Текст книги "Девочка для шпиона"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

А. Б. ТУРЕЦКИЙ

1

У меня зазвонил телефон. Медленно и со значением снимаю трубку. Шелковников часто говорит, что мне не хватает солидности, приличествующей работнику Прокуратуры Российской Федерации. Может, он прав, но мне трудно перестроиться с бывшей своей бесшабашности на чопорность. Попробовать сначала по телефону солидность проявлять? И я говорю в трубку густым и неестественным голосом:

– Аллоу?..

– Ты что, экспресс-методом английский учишь? – рявкнул Слава Грязнов, разрушая с таким трудом созданный имидж важного чиновника от юриспруденции.

– Зачем мне? Меня в Америку по обмену опытом больше не пошлют. И вообще, не подкалывай! Если есть новости – сообщи, нету – ищи.

– Есть-есть, не волнуйся! Докладываю, товарищ следователь: оперативными методами розыска установлено, что террорист Петров, он же Буряк, скрывается в настоящее время на территории лагеря для беженцев в Балашихе, на базе дома отдыха «Лесное озеро». Его напарник по имени Исмат, фамилия не установлена, по непроверенным данным отбыл в Чечню…

– Слушай, а если он опять от нас уйдет?

– На 99 процентов исключено.

– Сердце у меня, Слава, не на месте!

– У меня тоже. Сашка, это ерунда! Просто до него нам везло, поэтому после первой неудачи началась уркобоязнь. Сейчас мы ее преодолеем!

– Поехать бы мне с вами…

– Совсем необязательно! Не прокурорское это дело! Шучу! Взял бы тебя, да очень некогда, сам понимаешь!..

Я киваю, будто Слава может меня видеть.

– Саша!

– Слушаю я!

– Не уходи никуда, я сразу же позвоню!

– Конечно!

Он бросил трубку.

2

Я от волнения закуриваю сигарету. Это зелье держу теперь только на работе. Ирина, когда узнала, что беременна, бросила курить сама и мне дома запретила дымить напрочь.

Неужели нам удастся смыть это пятно со своих послужных списков? Неужели Буряк будет водворен в камеру и останется там до суда и потом до исполнения приговора?

Хотел было позвонить Косте Меркулову, поделиться новостью, потом спохватился – нельзя, а вдруг сглазит? Ну вот, дожил, уже суеверным стал, как темная баба! И все же лучше позвонить позже, когда будет чем хвастаться.

Я не звоню, зато звонят мне. Отрегулированный на умеренную громкость аппарат тихонько, мелодично тренькает.

– Александр Борисович Турецкий?

– Я слушаю.

– Это Андриевский Юрий Владимирович.

– Узнал вас, здравствуйте!

– Добрый день! Знаете, мы тогда так расстались неуклюже…

– Нас с вами извиняет неординарность ситуации, Юрий Владимирович.

– Да-да, вы совершенно правы. Мы хоть и считаемся перманентно воюющей организацией, но то, что я тогда увидел, было для меня слишком. Какое дали заключение, несчастный случай или, может, более серьезное?..

– Более серьезное. Предполагаем убийство.

– Вы серьезно?! Но кому, зачем нужна была смерть этой маленькой потаскушки? Вы связываете ее гибель с нападением на нашу машину?

– Однозначно – нет, но такая версия пока имеет право на существование. Вот возьмем одного из террористов, может, что-то и прояснится…

– Вам удалось напасть на след? – оживился Андриевский.

Я ответил уклончиво:

– В общем, да.

Он был неглупый парень, понял.

– Ну тогда удачи вам и вашему другу!

– Спасибо.

– Если будет нужна какая-нибудь техническая помощь, обращайтесь, у нас оснащение наверняка получше. Я с начальством договорюсь. Идет?

– Заранее благодарим. До свидания.

Юрий Андриевский… Какой-то он был не такой, какими я привык видеть рыцарей плаща и кинжала из бывшего Первого Главного управления КГБ (внешняя разведка). Такое впечатление, что он начитался романов Райнова о похождениях болгарского разведчика Боева, этакого супермена-ловеласа, работающего в основном головой. Что-то слишком гражданское и беспечное было в нем. Или, может, это просто та маска, которая подошла ему настолько, что стала частью естества. Такие маски в их ведомстве очень ценятся. Впрочем, это проблема не моя. Своих по горло…

ТЕЧЕНИЕ ЖИЗНИ

1

Операция по задержанию особо опасного преступника Петрова-Буряка представляла собой сложный комплекс мероприятий, задействованы были многочисленные силы.

