Текст книги "День и ночь (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Глава 5

– Иришка, пошли, погуляем?

– ЛЮСЯ!!!

Ирине прошлой "гулянки" хватило с лихвой. Сыта по самое горлышко.

Люся смутилась, но не остановилась.

– Я же не просто так!

– Поэтому я никуда и не пойду!

– Я тут с одним парнем познакомилась…

– Видишь, как хорошо! Один парень, одна ты. Я уже третий лишний!

– Иришка, не бросай меня!

– В воду?

– Издеваешься? – надулась Люся.

Ирина поняла, что подруга сейчас серьезно обидится, и сдала назад.

– Чего тебе надобно, старче?

– Двести пива – и засохни, – фразой из анекдота ответила Люся. И стала более серьезна. – Парень – музыкант.

– Ыыыыыыы!

Творческих личностей Ирина не уважала.

Вообще, никак и никогда. Редкие исключения составляли работающие творческие личности. Каторжно работающие и адски пашущие. А в остальном…

Наша эстрада постаралась, чтобы за последние двадцать лет словосочетание "творческая личность" превратилось в синоним истеричного типа нетрадиционной ориентации с претензиями на всеобщее признание.

Уважать такое?

Даже на расстоянии, простите, не получается.

– Играет на гитаре, преподает в нашем музучилище, ведет кружок для тех, кто хочет быстро освоить шести-семиструнку…

Ирина заинтересовалась.

Если человек тянет три работы, он уже не стандартная творческая личность с немытой головой и перьями на всех местах, можно и дальше послушать.

– И что?

– Он меня на концерт пригласил.

– А я-то там зачем?

– Ты ведь такое любишь? Испанские гитары, кастаньеты…

– Кастаньеты – тоже он?

– Иришка!

– Молчу, молчу…

– Я выпросила билетик и для тебя. Сходим?

Ирина вздохнула.

– Форма одежды?

– Любая.

– А в форме можно?

– Нет, я тебя все-таки сегодня пришибу!

– Ага, гитарой. Или кастаньетой?

– Ты одеваешься?

Ирина выползла из-за компьютера и потопала в душевую. Начнем оттуда.

* * *

Концерт был отличным.

Да, районный дом культуры, затрапезный и обшарпанный, да, не самый известный ансамбль. Но даже областное телевидение приехало, расщедрилось. И музыканты отвели душу.

Ирина слушала с искренним удовольствием.

И чудились ей в переливах старинной музыки то всполохи алого шелка, то белые стены Гранады, то Севилья с ее кострами и замками, а то и блеск клинков и шлемов конкистадоров…

Красиво…

Стоит ли удивляться, что после концерта Люся потащила подругу "за кулисы"? Знакомиться, ну и вообще, поболтать? Ирина не сопротивлялась.

Музыка ей понравилась, а исполнитель…

Исполнитель пусть нравится Людмиле. Та уже сдала ценную информацию, что у него трое детей, жена-гадюка, которая изменяет ему направо и налево, они пока не разводятся, но это просто потому, что Мишенька не нашел подходящую женщину.

Оно и понятно.

Главное, чтобы потом жена четвертого не родила, от нелюбимого и нелюбящего мужа. А то такое часто бывает…

Сам исполнитель был вполне в Людмилином вкусе.

Высокий, с сухими, но достаточно рельефными мышцами, темноволосый и сероглазый.

"За кулисами" в доме культуры означало по-простому. В одном из кабинетов второго этажа. Благо, концертный зал находился на первом.

Скандал девушки услышали еще на подходе.

– … пропало! – рычал чей-то голос.

– У нас такого никогда не бывало! Никогда, понимаете?

– А мне плевать! У меня выплата по кредиту! И один перстень на двести тысяч тянул! Я его из Испании привез! В бутике покупал!

Ирина фыркнула про себя.

Двести тысяч…

Любезнейший, а знает ли про них налоговая инспекция? Надо полагать, они все заработаны вот такими концертами?

Тяжелый труд музыканта у нас неплохо оплачивается, э?

Люся постучала в дверь и вошла внутрь. Миша обернулся к ней.

Да уж, на интеллигента он сейчас похож не был. Красный, растрепанный, злой, как черт.

– Чего тебе?

– Что случилось? – поинтересовалась Люся.

Ирина поняла, что сейчас их пошлют трехэтажным на пятый этаж новостройки, и поспешила вмешаться. Мелькнуло в воздухе красное удостоверение.

