Текст книги "Тропой лекаря (СИ)"

Автор книги: Галина Гончарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Эти клинки, с рукоятью,  обтянутой акульей кожей, делают только в одном месте...

Долго мне размышлять не дали.

– На каком основании задержали моих гвардейцев?

Стражник,  сразу растерявший всю спесь,  вскочил из-за стола и вытянулся во фрунт.

– Ваша светлость...

– ? – Моринар ждал молча,  чуть приподняв бровь,  но столько насмешки было в его глазах,  что даже толстокожий стражник прочувствовал.

– Дуэль...

– с каких пор за это сажают?

– Н-но...

Лист с протоколом словно сам по себе оказался в руках герцога. Одного беглого взгляда хватило.

Зашуршала небрежно скомканная в комок и отброшенная в угол бумага.

Кошка пристально посмотрела на нее,  но герцог подавлял  так что спрыгнуть с подоконника она не решилась.

– Верандуа,  Шеррон, я смотрю,  у вас слишком много свободного времени? Я это исправлю.  Марш в казармы,  и чтобы дожидались меня на плацу.  Вопросы?

Мужчины сорвались с места так,  словно за ними кракен гнался.

Герцог перевел взгляд на Раштеля.

– Сделаю вам подарок,  милорд.

Раштель побледнел,  словно меловые скалы.

– М-милорд г-герцог...

– Именно. Сегодня же,   до вечера,  вы уедете в свое поместье. И пока у вас не родится четверо детей – не считая уже имеющихся, в столице вы не покажетесь. Понимаете?

– Н-но...

– Недостойно мужчины – бить женщину. Не так ли, Рашшшштель?

Последнее слово герцог почти прошипел. И Раштель сдался.

Опустил глаза,  кивнул.

– Да,  милорд.

– Надеюсь, мы поняли друг друга?

– Да,  ваша светлость.

– Вот и замечательно. Дирен? Как мило...

Дирен тоже побледнел,  словно мел.

– Вы у нас пока не женаты,  верно?

– Д-да...

– Тогда у вас есть выбор. Либо вы отправляетесь в ссылку. На пять лет,  в поместье, к горам,  либо в ближайшие два месяца женитесь на Денизе Эльтар. И советую сделать ее счастливой.

Судя по лицу Дирена – пока он предпочитал горы.

– Обдумайте мое предложение. А пока – вон отсюда.

Дирена сорвало с места, хлопнула дверь, и взгляд темных глаз обратился на меня.

– Госпожа... Ветана.  Я не ошибаюсь?

Пришлось встать и сделать короткий реверанс.

– Да, ваша светлость.

– В следующий раз извольте отказать господину барону. Его авантюры обойдутся без вашего присутствия.

Уши загорелись огнем.

Темный взгляд давил,  подчинял,  очень хотелось последовать примеру всех четверых дуэлянтов,  но...

– Нет,  ваша светлость. Я не могу вам этого обещать.

– Вот как? И почему же?

– Мое присутствие может спасти чью-то жизнь. Я не вправе отказывать во врачебной помощи людям.

– Хм-м... А госпожа баронесса Верандуа знает о ваших высоких принципах?

Теперь у меня и щеки вспыхнули.

Этот гад намекает,  что я охочусь за Криталем Верандуа, и потому... ДА!?

Да как он смеет!?

Я выпрямилась во весь свой рост и ответно впилась глазами в герцога.

Плевать!

Выдержу!

Да кто он такой,  чтобы меня так оскорблять!?

Я не шлюха и не охотница за состояниями! Я – лекарь!

– Если вашу светлость интересуют дамские сплетни,  я с радостью перескажу вам наши разговоры с баронессой.

Моринар хмыкнул.

И вдруг, оказавшись рядом,  подцепил меня за подбородок.

– Не боитесь,  госпожа Ветана? Вы ведь сейчас в шаге от тюрьмы...

И от смерти тоже. И от брака. И от жизни,  которая хуже и первого,  и второго.

– В тюрьме тоже люди живут,  ваша светлость. И болеют.

– Вы – хороший лекарь?

Гррррр!

Темного крабом!

Но я смолчала. Что я могу сказать? Похвалить себя? Ну-ну...

– Завтра явитесь в казармы. Вас встретит сержант гвардии Элетон Лоури. Если вы действительно хороший лекарь – благодарите Светлого. Вы не окажетесь в тюрьме. Если нет... все ясно?

