Текст книги "Тайный враг"

Автор книги: Фриман Крофтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Крофтс Фриман Виллс
Тайный враг

Фриман Виллс Крофтс

Тайный враг

Инспектор Френч

перевод Б.Пинскер

Глава 1

Артур Веджвуд

В пятницу 14 мая 1943 года в 8 часов вечера Артур Веджвуд стоял на вершине невысокого холма недалеко от городка Сент-Полс в Корнуолле и смотрел на море, лежавшее в полумиле к югу. Он и сам не припомнил бы, сколько раз бывал здесь, но этот вид никогда ему не надоедал. Впрочем, и не удивительно, потому что в ясную погоду это зрелище могло бы очаровать любого.

Перед ним лежали воды залива Сент-Полс, которые во время отлива отступали на добрую милю, обнажая желтое песчаное дно, гладкое, как бильярдный стол. Вверх от кромки прибоя поднималась пустошь, на которой среди вереска и папоротника тут и там попадались заросли низкорослого кустарника, напоминавшие характерные пейзажи южной Англии. Выше по склону видны были разрозненные деревья, навсегда прижатые ветром к земле, которые ближе к вершине сгущались в небольшой лес. Слева был невеликий городок Сент-Полс, мечта художника, с крутыми улочками, застроенными старинными домами. В противоположном направлении, там, где невысокие холмы круто обрывались к берегу, селились сливки здешнего общества.

Вообще-то Артур Веджвуд любил природу, но в этот восхитительный весенний вечер его привела сюда не любовь к красивому пейзажу. Фактически он был здесь по служебному долгу. Будучи руководителем местного отряда самообороны, он ждал, когда нижестоящие командиры расставят своих людей для проведения вечерних учений. Близилась третья годовщина создания сил самообороны, и они, как и подобные им отряды по всей стране, собирались продемонстрировать миру отличную боеготовность.

Людям нравилось участвовать в военных умениях. На предыдущей неделе регулярные части проводили учебные маневры на береговой линии и с блеском отразили попытки морской пехоты высадить десант. Начатое вечером "сражение" длилось до конца следующего дня, и жители вынуждены были наблюдать за всем этим со смешанными чувствами раздражения и почтительного уважения.

Сначала предполагалось, что отряд самообороны будет участвовать в маневрах вместе с регулярными частями, но потом решили, что лучше дать им возможность самостоятельно продемонстрировать свою подготовку. Веджвуд продумал все, чтобы учения получились зрелищными и внушительными, и, не жалея сил, добивался от офицеров детального знания своего плана. В тот вечер проводилась последняя репетиция, и он верил, что их округу удастся показать себя с лучшей стороны.

Его замысел был прост и эффектен. Зрители должны будут собраться там, откуда он сейчас осматривал окрестности, на вершине Церковного холма, названного так потому, что его украшали развалины старой церкви. Один из трех взводов, изображающий вражеских парашютистов, поведет наступление по южному склону холма. Обнаружив наступление, второй взвод выдвинется справа и проведет лобовую атаку. Это сможет остановить нападающих. А в это время третий взвод скрытно, как краснокожие на тропе войны, слева зайдет к ним в тыл. Нападающий враг должен будет действовать со всей предусмотрительностью, и его разведчики тут же предупредят своих о надвигающейся опасности. Веджвуд надеялся, что "десант" потерпит поражение, хотя не был до конца в этом уверен. Свое сомнение он расценивал как свидетельство того, что придуманный им план учебного боя действительно хорош.

"Десантники" вышли на назначенные им позиции, и Веджвуд видел, что разведчики должным образом выдвинулись для наблюдения. Теперь он был уверен, что все готовы к тому, чтобы по сигналу приступить к действию. Он повернулся отдать последнее распоряжение командирам взводов, но тут появился его заместитель и сделал ему знак остановиться.

Дик Литтл был родней Веджвуда – их жены были кузинами. Он был староват для армии, но к службе в отряде самообороны, где он выполнял роль интенданта, относился очень ревностно. Несмотря на семейную близость и родственное отношение обоих Веджвудов к Джессике Литтл, к Дику они относились довольно прохладно. Он был грубоват и, по мнению Веджвуда, уж слишком озабочен тем, чтобы не упустить своего.