– Лейтенант полиции Алексеева Ирина Петровна. Что происходит?

Миша вдруг успокоился. Словно воздух из него выпустили…

– Да вот! Обокрали! Приехал, называется, на концерт!

– Никогда у нас такого не было! Михаил Вениаминович, честное слово…

– Молчи лучше! – рыкнул Михаил на директрису дома культуры.

Ирина покачала головой.

– Давайте не будем ругаться? Присядьте, расскажите, что у вас украли, и когда?

– Когда-когда… мать! Тогда!

Люся молчала, понимая, что лучше не влезать.

Минусуя мат и ругань, получилась следующая картина. Михаил сегодня должен был уплатить кредит за машину. И с собой у него было около пятидесяти тысяч рублей. Для маленького городка, очень неплохая сумма.

Откуда?

Подрабатывает он!

На свадьбах, на похоронах, куда с оркестром пригласят, да, и по кабакам тоже играет! И что? Кушать хочется! Хлебушек, а лучше с маслом и икоркой!

В месяц прилично набегает, но волка ноги кормят.

Кольцо?

Да, купил в бутике, в Севилье. Захотелось.

Носит, практически, не снимая, но вот на концертах…

Гитара очень плохо сочетается с кольцами. Обычно он его на цепочку вешает, где крестик, но сегодня не повезло. Цепочка порвалась, он и сунул все в кошелек.

Кошелек – в рюкзак.

Переоделся в костюм и пошел на сцену, выступать. Пришел сюда, рюкзак на месте, а вот кошелька в нем нет! Где оно?

Михаил потряс рюкзаком.

Ирина только вздохнула.

По-хорошему, надо бы снять отпечатки пальцев. По-плохому… да у нас самый тупой воришка знает, что лучше перчатки надеть. Вон, аптечные, резиновые.

– Вариантов два, – просто сказала она. – Первый, это кто-то из зрителей. Пока шел концерт, он шарил по комнатам наверху, в надежде чем-то поживиться. В этом случае все уже бессмысленно.

Михаил скрипнул зубами.

– А второй?

– Кто-то из своих ворует. В таком случае наша собеседница… простите, не знаю вашего имени?

– Светлана Семеновна, – представилась директриса, и горестно вздохнула.

На вид ей было лет шестьдесят. Не слишком высокая, статная, не полная, а вот именно, крепкая, осанистая, плотно сбитая, красивая той красотой, которая иногда проявляется у русских женщин на пороге старости. Спокойное достоинство и сдержанность.

– Светлана Семеновна, у вас уже бывали подобные случаи?

– Что вы! Первый раз!

Ирина недобро сощурилась.

– Врать – не надо.

– Простите, девушка…

– Лейтенант полиции. Светлана Семеновна, я сейчас всех соберу, всех опрошу, вызову сюда наряд полиции, и конец придет репутации вашего дома культуры. Я уж молчу про то, что некая дама очень хочет на ваше место…

Ирина сама не понимала, почему она это говорит.

Почему – так.

Но была твердо уверена, что все сказанное – правда. Вот так оно и есть на самом деле. И тетка старается охранять свою вотчину, как привыкла, еще в советские времена. Может быть воровство, но не может быть сплетен о нем. Все должно быть в тайне, нельзя выносить грязь из дома.

И есть кто-то, кто хочет занять ее место, она боится. Возраст уже не детский, а директорство во все времена было и будет достаточно притягательным.

А что?

Минимум контроля и ответственности! Зато сколько возможностей для самоутверждения!

Ладно, может, Ирина себе это как-то неправильно представляет? Но ей кажется, что у директора больше возможностей заработать, чем у сотрудников.

Светлана Семеновна аж дернулась под ее взглядом.

– В-вы… откуда…?

– Откуда знаю? Да вот оттуда. КГБ все знает, – плоско пошутила Ирина. – Рассказывайте, какие именно были случаи?

Директриса опустила глазки долу и принялась каяться.

Как оказалось, это был даже не второй случай воровства, примерно шестой. Но остальные были по мелочи и их удалось замять.

Кому-то выписали премию, кому-то разрешили выступление, кому-то еще что-то…

Пять человек. Двое сотрудников и трое музыкантов. Но такого куша, как у Михаила, вору раньше не попадалось.

– Коза старая, – ругнулся Михаил.

Ирина покачала головой.

– Ты неправ.

