Текст книги "Ищу импотента для совместной жизни"
Автор книги: Габи Хауптманн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
– Кто же это?
– Фредерик Доннер. Я хотела вам показать утром его письмо. Вы его еще не читали.
– Ах, это так увлекательно! Он подал себя красиво в письме?
– Ну, мне понравилось.
– А остальные?
– Первое письмо – чушь, а до остальных я еще не успела добраться!
– Тогда это, должно быть, очень захватывающее письмо.
– Да, что-то вроде… Эльвира!
– Да?..
– Знаете, если я до полуночи не позвоню вам… Тогда поднимитесь! Или хотя бы позвоните…
– Вам или сразу в полицию?
Кармен смеется.
– Нет, серьезно, вы опасаетесь?
– Нет, наверное, нет, но мало ли… Или в полночь для вас уже поздно?
– Деточка, но вы же знаете…
– Да, спасибо, я знаю… – смеется Кармен. – Вы ангел, Эльвира. Я очень рада, что познакомилась с вами!
– Аналогично!
Трубки положены. Кармен начинает снова бегать, убирает какие-то вещи, переставляет что-то с места на место.
«Нет цветов. Почему я никогда не покупаю себе цветы?» – досадует она.
Снова в ванную, чистит зубы. Раздается звонок домофона.
Он не может жить далеко. Кармен полощет рот. Последний взгляд в зеркало. Стоп! Паста на уголках губ. Она резко вытирает рот полотенцем. Все чисто. Теперь несколько штрихов помадой. Снова звонок. Она спешит к двери. Нажимает кнопку домофона. Три этажа. На это нужно время. Назад в ванную – еще подправить макияж…
Стук в дверь.
А ты шустрый, мой дорогой!..
Она старается подойти к двери размеренным шагом. Только спокойно, ничего фатального не происходит.
Открывает.
Молодой человек в мокрой кожаной куртке стоит перед дверью. Короткие черные волосы торчат в разные стороны, капли воды стекают по лицу. Джинсы тоже мокрые.
– Боже мой, – Кармен отступает на шаг назад, – там такой ливень?
– Ливень? Да это скорее прелюдия Страшного суда!
– Как?.. – Она отступает еще на шаг назад.
Интересно, он религиозный фанатик? Член какой-то секты? Многоженство вместо импотенции?
– Я могу войти?
– О, простите! Конечно!
Кармен отступает в сторону, принимает у него куртку. Это даже не куртка, а темно-коричневый пиджак с поясом.
– Вы приехали сюда на мотоцикле?
– В старом городе так гораздо быстрее, чем на машине. Но ливня я не предвидел.
– Ваши джинсы насквозь мокрые! Он опускает глаза:
– Я могу и их снять!
«О Боже, Эльвира, где ты?»
Кармен указывает гостю на гостиную:
– Проходите туда.
Она идет следом за ним. Судя по широким крепким плечам, молодой человек довольно спортивен. Под легкой не по сезону футболкой видно загорелое тело.
– Прекрасно! – Он оглядывает комнату. – Действительно здорово!
Потом подходит к дивану и уверенно устраивается на нем. Кармен в растрепанных чувствах. Она не может понять, что говорить и как действовать.
– Что-нибудь выпьете?
– А может, мы отбросим все эти «вы»? Тебе – тридцать пять, мне двадцать восемь. По-моему, церемонии ни к чему.
Черт! Такой молодой! Кармен более внимательно разглядывает парня. А фигура! Неужели импотент?
– Итак, – она приспосабливается постепенно к его манере разговора, – пиво, вино, шампанское, сок?
– Минеральной воды, если есть. Мне еще возвращаться домой, – смотрит он на нее, – или не нужно?
– Да, конечно! – быстро отвечает она.
Что же это может значить? Не намек ли, что юноша вовсе не импотент? Или напротив: он ведет себя именно так, потому что импотент?
Кармен достает из холодильника бутылку минеральной воды, берет два стакана. Мало кто из ее гостей ограничивается водой. И стаканы, и бутылку ставит перед ним на столик и садится напротив.
– Итак? – начинает он вопросительно.
– Что?..
– Что, – продолжает он, – с тобой случилось, если тебе понадобился импотент?
– Позволь сначала мне задать вопрос.
– Если при этом ты не забудешь ответить на мой…
– Ты женат?
Фредерик хватается руками за голову, пытается пригладить волосы. Капли воды все еще падают с его головы. И непослушный ежик волос топорщится еще сильнее.