В силу родственных связей, они, оставаясь наедине, общались куда более раскованно, чем это принято между командирами отрядов и нижестоящими офицерами. Так что для Литтла не было проблемой обратиться к Веджвуду с делом, которое вполне могло бы подождать до конца учебных занятий. Оглянувшись, чтобы убедиться, что они одни, он заговорил шепотом.

– Я сделал неприятное открытие, Артур. Мы с Гибсоном зашли на склад, чтобы поменять заклинившую винтовку, и стоило мне дотронуться до замка, как он отвалился. Кто-то сбил засов, а потом приставил его как будто ничего не было.

– Этого только не хватало! Что-нибудь пропало?

– Насколько я заметил, ничего, но я ведь глянул только по верхам. Я собираюсь все подробно осмотреть после занятий.

– Ты оставил там часового?

– Да, там остался Гибсон.

Веджвуд кивнул. Завидев своих комвзводов, он двинулся по холму туда, где облюбовал место для наблюдательного пункта. Его встревожило известие, принесенное Литтлом, потому что если, как скорее всего и было на самом деле, их обокрали, то это будет уже вторая кража за десять дней. На прошлой неделе вечером они обнаружили, что полевой телефон не работает, и оказалось, что пропало почти пятьсот ярдов провода. Они обратились в полицию, но безрезультатно. А потом Веджвуду уже приходилось читать о пропаже взрывчатки с военных складов, и ему очень не хотелось вляпаться в подобную историю.

Послышавшиеся звуки ружейной стрельбы обратили мысли Веджвуда от воровства к учебному бою. Было ясно, что парашютисты попали под огонь. Активная перестрелка длилась недолго. Теперь слышались только разрозненные выстрелы – обе стороны, судя по всему, закреплялись на позициях. Бой развивался но плану, и Веджвуд наблюдал за происходящим все с большим удовлетворением. Одни бойцы наступающего взвода вели постоянный огонь, а в это время Другие короткими перебежками продвигались вперед, используя для укрытия любую кочку или ложбинку. Потом уже они прижимали парашютистов огнем к земле, а их товарищи продвигались вперед. Все выглядело весьма реалистично. Примерно так все и происходило бы, если бы фрицы вздумали сунуться. К тому же это было недурное зрелище, которое не могло не понравиться гражданским наблюдателям.

Когда этот потешный бой стал уже надоедать, слева была сделана вылазка. Парашютист, охранявший свой отряд с тыла, успел выстрелить, но тут же упал, смертельно раненный. Его товарищи даже не успели оглянуться, как на них навалились бойцы третьего взвода, предусмотрительно замаскировавшие свои шлемы зелеными веточками. На вражеской позиции взорвались три ручных гранаты – багровые вспышки и запах гари были очень натуральны. Одна граната угодила в небольшую ложбинку и вывела из строя двоих парашютистов. Две другие не долетели, но взрывы вызвали короткое замешательство, и бойцы не успели опомниться, как на них навалились атакующие. Началась рукопашная, и люди очень правдоподобно показали приемы штыковою боя, после чего позиция нала. После того как все, в том числе убитые и раненые, собрались вокруг Веджвуда и он поздравил их с успехом, люди разошлись кто куда. Одни отправились по домам, другие – в ближайшую пивнушку.

Радость успеха заставила Веджвуда на несколько минут забыть обо всем другом. Если и в воскресенье все пройдет так же хорошо – а какие могут быть сомнения?– им нечего бояться сравнения с другими отрядами самообороны. Он потрудился на славу, и результаты его очень радовали.

Но потом он вспомнил рассказ Липла о сбитом замке. Если это еще одна кража, не избежать неприятностей. И он, нахмуренный, зашагал через лесок на склад. У дверей его встретили Литтл и рядовой Гибсон, примем первый явно только что прибыл.