– Чего я…, неправ?

– Светлана Семеновна старалась уберечь всех от плохой славы. Сам знаешь, то ли он украл, то ли у него украли…

Во взгляде директрисы была искренняя благодарность.

– Спасибо, Ирина Петровна.

– Пока – не за что. Дайте-ка я на замок посмотрю, – вздохнула Ирина. – Люсь, у тебя лупа была?

Не то, чтобы она была специалистом и экспертом. Но…

– Вот, держи.

Люся, честно говоря, была немного подслеповата. Очки она носить не собиралась – внешность портят. Линзы ее тоже не устраивали – она считала, что любые линзы приводят к раннему образованию морщин. И боролась со своим недостатком народными методами. Взять с собой лупу, к примеру. Для самого мелкого шрифта.

Ирина взяла лупу, открыла и опустилась на колени перед замком. Хорошо, джинсы надела.

Посмотрела через увеличительное стекло. Внимательно, серьезно…

А вот кажется ей, что дверь открывали родным ключом?

Вроде бы ни царапин, ни чего-то такого… с другой стороны, сейчас отмычки хорошие, да и замок тут старый… Ирина попробовала встать, но нога в сапожке на каблучке неловко подвернулась.

Пальцы коснулись металла замочной скважины.

– Ох!

Видение возникло, словно удар грома.

Молодая черноволосая женщина, лет тридцати на вид, наклоняется над замком.

В руке у нее блестит связка ключей, в другой руке зажат кошелек. Кожаный, черный. На лице злорадная улыбка.

– Посмотрю я, как ты ЭТО замнешь, старая гадина!

И видение исчезает, словно его и не было.

Ирина без сил опустилась на пол.

Машу вать! И что это было?!

– Ириш, все в порядке?

– Да, просто нога подвернулась, – отозвалась Ирина. – Замок не вскрывали. Открыли родным ключом.

Светлана Семеновна погрустнела.

Ну да. Если использован родной ключ, то воровка или вор – местный, воспитали, называется, внутри коллектива. Порадовали.

Удастся ли с такими радостями усидеть на своем месте?

– У кого из сотрудников есть ключи от этой комнаты?

Светлана Семеновна замялась.

– Да, вы понимаете…

Ирина не понимала. Сначала. Потом выяснилось, что ключи благополучно висят на вахте, в стеклянном шкафчике, и доступ в него вполне свободный. Не для всех, но для своих-то…

Читай, кто захочет, тот себе хоть десять дубликатов сделает.

Замечательно!

Вызывать всех по очереди и расспрашивать?

Ирина подумала и об этом. Но лучше…

– Может, вы нас проведете по кабинетам, и мы потихоньку расспросим сотрудников? У кого есть ключи, у кого нет…

Светлана Семеновна кивнула.

– Да, пожалуйста.

– Кто здесь ближе всего?

– Кадровик…

Ирина еще раз осмотрела дверь.

Перевела взгляд на пол.

И ее передернуло.

Лежал на полу длинный черный волос. Ну, лежал и лежал, многие дамы посыпают своими локонами все вокруг. С нашей-то экологией иногда на ходу лысеешь.

Но чтобы так совпало?

И видение, и этот волос?

Хотя он мог здесь и неделю валяться… или не мог?

– А часто здесь полы моют?

– Каждый вечер. А что?

– Скажите, а есть у вас сотрудница с такими длинными черными волосами? – поинтересовалась Ирина, проигнорировав чужой вопрос..

– Да. Ниночка, очень милая девочка… а…

– Ага. А где она сейчас?

– У себя, наверное. Она у нас бухгалтер…

– Любит считать чужие деньги? – ухмыльнулась Люся.

Ирина пожала плечами.

– Посмотреть надо. Давайте с нее и начнем опрос с ключами? Проводите, Светлана Семеновна?

Светлана Семеновна посмотрела глазами раненой в попу выпи, но направилась вперед по коридору. Идти пришлось недалеко, всего три кабинета.

Вот и надпись черным по белому.

"Бухгалтерия".

Дверь кабинета открывается, и на Ирину чуть ли не глаза в глаза смотрит та самая брюнетка из видения.

Один в один, даже одета она так же, в светло-желтый брючный костюмчик.

На миг голова начинает кружиться, и больше всего Ирине хочется прислониться к косяку. Закрыть глаза и немного передохнуть. Но вместо этого…

– А вот и ваша воришка, Светлана Семеновна.

