Текст книги "Лера и параллель (СИ)"
Автор книги: Галина Горенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
Глава 35. Вам нечего бояться, если вам нечего скрывать
– Самая дурацкая и невероятная мысль? – спросила я, и дождавшись кивка предположила, – Ну пусть эшем окажется глава безопасности.
– В точку, умничка моя, – прижал меня к себе еще плотнее Макс. – И главное Фортес далеко не дурак, не даром глава клана уже три сотни лет, но подвела его, как и многих уверовавших в свою исключительность – непоколебимая уверенность и заносчивость. Ведь он даже верить не желал, даром что сам пригласил нас помочь.
– Ну пусть это будет ему уроком, в конце концов, иногда чтобы привести кого-то в чувства надо крепко щелкнуть его по носу. Может еще не все потерянно и Сир сперов удержит власть?
То, что я слышала и читала о Фортесе Фон Эспере лично меня радовало. Он не был жестоким психопатом и параноиком, как многие его предшественники, удерживал власть не только силой, но и умом, ценил, как жизнь вампиров, так и людей, двигался в ногу со временем, не желая возвращений к средним векам. В общем нормальный такой дальновидный и неглупый правитель. А вот сменить его вполне мог какой-нибудь ретроград, желающий утопить Визард в крови, желательно человеческой, безусловно добровольно отданной.
Так что я не имела ничего против, а была только за, когда упырь предупредил меня о своих частых отлучках (в связи с помощью главе дружественного клана). Естественно, мы обговорили мою безопасность, он, как и прежде приставит ко мне соглядатая, конечно, я не должна покидать поместья и не оставаться одна за пределами наших покоев или моей мастерской, если мне что-то понадобиться, а Дракулы не будет рядом, я могу попросить помощи у Феликса или Норы, Валисса, в данный момент находится в гуще событий и помочь сможет мне едва ли быстрее Макса.
На том и порешили. В любом случае работы по проекту у меня было непочатый край, и я с огромным удовольствием зарылась в чертежи, спецификацию и расчеты.
Дни мчались с огромной скоростью, и не считая некоторой сонливости, моя беременность никак себя не проявляла. Уверенна это пока.
Ну а пока я старалась вести тот же образ жизни, что и до интересного положения и мерзкой записки. Я много работала, гуляла и ела в пределах своей нормы, правда от некоторых запахов мне становилось не по себе, но эта слабость была скоротечной, и я не отказывала себе ни в чем, даже иногда в бокале красного вина за ужином.
Макс старался каждую ночь проводить со мной, не всегда у него это получалось, но по возможности он меня предупреждал, когда его не будет, чтобы я не волновалась, а я все равно волновалась. Первые дни после шантажа и я, и он были словно на иголках. Значение выражения «Дамоклов меч» стало определяющим в моем состоянии, не то, чтобы я только и думала о том, что меня вот-вот разоблачат, и все же переживания красной нитью протянулось сквозь мои будни. Но то ли у кляузника не было на меня времени, то ли он решил затаиться, но дни проходили, сменялись неделями, а второй записки я так и не получала. Нет, я ни в коем случае не тешила себя надеждой что про меня забыли, уверена, автор малявы увяз во всей этой истории с эшами по самые уши и сейчас ему просто было не до меня.
В один из вечеров, когда, не дождавшись ни Макса, ни сообщения о том, что он задерживается, я отправилась в кровать. В голове была масса вялотекущих, сонных мыслей, одна другой страннее и чуднее, и к моему удивлению, заснуть я так и не смогла, детально прорабатывая проект для Норы, вспоминая дом и родителей, лихорадочно соображая кто мог узнать о моем иномирном происхождении… Наверное, хорошо, что в три часа ночи я бодрствовала, потому как если бы я спала, то пропустила бы, крадущегося Макса с охапкой бледных пионов, стриптиз в тенях и полутонах, создаваемых лунным неоновым светом, струящимся сквозь не задёрнутые плотные шторы, и то, как аккуратно и с какой нежностью, он пытался разместится рядом со мной, развалившейся морской звездой, на кровати.
Я не выдержала и выдала себя похрюкиванием, а он вместо того, чтобы ворчать, просто обнял меня, зарываясь в мои волосы носом, и щекоча теплым дыханием мои пылающие от стыда уши произнес:
– Я так сильно люблю тебя, что даже мысли о разлуке с тобой причиняют мне боль. Скоро мои дела у сперов закончатся, и мы отправимся к морю. На юге у Валиссы есть виноградники и небольшой дом, там рядом море и грязевые источники, в общем тебе понравится. Поедешь?