Так как Петров прятался в таком густонаселенном месте, как лагерь для беженцев, остро стояла проблема обеспечения безопасности жителей лагеря, основную массу которых составляли женщины и дети. План был разработан такой. Взвод милиции во главе с начальником Балашихинского райотдела внутренних дел открыто приезжает в дом отдыха, и там начальник объявляет, что в связи с изменившимися условиями лагерь перемещается в соседний дом отдыха. Прежде чем придут автобусы, в которых будут перевозить людей, милиционеры проверят, все ли проживающие в лагере имеют документы, удостоверяющие статус беженца. Лица, не являющиеся беженцами, будут выдворены из лагеря или – по желанию – отправлены в приемник-распределитель. Пока милиционеры будут заниматься этим, взвод спецназа перекроет всевозможные нелегальные выходы за территорию дома отдыха.

Грязнов предполагал запустить в сам лагерь нескольких переодетых бомжами оперативников, но оказалось, что народу в лагере немного, поэтому большое количество незнакомых бомжей привлечет внимание старожилов и, естественно, спугнет Петрова. А его лучше заставать врасплох. Поэтому переодетыми в лагерь вошли только двое оперативников, и задача у них была на первый взгляд простая – постараться до начала милицейской проверки установить, в каком коттедже находится Петров.

Славе Грязнову до сих пор не приходилось бывать в лагерях для беженцев. Он видел их лишь по телевизору где-нибудь в Палестине или в иных южных и бедных краях. И привык думать, что от бедности и недостатка ума африканцы и азиаты все выясняют отношения. А вот теперь это уродство началось в России.

Когда «уазик» начальника и автобус со взводом милиции въехали в распахнутые ворота дома отдыха, его забывшие о нормальном отдыхе обитатели тревожно сгрудились на спортплощадке, заваленной мусором, в черных пятнах от костров.

– Граждане беженцы! – обратился к ним невысокий крепенький подполковник и начал объяснять, зачем здесь милиция и что надо делать: – …Не надо выстраиваться в очередь, спокойно собирайте вещи, мы пройдем по домикам и проверим документы!..

Кое-как освоившиеся на одном месте люди недовольно зароптали, узнав об очередном переселении. Но делать нечего, разошлись.

Грязнов вертел головой как бешеный, пытаясь высмотреть, где находятся переодетые розыскники. В этом, наверное, не было необходимости: у обоих под засаленными кожушками были спрятаны радиостанции скрытого ношения. Но не терпелось поймать преступника, сковать руки наручниками…

Спецназовцы в защитного цвета бронежилетах прятались в лесу, и, кажется, никто их не замечал.

Взвод милиции на первый взгляд разбрелся по лагерю неорганизованной толпой. На самом деле, разбившись на группы, милиционеры блокировали все открытые выходы за территорию дома отдыха. Народ к тому же сидел у своих сумок и рюкзаков, так что обзор территории был хороший.

Слава не забыл попросить и милиционеров, и спецназовцев о том, чтобы они не стреляли без нужды – Петров нужен живым, пусть раненым, инвалидом, но способным разговаривать и понимать, чего от него хотят.

Все-таки он может догадаться, думал Грязнов. Он может только заподозрить, и уже операция будет на грани срыва. Но за то короткое время, что было у них в распоряжении, вряд ли можно было придумать что-то более эффективное. И нужно признать, чеченцы тоже не дураки – засунули урку в набитое народом место, попробуй его оттуда достань, особенно если он вооружен.

Грязнов понял, что от его метаний среди коттеджей нет никакого толку, скорее вред – он отвлекает на себя внимание оперативников и бойцов спецназа. Слава вернулся к милицейскому автомобилю. На его радиостанцию были настроены рации оперативников, патрульных милиционеров и взвода спецназа.

Радиостанция была советского производства, к тому же не первого года службы. Поэтому, прежде чем соединить командный пункт, обозначенный кодом «Первый», с одной из пяти групп, имеющих рации, небольшой и очень усталый динамик радиостанции шипел, свистел и хрипел, словно откашливался.