– Та-ак…

Взгляд Михаила не предвещал ничего хорошего. А засучивание рукавов и подавно не радовало.

– Да вы что!!! – истерически взвизгнула Ирина.

– Мы-то ничего, – Ирина говорила тихо и даже чуть устало. – Лохмы свои собирать надо, когда воровать идешь, а не посыпать ими место преступления.

Воровка дернулась.

– Ничего я не брала!

– А если я тебе сейчас нос по морде раскидаю? – вежливо уточнил Михаил. – Будешь, как китаянка, я тебе еще и уши на задницу натяну…

– Я вас посажу!!! Я…

– Лейтенант полиции, Алексеева Ирина Петровна, – махнула красной книжечкой Ирина. – Ребята, выйдите на минуту?

Миша заворчал, но Люся потянула его за руку. Светлана Семеновна вышла за ними, а Ирина сделала шаг и вплотную придвинулась к воровке.

– Я сейчас уйду. А в комнату войдет тот неулыбчивый парень. И останется. Ты меня поняла?

– Права не имеете.

– Меня здесь не будет. А все, что он сделает… ты у него сколько стащила? Мно-ого, на машинку хватит, если подержанную брать. Суд это примет во внимание. Обязательно.

– Не посмеешь!

– Еще как посмею. Сама кошелек отдашь – или как?

– Не брала я никакого кошелька!!!

– Значит, сейчас бригаду вызовем. И найдется он… – Ирина медленно обвела взглядом кабинет. Действительно, неглупая девушка. – Во-он там, в вентиляции. Ты его на веревочку привязала, а выносить хотела завтра или послезавтра, когда все уляжется. Или будешь уверять, что на нем твоих пальчиков нет? На веревочке? Шикарное место для ДНК….

Воровка побледнела, словно мел. Ирина насмешливо улыбнулась. С тех пор, как заговорили про ДНК, люди решили, что это универсальный идентификатор. Хотя на веревке могут быть следы ДНК множества людей, биоматериал еще нужно постараться снять – очень неудобный материал для экспертов, да и по деньгами дорого. С кошелька – и то проще. И лучше вообще пото-жировыми следами обойтись. Но кто об этом знает?

– Я… откуда?

– А это мое дело. Так что – я вызываю полицию? Или ты все-таки признаешься и попытаешься договориться с Михаилом, чтобы не писал заявление?

Воровка заколебалась.

Ирина подошла к двери и распахнула ее.

– Пять секунд. Потом я ухожу. Четыре. Три. Две…

– Ладно! Я это! Я!

– Ниночка, – едва не всхлипнула Светлана Семеновна, – как же так? Я же к тебе со всей душой…

Лицо воровки исказилось злостью.

– Душой? Ах ты старая б…! Душа у нее, подумайте только!!!

И разразилась потоком отборного мата.

– Не стоит метать бисер перед свиньями, – остановила Ирина Светлану Семеновну. Та искренне была расстроена и готова едва ли не заплакать. – Это не вы плохая, это ей кто-то другой пообещал больше, если вас уволят.

– Сука!!! – выплюнула Нина, глядя на Ирину злобными темными глазками и изрядно напоминая в этот момент жирную черную крысу. Хотя те – милейшие создания, по сравнению с этой дрянью.

– Да ладно, – фыркнула Ирина. – Сказала бы честно, кто обещал, глядишь, и в полицию не сдадим.

Ответом был очередной поток мата.

Ирина достала мобильный телефон и показала воровке. Набрала фамилию, и на экране высветилась фотография Евгения Борисовича при форме и всех регалиях. Ирина лично со стенда пересняла.

– Звоним? Ночевать уже в камере будешь! С бомжами и проститутками, представляю, чего ты там подцепишь. Вшей-то вывести легко, только наголо обрейся, а вот чесотку… А может, и еще что хорошее, тот же сифилис…

– А до того я ей все-таки нос сломаю, – Михаил протянул руку к Ниночке.

– Миша, не трогай ее! – испугалась Люся. – Тебя в соседнюю камеру определят! О руках подумай!

– А я ее сейчас чем-нибудь таким… чтобы рук не марать… девушки, выйдите?

Михаил выразительно огляделся в поисках орудия труда, и это оказалось последней каплей. Воровка разревелась, размазывая сопли.

Сломалась, – холодно отметила про себя Ирина.

