Текст книги "Легенда о Велесе"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

Жива поняла, что Велес ее увидел. Глаза его внезапно блеснули странным огнем, и рука, сжимавшая рукоять топора, дрогнула.

Одного удара оказалось достаточно, чтобы Перун выбил топор из рук противника. Но Велес словно не заметил грозящей ему опасности. Не отрываясь смотрел он на Живу, и в глазах его было столько тоски и преданности, что она поняла – он хочет умереть. Велес устал от преследования, от сражений за свое право жить и готов пойти на все, чтобы избавиться от этого. А лучшего случая покончить счеты с жизнью и не придумать.

Его прощальный взгляд остановился на Живе, но женщина не смотрела на Велеса. Она перевела взгляд на брата и поразилась огню ненависти, горевшему в его глазах. Все были уверены, что Перун оставил мысли о мести – но нет, стоило ему воочию увидеть давнего врага, и привычка взяла верх над благоразумием.

Какая-то сила сорвала Живу с места, и она бросилась между противниками.

– Нет, Перун! Не смей его трогать!

Сварожич остановился.

– Уйди, Жива! Не мешай!

– Стой! – Жива встала между братом и мужем. – И выслушай меня! Ты столько лет считал Велеса своим личным врагом, желающим твоей смерти и гибели всей нашей семьи, что уничтожал все и всех, связанных с ним. Ты убил детей Дивы, едва не погубил ее саму, сейчас хочешь уничтожить отца невинных детей! Так убей заодно и моего сына! Убей нас всех! Ну?

И Жива толкнула ему под ноги Ярилу. Не удержавшись на ногах, мальчик споткнулся и упал, сжавшись в комок.

– Убей его, – спокойно повторила Жива. – Убей моего единственного сына и последнего из рода Велеса, прежде чем поразить его самого. Истреби его семя!

Оба противника в недоумении уставились на Живу. Потом Перун медленно опустил глаза на мальчика у своих ног.

Ярила слышал слова матери. Там, позади, стоял его отец, которого мальчик никогда не видел, но обернуться и посмотреть не было сил. Было другое – готовность пожертвовать собой. И Ярила выпрямился, вставая на колени и подставляя голову под меч.

Он не смотрел по сторонам, уставившись в одну точку и расправив плечи, а потому не видел, какое лицо было у Перуна, когда тот понял, что мальчик приготовился к смерти.

Сжав кулаки, закусив до белизны губу, Ярила застыл как вкопанный и вздрогнул, когда меч, описав дугу, лег на его плечо.

– Ты, – рявкнул Перун, разворачиваясь к Велесу, – слушай мое слово! Я дарю тебе жизнь и клянусь жизнью этого отрока, что не буду тебя преследовать, но только до тех пор, пока ты не переступишь границ северных земель. Живи где хочешь, но если я увижу тебя в Ирии – берегись! А теперь иди и не смей оборачиваться!

Велес оглянулся было на Живу, но та смотрела только на сына. Мальчик же не шевелился, как будто не верил, что опасность миновала. Велес, пятясь, скрылся в кустах.

Перун отступил на шаг, и Жива бросилась к замершему сыну, тормоша его. От радости и гордости за него она не могла больше вымолвить ни слова, но мальчик заговорил сам.

– Кто это был, мама? – прошептал он.

– Твой отец, – вздохнула Жива.

Ярила мигом обернулся назад – но никого не увидел. Только медленно таяло вдали цоканье копыт скачущей лошади.

ЭПИЛОГ

Двигаясь осторожно и бесшумно, словно тень, Велес прополз узкой каменной расщелиной, доверху заросшей колючим кустарником, и, прижимаясь к холодным камням, выбрался на поверхность. Там, скорчившись между двух огромных валунов, он осторожно поднял голову и, затаив дыхание, осмотрелся.

Прямо перед ним уходила круто вверх мрачная скала. Кое-где на небольших уступах разросся мелколистный кустарник. Стояла поздняя осень, и ветки, давно лишившиеся листьев, качались на ветру. На вершине скалы высился замок. На фоне седого неба, по которому ползли лохматые тучи, он казался мрачной глыбой.

Постепенно глаза Велеса привыкли к свету, он стал жадно разглядывать башни, крепостную стену и смог даже различить каменную кладку. Сколько же лет он не был здесь? Велес думал, что никогда больше его не, потянет к этому холодному мрачному строению на скале над морем. Он поклялся себе, что близко к нему не подойдет, так как всякий раз, когда он являлся сюда, его поджидала какая-нибудь беда. Но он не мог забыть о том, что здесь живут самые дорогие для него существа – любимая женщина и единственный оставшийся в живых ребенок. Когда он видел их последний раз, мальчику было лет восемь, а сейчас, наверное, все одиннадцать. Тогда он не успел перемолвиться с ним и словом, но у него было достаточно времени догадаться, кто этот мальчишка, так похожий лицом на Живу. Думает ли он об отце сейчас? Знает ли о нем хоть что-то, кроме того, что отец мало похож на человека? Сможет ли сын когда-нибудь понять его? Узнает ли, что Велес сегодня тайком пробрался сюда и, рискуя жизнью, смотрит сейчас на замок, где растет его сын?