– Ш-ш-ш… гр-хр-р…Первый! Первый! Говорит Третий! В коттеджах два и три объект не обнаружен…

– Продолжайте осмотр! – бросал им привычную команду посаженный на связь капитан.

– …Первый! Есть объект!..

Грязнов одним прыжком вскочил в кабину автомобиля и оказался рядом с капитаном.

– Первый слушает! Назовитесь и скажите номер коттеджа!

– Первый! Говорит Второй! Коттедж номер девять!..

Капитан сразу стал связываться с остальными группами, чтобы переориентировать их на тот коттедж, из-за которого и затевалась вся достаточно громоздкая операция.

Грязнов, коротко взглянув на план, рисованный наспех и от руки, на котором были обозначены и пронумерованы все жилые и хозяйственные постройки, составляющие вместе дом отдыха «Лесное озеро», определил, в какой стороне искомое строение, и побежал…

2

Двое переодетых оперативников и двое милиционеров стояли по углам маленького финского домика. Дверь его была закрыта, занавески на трех окнах плотно задернуты.

Дурное предчувствие неслышно догоняло Грязнова по лесному бездорожью, пусть слегка и окультуренному. Догнало…

Оперативники выглядели растерянно и виновато.

– Ну что? – шумно дыша, спросил Грязнов.

– Кажется, он просек, – хмуро ответил оперативник. – А может, рацию услышал и просек. Она же, падла, и трещит, и пищит, и п…, а вот говорить толком не может! Короче, заперся он, ни слова не говоря!

– Кто еще есть в доме? – отрывисто спросил Грязнов.

– Женщина…

– Его женщина?

– Вроде нет. В разных комнатах были…

– Та-ак, – протянул Грязнов. – Это хуже, хуже некуда. Что делать будем, орелики?

Те угрюмо молчали.

– Подозреваю, что у нас чрезвычайное происшествие, – сказал почти спокойно Грязнов. – Если женщина в доме не его подружка, она имеет все шансы стать заложницей. Что мы тогда будем делать всей оравой? Провожать их в аэропорт?

И сам себе ответил:

– Придется – будем провожать.

Очевидно, Петров подсматривал сквозь занавески, потому что через несколько минут подал голос:

– А-а, и ты здесь, Грязнов?! Ну, значит, по мою шкуру приехал! Из-за меня весь шухер! Мелочь, а приятно!..

– Константин! – крикнул в ответ Грязнов. – Константин! Сдавался бы ты на фиг!

– Ну да, конечно! Сёдни ты не в трико и с газеткой за мной пришел, как в первый раз! Сёдни ты при параде! Небось в газету хочешь сфотографироваться со мной вместе! Так я не против! Только сначала в игру поиграем, хочешь?

– В карты, что ли?

– Да не, детская игра. «А ну-ка отними!» называется.

– Чего?

– Баба тут со мной! Смекаешь? Вот если бабу у меня отымешь живую или мертвую, тогда хошь лови, хошь дави меня – твоя воля!

– Это ты зря, Петров!

– Дак куда мне деваться? Сдамся – к стенке поставите. Расстреливаться не очень приятно, а, Грязнов? Вдруг у меня коленки задрожат – презирать будете! А если на лету срежете – оно красивее. Скажи, Грязнов?!

Слава тяжело сел на широкий пень, обработанный плотником под кресло со спинкой, закурил. «Неужели снова провал? – горько думал он. – Будь я в меньшей степени материалистом, подумал бы, что вместе с этим Петровым на нас с Сашкой навалился какой-то злой рок».

Тем временем, предупрежденные по рации, ближе к домику номер девять начали подтягиваться спецназовцы.

Грязнов хотел бы, чтоб они продвигались скрытно: сейчас любой внешний раздражитель мог окончательно вывести Петрова из равновесия. Но спецназовцы, получив сообщение о том, что местонахождение преступника обнаружено, шли в открытую, наверное, рассчитывали подавить рецидивиста психически. Они не знали, что человек с невинной и смешной кличкой Буряк не из тех, которые, попав в клещи, сначала хохочут и матерятся, расстреливая в белый свет все патроны, потом, скованные наручниками, плачут и ведут переговоры о том, каким образом скостить срок. Буряк не ждал снисхождения, да и характером был покрепче, чем издерганные друзья-уркаганы.