Стоит ли говорить, что она не могла найти в себе ни капли жалости? Ни грамма, ни миллиграмма. Да и с чего бы?

Тебя посадят?

А ты не воруй!

Ведь не семеро по лавкам с голоду плачут, просто ей хотелось подставить хорошего человека. Ну… неплохого.

Светлана Семеновна тоже стерва еще та, зануда и не слишком хороший руководитель, но ведь и сволочнее бывают! Что уж ее так-то подставлять?

Возраст ведь, сердце могло и не выдержать… надо сказать ей, чтобы проверилась.

* * *

Два часа переговоров дали отличный результат.

Бумажник со всем содержимым вернулся к владельцу.

Ниночка написала заявление об увольнении по собственному желанию.

И раскололась по самые помидоры.

Воровать ее подговорила соседка по дому. Да, вот такой альянс.

Сама она воровать не хотела, ручки пачкать. Да и вообще…

Она работала заместителем Светланы Семеновны. Муж пристроил. Супруг работал в администрации и на икорку с балычком в семье деньги были. Но не сидеть же женушке дома?

Пусть наряды прогуляет, себя покажет, на людей посмотрит…

Женушке захотелось большего. Не хотелось быть ей столбовою дворянкой, хотелось ей быть владычицей морскою. Вот и наняла рыбку на посылках…

Ниночка воровала, Аллочка создавала ей алиби, а в случае назначения Аллочки директором, красотки замкнули бы на себя все финансовые потоки и распоряжались домом культуры, как своим карманом.

Что стояло между ними и мечтой?

Всего лишь одна упертая старая дура, которая никак не хочет уйти. Ну и как тут не поторопить ее? Как не надавить?

Рано или поздно поднялся бы скандал, кто-то написал бы заявление, а дальше: шум, гам, увольнение…

Идея была неплохой.

Воплощение подкачало.

Но кто ж знал, что сюда приведет такую компанию? Неудачно это получилось для обеих дамочек.

* * *

Аллочку тоже уволили.

Две подружки плевались ядом, но что тут сделаешь?

Мужу пожаловаться? Так Миша, умничка, не доверяя бумаге, снимал весь процесс получения чистосердечного признания на телефон. Наверное, случайно. Включил камеру и сунул его в нагрудный карман, понятно, камерой наружу.

Вот и заснялась вся картинка.

И ругани, и покаяния, и даже вылавливания кошелька из вентиляции.

Благо, в бухгалтерии никого не было, главбушка сегодня приболела. Возраст-то уже не детский, тоже около шестидесяти.

Примерно через три часа вся компания собралась в кабинете Светланы Семеновны.

– Ирочка, не знаю, как вас и благодарить.

– Крепкого сладкого чая с конфетами будет достаточно, – Ирине жутко хотелось есть. Такое ощущение, что она последние три часа кирпичи ворочала, кушать хочется так, что назвать желание приличным словом язык не поворачивается.

ЖРАТЬ!!!

И побольше, побольше…

Обед из трех блюд ей здесь не предложат, так хоть чая!

Светлана Семеновна захлопотала лично, и через десять минут перед Ириной стояла большая чашка крепкого чая с изумительным ароматом и коробка дорогих швейцарских конфет.

Отказываться девушка не стала.

– Спасибо.

– Это вам спасибо. Спасли вы меня…

– Это да. И от меня спасибо, – согласился Михаил.

Заявление он решил не писать… Хватит и бумажек от Ниночки, так, на всякий случай. Конечно, в суде опытный юрист из этих писулек и съемок винегрет сделает, но Михаил и не собирался доводить дело до суда.

Вещи вернули, деньги тоже….

А остальное…

Он лучше завтра сходит на прием к Аллочкиному супругу. И внятно растолкует, что только благодаря ему не поднимается бо-ольшая волна нечистот. А любящая супруга мужа нехило так подставила со своими амбициями.

Уже потому, что попалась. И лучше ее убрать подальше от конкретного ДК. От греха…

– Подвезете до общаги? – тут же воспользовалась Ирина.

– А может, гулять?

– Нет, гулять вы с Люсей, – отказалась Ирина, перехватив благодарный взгляд подруги. – А я спать. И побольше… сил нет.

Зевок получился очень выразительным.

Все понимающе закивали. А Ирина порадовалась, что вопрос ее знаний так и не всплыл. И волос никто предъявить не потребовал.