– Почему тебе пришла в голову эта мысль?
– А что может прийти в голову, если по твоему телефону отвечает некая фрау Доннер?
– А, тогда понятно. Клара Доннер – моя сестра. Наши родители погибли в автокатастрофе. Дом для меня одного очень велик. Поэтому мы поделили его. И пока нормально уживаемся вместе.
Кармен берет стаканы, наливает воду. Не в гибели ли родителей кроется причина его недуга? Шок? Или у него была связь с сестрой? И угрызения совести довели его до импотенции?
– А когда случилась беда с твоими родителями?
– Шесть лет назад. Давай поговорим о чем-то другом. Например, о том, почему ты ищешь импотента. Я думаю, ты не можешь удержать около себя нормального мужика и быстро бросаешь его, как только он тебе надоедает. Но ты можешь себе это позволить!
– Странно слышать подобное от мужчины!
– Равные права для всех. Мужики делают то же самое. Я уже не говорю о собственном жизненном опыте.
Кармен разбирает смех. Чтобы как-то скрыть улыбку, она припадает к стакану с водой.
– Я просто больше не хочу мужчину с потенцией. А вот глядя на тебя, вообще не верю, что ты импотент. Ты выглядишь как совершенно нормальный мужчина! – Кармен с открытым восхищением оглядывает его мускулистую фигуру.
– Я могу доказать тебе!
– Что доказать?
– Разденься! – вдруг командует он.
– Что?..
– Ты должна раздеться!
– Я не могу просто так раздеться перед совершенно не знакомым мужчиной!
– Ничего же не произойдет!
– Откуда мне знать?
– Ты и не можешь этого знать. Поэтому я должен доказать тебе это!
Кармен опять вручает ему стакан с водой.
– Но мне это кажется довольно странным. Как я могу раздеться перед тобой?
– А тебе и не надо совсем раздеваться. Только до нижнего белья. У любого нормального мужика при этом должна начаться эрекция. Ты же сама знаешь. А у меня не начнется – вот увидишь!
«Эльвира, на помощь! Что делать?»
– Но ты хоть сам понимаешь, что предлагаешь? – Кармен инстинктивно пытается прикрыть декольте на пуловере. – Я знакома с тобой всего полчаса. Совершенно не знаю, правду ты говоришь о своей импотенции или врешь. И вот я разденусь перед тобой, а ты…
– Потрясающе! Ты думаешь, я наброшусь на тебя? Если это произойдет, я куплю тебе новый «феррари». Хочешь, на пишу тебе расписку, что сделаю это?
Кармен снова разбирает смех. Неожиданно она предлагает:
– А если кто-то будет присутствовать при этом? У меня есть подруга, она живет этажом ниже. Она сможет сейчас под няться.
– Ну, в присутствии второй дамы ситуация выглядела бы еще более идиотской… – Он качает головой. – При таком раскладе даже у нормального мужика ничего не встанет!
Кармен трет указательным пальцем кончик носа:
– Здесь ты, пожалуй, прав.
Она представляет себе Эльвиру в качестве строгой над смотрщицы и начинает громко смеяться. Фредерик удивлен но поднимает брови и вопросительно смотрит на Кармен.
– А вообще тебе часто приходят на ум подобные идеи? – произносит она.
– Нет, в первый раз. Но до сих пор никто и не требовал от меня таких доказательств.
Он наливает себе еще воды, ставит пустую бутылку на стол:
– Еще есть?
– Еще воды? Или нечто более существенное? Чаю, на пример? Тебе же надо согреться.
– Ты умеешь готовить охотничий чай?
– С ромом или как?
– Ром и вода. В равных пропорциях. И много сахара.
– О Боже, как мне пережить сегодняшний день?
– Я вообще-то стараюсь для тебя! Может, выпьешь, станешь чуть легкомысленнее, а то ты очень напрягаешься!
– Я? Ты с ума сошел!..
Кармен снова смеется. Фредерик начинает нравиться ей.
– Знаешь что? Мы приготовим чай вместе, выпьем его, а потом устроим небольшое дефиле. Я надену кое-что из своего особого шкафчика, а потом посмотрим.
Они отправляются на кухню и дурачатся как дети. Фредерик отвечает за горячую воду и сахар. Кармен добавляет ром. С двумя дымящимися чашками они возвращаются в гостиную.
– Ты очень милая, Кармен. В тебя можно по-настоящему влюбиться. Правда! Почему ты появилась только сейчас? Шесть лет назад я повел бы себя совсем по-другому!