Заметив спецназовцев, Петров весело крикнул:

– Ну, Грязнов, удружил! С таким почетом меня еще не брали! Сдаться, что ли, а? Не погладят тебя по головке, если с такой оравой ты все равно меня упустишь!..

Грязнов не отвечал. Ситуация была как раз такая, что надо было ждать, какие шаги предпримет Петров. Пока что он хозяин положения. И это плохо, очень плохо.

– Что делать будем? – спросил у него начальник райотдела милиции.

Он тоже был озабочен, тоже не хотелось проваливать такую масштабную операцию. Это ведь штука такая: удачно провели операцию – поощрения идут вверх по цепочке, в случае неудачи тем же путем сверху донизу лепят взыскания.

– Что делать? Что делать? – почти простонал Грязнов. – Отдаю голову – будет он от нас закрываться теткой, пока ноги не сделает. Нам остаются только превентивные меры. Пусть часть спецназа, большая часть, – они уже покрасовались перед Петровым, особого впечатления на него не произвели, – теперь пусть рассредоточатся по лесу и ведут его, пока можно. Надо дать в Москву ориентировку, указать номера и марки всех машин, которые у нас тут есть. Петров может потребовать любую. Ну что еще? Пусть снайперов приготовят на всякий случай. А впрочем… – Грязнов устало махнул рукой. – Просто скажи им, как я облажался. Они сами знают, что делать.

Томительно тянулись минуты. Петров выжидал или задумал что-то. Во всяком случае, голоса не подавал. Обитатели дома отдыха, предупрежденные милицией, прятались в коттеджах, наиболее смелые и любопытные, однако, торчали в окнах, игнорируя энергичную жестикуляцию отвечающего за их безопасность участкового уполномоченного.

Наконец Петров что-то решил.

– Грязнов! – крикнул он. – Наверное, пора мне сваливать, как думаешь?

– Тебе видней, Константин, – откликнулся Слава.

– Понимаешь, я, кроме тебя, никого в этой ментярне не знаю. Из них никто мне цену не знает, так?

– Да.

– Давай я через тебя всем этим отрядом управлять буду. Чтоб они четко знали, где кому стоять, пока я с кралей буду кружить прощальный вальсок.

– Согласен.

– И правильно, Грязнов, куда ты денешься! Ну скажи мне теперь, какие у вас тачки есть? Надо выбрать, на какой поедем.

Грязнов оглянулся и не торопясь стал перечислять:

– «УАЗ» милицейский…

– Не, это не надо!

– Крытая машина «КамАЗ»…

– Это в которой пятнистые приехали? – спросил Петров, имея в виду спецназ.

– Да.

Тот подумал немного и тоже отверг:

– Не надо. Еще есть?

– Есть. Два автобуса.

– С мигалками?

– Без мигалок. Обыкновенные автобусы Ликинского завода.

– Кто водители? Менты?

– В одном гражданский.

– Вот с этим и поеду! Значит, так, Грязнов. Ты не злись, если, может, что не так, а, Грязнов! Когда еще мне придется такой оравой вашего брата покомандовать!.. Так это, распорядись, Грязнов, чтоб все ваши тачки оттянулись в сторону, а мой автобус поставьте так, чтобы он своими фарами смотрел прямо на дорогу. Ясна задача?

– Ясна.

Грязнов встал с пенька и пошел туда, где у центрального въезда на территорию дома отдыха стоял весь задействованный в операции транспорт. А пока он шел, в голову пришла счастливая мысль.

3

Возле машины «УАЗ», где работала рация, собрались все нужные Грязнову люди – начальник райотдела, начальник отдела уголовного розыска и командир спецназа.

– Нужен человек, который может водить автобус! – с ходу потребовал он.

– Наши все могут! – заявил командир спецназа.

– Это да, но они у вас все лбы, клиента могут спугнуть. Нам бы человека поскромнее статью, но профессионала.

Грязнов коротко пояснил ситуацию и свой план – посадить за руль автобуса переодетого оперативника.

Через некоторое время подходящего человека нашли. Капитан Синицын умел водить все виды транспорта, даже, как сам утверждал, гужевой. И внешность имел подходящую – невысокий, щуплый, но жилистый, с простоватым лицом. Лучшего стрелка не было во всем райотделе – так, во всяком случае, утверждал его непосредственный начальник.

