Текст книги "Лера и параллель (СИ)"
Автор книги: Галина Горенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
Глава 30. Сам знаешь, тут, в лесу, нельзя пускать в дом кого попало
Мне снилась всякая чушь вроде оторванных голов, рек крови и чукчей-альбиносов, которые мигая красными глазами, постоянно повторяли «однако».
Оказывается это слово все время произносил сгорбленный старичок-доктор, трепетно сжимающий мою ладонь в теплой, сухой руке. Считывая пульс и проводя какие-то еще манипуляции, названия, которых я не знала, да и выглядели они престранно. Бледно-розовым камнем на тонкой золотой цепочке он водил над моим солнечным сплетением, бормоча какие-то тихие слова, но очень громко повторяя пресловутое «однако». Камень явно был не знаком с законами физики, и не желал висеть ровно под тяжестью собственного веса, его тянуло практически параллельно моему телу, в сторону моих ног.
Старик поводил им еще некоторое время, реагируя всё более странным бормотанием, словно шаман, взывающий к предкам, ему страшно не хватало бубна и одинокой совы, чтобы та ухала в такт его камланиям, когда кристалл вдруг ярко засветился алым и залил комнату багряным светом. Создавалось ощущение, что я в комнате для проявки фотографий, а через мгновение вспышка схлынула и лекарь изумленно уставился на меня, наконец-то разглядев, что я бодрствую.
– Мисс, у меня к вам серьезный разговор, разрешите ли мне поставить полог тишины?
– Конечно, – напряглась я. Неужели он обнаружил что-то ужасное.
Лекарь вытащил крошечного жука, очень похожего на того, что не так давно мне демонстрировал Максимилиан и погладив того по надкрыльям, крутанул пару раз стальную заводную головку. Жук расправил крылья, встрепенулся и засветился мягким золотистым светом.
– Мисс, как давно вы Тари господина Лигару?
– Официально несколько дней, фактически около двух месяцев, – округлила я по максимуму. Наверное, это необходимо для расследования, думалось мне, и допрос доверили лекарю, раз я оказалась в постели. Меня немного замутило, как только я вспомнила теплую, густую кровь, которая брызнула на моё великолепное платье. А также голову, которая словно кочан капусты, выпавший из корзины, покатилась в сторону обитой шелком софы. С трудом справившись с рвотным позывом, скорее всего благодаря пустоте в желудке, нежели выдержке, я преданно посмотрела на доктора, ожидая его вердикта с анамнезом и прикидывая лечат ли эту заразу здесь или мне всё же придется возвращаться в свой мир вопреки желанию сердца.
– Не буду ходить вокруг да около, несмотря на феномен этот факт имеет место быть и с этим ничего не попишешь. Вы словно чудо и одновременно надежда для всех страждущих, такого не происходило никогда, по крайней мере в известной истории медицины. Я бы настоятельно советовал вам не распространяться об этом радостном событии, дабы вас не замучили анализами и экспериментами как лабораторную мышь на опытах. Договорились? Я же со своей стороны обязуюсь молчать скованный контрактом и обязательствами лекаря пред своим пациентом.
– Простите, как я могу к вам обращаться?
– Люсиль Крэпс, мисс, – удивленно вскинул брови тот, – я, поспешу вас заверить, лучший лекарь в столице, и никто до сели не сомневался в этом, – расстроился старик.
– Господин Крэпс, доктор, я нисколько не сомневаюсь в вышесказанном, но я совершенно не понимаю, о чем вы мне толкуете.
– Ну как же так, мисс? О вашем положении, беременны вы. Срок – пятая неделя.
Что? Нет не так ЧТО-О-О-О?
Далее следует непереводимая игра слов. Твою дивизию!
Стоп!
– Это же невозможно. Человек или маг женщина не может залететь, в смысле зачать от вампира. И я не могла, у меня же совсем недавно шли меся…
А вот и может Лерусик, может! «Эти дни», дырявая башка, по которым ты раньше могла проверять календарь, не посещали тебя в Визарде с того самого светлого дня, как ты встретила упыря. Вот же ё…жики колючие, ведь мелькала в голове мысль, как вампиры ведут себя в эти дни?
