Текст книги "Выбор, который делают за нас (СИ)"
Автор книги: Галина Добровольская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
– Я её чуть не убил, когда она на прошлой неделе явилась с этой стрижкой домой.
– Я в очередной раз радуюсь, что у меня брат, честь и достоинство которого зависит целиком от него.
Мы вышли из машины. Длинноногая и уже не длинноволосая нимфа подошла ко мне и, стрельнув в меня своими чёрными очами, поцеловала в щеку.
– Рада видеть тебя, Алекс, – хрипловатым голосом сказала она. – Так жаль, что ты не смог приехать на моё день рождение.
– Мне тоже жаль, ты даже не представляешь, как я сам расстроился.
На самом деле, я специально перенёс командировку в штаты на прошлую неделю, да бы сослаться на плотный график. Точно знал, что Селия сделает всё возможное, что бы представить меня публике, как своего жениха. А скандалы, особенно которые будет мусолить пресса, мне нужны не были.
Тем более, девочка скоро узнает, что я женюсь и к счастью не на ней. Ну а пока, можно уделить ей внимание, ведь я нахожусь здесь.
В том, что я гостил у Тито, был один огромный минус. Он, как и моя мать, только в отличие от неё он устраивал вечеринки, где присутствовала разношерстная публика. И этот вечер не был исключением. Мне повезло только в одном, я не сразу присоединился к гостеприимным хозяевам, а задержался с ювелиром в кабинете, что так любезно предоставил Тито.
Огромное количество перстней с разными камнями заставили усомниться в моей идее. Проще действительно было купить ей платановое кольцо с бриллиантом. Передо мной были просто произведения искусства. Но взгляд всё время возвращался к одному и тому, же кольцу. Оно, по сути, было не замысловатым, а вот синий камень очень интересно смотрелся и играл светом, переходя от прозрачного к насыщенно-синему.
– Что это за камень? – поинтересовался я.
– Сапфир неграненый, – ювелир достал из чехла кольцо и протянул мне.
Несмотря на вид, кольцо оказалось не тяжелым. А небольшая россыпь бриллиантов обрамляющих камень по кругу, усилило сияние сапфира.
– Платина, без примесей, всё натуральное. Этому кольцу более трёх сот лет. Его изготовил еще мой дальний родственник, для своей невесты. Но, к сожалению, девушка умерла от неизлечимой болезни и кольцо так, и осталось невостребованным. Его история служит ему плохую службу. Ни кто не хочет покупать из-за его истории.
– Зачем же вы её тогда рассказываете?
– Это история семьи, – пожал плечами ювелир.
– Хм… Я беру его.
– Я знал месье, что вам оно понравиться, поэтому и захватил его с собой. Граф, хорошо описал вашу избранницу. Поверьте, она будет счастлива, получить такое кольцо.
– Будем, надеется, что вы правы.
В дверь тихонько постучали в тот момент, когда я выписывал чек. И на пороге возникла Селия. Заметив ювелира, девушка кивнула ему, а потом с каким-то непонятным мне выражением посмотрела на меня. Так и не понял, то ли счастья, толи настороженности.
– Алекс, мы тебя потеряли, – робко улыбнулась мне девушка.
– Да, конечно, мы уже закончили.
Я взял протянутый мне, ювелиром футляр и убрал его в карман брюк под жадный ищущий взгляд итальянки. Видимо ей любопытно, что за украшение я купил.
Весь оставшийся вечер, Селия крутилась подле меня, не отходя ни на шаг. Что удивительно. Обычно она всегда демонстрировала себя со стороны. Было ощущения, что она чего-то ожидала. И когда Тито провозгласил тост, за наше объединение, как то вся подобралась и расплылась в улыбке. При этом щебетала как птичка о всякой ерунде, что тоже было не свойственно для девушки.
– И так, друзья мои, – начал свою речь Тито, – сейчас потрясающий момент, что бы сообщить вам, что объединение почти завершено. Кому-то из вас нет до этого никакого дела. Но здесь так, же присутствуют и держатели акций моих фирм. Сегодня, мы с Александром Дамизовым, – Тито указал бокалом в мою сторону, – завершили все юридические бумажные дела. И хочу поздравить всех нас с вступлением в «Golden alliance».