Повезло…

* * *

В общаге Ирина сделала себе громадный пятислойный бутерброд со всем вредным и вкусным, что нашлось в холодильнике, нагло стащила у Люськи колу, которую искренне считала средством для выведения глистов, и упала на свою кровать.

Если это не эпический…ец, то что вам тогда…ец?

Ирина не знала ответа.

Какая-то фигня с ней творится, иначе и не скажешь. Сами подумайте, многое можно списать на опыт, знания, навыки, психологию…

И с Настенькой, там можно было списать на догадливость. И с фуфлософом тоже.

И даже случай с бабой-жабой проходил под этой категорией.

Скажем честно, в мире ничто не ново. Как еще старик Екклесиаст писал, все повторяется под солнцем, все уже было и еще не раз будет, просто в других декорациях. А он-то дураком точно не был.

Тогда что?

Сегодняшнее – это не хорошее знание психологии, не догадки, не…

Это видение было правдой. И потом Ирина точно знала, где лежит бумажник. Она знала!

Ведала, если хотите.

И как эту тварьскую способность назвать?

Экстрасенсорика?

Чутье?

Ясновидение?

Эпитетов Ирина могла подобрать достаточно, но только один отражал ее ощущения в должной степени четко.

Магия.

Сказать, что ее от этого передергивало? Знаете, это – редкостно преуменьшить.

Какая, к чертям колбасячьим, магия, в наше-то время? Когда сотовый телефон круче всякого архимага, а пистолеты стреляют быстрее заклинаний?

Что за бред?

Но и другого объяснения нет.

Ирина припомнила свои сны и передернулась. Вот ведь еще… это – оттуда?

Да, скорее всего, оттуда.

Девушка вскочила и заметалась по комнате, нервно прихлебывая колу из банки.

Черт! И еще раз – ЧЕРТ!!!

Только наверняка не явится. Есть им дело до каждого придурка, как же, жди! А если и явится, есть подозрения, что Ирина первая не обрадуется. Мало ей уже происходящего!

Хотя… а что с ней такого страшного происходит? Вот, сегодняшний случай откровенно на пользу, не то бы подставили тетку…

Да и прошлые – тоже.

Так что теперь – смириться и радоваться? А если потом хвост отрастет? Или рога?

Хотя второе, это… м-да, не будем о грустном. Но в любом случае…

Почему-то виделся великолепный И.В. Грозный (Рюрикович-Бунша) с его: "Да ты, я вижу, ВЕДЬМА???!!". И посохом, посохом…

Так что – она теперь ведьма?

А с чего это вообще началось? Только не надо говорить, что у нас примерно половина Российских дам – ведьмы. В жилконторе, например, в регистратурах в поликлинике, в…

Вот не надо путать божий дар с яичницей, давайте разбираться, откуда именно дар взялся.

Ирина задумалась.

И быстро пришла к правильному выводу.

Достала из-за воротника кулон, оглядела, повертела в руках.

– Ты, что ли?

Медальон, как и положено кругляшу, исправно молчал.

Ирина протянула пальцы к замку.

Снять!

Снять – и выкинуть на фиг!!!

Может, оно радиоактивное! Чернобыльское? Или еще чего похуже…

Руки остановились на цепочке.

Снять?

Да?

А руки не поднимаются.

Не в буквальном смысле, нет, но…

Ирина поняла, что НЕ ХОЧЕТ расставаться с этой монеткой. Не может…

Наркота?

Ну, это уж вовсе глупости. Но ломает ее по-черному.

Так что происходит?

И отсюда ли все пошло? Почему старуха прятала эту монету, почему отдала горшок, кто еще знает о ее свойствах? Кто вообще может послужить консультантом?

Ирина поглядела в сторону компьютера, влезла в интернет, почитала, оценила.

Ну, знаете ли…

Снимаю сглаз, вешаю на уши?

Потомственная колдунья избавит от порчи, венца безбрачия, денег в кармане…

Белый маг вернет мужа в семью, нашлет порчу на врага (посреднику – десять процентов, киллеру девяносто). И кто во все это будет верить?

В здравом уме и твердой памяти?

Бред!

А если сарафанное радио попробовать? Ну, должен же кто-то и что-то знать?

Маги – гадалки – бабки… хоть кто-то и где-то должен отыскаться? Чисто гипотетически…

Должен. Вопрос по времени. Сколько пройдет, прежде, чем она кого-то найдет. Год или все три?

А если зайти с другого конца?