– Я не могу вам приказать это сделать, – сказал ему Грязнов. – Но, понимаете, по-другому нам трудно будет держать его на контроле…

– Не агитируйте, товарищ майор, – перебил его Синицын. – Я поеду. Скажите только, как оружие применять?

– По ситуации. Получится только ранить – хорошо. Нет, стреляйте на поражение. Он по одному преступлению не успел приговор выслушать, как уже другое совершил. Но учтите – очень опасный человек!

Капитан хмыкнул и сказал негромко:

– Иногда я тоже опасный.

Пока ему подыскивали гражданскую одежду, пока отгоняли от автобуса весь остальной транспорт, Грязнов вернулся к коттеджу номер девять. Он слышал, как растерянно возмущается милицейским произволом настоящий водитель автобуса. Правда, отсюда нельзя было разобрать, чем именно недоволен влетевший в историю работяга. Это и хорошо.

– Ну что, Грязнов? – окликнул его из домика Петров. – Как наши дела?

– Почти как в аптеке, – ответил Слава Грязнов, снова усаживаясь на пенек со спинкой. – Автобус готовят, машины отгоняют.

– А чего-то там хипиж какой-то?

– Так это водитель кричит. Не хочет ехать, тебя боится.

– Скажи, путь не трусит. Не обижу! Скажи, чтоб сдуру не пальнули, иду я!..

Милиционеры и оставшиеся на территории дома отдыха бойцы спецназа рассредоточились так, чтобы образовать для преступника своеобразный коридор, ощерившийся автоматными стволами. По нему Петрову с заложницей предстояло пройти прямо к автобусу, за рулем которого уже сидел капитан Синицын. Он был в потертом треухе, военной телогрейке защитного цвета, в чьих-то джинсах и сапогах с высокими голенищами. Пистолет был закреплен лентой лейкопластыря на левой щиколотке.

Дверь домика номер девять наконец чуть приоткрылась, потом распахнулась шире.

На пороге, неестественно выгнувшись, стояла женщина средних лет, в платке и потертой дубленке. Она испуганно таращилась на свое левое плечо, с которого свисала длинная крепкая мужская рука, заканчивающаяся упертым женщине в диафрагму пистолетом. За ее спиной прятался Петров.

– Грязнов! – крикнул он. – Будь у меня перед глазами все время! Я тебя знаю, жучара!..

– Какой у тебя глаз лучше видит? – спросил Слава, поднимаясь с пенька.

Петров коротко, нервно хохотнул:

– Оба хороши, мурская твоя душа! Справа становись!

Слава стал куда приказано, и они все трое медленно направились к автобусу.

Слава чувствовал, как все в нем напряжено. Все тело готово было к одному решительному броску, и Слава молил Всевышнего, чтобы представился случай для этого броска. Желание, видимо, было так велико, что идущий в семи шагах от него Петров что-то почувствовал, крепче прижал заложницу к себе и хрипло сказал:

– Майор, только не вздумай чего-нибудь, слышишь?! Со мной ясно, а ведь мокрощелку невинную на душу возьмешь… Слышишь?!..

– Слышу! За себя, гад, боишься, потому женщиной и прикрываешься, мочила сраный!

– Ругайся-ругайся! – довольно проговорил Петров. – Когда полаешься, стрессы выходят, знаешь?

Петров был тертый калач. Он не только тесно прижимался к беженке, тем самым предупреждая любую попытку сразить его одного, не задев заложницу. Он еще и шагал, как пьяный, раскачиваясь так, что линия его пути представляла собой непрерывную зубчатую цепочку следов на первом легком снегу. Это он делал для того, чтобы снайпер, если он есть, устал ловить голову Буряка в крестик прицела.

В трех шагах от автобуса Петров остановился, приказал Славе:

– Грязнов, прикрой меня сзади. Хорошенько прикрой. Только слишком близко не подходи, я что-то менжуюсь!..

Слава зашел Петрову за спину.

– Кто тут командир, кроме Грязнова? – крикнул Буряк собравшимся возле «уазика» офицерам.

– Ну чего тебе? – вышел вперед начальник райотдела.