Толпа заулюлюкала. И только Селия вдруг повернулась ко мне и спросила:
– Что это всё значит?
– Значит? – слегка нахмурился я. – Что вся волокита с бумагами уже закончена. Теперь можно действовать. Слушай, – отставил свой бокал на ближайшую ровную поверхность, – я немного устал, а завтра еще один перелёт, ты не против, если я тебя покину.
– Нет, – как робот ответила мне итальянка, – иди, конечно.
Голос девушки был лишен всяких интонаций и красок. Она видим, мысленно была где-то далеко. Мне же было не интересно. Я действительно чувствовал себя уставшим. Мне казалось, что если я сейчас коснусь подушки, то просплю, не менее десяти часов точно. Поэтому не с кем, не прощаясь, удалился к себе в комнату, где даже не став раздеваться рухнул на кровать и тут же погрузился в объятия морфея.
Лёгкое прикосновение к щеке. Почти, так как бабочка задевает своим крылом. Потом более уверенные поцелуи, спускающиеся к подбородку и все ниже и ниже. Вот уже шаловливые пальчики нежданной гостьи расстегивают непослушные пуговицы на рубашке. И продолжают свою работу, спускаясь в низ, наперегонки с губами итальянки.
Я лишь слегка приоткрыл глаза, наблюдая за действиями девушки, не помогаю, и не отталкиваю.
Помимо умелых ласк отмечаю, что солнце уже взошло. Запах кофе заполнил лёгкие при новом вздохе, помогая мне взбодриться и проснуться окончательно. И вступить в игру, что задумала Селия, так как её шаловливые пальчики уже расправились с ремнём и расстегивали ширинку на брюках.
Девушка в моей пастели находиться в одном нижнем белье, что в принципе меня не удивляет. Обвожу пальцами нежную кожу, что выпирает из кружевного белого бюстье, наблюдая, как расширяются зрачки, вытесняя радужку.
– Buon giorno, – шепчет она, склоняя свою голову к моей возбужденной плоти.
– Действительно доброе, – усмехаюсь я, чувствуя её губы и язык на головке своего члена.
Наблюдать мне не хочется, а вот ощущать, другое дело, когда ты не можешь знать, какие действия предпримет твой партнер по сексу.
А Селия тем временем сжимает мою плоть в своём кулачке, проводя по всей длине, повторяя путь руки своим языком. Возбуждение от нежных умелых прикосновений разжигает кровь. Смысл затягивать с разрядкой, когда её ротик обхватил головку члена, я не увидел. Нащупал на тумбочке свой портмоне и, достав презерватив, отстранил девушку. Для того, что бы пару секунд спустя уже подмять её под себя и погрузиться в нежную теплую плоть.
Ритмично погружаясь и выходя из податливого тела, освободил пышную грудь, которая так и просилась на свободу из тесного плена. Обвёл языком ореол соска, из-за чего хриплый стон сорвался с губ итальянки, а тело выгнулась другой, и прикусил розовую твёрдую горошину. Всхлипы и стоны девушки только распаляли желание продолжить эротическую игру. Она даже в безмолвной мольбе протянула ко мне руку, скорее, что бы зарыться в мои волосы. Солнечный лик коснулся её пальчиков, отражаясь синий вспышкой и россыпью мелких бликов.
– Какого черта? – перехватил я руку Селии.
Нет! Мне не показалось. На одном из наманикюренных пальчиков красовалось кольцо, которое я приобрёл вчера у местного ювелира. Подозрений, что существует второе подобное, даже не возникло. Вряд ли ювелир укрыл бы тот факт, тем более от того, кто находится в гостях у семьи, владеющей близнецом украшения.
– Я ещё раз тебя спрашиваю, какого черта это значит? – отстраняясь от девушки, повторил я свой вопрос.
Возбуждение как рукой сняло. Его затмило другое чувство, придушить ту, что посмела рыться в моих вещах. Селия же смотрела на меня напуганным ничего не понимающим взглядом.
– Разве это кольцо не для меня? – как-то заискивающе прохрипела она.