Склад размещался в самом низу холма, и деревья надежно укрывали его от взглядов с земли и с воздуха. Склад был похож на ангар: на бетонные плиты поставили полукруглые секции из рифленого оцинкованного железа. Торцы были заложены кирпичной кладкой и с одной стороны сделали дверь. Первоначально все было выкрашено зеленой краской, но она со временем облупилась и теперь железо покрывал густой слой ржавчины. Веджвуд и Литтл частенько толковали о том, что нужно бы все покрасть заново, но склад был так надежно укрыт от взоров, что работу постоянно откладывали.

В двери на мощном болте крепился засов, на который навешивался замок. Сейчас он был открыт. Сразу было видно, что засов сбит.

– Боюсь, кто-то здесь приложил руку,– хмуро сказал Веджвуд.– Вот даже видны следы монтировки.

– Да уж, дело ясное,– отозвался Литтл.– Я предлагаю взять Гибсона и вместе осмотреть склад.

– Это дело,– ответил Веджвуд.– Приступим.

Внутри было очень тесно – склад был забит под завязку. На противоположной от входа стене висело запасное обмундирование, каски, ремни и тому подобное, а внизу стояли армейские башмаки. Вдоль одной из стен было сложено оружие – карабины, пулеметы систем "льюис" и "стен", миномет, а у другой стены громоздились ящики с боеприпасами, ранцами, фляжками и множеством разных мелочей. Пока Веджвуд озирался но сторонам, Литтл взял с круглого столика в углу несколько листков бумаги:

– Я буду зачитывать, а ты считай. Стальные каски?

– Четыре.

– Шинели?

Они систематически прорабатывали список пункт за пунктом, и листки в руках Литтла постепенно покрывались цветными отметками. С одеждой, оружием и прочим они покончили довольно быстро, причем все оказалось на месте. Осталось проверить боеприпасы.

– Здесь придется повозиться,– обронил Литтл.– Придется пересчитать все, что лежит в незапертых ящиках.

– Что ж, придется так придется.

Они все так же методично шли по списку, как вдруг Литтл вскрикнул.

– Артур, боюсь, я здесь поспешил. Не хватает гранат. Нераспечатанный ящик с двенадцатью гранатами.

Веджвуд присвистнул.

– Худо дело. Надеюсь, ты ничего не напутал?

Впервые за все время Литтл ухмыльнулся.

– Очень тактично по отношению к своему интенданту. Может, для тебя это новость, но я и есть интендант. Неделю-две назад мы с Форбсом все здесь проверяли, а после этого складом почти никто и не пользовался.

– Я бы сказал, зная наших героических защитничков, это своего рода триумф,– попытался сгладить ситуацию Веджвуд.– Отлично, теперь надо закончить осмотр. Может, этот ящик куда-то не туда поставили? А может, еще что-то пропало.

Вскоре проверка была окончена. Пропал ящик с двенадцатью гранатами и запалами к ним. Все остальное было на месте.

– Придется звать полицию,– заключил Веджвуд.– Отправь Гибсона в город и пусть он пришлет Ганди. Он может взять мой велосипед.

– У меня есть свой, сэр,– откликнулся Гибсон.

– Ладно,– ответил Веджвуд.– Гибсон, не рассказывай никому об этой истории.

Гибсон отдал честь и ушел. Веджвуд повернулся к Литтлу.

– Не нравится мне это, Дик,– заявил он.– Второе воровство за десять дней! И пропавшие гранаты – это почище телефонного провода.

– Поганая история. И это становится чем-то обычным. Недавно нескольких человек отправили под суд за хищение взрывчатки с военных складов.

– Здесь еще одна штука. Мы, в общем-то, приняли все меры, и обвинить нас не в чем. Но это бросит тень на весь отряд, а значит, и на нас.

Они медленно ходили взад-вперед, обмениваясь обрывочными замечаниями. Хотя Веджвуд и убеждал себя, что ему тревожиться нечего, это не помогало. Когда силам самообороны передали это опасное оружие, было проявлено доверие, предполагающее определенные обязательств с их стороны – на них легла ответственность за сохранность оружия. Его отряд не справился с задачей, и он чувствовал себя лично виноватым. И мало утешал тот факт, что в точно таком же положении оказались и командиры некоторых других отрядов самообороны.