Присасываются к источнику?
Ха-ха, Господи, какая чушь лезет в голову. А сейчас вот это вот, как?
– Я и сам не знаю, что ответит вам на этот вопрос. Если бы вы позволили понаблюдать за вами в этот непростой, но в тоже время радостный период, я был бы счастливейшим из смертных.
– Да, да, конечно, – в голове шумело, затошнило меня еще сильнее, и я теперь вовсе не была уверена, что причина в кровавых картинках, мелькающих пред глазами. Я слишком молода, чтобы становиться матерью! Я не готова, здесь нет памперсов!… – Я могу попросить вас об одолжении?
– Безусловно, мисс.
– Не говорите пока никому, я сама хочу сказать Максимилиану. Все-таки это очень интимный момент. А если он спросит, скажите, что со мной все в порядке, просто нервное истощение от пережитого шока, – каюсь, я немного надавила на лекаря ментально, совсем чуть-чуть, всё ж мне не хотелось, чтобы, выйдя за дверь, он в припрыжку помчался радовать моим состоянием виновника торжества.
– А оно тоже имеет место быть мисс, хорошо. Это – ваше право. Вы разрешите навестить вас на следующей неделе?
– Да, – словно во сне ответила я. Мне хотелось поскорее избавиться от соглядатая и крепко подумать, как же мне быть дальше. Когда дверь за ним закрылась, а я со вздохом откинулась на мягких подушках, приготовившись много думать, но в комнату без стука, что в общем то не удивительно, словно стадо бизонов, ворвался кровосос, с огромным букетом пионов и коробкой, из полюбившегося мне дивными лакомствами, кондитерского магазина. Сгрузив свою ношу на стол, он плюхнулся на край моей постели и не удержавшись поцеловал меня.
– Как же я рад, что с тобой все в порядке.
– Ну я бы так не сказала, – скривилась я, – расскажи, что это за чмо на меня пыталось напасть, и что тебе будет за убийство? – думаю пока я придержу новость и раньше времени не буду осчастливливать папашу. А пока он будет делиться со мной подробностями расследования – подумаю, сообщать ли ему радостную новость или все же придержать её при себе некоторое время.
– Начну по порядку, это Тириволд Фон Эспер. Точнее это был Тириволд, – блин, какие у них имена стремные, язык сломаешь. – Он являлся заместителем клана, занимался в основном торговлей, ну или так о нем говорили, мало во что вникал, но периодически высказывался за порабощение людского племя и превращения их в дойных коров. Идиот.
– Почему?
– Людей в сотни раз больше, чем нас, они сильнее, они совершенствуют оружие, против нас, и они далеко не глупы и суеверны, как это было в средние века. Множество изобретателей, ученых, гениев именно люди, и они сила, с которой глупо не считаться. И я говорю они, потому как ты относишься не к ним, а к нам. К наделенному особенностями меньшинству. И пусть тебе не посчастливилось родиться с даром, он приобретенный, ты так же уязвима, как и мы.
– Но ведь вы держите города, вы власть и сила?
– Кому-то надо быть и тем, и другим, но мы идем в ногу со временем и чем больше потребность в рабочей силе, тем больше мы привлекаем к этому людей. Глупо и недальновидно разбрасываться достойными человеческими ресурсами. Я благодарен Феликсу за его прогрессивное мнение. А вот главе клана сперов до гибкости нашего лидера пилить и пилить.
Я рассмеялась, все же общение со мной не прошло даром для Макса, хоть не сказал «как ра….м до луны», хотя мог бы.
– В шампанском, что он так настойчиво предлагал тебе было сильное психотропное, замешенное на магии, если бы ты выпила, смогла бы без труда разорвать привязку ко мне и не мучилась бы ментальной ломкой, так мне было бы намного сложнее найти тебя. И пусть привязка у нас односторонняя, некоторое время ты была бы внушаема и с тобой могли сделать всё что угодно.