Интонации его голоса становятся угрожающе серьезными. Но Кармен уже не может вести серьезные беседы. Только не сегодня вечером! Она хочет сохранить это настроение, хо чет оставаться веселой и непринужденной.
– Шесть лет назад ты показался бы мне очень молодым. Как бы я, состоявшаяся женщина, могла связаться с двадцатидвухлетним юнцом?
Он смеется. И ей нравится, как он смеется.
– Садись, допивай свой чай, я сейчас вернусь!
Кармен толкает его в кресло, берет свою кружку и скрывается в спальне. Ей хочется немного подразнить его. Это будет в самый раз. В шкафу висит длинное черное платье, очень сексуальное, облегающее, подчеркивающее фигуру. К нему широкий пояс и туфли на высоких каблуках. Это заведет любого мужчину. Если нет, то все станет ясно!
Она быстро переодевается. При этом ей вдруг приходит в голову мысль, что с Петером она никогда не стала бы так себя вести. Да с ним такое было невозможно! Его интересовали лишь грудь и попка. Она слегка подводит губы, распускает волосы. А если Фредерик за это время сбежал, прихватив кошелек, чековую книжку и кредитки? Эта мысль подстегивает ее. Но верить в подобное не хочется. К тому же у нее сразу возникло доверие к этому парню.
Он пересел с кресла на диван. Уютно устроился в уголке, положив ноги на подлокотник, предварительно сняв, однако, ботинки. Он греет руки, обхватив чашку с чаем.
– Гром и молния! – одобрительно кивает он головой. – Для читателей «Отто» и этого было бы слишком. Их хватил бы удар!
Кармен смеется. В этот момент из магнитофона звучит одна из любимых композиций «Генезиса». Она начинает танцевать.
– Невыносимо смотреть на это, – шепчет он и театральным жестом прикрывает руками глаза.
Однако подсматривает через растопыренные пальцы.
– Но-но… – Кармен грозит ему пальчиком. – Ну и как?
– Смотри сама!
Кармен подходит ближе, но все же останавливается на должном удалении.
– Так ты ничего не увидишь. – Фредерик улыбается уголками рта и качает головой.
– Я не могу этого видеть ни так, ни этак. – Кармен уставилась на его брюки. – Или ты думаешь, что у меня вместо глаз рентгеновский аппарат?..
– В чем проблема-то? – Фредерик смотрит вниз.
– Снимай брюки!
– Что?..
– А почему ты испугался? Ты ведь требовал этого от меня, едва войдя в дом!
– Это получилось спонтанно!
– А сейчас? Что произошло за это время? Ты же носишь что-нибудь под брюками?
– Можно мне хотя бы посмотреть, в порядке ли мое бельишко?
Кармен продолжает призывно качаться прямо перед ним на высоких каблуках.
– Что же удерживает тебя? Я ведь тебе подыграла!
– Да, но только наполовину…
– Что же ты медлишь? – Кармен намерена все узнать именно сейчас, да и само представление начинает доставлять ей удовольствие. – Или стало страшно?
Фредерик неуверенно расстегивает ремень, потом кнопку на поясе и, прежде чем расстегнуть молнию, предусмотрительно оттягивает на пару сантиметров резинку на трусах.
– Вот незадача, – произносит он, – я надел сегодня тонкое белье!
Это бордовые боксерские трусы из шелка. Фредерик спускает джинсы до колен, встает и отбрасывает их в сторону.
– Можно пристроить их посушить?
– А как долго господин намерен оставаться здесь?
– Пока мне не удастся тебя убедить! – Он хочет пристроить брюки на батарее отопления.
– Давай-ка я брошу их в сушилку, – предлагает Кармен.
– Ради моих штанов тратить столько электроэнергии! Не слишком ли?
Она вдруг замирает на месте, глядя на спину молодого человека. Ей нравятся загорелые плечи, ровные мышцы на ногах, упругие ягодицы… Фредерик заботливо расправляет джинсы и возвращается к ней. Она не отводит глаз. И спереди он выглядит прекрасно. Только «штучка» не подает никаких признаков жизни.
– Теперь ты видишь? – спрашивает он.
Кармен медленно краснеет.
– Сядь, я могу cute поработать над тобой!
– Конечно, я с большим удовольствием посмотрю на твой прекрасный танец, но ты, наверное, уже поняла, что я именно тот, кто тебе нужен. И следующие лет шестьдесят мы можем пронести рядом друг с другом в любви и целомудрии!
