Текст книги "Сингапур. Падение цитадели"

Автор книги: Гарри Тюрк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Гарри Тюрк
СИНГАПУР
Падение цитадели

Часть № 82

На Тайване стояла зима – зима 1940 года. Но солнце палило немилосердно. Воздух был неподвижен, а небо – ясно-голубое, без единого облачка. Если долго смотреть вслед медленно скользящей белой цапле, в глазах начинало резать.

Город Тайбэй, названный Тайхоку японцами, захватившими остров в 1895 году, казался словно вымершим в этой влажной полуденной жаре, наводившей сонную одурь и на людей, и на животных, Но у широко раскинувшегося барачного городка на окраине города неумолчно гудели грузовики, тарахтели мотоциклы. На полигонах лаяли длинноствольные пулеметы «намбу». На невыносимом солнцепеке маршировали японские новобранцы; они отрабатывали штыковую атаку и бросали деревянные ручные гранаты. Наблюдавшие за занятиями офицеры покуривали сладковато пахнущие сигареты. Звучали команды, блестели стальные каски, и где-то вдали возвращавшаяся с учений рота горланила нелепую солдатскую песню: «И пусть, как труп, я утону, и пусть в траву я упаду, – все нипочем, коль императору служу…».

Никто не обратил особого внимания на маленький песочно-желтый автомобиль, на большой скорости проехавший через главные ворота и теперь мчавшийся к недавно построенным баракам на южной оконечности военной базы.

Строители с необыкновенной быстротой поставили эти низкие здания из дерева и бамбука, застеклили их, проложили между ними дороги, а потом обнесли забором. Над узкими въездными воротами висел деревянный щит с ничего не говорящей надписью: «Тайваньская армия. Часть № 82». Под этим названием скрывался «исследовательский отдел» тайваньской армии. Но о том, что здесь исследовалось, не имел понятия ни один непосвященный. Зато более чем ясное представление имели посвященные. Верховное командование японской армии дало «исследователям» полгода. За эти шесть месяцев они должны были разработать не только план предстоящей кампании, но и директивы об обращении с населением, предложения по изменению вооружения, снаряжения и транспортных средств.

Офицеры, работавшие здесь, придумали для своего необычного отдела название; «Доро нава», Если перевести буквально, «доро» – это разбойники, а «пава» – веревка. Выражение это означало па жаргоне: «Компания, собравшаяся за пять минут до двенадцати». И это было абсолютно верно.

Легковая автомашина остановилась. Водитель поспешно открыл дверцу, и из машины подчеркнуто браво вышел подтянутый сухощавый мужчина среднего роста в генеральском мундире. Генерал Итагаки, до недавнего времени начальник штаба главнокомандующего японскими войсками в Китае, бросил взгляд па бараки. Перед ним, приложив ладонь к козырьку фуражки цвета хаки, тотчас вырос капитан. Итагаки равнодушно принял рапорт. Он привык выслушивать доклады подчиненных и приказывать. Его военная карьера являла собой пример неуклонного стремления к власти и влиянию. В 1938 году он стал военным министром в кабинете Коноэ, сменив на этом посту разнузданного милитариста Хидэки Тодзио. Вести самому армии в бон – в этом Итагаки никогда не отличался. Зато он прослыл одним из способнейших генштабистов японской армии, разрабатывавших стратегические планы. Старые планы завоевания мирового господства, вынашивавшиеся еще императором Мэйдзи[1]1
  Император Муцухито, правивший под девизом Мэйдзи (1867–1912). – Здесь и далее прим. ред.


[Закрыть], принимали в его голове такие же конкретные формы, как меморандум барона Тапака[2]2
  Меморандум Тапака был представлен японскому императору в 1927 г. премьер-министром Танака. В этом меморандуме Танака писал; «Для того чтобы завоевать Китай, мы должны сначала завоевать Маньчжурию н Монголию; для того чтобы завоевать мир, мы должны сначала завоевать Китай… Имея в свеем распоряжении все ресурсы Китая, мы перейдем к завоеванию Индии, Малой Азии, Центральной Азии и даже Европы». Подлинность документа оспаривалась милитаристскими кругами Японии.