Замок высился перед Велесом холодный, мрачный и неподвижный, словно ни одна живая душа больше не обитала в его стенах. Выждав немного, то и дело поглядывая на небо, чтобы не пропустить появления Ящера, Велес двинулся к замку, стараясь слиться с камнями. Склоны были неровными – то и дело попадались валуны, за которыми можно было укрыться, кустарник, в котором можно было отсидеться, или расщелина, по которой можно подкрасться ближе.

Пробираясь осторожно, как научила его жизнь в лесу, среди дикарей, умевших скрываться где угодно, изгнанник подполз к самым стенам. Всего десяток саженей отделяло его от больших каменных глыб, из которых они были сложены, но дальше Велес не мог заставить себя сделать ни шагу. Он слишком боялся того, что ждало его в замке, но не мог и уйти отсюда.

Распластавшись на камнях, Велес с содроганием окидывал взглядом высокие стены, не замечая, что и его точно так же разглядывают чужие глаза.

Стривер последние годы не тратил много времени на облеты стен. Более молодые охранники, его выученики, давно взяли на себя эту обязанность. Только время от времени приемный сын Сварга доставлял себе удовольствие покружить над горами в одиночестве, наслаждаясь свистом ветра в ушах и снова чувствуя себя молодым. В этот день он ненадолго отлучился из замка, чтобы побыть наедине с собой.

Сделав несколько кругов над морем и вдоволь наигравшись с волнами, он устремился было к горам, но вдруг заметил внизу какой-то подозрительный силуэт, пробирающийся по скалам. Зрение Стривера было достаточно остро – кто-нибудь другой, не столь опытный, пропустил бы чужака, но он не только увидел незнакомца, но и узнал его. Осторожно, стараясь не привлечь к себе ничьего внимания, Стривер стал спускаться вниз. Он бесшумно приземлился на камни шагах в двадцати от изгнанника, снял с плеча лук и вложил стрелу, нацелив ее в лоб Велеса между рогами, туда, где переплетались полуседые пряди гривы.

В эту минуту Велес почувствовал на себе взгляд и обернулся. Он не сделал ни одного движения, даже не моргнул глазом, увидев стальной наконечник стрелы. Оценив сперва расстояние и точность прицела, он перевел взгляд на Стривера, но тут же, чтобы не смущать стрелка, опустил глаза.

Он понимал, что виден отлично, но спрятаться было негде – позади возвышалась каменная глыба, а до ближайшего укрытия слишком далеко – Стривер успеет выпустить в него не одну, а три стрелы. Но все-таки Велес не шевелился, забыв не только о своей безопасности, но и о сыне. Не сразу он решил поднять глаза на Стривера, недоумевая, почему Сварожич медлит.

Стривер не видел Велеса слишком давно, чтобы в душе его остались какие-то иные чувства, кроме любопытства. Он прицелился получше, стремясь поразить уже не лоб, а большой фиолетовый глаз в окружении длинных ресниц, а потом вдруг резко вскинул лук – и стрела с гулким звоном ударилась в камень заведомо выше головы Велеса.

И прежде чем Велес успел вздрогнуть, Стривер наложил вторую стрелу, но так и не прицелился.

– Зачем ты пришел сюда? – спросил он очень тихо, не отрывая глаз от изгнанника.

– Все равно ведь не поверишь, – выдохнул Велес. Еще секунду назад он не собирался заговаривать со Стривером, а если и заговорил бы, то бросил бы ему в лицо все те обвинения, что эти годы копились в его душе, не находя выхода.

– Ты не можешь понять, что заставило меня прийти сюда!

– Ты знаешь, что, если появишься здесь, – заговорил Стривер, у которого на лице не дрогнула ни одна жилка, – тебя непременно убьют. Это должен был сделать я…

– Ну, так убивай! – рявкнул Велес, вскидывая голову.

–…или Перун. Он в замке и, хотя готовится к далекому пути, задержится здесь ненадолго – может, для того, чтобы проткнуть твою шкуру копьем, как когда-то.

Велес почувствовал, как бешенство вновь начинает овладевать им, и стиснул кулаки. Сейчас все Сварожичи воплощались в нем одном – его враги, не понимающие, что ему нужно от жизни.