– Пусть мне в автобус занесут автомат с полным магазином!

– Зачем ты все осложняешь? – начал было говорить начальник.

Но Петров грубо перебил:

– Не мельтеши! Делай что сказано!

Начальник посмотрел на Грязнова. Лицо майора не выражало ничего, кроме усталости.

– Ладно, не вопи, – сказал подполковник Петрову. – Отнесите кто-нибудь оружие в автобус!

Но никто особо не торопился выполнить его приказ. Напряжение возрастало.

Петров нервно оглядывался, облизывая губы, потом рявкнул:

– Нет, Грязнов, ты отойди от меня! Не верю я тебе! Пусть главный станет. Так ему будет веселей, и мне спокойней.

Грязнов неохотно отошел в сторону.

– Чего он хочет? – переспросил балашихинский подполковник.

– Чтобы вы прикрывали его со спины.

– А почему он вас прогнал?

– Боится, что нападу! – криво ухмыльнулся Грязнов.

– А меня, значит, не боится? – с долей обиды поинтересовался подполковник.

– Это только потому, что я уже брал его один раз, а вы еще нет.

Петров, не оглядываясь, спросил и подполковника, стоявшего теперь за его спиной:

– Ну? Чего твои менты тебя не слушаются?

– Положите мой автомат в автобус! – крикнул подполковник своим.

– С полным магазином! – напомнил Петров.

Один из милиционеров медленно пошел с автоматом к автобусу.

В это время капитан Синицын решил подыграть. Он высунулся в окошко, не открывая дверей в салон автобуса, лицо у него было туповато-испуганное, да и кричал он слегка визгливо, что только усиливало эффект:

– Эй! Вы что, с ума посходили?! Говорили, людей возить, я и подрядился, а тут какие-то громилы с автоматами! Не, я не согласен! Сами его везите, если вам надо!..

Петров засмеялся. Ему приятно было, наверное, что он вселяет в людей такой страх.

– Не ссы, водила! – весело крикнул он. – Если будешь хорошо рулить, еще закалымишь на мне!..

Потом он вдруг остановил милиционера, который нес к автобусу автомат:

– Эй, подожди! Ты, с автоматом!

Тот остановился, повернулся к Петрову, держа автомат наперевес:

– Что надо?

Заложница при виде направленного на нее ствола задергалась.

– Шмару мою не пугай! – снова крикнул Петров. – Я проверить хочу, есть там патроны хоть или нет!

– Магазин показать?

– Не, подожди… О! Сними с предохранителя и поставь на одиночный огонь!

Милиционер оглянулся, посмотрел на командиров: мол, выполнять, не выполнять?

Те молчали.

– Че на них озираешься? Щас я командую, понял?!

Милиционер выполнил распоряжение Петрова.

Слава затаил дыхание. Буряк непредсказуем. Неужели он прикажет застрелить кого-нибудь, может, даже меня, думал Слава, нет, это самоубийственно. Он не дурак, должен понимать…

– А теперь, сержантик, шпокни по колесам «КамАЗа», «козелка» и автобуса! – приказал милиционеру Петров. – По разику можно, но в передние! Давай побыстрей!..

Действительно, не дурак. Все машины, кроме одного автобуса, будут выведены из строя. Значит, немедленное сопровождение организовать будет невозможно. Если бы не спасительная идея с Синицыным, операция провалилась бы окончательно. Хотя и так придется отдуваться и объяснительные писать. Впрочем, остановил себя Слава, рано еще гадать! Еще не взяли…

Сержант поднял автомат, повернулся к тому месту, где стоял в сторонке от ворот транспорт, и, секунду помедлив, выстрелил в колесо автобуса. Потом повел стволом в сторону «КамАЗа»…

В этот момент, когда после первого выстрела сержанта над площадкой воцарилась тишина, – в это мгновение сухим частым треском откуда-то сзади откликнулся на одиночный выстрел очередью еще один автомат.

Грязнов стоял в стороне, он услышал, как просвистели мимо него пули, впиваясь в спины подполковника и Петрова. Медленно, как в кино, повернулись оба в ту сторону, откуда прилетели пули, и упали на припорошенный снегом асфальт. Беженка вскрикнула, схватилась за голову и, срывая платок, словно он обжигал ее, упала навзничь.