– Нет! Тут даже размер не твой. Не понимаю, как ты смогла его нацепить. Но снять придётся всё равно, даже если тебе грозит потеря пальца.
Дальше я наблюдал, как побледневшая девушка, стараясь не разрыдаться, пыталась снять с себя кольцо, которое кажись, намертво вцепилась в кожу. Как она смогла его одеть, я понятья не имел, ведь оно на полтора размера меньше. У Ани были тонкие изящные фаланги пальчиков. У Селии же они были более припухлыми.
– Я сейчас, – пробормотала итальянка, и, накинув халат, в котором видимо сюда явилась, скрылась за дверью.
Скорее всего, отправилась на кухню, воспользоваться маслом. Я же решил пока принять душ и собрать вещи к отлёту. Прохладная вода остудила мой пыл. И к тому моменту, как сестра Тито появилась на пороге моей комнаты, уже предварительно постучав, злость прошла. Осталось желание только выпороть несносную девчонку.
– Прости, – протянула она мне кольцо. – Я думала, что это для меня.
В глаза она мне старалась не смотреть, больше тупила глазки в пол, как нашкодивший ребёнок.
– Нет, не для тебя.
– Значит, у тебя есть невеста? – её голос опять стал механическим.
– Можно и так сказать, – спокойно ответил я. – Селия, ты прекрасная девушка, но я уже тебе говорил, да и ты сама знаешь, что мы редко делаем выбор сами, по большей части его всегда делают за нас. Возьми, к примеру, брак Тито…
– Но Тито и родители не против нашего союза, – выкрикнула итальянка не сдержав слёз.
– Я всё понимаю, но я в такой, же ситуации, что и твой брат. Ничего нельзя изменить, – я не выдержал и обнял Селию.
– Вообще – вообще? – шмыгнула носом девушка.
В этот момент она больше была похожа на подростка. И ей не о свадьбе бы думать.
– Именно. Ты еще встретишь того кого полюбишь, – усмехнулся я сам про себя.
Никогда не утешал девушек, особенно тех, что претендовали на мою постель.
– Но мне ты нравишься, – пробубнила Селия, утыкаясь носом в мой пиджак.
– Вот видишь, просто нравлюсь. А есть более высокое чувство. Поверь мне, я знаю, у меня есть пример моих родителей, – отстранил я от себя девушку и подмигнул ей.
Разговор с Селией повлиял на меня самого, хотя я больше пытался убедить девушку в её ложных чувствах ко мне. Сам же задумался о своей дальнейшей жизни. Ведь вряд ли помолвку, которая состоится чуть более чем через десять часов, возможно, будет продлить на пару лет. А мы с Аней чужие друг для друга. И я не уверен, что смогу полюбить её.
Я не отрицал сам для себя, что испытываю к ней какие-то чувства. Но это больше из-за того, что она росла вместе со мной. Ведь я даже нянчился с ней, когда она могла только гукать и пачкать пелёнки, хлопая своими большими карими глазами. И даже учить её ходить помогал Аните я. Несомненно, какие-то нежные чувства да зародились к ней, после совместного детства. Вот только хватит ли их, что бы дотянуть до любви, такой, которую я видел у своих родителей. Ведь они даже дышать друг без друга не могут.
Всё что я мог сказать об Ане, это то, что она мне нравится, и я испытываю к ней физический интерес. Да, любой мужчина испытывал бы влечение на моём месте. Её фигура и внешность не оставит равнодушным никого, если даже её собственный охранник не устоял.
Но ведь этого всего мало! Катастрофически мало.
Я возвращался к этим мыслям, когда находился на заседании совета директоров в фирме Тито. По сути, итальянец взял на себя то, что должен был делать я. Заинтересовать инвесторов в покупке наших акций. А всё что я делал, это думал о старшей дочери Кирилла. Я просто сходил сума. Мне осталось ещё на ромашке погадать только трактовку изменить на полюблю – не полюблю. Бред же.
– Приятель, что с тобой, – вывел меня из задумчивости Тито.
Только сейчас понял, что мы остались вдвоем в конференц-зале. Чёрт бы побрал эту Порш.
– Просто задумался, – пожал я плечами.
– Не о своём ли gattino? – ухмыльнулся итальянец.