– Глупый вопрос, конечно да!
Расслабившись в сильных объятиях и предвкушая море, я заснула. Крепко и без сновидений.
Утром, упырь решил сбежать не попрощавшись, но мое бдящее сознание зацепилось за посторонние шорохи и я, открыв глаза, имела возможность лицезреть умилительную картину – Макс что-то писал на листке и повязывал алый бант на коробочке. Снова ювелирка? Он просто завалил меня драгоценностями с той самой поры, как я приняла его предложение, и, хотя во вкусе ему не откажешь и всё, что он дарил было сделано с большим изяществом и крайне подходило мне по стилю, всё же получать милые сердцу сюрпризы хотелось не только в драгметаллах.
Но сегодня любимый и правда отличился, пожалуй, этот сюрприз я не предвидела. Упырь умудрился зарядить мой сотовый, как, уму не представляю, подробности он не уточнял, ну а я и не пытала, просто порадовалась возможности снова фотографировать, считать на логарифмическом калькуляторе и пересматривать цифровые моменты из прошлого.
– Заряд будет держаться чуть больше недели, потом тебе надо будет на сутки поместить его вот в эту вот коробочку закрыв крышку до щелчка, когда эта штука напитается – крышка сама откроется. Мне не нужно тебе напоминать, что хранить заряжающее устройство нужно вдалеке от посторонних глаз?
– Конечно нет, я все понимаю. Спасибо огромное, – рассыпалась в благодарности я. Настроение у меня было благостное и счастливое. Не сказала бы, что я гаджетоависимая, но телефона мне действительно не хватало.
Мы позавтракали, и Макс умчался, как всегда, попросив меня быть аккуратнее. Весь день я не могла наиграться, выпуская мой телефончик из рук, лишь в случае острой необходимости, а вечером, слуга передал записку, что меня срочно вызывает к себе Феликс. До ужина еще было пара часов, и я, волнуясь, не случилось ли чего с моим упырем, практически бежала на встречу в библиотеку.
Камин, привычно полыхающий даже в теплую весну, был потушен, даже запаха Сира не наблюдалась, в помещении пахло старыми книгами, воском и приторно-сладким одеколоном, а в кожаном диване обнаружился носитель сего парфюмерного десерта. В неизменных кружевах и с лоснящейся рожей, заняв почти всю немалую площадь мебельного монстра упитанной филейной частью, на софе восседал Давид, крутя в руках бокал с чем-то терпким и солодовым, но аромат крепкого алкоголя, к сожалению, не перебивал запах легкого гниения исходящего от пухляша. Наметившаяся уже залысина и слегка торчащие передние зубы делали его похожим на обжору-Микки Мауса. Я собралась уходить, но тот, остановил меня и жестом, и словом.
– Я бы на твоем месте Лера, всё же остался и послушал, ты же не хочешь, чтобы правда о твоем происхождении достигла ушей, заинтересованных этим фактом.
Я не знаю почему, по наитию или так сработала интуиция, а может головой я не только ем, но, во-первых, я напустила на себя вид испуганной идиотки, и присела напротив, а во-вторых, в кармане, нажала кнопку записи на быстром наборе. Вообще нужная штуковина, лучше, чем блокнот, и пользуюсь я этой функцией намного чаще, чем многие, поэтому и вынесла её на быструю панельку, в то время как Дава разливался соловьем сливая мне свои гениальные планы, мой телефон записывал его исповедь.
Как и я, пузан попал сюда через стационарный портал, и, как и я, он имел здесь двойника, которого быстренько устранил и уже вольготно занял его место. В нашем мире он был мошенником, преступником, короче подлым негодяем, обувающим старушек и при этом страшным игроманом. Здесь он скрылся от проблем и долгов, а потом, включив циничный преступный разум, развернулся на полную катушку. Наркотики, кровь, оружие, и серебро, много серебра.
В клубе он познакомился с жадной до денег местной Лерой, протестировал её на совместимость с телепортом и когда та прошла испытания – наобещал ей золотые горы. А задача её была – таскать с Земли серебро, схемы оружия, пособия по механике.
– А что же ты сам не пошел, вдвоем бы больше уперли, страшно возвращаться?
– А вот и не угадала, меня портал не хотел выпускать. Видимо стоит защита от таких как я. Магия и все такое…Ну ты и сама понимаешь.