Я дернула подбородком, высвобождаясь из наглой хватки.

Я себя не на помойке нашла! Не смей распускать руки,  тварь!

– я могу идти,  ваша светлость?

– Да,  можете.

– Благодарю.

Неторопливо взять со спинки стула свою сумку,  повесить ее на плечо и выйти. Спокойно, никуда не торопясь, кипя от бешенства... чувствуя спиной недоуменный взгляд.

Плевать!

Я никому не позволю с собой так обращаться!

Хам!

Может,  и герцог,  но – хам!

Вот!

Глава 13

Криталь Верандуа постучался в мое окно поздно ночью.

С-скотина! Мало того, что день испортили, так еще и выспаться не дадут?!

– Да!?

– Госпожа Ветана, можно?

– Можно, – проворчала я. А куда денешься?

В руках у Криталя оказался здоровущий букет цветов и коробка конфет. Дорогущие... сто лет таких не пробовала.

Кажется, я его уже простила.

– Госпожа Ветана... простите меня. Нас с Арзелем. Пожалуйста...

Я вздохнула.

– Какие планы у вашего герцога?

– Н-не знаю, госпожа Ветана. А....

Я сообразила, что Криталь ничего не знает о приказе непосредственного начальства, и вздохнула.

– Ваш герцог приказал мне завтра явиться в казармы. К сержанту Лоури.

Криталь потер лоб. Подумал. Мыслительный процесс, видимо, шел с трудом и нуждался в стимуляции, поэтому парень потер еще и затылок.

– Госпожа Ветана, я не знаю.

– У вас есть лекари? В гвардии?

– Да. Но всего двое.

– А требуется больше? – прищурилась я.

Слово за слово, я вытащила из Криталя всю гвардейскую историю.

Что такое гвардия?

Это личная охрана короля. Кстати, гвардейцев не так много. Всего двести человек. Сто конных, сто пешцев. Отличительный признак гвардии – плащ, всегда одного и того же цвета. Сине-белый.

Коронные цвета, морские, говорят, их еще Алетар Раденор выбрал.

Синий, белый, золотой.

Конная рота по традиции, считается более почетной, служба в ней дороже, там ведь требуется хороший конь, выученный особым образом. Это себе не каждый может позволить.

Поэтому конники смотрят на пешцев... ну, не то, чтобы с презрением, но без уважения.

Пешцы же не любят конников за высокомерие и надменность.

Ссоры вспыхивают между этими двумя группами с завидной регулярностью.

Дуэли... да, тоже случается.

По традиции, в гвардию идет 'алмазная молодежь'. Короли во все времена пытались изменить эту традицию, но потом плюнули и смирились. Зато столько заложников под рукой!

Обратная сторона медали – привести гвардейцев к порядку было очень и очень сложно.

Королю этим заниматься времени нет, а командующий гвардией должен быть личностью. Иначе...

Сыновья герцогов, например, не станут подчиняться сыну барона.

А сын маркиза – сыну графа.

То есть для любого капитана гвардии этот пост превращался в постоянное подтверждение своих способностей. И это если обходилось простым выяснением отношений. А уж если подключалась вельможная родня...

Обычно после пары лет службы капитаны гвардии просились куда подальше от двора. На границу, например.

Противоречие?

Да еще какое!

Гвардия, которая должна быть опорой короля – и вдруг... такое.

– А лекари-то там зачем нужны?

Если я правильно понимала суть вопроса,, все это высокопоставленное стадо должно было или ломиться к придворному магу, или, на худой конец, пользоваться услугами своих семейных лекарей.

Криталь еще раз почесал затылок – и развел руками.

– Не знаю.

***

В ворота казарм я входила злая, как шершень.

Видит Светлый, если я сейчас на ком-то сорвусь... ладно! Сама покалечу, сама и вылечу!

Вот!

Казарма для гвардейцев не дом, а место службы. Живут они кто по родовым особнякам, кто по частным квартирам, здесь обретаются только самые бедные, кому титул остался да фамильная спесь. Только все равно шумно, людно, лакейно и ливрейно, аж в глазах рябит.

Первого же пробегающего мимо лакея я поймала за отворот ливреи.

– Мне нужен сержант гвардии Элетон Лоури.

– Эммм... госпожа....

– Госпожа Ветана.

– Я...

