл. И правда ярче!
Вообще уже просто, Таллео снова покачал головой. Вот это мне уже вообще не нравится, вообще. Пошли, осторожно крайне.
Они дошли до перекрестка, и здесь случилось что-то совсем непонятное. Когда Таллео собрался выйти на перекресток, стержень вспыхнул и засиял таким светом, что стены озарились сполохами как от яркого факела. Таллео выступил из тоннеля и едва успел прыгнуть обратно. Справа, из боковой арки, вылетел сгусток черного мрака и унесся в поперечный тоннель. Дохнуло резким, ледяным холодом.
Та-а-ак!.. Таллео в ужасе перевел дух. Та-а-ак. Вот это да. Вот этого еще не хватало.
Жезл погас и светился теперь едва видно.
Ужас какой! прошептал Каппа и снова схватил Таллео за руку. Что это такое, слушай? Это ведь ужас какой-то!
Не то слово, задумался Таллео. Оказывается, они бывают. Все-таки не всё врут в книжках. Значит, они бывают, все-таки.
Кто бывает? Что это такое?
Вот смотри, Таллео опустил мешок и перевел дух. Когда ты отравишь какую-нибудь свою кислоту, ты куда ее потом выливаешь?
В помойную яму, а что? Куда еще выливать отходы?
Вот. Кто еще пользуется этой помойной ямой?
У нас там рядом скорняк, с другой стороны. На нашей улице еще ювелир... Такой, кстати, дурак ты не представляешь... А справа еще аптекарь. А что?
Аптекарь! возликовал Таллео. Могу представить, какой только дряни там нет, у вас в этой помойной яме.
Ну да, усмехнулся Каппа. Нюхать не советую.
Так вот и я о чем. Представь, что может там вскиснуть от всех этих помоев. Что может там завестись! Скорняк, два ювелира... Один дурак, тем более... И еще аптекарь!
Я кажется, понимаю... Но откуда...
Вот эта штука, поежился Таллео, которая меня чуть не грохнула, называется Мокрое место. В некоторых старых книгах. Понимаешь, в Волшебстве-то ведь тоже есть свои помои.
Интересное дело! Как это так?
Нелегко объяснить... Вот, например, взять твою кислоту. Огненный душ просто так к призраку не прилепится. Будет как бы срываться с крючка, каждый раз, когда капнет. Призрак в том месте, где будет висеть Огненный душ, нужно... Блин, как бы сказать протравить, что ли? Лучше в голову ничего не приходит, но ты...
Я понял, ну?
Так еще и с таким расчетом, что в этом месте будет накопительный контур. Будет накапливаться напряжение, я тебе говорил зачем. Так вот для этого нужно, например, заклинание слов в девятьсот. А ты знаешь: все, что мы произносим, не исчезает. Никогда, никуда. Озвучил оживил. Так вот, не все же такие красавцы, как я. Не у всех же получаются такие точные и чистые заклинания. Такие короткие, а работают лучше длинных в сто раз, кстати. Представь, сколько за тысячу лет в Замке всякого налепили? Сколько всякой ерунды понаписали и прочитали, когда те же ловушки ставили. За всю тысячу лет тут только Кальдо был с головой, и Менерма. Вот у кого, кстати, поучиться писать заклинания. Вот башка была, а не мастер... Ну, еще первых три Мастера, я так понял, но про них нигде ничего нет. Давно уже очень, а мастера были что надо... Ладно.
И что же нам делать? Оно ведь перемещается! И почему оно перемещается? Что это за мусор такой, который летает?
Может быть, у вас на помойке по ночам тоже что-то летает. Откуда ты знаешь? Ты ведь, надеюсь, не сидишь по ночам на помойке?
Нет, зачем?
Откуда я знаю. В старых книгах, между прочим, и пишут, что Мокрое место везде, где есть Волшебство. Пока оно ниже критической плотности не страшно. Но если оно образуется, в смысле вот так, конец всему живому в неопределенном радиусе. Страшно подумать, что будет, если оно отсюда вдруг вылетит!
А что будет, если оно вылетит? Каппа круглыми глазами оглядывал полумрак.
Страшно подумать, что будет, я же тебе говорю.
Слушай, а что же нам делать тогда? Как же нам быть, если оно за нами теперь охотится?
Оно ни за кем не охотится. Вот ты ему нужен.
А ты?
А что я?
Ну, ты же волшебник?
Каппа, хватит бесить! рассвирепел Таллео. Какая разница твоей кислоте, кто в нее сунет палец? Оно ни за кем не охотится. Не хватало еще, чтобы мусор за кем-то охотился. Думай, что говоришь. Оно мусор, оно ничего не соображает.
Так оно нас хлопнет в любую секунду!
Разумеется. А нам нужно пройти этот Ярус, а потом еще на выходе снять Ржавую губку. А там придется возиться. Вот будет обидно, если там оно нас и хлопнет.
А что делать? Я так понимаю, эта штука смертельная! От нее просто так не избавиться? Может быть, от нее можно как-нибудь убежать? Или отгородиться?