– Может, хватит называть её котёнком? Так-то имя есть! – фамильярность друга злила.
Тито отреагировал, только приподняв свою смоляную бровь.
– Ревнуешь? Я бы тоже ревновал. Тебе повезло, мне в жены досталась страшненькая тощая баба. Благо сейчас есть пластическая хирургия и силикон. За мои деньги она исправила все вои изъяны. А тебе от природы красавица досталась. Тем более с генами Аниты. У неё в семье все женщины мадонны.
На последнем слове Тито поцеловал свои пальцы на манер дамского угодника. Чем изрядно разрядил обстановку.
Все бумаги были подписаны, встречи проведены, согласия достигнуты. Мне оставалось только взойти на трап самолёта и отправится домой. Где спустя несколько часов я из холостяка превращусь в жениха. Надеюсь, Кирилл уже объяснил всё Ане. И мне не придётся шокировать девушку своим предложением и врать ей о бескорыстной любви. Не такая уж Аня и дура, что бы поверить в подобную чушь.
Часть 6
Ничего не изменилось. Толпы чужих людей вокруг, и все учат тебя, что делать. И все при этом лгут.
Харуки Мураками
Анна
Я стояла и смотрела на закрывающуюся дверь, за которой только что исчез Саша. Он даже не посмотрел на меня ни разу. От того было еще обиднее. Он не дал мне возможности всё объяснить. И если бы в своё время, мама не научила меня «держать лицо», то я бы уже разрыдалась и убежала в свою комнату. Дверь тихо закрылась, а мне показалась, что он хлопнул ей со всей силы. И эхо отдалось внутри меня одиноким толчком в груди. А потом забилось в паническом припадке, догнать, объяснить, сделать хоть что-нибудь, но только не стоять, здесь и не пялиться в пространство как статуя.
– Садитесь, – процедил папа сквозь зубы, выводя меня из оцепенения.
Я уже сделала шаг к двери, что бы воплотить в действия свои мысли, пока еще могла догнать Сашу, когда услышала;
– Кирилл Эдуардович, я прошу у вас руки вашей дочери, – приступил к осуществлению своего плана Данил.
А я готова была не просто застонать от отчаяния, а постучаться со всей силы головой об стенку. Ну почему мужики такие непонятливые? От этого я растерялась еще сильнее, теряя такие ценные для меня сейчас секунды. Но всё происходило как в каком-то кошмарном сне.
Видимо просьба Данила всё же возымела свой эффект, так как папа расслабился, и даже злиться перестал. Он вальяжно устроился за своим столом, чем ввёл горе телохранителя в заблуждение, и, ухмыльнувшись, легким дружелюбным тоном спросил:
– А с Аней ты данную просьбу обсуждал?
– Да, – от уверенного голоса Данила уже я плюхнулась в рядом стоящее кресло.
– Ну и какой был ответ моей дочери? – папа выразил крайнюю степень заинтересованности.
– Не понял… – а что еще может сказать шкаф с мускулами?
Бывший телохранитель, претендующий в мужья, ни каких вопросов мне не задавал, а значит и ответы не получал. И сейчас, похоже, что до него не доходило, что конкретно спрашивает мой отец. Мне оставалось только отложить разговор с Александром, так как сейчас я просто обязана была находиться здесь. Иначе этот горе охранник, такого отцу наговорит, что того гляди инфаркт хватит.
– Я спрашиваю, что сказала моя дочь по этому поводу? – мой папа само спокойствие.
– Мы с Аней любим друг друга уже давно, и хотим пожениться, – решил видимо начать сначала охранник, так как потерял суть разговора.
Я лишь закатила глаза к потолку и потерла лоб, демонстрируя всю безнадёжность ситуации. Но пока сидела, молча, и не перебивала, самой хотелось узнать всё из первых уст.
– Вы хотите? Или ТЫ хочешь? Я вот пока слышал только тебя, а что касается моей дочери, тут кажется ничего не понятно, – ощущение, будто отец с ребёнком разговаривает. – Данил, ты же читаешь газеты и в курсе, что у Ани отношения с Александром, который только что застал вас в неподобающем виде?
– Это же всё сплетни желтой прессы, – уверенно заявил бывший телохранитель.