– Он так сильно надавил на мой разум, заставляя меня выпить, зачем, если они он не знал о моих способностях.
– Всё это инстинкт, Лера. Ты бы обязательно предупредила бы меня о своем уходе, привлекла бы внимание, в общем так просто не дала бы себя увести. Ментальная связь с Тари это своего рода защита, как для вас, так и для нас. И ничего мне не будет, я был в своем праве, то, как он трансформировался, готовясь на тебя напасть видели не только Лигару, немного бумажной волокиты и всё.
– Это был он? Главный антагонист? Или нам ждать еще сюрпризов? – честно говоря, я и раньше была не в восторге от того, что против своих воли и желания была впутана в эти разборки, а сейчас, осознавая, как сильно эта нервотрепка и постоянное нахождение на грани может сказаться на моем, нет уже на нашем здоровье, я ждала ответ на свой вопрос затаив дыхание.
– Да. Нужно еще кое-что проверить, но вероятность того, что тебя перестанут преследовать, очень высока. Если и остались те, кто знает о твоей роли в построении тюрьмы для Эшей, их единицы. К тому же Феликс отправил ноту протеста Эпсерам и в ближайшее время нас ожидает визит их главы. Не удивляйся, но они братья. Единокровные, и им всегда было проще договориться без посредников.
Я кивала как китайский болванчик, смешно и часто. И пока Максимилиан гладил меня по руке казалось в успокаивающем жесте, табун мурашек бегал по моему позвоночнику вызывая совершенно определенный настрой. Тонкие волоски на руках стояли дыбом, а в груди разливалось приятное тепло. Я ощущала себя совершенно защищенной, и томительная нега разливалась по напряженным внутренностям. Осознание того, что мои реакции вызваны физиологией и моей привязанностью к клыкастику, а не наведенной силой крови и магической составляющей грело меня беспредельно.
Уже некоторое время как упырь снял пиджак и платок, закатал рукава и разулся, вообще, был весь до ужаса домашний и уютный, и забрался ко мне в кровать, перетянув на себя мою тушку, просто грея меня в своих объятиях, не требуя спустить сексуальный напряг и эротический пар. Это было так ново и невероятно приятно, я сомлела, хотя доказательство его возбуждения и упиралось мне в поясницу, Дракула не стал давить, давая мне прийти в себя и за это я была благодарна. Я уверена, прояви он лишь каплю усердия, и я сама набросилась бы на него, желая получить на ужин сладенького не только из кондитерской, но он, само благородство, дал мне время привести мысли и здоровье в порядок.
Утром я нежилась в родных объятиях ровно до того момента, как не вспомнила слова доктора. Мои внутренности обожгло кислотой, я подскочила как ужаленная, а Макс заворочался и подняв голову с идеальной укладкой, и как ему удается, я после сна всегда похожа на мочало, пристально посмотрел на меня, приподняв смоляную бровь в вопросительном жесте.
Эх, была не была.
– Вчера лекарь поставил мне диагноз, – начала я, замерев подбирая слова…
– Да, я помню, утомление и стресс, тебе прописали отдых и покой на некоторое время. И лишь положительные эмоции.
– Запомни свои слова, Максимилиан. Это не шутка. Я беременна, – произнесла я, а взгляд темно-синих глаз полыхнул остротой бриллиантовых граней.
Глава 31. Любви моей не опошляй согласьем
Глаза его сосредоточенные на мне, смотрели пристально, не отрываясь, на лице застыло напряжение, как будто я нажала паузу на пульте. На несколько мгновений я и сама замерла, остро реагируя на отсутствие реакции с его стороны. В голове проносились десятки упаднических мыслей, я не знала какую реакцию ожидала, совершенно не успела обдумать эту новость, может быть поэтому мне хотелось разделить неподъемную ношу внезапности с тем, кто был так же причастен к происходящему. Одно я знала наверняка, ребенка – оставлю. И точка.