А вот Лерка поработала у него с полгода курьером, а в последний рейд – сбежала, с кучей золота. Гадина какая. В общем меня, судя по всему, ждал тот же бесславный конец – сразу захотелось запеть песенку Найка Борзова – «Я маленькая лошадка», но решила не злить всё больше распаляющегося Даву, а тот багровея, ка слива на солнце уже делился мечтами о нашем плодотворном сотрудничестве.
– А почему ты думаешь, я буду тебя слушаться? – спросила я, – Ты в таком же положении, что и я. Ты тоже пришлый.
– А мне, в отличие от тебя, терять нечего. Для того, чтобы рубить бабло мне не нужно быть тари, я вполне могу делать это из подполья. А вот тебе…
Он замолчал и мерзко скалясь, словно гиена, почуявшая загнивающую рану на лапе у льва и поклонившись в притворно вежливом поклоне, покинул библиотеку, оставив меня в одиночестве и размышлениях.
Глава 36. Я не люблю чужих секретов. Но мне интересны чужие признания
Думать и решать было нечего.
Давид ошибся в своей оценке наших с Максом отношений: видимо судил по своим. А я, сидя в прохладе огромной библиотеки, точно знала одно, даже если глава клана не потерпит моего нахождения на Визарде, не рассказать ему о предателе в собственном доме я не могу. Пойти с доносом прямо сейчас, не дожидаясь моего упыря, через его голову, было подло, да и опасно.
Безусловно весь оставшийся день и вечер я не находила себе места, мучаясь томительным ожиданием. Уже практически ночью вернулся мой вампир, и я, бросившись навстречу, повисла на нем как обезьянка.
– Ну что случилось, милая, отчего такая встреча, ты что плакала?
– Нет, но мне грустно, и я хочу поговорить.
– Гормончики шалят?
– Ах если бы Макс, просто мне тут подкинули дровишек для костра размышлений, и я ждала тебя, чтобы снять с себя ответственность принятия решения и переложить её на сильные плечи своего мужчины.
И я рассказала всё.
– И дабы подвести черту знаменателя под своим рассказом – я настаиваю на том, чтобы всё поведать Феликсу. Он заслужил знать правду, да и, по правде говоря, меня страшно тяготит недосказанность, рано или поздно, сколько не виться веревочке – конец найдется. И уж лучше о моем происхождении расскажем мы, и преподнесём это под правильным соусом, чем…
– Я понял тебя. Пойдем.
– Может стоит подождать до утра?
– Как ты думаешь, спит ли глава клана?
– Не имею ни малейшего понятия.
Макс почему-то рассмеялся и потянул меня к выходу из покоев.
Давно я не выходила так поздно из наших покоев, с самого бала и пренеприятнейшей истории с оторванным кочанчиком, а замок оказывается жил. Своей жизнью, ночной, интересной и бурной. Чем дальше мы уходили от личных покоев, продвигаясь в общие комнаты, тем больше нам встречалось людей, тьфу, вампиров. Музыка, легкие закуски, праздно шатающиеся гости – то тут, то там встречались группами и по одному, парами и практически толпой.
– А я и не знала, что пропускаю всё веселье, просиживая как Рапунцель в ожидании своего спасителя в башне из слоновой кости, – вздохнула я, не то, что бы я его упрекала, нет, но почему-то мне казалось, что с наступлением тёмной ночи жизнь в крыле если не заканчивается, то замирает как минимум. Мы делали вид, что мы такие же полуночники во хмелю, глупо улыбались и громко смеялись, проходя мимо напомаженных и разряженных в пух и прах гостей, а сами тем временем, неудержимо и не сворачивая, пёрли в кабинет к Феликсу, словно шопоголик в отдел распродажи.
Когда наконец-то мы достигли заветных дверей, у меня от напряжения болели щеки, а горло устало издавать звуки лишь отчасти похожие на радостный смех. Меня ощутимо потряхивало, и Максимилиан, понимая моё состояние, решительным движением открыл двери, предварительно пару раз стукнув и пропуская меня вперед, закрыл за нами створки. Решительно отрезая нас от гуляющих гостей и возможности передумать.
Несмело я подошла к огромному столу вишневого дерева, за которым располагался вампир. Он приспустил гогглы, которые нужны были ему для чтения каких-то отчетов, краем глаза я заметила, что без специальных очков страницы были пусты. Не торопясь, но уверенно я положила перед Сиром клана телефон. Мерцающий и заряженный.