– Вы сейчас меня к нему проводите. Или я сообщу герцогу Моринару ваше имя, – одно упоминание о 'белесом палаче' привело лакея в чувство. Хоть кракен приползи, если он ссылается на герцога, перед ним будут на задних лапках плясать.

Я шла вслед за лакеем, пока дорогу нам не преградили трое дворян. Пришлось остановиться. Лакея они пропускали, а вот меня блокировали плотно.

– Господа? – получилось в меру спокойно и в меру надменно.

Я смотрю на дворян, как на новый экземпляр таракана. Три таракана.

Один – лет двадцати пяти, высокий и тонкий, весь словно лист бумаги в профиль, угловатые движения, темные волосы – и то кажутся острыми на ощупь, темные глаза смотрят колко и холодно. Второй – настоящая девичья погибель, очаровательный юноше лет семнадцати с роскошными золотистыми локонами, голубые глаза светятся почти детской наивностью, улыбка сияет на красивом лице, тонкие пальцы украшены рубиновым кольцом и с привычной небрежностью лежат на рукояти шпаги. Третий – обаятельный медвежонок. На вид ему лет двадцать – двадцать пять, сложно сказать точнее, он наверняка выглядит моложе. Каштановые локоны, карие глаза, пухлые щеки, плотная (почти полненькая) фигура под плащом. Но учитывая, что никто другой не пристал к нам, а вот эти трое отметились – наверняка впечатление обманчиво. Для себя отмечаю их, как 'тонкого', 'красавчика' и 'медвежонка'. 'Тонкий' начинает первым. Заводила по возрасту – или по характеру? Или просто его выставили вперед?

– Олли, смотри, какая бабочка к нам залетела?

– Траурница?

– А может, это вовсе даже гусеница?

Намек на мое простенькое коричневое платье с белой оторочкой. Но не наряжаться же сюда? Вот еще не хватало!

– Надо просто снять платье и посмотреть.

Платье им снять...

Ну-ну...

– А зачем к нам залетела эта бабочка?

– И какого цвета у нее крылышки?

– Господа, извольте уйти с дороги. Меня ждет господин Лоури, – холодно произношу я.

– Крошка, зачем тебе Лоури? – очаровательно улыбается 'красавчик'.

– Мы же лучше, – подхватывает 'медвежонок'.

Я насмешливо улыбнулась, вскинула голову.

– Господа, я лекарь. А потому вы меня интересуете только, как пациенты. Больные есть?

– Я болен, – 'красавчик' демонстративным жестом схватился за ширинку. – Молю, не дайте мне погибнуть в страшных мучениях!

Я кожей чувствовала направленные на нас взгляды.

М-да, если я сейчас не поставлю нахалов на место, потом мне прохода не дадут...

– Какой ужас! – схватилась я за голову. – Так что же вы! Немедленно показывайте свою рану! Сейчас же!

Такого поворота троица не ожидала. Я сделала шаг вперед и недвусмысленно протянула руку к завязкам штанов.

– Сейчас же показывайте, что болит! Лекарства у меня с собой! Ну же!

– Может, устроимся где-то... поудобнее? – попробовал мурлыкнуть красавчик, но я уже перла вперед, словно боевой рыцарский конь.

– Нет-нет! Промедление смерти подобно! Сейчас же! Немедленно предъявите источник своих страданий, а лекарство я уже приготовила.

И в моей руке выразительно качнулась ловко извлеченная из саквояжа клизма.*

* ближайший аналог – шприц Жанэ. Прим. авт.

Большая!

Все гвардейцы, которые оказались рядом, грохнули смехом.

Красавчик побагровел.

– Ну что же вы, – я неумолимо гнала несчастного по двору. – Не бойтесь, это совсем не больно, все говорят, что у меня легкая рука.

Гвардейцы хохотали, подавая ценные советы. Красавчик имел бледный вид, уже не сомневаясь, что любые его доблести будут безжалостно обнажены и высмеяны...

Я развлекалась от души. Не сомневаюсь, окажись я один на один с этой троицей – и судьба моя была бы печальна. Но здесь, на людях, они оказались бессильны.

Шипеть – шипи, а тронуть не моги! Вот!

– Прекратить бардак!

Голос громыхнул грозовыми раскатами. Я опустила клизму и обернулась.

Посреди двора стоял.... я так понимаю, что это и есть Элетон Лоури.

Здоровущий, кряжистый мужчина лет сорока, темноволосый и кареглазый, с лицом, словно вырубленным из дерева... и весь он был такой основательный, как древний деревянный идол, которым когда-то поклонялись язычники. Бело-синий плащ, перевязь через плечо, вытянувшиеся гвардейцы...