[Закрыть]. Генерал Итагаки был одним из тех, кто преобразовывал политические концепции в трезвые военные расчеты. Требования и программы превращались у пего в колонки цифр и графики. Он вел счет на солдат и орудия, на грузовики и танки, па самолеты и огнеметы. Задолго до того как раздавался первый выстрел, он проводил жирные линии на карте ничего не ведающих стран. Заранее намечал места расположения штабов и лагерей для военнопленных, назначал сроки захвата городов, определял пункты форсирования рек и время необходимых передышек. Каждая кампания была для него прежде всего комплексом расчетов.

Так, Итагаки спланировал захват той части Китая, которая теперь именовалась Маньчжоу-Го. Но в то время как низкорослые японские солдаты шагали по песчаным равнинам Северо-восточного Китая, ежась от ледяного; ветра маньчжурской зимы, сам Итагаки снова сидел за письменным столом в военном министерстве. Задания ему давали те, кто принадлежал к генеральской касте, породнившейся с крупными военными фирмами. Пост военного министра занял генерал Араки[3]3
  Представитель наиболее агрессивных кругов японской военщины. В 1948 г. был приговорен Международным военным трибуналом к пожизненному тюремному заключению.


[Закрыть]. Был возвращен из отставки генерал Масаки, к нему присоединился Ямамото, маленький толстоватый адмирал, который заносчиво заявил, что однажды в Белом доме он продиктует условия японского мирного договора.

Перед вылетом из Токио Итагаки имел беседу с полковником Хасимото – главой государственного союза молодежи, насчитывавшего пять миллионов членов. Хасимото проповедовал войну, ненависть и смерть. Теперь уже недалек час, когда японская молодежь, воспитанная в духе верности императору и фашизированного самурайского учения[4]4
  Имеется в виду «бусидо» – неписаный кодекс, определявший правила поведения самурая в различных жизненных ситуациям. В милитаристской Японии был положен в основу военно-шовинистического воспитания молодежи.


[Закрыть], приступит к последнему этапу борьбы. В генеральном штабе на сей счет не сомневались. Япония должна выступить, и было уже решено, в каком направлении она нанесет удар. Надо действовать быстро, пока японские дипломаты пытаются усыпить человечество миролюбивыми речами. Наточить меч, прежде чем враг появится на горизонте.

Идея широкого распространения сферы японского господства имела давнюю традицию. Такие шовинистические тайные общества, как Союз черного дракона и Общество черного океана, уже давно разработали программы захвата чужих стран и готовились увеличить сравнительно небольшую территорию своего островного государства за счет Азиатского континента. Носителями этих идей были представители феодальной милитаристской касты, политики, породнившиеся с военной промышленностью, а также «молодые» офицеры-фашисты, воспитанные в духе расового превосходства и стремившиеся вместе с гитлеровской Германией силой переделить мир. Япония намеревалась играть в Азии роль господина.

К концу XIX века в Японии возникало все больше организаций, именовавших себя патриотическими, в действительности же шовинистических и захватнических. Они особенно старались привлечь молодежь.

Япония быстро превратилась в индустриальную державу. В экономической, политической и военной областях она приобрела в Азии выгодные позиции. Японская промышленность использовала самые передовые методы Запада. Многие японцы изучали в западных странах современную технику, чтобы затем применить ее у себя дома для усиления промышленного потенциала. Дешевые японские изделия находили огромный сбыт не только на Дальнем Востоке, но и во всем мире. Ведь мизерная заработная плата на японских предприятиях позволяла удерживать цены на столь низком уровне, что они были всегда ниже цен на соответствующие западные изделия. Таким образом слой крупных японских промышленников очень быстро разбогател. Государство расширяло внешнюю торговлю па благоприятных для него условиях.

Население островного государства неудержимо росло. В 1872 году оно составляло около тридцати пяти миллионов человек, а в 1894 году – уже сорок один миллион. К 1930 году оно выросло до шестидесяти пяти миллионов. В это время в Японии много говорилось о том, что она наконец «вошла в круг великих держав мира». Да, развитие несомненно шло в этом направлении.