– Как ужасно! – Она игриво зажимает рот рукой. – Прости, но слушая тебя, я представляю лишь две засушенные мумии, лежащие в саркофаге рядом. Секс – это не все. Можно прекрасно жить и без него, – добавляет она, – просто нежно прижиматься друг к другу, любить платонически!
Кармен садится рядом с ним на диван.
– Ну-ка помоги мне избавиться от одежды!
Он начинает расстегивать маленькие пуговицы сзади на платье. Собственно, их функция скорее декоративная – они не мешают ни снять, ни надеть платье, но Кармен очень нравится этот спектакль.
Фредерик расстегивает пуговицу за пуговицей, целуя каждый раз ее обнаженные плечи со все большей страстью. Наконец, он добирается до последней пуговицы на талии. Кармен сладко потягивается. Ей хочется продлить игру. Его руки, крепкие и нежные, спускают платье с плеч, ласкают ее грудь. Спина покрывается мурашками. Ах, как хорошо! Фредерик откидывает волосы, целует сзади шею. Пальцы продолжают нежно ласкать соски. Они набухают и твердеют. Кармен полна сладострастного томления. Хватается руками за его пенис. Фредерик вздрагивает, но не мешает ей. Член не маленький, скорее даже большой, но не подает никаких признаков оживления. Кармен медленно гладит его, теребит кожицу, опускается на колени, берет в рот. Ей еще не доводилось целовать «спящий» пенис, и ей не верится, что такой крепкий, натренированный самец не способен к эрекции. Одновременно в ней пробуждается честолюбие. Ну не может быть, чтобы он не возбудился от такой игры! Правая рука Фредерика скользит между ее ног, нащупывает клитор, нежно теребит его. Кармен начинает стонать. Она пытается оживить его член губами, языком, снова руками. Тщетно! Он не реагирует. Абсолютно никак!
– Ах, как бы я тебя сейчас взял!
Кармен чувствует, что терпит поражение. Она поднимается и прижимается к нему всем телом:
– Да, но только если бы было соответствующее настроение у меня. Хотя могу представить, как бы это было хорошо! Поверь, мне надоели похотливые кобели, готовые заниматься этим всегда и везде. Я не хочу чувствовать себя зависимой от торчащего члена. Я могу выбирать, и мне намного лучше вот так, как сейчас!
– Ну… – недоверчиво произносит он.
Тем не менее продолжает легко, но очень правильно, в нужном темпе гладить ее. Так, что Кармен бросает то в жар, то в холод. Она просто наслаждается. Другой рукой Фредерик нежно проводит по ее лицу и откидывает назад копну волос.
– Теперь ты убедилась?
– Да, ты только доказываешь, что я правильно устроена!
– В каком смысле…
Звонок в дверь прерывает его на полуслове.
– Ах ты, черт! – Кармен вздрагивает. – Совсем вылетело из головы!
Фредерик медленно натягивает брюки.
– Что? Муж? Друг? В полночь?
– Да нет, – смеется Кармен и набрасывает верх платья себе на плечи. – Мой телохранитель. Я кое-кого попросила – так, на всякий случай – подстраховать меня и освободить из твоих лап, если ситуация выйдет из-под контроля или я не позвоню до полуночи. Это он!
– Я должен буду защищаться?
Кармен веселится:
– Ты выглядишь так, словно действительно станешь сражаться с моим телохранителем. Ну, готовься, сейчас ты его увидишь!
Кармен, полуодетая, бежит открывать дверь.
– Иду, иду! – кричит она, а Фредерику через плечо: – Оставь джинсы в покое. Они еще мокрые!
Фредерик, который именно по этой причине никак не может всунуть себя в штаны, бросает их и падает на диван.
Кармен открывает дверь.
– Слава Богу, деточка, ты еще жива!
– Здорово, что это ты, Эльвира! Заходи! – Кармен вдруг соображает, что они обе, не сговариваясь, перешли на ты. – Позволь представить тебе Фредерика…
Она указывает рукой на диван, где сидит Фредерик, прямой, как свечка, и начинает смеяться.
Он упруго поднимается, подходит к Эльвире, берет ее руку и жеманно целует ее:
– Я рад, что мне не придется сражаться – ведь Кармен угрожала расправой с вашей стороны.