Через четверть часа вернулся Гибсон.

– Сэр, сержант Ганди будет здесь через несколько минут,– отрапортовал он.– С ним был инспектор Вэнсон из Труро, и он тоже направляется сюда.

– Хорошо. Тогда мы тебя не задерживаем, Гибсон. Можешь отправляться домой.

– С Вэнсоном повезло,– заметил Литтл после ухода Гибсона.– Он там из самых толковых.

– Надеюсь, что так,– подавленно ответил Веджвуд.– Ганди тоже неплох, но у инспектора, конечно, опыта побольше.

В это время, подпрыгивая на ухабах, появился автомобиль. Из него вышли двое мужчин, один в форме сержанта полиции, другой – офицер в цивильном плаще. Веджвуд поприветствовал их.

– Добрый вечер, инспектор. Добрый вечер, Ганди. Боюсь, у нас здесь неприятности.

– Добрый вечер, сэр. Гибсон сказал мне, что пропала дюжина гранат.Инспектор Вэнсон был высоким и довольно поджарым, лет сорока с небольшим, уже седеющий, с пронизывающими, но беззлобными глазами.

Веджвуд подтверждающе кивнул, и полицейские двинулись к складу, причем Вэнсон внимательно осматривал землю.

– На этом травянистом склоне могут остаться следы ног,– заметил он.– А что там внутри? Полагаю, вы уже заглянули туда, поскольку знаете, что пропало?

– Мы должны были войти,– возразил Литтл.– Внешне все выглядело нормально, так что пришлось устроить проверку.

– Естественно, сэр. Думаю, это не имеет значения – на бетоне обычно не остается следов. А как насчет отпечатков пальцев? Вы трогали засов?

– Я взялся за него рукой, чтобы вставить ключ,– ответил Литтл,– но когда увидел, что он сбит, я подумал об отпечатках пальцев и больше руками ни за что не брался. Я вернул его на место лезвием своего ножа.

– Вот это хорошо, сэр. Но поскольку вы брались за засов, придется мне снять и ваши отпечатки...

– Конечно, инспектор. Никаких возражений.

Вэнсон кивнул.

– Кто отвечает за склад?– спросил он.

– Я,– ответил Литтл.– Я занимаю должность интенданта.

– Когда вы в последний раз заходили на склад?

– Вчера вечером, примерно в десять тридцать. У нас были учения, и мне нужно было вернуть на склад пулемет.

– Вы были один, сэр?

– Нет, пулемет нес Хастингс. Он зашел внутрь и положил его на место. Потом я запер замок и мы ушли.

– Тогда засов был в порядке?

– В полном.

– Так, дальше. Вы не могли бы сказать, вчера вечером гранаты были на месте?

Литтл задумался.

– Ну, нет. Я не пересчитывал ящики. Но не было никаких признаков, что там что-то трогали.

– Господи,– вмешался Веджвуд,– можно не сомневаться, что гранаты исчезли, когда был сбит замок.

– Разумеется, сэр. Меня только интересует, есть ли прямые доказательства,– он опять повернулся к Литтлу.– Но припомните, когда в последний раз пересчитывали ящики?

– Только во время последнего переучета, то есть две недели назад.

Вэнсон сделал пометку в своем блокноте.

– О ключах, скорее всего, не стоит спрашивать.– с сомнением сказал он,ведь имея их, можно было бы не ломать засов. Ну да ради полноты картины придется выяснить и это.

– Здесь все проще простого,– стал объяснить Веджвуд.– Есть только два ключа, один у мистера Литтла, а другой у меня. Ты носишь свой со связкой домашних ключей, так ведь, Дик?

– Да, вот он.

– Ну и мой вот он.

Вэнсон поинтересовался, не мог ли кто-либо добраться до их ключей, и оба горячо заверили, что такое совершенно немыслимо. Он на мгновение задумался.