Но японский экспансионизм натолкнулся на различные трудности. «Великие державы» – Англия и Франция – в течение XIX века присвоили себе огромные территории и подвергали их колониальной эксплуатации. Германия и США старались наверстать упущенное. Империалистические державы обладали значительными экономическими преимуществами, а также стратегическими позициями и военными базами немалого значения. Официальная японская пропаганда без устали повторяла, что, если Япония намерена утвердиться в качестве мировой державы, она должна включиться в эту гонку. Япония, мол, при колониальном разделе мира оказалась в роли падчерицы. Борьба колониальных держав Запада за свои позиции и за раздел богатейших областей Китая, за концессии и военные базы не оставляла сомнений в том, что Японии надо торопиться, если она хочет заполучить более или менее лакомый кусок мирового пирога, который, можно сказать, лежит прямо у ее порога. Вдохновители японского экспансионизма особенно напирали на то, что в 1898 году США аннексировали Гавайские острова и Филиппины, тоже прямо у японских дверей. «Превратить Японию в океанскую империю!» – призывали заголовки крупнейших газет. Но одними призывами дело не ограничилось.

Первые попытки японской экспансии неожиданно увенчались успехом. Они, казалось, подтвердили правоту экстремистов и преодолели сомнения колеблющихся… Война против Китая (1894–1895) закончилась победой Японии.

По мирному договору, подписанному в Снмоносеки, Япония получила остров Тайвань, острова Пэнхуледаои Ляодунский полуостров. В результате вынужденного отказа Китая от верховной власти в Корее японское влияние там весьма усилилось. Наряду с репарациями, которые Китай обязан был выплачивать Японии, она приобрела еще и право беспрепятственно строить в Китае фабрики и заводы. Германские и французские колониалисты, а также царская Россия с опасением наблюдали за ростом могущества Японии и заставили ее отказаться от захвата Ляодунского полуострова с гаванью; Порт-Артур. Но это уже не могло изменить ход событий. Год спустя Японии были предоставлены в Китае; торговые привилегии наравне с другими колониальными' державами.

В Корее Япония стремилась к еще большему влиянию. Но здесь она натолкнулась на решительное сопротивление царской России. В августе 1903 года начались решающие переговоры между Японией и Россией о разделе сфер интересов в Корее и Маньчжурии. Закончились они безрезультатно. 8 февраля 1904 года японский флот атаковал корабли русского военно-морского флота, стоявшие на рейдах Порт-Артура и Чемульпо. Лишь через два дня последовало официальное объявление войны Японией. 2 января 1905 года японские войска захватили Порт-Артур, а еще через два месяца – Мукден. 27 мая русский флот был почти полностью уничтожен в Цусимском бою. Япония выиграла войну, Портсмутский мир, заключенный в сентябре 1905 года, окончательно принес ей Ляодунский полуостров и Порт-Артур, а кроме того, южную половину Сахалина и южную часть Китайской Восточной железной дороги. Сверх того Япония установила «протекторат» над Кореей. Теперь она могла, укрепив свои силы, переходить к новым захватническим акциям.

По мере развития промышленности в Японии стали появляться рабочие организации. В декабре 1897 года был основан первый современный профсоюз со своим печатным органом. Первую в Японии забастовку провели в 1897 году железнодорожники; она привела к созданию ими собственного профсоюза. В том же году возникло и Общество изучения социализма, весьма быстро превратившееся в ядро японского социалистического движения. Государство с крайней жестокостью выступило против прогрессивных веяний в рабочем классе.

Милитаристы еще активнее, чем прежде, стали пропагандировать легенду о непобедимости японского солдата и о «справедливых» притязаниях Японии на положение великой державы. Одним из главных аргументов экспансионистов была постоянно растущая численность народонаселения Японии и мнимая нехватка «жизненного пространства». Проводились демагогические сравнения: мол, население Японии равняется примерно половине населения США, а живет оно на территории, составляющей всего лишь половину американского штата Техас. Горный рельеф страны позволял заниматься сельским хозяйством только на одной пятой части территории. «Плотность нашего населения в четыре раза больше, чем в Китае, и вдвое больше, чем в Индии!» – заголовки такого рода можно было почти ежедневно встретить в японских газетах. Они являлись частью той пропаганды, которая была призвана оправдывать насущную необходимость экспансии. Народу постоянно втолковывали, что Японии требуются территории для расселения людей, источники сырья, рынки и военные базы для борьбы против сильных мировых держав. Империалистическая программа ловко преподносилась как единственный для нации выход из мнимого состояния убожества. Результаты не замедлили сказаться.