– Сплетни, подтвержденные фактами! – интонации голоса у папы изменились.
Он оставил Данила переваривать данную информацию, хотя мне кажется, что его мозг на такое не способен. А сам перевел взгляд на меня. Его выражение изменилось. Снова вернулась та злость, что присутствовала в начале разговора.
– Как ты могла? Ты хоть представляешь, что о тебе подумал Саша? Я даже не представляю, как теперь выпутываться из этой ситуации.
А на меня как ушат холодной воды вылили. Ладно, если Саша действительно меня в чем-то обвинит, так он был свидетелем той сцены. Но отец, … какое право он имел мне что-то предъявлять, когда сам ставит под угрозу репутацию нашей семьи. А я ведь всегда стремилась быть хорошей дочерью. Согласилась на это нелепое пари, что буду девственницей до свадьбы. Подписала бумаги, где был заключен добрачный договор, с тем, кого выберет мне отец. Я всегда стремилась быть для него лучшей во всём. Для чего? Что бы он не разобравшись с ситуацией, набросился с обвинениями на меня?
– Ну, что молчишь? Тоже будешь нести тот бред, что и твой охранник?
– Нет, не буду, – сквозь зубы сказала я, – но и объяснять ничего смысла не вижу.
Отец потёр руками лицо, показывая этим жестом всё своё отчаяние, что мне захотелось расхохотаться. А ещё больше мне хотелось покинуть этот дом. Невыносимо было оставаться в четырёх стенах. Больше из-за того, что хотелось догнать Сашу, и объяснить ему, … рассказать, как всё было на самом деле.
– В пятницу, Александр должен сделать тебе предложения, – игнорируя ошарашенного Данила, обратился ко мне опять папа. – И если он его всё же сделает, в чём сильно сомневаюсь, надеюсь, что у тебя голова на плечах и дашь правильный ответ.
В небольшом кабинете, отделанном под черное дерево, раздался громкий истерический смех. Это оказывается я, всё же не сдержалась.
– О чём ты папочка, – пытаясь, успокоится, промямлила я, – откуда у меня такая роскошь, как голова на плечах.
После этого всё еще похихикивая, покинула кабинет и отправилась в свою комнату. Смешки перерослы всхлипы, а из глаз брызнули слёзы. Я больше не могла здесь находиться. Натянула на ноги легенсы и сабо на низкой платформе, а сверху тунику, позабыв напрочь о нижнем белье. Точно знала, как покину дом.
В гараже стоял мамин Фиат красного цвета, ключи которого всегда лежали в бардачке. Открыв двери гаража, завела машину и отправилась подальше из этого дурдома. Как-то было всё равно что у меня нет ни прав, ни документов на машину, и о том, что я по любому в страховку не вписана. Всё это было таким второстепенным. Сейчас мне просто хотелось побыть одной, и обдумать, как мне всё объяснить Александру.
Несмотря на его поведение в тот момент, когда он покидал кабинет отца, я точно была уверенна, что Саша мне поверит и поймёт всё правильно.
Скорость на спидометре росла, мысли захватывали меня всё сильнее. Из динамиков, вторя печальным мыслям, Дубцова излагала строки очередной печальной песенки: Разорви канаты между нами, когда-то было пламя – обожги. Разведи в Москве мосты, ты можешь, и пропади, ты должен, пропади… сама от себя, не ожидая в какой-то момент начала ей подпевать. А когда песня закончилась и я притормозила на парковке, поняла, что нахожусь подле офиса Дамизовых.
«Ну что ж, пора». Решила я для себя и, не заботясь о том, как припарковалась, отправилась в офис к Александру.
Видимо я очень долго каталась по Москве, так как люди покидали свои рабочие места. Никогда не задумывалась, о том, сколько народу здесь работает. Оказывается что очень много. Так как пробиться на ресепшен было затруднительно. Двое молодых людей стоящие за стойкой секретаря – регистратора, поприветствовали меня улыбкой.
– Анна Кирилловна? – обратился один из них, поражая меня своей осведомлённостью. – Чем мы можем вам помочь?
Я с трудом поборола ступор, пытаясь сформировать предложение в своей голове, когда сильная мужская рука обхватила меня за плечи, а мужской голос проворковал над головой.