И самое главное – лакей за его спиной. Сбегал, привел... какой молодец!

– Так... Кто у нас тут? Олиас, Коуртон, Рифен. Все те же, все там же. Чего ж вам не хватает-то? Девушка?

Я выпрямилась во весь свой невеликий рост. Эх, быть бы мне хоть чуток повыше.

– Господин Лоури, я лекарка, Ветана Тойни, прибыла к вам по приказанию герцога Моринара. К сожалению, до вас я дойти не успела. Молодой господин пожаловался на испытываемые страдания. Как лекарь, я обязана оказать несчастному первую помощь.

Лоури усмехнулся.

– Ах, вот оно как? Замечательно. Госпожа Ветана, пройдемте. А вы, Рифен, – ах, так красавчика зовут Рифен? Запомним, еще как запомним... – извольте отправиться к полковому лекарю на предмет обследования.

– Он со вчера пьян, – огрызнулся Рифен.

– Значит разбудите, протрезвите и обследуйтесь, – надавил голосом Лоури. – Исполнять!

Красавчик неторопливым шагом направился куда-то в сторону от меня.

– Бегом! – рявкнул Лоури, и я едва подавила желание бежать.

Убедительный человек, ничего не скажешь.

Впрочем, когда он посмотрел на клизму в моей руке, выражение его лица чуть смягчилось.

– Идемте, госпожа Ветана. Герцог сказал мне о вас.

Интересно, что именно он сказал?

Но лучше не спрашивать, а то ведь ответить могут.

***

Кабинет сержанта гвардии был ему под стать. Панели из резного дуба, здоровущий стол, коллекция оружия на стене – все боевое, отточенное, и, без сомнения, не раз побывавшее в деле. Меня усадили в здоровущее мягкое кресло, поставили видавший виды саквояж рядом на стол.

– Госпожа Ветана, герцог упоминал, что вы лекарь.

– Да.

– Хороший?

Я только плечами пожала, не говоря ни да, ни нет. А что тут скажешь? Хвалить себя глупо, ругать еще глупее.

– Госпожа Ветана?

– Об этом надо спрашивать не у меня, а у тех, кто выжил.

– Криталь Верандуа поет вам дифирамбы.

– Моя заслуга была невелика.

– Я видел его раны. Госпожа Ветана, герцог считает, что нам нужен еще один лекарь.

– Еще один?

– Тот, который есть у нас... кроме связей с герцогским домом Ришардов ничем не прославлен. Много пьет и не всегда справляется.

Я кивнула.

– Поэтому герцог считает, что ему нужен помощник. Или помощница.

Лоури разливался, что соловей по весне. Я соображала.

Есть гвардейцы, которые регулярно нарываются на неприятности. После этого им требуется лечение. Есть гвардейский лекарь. Алкоголик с большими связями, которого нельзя выкинуть просто так. Но и работать он вряд ли может. Утро, а он нетрезв? А случись что?

Замечательно!

Да лекарь и капли вина в рот брать не должен, у него ж глаза ослабнут, рука четкость потеряет, а уж если пристрастится...

В таких условиях герцог делает что может – находит еще одного лекаря.

Непонятно одно – почему я?

Почему герцог решил меня облагодетельствовать? Другого не нашлось?

Этот вопрос я и задала сержанту. Лоури только улыбнулся.

– Герцог сказал, что вы – хороший лекарь. И что одинокой женщине нужна защита. Надеюсь, вы понимаете, что лекарь королевских гвардейцев – это звание...

Кракен его сожри!

Я злилась, ругалась, а он... или это ловушка?

– Что входит в мои обязанности, и сколько мне будут платить?

– В ваши обязанности входит лечить гвардейцев. Да, если они попросят, то и присутствовать на дуэлях. Хоть официально они и не одобряются, но мы все знаем правду.

Знаем.

– Платить вам будут столько же, сколько и лекарю, находиться в казармах постоянно не стоит. Дежурство в лазарете – сутки через трое. Я доступен для вас в любое время дня и ночи. Вы женщина, а потому возможны... разные случаи. Если случается что-то непредвиденное, за вами пришлют вестового.

– Сколько мне будут платить?

Названная сумма заставила простонародно присвистнуть. За месяц я столько не зарабатываю. Но...

– Вряд ли лекарь будет рад...