Вот я об этом и думаю, Таллео потер переносицу. Ты прав, главная беда в том, что оно специально ни за кем не охотится. Оно, я так понимаю, носится здесь как в голову только взбредет. Или куда там.
То есть, Каппа оглядел перспективу тоннеля, нам остается только вперед, изо всех сил начеку?
Да.
А как далеко ты его можешь определить? Каппа кивнул на серебряный жезл, который потух уже почти полностью.
Ты видел? сказал Таллео озадаченно. Оно выскочило как чертик из табакерки. Сначала вроде бы ничего, ничего, ничего. Оно не подчиняется обычным правилам. И определяется только когда уже здесь.
И что тогда делать? Если мы будем в тоннеле, нам крышка! Я понял, перекрестки тут дело нечастое. Не успеем и все! Слушай... А если оно тут не одно? Каппа в ужасе огляделся в тоннели.
Тогда ты со мной не расплатишься. Если живы останемся. Два Мокрых места, которые вообще не поймешь, что такое... Это, Каппа, пиши пропало. Может быть, двинем... Ха, никуда мы отсюда не двинем, только вперед. Так что видишь, как распорядилась судьба. Или Мокрое место, или принцесса... Как я ненавижу всех этих чайников, Великая Сила! Почему у всех такие тараканы в башке?
Но ведь можно сделать, чтобы такие вещи не заводились, вообще?
Каппа, в этом мире можно все. Только технику безопасности соблюдать надо. Чисто не там, где метут, а там, где не сорят. Ну, а если уж насорил, не поленись вымести. Берешь учебник по технике безопасности, и там в самом начале, самый первый семестр, целая куча метелок. Берешь...
Метелок?
Специальные заклинания, чистить рабочее место. Прежде чем, например, вешать ту же ловушку, место нужно почистить, да и вообще подготовить. Во-первых, мало ли что здесь было лет, скажем, девятьсот назад. И что было еще до этого. Волшебство не вчера возникло. Ловушки, ты сам теперь знаешь, уже через триста лет высыхают как сволочи. Через пятьсот от нее останется куча трухи, которая будет коптеть локтей на двести вокруг.
Коптеть?!
Ну, я не знаю, как тебе объяснить.
Вонять, в смысле?
Ловушки не воняют, дурак! Таллео рассвирепел. Это тебе Волшебство! А не мясная лавка! В общем, со временем образуется куча мусора. Главным образом от всяких ленивых чайников. Этот мусор нужно убрать, прежде чем что-то делать. По-моему, это ясно. Так вот, берешь кваксу, метишь кляксу, читаешь метелку...
Что?!
Блин. Квакса это... В общем... Блин! Таллео рассвирепел еще больше. В общем, берешь кваксу, метишь кляксу, читаешь метелку, смотришь палку и тогда уже лепишь ловушку. А пока лепишь ловушку, сам нагадишь как не знаю что. Одним только кривым заклинанием можно все вокруг так испоганить, что потом даже самая простенькая блохоловка и та не прилипнет. В общем, дело это довольно хлопотное, но уборка отходов самая главная техника безопасности. Уборку отходов проходят три семестра!
Таллео окинул Каппу суровым взглядом.
То есть ее ты прошел?
Нет, я тебе сейчас врежу. В общем, ты прав, сколько тут этих тварей носится неизвестно.
Слушай... А что, если они там раз и слипнутся? Что тогда будет?
Будет очень мокрое место. С этой дрянью... А с дрянью всегда так... Где одна, там десяток... Замку, боюсь, осталось недолго. Вот это совсем никуда. Это, Каппа, уже вообще просто. А если они и вправду найдут себе дырку и полезут отсюда как сволочи... Что будет тогда не знает никто. Такого еще не было.
Вообще? Никогда?
Во всяком случае, в книгах не упоминается. Даже в древних. Хотя в древности, я думаю, о таком даже не подозревали. В древности такого непрофессионализма не знали. Да и вообще, не гадили и за собой убирали как следует. В общем, стянем твою зазнобу надо будет срочно к Мастеру. Двойка двойкой, но здесь дело государственной важности. В общем, так, Таллео осмотрел жезл, который почти не светился. Резко бегом. Вон до того перекрестка. Вперед.
Слушай, а они только прямо летают?
Пока не соображу. По идее, должны только прямо. Попробуй сверни под прямым углом на такой скорости. От тебя останется мокрое место.
Но ведь это и есть Мокрое место? Уже?
Разумеется. Не может же оно носиться только в одну какую-то сторону? Где-то должно повернуть?
Я ничего не понимаю!
Вот и заткнись. Вперед.
Он обернулся, вгляделся назад, отвернулся, вгляделся вперед, подхватил мешок, перевел дух и рванул.
Так, Таллео остановился на углу перекрестка, готовый мгновенно юркнуть в сторону. Здесь всего три Ржавые губки. Первая там, он вытянул руку вперед. Если карта не врет, через сто двадцать локтей будет еще один перекресток. Потом налево, еще двести сорок локтей и еще один перекресток. Потом направо, еще сто двадцать локтей, последний перекресток, налево шестьдесят и мы на месте. Это если карта не врет.