Тем временем Макс отмер и протянувшись поджарым телом к прикроватной тумбочке, практически притерев меня к ложу, достал какие-то бумаги и протянул их мне, с прежним выражением лица. Я ощутимо напряглась, неужели в контракте был пункт о нежелательной беременности, а я его пропустила по невнимательности. Да вроде бы не должна, всё-таки изучить договор Тари времени у меня было предостаточно.
– Прочти, и у меня сразу же вопрос, что ты выбираешь? Камень или гравировку?
В голове проскакала шальной кобылой мысль о надгробии, а потом я вчиталась в бумаги. Ими оказалось разрешение, завизированное Феликсом в трех экземплярах. На союз (разделение жизни) некой Валерии Шолох и Максимилиана Лигару. Подписанное тремя днями ранее. Я подняла глаза на сотрясающегося от смеха упыря, его рожа была такой счастливой, а клыкастая улыбка могла бы посоревноваться с саблезубым тигром.
– Я ждал подходящего момента, и признаюсь, жал бы на все педали, чтобы ты согласилась стать моей, без тебя моя жизнь была серой, прости за банальность, но это так. Когда я впервые увидел тебя в офисе, я подумал, что ты ходячее искушение. Я сразу понял, что ты, не та Валерия, с которой я был знаком прежде. Твой запах сводил меня с ума, да на твоих чертежах могли быть каляки-маляки, я бы утвердил проект, лишь бы еще раз увидеть тебя.
Он замолчал, затем импульсивно набросился на меня с поцелуями, потом совсем непоследовательно отстранился, улыбаясь и хохоча как пьяный.
– Я так рад, уж не знаю, чем я заслужил такое счастье, ты изначально – феномен, и, хотя я безмерно удивлен ребенку, чего-то такого я от тебя и ожидал. Ну не в смысле ребенка, но какого-нибудь дива дивного – точно. Пожалуйста, стань моей!?
– Можно я немного подумаю? – голова моя кружилась, чего-чего, а уж предложения я не ожидала.
– В чём твои сомнения? Давай я их быстренько развею, – еще теснее прижался хитрец, полностью деморализуя меня своей близостью. Жар, исходящий от его тела, твердостальные мышцы грудной клетки, упирающиеся мне в плечо, ярко-синий восторженный взгляд, и самое главное, рука, с нежностью поглаживающая мой практически плоский живот.
И я действительно задумалась…
Когда я узнала о своем положении первой мыслью было – «рано», второй – «оставлю», а третьей – «оставлю даже вопреки решению Максимилиана». Про уж замуж невтерпеж я не думала, в моей голове вообще не укладывалось как высокопоставленный вампир, занимающий второе место в иерархии крыла, может вступить в нерушимый союз с человечкой. В Визарде не признавали разводов, у вампиров пары разлучала лишь старуха с косой.
Но как же я могу согласиться на церемонию единения, если я пусть и маг, но всё же человек. Средняя продолжительность жизни вампира, это я узнала у Валиссы около семисот лет, после он увядает и наступает упырьская старость, а затем и логичный финал. Маги живут от силы двести лет, хотя и этих «крох» по словам бабки Лигару, для меня было достаточно много. К тому же та же родственница любимого поделилась, что добровольно отданная кровь двуликого своему избраннику, увеличивает срок жизни. Всем по-разному, но всё же.
– Макс, как же быть с разницей? Ведь я буду стареть и умру, а ты даже не войдешь в период зрелости.
– Я понимаю твои опасения, но, во-первых, ты невнимательно прочла бумаги, это разрешение на разделение жизни. Глава проводит редкий и специфический ритуал. Мои годы буквально становятся твоими. Столько, сколько было отмерено мне – всё твое. Возможно, лишь возможно, я стану немного слабее, может быть – нет, но за всё хорошее в нашей жизни нужно платить, и я готов заплатить эту цену. Во-вторых, я и сам вампир лишь частично. Или человек, это уж с какой точки зрения посмотреть.
У меня не осталось аргументов «против». Хотя…
– А что скажет Валисса, думаю она не обрадуется твоему такому кардинальному шагу, тем более со мной…
– Лера, Лера, – засмеялся он, – да ба схватила меня за ноздри сразу после вашей прогулки, и сказала, что я буду идиотом, если не захомутаю тебя, пока кто-нибудь пошустрее не нашелся.