– Я сам с ним поговорю. Не сомневайтесь, он будет крайне вежлив с вами.

Глядя на сержанта, я и не сомневалась.

Конечно, я согласилась.

***

Плюсы – деньги и место.

Минусы – место.

Помощница лекаря королевских гвардейцев – это статус. Только вот кто меня защитит и от гвардейцев, и от лекаря?

А вот и проспавшийся начальник. Влетает в кабинет..

Разглядываю его пристально и вдумчиво.

Высокий массивный мужчина лет пятидесяти, седые волосы венчиком вокруг обширной плеши и седые брови клочьями, длинный крючковатый нос, квадратный подбородок, квадратный, словно обрубленный торс на коротких кривых ногах. А руки длинные и сильные.

Наверняка ловкие и умелые.... были.

Сейчас же на носу видна сеть прожилок, под глазами мешки, пальцы ощутимо трясутся, на белой рубахе подозрительные пятна, а запашок заставляет поморщиться даже сержанта.

– Господин Рейнешард?

Оп-па!

Так ты у нас, любезнейший, бастард? Именно в этом случае дают фамилию, образованную от титула. Видимо, старого герцога?

Сержант выглядит весьма... неодобрительно, но господину это безразлично.

– Что происходит, Лоури?! Я вас спрашиваю!

– Ничего.

– А это что за девка?!

– Это – ваша помощница, – спокойно сообщает Лоури. Видимо, решил сразу все прояснить и выслушать первый, самый сильный взрыв негодования, именно здесь. У себя в кабинете, не вынося это дело на люди.

– Помощница? – лекарь оскаливается. – Ну пошли, поможешь...

И спускает штаны.

Тоже мне, открытие. И почему все мужчины так уверены, что я свалюсь в истерическом припадке если не от намека, так от лицезрения? Самомнение, однако...

Нельзя сказать, что я не видела этого раньше. Видела. Просто противно – седые волосы, дряблая кожа, синие прожилки вен, выпирающие кости бедер.

Лоури приподнимается из-за стола, но я его опережаю.

– Господин сержант, у вас мышей нет?

– Мышей?!

– Думаю, мышь как раз подойдет. По размеру.

Доходит за несколько секунд. После этого сержант принимается хохотать, а лекарь заливается краской..

– Да ты... это...

– Это – не я. Это – судьба.

Лоури заканчивает хохотать.

– Рейнешард, советую вам завязать штаны и убраться отсюда. Госпожа Ветана – ваша помощница с этого дня. Распоряжение Моринара.

– Я этого так не оставлю!

И слава Светлому. Выйди он отсюда в таком виде... бррррр!

Взгляд у Лоури очень выразительный. Так, что лекарь судорожными движениями завязывает штаны, и вылетает прочь.

– С-скотина. Только и горазд винище жрать, как беда, так не добудишься, но гонору...

Лоури смотрит на дверь злыми глазами.

– А герцог его выгнать не может? Сам?

– Да и прибить бы не жалко, – раскрывает 'страшную тайну' сержант, – но Ришарды... вот уж бельмо на глазу! Он же ублюдок старого герцога, считай, нынешнему – брат. И не только полукровный, но и молочный. Обидеть такого, что на гриб-трухлявик наступить, потом вони не оберешься.

Понимающе киваю.

Ришарды.

За время жизни в Алетаре я о них тоже наслушалась.

Род старый, богатый, не единожды роднившийся с королевским, последний раз, правда, достаточно давно, еще при Александре Проклятом. Там то ли дед, то ли его дядя – кто-то с ними связывался, точно не помню. Потом – как отрезало.

Но и без того влияния и власти у них – хоть отбавляй. Много земли, по богатству их владения сравнимы с Моринаровскими, а то и превосходят их кое в чем, обширные связи за границей, не дающие королям Раденора придавить все семейство по-тихому, громадные деньги...

Сложная семейка.

Насколько мне известно, сейчас в свет вышла дочь герцога Ришарда, ей ищут партию. Так что скоро давняя вражда может и закончиться. У Моринара жены нет, чем бы и не пара для 'белесого палача'?

– Вы где живете, госпожа Ветана?

– В желтом городе.

Лоури подумал.

– Может, вам в зеленый переехать? Или в белый?

Я покачала головой.

– Дорого. Да и привыкла я там.

– Смотрите. Ребята вас, конечно, и там найдут, но чем ближе – тем лучше..