Первая мировая война дала молодому японскому империализму возможность сравнительно легко овладеть новыми областями. Пока империалистические державы Европы воевали друг с другом, Япония укрепляла свои позиции в Китае. Она стояла па стороне Антанты, одержавшей победу над немецкими конкурентами и их союзниками. Военный вклад Японии в первой мировой войне, был незначителен. Он ограничился главным образом поставками союзникам промышленных товаров и судов. Благодаря этому Япония смогла еще больше оздоровить свою экономику и выйти из первой мировой войны усиленной, да еще с территориальными приобретениями. Япония завладела бывшими германскими сферами влияния в Китае и железнодорожной сетью в Шаньдуне. Она фактически прибрала к рукам бывшие германские колониальные владения на Маршалловых, Каролинских и Марианских островах (за исключением находящегося во владении США острова Гуам). Формально эти острова, подчинялись Лиге наций как мандатные территории, на них не разрешалось строить военные укрепления, г Япония числилась их «опекуном».

Но японские империалисты, само собой разумеется, осознавали огромное стратегическое значение этих военных баз, которые, будучи выдвинутыми далеко вперед,, могли вместе с тем служить щитом, прикрывающим метрополию. Однако еще большее значение они имели как трамплин для нацеленных дальше на юг военных авантюр. Поэтому Япония всячески обходила положения Лиги наций насчет запрета милитаризации островов, что' не могло укрыться от США, которые тоже стремились расширить и оградить свое влияние в бассейне Тихого океана.

Поэтому, по настоянию США, с 12 ноября 1921 по 6 февраля 1922 года в Вашингтоне проходила конференция, которая официально занималась «ограничением вооружений, а также тихоокеанскими и дальневосточными проблемами». На нее были приглашены Великобритания, Франция, Италия и Япония, то есть бывшие главные союзники США в первой мировой войне. Кроме того, к обсуждению дальневосточных проблем привлекались Китай, Бельгия, Португалия и Нидерланды. Советскому Государству приглашение направлено не было: США в го время игнорировали его существование.

Уже на первом заседании конференции США предложили ее участникам не строить больше линейных кораблей. США, Англия и Япония обязаны были отправить на слом все строящиеся корабли этого типа. По линкорам флоты США, Англии и Японии должны были сохранить соотношение 5:5:3. Япония пыталась добиться соотношения 10:10:7, но в конце концов оказалась вынужденной уступить. Так было заключено Вашингтонское соглашение. Оно в числе прочего гарантировало неприкосновенность тихоокеанских островных владений каждой из подписавших его держав. Договор имел силу до 31 декабря 1936 года. Особый пункт, сформулированный в весьма туманных выражениях, предусматривал, что в случае денонсирования соглашения одной из сторон оно сохраняет свою силу в течение двух лет с этого дня. В отношении Китая был провозглашен принцип «открытых дверей». Это значило, что иностранные державы получали равные возможности для экономического и политического проникновения в Китай. Однако Вашингтонская конференция отнюдь не устранила напряженности в дальневосточном и тихоокеанском районах. Она в лучшем случае отодвинула принятие определенных, уже намечавшихся решений, да и то ненадолго. Борьба США, Англии и Японии за абсолютное господство в Восточной. Азии и на Тихом океане продолжалась. Японские милитаристы рассматривали соглашение как клочок бумаги, который не может или почти не может помешать осуществлению их намерений. Они нарушали соглашение в отдельных вопросах, а органа, который мог бы заставить его соблюдать, не было. 29 декабря 1934 года японское правительство заявило, что по истечении двух лет Япония не будет считать себя связанной Вашингтонским соглашением. Тем самым с 1 января 1937 года освобождались от своих обязательств и остальные подписавшие его государства. Гонка морских вооружений и строительство военных укреплений вступили в новую фазу.

Агрессивный внешнеполитический курс Японии накладывал отпечаток и на ее внутреннюю политику. Под влиянием Великой Октябрьской социалистической революции в Японии начался значительный подъем рабочего движения, хотя полицейский террор непрерывно усиливался. Классовые противоречия все чаще выливались в забастовки и демонстрации. Возникло прогрессивное профсоюзное движение Содомэй. 15 июля 1922 года была нелегально образована Коммунистическая партия Японии. Но уже через год многие из ее основателей были арестованы и брошены в тюрьму. До конца второй мировой войны партия действовала в подполье. В феврале 1928 года начал выходить ее центральный орган. Правящие круги не замедлили отреагировать. В том же году было арестовано несколько тысяч борцов против реакции. Ряд возникших за это время рабочих организаций был запрещен. Империалистическое государство сознавало, что рабочий класс, руководимый марксистско-ленинской партией, представлял для нега смертельную опасность. С обострением мирового экономического кризиса в 1930 году усилилось и преследование коммунистов. Рабочий класс ответил на это вооруженной демонстрацией 1 мая 1931 года.