– Думаю, джентльмены, у нас остался всего один вопрос, кто знал, что гранаты на складе?

– Все члены нашего отряда,– ответил Веджвуд.– Но думается мне, что почти любой мог бы догадаться об этом.

– Да чего там догадываться,– заявил Литтл.– Любой может купить брошюры о силах самообороны, а там сечь упоминание о ручных гранатах. Сеть такое "Руководство по обучению сил самообороны", так там целая глава о гранатах, да еще дан чертеж гранаты в разрезе, со всеми потрохами. Там же подробные инструкции, как их метать. Это довольно-таки прозрачный намек.

Это соображение заинтересовало Вэнсона.

– Из того, что вы говорите, следует, что гранты можно найти на складах каждого отряда самообороны,– подвел он черту,– по вопрос в том, мог ли кто-либо из посторонних знать, что на вашем складе они наверное семь?

Литтл взглянул на своего начальника.

– Кто-нибудь мог, Артур? Не думаю, инспектор, определенно нет.

– Вот в чем я точно уверен, никто из посторонних не мог видеть это собственными глазами,– согласился Веджвуд,– по кто знает, может кто-то из наших кому-нибудь об этом рассказал? Лично я этого не делал, но я не могу отвечать за весь отряд.

Было похоже, что и Литтл держится того же мнения.

– Два грабежа за десять дней,– продолжал Веджвуд,– это определенно наводит на размышления. Думаете, здесь есть какая-то связь?

– На первый взгляд непонятно, какая может быть связь между телефонным проводом и ручными гранатами. К сожалению, у нас нет никаких фактов,– Вэнсон закрыл свой блокнот.– Что ж, благодарю вас, джентльмены, на данный момент все, если, разумеется, мистер Литтл позволит мне взять его отпечатки пальцев. Мы проведем расследование и сообщим вам о результатах. Могу ли я поинтересоваться, как вы собираетесь закрыть склад на эту ночь?

– Я уже думал об этом,– ответил Веджвуд,– у меня в сарае есть подходящий замок. В принципе, он мне не нужен. И я могу через десять минут доставить его сюда.

– Если у вас есть два ключа от него, я хотел бы на всякий случай иметь один из них.

– Я их привезу.

Пока Веджвуд крутил педали, направляясь к дому, он испытал неожиданное облегчение. Его первой мыслью было, что он стал жертвой какого-то преступного замысла, но сейчас возникла другая идея. Взрывчатку используют ведь для множества законных целей. Быть может, причина воровства в том, что теперь ее трудно достать? Разве не мог отважиться на воровство фермер, которому нужно выкорчевать пень или раздробить валун, оказавшийся на пути дренажной канавы? Либо строитель, которому нужно выровнять площадку под фундамент? Да множество таких, кому взрывчатка может понадобиться для самых мирных дел. Веджвуд не был уверен, что гранаты годятся для всех этих целей, но ведь можно извлечь из них взрывчатое вещество и использовать? Он почувствовал, что напрасно так сильно встревожился.

Тем не менее правильно он сделал, что обратился в полицию. Теперь это их головная боль, и он может больше об этом не думать.

Не прошло и десяти минут, как он вернулся на склад с новым замком и двумя ключами к нему. За это время Вэнсон успел снять у Литтла отпечатки пальцев, а также посыпать каким-то порошком засов и дверь. Теперь он, действуя медленно и методично, соблюдая все предосторожности, фотографировал эти поверхности с помощью вспышки. Наблюдая за ним, Веджвуд подумал, что, даже если этот сыщик не гений, он знает свое дело.

– Что ж, Дик,– сказал он наконец,– как насчет того, чтобы сделать ноги? Если мы вам не нужны, Вэнсон мы бы попрощались.

У Литтла также был велосипед, и мужчины дружно налегли на педали. Веджвуд изложил свою идею, что все это не стоит воспринимать уж слишком серьезно, и был рад узнать, что и Литтл того же мнения.

– Поначалу я решил, что мы влипли в большие неприятности,– делился тот своими переживаниями,– но, подумав, я понял, что может ничего страшного и не случилось. Я согласен: не думаю, что стоит так уж переживать.

