Текст книги "Тропой лекаря (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

– да не уйду я никуда! И учить меня не надо, я все умею!

– А им-то это откуда знать? Есть тут и третья опасность. Если ты абы к кому попадешь в подмастерья, будет хозяин пользоваться твоим талантом, ты медяки получишь, а он – золотые. Нужно тебе такое?

– Будто у меня выбор есть....

– Есть. Мы с дочкой побеседовали тут немного... Домик тот помнишь? Который Таниль подгрести хотела?

– Да, госпожа Лимира.

– Долго Карисе еще в себя приходить?

– Да уж не меньше года. Яд я почистила, но она слабенькая. Ей сейчас ни тяжести носить, ни болеть лишний раз, ни перетруждаться... здоровье постепенно восстанавливаться должно, не с налета.

– Вот. На год я здесь останусь, с дочкой поживу, с зятем. С детьми понянчусь, опять же. Жить буду – с ними, а домик сдадим тебе.

Я захлопала глазами.

– Госпожа Лимира, да у меня и денег-то нет.

– У тебя чутье лекарское есть, и руки золотые. Я-то знаю. Ты осмотрись вокруг, за окнами что?

– Город.

– Желтый город. Ты думаешь, здесь хороших лекарей много? Кто поопытнее и посмышленнее, давно в Зеленый город перебрались, за услуги ломят – не подступишься. Ты, если дорого брать не будешь, вмиг себе клиентов наберешь, люди потянутся.

– Думаете?

– Точно знаю. Да и что ты теряешь, если попробуешь?

Я подумала.

– С арендой хотя бы месяц подождете?

– И два подождем, и три, – рассмеялась госпожа Лимира. – Я-то людей вижу, ты девочка хорошая, обязательная. Последнее отдашь, с себя рубашку снимешь, лишь бы в должниках не ходить.

– Но эти-то три месяца тоже прожить надо?

– Да уж проживем как-нибудь, не последнюю корочку хлеба доедаем.

Домик мне понравился с первого взгляда. Я арендовала его, повесила вывеску и принялась ждать пациентов. А госпожа Лимира принялась активно сплетничать обо мне.

Там словечко, тут два – и к концу второго месяца потянулись первые больные.

Лечила я хорошо, брала недорого, так что ко мне и возвращались, случись что. Я достаточно быстро отдала долги, обновила гардероб и даже стала позволять себе кое-какую роскошь, вроде пухового одеяла. Ненавижу холода и сырость, это единственное в Алетаре, что мне не нравится. Поэтому – теплые одеяла даже летом и теплый плащ и сапоги зимой.

Может, магу жизни и сложно заболеть, здоровье у нас на зависть многим, но это уже нервное. Ненавижу мерзнуть...

***

Праздник продолжался. На площадь выкатили бочки с вином, и начались танцы. Наевшиеся люди особого рвения не проявляли. Музыканты играли что-то медленное, Крамар подумал – и предложил мне руку. Учитывая, что пальцы он после курицы не вымыл, пришлось покачать головой. Мол, потом. Поела, отдохнуть хочу.

Крамар принял отказ спокойно. Он еще не оставил надежды убедить меня стать его помощницей.

Я смотрела на танцующие парочки, не испытывая желания присоединиться. Ну... почти не испытывая. Уж точно не с Крамаром!

– Дэви, представь меня своей подружке?

Хлопок по плечу заставил господин Крамара повернуться. Перед нами стоял... медведь. Иначе и не скажешь.

Здоровущий, плечистый, на голову выше Крамара и как бы не на две головы выше меня, с гривой золотистых волос, падающих гривой на спину, с яркими синими глазами и обаятельной улыбкой, глядя на которую тотчас же захотелось улыбнуться в ответ.

– Рем, ну ты медведь здоровенный, – проворчал Крамар, потирая плечо.

– А то ж! Так что за птичка рядом с тобой?

Я встряхнула головой.

Птичка?

Подружка?

Да что этот хам себе позволяет?

– Госпожа Тойри Ветана, лекарь. – представил меня Крамар. – Господин Рем Лорак, десятник в третьем городском полку.