– Это непременно случилось бы, молодой человек, – улыбается Эльвира. – Если бы в том была необходимость. Я прихватила на этот случай мое ударное орудие! – Она поднимает свою трость, потом поворачивается к Кармен. – Но, похоже, я помешала вам? – Потом снова к Фредерику, пронзая его прокурорским взглядом: – Вы проникли в квартиру Кармен обманным путем?
– Нет-нет, – смеется Кармен. – Проходи, садись. Извини, Эльвира, но как-то само собой получилось, что мы перешли на ты. Ничего, что я так и буду продолжать?
– Да, конечно. А что же здесь, собственно, произошло?
– Ничего, дорогая Эльвира. Ровным счетом ничего, что могло бы вас обеспокоить, – ухмыляется Фредерик и тоном хозяина дома просит Эльвиру занять место в кресле.
Кармен копается со своим платьем. Молодой человек обращается к старушке:
– Вас не смущает, что я без штанов? Они насквозь мокрые, и я повесил их сушиться.
Та кивает:
– Да, я понимаю!
– Вот в этом я сомневаюсь, – смеется Кармен. – То, что здесь происходило до твоего прихода, больше смахивает на сумасшедший дом и пониманию не поддается!
– Но это же прекрасно! – Эльвира вопросительно смотрит на Кармен.
Та кивает – дескать, все под контролем.
Старушка прикрывает глаза и бубнит под нос:
– Это самое главное!
Еще какое-то время они все сидят, непринужденно беседуя о том о сем. Но постепенно накатывает усталость. Эльвира собирается уходить. Фредерик присоединяется к ней.
– Я провожу вас! Вокруг еще много злодеев! Кто знает, где они могут подкараулить!
Эльвира с серьезным выражением лица смотрит на него:
– Это точно, вот мы и посмотрим, не сидит ли какой-нибудь из них под моей дверью.
Кармен провожает обоих до двери.
– Хорошо, что твои брюки намокли, Фредерик! Из-за этого вечер как минимум можно назвать удавшимся!
– Ты прелесть! Огромное спасибо тебе за все, Кармен! – Он крепко целует ее в губы.
– Чао! Спасибо тебе, Эльвира, что не забыла про меня и не стала вызывать полицию!
– Ах, так! – притворно хмурится Фредерик. – Значит, такая участь была мне уготована? Вот уж полиция порадовалась бы такому жирному улову! Жаль. А могло бы быть весело. – Потом, коротко взглянув в сторону Эльвиры: – Но авангард тоже был очень мил!
– Хочется верить, – доносится до Кармен голос Эльвиры.
Старушка и Фредерик начинают спускаться по лестнице.
Ну, прямо кавалер, восторгается Кармен. Молодой человек поддерживает Эльвиру под руку и говорит негромко, но так, чтобы Кармен его слышала:
– А что бы нам еще сделать такого, к нашему общему удовольствию? Выпить по глоточку у вас или сразу пойдем ко мне?
Эльвира хохочет:
– Вам не хватило Кармен?
– Просто я тащусь от зрелых женщин! И никак не могу справиться с этим!
Кармен закрывает дверь.
«Он действительно мил, – думает она. – Даже в мокрых джинсах. Как из фильма. Но тот ли он человек, который ей нужен?» Она моет стаканы и, пока укладывается в постель, пытается представить себе Фредерика в различных жизненных ситуациях. Допустим, в ресторане. Надо выбрать вино. Он же наверняка попросит колу. Или в опере. Интересно, знает ли он, что это такое? Конечно, он предпочтет какой-нибудь концерт на стадионе под открытым небом. Но для Кармен толпа не приемлема. Однажды она посетила такое мероприятие. Это был концерт Тины Тернер в Мюнхене на стадионе. Еще пробираясь на поле, Кармен попала в жуткую давку, потеряла одну туфлю. Но вернуться за ней уже не смогла, потому что толпа напирала. Во время концерта она едва не оглохла, потому что ее место оказалось рядом с колонками. К туалету пришлось пробиваться с боем. Потом одной женщине стало плохо. Та смогла добраться до машины «скорой» только благодаря Кармен. Отъехав от стадиона, Кармен попала в жуткую пробку. И за весь этот балаган – 54 марки. Никогда больше! Ни с Фредериком, ни без него!