Реакция не заставила себя ждать. Он хищно вскинулся и приказал:
– Говори.
И я рассказала. Всё с самого начала, без утайки, лишь избавив Феликса от интимных подробностей нашего общения с Максимилианом. Рассказ дался мне нелегко, обычно бывает, что, исповедуясь и изливая душу, тебе становится легче, и с каждым произнесенным предложением сжавшаяся пружина – разжимается. Мне же становилось лишь хуже, не такой реакции Феликса я ожидала на свои откровения. С каждым произнесенным мною словом его лицо становилось более непроницаемым, и без того тонкие губы были сжаты в белую нить, глаза полыхали алмазами, с красным ободком, он явно жаждал моей крови, а нервно сжатые кулаки белели костяшками.
– Ты понимаешь какой опасности подверг всех нас, все эти похищения, все эти попытки, а я-то думал, что все дело в проекте тюрьмы… Валерия – инженер, умна, начитана и имеет багаж знаний опасный для нас…, для нашего мира…
– Я знаю всё, что ты сейчас скажешь, Эф, – перебил жених гневающегося друга, – мы примем любое твое решение, но сразу поставлю тебя в известность – если твоим вердиктом будет депорт Леры с Визарда, я уйду с ней. Это не шантаж, я просто сообщаю это, как данность.
– Ты выкручиваешь мне руки, Эм, а как же Валисса? А должность, которую ты добивался почти тридцать лет? А недвижимость? А материальное положение и статус семьи?
– Ты считаешь, что всё это может заменить любовь? – усмехнулся он.
– Конечно нет. Так!… Мне надо подумать, перед завтраком я приму решение, – резюмировал взбешённый глава, – а теперь вон. Сейчас мне хочется сигару.
– Ты же бросил?!
– Я хочу пожевать её. Вон!
– Прежде чем вы выставите нас, позвольте дать вам послушать одну запись, мы не будем мешать. – Я нажала кнопку, взяла упыря за руку и потянула к дверям. Ушли мы, не прощаясь, просто прикрыв за собой двери, но, внимательно слушающий откровения Давидика, Феликс этого не заметил.
– Сейчас я провожу тебя и спущусь к Сиру. Сама понимаешь, я пока еще глава безопасности и разобраться с этой мокрицей моя прямая обязанность.
– Понимаю.
Я думала от треволнений и накрывших лавиной переживаний заснуть мне не удастся, но едва я расположилась на постели с желанием дождаться возвращения моего клыкастика, ухнула в пучину сна. Тяжелого, душного, наполненного безнадегой, но пролетевшего быстро. Я была рада, что несмотря на нервный клубок змей, свивших внутри моего живота копошащееся гнездо, ночь все же прошла.
Макс так и не вернулся, но я стала на двенадцать часов ближе к судьбоносному решению главы крыла.
Глава 37. Тайна и ложь – это то, что мы принимаем, став взрослыми
Выходить из покоев желания не было, нет, я не ощущала страха и ужасные предчувствия готовящейся беды не мучали меня. Мне просто банально было лень. Я нежилась в кровати, дремала, уткнувшись носом в подушку Макса, вдыхала полюбившийся запах вереска, соли и мха. Затем неспеша приняла душ, оделась и позавтракала, лишь для проформы вчитываясь в книгу по металлоконструкциям. Я наливала себе вторую чашку, когда в столовую вошел уставший и какой-то взъерошенный упырь.
– Дайка угадаю, пузан сбежал? – вангавала я. Если вампир всю ночь отсутствовал, можно уже говорить наверняка, Даву – упустили.
– Иногда, душа моя, – поцеловал меня приветствуя растрепа, уколов грубой, однодневной щетиной, – ты меня пугаешь. Даже на лево не сходить.
– Я тебе сходилку откручу, любитель неправельного направления, – засмеялась я.
– Сбежал, причем в последнюю секунду. Как будто его предупредили.
– Не исключено, – глупо было бы считать, что всё вот это вот безобразие он провернул в одиночку.
– Нам удалось найти и изъять его бумаги, дневники, счетные книги, в общем вся его паутина, посредники, покупатели, продавцы оказались в наших руках. Я пол ночи координировал и согласовывал, жаль, что тюрьма не готова, можно было бы обновить её уютные камеры.
– Не беги вперед паровоза, успеется.
Я наполнила его чашку горячим чаем, положила лимон и два кусочка сахара, намазала тост сливовым джемом и повернулась к жениху. Его глаза сверкали, клыки смешно закусывали нижнюю губу, а сам он радостно сиял.