Я только плечами пожала.

– Я себе этой работы не искала. И не будет ее – не огорчусь. Даже и лучше без нее было. Если б мне ваш герцог не угрожал...

– Госпожа Ветана, герцог никогда не угрожает.

– А...

– Он либо делает, либо не делает. Просто все его боятся, а он этим пользуется.

Я отчетливо вижу, что Лоури восхищается своим начальником и не могу удержаться.

– Оно и неудивительно. После герцога Корвина...

Лоури хмурится.

– Госпожа Ветана, давайте не будем.

– Как прикажете, – покладисто соглашаюсь я.

А жаль. Интересно же, что там случилось.

– Давайте я вам покажу лазарет при казармах, и отправитесь домой.

Что мне остается делать? Только вежливо согласиться.

***

Лазарет запущен до крайности.

Окна грязные, пол заплеван, на столе можно огород выращивать, в углу по штукатурке вьется плесень... я с укором смотрю на Лоури.

– Сержант, я понимаю, что лазарет здесь скорее формальный, но разве нельзя все отмыть?

– И кто будет этим заниматься? Рейнешард?

– Ему платят столько, что можно бы и заняться.

– госпожа Ветана, вам тоже платят.

Я понимаю намек и киваю.

– Ладно. Когда мое первое дежурство?

– Думаю, завтра.

– Хорошо. Я приду с рассветом.

– Будем ждать, госпожа Ветана.

***

Домой я иду медленно, размышляя, куда я попала, и чем мне это грозит.

С одной стороны – это неплохо.

Это статус, это заработок, это гарантия моей неприкосновенности. Теперь меня и обижать побоятся, и в противозаконные делишки втягивать. Мало ли...

С другой...

Аристократия – не самый лучший для меня круг общения. Мне бы держаться оттуда подальше, да не получается. Хотя и так уже...

Барон, граф, маркиз... клиентура все выше и выше, рано или поздно меня могут попросту убрать. Как слишком много знающую.

А еще есть Храм!

Я даже останавливаюсь на минуту.

А ведь мне надо поблагодарить Моринара. Раденор – место своеобразное, если мой дар раскроют, хотя бы Храму я не достанусь. Буду служить Короне.

Это не так хорошо, как на вольных хлебах, но и не слишком плохо.

Все равно – страшно.

***

Шими, наоборот, радуется, узнав, куда я попала. Малек подпрыгивает так, что дубовый стол трясется и восторженно верещит.

– А с вами можно?! Можно!?

Киваю.

Можно, конечно. Что-то вещует мне, что завтра будет тяжелый день. Надо к нему подготовиться. Случись что, Шими хотя бы сержанта позовет.

– Завтра, как проснешься, приходи в казармы. Найдешь там лазарет?

– Найду. А вы...

– А я там с рассвета.

Судя по восторженному лицу малька, он там тоже будет с рассвета. Как бы с вечера караулить не начал.

– Тебе нравятся гвардейцы?

– Да! Они такие... такие...

– Может, тебе тоже в гвардию?

– Меня не возьмут, – Шими твердо стоит на ногах. – Лучше уж я там лечить буду...

– Ну, в лекари я тебя точно возьму, – утешаю я. – а гвардия... Знаешь, не такие уж они и блестящие. Я прийти не успела, а меня уже оскорбить попытались.

Шими выпячивает грудь.

– Да я их... я их...

– А ты, если что, сбегаешь и позовешь сержанта Лоури. Правильно?

– Да, госпожа Ветана.

Это звучит протяжно и тоскливо. Мой храбрый защитник на глазах грустнеет. Я ерошу ему непослушные вихры.

– Шими, я не сомневаюсь в твоих возможностях. Ты ведь и сейчас с оружием?

Шими кивает. Другого ответа я и не ожидала. Уличные мальчишки, знаете ли. У каждого из них оружие с малолетства. Камень, веревка, заточенный осколок или даже нож – кто чем лучше умеет. Продолжаю убеждать мальчишку дальше.

– Если ты ранишь или покалечишь гвардейца, не сомневаюсь, что ты будешь в своем праве. Но зачем связываться с вельможами? Ты учти, пострадает твоя семья...

А вот это мальчишка понимает.

– Как скажете, госпожа Ветана. Я обещаю... я помогу.

Очень хочется поцеловать мальчика в макушку. Мой храбрый защитник. Но вместо этого я киваю и строго смотрю на него.