«Что ты так завелась? – говорит она своему отражению в зеркале. – Ты же не знаешь, ходит он на такие концерты или нет. Тебе вообще надо познакомиться с ним поближе. Тот спектакль, что ты разыграла сегодня, – это вообще нечто для тебя невероятное. Любого мужика ты поставила бы на место одним взглядом, позволь он себе такое, а с этим? Ты вытворяла такое! И, как ни странно, тебе это казалось само собой разумеющим я. Что на тебя сегодня нашло? Это же была чистой воды аван юра! Авантюра с импотентом… В той фазе существования, когда тебе захотелось вдруг отказаться от секса».
Кармен качает головой. Может, остановиться на Фредерике? Он не ведет себя как тот, другой, поставивший их от ношения в зависимость от ее верности до конца жизни. Этот не потребовал никаких обещаний. А сколько удовольствия!
– Ну, хватит! – говорит она своему отражению и снимает остатки грима. – Фредерик забавный, остроумный, задорный. – Она поворачивается, чтобы выйти из ванной, и обращается к зеркалу: – Неужели он именно то, чего я хочу? Не поискать ли мужчину постарше? Посмотрим, – решает она, умывает лицо, подмигивает своему отражению, снимает на ходу халат и залезает под одеяло.
Ах, какое наслаждение – чувствовать себя удовлетворенной. Она переворачивается на живот, обнимает подушку. Как здорово, что ничьи руки не обнимают тебя. Засыпаешь, не слыша мужского храпа. Она улыбается сама себе и засыпает с легкой, расслабленной улыбкой на губах.
Ее сотрудница косо поглядывает на нее. Что-то не так? Кармен поворачивает голову. В дверях стоит Фредерик. На нем те же потрепанные джинсы, неизменная кожаная куртка. А в руках – огромный букет алых роз. Лица не видно за букетом. Проходит несколько секунд, прежде чем Кармен приходит в себя:
– Фредерик, как ты здесь оказался?
– Сегодня вторник, а по вторникам я всегда покупаю цветы. Сегодня – для тебя!
– Как мило!..
Краем глаза она замечает, что Бритта Бергер так и не за крыла рот.
«Да, – растерянно говорит себе Кармен, – такие экземпляры мне еще не попадались». Ока поднимается навстречу Фредерику. Он нежно целует ее в губы и дарит букет.
– Где у вас напольная ваза?
– Напольная? – встревает Бритта, хотя очевидно, что спрашивают не ее. – А у нас нет!
– Это непорядок! – Фредерик произносит это нарочито сердитым тоном, идет обратно к двери, бросив через плечо: – Я сейчас вернусь.
Бритта с недоумением уставилась на Кармен. Та поясняет:
– Это был Фредерик Доннер.
И больше не добавляет ни слова. Какое дело Бритте Бергер до ее, Кармен, личной жизни? Через огромные окна офиса Кармен провожает Фредерика взглядом. Тот движется целеустремленно. На улице моросит нудный осенний дождь. Когда молодой человек возвращается, дождь уже разошелся в полную силу. Кармен сидит за рабочим столом. Она успела разыскать несколько новых фирм, с представителями которых намерена договориться о встрече. Поэтому Бритта старается быстрее закончить письмо одному из клиентов. Звенит телефон.
– Я подойду, – кивает Кармен Бритте и затем говорит в трубку: – Страховая компания Легг!
– Кальтенштейн!
– Штефан? Рада вас слышать!
Бритта поглядывает на нее со своего места.
– Кармен, к сожалению, вы никак не выходите у меня из головы. Это раздражает меня, сбивает с толку. Мы можем увидеться?
– Да… – Кармен вдруг зазнобило. – Конечно. Наша первая встреча была, наверное, слишком короткой…
Бергер навострила ушки. Кармен видит это.
– Именно так. Я рад, что и вы это понимаете. Большое спасибо. Как насчет завтрашнего вечера?
– Завтра вечером, завтра вечером… Нет, подождите… У меня уже назначено несколько встреч. Четверг подойдет мне больше.
– Да, – его голос звучит властно, – я согласен, хотя на четверг у меня уже есть договоренность. Но я отменю эту встречу. Могу я за вами заехать?
Кармен в этот момент думает об Эльвире.
– Это меня устраивает.
– Вы проживаете?..
– Цур Цинне, семь. Это центр старого города.
– Я найду! Полвосьмого – подойдет?
– Да, подойдет!
– Кармен, я почему-то очень радуюсь возможности пообщаться с вами. До свидания!
Кармен медленно кладет трубку.
«Что я делаю? Теперь у меня уже два мужика. Раньше мне было много даже одного».
Распахивается входная дверь. Фредерик водружает огромную вазу на ее письменный стол.