Кто мог знать что-то про монету?

Первое – ее хозяйка. Прасковья Никитична. Но там уже не спросишь.

Дальше.

Ее дочь, Клавдия Ивановна. Имеет смысл поговорить, если пробьешься через кликушество. Попробовать так все равно надо.

Тот алкаш на скамейке… Николай Петрович, кажется? Он сказал, что его баба дружила с Прасковьей. Надо и туда постучаться.

Не может такого быть, чтобы и никто, и ничего не знал…

Хм, а тогда обратный вопрос?

Почему перерывали дома у кучи посторонних людей? Не знали, кто именно нужен? Или…

Ирина задумалась.

А может быть так, что монетку эту чуяли, или как-то узнали, что она в том квартале, а точно-то и не знали? Черт его разберет…. Слишком за уши притянуто. Найти бы этого "изыскателя", да порасспросить! Как следует!

Чтобы кровавыми соплями исходил, паскудина!

Ирина поймала себя на кровожадных мыслях и сделала еще глоток колы. Дрянь такая, полипов ей в кишечнике только и травить, но в критическую минуту помогает. Сахара много, мозг работает, что еще надо?

Да ничего!

Сесть и подумать. А потом успокоиться и поспать. А то переживания, страдания и прочее – это шикарно, но ей-то завтра на службу! И никто ей отгул не даст, не заработала пока.

Ирина приговорила банку колы, сжевала два бутерброда, и завалилась спать. Ну, хоть полежать.

Но видимо сил было потрачено столько, что организм плюнул на утонченную натуру с ее душевными переживаниями, и послал мозг в крепчайший нокаут. Из которого девушку вывело только истошное верещание будильника.

Служба!!!

* * *

Не успела Ирина прибыть на рабочее место, как ее тут же взял в оборот Коля.

– Пришла? Отлично, поехали….

Рябов затолкал Ирину в машину, и надавил на газ. Бедный жигуленок только покрышками взвизгнул.

– Куда мы едем? – поинтересовалась Ирина.

– А, все туда же. Опять у нас этот козлогад отметился.

– Нет, ну это уже наглость! – возмутилась Ирина.

– Ага, только теперь еще интереснее…

"Козлогад" отметился на местном кладбище.

* * *

Интереснее?

Ирина так бы не сказала. Наоборот…

Если уж эта тварь убивать начала… так она и знала, что не остановится. На кладбище было шумно и людно. И было, было отчего!

На одной из могил произошел акт вандализма.

А заодно и убийство.

А как это еще назвать?

На свежепоставленном кресте, на вчерашней, сразу видно, могилке, висел парень лет восемнадцати. Тощий, мелкий…

Венки были сдвинуты в сторону, могила очерчена какой-то фигурой, напоминающей пентаграмму и в нее вписаны непонятные знаки… половину уже не разобрать, на земле-то!

Затоптали!

Ирина пригляделась к парню.

– Не наркоман, часом?

– А с чего ты так решила? – поинтересовался Коля.

– А вон, на руке….

Парень был не слишком оригинален, кололся, по старинке, в вену на локте. Убийца снял с него верхнюю одежду, оставив в майке и легких джинсах, и руки были видны.

– Тварь, – процедил Коля.

Парня действительно распяли.

Прибили гвоздями руки и ноги, а под левую грудь загнали нечто вроде пики для колки льда. Она и сейчас оттуда торчала, никто не вынимал.

– Он что – не сопротивлялся? – удивился кто-то.

– Мог и не дернуться, – если под кайфом был. Если вообще что почувствовал, – Коля повернулся к подошедшему мужчине. – Привет, Андрей.

– Приветствую. А это что с тобой за красотка?

– Стажер наш. Взял вот, на дело.

– Ничего так девочка. Не блюет, не орет… может, и толк из нее выйдет.

– А бестолочь останется, – под нос себе процедила Ирина.

Выбешивало ее, когда при ней вот так начинали "обсуждалочки". Противно, знаете ли! Гадко!

Андрей явно услышал, но комментировать не стал.

– А рога где? – поинтересовался Коля.

– Рога?

– Мне сказали, опять наш "козел" нашкодил.

– А… с другой стороны посмотри.

Ирина поспешила на почтительном расстоянии обойти крест. Поднырнула под ленту, которой огородили место преступления и сделала снимок, максимально его приблизив.