– Ты выучил, какие кости есть в руке?

– Да.

– Тогда рассказывай.

***

До темноты я кручусь по дому, а ближе к вечеру мне стучатся в дверь.

– Госпожа Ветана, можно вас?

Куда ж я денусь?

Оборачиваюсь, и встречаю взгляд господина Литорна, симпатичного парня лет двадцати пяти. Да, именно парня, не мужчины. Светлый наградил беднягу властной и нетерпимой матерью, которая скандально известна всему Желтому городу. Не то, чтобы она гуляла, или блудила, или...

Но грабителя, который посмел забраться в ее дом, милая дама забила чуть ли не до смерти, говорят, он к стражникам кинулся, как к родным. Девушку, которую ее сын привел на смотрины, женщина гнала по улице кочергой, вопя нечто вроде: 'ах ты ж, шлюха!!!'. Может, девушка этого и заслуживала, поскольку по данным госпожи Лимиры давно не была девушкой, но...

– Что случилось, господин Литорн?

– Маме плохо.

Ага, плохо ей! Это состояние у нее приключается примерно раз в пять дней, и всегда по одному и тому же сценарию. Сначала начинает ломить виски, потом болит голова, потом мигрень перекидывается на сердце (нет, я не знаю, какими путями это происходит), потом на почки и к приходу лекаря у несчастной не остается ни одного здорового места на теле. Симптомы ее болезней обильны и разнообразны, и говорит о них дама с громадным удовольствием. Прошлый раз она мне так красноречиво описала тяжесть, колики и спазмы в печени, что я и у себя печенку нашла. Всегда считала, что у мага жизни болезней не бывает, а тут – почувствовала.

Лекарю же предписывается стоять рядом и слушать. Разрешается производить звуки содержания: 'правда?',  'неужели?', 'какой кошмар!' и 'вы так страдаете!'.

Сомневаться в болезнях?

Уточнять что к чему?

Сказать хоть слово о злостной симуляции?

Последние лет пять этого никто не рискует делать. В силу 'слабых легких' камин у госпожи Литорн никогда не гаснет. И карающая кочерга наготове.

Отказываться язык не поворачивался. Господин Литорн и так редко заходит. Понимает,  что его матушку в больших количествах выдержать сложно и чередует лекарей. Так что я сняла передник,  повесила его рядом с корытом,  в котором стирала,  и осторожно потянулась. Крупные вещи я отдаю прачкам,  но мелочь проще и быстрее постирать самостоятельно. Только вот спина побаливает...

– Сейчас я сумку возьму...

В награду я получаю благодарный взгляд.

Иду я, иду... куда тут денешься.

***

Госпожа Литорн лежит в кровати с самым страдальческим выражением на лице.

– Здравствуйте,  госпожа, – я вежливо раскланиваюсь, присаживаюсь рядом, нащупываю у нее пульс. – Что у вас болит?

И поспешно проглатываю слово 'сегодня'.

Госпожа Литорн пускается в страшные описания. Болит у нее и здесь,  и там,  и даже немножко тут. Ноет,  колет, тянет,  режет и чешется – и все это одновременно.

Принимаюсь осторожно прощупывать живот, под недовольные стоны,  и тут...

Надавить, отпустить,  еще раз надавить.

– Больно?

– Я же говорю...

– Встаньте. Попробуйте подвигаться.

Госпожа Литорн послушно встает. Пробует сделать шаг,  другой,  потом оборачивается ко мне с возмущенным выражением лица,  и вдруг....

– Ох!

Вот теперь ее скручивает реальный приступ боли,  а не воображаемый. Женщина мигом теряет всю важность.

– Это... это...?!

– Это,  госпожа Литорн,  камни в почках. Потому и болит.

Женщина смотрит на меня удивленными глазами. Конечно,  к тому, что у нее действительно болит, она не привыкла. Это тебе не капризничать и скандалы сыну закатывать,  это серьезнее.

– Ложитесь на живот.

– Зачем?

– Прощупывать буду.

Я не лгу.

Прощупывать,  простукивать,  прослушивать – обязательно буду. А еще – воспользуюсь своим даром,  чтобы определить,  где камни и сколько. Но так – никто ничего не увидит.