Мной овладел ступор, шок, действительно шок, очень точное слово. Я вообще не рассчитывала на бабулину поддержку, была уверена, что если она и не будет против, то по крайней точно будет среди тех, кто придерживается нейтралитета, но вот такой безоговорочной поддержки от неё не ожидала. А-ха-ха, не бабуля, а прабабуля.
– Позволь мне сообщить эту новость твой родственнице, я мечтаю увидеть её лицо.
– Только если я буду рядом, – неприлично заржал этот юморист. А затем улиткой-паралитиком сполз по мне и кровати на пол, удобно разместив колени на сползшем пледе и по-прежнему лыбясь как Чешир, облек свое предложение в такую трогательную форму что, когда я буду побитой сединами старухой, моё слабое сердце будет сжиматься от трогательности момента, а горячность слов будет дарить мне тепло зимними промозглыми вечерами.
– Лерыч, выходи за меня и соглашайся быстро, а то покусаю.
– Да, упырь, конечно, – я была столь же романтична как утюг. Мы будем отличной парочкой.
А союз мы, не сговариваясь, решили скрепить потрясающим, крышесносным сексом. Трижды.
И когда я, спустя очень долгое время надсадных криков экстаза, лежала на влажных, скомканных простынях, со спутанными волосами и сбившимся дыханием, а вампир, не желающий размыкать наши объятия, притянул меня к себе на смуглую грудь, я счастливо засмеялась.
– Ух ты, – это всё, что я смогла произнести членораздельно и провалилась в сон, каким-то двадцать шестым чувством ощущая, как Дракула надевает мне на палец кольцо. Но любопытство проиграло усталости, и я не открыла глаза, с потяжелевшими от усталости веками, так как после такого бурного проявления радости по поводу моего согласия, сил у меня хватало лишь на то, чтобы дышать.
Глава 32. У многих из нас есть чокнутые родственники. А многие из нас в глазах родственников – сами чокнутые
То, что мы пропустили ужин, я поняла лишь утром, когда косые солнечные лучи игриво ласкали смуглое поджарое тело вампира, который в свою очередь ласкал меня. Он был абсолютно уверен, что я сплю, и его осторожные движения, словно касания крыльев бабочки, были легки и трепетны. Колкие мурашки и легкая дрожь в конечностях выдали меня с головой, он понял, что я не сплю, когда я непроизвольно выгнулась, плавясь под его чуткими пальцами и моё дыхание участилось. Хриплый со сна, а может и от страсти стон прорезал тишину комнаты, заглушая шелест отбрасываемой с моего разомлевшего тела простыни.
– Я люблю тебя, Лера, – начал прекрасное утро Максимилиан, а затем спустился ниже, зацеловывая мои, невесть откуда взявшиеся, смущение и робость.
Начав со свода стопы, он медленно и жарко продвигался к сокровенному местечку, сжимая, облизывая, царапая клыками, целуя и посасывая. Когда его рот сомкнулся на влажных губках, задевая, острыми клыками, горошину клитора, я уже неистово билась от нахлынувшего удовольствия, словно пичуга в силках. Выгибаясь и сминая пальцами мягкие простыни, я наблюдала за тем, как несколькими точными движениями упырь доводит меня до капитуляции. Голова моя кружилась от удовольствия, во рту пересохло от криков, и когда конвульсии, сотрясающие моё бедное, измученное бесконечным удовольствием тело, отступили, с хитрой ухмылкой клыкастик вмялся в податливую, влажную плоть, пронзая меня словно механический поршень, сильно, мощно, часто.
Забившись в экстазе, я скрестила ноги на пояснице любимого, поддавая пятками и попадая в волшебный ритм соития.
Глубже.
Еще.