– Ле-екарь? Травница, да? – смерил меня взглядом громила. Ну да, женщины лекарями не бывают, это тяжко, трудно, и вообще – не для их слабых мозгов, да?

Я ответила не менее спокойным взглядом, постаравшись вложить в него все презрение, которое испытывала. Тоже мне, красавчик...

Хамоват, грубоват, неотесан, и вообще, чем больше мышцы, тем меньше мозг! Вот!

– госпожа Ветана – лекарь, – еще раз поправил Крамар.

– Хм..., – верзила смерил меня оценивающим взглядом. – Нам бы такого лекаря в казармы. Госпожа Ветана, вы не подрабатываете?

На этом мое терпение лопнуло. Я выпрямилась во весь рост и прищурилась. Смотрела я при этом не на громилу, а на лекаря. Холодно, спокойно, безразлично.

Эти люди не могут меня оскорбить. Все сказанное – неправда, а значит – не стоит даже снисходить к их словам.

– Господин Крамар, благодарю за любезное приглашение. Надеюсь, вы понимаете, что мой отказ – окончателен и обсуждению не подлежит. Всего хорошего.

Крамар дернулся, словно его шилом в зад ткнули.

– Тойри... госпожа Ветана... я не...

Поздно. Уже было поздно.

Я развернулась и направилась прочь. Позади осталось изумленное лицо громилы, позадиосталась неловко протянутая рука лекаря – кажется, он пытался схватить меня за руку, но промахнулся. И хорошо. Потому что руки у него были жирные.

Я шла домой и пыталась проглотить неприятный осадок. Было попросту противно.

Подрабатываю ли я?

Нет. Я – работаю.

Не стоило даже и связываться с такими, как этот Крамар. Есть люди и люди. Кто-то являет собой образец благородства, вне зависимости от места рождения. Мэт Шаронер обычный грузчик, и это не мешает ему оставаться благородным человеком. А Крамар и этот верзила... их хоть золотом облепи, лучше и порядочнее они не станут.

На мое плечо легла тяжелая рука. Я резко развернулась – и уткнулась носом мало что не в грудь господина Лорака.

– Уберите руку, любезнейший.

– Госпожа Ветана, я извиниться хотел, – прогудел верзила, не обращая внимания на мои скривленные в ггримаске неприязни губы. – Вы не серчайте.

– Не буду. Уберите руку, любезнейший.

– Госпожа Ветана! Не гневайтесь. Я ж не знал...

Я не стала уточнять, что именно он не знал. Что я не подружка, что я лекарь, или что я не шлюха. Неважно. Этот человек меня больше не интересовал. Его для меня не существовало. Так что я просто стояла и молчала, ожидая, пока мужчина уберет руку.

– Уж простите грешника?

Широкая улыбка на губах, привычным жестом склоненная к плечу голова, невинные голубые глаза. Красивый мужчина, отлично осознающий это, и умеющий пользоваться своей красотой. Женщины должны млеть. Наверняка млеют, и мужчина потом получает от них желаемое. От прощения – и до постельных утех. Я знаю таких, их много в высшем свете, только там их уловки более отточенны.

– Вы прощены. Уберите руку.

Рука была убрана с плеча, чтобы тут же согнуться в предлагающем жесте.

– Прошу вас, госпожа Ветана.

– Нет.

Я развернулась и направилась к краю площади. Я все понимала. Наиболее правильным поведением сейчас было бы принять предложжение, посидеть с Лораком и Крамаром, может быть, позволить проводить себя до дома, поцеловать на прощание и перейти в категорию легкодоступной добычи.

Опасность крылась в том, что меня могли бы попробовать затащить в постель, но с этим можно и побороться. Например, часто и упорно заговаривать о свадьбе и детях. Как известно, мужчины не любят брать на себя обязательства. Вывернулась бы.

Тогда бы ко мне потеряли интерес.

Увы...

В силу своего воспитания, этот выход был для меня закрыт. При одной мысли о чем-то подобном, меня начинало серьезно подташнивать, и даже подумать о поцелуях с Лораком было неприятно.

Красив?

Много таких, красивых... Это как есть цветы у тех же помидоров вместо плодов. Цветы, кто бы спорил, красивее, чем ягоды, но съедобны ли они? Даже вредны, и отравиться ими не в пример легче. Нет уж, пока Лорак не созреет, есть его попросто вредно для здоровья.