А если врет? Каппа посмотрел в призрачную перспективу. Что тогда?
Тогда мокрое место, по-моему, ясно. Но, Таллео потер переносицу, если мы сейчас свернем направо, он осторожно выглянул за угол, то, опять же, сто двадцать локтей, потом налево сто двадцать локтей, потом направо шестьдесят локтей, потом налево сто двадцать, последний перекресток, направо шестьдесят и еще одна Ржавая губка. Соображаешь?
Каппа замялся.
Чему вас там только в школе учат, рассердился Таллео. Сто двадцать, плюс двести сорок, плюс сто двадцать, плюс шестьдесят сколько? Ты считать умеешь, вообще?
Пятьсот сорок? ответил Каппа неуверенно.
Угадал. А сто двадцать, плюс сто двадцать, плюс шестьдесят, плюс сто двадцать, потом направо еще шестьдесят сколько?
Четыреста восемьдесят?
Опять угадал. Не радуйся, это еще не ряд регулярных соответствий. Но здесь важно даже не это. Так у нас по дороге три перекрестка, а так четыре. С одной стороны, больше дырок, откуда оно может вылететь. С другой больше дырок, куда можно спрятаться. И не забывай, что ты прав. Их может быть куча.
Значит, направо?
Значит, направо.
Таллео осторожно выглянул за угол и внимательно вгляделся в пунктир размазанных пятен. Затем обернулся и оглядел противоположную сторону.
Готов? Вперед.
Мальчики выскочили из-за угла и понеслись по жуткому коридору. Когда они были почти в середине пролета, стержень вспыхнул опять. Яркие блики разлетелись по камню, тусклый свет шахты растворился в маленьком красном солнце. Таллео замер как вкопанный, обернулся, в ужасе подскочил, стукнулся головой, снова обернулся вперед, снова назад.
Вперед! Назад поздно, вперед!
Он схватил Каппу за руку и дернул вперед. Что есть сил мальчики рванули к спасительному перекрестку.
А если оно повернет?.. задыхаясь, просипел Каппа.
Заткнись!..
Они домчались до перекрестка, и здесь Таллео рухнул налево, а Каппа направо. Буквально через секунду из тоннеля вылетел черный сгусток и унесся в прозрачную тьму. Упругая ледяная волна всколыхнула тяжелый воздух. Какое-то время мальчики были не в силах даже пошевелиться.
Я чуть не умер, сообщил наконец Каппа, привалившись спиной к холодному камню. Ужас какой!
Я сам чуть не умер, хмыкнул Таллео. Это тебе не зачет-незачет, блин. Так. Иди сюда!
Сейчас, отозвался Каппа, собираясь с духом. Страшно.
Не то слово. А что делать? Любовь зла. Я тебе уже говорил.
Каппа наконец собрался, перебежал перекресток и упал рядом.
Теперь? просипел он, по-прежнему задыхаясь.
Теперь еще сто двадцать локтей, Таллео поднялся, подтянул цепочку фонаря, чтобы меньше бил по груди. Блин, снова пухнет! он покачал головой, оглядев жезл. Знаешь, Каппа, ты и правда заткнись. Накаркал уже, блин. А если оно тут не одно, блин. Готов?
Слушай, Талле...
Каппа! Обратной дороги нет. Или принцесса, или мокрое место со всех сторон. Я бы на твоем месте выбрал принцессу. Без шуток. Готов?
Каппа вздохнул и поднялся.
Вперед!
На этот раз мальчики не успели добежать до середины пролета. Мерцающий жезл вспыхнул ярким рубином локтей через сорок. Мальчики заметались поперек коридора, когда впереди обрисовалось черное и ужасное. Таллео цапнул Каппу за руку и рванул назад. Они снова оказались на этом же перекрестке и снова рухнули по сторонам на этот раз в тот коридор, из которого здесь появились. И снова чуть ли не через секунду черное нечто ударило холодной волной и исчезло.
Слушай, Талле...
Ты жив?
Не дождешься... А что значит «пухнет»?
В смысле? А-а-а... Таллео повертел жезлом. Разгорается. Видишь, опять! Таллео вспрыгнул. Эта сволочь опять здесь, Каппа! Вперед!
Он снова схватил Каппу за руку и снова выдернул в коридор. Жезл горел ярко и страшно. Они промчались половину пролета, когда алый огонь вспыхнул так, что стало больно глазам. Бешеный свет выжег детали в безликую плоскость, пробитую черной дырой. Спереди из глубины тоннеля на мальчиков несся черный кошмар. Каппа хотел было обернуться, но Таллео дернул его изо всех сил вперед:
Дурак!
Они рванули на перекресток, навстречу черному сгустку. Не замечая ничего вокруг, они разлетелись по сторонам и растянулись на камне. Черная масса унеслась в глубину тоннеля, и ледяной холод ударил снова.