Основанная в июле 1931 года массовая рабочее крестьянская партия создала комитет, поставивший свей задачей противодействие вторжению японских войск в Китай. Ввиду усиливавшейся пропаганды войны против Китая задача эта становилась все неотложнее. В сентябре 1931 года японская милитаристская клика отдала приказ о вторжении Квантунской армии в Маньчжурию. Спустя шесть месяцев она создала там марионеточное государство Маньчжоу-Го, которое призвано было послужить плацдармом для нападения на остальной, Китай и на Советский Союз.

Богатая полезными ископаемыми Маньчжурия должна была помочь Японии в начале широко задуманного наступления преодолеть хроническую нехватку сырья. Ведь недостаток сырья с давних пор доставлял наибольшие хлопоты японским стратегам. Захватом Маньчжурии, недра которой можно было быстро подвергнуть безудержной эксплуатации, эта проблема частично была решена. Но в дальнейшем война в Китае поглотила большую часть маньчжурских ресурсов. Перед Японией, вновь встала задача: сначала захватить источники сырья, а уж потом перейти к новым военным авантюрам.

Фашизация Японии усиливалась. Во внешней политике это выражалось в том, что в 1936 году Япония Заключила с Германией Антикоминтерновский пакт. Было ясно, что присущая японским империалистам– жажда захватов безгранична. Народ все более ловко приводили в состояние националистического психоза. Подлинный патриотизм простого японца бессовестно извращали и ставили на службу великодержавному шовинизму. Крупная промышленность и милитаристская клика образовали блок против всех прогрессивных сил страны. Учащались убийства не только прогрессивных политических деятелей, но даже тех, кто придерживался умеренных взглядов. Все взывавшие к голосу разума подвергались гонениям. Такой же террор императорская Япония установила несколько лет спустя во всей Юго-Восточной Азии.

Напав летом 1937 года на Китай, японский империализм окончательно сбросил с себя маску. Война была объявлена делом всей нации. В это время японская армия прощупывала обороноспособность Советского Союза. Однако в 1938 году па озере Хасан и в 1939 году на Халхин-Голе Красная Армия нанесла японской военщине крупные поражения. Она разгромила отборные части Квантунской армии, напавшей на советскую и монгольскую территории, и преподала японским милитаристам урок, который отрезвляюще подействовал на них, умерив их экспансионистские вожделения в отношении богатой Восточной Сибири и Дальнего Востока.

В сентябре 1940 года милитаристская Япония, гитлеровская Германия и фашистская Италия заключили военный союз, подтвердив этим, что они намерены поделить мир между собой. В руководящих кругах японской военщины формально еще не было принято окончательное решение о направлении главного удара с целью завоевания Азии. Долгое время главной целью крупного японского наступления служил Советский Союз, особенно его Азиатская часть. Но японских милитаристов удерживал не только предостерегающий урок Халхии-Гола. Они видели, что США грозят опередить их в районе Тихого океана. Юго-восточная Азия и район Тихого океана обладали источниками сырья и стратегическими базами для продолжения войны, лучше которых императорская Япония не могла и желать. После авантюры на Халхин-Голе одержали верх планы, отдававшие предпочтение удару на юг и юго-восток: через Индокитай по Малайскому архипелагу (Индонезия), по Бирме и Индии.

Американцы спешно строили военные базы на Гуаме, Уэйке, Филиппинах и Гавайях, на Аляске и Алеутских островах. Противоречия между Японией и США все более обострялись, и можно было предвидеть, что на Тихом океане и в Юго-восточной Азии дело дойдет до столкновения. Однако в игре участвовала еще и Англия, позиции которой в Азии казались весьма прочными. Англия и США, да еще Нидерланды на Малайском архипелаге, могли составить мощный блок против предстоящей японской агрессии в южном направлении.