Сейчас я делала то, чего стоило бы избежать – я разжигала интерес к себе. Недоступное – манит, притягивает, заставляет выходить на охоту. Лорак и выйдет...

Рука вновь тяжело легла на мое плечо, я приготовилась звать на помощь, но...

– госпожа Ветана! Как я рад вас видеть!

Уважаемый купец Жерх (он же Жмых и Жмот) улыбался во весь рот, глядя на меня. Рядом стояла его жена, и тоже улыбалась.

– Госпожа Ветана, рада познакомиться с вами! Муж рассказал, что благодаря вам живы и я, и наш ребенок.

Я ответно расцвела в улыбке.

– И мне очень приятно. Как вы себя чувствуете?

– Пока еще не очень хорошо, да и для маленького пришшлось нанять кормилицу, но главное, что я выздоравливаю. Придворный лекарь осматривал меня, и сказал, что все будет в порядке. Спасибо вам громадное.

Я едва удержалась, чтобы не фыркнуть.

Придворный лекарь! Да он только мигрени, небось, и лечит. А побегал бы он как я, по вызовам, да по болячкам, переломам, ранам, родам... чего я только не насмотрелась за это время! В лекаре главное не статсу, а практика, а у меня она куда как обширнее! Вот!

– я тоже надеюсь, что все будет в порядке. Если что – обращайтесь.

– Обязательно. Я так мужу и сказала, случись что – только к вам.

Я кивнула. Можно понять женщину. Придвоорный лекарь наверняка обидится, если одновременно с ним позовут и какую-то девицу из желтого города. Узнает и обидится. И будет у меня куча проблем.

Так что пусть кичится своей работой, пусть сшибает деньги, а я буду попросту работать и приносить людям пользу.

– Вы потанцевать? – поинтересовалась тем временем Мила.

– я уже ухожу домой...

– Да, мы потанцевать, – я и забыла про Лорака, а мужчина про меня не забыл. К сожалению. И сейчас попытался положить мне руку на плечо, подчеркивая, что мы вместе.

– А это ваш друг, госпожа Ветана? – в голосе Жмыха послушались неодобрительные нотки. Интересно... Я покачала головой.

– Нет, что вы. Господан Лорак просто принял меня за солдатскую шлюху, а сейчас ищет возможность подтвердить свое предположение.

На лице купца на миг отразилось изуумление, а потом он понял.

– Господин Лорак, будьте так любезны покинуть нас. Немедленно.

– Я не..., – попытался что-то сказать мужчина,, но кто его слушал?

– госпожа Ветана, буду счастлив, если вы составите нам компанию.

– Благодарю за любезное приглашение, господин Жерх, госпожа Жерх...

Когда мы закончили расшаркиваться, Лорака рядом уже не было. Жмых пожал плечами.

– Судя по форме – это десятник второго столичного полка. Надо бы позаботиться, чтобы он не стал сотником. Мужчина, который имеет наглость навязывать себя женщине, теряет право называться мужчиной.

Жена подтвердила слова мужа решительным кивком. И это – купцы. Так где же нашло приют благородство?

***

Об этом мне предстояло узнать спустя три часа. Надолго я задерживаться не стала, памятуя о контрабандистах. Угорь постепенно выздоравливал, и хотя я опасалась рецидива, самое страшное уже миновало. Температуры не было, заражения удалось избежать, кишечник у мужчины работал нормально – теперь остаавалось его только выхаживать.

Кажется, контрабандисты меня убивать не собирались, здраво рассудив, что лекарей не напасешься, а личная лекарка, к которой можно обратиться, которая не выдаст, и которая знает свое ремесло – это ценность. А ценности надо беречь.

Я тоже не возражала.

Я отлично понимала, что они занимаются нехорошим делом, что нарушают закон и вообще – в тюрьме всех вылечат... на плахе здоровыми окажутся, но отказать не могла.

Дар меня просто огнем жег.

Отказать кому-то в помощи для меня становилось немыслимо. Я должна была лечить, это было сильнее меня. И даже так...