На этой поте сдержанного оптимизма мужчины и расстались.

Глава 2

Мод Веджвуд

На следующее утро часов в десять жена Артура, Мод, отправилась пешком в город Септ-Поле. Дел предстояло невпроворот. Нужно сделать покупки, а всюду очереди. Потом она должна провести собрание местного отделения Красного Креста, да еще час или два отдать госпиталю – помочь с подбором материалов на торговом складе.

По дороге все ее мысли были заняты мужем. И мысли эти были совсем невеселыми. Он выглядел сильно уставшим и старел буквально на глазах. Да в общем, это и понятно. Он слишком много работает. Нормальному человеку и его деловых хлопот было бы по горло, а ведь сверх этого еще и маета с самообороной. Слишком много работает, слишком частые тревоги и недосыпание! Ну конечно, война, никто и не думает роптать. Но все-таки ей хотелось бы, чтобы он воспринимал вещи чуть более беззаботно.

Веджвуд был мелким фермером. До воины, когда были трудности со сбытом продуктов питания, у него все силы уходили на то, чтобы удержаться на плаву. Теперь ситуация изменилась, но жизнь проще не стала. Ушли проблемы со сбытом, зато возникли иные: как увеличивать производство, когда душит нехватка буквально всего? Веджвуд вкалывал от темпа и до темпа. Все свое время, свободное от службы в силах самообороны, он отдавал ферме.

В свои пятьдесят с небольшим, он при своем высоком росте отличался заметной худобой. Он служил в армии в первую мировую, но даже если бы профессия не защищала его от призыва, он был уже непригоден к службе по возрасту и здоровью.

Он был очень дружен с женой. Мод Веджвуд была для него настоящей опорой в жизни. Вскоре после женитьбы их нынешнюю ферму выставили на продажу, и он сумел купить ее только благодаря ее активному участию. Она не была достаточно сильна, чтобы работать по хозяйству, но зато научилась печатать на машинке и освоила азы бухгалтерии, так что на нес и легла вся конторская работа. И она превосходно со всем этим справлялась. Она научилась ориентироваться в цепах и умела строить кривые, и ей очень правилось готовить для "совета директоров", то есть для мужа и самой себя, всякого рода статистические таблицы и графики. Своим успехом "фирма" была в значительной степени обязана ее исследовательским и аналитическим способностям.

У Веджвуда почти не было тайн от жены. Он обсуждал с ней все проблемы и неизменно имел возможность опереться на ее сочувствие и безотказный здравый смысл. Неудивительно, что, хоть он сам потребовал от Гибсона помалкивать, да и сам был обычно сдержан относительно всего, что касалось службы в отряде самообороны, он рассказал ей о кражах. За его напускной беззаботностью она почувствовала глубокую тревогу.

Было свежее и ясное утро, когда она вышла за ворота своего хозяйства. Было два пути в город. Можно было выбраться на шоссе, которое петлей охватывало Церковный холм и склад военного снаряжения, а можно было проселком выйти к берегу и там идти вдоль прибоя. Длина обеих дорог была примерно одинаковой – миля с небольшим.

Она решила идти вдоль берега, потому что любила море, да ей и легче было идти по плотному и ровному песку. Конечно, этот путь был доступен только во время отлива, но прилив начался только недавно и у нее еще было время.

Она шла на восток вдоль невысоких скал Западного мыса, где жили самые состоятельные горожане, и вскоре добралась до крутого спуска, который, виляя по склону, вел прямо к морю.

Вид, открывавшийся с вершины обрыва, нельзя было назвать особо эффектным, но он был очень красив. Изогнутая береговая линия шла на восток до самого города, который, по правде сказать, был не намного больше деревни, и уходила за горизонт. Перед ней простирался залив Септ-Поле. Он вдавался в берег ровной дугой, почти в самом центре которой был небольшой мыс, деливший залив на две почти ровные части. Он представлял собой различимые до сих пор остатки волнореза, построенного когда-то, чтобы защитить берег от размывания. От берега вверх поднимались заросли вереска и папоротника, среди которых вскоре появлялись кусты, потом отдельные деревья, сгущавшиеся в лес, который окружал развалины церкви, высившиеся на самой вершине округлого холма. В миле от берега был скалистый островок Рэм-Айленд, поросшие травой уступы которого были излюбленным местом для пикников.