– Эта ваза стоит, наверное, целое состояние! – всплескивает руками Кармен. – Ты спятил?
– Нет, просто влюбился! – ухмыляется он, нежно целует ее за ухом и продолжает – больше для Бритты: – Все оплатит Bafog.[1]1
Bundesausbildungsforderungsgesetz – Федеральный закон ФРГ о поощрении обучения, регулирует порядок выплаты стипендий.
[Закрыть]
– Что ж, это утешает! – Кармен качает головой, улыбается: – Но кавалера с розами я представляла себе несколько иначе!
– Наступит время, и твои взгляды изменятся, моя девочка! Я же прискакал сюда не на лошади, а примчался на «кавасаки». Мы живем в конце двадцатого столетия. И дамы больше не носят кринолинов, а господа – париков. Прими это к сведению!
– Да, это так мило с твоей стороны. – Кармен обнимает его. – Охальник, – шепчет ему на ухо, – что подумает моя сотрудница?
– Вы будете думать обо мне плохо? – громко спрашивает молодой человек Бритту, глядя через плечо Кармен.
– Я? Нет. Почему?
– Вот видишь! – Фредерик игриво слегка отстраняет от себя Кармен.
Глаза Кармен сверкают. Такой взгляд мог бы убить кого угодно, но не Фредерика.
– Итак, милые дамы, икра и шампанское будут завтра, а сейчас разрешите откланяться. Вы извините меня?
Он кивает Бритте, еще раз целует Кармен в губы и уходит в дождь.
Кармен садится на свое место. Она вовсе не представляет, что сказать Бритте. Но та неожиданно сама спасает ситуацию:
– Наверное, надо поставить цветы в воду. – Она берет цветы и вазу и направляется в маленькую туалетную комнату.
– Я не знаю, у меня все это не укладывается в голове! – Вечером Кармен в гостях у Эльвиры.
Она прихватила по пути домой две пиццы, и они с удовольствием их поглощают.
– Если я позвоню остальным, кандидатов станет еще больше!
– Это верно! Но познакомиться с ними надо.
– И снова объявился Кальтенштейн. А я его уже вы черкнула!
– Может, он тебе еще глянется?
– Да, где-то уже… Прошу тебя, если он заедет за мной сюда, не могла бы ты на него взглянуть?
– Вот о чем я хотела спросить тебя, Кармен. У тебя есть подруга? Настоящая хорошая подруга, которая должна быть у любой женщины?
– А ты, разве ты не такая подруга!
– Это очень мило, Кармен, слышать такое от тебя. Но я уже старая женщина. Я имела в виду твою ровесницу, закадычную подругу. Такую, как когда-то была у меня. Ее звали Анной. Я любила ее как сестру!
– Есть и такая. Мою Анну, правда, зовут Лаурой. Она на две недели поехала в Бразилию. И, как всегда, пропустила важнейший поворот в моей биографии!
– Две недели в Бразилии? Она экскурсовод?
– Почти, – смеется Кармен, – она учительница, и у нее сейчас осенние каникулы. Но ты почти угадала – она могла бы стать гидом, потому что больше всего ей нравится путешествовать.
– Она замужем?
– Нет, но у нее есть дружок!
– Да что же это такое! Почти все современные дамы ни как не хотят замуж или, – Эльвира с ехидцей смотрит на Кармен, – не хотят иметь полноценного мужика. Импотента им подавай!
– Но, Эльвира! Ты тоже столько лет живешь одна. Что бы тебе между делом не завести дружка?
– Да был у меня дружок. На родине, в Южной Африке. Мы были очень близки, но он чернокожий. И я не могла появляться с ним в обществе. Это было не принято. Мы встречались тайно!
– Правда? – Кармен придвигается ближе. – Расскажи! Это же так интересно!
– Да особенно нечего и рассказывать… – Эльвира отрезает еще кусочек пиццы. – Нам тогда было чуть больше, чем тебе сегодня. Он тоже был врачом. Но его происхождение! Он родом из Заира, я – немка. Его семья была бедной. Наша – достаточно богатой. Он – черный, я – белая. И он к тому же не был христианином.
– И это тебе мешало?
– Мне-то – нет! Мне вообще ничто не мешало. Но общество… Меня сочли бы среди белых женщин, скажем так, грязной, а белые мужчины просто линчевали бы моего друга.
Эльвира смотрит в свой бокал и тихо улыбается. Перекатывает в пальцах тонкую ножку бокала. Тикают ходики. Кармен не торопит пожилую даму.