Не соображая от набросившегося на меня со всей ожидаемой внезапностью оргазма, я укусила Макса в мышечный тяж меж шеей и плечом, вызывая своим кровожадным порывом, еще более неистовое внедрение, и приближая оргазм упыря. Мой позвоночник вновь прострелило вспышкой удовольствия, другого, более законченного и полного. В несколько глубоких выпадов Дракула догнал меня, хрипя моё имя и признания и излился мне на бедро, содрогаясь в извечных конвульсиях удовольствия.
Как же хорошо началось это утро.
А закончилось оно еще лучше, потому как позавтракав в своих покоях, закутанные в простыни, мы кормили друг друга с рук, балуясь и перемежая укусы выпечки поцелуями, при полном параде спустились в библиотеку, где нас уже поджидал глава крыла и старшая родственница моего еще пока жениха. Чинно восседая на кожаном диванчике, Валисса держала белую чашечку сервского фарфора, оттопырив наманикюренный мизинчик и мелкими глотками потягивала густой, ароматный кофе. Его пленительный, терпкий запах разбавлял ароматы переплетенных в кожу книг, чернил и табака.
Феликс сидел за столом, вытянув длинные ноги в лаковых оксфордах и о чем-то увлеченно рассказывал бабке моего упыря, жестикулируя и меняясь в лице. На нас он смотрел выжидающе и благодушно, впрочем, как и старшая родственница. Её мимика дюже напоминала мне Максову, а то, как она вскидывала в привычном, практически родном жесте удивления одну из идеально подведенных бровей роднило её с внуком сильнее чем разрез глаз, форма носа или фамилия.
Естественно, что я смутилась, едва переступила порог комнаты, в которой в прошлый раз просила главу крыла оградить меня от Тари-посягательств держащего сейчас меня за руку и счастливо щерившегося представителя клана Лигару. А вот Дракула излучал сейчас такие флюиды счастья и довольства, что казалось оглянись я и увижу табун розовых единорожек скачущих за нами и высекающих из золотых копытц искры радости и радужные мыльные пузыри.
– Ба, Феликс, мы женимся, – без обиняков и предисловий огласил первую часть приговора вампир.
Феликс первым поздравил нас, от души пожелав долгие лета и счастья, а Валисса глотнула кофе и примкнула к пожеланиям, кивая и от души желая не надоесть друг другу в ближайшие двести лет, потом, мол, можно.
Теперь настала моя очередь радовать прабабулю новостями о скорейшем пополнении и шокировать её чудом зачатия.
– Но это не все новости, – Макс обещал мне, что это произнесу я, и по правде говоря, выражение лица Феликса меня волновало мало, а вот за будущей, не знаю как её назвать кроме как свекровь, да и по возрасту и по внешнему виду подходит, в общем пусть будет свекробушкой, я смотрела во все глаза. Та вскинулась после моих слов, ожидая что-нибудь вроде «а жить мы будем с вами» или «в свадебное путешествие мы едем к магам», а вот нет, фигушки, дудки, ловите сюрприз…
– Я беременна, срок пять недель, вы скоро станете прабабушкой.
Ну почему? О, небо, почему здесь нет фотоаппаратов? Почему до автомобилей или артефактов связи эти маги-вампиры допёрли, а до мгновенного переноса картинки на бумагу – нет? Лицо Валиссы вытянулось, как маска из фильма «Крик» *, алые губы распахнулись, а чашка опасно накренилась, грозя ошпарить неожиданностью вампиршу. Она в буквальном смысле икнула с открытым ртом, а затем заплакала. Улыбаясь, похрюкивая и икая.
Я бросилась утешать её, поразившись тому, как тонко чувствует она наше счастье, как трогательно с её стороны выглядит безмолвное (не считая участившейся икоты) принятие и радость. Она что-то пыталась сказать, но из-за спазмов, слезливого подвывания и похрюкивания, разобрать слов я не могла. Макс бросился к ней, не зная, чем помочь и протянул носовой платок, а Валисса, высморкавшись и проикавшись произнесла фразу, которая войдет в историю нашей семьи и будет повторяться на каждом детском празднике:
– Если кто-то из вас, когда-нибудь, назовет меня прабабушкой… – а потом повернулась ко мне, и с нежностью, поцеловала меня в щеку, прошептав на ухо «спасибо».