– Иди и скажи ему, – процедил он сквозь зубы. – Я, так и быть, подожду…

Стривер снова натянул тетиву.

– И все-таки, зачем ты пришел? Я хочу знать!

– Не все ли равно? Ты охраняешь свои владения, я их нарушил – пожалуйста, карай меня!

– Ты пришел сюда за своим сыном?

Велес, отвернувшийся было, снова повернулся к Сварожичу.

– Что ты можешь знать об этом? – прохрипел он. – У тебя есть дети?

Стривер подумал о том младенце, которому скоро придет пора появляться на свет.

– Трое, – ответил он.

– Не верю, – Велес насмешливо раздул ноздри, – но даже если б и поверил – сможешь ли ты понять…

Стривер медленно опустил лук.

– Если ты, – заговорил он, – поклянешься оставаться здесь и не сделаешь отсюда ни одного движения ни назад, ни вперед, то я постараюсь кое-что для тебя сделать,

С этими словами он убрал лук и испытующе посмотрел в лицо изгнанника: – Ты обещаешь?

Велес промолчал, опираясь локтями о землю. Тогда Стривер повернулся к нему спиной, расправил крылья и круто взмыл к самому гребню крепостной стены.

Велес проводил его настороженным взглядом. Он мало доверял Сварожичам – исключением были только Жива и Даждь, а что этот, которого он мало знал и в прошлом и теперь? Какие мысли бродят в его голове? Велес терялся в догадках.

Тем временем Стривер поднялся на крепостную стену и исчез. Велесу оставалось ждать и раздумывать, не совершает ли он ошибки, ведь Сварожич предупредил его, что Перун в замке. А что, если он найдет брата и все ему расскажет?

Неожиданно предчувствие чего-то необычного заставило его поднять голову. На гребне крепостной стены он увидел силуэт с крыльями за плечами и понял, что это Стривер. Сварожич был не один – наклонившись к невидимому спутнику, он что-то говорил ему. И у изгнанника зашлось сердце от мысли, что вот сейчас Сварожич исподтишка показывает на него Перуну.

В следующую минуту Стривер легко вскочил на гребень крепостной стены и, протянув руку, помог встать рядом мальчику.

Велес напряг зрение, прибегая к чарам, и увидел их обоих словно в пяти шагах. Ярила немного подрос за эти годы, окреп; он с волнением смотрел на раскинувшиеся вокруг горы, леса и речку вдалеке, на шумящее в стороне море и нависшее надо всем этим огромное небо. Обняв паренька за плечи, Стривер продолжал что-то втолковывать ему, и мальчик то и дело оборачивался к Сварожичу. Губы его шевелились – он задавал один вопрос за другим и, затаив дыхание, выслушивал ответы. Стривер говорил долго, показывал на свои крылья. Велес видел, как напряглось лицо мальчика. Он пытался расслышать хоть слово, но ветер свистел как сумасшедший и относил все звуки в сторону, так что разобрать удавалось только интонации. Стривер был необычайно серьезен, но спокоен и ласков. Ярила тоже посуровел. Прищурив глаза, он посмотрел на камни внизу, и Велесу показалось, что он глядит на него. Но в следующую минуту лицо Ярилы осветилось счастливой улыбкой, он что-то воскликнул и закивал головой, соглашаясь с собеседником.

Они проговорили еще несколько минут. Стривер даже позволил племяннику потрогать оперение.

Наконец он по-приятельски обнял мальчика за плечи, и они пошли по стене, подставляя лица ветру. Стривер при этом старался держаться поближе к краю, закрыв спутника от жадных взоров Велеса. Но Велес и так чувствовал к Сварожичу жгучую благодарность.

Не отрывая глаз он смотрел на сына и Стривера до тех пор, пока они не скрылись за поворотом. Только после этого изгнанник уронил голову на руки. Ему хотелось плакать – он понимал, что Стривер оказал ему неоценимую услугу, дав возможность не просто увидеть сына, но и побыть подле него.

Еще несколько минут Велес неподвижно лежал на камнях, вспоминая лицо мальчика, его улыбку, взгляд и то, как он внезапно посмотрел на его укрытие в камнях. Постепенно справившись со своими чувствами, он, стараясь по-прежнему не выдать себя, двинулся в обратный путь. Но теперь он был спокоен и радостен, готовый ко всему, что ждет его впереди.

Ноябрь 1996 – январь 1997

КРАТКИЙ МИФОЛОГИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ

Буря, или Буря-яга – супруга Вия и мать Кощея. Хранительница подземных богатств, предводительница воинства дев-оборотней. Один из прототипов сказочной Бабы Яги.