Я заметила, что любая трава у меня на огороде, цветы на окнах и рассада в специальных деревянных кадках цвели и пушились так, словно собирались три урожая за год дать. Даже соседей это затронуло. Кажется, я становилась сильнее.

Или просто дар раскрывался?

Дома я ходила лечить разве что раз в пять – шесть дней, очень много времени занимала учеба, которая мне не пригодилась. А здесь каждый день, да по пять-шесть раз в день, а иногда и каждую ночь...

Дар – он как мышцы, если их не качать, он и расти не будет, это я поняла со всей отчетливостью.

Отношения с контрабандистами имели и свою положительную сторону. В портовых кварталах я могла появляться в любое время дня и ночи без опасений быть ограбленной и избитой.

Уж что они шепнули, кому... не знаю и знать не хочу. Но меня все устраивало. Желтый город – сложное место...

За этими мыслями я не заметила, как дошла до калитки. Вставила ключик...

– Кажется, мы не договорили, да, лапочка?

На мое плечо опустилась тяжелая рука.

Рем Лорак!

Громила-десятник смотрел на меня не самым добрым взглядом.

– Кажется, нам и разговаривать не о чем, – парировала я. – Руку уберите, любезнейший.

– А если не уберу? Ты мне кое-что должна, детка.

– Пощечину? – ощетинилась я. – С радостью, да не допрыгну.

Злость просто перехлестнула через край. Да что этот кусок тупого мяса себе позволяет!?

А может, одно наложилось на другое? Праздник, на котором я впервые за долгое время позволила себе расслабиться и даже выпила пару бокалов вина. Платье, которое сначала пытался испоганить жирными пальцами Крамар, а теперь и этот хам. Само его поведение...

Неважно, благородная я или нет! С любой женщиной нельзя так обходиться, даже с самой последней проституткой – нельзя!

Мужчина был твердо уверен что любая женщина должна тут же пасть ниц пред ним и раздвинуть ноги – или раскрыть кошелек, в зависимости от желания великого и прекрасного господина. А тут – непорядок! Какая-то финтифлюшка отказывает! Да как она смеет!?

Наказать нахалку, всенепременно наказать!

Что дело дойдет до изнасилования, я не верила. Не тот тип мужчин... или тот?

– Не пощечину. Вот это...

Лорак притянул меня к себе и попытался поцеловать. По счастью, пьян он был, как свинья, а потому не мог найти у меня губы, попадая в лучшем случае в ухо. Я отбивалась, думая, что зря надела легкие туфельки. Была бы я в сапогах, которые специально заказала – прочные, страшные, зато на деревянной подошве – и он бы век хромал. А так – разве что пальцы отшибу.

А может, стоит попробовать?

Я запустила ногти свободной руки в шею громилы. Десятник взревел, как дикий осел и занес руку, но не пригнуться, ни пнуть его в колено я не успела. Мужчина как-то странно хрюкнул и начал заваливаться вперед, на меня. Я едва отскочить успела, а то бы точно пришлось с платьем попрощаться.

– Госпожа Ветана, вы в порядке?

Старший из братьев-угрей (угрят? Угренят? Как вообще называются детеныши угря) смотрел на меня с тревогой.

– В порядке, – успокоила я мужчину.

– А это что за ...?

Я невольно фыркнула. Очень уж затейливую родословную вывел контрабандист десятнику. От медузы, краба и съеденной ими дохлой ослицы, которую всю жизнь навозом откармливали.

– Этот назойливый господин решил, что неотразим для всех женщин Алетара. А я оказалась родом из другого города, – невольно улыбнулась я.

– А что это за господин?

– Десятник третьего городского полка, кажется.

– Ах, вот как, – в глазах контрабандиста загорелись нехорошие огоньки. Я поспешно подняла руки.

– Только не убивайте его, пожалуйста. Мне такая известность ни к чему, а он мог друзьям рассказать, к кому шел...

Кровожадные огни потухли – и после секундной паузы зажглись вновь.

– Не убью. Но он об этом еще очень сильно пожалеет. Госпожа Ветана, вы меня не подождете минут двадцать?

– Разумеется, господин.