– Нютик? Неужели ты решила вспомнить обо мне, пока Алекс в отъезде? – обратился ко мне друг.
В отъезде? Почему мне ничего не сказал? Может он, поэтому так торопился? Опаздывал и ему, некогда было выяснять, что да как? С другой стороны, Александра здесь нет, и в Москве нет, а значит, … я вся стушевалась, и что мне теперь делать, просто не знала.
– Тааак, – протянул Дима, – а не выпить ли нам кофе, и не поперемывать ли кости нашим родственникам?
Дима просто не подозревал, как сейчас, был близок к истине. Вот только он имел в виду Сашу, а не моего отца. Мне в очередной раз не удалось сдержать слезы, и я разрыдалась. Впервые в жизни на глазах у публики.
– Ну, ты чего? Ты же Анна Порш? – гладил меня по спине, прижимая к себе друг.
– Я не знаю, что со мной происходить в последнее время, – вытерла я нос об пиджак Димы, – настроение как у беременной бабы скачет.
– Перестройка на Россию, значит, – улыбнулся мне друг. – Пойдем, выпьем чего-нибудь, и ты мне всё подробно расскажешь.
– Кофемания? – удивилась я, выбору Димы, слезая с мотоцикла и снимая шлем.
– А ты думала, я повезу тебя заправляться алкоголем, когда сам за рулём Сашиного «монстра»? – усмехнулся друг.
Сознаваться, что верила в такую безалаберность Димы, смысла не имело, он понял всё по взгляду. Друг лишь обреченно покачал головой и отправился в здание Консерватории, где и находилась кофейня.
Милое не вычурное заведение, интерьер которого был выполнен в духе утонченного аскетизма. Светлое помещение с деревянными стульями и столиками, по виду которых создавалось впечатление, что ими пользуются не первое столетие. Большие окна без занавесок или штор, по сути, из декора присутствовали в основном цветы в вазах и пара картин на бежевых стенах, хоть и не помпезно и дорого, но очень даже уютно и тепло.
– А здесь мило так. Уютненько, – озвучила я мысли вслух, садясь вслед за другом за один из столиков.
– Тебе и меню понравится, – улыбнулся Дима. – У них есть все, что душа пожелает, ну или почти всё.
– И что это у нас тут?
Руки в бриллиантовых кольцах с ярко-красными наращенными ногтями облокотились на наш столик. Вряд ли здесь настолько обозревшие богатые официантки. Я подняла голову и столкнулась со льдисто – голубыми глазами, блондинки. Она разглядывала меня и пыталась брезгливо сжать свои огромные силиконовые губы. Да с помощью этой цацы мы бы немцев во второй мировой без потерь победили. Они бы бежали, побросав оружие, лишь бы не видеть такого кошмара.
– Добрый вечер, Линн, – спокойно поздоровался с ней Дима. – Мы вот, как и ты, решили отдохнуть. Тебя видимо уже заждались, так что в компанию не приглашаем.
– Линн? – вырвалось у меня в недоумении. – Я вас помню, – исправилась я, стараясь сгладить свой выкрик. – Вы у меня лет семь назад на дне рождении были, вот только выглядели получше. Кожа так натянута на скулах не была, и губы не как у щуки.
Блондинка всё так же отрывала от меня злого взгляда, будто испепелить хотела.
– Значит это ты та, маленькая сучка, что должна стать женой Алекса?! – больше для себя промурлыкала она. – Твоим он будет только на бумаге. Видишь ли, он в постели предпочитает разнообразие.
Видимо она думала, что улыбается ядовито. Вот только губы ей мешали.
– Сама с этой проблемой столкнулась? Думаешь, Александра привлечь своими варениками? – отбросила я всю любезность.
– Ты не нужна Алексу! Его волнует только фирма. А твоя постель будет холодна как поверхность Арктики.
– Значит, мне нужно задумать о брачном контракте, – я говорила спокойно, как будто всё еще уверена, что Саша сделает мне предложение, а не пошлёт куда подальше. – Где будет прописано, что Александр может согревать только мою постель, и совать свой член только в меня. Если как ты говоришь, ему нужна только фирма, то ему будет плевать на такие мелочи, – пожала я плечиками.