Впереди Мод увидела одинокую фигуру мужчины, неспешно продвигавшегося к городу. Она узнала в нем дядю Джошуа. Его неподражаемую танцующую походку и характерный силуэт было ни с кем не спутать. В общем-то, она почти ожидала встретить его здесь. В хорошую погоду он примерно в это время почти всегда ходил в городскую читальню, чтобы просмотреть газеты и посплетничать с приятелями. Он также предпочитал путь берегом.

Хотя он был далеко впереди, Мод различила, что идет он очень медленно и как-то неуверенно. Конечно, он был уже немолод – почти семьдесят. В последнее время он начал сдавать. Она, как и почти все окружающие, любила его, и хотя с его смертью ей должно было кое-что перепасть, она искренне желала ему прожить как можно дольше.

Джошуа Рэдлет жил чуть дальше, на Западном мысе. Жена его умерла уже много лет назад, и с тех пор за ним присматривала и обеспечивала жизненный комфорт пожилая чета Вилтонов. Джессика часто заходила к нему, потому что их дом был совсем неподалеку. Рэдлет был довольно состоятельным господином. Никто точно не знал величины его состояния, но примерно его оценивали в тридцать тысяч фунтов. Зато хорошо были известны основные пункты его завещания. Он оставлял понемногу слугам и на благотворительность, довольно существенную сумму выделял Мод Веджвуд, но основная сумма должна была достаться его дочери, Джессике.

Источник его богатства держался в глубокой тайне, хотя совершенно непонятно, зачем и почему. Он даже пригрозил родне, что, если что-нибудь просочится наружу, он всех лишит наследства и оставит все деньги благотворительным организациям. Поскольку в эту тайну были посвящены только Джессика, Мод и их мужья, угроза была достаточно действенной: других источников утечки не было. Нечего и говорить, что все четверо свято блюли запрет.

При этом никто из них не мог понять почему, потому что в его истории не было ничего таинственного. В молодости Рэдлет в разгар золотой лихорадки отравился на Клондайк, и там ему повезло. Спрашивается, ну и что здесь стоит скрывать? Но Рэдлет не удостаивал их объяснениями, а они, несмотря на сильное любопытство, не рисковали его расспрашивать.

Мод уже подходила к мысу, образованному старым волнорезом. В это время из-за невысоких кустов, теснившихся вплотную к берегу, ее окликнул женский голос. Это была миссис Крейн, член комитета Красного Креста. Она остановилась и подождала ее.

– Доброе утро, Элмина,– сказала она.– Спешишь на заседание?

– Ну да, и плюс сотня всяких других дел,– засмеялась та.– Превосходное утро.

Элмина Крейн была женой Уикхема Крейна. Их дом стоял на берегу, прямо у волнореза. Имя Уикхема Крейна было довольно хорошо известно, поскольку он был автором триллеров. Он сам первый охотно признавал, что все это полная чушь и что составляет он их по тем же рецептам, по которым производятся фильмы для малообразованной публики. Он выпекал их с немыслимой скоростью и в огромных количествах, так что, несмотря на мизерные гонорары, умудрялся выколачивать довольно приличный доход. По крайней мере, так это было до войны. Теперь созданные войной трудности с бумагой и типографиями крепко подорвали его благосостояние.

Их общие знакомые его жену – существо приятное, но довольно бесцветное – скорее терпели, чем любили. Она во всем держалась середины, разделяла самые общепринятые взгляды и вкусы, и если возникала необходимость действовать, выступала за самые традиционные и пассивные меры.