Несколько мгновений все ошарашенно смотрели в сторону одного из коттеджей, от которого раздалась очередь. Выстрелов больше не было, но началось какое-то движение возле коттеджей и в лесу. Потом затарахтел мотор…

Грязнов бросился к лежащим. Кто-то по рации вызывал «скорую помощь», все суетились, бегали, но раненым, кроме Славы, никто помочь не мог. Он в свое время учился на фельдшера и мог оказать хотя бы первую медицинскую помощь. Начальник милиции в помощи не нуждался – две пули пробили его левую лопатку, задели сердце, подполковник был мертв. При смерти находилась и женщина, пуля попала ей в затылок. Беженка была еще жива, но Слава подозревал, что в сознание она уже не придет.

Петров-Буряк получил пулю в правый бок, правда повыше печени. Пожалуй, у него были шансы выжить. Но только в том случае, если медпомощь будет быстрой, квалифицированной и технически хорошо оснащенной. Реанимобиль бы сейчас сюда.

4

На площадке быстро построились бойцы спецназа. Они были удивлены, расстроены, но виноватых лиц не было. Хотя все считали, что выстрелил кто-то из спецназовцев. Так же, кажется, считал их командир. Он нервно ходил вдоль строя и монотонно восклицал:

– Какого хера?!.. Какого хера, я спрашиваю!..

Грязнов как мог перевязал женщину и тихо постанывающего Петрова, приказал милиционерам осторожно погрузить всех в автобус и подошел к построенному на площадке взводу спецназа.

– Чья оплошность? – стараясь сдерживаться, спросил он.

– Мои говорят, что не стреляли, – хмуро ответил капитан, у которого берет был очень лихо заломлен на затылок, а уши под ним ярко пламенели – то ли от холода, то ли от досады.

– Хотелось бы верить. Тогда кто стрелял? Кто-нибудь из коттеджа?

– Майор! Это очень легко проверить, – буркнул капитан и приказал: – Оружие к осмотру!

Строй дружно, синхронными движениями снял автоматы с предохранителя, передернул затворы и отсоединил от автоматов магазины.

– Пойдемте посмотрим.

Бойцы не врали. Ни один автомат выстрелов не делал.

– Прошу прощения, капитан! – извинился Грязнов.

Тот кивнул и спросил у своих подчиненных:

– Парни, кто что видел?

В строю прошло волной легкое шевеление, воины переглядывались, спрашивая друг друга, пожимая плечами. Потом один поднял руку:

– Разрешите доложить?

– Давай!

– Когда нашли преступника и мы стали стягиваться к дому номер девять, я занял позицию возле левого угла дома номер семь, который выходит к центральной дороге дома отдыха. На правом углу никого не было. Потом, когда преступник с женщиной пошли к автобусу, на пустующий угол со стороны леса подбежал человек в нашей форме, в спецназовской. Я подумал, может, мой дружок Василий, который в лесу оставался. Я говорю: Вася, ты? А у него лицо под маской, кивает, значит, и мычит чего-то, то ли «да», то ли «не мешай». Потом у вас выстрел, мое внимание сразу сюда, на площадку. И тут он как даст очередь – и назад в лес. Я кричу: Васька, ты что? А он уже в кусты ломанулся. Сейчас вот у Василия спросил, он говорит, что из лесу не выходил, пока приказ на общий сбор не вышел…

– Товарищ майор! – окликнули Грязнова со стороны автобуса. – Погрузили всех, вы едете?

– Да-да! Капитан, посмотрите, пожалуйста, еще здесь. Скорее всего, кто-то убирал Петрова как свидетеля. А мы эту партию проиграли…

В автобусе было промозгло и пахло кровью.

– Давай в больницу, и как можно скорее! – сказал Слава водителю, который снова сменил за рулем капитана Синицына, был строг и бледен от ответственности и волнения.

Когда автобус, мягко покачиваясь, поехал, зашевелился и застонал Петров. Слава сел к нему поближе, на тот случай если преступник придет в сознание или заговорит в бреду.

Рядом сидел с автоматом в руках молодой розовощекий парень в милицейской форме. По всей видимости, он впервые участвовал в такой операции, смотрел на все с жадным любопытством.

Петров постанывал, морщил брови и вертел головой, которая лежала на скатанном валиком бушлате.