Имен я их так и не знала, а на вопрос, как обращаться к братьям, мне порекомендовали называть их Старший и Младший. Мол, ремесло такое... прозвище слишком известно, а имена лучше наоборот, не упоминать. Мало ли кто и где оговорится. По размышлении, я с ними согласилась и ограничивалась в разговорах вежливым 'господин'.

Контрабандист без лишних церемоний взвалил себе на плечи тяжеленную тушу – и скрылся в темноте. Я пошарила рукой.

Фууу....

Повезло, успела ключик в замок вставить, а то выронила бы и ищи на земле впотьмах... до утра хватило бы. Надо переодеться, и сумку взять.

Я как раз успела, когда в окно поскреблись. Контрабандист был весьма и весьма доволен собой. Как кот, сожравший крынку сметаны и успешно избежавший встречи с тряпкой.

– Госпожа Ветана, вы готовы?

– Да.

***

Угрю было гораздо лучше. Сидеть я пока не разрешала, но лежать, опираясь на подушки, и даже самостоятельно кушать протертый жидкий супчик – вполне. Чем больной и занимался в ожидании лекаря. Я привычно присела рядом, отставила в сторону поднос, пощупала пульс мужчине и принялась снимать повязку.

Мужчины ждали моего вердикта с трепетом.

Наконец, я кивнула.

– Да. Заживает на редкость быстро, теперь я вам так часто не понадоблюсь. Будете меня раз в два дня приглашать, этого хватит. Если что случится – зовите, сразу прибегу, если боли будут, спазмы, но вроде как не должно.

Мужчины переглянулись. Я чуть напряглась.

Думать – одно а вот что у них в головах? Может, все-таки решат вырастить поколение крабов-лекарей? Откормленных моим мясом?

Нет, не решили.

– Госпожа Ветана, сколько мы должны за лечение?

Я незаметно перевела дух. Кажется, пронесло?

– Ваш сын уже уплатил, – отмахнулась я.

– Я свою жизнь дороже ценю.

– Поверьте, он заплатил более, чем достаточно.

– И все же, я просил бы вас принять еще небольшую плату – и продолжать приходить к нам в гости до моего полного выздоровления.

– Тогда и плату стоит отложить до того же времени. Раньше нельзя, примета плохая, – отмахнулась я.

– Госпожа Ветана, вы ведь из благородных?

А на этот вопрос у меня ответ был заготовлен заранее.

– Внебрачная дочь. Пока отец был жив – помогал, а потом... неважно.

– Понятно. Госпожа Ветана, случись что – мы можем к вам обратиться и рассчитывать на сохранение тайны?

Я на пару минут задумалась.

Контрабандисты – это опасно. Очень опасно. С другой стороны, коготок уже увяз. И вряд ли, отказавшись, я выйду отсюда целой и невредимой. В лучшем случае – утратившей дар.

Да, ходило и такое поверье.

Маг жизни может не только исцелять своим даром, но и убивать, это ведь две стороны одной монеты. Только исцелять он может всю жизнь, а убить лишь раз, потом дар его покинет. Навсегда.

Сколько в этом правды, я, по понятным причинам, не проверяла.

Контрабандисты ждали моего ответа молча. Я глубоко вздохнула.

– Поймите меня правильно, господин. А могу ли я рассчитывать на сохранение тайны? Связавшись с вами, я рискую не меньше, даже больше, чем вы.

Мужчины довольно переглянулись, и слово взял старший угренок.

– Обещаем, госпожа Ветана, никто, кроме нас троих о вас не узнает.

– Четверых.

– Лита тоже будет молчать, это в ее интересах.

Я пожала плечами.

– Если вы обеспечите сохранение тайны – я готова помогать людям.

Кажется, им тоже не хотелось меня убивать. Со мной распрощались со всей возможной сердечностью, и проводили до дома.

Веселье началось утром.

***

– АААААААИИИИИИИИИ! – мелодично выводил чей-то звонкий голос.

Да так душевно выводил, что меня снесло с кровати, как ураганом. Я подхватила сумку и как была, в ночной рубашке помчалась на крик. Единственное, что сообразила – это накинуть по дороге халат.

Голос привел меня к симпатичному домику через два от моего. И доносился вопль праведный из хлева.

– Пропустите, я лекарь!!!