А вот Феликс не был так скромен, он зааплодировал и вытащил откуда-то припасенную бутылку игристого.
Бокалы наполнял сам, на мои отговорки, что беременным пить нельзя, отмахивался, что чуть-чуть можно, и не переставая тряс руку Макса или похлопывал того по плечу.
– Вы знаете, Валерия, – обратился ко мне глава, когда я немного пригубила розового вина, и отставила бокал, – когда я с вами познакомился, я понял, что вы – загадка. Было в вас что-то такое удивительное и странное. Я всё время ожидал от вас чего-нибудь невероятного, но даже в моих самых смелых фантазиях не мог представить такого блага. Ребенок от человека в смешанной паре – чудо. В вашей – феномен. Я очень рад.
Я сильно смутилась, и даже как-то внутри запекло, еще немного и гормональные сантименты прорвутся в виде слез, но нет, бормотание Валиссы «бабушка, никаких пра…» развеяло трогательный момент.
После откровений в библиотеке Макс предложил мне несколько вариантов как провести вечер на выбор, самым заманчивым был вечерний поход на городскую ярмарку. Под ярмаркой подразумевались не сезонные продажи тыквы или мёда областными колхозниками, а бродячий цирк под куполом с воздушными гимнастами и дрессированными животными, карусели и сладкая вата, тир и комната страха, в общем всё то, что любого ребенка приводит в восторг, а моё предвкушение усиливалось игрой воображения и неизбежно возникающими вопросами «как?», как всё утроено в этом техно-магическом мире.
Сам он отправился по делам клана. Слишком много их накопилось за то время, что глава безопасности крыла ловил лидера отступников. Припадок Тириволда послужил отличной возможностью для Лигару запустить свои щупальца в закрытый для чужаков клан Фон Эспер. Его сир, после непродолжительной переписки с Феликсом дал Максу полный карт-бланш, но естественно лишь для решения вопроса по Эшам. Сегодня представители крыльев должны обсудить и наметить дальнейший план действий и согласовать его у своих лидеров.
Всё так сложно, какая-то невероятная тягомотина и бумажная волокита, но по заверению упыря не должная продлиться очень долго.
– Тогда у меня будет время немного поработать над проектом тюрьмы, я с этими страстями совсем забросила чертежи, а между прочим, сроки не резиновые, – хотя в Визарде и освоили процесс вулканизации, каучуковая смола у них здесь была немного другая по составу, и основным катализатором для процесса производства качественной резины стала сода, а не сера. И вот это странное соединение было до жути пластичным и тягучим, поэтому прозвучащий из моих уст устоявшийся фразеологизм Дракула понял и радостно оскалился.
– Милая, на счет работы… – начал кровосос очень нехорошим тоном. Я уже знала, что он скажет, и пресекла на корню его выход из-за печки, раз и навсегда, по крайней мере очень на это надеюсь, перебив и сверля страшным взглядом.
– Значит так, я не собираюсь становиться ручной болонкой, на которую вешают драгоценный ошейник, носят с собой на бархатной подушечке и кормят с рук деликатесами. Я всегда работала, всегда. И собираюсь продолжить сию добрую традицию, мне слишком дорого встал это проект, и он будет закончен. А еще, я планирую брать другие коммерческие заказы, и, если тебя это не утраивает… – о, как я зол.
– Лера, прекрати давить ментально, виски очень больно, – проворчал упырище, а я, от осознания того, что непроизвольно воздействую на него, стушевалась и отпрянула.
– Макс, – уже спокойней сказала я, – обещаю выйти в декрет, как и положено, обещаю щадить себя, ведь теперь мне нужно заботиться не только о себе, и ночные бдения у кульмана отменяются, но пойми, я – не я без работы.
– Понял, я просто предложил, наши женщины редко работают, еще реже продолжают работать, вступив в союз, а уж в положении – так это вообще нонсенс. Но ты у меня особенная, и никто не посмотрит на меня косо, если ты будешь продолжать трудиться.