Но три империалистические державы, противостоявшие Японии в Юго-восточной Азии и в районе Тихого океана, так и не сумели подчинить свои интересы необходимости совместных действий против поднимающегося фашистского агрессора. Напротив, они долгое время проводили в отношении Японии политику умиротворения, за которой скрывалось почти открытое намерение поощрить островную империю к нападению на Советский Союз. Они надеялись извлечь из этого выгоду для себя. Во-первых, по их представлениям, Советский Союз будет разбит, а может быть, даже уничтожен. Во-вторых, Япония окажется в результате такой войны значительно ослабленной и тем самым на долгое время перестанет быть серьезным противником в Восточной Азии,

Возникновение «оси» Берлин – Рим – Токио еще более укрепило надежды империалистов: ведь фашистская «ось» с ее откровенно антикоммунистической концепцией была прежде всего направлена против Советского Союза. Поэтому американское правительство поначалу не прекратило значительные поставки Японии сырья, горючего и других важных стратегических материалов, которые та использовала почти исключительно для вооружения. Мысль о том, что в один прекрасный день с помощью этого вооружения Япония нанесет смертельный удар Советскому Союзу, затуманивала в глазах американских империалистов реальные факты, выступавшие все более отчетливо.

Пакт о нейтралитете между Советским Союзом и Японией, заключенный в апреле 1941 года, опрокинул эти расчеты, хотя отнюдь не исключал опасности японской агрессии против СССР.

Английские политики тоже, не были чужды извращенному образу мыслей, когда желаемое принимается за действительное, хотя для такой традиционной колониальной державы как Англия; международная обстановка была, вне всякого сомнения, более сложной, чем, к примеру, для США. Германский империализм с его агрессивной концепцией представлял собой постоянную угрозу британской метрополии. Кроме того, Англии надо было защищать широкую сеть своих колониальных владений в случае нападения держав «оси», а оно становилось все более вероятным.

В Англии отлично знали, какую исключительную роль играл Малаккский пролив в качестве коммуникации между Индийским и Тихим океанами. Поэтому там большое значение придавали продолжению начатых в 1921 году работ по укреплению крепости Сингапур, господствовавшей над этим проливом. Сингапур создавал исключительно благоприятные условия для того, чтобы Англия могла удержать свои позиции в этом районе. Он имел защищенную гавань, глубина которой позволяла заходить в нее самым крупным военным кораблям. По мнению лондонских военных специалистов, с суши Сингапуру вообще ничто не могло угрожать. Здесь на Малаккском полуострове на несколько сот километров простирались джунгли, и казалось мало вероятным, чтобы Сингапур подвергся нападению отсюда. Выгодная позиция военной базы на стыке Индийского океана и Южно-Китайского моря давала ей возможность господствовать над обоими. Играла роль и сравнительно большая удаленность от Японии. С развитием авиации возникли новые опасности, но расстояние между Японией и Сингапуром было слишком велико даже для новейших самолетов большого радиуса действия.

В самом Сингапуре сначала не было ни доков, ни других сооружений для крупного военно-морского флота. Их предстояло ускоренным темпом создать. Строились нефтехранилища и казармы, доки и аэродромы. Тем не менее британское адмиралтейство долго не решалось сосредоточить на новой военно-морской базе большой флот. Дальневосточная эскадра ограничивалась несколькими крейсерами и небольшими кораблями. Главные силы британского флота по-прежнему оставались в Средиземном море и в отечественных водах. В адмиралтействе преобладало мнение, что эти корабли в любой момент можно будет послать в Юго-восточную Азию, если ситуация там обострится. Были созданы детальные планы такой переброски, хранившиеся в сейфах адмиралтейства. Офицеры Военно-морской академии в Гринвиче теоретически разрабатывали «переход флота в Сингапур». При этом, простоты ради, предполагалось, что при перебазировании флота в Сингапур никаких военных осложнений в Европе или в бассейне Средиземного моря одновременно не возникнет. Полностью игнорировалась возможность того, что положение может не позволить отправить часть английского флота в Сингапур.

В Советском Союзе весьма ясно видели опасность надвигавшейся мировой войны. Поэтому правительство СССР неоднократно пыталось создать совместно с западными державами систему коллективной безопасности от фашистской агрессии. Но эти усилия Советского Союза не возымели успеха. «Главная глупость нашей эпохи» – антикоммунизм – помешала тому, чтобы государства, которым открыто угрожал фашизм, уже тогда заключили с СССР союз против общего врага. Хотя гитлеровская Германия и императорская Япония отнюдь не были едины в деталях относительно запланированного ими передела мира, это не уменьшало их агрессивных вожделений и стремления к расширению своего господства. Англии угрожало оказаться вовлеченной в войну с германским фашизмом в то время, когда Япония только и ждала момента, чтобы захватить ее владения.