Соседи, собравшиеся на крик, расступились без слов – каждый хоть раз да побывал у меня в гостях. А в хлеву...

Вопила Талара – симпатичная толстушка лет пятидесяти, жуткая болтунья и сплетница, обладающая незаурядным талантом слышать вовсе не то, что ей сказано. Так я, неосторожно сказав ей, что являюсь внебрачной дочерью благородного человека, вскоре услышала, что у меня трое внебрачных детей от знатного графа. Где дети?

Так с графом и остались.

Зачем? Ясное дело, титул наследовать будут. Своих-то у графа нету! Почему нет? Так ему уже за девяносто, были дети, да погибли, лекарка их спасти пыталась, не получилось, и поставил ей граф условие – пока новых не родит, он ее и не выпустит!

Причем врала она так вдохновенно, что ей верили! Знали, что врет, но верили. Такой вот талант!

Талара смотрела куда-то в хлев и вопила на одной ноте, пока я сильно не тряхнула ее за плечи.

– А ну замолчи! Что случилось!

– Св-винка моя! Свинка!

Я вгляделась в стойло и зажала рот рукой.

Охххх...

Талара с мужем разводили свиней, причем не абы каких, а белых, миролских. Очень симпатичная, мясная, флегматичная порода... держали супруги свинок в хлеву, но чтобы те не дрались, не худели и не портили друг другу шкуру и мясо, разделяли их по небольшим загончикам, вроде лошадиных стойл. В загоне как раз хватало места для корыта, поилки и свинки. Очень крупной свинки.

Сейчас же рядом со свиньей спал еще кто-то...

Кто-то?

Совершенно голый десятник Рем Лорак. Одежда его была разбросана тут же, причем трусы чья-то рука натянула свинье на передние лапы, рубашка кокетливо выглядывала из кормушки, а штаны я и не видела. В поисках тепла бедняга ночью подкатился к свинье под бочок, а та, видимо, благодаря размерам, не придавила несчастного. Так что мы имели обнявшуюся пару.

– Он мертвый? – шепотом спросила Талара.

Я пригляделась.

– Кажется, нет.

Потом огляделась, нашла взглядом здоровущий сапог (еще деталь одежды) – и прицельно запустила им в спящего десятника. И попала, конечно.

'Мертвое' тело громко всхрапнуло и перевернулось, открывая то, что мужчины обычно прячут от женщин до брачной ночи. Но тут прятать не стоило, ту можно было гордиться.

Утреннее возбуждение, прохладный воздух... эмммм... флага не хватало. А древко – было.

– Как это мило. Это – любовь? – пробормотала я.

И только потом поняла, что ляпнула.

Талара взвилась, как укушенная.

– Что!? Ах он скотоложец поганый!!! Да как он смел!? Да я!!! Да к градоправителю!!! Да он на моей свинье женится!!!

– Не забудьте на свадьбу пригласить, – не удержалась я, и видя, что 'любовники' зашевелились вполне согласованно – дала деру.

Благо, протолкаться обратно было намного легче. Всем было интересно, кого Талара застукала, за каким делом, и что теперь будет с этим несчастным.

Я бы на его месте женилась.

Или удрала бы в другое королевство, сменила имя, внешность, работу... зная Талару?

К завтрашнему дню весь город будет знать об этом происшествии тако-ое!

Контрабандист выполнил свое обещание. Действительно, не убил. И десятник об этом сильно пожалеет.

***

В этот же день после обеда меня навестил господин Крамар, вновь с букетом роз. Да когда ж он успокоится!?

– госпожа Ветана, вы позволите?

Не позволила.

– Господин Крамар, вы и сами понимаете, что ваше присутствие в доме незамужней девушки бросает тень на мою репутацию.

И попробуй только вякнуть, что у меня тут мужчины и на ночт остаются, и на несколько ночей. Они-то больные, а ты – здоровый и противный.

Не посмел. Скривился, наморщил нос, и протянул мне розы.

– Это вам, госпожа Ветана.

– Благодарю.

Я развернулась и собралась уйти в дом. Крамар понял это и зачастил.

– Госпожа Ветана, я прошу у вас прощения за вчерашнее.