– Почему на тебя? – удивилась я. Нет, то, что местные дамы не обременяли себя какой-либо деятельностью, было очевидно, клыкастая аристократия и всё такое. Но насколько я помню, те же помещики или, допустим, английские титулованные особы, не просто почивали на лаврах, получив наследство, а преумножали его, дабы что-то оставить следующим поколениям, а откуда у местных дам доходы я не знала. Надо будет потом уточнить, а сейчас меня волновал другой вопрос.
– Потому что будут думать, что я не в состоянии содержать тебя, именно поэтому тебе приходится работать.
– Но это же откровенный бред.
– Это суровые реалии нашего не эмансипированного мира, да у нас тут суфражистками** и не пахнет.
– Откуда такие знания? – удивилась я.
– Мы стараемся следить за развитием событий, твой родной мир – это возможность избежать некоторых ошибок в нашем. Мы наблюдаем так и за двумя другими мирами, помимо Земли. Историю, пусть и не всегда свою – знать необходимо.
Ничего себе, а я и не думала об этом в таком ключе. А ведь действительно, много чего из нашего мира сюда лучше не пускать, прогресс – прогрессом, но водородная бомба, птичий грипп или взрыв нефтяной платформы, понёсший за собой экологическую катастрофу небывалых масштабов. Очень правильная и достойная позиция. Не допускать прогресс сюда даже для того, чтобы возвысится самим.
– Слушай, пока не забыла, – решила озвучить я мысль, болтающуюся третий день на периферии моего сознания. Несколько раз она всплывала, но тут же тонула, под кипой дел, впечатлений и других, более важных на тот момент дум, – я так понимаю, что ты до сих пор не рассказал бабуле и Феликсу о моем иномирном происхождении, тебе не кажется, что им можно доверять.
Упырь нахмурился и стал предельно собранным и серьезным, взял меня за руку и поочередно целуя мои костяшки объяснил:
– Пойми, ты, словно пороховая бочка с зажжённым, и при том коротким фитилём. Ты кладезь запрещенных знаний, твой разум способен та то, что нам никогда даже в голову не придёт. Тебе кажется, что ты ничего не знаешь, поверь это не так, были прецеденты. К тому же это опасно теперь не только для тебя, но и для малыша, для меня. Слишком много рычагов давления. Например формулу серной кислоты узнали лет четыреста назад от такого же путешественника среди миров, как ты. А из мира под названием Твердыня к нам чуть не перебрались беглые оборотни, преступники, хищники, лишенные дома и готовые побороться за право его обрести. В общем ты поняла ход моих мыслей?
Я кивнула, чего не понятного. Молчу.
– Тебя, в лучшем случае будет ожидать депортация, а в худшем…
Вот и поговорили.
Оставшееся время до вечера я причесывала готовые листы и окидывала примерный объем оставшихся работ. Оставалось еще огогошеньки сколько. Такими темпами я никогда не работала, слишком много отвлекающих факторов, но дело пусть медленно, но всё же двигалось. Я с удовольствием наносила финальные штрихи и так увлеклась, что оторвала меня лишь Валисса, которая заявилась без стука и приглашения, вытащила из моих задеревеневших пальцев карандаш и ругая меня, проводила до покоев.
Переодевшись, я спустилась в холл, где меня поджидала бабуля упыря. Она ехала домой, покидая крыло, и вызвалась меня проводить. Автомобиль она вела сама, не такой как у Макса, но такой же великолепный и винтажный. Бордовый лак, литые изгибы, круглые глаза фар, блестящий ряд стальных зубов решетки, двуместное диво – потрясающая тачка. Тоже такую хочу.
По дороге мы молчали, каждая погружена в свои мысли, но тишина не была гнетущая, ведь с умным и достойным человеком, читай вампиром, и помолчать приятно.
Дракула ждал меня у входа в парк, у кованных ворот, сквозь которые сновали толпы предвкушающих праздник людей. То и дело, сквозь распахнутое бронзовое зево выходили уже осчастливленные горожане, с шарами, сладкой ватой, какими-то покупками, и я в приятном волнении стала подпрыгивать на сидении.