Общага – место такое, общественное. И люди там живут разные, в том числе один эксперт…

Будет время – поболтаем.

Ну да.

На перекрестье планок кто-то грубо, кровью, нарисовал тот же "Одаль". Ух, попался бы он ей на пять минут! Потом и хоронить было бы нечего…

Ирина посмотрела на крест, подумала…

Дотронуться?

Что-то подсказывало ей, что это бесполезно. Ничего она не "увидит". Не потому, что кладбище, нет. Она просто попала сюда не в то время. Вот окажись она первой на месте преступления – другой вопрос. Шансы были бы. А сейчас все уже затоптали.

Засвинячили, забили своими… как бы это назвать?

Да хоть бы и астральный след. Пойдет?

Пойдет…

Термин так легко всплыл в сознании, словно его кто-то шепнул со стороны. Ирина поежилась.

Монетку она снять так и не решилась.

Итак, астральных следов она не прочитает. И бегать по округе тоже бессмысленно, она ж не овчарка. Кстати, кинолог тут тоже был. Сидел с собакой в стороне… Ирина пригляделась и обрадовалась, как родной.

– Найда!

– Привет, стажер! – Федя помахал рукой. – И ты тут?

– Вы-то тоже здесь…

– Ну, мы – понятно. Опять тот же сволочь шкодит. Мы приехали, и сидим, вот. Положено, знаешь ли…

Ирина знала. Положено.

И кинолог, и прочее…

А здесь еще дело, наверняка, будет резонансное. На всю область прославится… хорошо, что такое участковым не доверят. Или плохо?

Нет, дело у них наверняка заберут. Туда же, куда и остальное…

Но найдут ли кого?

Вот это было самым сложным вопросом.

Ирина бы за успех не поручилась. Просто потому, что ищут не там, не так и не того. А кого надо?

Вот ведь беда…

Как правильно, она не знает. Зато точно знает, что сейчас – неправильно. И знает, куда ее пошлют.

Коля общался с кем-то в погонах. Ирина повернулась к Феде.

– Слушай, а еще были такие случаи? Ну, чтобы собаки идти отказывались?

– Не знаю. Надо поспрашивать по коллегам, – честно признался Федя. – у меня, вот, только с этой рожей козлиной.

– Это руна "Одаль".

– Чего?

Ирина вкратце рассказала о своих изысканиях. Федя впечатлился и присвистнул.

– Думаешь, у нас тут кто-то на СС башкой поехал?

– Да кто ж их, психов, знает?

Федя задумался.

– Ты понимаешь, чтобы на чем-то поехать мозгом, надо об этом самом чем-то хотя бы знать. А молодежь сейчас такая… Для них СС – это не Гитлер, а какая-нибудь секретная служба. Или еще чего в том же духе…

– Игрушка…

– Ага.

– Получается, наш псих постарше должен быть? Лет сорока?

– Ну… это еще вероятно. Да и то…Вопрос сложный.

Ирина вздохнула.

– Да уж… Поди, разберись.

– Чего сидим, куда глядим?

Нельзя сказать, что Коля появился очень вовремя. Ирина пожала плечами.

– Кто ж меня поближе подпустит? Вот и сижу, чтобы не мешать…

– А теперь давай, прогуляйся по кладбищу. Может, найдешь с кем побеседовать. Ты девушка, молодая… глядишь, с тобой откровеннее будут.

Ирина пожала плечами, но со скамейки поднялась.

– Ладно.

Хотя она искренне сомневалась и в действенности этого предложения. Это – кладбище.

Свой микрокосм, своя сфера деятельности, свой бизнес, свой замкнутый мирок. И откровенничать с посторонними тут не принято.

А может, и карается по всей строгости понятий. Запросто.

Ирина подозревала, что Коля тоже об этом знает. Но – подчиненный должен быть занят делом. И не смотреть, как бездельничает начальство.

– Пошли, вместе погуляем, – поднялся Федя.

– Спасибо.

– Да было б за что!

Ирина потрепала Найду по мягким ушкам.

Хороша!

Маленьких собак девушка не понимала. Собака должна защищать человека, а не наоборот. Храбрость от размера не зависит? Безусловно! Но в драке размер имеет значение.

Есть много "героев", которые могут без зазрения совести пнуть ногой того же чихуахуа. А овчарку? Поди, попинай такую Найду! Найдут тебя потом в реанимации, без куска ноги!

Федя улыбнулся, понимая, о чем думает девушка.