Госпожа Литорн замирает под моими руками,  и я осторожно определяю,, что,  где и сколько. Золотистые искры стекают по моим рукам. В этот раз я не пытаюсь лечить своим даром,  ни к чему. Просто узнать,  что именно происходит с больной. А что с ней? В левой почке – три камня,  в правой всего один,  но какой крупный! Когда он начнет выходит,  это будет нечто ужасное. Госпожа Литорн с ума сойдет от боли.

Но...

Достаю из сумки снадобья.

– Вот это и это вам надо пить. По столовой ложке перед едой,  каждый день. Обязательно. – третий пузырек достаю уже подумав. Отливаю половину. – Тут обезболивающее. С ним осторожнее,  оно сильное. По пять капель на стакан воды,  не больше.

– Хорошо,  Веточка.

– Очень осторожно с обезболивающим. Понятно?

– Да, госпожа Ветана. А...

– Когда камни пойдут из тела, – а они пойдут,  уже пошли,  я это отчетливо вижу, – будет больно. Чуток перетерпите,  и все будет нормально. Зовите,  как понадоблюсь.

– Хорошо,  госпожа Ветана.

Я даю еще несколько рекомендаций,  объясняю женщине,  что ее ждет и как она себя должна чувствовать,  еще раз прошу позвать меня в случае затруднений,  и откланиваюсь.

Господина Литорна я предупреждаю отдельно.

Осторожно с обезболивающим! Очень осторожно!

Мужчина кивает и соглашается. Что ж,  надеюсь,  он что-нибудь да поймет. А мне пора домой. Поспать бы хоть чуток,  а то завтра будет новый день и гвардейцы короля.

Ох-ох-ох...

Что-то подсказывало мне,  что озабоченные красавчик с лекарем были только первыми пташками. Ладно!

Я справлюсь.

***

Как же здорово смотрятся казармы на рассвете!

Тихо, спокойно, уютно... никаких гвардейцев! Всегда бы так! Может, их на войну заберут?

Мы с Шими (куда уж от этого неугомонного) открыли дверь лазарета и принялись оглядываться по сторонам. Молча.

Слова застряли где-то на уровне пищевода и выталкиваться не желали. Это сколько ж надо пить, чтобы превратить лазарет – в хлев?

– Ну и ... этот Рейнешард, – высказался малек.

Я отвесила ему легонький подзатыльник, чтобы не ругался, но в целом – мальчишка прав. Свиней тут содержать еще куда ни шло, но людей лечить?

Грязь – повсюду. Кажется, хозяин места сего соблюдает старый принцип: 'два сантиметра не грязь, а три – сама отпадет'. А она все не отпадает, и не отпадает. Или он решил сшить себе занавески из паутины? Я знаю, что ее добавляют в мазь, но разводить пауков на рабочем месте?

Мы находим в углу ведра и тряпки, с верхом заваленные пустыми бутылками, и принимаемся за дело. Обязанности поделились по-честному. Шими уверенно бегает между колодцем, помойкой и выгребной ямой. Я мою все, как заведенная. Начала с окон, потом, когда смогла хотя бы разглядеть весь бардак, творящийся в помещении, переключилась на стены. Жаль, потолок не помоешь, он беленый, но шваброй я по нему прошлась, разгоняя вековые колонии пауков.

Потом прошлась по стенам.

По полу, разгоняя такие же вековые колонии тараканов. Их здесь было столько,, что если бы за таракана платили по медяку, общей суммы хватило бы на годовое гвардейское жалованье.

Бэээээ...

Ненавижу этих тварей. Пришлось заливать все углы специальным раствором. Вода, уксус, красный перец, мята... и надо бы послать Шими за выгонкой земляного масла. Тоже, говорят, помогает, хоть и вонюче.*

* Керосином можно опрыскивать от этих тварей, но курить потом в квартире уже не получится. Прим. авт.

Жаль только одного – нельзя снести этот бардак и построить лазарет заново.

Опа!

А это что такое?

В углу обнаружились несколько бутылок с вином.

В лазарете!

Несколько минут меня ужасно тянуло добавить в вино что-нибудь вроде снотворного или слабительного. Потом я решила не спешить с этим нужным делом и принялась отмывать стол.

Все инструменты, которые нашла, я тупо свалила в кастрюлю, залила водой и поставила кипятить. Скальпели были жирными и захватанными, кажется, ими резали колбасу, единственная пила по кости, которую я нашла, заржавела, щипчики были измазаны в чем-то желтом и гадком... ими в носу ковырялись? Кипятить буду два-три раза, пока вся эта дрянь не отойдет, потом перемою и еще раз откипячу.