– Что случилось? – спросила я с подозрением, жизнь научила меня ко всему относиться с долей сомнения, а его сверкающая, как бок начищенного самовара, физиономия вызывала опасения.
– Ты намазала мне тост, в точности как я люблю. И сделала мне чай, в точности как я люблю, – сказал Дракула, но совершенно не ответил на мой вопрос.
– Ээээ, и?
– Я люблю тебя, как же я люблю тебя, Лера, – а и хрен с этим «что случилось». Макс перетянул меня к себе на колени, и мы самозабвенно целовались до тех пор, пока у меня не закружилась голова, на сердце стало легко-легко, а распухшие губы не начали саднить. Я поерзала, пытаясь унять приятно тянущее томление между ног, и попкой почувствовала, что вдохновилась поцелуями не только я.
Шейный платок я развязала в два счета, раньше я путалась в узлах и наслоениях шёлкового аксессуара, а сейчас нет, раз и готово, видимо сказывается опыт. Или нетерпение. Желание добраться до горячей, обнаженной, смуглой кожи было невыносимое. Кончики пальцев подрагивали от нетерпения и я, практически отрывая, да нет, не практически, а отрывая мелкие пуговки, которые как сухой горох падали на пол, цокая и теряясь, распахнула белоснежную сорочку и набросилась жалящими поцелуями на вздымающуюся грудь.
Руки упыря шарили по моей спине, стягивая шёлковый халатик с плеч, оставляя меня в кружевном пеньюаре, едва ли прикрывающем середину бедра, а горячие губы обжигали шею, ухо, плечо, ключицу, зарождая внутри меня пламя, медленно, но верно растекающееся по всему телу, опаляя его жидким огнем всё мое естество, от макушки до пяток. Его рубашка и жилет скомканными буграми валялись на ковре, венчали шерстяные горы шелковые лужицы моих неглиже. Я ощущала сейчас себя леди Годивой*, нагая и на великолепном жеребце.
Совершенно не понятно как, но мы уже не сидели на мягком стульчике, обитым парчой, подхватив меня под попку, Макс так и не донес меня до огромной кровати, на пол пути, спотыкаясь и чертыхаясь от нетерпения, он прижал меня к стене и вжимаясь гладким телом, доводил меня ласками до капитуляции. Покусывая шею, он свободной рукой гладил сосок, то пощипывал, то тер, то ласкал его большим пальцем, вызывая во мне и стоны, и хрипы.
А когда твердая, до предела возбужденная плоть толкнулась во влажные складки, нетерпеливо и с наслаждением поддразнивая меня, я хитро прищурилась и нажала на безотказную кнопку – укусила вампира в стык шеи и плеча, сильно и до крови, зализывая ранку языком и смакуя богатый вкус крови любимого. Фетиш, что срывает крышу и дергает стоп-кран. С капитулирующим хрипом, поздно разгадав мой маневр Максимилиан сдался – резко и глубоко входя, до самого предела погружаясь и освобождая от томительного напряжения и меня, и себя.
Сильно и часто он вбивается, впечатывая меня спиной в стену, я обхватила его ногами и руками, принимая на всю немалую длину. Черты его лица хищные, глаза переливаются алмазными гранями, вены на лбу и шее вздуты, еще немного и оргазм ударит его плашмя, простреливая по позвоночнику, с силой урагана. Но он сдерживает себя, ради меня, ради того, чтобы я первой ощутила весь сказочный спектр удовольствия. Наши движения едины, синхронность как у машины, работающей слаженно и без ошибок, и он добивается своего.
Я кричу на выдохе его имя, падая в пропасть, ощущая рванные, сильные толчки горячего семени, орошающего мою плоть. И внезапно оказываюсь в позе наездницы, ну точно Годива, осталось понизить налоги, ну или еще что-нибудь. Радостно скачу, пережив откат оргазма, ощущая плотно сжатыми мышцами всё еще тугой ствол. Наклонившись, дразню голой грудью упыря, проводя твердыми вершинками по полураскрытым губам. Одну из них он хватает губами, а потом и зубами, перекатывая с силой, на границе боли и удовольствия. И когда я вновь готова разлететься на тысячи маленьких Лерок, впивается клыками в сосок, подводя меня к краю небоскреба и толкая с высоты в пропасть удовольствия.