Эти соображения вызывали в английской прессе острые споры о значении Сингапура. Адмиралтейство спешило заверить, что соединение военных кораблей может прийти на помощь Сингапуру через семьдесят дней[5]5
  Здесь автор ошибается. Такой переход мог потребовать не больше пятнадцати дней.


[Закрыть]. При этом не подвергалось ни малейшему сомнению, что эти семьдесят дней крепость сможет продержаться и противостоять японскому нападению. Много говорилось о 305-миллиметровых дальнобойных орудиях, установленных на укрепленных позициях. Тех, кто утверждал, что Сингапур может быть атакован с суши, не слушали. С началом в Европе второй мировой войны Англия уже не могла послать на Дальний Восток сильный флот в случае угрозы Сингапуру. Поэтому Япония действовала целеустремленно. После ультиматума французской вишистскои клике в сентябре 1940 года она к лету 1941 года силами своей 15-й армии несколькими этапами захватила весь Индокитай. 21 июля 1941 года японское информационное агентство Домэй Цусин сообщило, что вишистское правительство договорилось с Японией поставить Индокитай под «совместный франко-японский протекторат». Тем самым был создан трамплин для прыжка па юг.

США и Англия, обеспокоенные уже продвижением Японии в Китае, не могли примириться с дальнейшим сокращением своих сфер влияния и господства па Дальнем Востоке, и в районе Тихого океана. Для начала американское правительство заморозило японские активы в США и усилило эмбарго. Наконец-то США прекратили поставлять нефть для военных кораблей, танков и самолетов с эмблемой восходящего солнца.

Но агрессор уже изготовился к акции против Борнео, богатого нефтью. В Японии понимали, что этот прыжок на юг приведет к войне с США и Англией, по японские милитаристы были полны решимости вступить в бой. Планирование агрессии шло по многим каналам и в различных направлениях. Чтобы парализовать американский флот, готовился удар по Перл-Харбору – крупнейшей военно-морской базе США в Тихом океане.

Параллельно этой операции захват Филиппин должен был прикрыть Южно-Китайское море с востока. Главные линии экспансии в южном направлении проходили через Бирму, Индию и Голландскую Индию. Фактическим захватом Индокитая уже была создана стратегическая база для запланированного продвижения в Таиланд и в конечном счете в Бирму. Тем самым вся Юго-восточная Азия оказалась бы объединенной под японским господством, а Южно-Китайское море превратилось бы во внутреннее море Японии.

Захват Малайи и Сингапура дал бы Японии возможность успешно завершить всю операцию в Юго-восточной Азии. Цели ее были па первых порах ограничены захватом Индокитая и Индии. Поэтому овладение ключевой крепостью Сингапур – наиболее важной позицией Англии в этой части мира – имело для Японии решающее значение. Составителям стратегических планов в Токио была хорошо известна ахиллесова пята Сингапура. Замысел генерала Итагаки исходил именно из того, чего никак не допускало в своих расчетах английское адмиралтейство: атаковать Сингапур с суши.

* * *

– Пригласите вызванных офицеров, – приказал Итагаки сопровождавшему его капитану. – Я дам им указания.

Злые языки говорили, что планирование японских кампаний в Китае отнюдь не покрыло генерала славой; ведь было секретом полишинеля, что в Китае наступление застопорилось. Но начальники Итагаки в Токио придерживались иного мнения. Они считали, что упорное сопротивление Китая будет сломлено в длительной войне, для ведения которой не требуются главные силы. Их па-до было использовать для более заманчивых, быстро достижимых целей. Именно это и надлежало спланировать «исследовательскому отделу», разместившемуся под начальством Итагаки здесь, в Тайхоку.

Генерал ограничился кратким выступлением. Это никого не удивило: все привыкли, что он говорит точно и лаконично. И Итагаки вполне ясно сказал, о чем идет речь:

– Мы будем наступать на юг. Малайя, Зондские острова и Бирма – первоклассные источники сырья. Нефть, олово, медь – все, что нам нужно, дабы сделать наши армии боеспособными для достижения дальнейших, еще более крупных целей. Советский Союз, Америка – мы хотим завладеть ими. Удар на юг – только начало. И это начало (поскольку мы испытываем ощутимую нехватку горючего, железной руды и других материалов) даст нам средства, необходимые для того, чтобы победоносно водрузить над землей флаг его императорского величества со знаком восходящего солнца.