– Не стоит извинений, – я пожала плечами. – Все забыто, господин Крамар.

– Вы так великодушны, госпожа Ветана!

– Я просто безразлична, господин Крамар, – мягко поправила я.

Лекарь дернулся, но решился.

– Госпожа Ветана... я прошу вас... выходите за меня замуж?

Я едва не открыла рот. Вовремя спохватилась и даже щелкнула зубами. Это ж надо, какая страсть к наживе?

Отказалась работать, так мы пойдем другим путем?

Ну-ну...

– господин Крамар, я не люблю вас.

– Разве это имеет значение в браке, госпожа Ветана? Важны общие интересы, и они у нас есть. Я смогу обеспечить свою супругу и детей, вы не будете знать нужды...

Я задумчиво кивнула.

– То есть вы мне предлагаете продаться за миску супа? Как мило, господин Крамар.. а я думала, что дороже стою?

– вы не так поняли, госпожа Ветана, – вспыхнул лекарь. Соседи от души наслаждались спектаклем. – Просто...

– Брак без любви – это проституция по закону, – отмахнулась я. – Тем более мерзкая, что мы будем лгать перед лицом Светлого.

– Мы можем полюбить друг друга потом, в браке, – решил не сдаваться до последнего лекарь. – Вы должны признать, что любовь возникает именно из склонности, из общности интересов...

– Признаю, господин Крамар. Но я вас полюбить не смогу.

– Госпожа Ветана...

Кажется, Крамар собрался заключить меня в объятия и поцеловать, после чего я, конечно, обмякну у него в руках, закачу глаза и прощебечу: 'милый, я твоя до гроба'!

Ну-ну...

Зря он мне розы вручил, потому что обнимать девушку со здоровенным колючим веником наперевес очень неудобно. Шаг, другой, протянутые руки, я тут же впихну=ула в них обратно букет – и нырнула в дом. И тут же хлопнула дверью, в которую и уперся лекарь. Как хорошо, что госпожа Лимира поставила здесь засов, который опускается в пазу. Одно движение кисти – и он уже упал на место, и не сдвинешь! Красота!

– госпожа Ветана!

Упорный, гад! И в дверь колотит...

Я распахнула окошко на двери.

– Господин Крамар, я желаю вам всего хорошего. И найти подходящую девушку. Вы заслуживаете и лучшего и большего, чем я.

– Выслушайте меня...

На плечо лекаря опустилась тяжеленная ладонь. Даже лапища. И обладатель сей длани мог бы меня на плечо посадить, да так и прогуляться по улице.

– Мужик, тебе что – непонятно сказали? А ну топай отсюда, пока не помогли, – прогудел низкий голос. – И к девочке нашей не цепляйся, а не то, как с репьем обойдемся. Отдерем, да и в помойку выкинем!

Рудик!

Все, можно больше ни о чем не волноваться. Рудик у нас рыбак. А еще – хулиган, задира и любитель почесать кулаки. Причем достается как его противникам, так и ему самому. А потом парень плетется ко мне, перевязывать раны и прикладывать примочки. Так что в обиду он меня не даст.

Господин Крамар подскочил, обернулся, попытался испепелить нахала взглядом, но Рудик был неумолим.

– Ты меня понял?!

Пальцы Рудиковой лапищи сжались – и господин Крамар наконец понял. Закивал со всем усердием – и был вознагражден поощрительным хлопком по другому плечу, отчего едва не упал.

– вот и молодец. Пойдем, выпьем!

– Но я не...

– Я сказал – пойдем, выпьем!

И Крамара неумолимо повлекли в сторону ближайшей таверны. Я зловредно усмехнулась. Зная Рудика – в ближайшие два-три дня я точно буду избавлена от назойливого внимания господин Крамара.

Оказалось даже больше – почти месяц.

Выпивка, душевный разговор, плавно переходящий в задушевный, а потом и полузадушенный, драка, и апофеозом всего – бадья с помоями, которой очень удачно огрели лекаря. Господин Крамар теперь лежал дома и созерцал звездочки средь бела дня. Какие там ухаживания!

Лечить я его не пошла.

И совесть меня не мучила. Если лекарь – пусть сам и лечится. Так-то.