Я вяло реагирую на похлопывание по голой попке, сил нет ни на что, и даже ворвись сюда пресловутые эши, я даже не моргну. Макс рисует незамысловатые узоры и буквы, сердечки, треугольники, ругательные словечки, на моей влажной от пота спине, край простыни едва прикрывает великолепие, всё еще находящееся в боевой готовности. Я сползаю, нехотя, но желая доставить радость, и облизывая губы, принимаю пульсирующую головку в рот. Дракула стонет и запутывается пальцами в моих волосах, подмахивает бедрами, направляет и подбадривает хрипами.
Я стараюсь принять его на всю длину, но это невозможно, и я, сдавшись, помогаю себе рукой, двигая вверх-вниз, оттягивая крайнюю плоть и плотоядно щурюсь. Мои пальцы то и дело задевают напряженную мошонку, специально, мы знаем чувствительные местечки друг друга, и когда его член пульсируя извергает семя, я бережно поглаживаю деликатную часть, принимая в себя его влагу. Теперь и клыкастик без сил откидывается на подушку, а я, желая завершить круг обмена, откидываю волосы с шеи и молчаливо киваю «да» на его немой вопрос.
Острые, длинные клыки распарывают нежную кожу, боль и удовольствие свиваются в едином вихре, горячий язык зализывает крошечные ранки пуская волны кайфа. Шея и грудь покрываются мурашками, и, судя по всему, Макс готовится к третьему раунду, но наши шалости прерывает уверенный стук в дверь.
Слуга принес записку.
Феликс ждет нас в кабинете через час.
Как и в прошлый раз меня немного потряхивало, но я прекрасно понимала, что лучше было рассказать, чем всю жизнь провести в ожидании и опасении, что твой секрет раскроется и станет достоянием общественности. Еще страшнее опасаться за свою жизнь, хотя теперь я опасаюсь и за малыша, и за Макса, и черт возьми даже за Валиссу, а одобрение и принятие Феликса или депортация к себе – это гарант безопасности.
Сир выглядит неважно, сказывается бессонная ночь, отсутствие донора-человека и несколько напряженных суток. Фон Эспер задавили бунт используя связь глав Крыльев, но Фортес не просто кровный брат и родственник, он еще и друг, именно поэтому он мог и будет в дальнейшем рассчитывать на помощь клана и главы Лигару, и наоборот. Думаю, именно поэтому глава сперов сейчас сидит в кресле рядом с Феликсом и внимательно смотрит на меня и видимо напрягшегося жениха.
– Не волнуйся, Максимилиан, я здесь, чтобы поблагодарить, не для чего другого.
Мужчина красив, наверное, самый красивый из Эсперов, да чего уж там, самый красивый из когда-либо виденных мною. Мягкие, будто женские черты лица не делали его обманчиво сладким, но пристальный взгляд бледно-голубых глаз, жесткая линия пухлых губ и стальные мышцы, прочно угадывающиеся под сюртуком, делали его опасным, очень опасным противником. Слава Небу я не собираюсь перебегать ему дорожку, мне моя жизнь еще пригодиться.
– Не буду ходить вокруг да около, такое решение я не в праве принимать один, и Фортес должен дать согласие, – произнес Сир беря театральную паузу перед вынесением вердикта. – И он его дал. Валерия, Максимилиан, я от душа надеюсь, что мы не пожалеем о своем решении.
– Ну вряд ли они станут снабжать идеями магов, у них самих полно скользящих, – вставил Сир Фон Эспер.
– Когда вы собираетесь в Тринито?
– Сегодня планировали переночевать в городском доме, а завтра отправиться на море.
Мы планировали? Чудеса. Море? Юхууу!!!
– Пусть Фарато держит меня в курсе. Отдыхайте, жду вас через декаду. Лера – добро пожаловать в семью.
Улыбаясь блаженной идиоткой, я покинула общество вампиров, извинившихся за то, что им необходимо обсудить некоторые дела. Как же я оказывается волновалась. Не дойдя даже до гостиной, я присела на мраморную лестницу, покрытую вишневым ковром и счастливо рассмеялась. Именно там, спустя двадцать минут меня нашел Макс.
– Что случилось, тебе плохо?
– Плохо? Дурачок, мне хорошо, – сказала я и поцеловала любимый нос, вечно сующийся в мои дела.
Хорошо то как!
*Годи́ва– англо-саксонская графиня, которая, согласно легенде, проехала обнажённой по улицам города Ковентри в Англии ради того, чтобы граф, её муж, снизил непомерные налоги для своих подданных.