Велес – сын Земун-коровы. Бог подземного мира, торговли, богатства и искусства.

Волхов – покровитель чародеев и бог войны. Здесь – повелитель подземного мира.

Гамаюн – инкарнация Велеса, слуга Даждьбога, глашатай богов, хранитель знаний об истории мира.

Дагда – в мифологии кельтов бог, покровитель чародейства и волшебства, податель всех благ, Добрый Бог. В этом отношении сходен с Даждьбогом славян.

Девона – древнеславянекая богиня воды и рек. Функции практически неизвестны.

Дива – супруга Перуна, богиня весенней растительности.

Даждь – прав. Даждьбог. Бог света, податель земных благ, сын Сварога-неба.

Друиды – у кельтов волхвы и жрецы, гадавшие о будущем по деревьям. Существовали целые календари друидов (современные люди знакомы с так называемым «гороскопом друидов», не имеющим с настоящими друидами ничего общего). Главным деревом считались дуб и омела – его постоянная спутница.

Друиды приносили деревьям жертвы, иногда и человеческие. Одновременно выступали хранителями традиций.

Жива – богиня жизни, сестра Перуна.

Зевона – прав. Зёвана. Богиня лесов и охоты у некоторых славянских племен. Связь ее с чародейством гипотетическая.

Кощей – воплощение зла. Повелитель мира мертвых, всегда противостоит героям.

Купала – сын Семаргла и Купальницы. По мифам, действительно был похищен лебедями в младенческом возрасте. Олицетворял умирающую и возрождающуюся природу наряду с Костромой, Германом и другими сходными фольклорными персонажами.

Лада – богиня любви и семейного счастья, супруга Сварога и мать богов Сварожичей.

Луна купальница – прав. Купальница, богиня луны и воды. Известна лишь как мать детей Смаргла.

Марена – богиня смерти и колдовства, супруга Кощея.

Макошь – богиня судьбы и урожая, здесь – пророчица и волхва.

Мера – по различным мифам, дочь или сестра Святогора, похищенная Черноморским Змеем. Спасена Перуном.

Нежить – души умерших людей и животных. Здесь – обитатели подземного мира. К числу нежити относят иногда нечистую силу, оборотней, водяных и леших.

Переплут – изначально бог растений. Изображался в виде пса с крыльями. Возможно, в Переплута трансформировался образ Семаргла, дожив в таком виде до XIX века. Связь с детьми Перуна гипотетическая.

Рипейские горы – местонахождение определить трудно. По различным источникам это: а) Карпаты и Татры; б) Уральский хребет; в) исчезнувшая в Северном Ледовитом океане земля, существовавшая там во 2-3 тысячелетии до н.э. Автор склоняется в пользу первой гипотезы.

Ршава – русалка реки Рось, возлюбленная Перуна, родившая от него сына Тарха.

Синегорка – сестра или жена Святогора, имевшая от него двух дочерей, Меру и Раду.

Сварг – прав. Сварог. Бог неба, создатель мира и отец богов.

Смаргл – прав. Семаргл. Бог огня, кузнечного дела и ремесла. Его птичья ипостась – сокол Рарог (огненный сокол).

Стривер – прав. Стрибог. Бог ветров.

Свист – прав. Посвист. Старший сын Стривера, бог ураганов и бурь, а также северных ветров.

Перун – бог грозы, грома и молнии, покровитель воинов и войны.

Таран – прав. Таранис. В мифологии кельтов грозный карающий бог, сходный во многом с Перуном. Друиды приносили Таранису человеческие жертвы, сжигая их живьем.

Тарх – прав. Тарх Тархович. Богатырь, известный по нескольким сказкам как пленник Бури (Бабы Яги). Позднее сражение Перуна с Тархом трансформировалось в былину «Илья Муромец и Сокольник».

Тевта – прав. Тевтат. В кельтской мифологии второй из триады главных богов после Тараниса (третий – Есус или, в романе, Езза, бог-кузнец). Бог-покровитель племени и его единства. Тевтату также приносили человеческие жертвы.

Фернир – прав. Фенрир. В «Эдде» волк, сын Локи и великанши из Страны Великанов Етунхейма. Откусил руку сыну Одина Тюру, за что и был заточен в подземелье. Автор позволил себе некие вольности, выпустив Фернира на свободу (по «Эдде», он освободится только перед концом света, чтобы принять участие в Последней Битве богов).

Эпона – в кельтских мифах богиня, покровительница лошадей. Все остальные сведения о ней чисто гипотетические.

Ярила – сын Живы и Велеса. Бог плодородия, буйной силы и сексуальной мощи. Одновременно считался божеством, родственным Купале и другим. На Ярилин день кончалась весна и начиналось лето.