Мод тут же приступила к обсуждению предстоящего заседания, потому что хотела заручиться поддержкой миссис Крейн в вопросе о снабжении госпиталя. Они сумели договориться уже на самом подходе к городу. Когда тропинка вывела их на первую из улиц, они увидели направляющегося к ним мужчину, немолодого, невысокого, плотного сложения, с обветренным лицом, одетого в спортивную куртку, свитер и брюки гольф. Двигался он очень важно и от всего его облика так и веяло самодовольством.

– Ох,– воскликнула миссис Крейн,– это мистер Сэйвори. Не люблю встречаться с ним.

– Я и сама его не очень люблю,– согласилась Мод,– по ты, пожалуй, преувеличиваешь. Он ведь не кусается.

– В самом деле? Если бы мог, кусался бы. И ты ведь знаешь, я в этом не одинока. Его все вокруг терпеть не могут.

– Боюсь, так оно и есть. Бедняга! Иногда мне его бывает очень жалко!

– Вот уж кому я ни капли не сочувствую,– миссис Крейн скроила гримасу сильнейшего отвращения.

Несмотря на всеобщую нелюбовь, Чарльз Сэйвори обладал немалым влиянием. Он имел права землевладельца и жил в большом доме, стоявшем недалеко от домов Рэдлета и Литтлов. Он щедро давал деньги благотворительным организациям и оказывал серьезную поддержку властям. Благодаря этому он получил пост судьи и был избран членом сельского окружного совета. Кроме этого, он был гражданским членом тройки руководителей, отвечавших за готовность сельского округа отразить вторжение врат. Он нередко использовал свое положение для вмешательства и дела других людей – всегда с ущербом для них; его приговоры подсудимым отличались неизменной суровостью, а порой их можно было счесть свирепой расправой, а не актом правосудия. Многие сожалели, что такой человек смог так высоко взлететь.

В прошлом у него были конфликты и с Веджвудом и с Крейном. Столкновение с Веджвудом стало уже седой древностью – тогда возник спор о праве прохода. А вот судебное разбирательство с Крейном, одну из книжек которою он объявил клеветнической, было в полном разгаре. Обе жены были целиком на стороне своих мужей, так что эмоции были крайне раскалены. Именно этим объяснялась вспышка неприязни со стороны миссис Крейн.

Сэйвори совсем не был смущен эти встречен. Приблизившись к дамам, он остановился, сделал жест типа "снимаю шляпу" и сразу же напустился на Мод.

– Послушайте!– он говорил очень громко и напористо.– Что это рассказывают об отряде самообороны?

– Отряд самообороны?– повторила ошеломленная Мод.

– Я сказал отряд самообороны. Хищение бризантных взрывчатых веществ с их склада и так далее.

– Я понятия не имею, что вы там слышали,– Мод быстро взяла себя в руки и говорила холодно и твердо,– боюсь, что мне это совсем не интересно.

– Намекаете, что ничего об этом не знаете, да? Это не пройдет. Я слишком хорошо знаю вашего мужа.

– Если это дело вас касается, лучше спросите моего мужа.

– Касается меня!– Сэйвори взорвался.– Еще как касается! Нашей самообороне дали массу всяких опасных вещей, а раз они не могут это сохранить, мы все в опасности. Конечно это меня касается! Это всех касается!

– Вот здесь вы ошибаетесь, мне до всего этого нет никакого дела. Когда вы меня перебили, я как раз хотела сказать, что, если вам нужна информация, обратитесь напрямую к моему мужу.– Мод повернулась, чтобы уйти.

– Я его спрашивать ни о чем не буду,– последовал пренебрежительный ответ.– Я сделаю кое-что получше этого. Я обращусь к командующему военным округом. А уж он позаботится, чтобы за дело отвечали толковые люди.

Щеки Мод загорелись от гнева. Ошеломленная перепалкой, миссис Крейн, подавленно семенила за ней. Распалившийся Сэйвори сделал было шаг им вслед, но тут же одумался и продолжил свой путь к морю.

Миссис Крейн побледнела как полотно.

– Ну как же это?!– восклицала она.– Это выходит за всякие рамки! Я сроду не сталкивалась с подобной грубостью.