– Но нам было хорошо вдвоем, – продолжает Эльвира. – Совсем иначе, чем с Иоганнесом, но тоже хорошо. Да я тогда уже была постарше! – Эльвира снова задумалась, вспоминая. – Он был высокого роста. С крепкой, мускулистой фигурой. Всегда приветлив, всегда в хорошем настроении. Никогда не унывал. Считал, что даже самый темный тоннель выходит к свету. Он сам казался мне светлячком в окружающем мрачном мире. А еще у него был чудный голос. Ты когда-нибудь слышала старые песни, которые поют негры? Сегодня в завывании ветра мне иногда слышится его голос.
Эльвира умолкает и задумчиво смотрит перед собой. Кармен тоже думает о своем. Как же одиноко, должно быть, чувствует себя эта пожилая женщина после той, африканской, жизни!
– Ты все время говоришь в прошедшем времени, Эльвира. Он уже умер?
– Давно! Его убили. Мы были близки более шести лет. Я как-то уехала в Европу на несколько месяцев – на переподготовку. И вдруг перестала получать от него письма. А он был фанатом переписки. Его письма были такие светлые, лиричные. Да, сначала я подумала, что это проблемы с почтой. Из Виндхука письма шли тогда долго. Я попыталась связаться с ним по телефону. Можешь себе представить, что означало дозвониться из Европы в Африку тогда, сорок пять лет назад. В клинике мне сказали, что он был застрелен во время каких-то беспорядков. Родственников у него не было, даже могилу я не смогла найти. Думаю, ее вообще нет. Я потратила тогда столько сил, чтобы добиться правды. Но напрасно. До сих пор я так и не знаю точно, что произошло. И еще очень больно от того, что мне кажется, будто я виновата в его гибели!
– О, Эльвира, не кори себя! – Кармен берет руку старушки в свою. – Сколько же ты пережила! Двое мужчин по-настоящему любили тебя. А ты все равно осталась одна…
Некоторое время они сидят молча, пицца остыла, есть уже не хочется.
– Все это дела давно минувших дней, – произносит, наконец, Эльвира.
Поднимает голову и пытается улыбнуться.
– Но мы-то живем в настоящем и должны думать о будущем. За будущее, Кармен!
– Ты очень сильная женщина. Я не знаю, смогла бы я так?
– Нельзя опускать руки. И не сдаваться. Жить дальше, делать свое дело. Понимаешь, два года назад я повредила тазобедренный сустав. И у меня не осталось больше цели. Это был страшный удар для меня. До того момента я была еще вполне активна, вела в одном из клубов курсы для пожилых людей, помогала немощным старикам. И вот в один миг все рухнуло… Выработалась! Но смотри-ка! Появилась ты – и все изменилось!
– Наверное, я пришла слишком поздно, Эльвира! Мне так стыдно, что я жила здесь, в этом доме, столько времени, но мне ни разу не пришло в голову поинтересоваться, что же случилось с тобой. Когда ты внезапно исчезла, мы почти не заметили этого. А ты находилась совсем одна в больнице, и могло так случиться, что не смогла бы больше ходить. Мне действительно стыдно за свою слепоту…
… Последние два письма Кармен все еще не прочла. Она решает заняться ими в среду вечером, после работы. На часах девять вечера. Кармен тащит домой два пакета с продуктами.
Один – для Эльвиры, другой – для себя. Она предвкушает тихий, спокойный вечер. В супермаркете она польстилась на упаковку замороженных кальмаров. Правда, за три часа, что пакет пролежал в машине, кальмары почти разморозились. Но это не страшно. У нее есть подходящий к этому блюду пикантный соус, а бутылочка красного вина припасена уже давно. За ужином Кармен прочтет оба письма. Они ждут своего часа еще с понедельника. Как знать, а вдруг сказочный герой, которого она ищет, где-то совсем рядом? Она заглядывает в почтовый ящик. Письмо из департамента финансов и, что ее особенно радует, большой коричневый конверт из рекламного отдела газеты. Черт возьми, на одно объявление так много откликов! Кармен сует почту под мышку, хватает пакеты с едой, поднимается по лестнице. Один пакет ставит перед дверью Эльвиры и нажимает кнопку звонка. В ответ – ни звука. Может, старушка в ванной? Тогда она спустится позже или просто позвонит ей по телефону. Вряд ли кто-то польстится на пакет. Кармен оставляет его под дверью и поднимается на свой этаж.