– Товарищ майор, можно спросить? – подал голос парень.

– Разрешаю.

– Что он совершил, преступник этот?

– Убийца, – коротко ответил Слава.

– А по виду никак не скажешь! – удивился милиционер. – Разве что на дебошира похож, семейно-бытового.

– Он профессионал, – сказал Слава. – Потому и стал таким крутым, что внешность обманчива!

Петров беспокойно завозился, как будто пытаясь повернуться на бок, закашлялся. На бледных губах выступила розоватая пена. Откашлявшись, Петров открыл глаза, некоторое время смотрел на серый потолок салона, потом уловил движение, опустил глаза ниже, увидел сначала паренька-сержанта. Легкая гримаса скользнула по влажным губам. Еще одно неспешное, трудное движение глаз, взгляд уперся в Грязнова. Гримаса сменилась улыбкой:

– Привет… начальник… Вишь, по-моему вышло…

– Что по-твоему, Константин?

– Не в… не в подвале меня угрохали… А ты мне и зеленки на лоб приготовил… помазать, а?..

– Приговоры выносить не мое дело. И стреляли в тебя не наши люди, а скорее ваши, твои подельники, чтоб не запел, когда опять в камеру попадешь.

– Не верю… тебе… Никогда вашим не… верил…

– Твое дело.

– Воды дашь?

– Немного дам.

Когда Петров жадно отхлебнул несколько глотков и изможденно откинулся на бушлат, Слава сказал:

– Ты хорошо нас знаешь, Константин. Мы не стали бы стрелять по заложникам, так ведь? Тем более что сзади тебя подполковник прикрывал, кто б осмелился из наших стрелять. Свои тебя убрали, Костя. Откуда же мы узнали, где ты прячешься, как думаешь?

Петров пожевал губами, мучительно поморщившись, сглотнул, спросил:

– Кто вложил… скажешь?

– Зачем? Ты не скоро еще поквитаться сможешь. Если, конечно, будет у тебя такая возможность.

– Не будет, начальник… о чем ты… скажи… хоть прокляну с того света…

– Скажу тебе только, что твой горбоносый товарищ, но не Исмат.

– Знаю… Исмат уехал в Чечню. Он не мог в меня стрелять… На газават поехал…

– Куда? – спросил сержантик.

– Газават – священная война мусульман против неверных, – торопливо объяснил ему Грязнов.

– Против кого?

На удивление бестолковый попался! – раздраженно подумал Слава и отрубил:

– Против нас!

По-видимому, Петрову полегчало. Он не только не терял больше сознания, но прислушивался к разговору Грязнова с сержантом. При последних словах майора он улыбнулся:

– Правильно говоришь, начальник… Чечня против нас скоро воевать будет…

– Да ну, зачем им? Это ж самоубийство!

– А если им в кайф?.. Помяни мое слово, Грязнов…

– Чего им не хватает?

– Генерал сам хочет Чечней править… без Москвы… Скажи, майор, ты про Исмата откуда знаешь?..

– Потому что за тобой еще «вольво» на Минском шоссе!

– А-а… молодец! Вычислил… Хочешь, расскажу, что знаю?.. Можешь не отвечать. Знаю, что хочешь… Работа твоя такая… собачья… Слышь, может, у кого водка есть… капельку?

Спиртного не нашлось.

Петров вздохнул и сказал:

– После того когда от вас свалил… в Грозном отсиживался… У большого человека работал в охране… Русланом зовут. Был в Москве крутой… залетел, посидел немножко… как водится, откупился и… тоже свалил на родину… Очень богатый человек, почти как Дудаев… И был против политики генерала… Говорил, что для нашей работы Россия под боком должна быть… без границ… Хороший был у Руслана план… как генерала убрать… без шума и пыли… Тут приехал этот американец… начал бодягу разводить… базлал всякую дурь про независимость… как у Бендера – Запад нам поможет. Руслан послал его на три буквы… – Петров с жутковатым булькающим звуком коротко посмеялся. – США эти буквы называются… А на следующий день Руслан исчез… В общем, украли его прямо из спальни, потом дырку в полу под ковром нашли, охранник провалился… Дали нам с Исматом кучу денег и приказали этого американца убрать, только не на чеченской территории… Технологию объяснять не буду – другим пригодится…