– Ну, ты и твааарь! – протянула блондя.
– Я могу быть и хуже. Быстро учусь у окружающих.
– Ты бы прикусила язык Линн, – вмешался в наш дружеский женский разговор Дима. – Александр списал тебя еще пару лет назад, скорее всего по старости лет или по выслуге, считай как хочешь. А теперь не оставила бы ты нас, вон уже и нам заказ нужно сделать.
Линн бросила на меня в очередной раз злобный полный ненависти взгляд и зацокала длинными каблуками в сторону своего столика.
– И как Саше такое нравится… – удивилась я, вслух всё еще передёргиваясь от объема губ американки.
– Она накачала их ботексом месяца два назад. А Алекс с ней давно уже порвал. Периодический секс знаю, был, но последние два года только в рамках деловых соглашений. Её новый муж очень важный партнёр для нашей фирмы.
– А у меня отлегло, – ухмыльнулась я.
– Ну, так ты расскажешь, что там у тебя стряслось, – подался ко мне Дима.
Я дождалась, когда друг сделает заказ, полностью переложив на него и свой. И только потом пожала плечиками в пустоту, так как Дима снова вернул мне вопросительный взгляд.
– Ты же говорил, что бы я, не заигрывала с Даниилом…
– Он всё-таки попытался? – перебил меня друг.
– Угу, – кивнула я. – Хуже всего, что это произошло сегодня в моей комнате, на моей кровати. И нас видел твой брат.
– Иии? – глаза Димы горели неподдельным интересом. – Что сказал братец?
– Ничего не сказал. Вообще повёл себя так, будто меня и не было потом в кабинете отца. Да и папа уже не уверен, что Саша сделает мне предложение в пятницу.
– Не парься, – махнул рукой Дима. – Линн хоть и сука, но сказала правду. Для Алекса самое главное это фирма.
Даже не знала, радоваться мне или плакать. Второй человек меньше чем за минуту, говорит мне, что я не нужна тому, кто собрался на мне жениться.
– Ты издеваешься, да? – уже я наклонилась ближе к Диме.
– Слушай, ты потрясающая, красивая, умная. И ты очень скоро станешь членом моей семьи. Ни Линн, ни Диана, ни кто-то из той чреды постельных грелок, а именно ты. У тебя есть море времени, что бы показать Александру, что лучшей женщины быть рядом с ним не может. И да, с контрактом ты хорошо придумала. Обязательно в пятницу заикнись о нём перед Сашей.
– Ты не исправим, – уткнулась я лбом в столешницу.
Не знаю, хотел ли Дима меня так утешить, но от грядущих перспектив описанных другом, захотелось лишь напиться. Поэтому распрощавшись с другом, я взяла такси и отправилась в самый лучший бар, на усмотрение таксиста.
«Самый лучший бар», оказался маленьким душным, задымлённым помещением, которое вмещала в себя еще и небольшую сцену. И на этой сцене в данный момент находилась группа парней, один из которых как раз исполнял соло на электрогитаре. Композиция, заставляла желать лучшего, благо я не на концерт в филармонию пришла. Найдя место на удобных диванчиках в уголке заведения, заказала текилу подошедшей официантке.
Время текло, уже после примерно восьмой рюмки творчество доморощенных исполнителей даже начало нравиться. Несмотря на то, что я даже стиль не понимала, в котором они исполняли свои композиции.
А еще спустя пару стопок, у меня появилась компания. Нагло так появилась. Просто те, кто до этого исполняли непонятные звуки на сцене, приземлили свои пятые точки подле меня.
– Малышка, ты заняла наше место, – улыбнулся, подсаживаясь ко мне, мальчик с гитарой.
– Да? – удивилась я. – А здесь не написано, – развела я руками.
– Новенькая? – раздался бас с другой стороны от меня.
– С чего взял? – повернулась я полностью к говорившему.
Им оказался худощавый парнишка лет двадцати, а по голосу можно было подумать, что очень толстый байкер.
– Постоялицы знают, что обычно мы занимаем это место после выступления, – снова попытался завладеть моим вниманием гитарист.
– Ну, простите, исправлюсь, – попыталась я подняться и удалиться.
Вот только выпитый мной алкоголь кажись, был против. Да и горе гитарист кажись тоже. Так как фамильярно положил свою лапу мне на бедро и, склонившись к уху, прошептал:
– Да ладно, ты нам не мешаешь. Даже на оборот.
– А не много ли ты себе позволяешь, касатик?
Я повернулась к нему всем телом, и наши лица оказались очень близко. На столько, что даже носы соприкасались. Очень интимное положение, но видимо текила во мне считала иначе, так как я не отстранилась, а с вызовом заглянула в глаза парня.
– Я могу позволить себе гораздо больше, – пропел гитарист и нежно коснулся моих губ своими.
Видимо мне это было сейчас нужно. Вроде терапии. Ведь я парня не оттолкнула, а позволила целовать себя. Его прикосновения не были противны, а даже на оборот желанны. Он же почувствовал, что сопротивления с моей стороны не ожидается, придвинул меня к себе ближе, обняв за талию, и углубил поцелуй.
Его язык проскользнул в мой приоткрытый рот, и я робко ответила на его действия. Нет, это было не как с Сашей. Абсолютно разные чувства. И я не могла сейчас понять своих ощущений. Приятно? Да! Но не больше. Я не ощутила того огня желания, которое жаркими волнами пробегало по моим венам, когда я наслаждалась поцелуями Дамизова.
И именно эти сравнения заставили меня отстраниться и понять всю неправильность ситуации. Как будто мне с Даниилом проблем было мало?
– А ты нежная, и клубничная, – констатировал свои наблюдения гитарист. – Меня Павлом звать, а тебя?
– А меня нет, – отстранилась я от парня.
От рук Павла избавиться не вышло. Он держал мою талию в крепком захвате. Я же подумывала о том, что пора распрощаться с чудесной компанией, к которой, между прочим, присоединились еще несколько особей женского пола, и отправиться домой. Да вот проблема, за такси расплатился Дима, так как я не взяла собой сумочку, да и телефон там же остался. Попыталась воспроизвести номер друга по памяти, но так и не вспомнила последнюю цифру. В принципе, можно сделать несколько попыток, главное найти средство связи.
– Я бы был очень огорчен, если бы тебя тоже звали Павлом, – улыбнулся парень моей шутке.
– Анна? – послышался знакомый женский голос. – Вы же Анна Порш, да? Мы вчера встречались, я была в компании Игоря Николаевича.
Я не сразу поняла, о ком она говорит, но разглядев обращающуюся ко мне девушку, узнала в ней вчерашнюю спутницу Игоря, вот только имя не помнила. Вот же влипла. Она по любому видела, как я целовалась с другим парнем, и по любому доложит Игорю, а тот расскажет Саше. Отличилась блин. За один день двое разных мужиков. Аня ты растёшь, а вроде девственница.
– Простите? – идея, как выкрутится, пришла вспышкой озарения. – Я Ника, сестра Ани, а вы?
– Ооо, – протянула девушка, – простите, вы так похожи. Я Лена, работаю вместе с Игорем Николаевичем, – повторилась она, потеснив худосочного парня и присаживаясь подле меня.
А у меня возникла проблема. Я не знала, знакома ли Ника с Игорем. Не, факт знакомства по любому есть, но вот помнит ли моя сестра о существовании Громова, я не в курсе. Поэтому лишь похлопала глазками и пожала плечиками. Хотя понимала, что это не в духе сестры, она никогда не была кокеткой.
– А сколько времени? – наиграно взволнованно спросила я.
Медсестра Лена, посмотрела на свои миниатюрные часики и сообщила:
– Половина третьего ночи.
– Вот же ж! – вскликнула, я, вырываясь из хватки Павла. – Мне пора домой.
– Так еще время детское, – обиженно пробурчал гитарист, не желая расставаться со мной.
– Паш, – вмешалась Лена, – ей всего семнадцать.
Ого, как она осведомлена о моём семействе. Но не это меня волновала.
– Мне нужно позвонить, – обратилась я к шокированному парню и медсестре одновременно. – Я забыла дома сумочку, а там и телефон и деньги…
