Текст книги "Журнал «Если», 1997 № 06"

Автор книги: Фрэнк Патрик Герберт

Соавторы: Тимоти Зан,Владимир Гаков,Сергей Кудрявцев,Арсений Иванов,Станислав Ростоцкий,Игорь Кветной,Людмила Щекотова,Евгений Зуенко,Алексей Васильев,Колин Кэпп
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

* * *

Оценки за первые несколько зачетов и экзаменов были объявлены. Рэй, словно преступник, хватающийся за последнюю надежду на помилование, явился во Врекль посмотреть на зачетный лист Фабера. Неужели три недели усиленных занятий пропали втуне?

Поминальник сообщил, что Фабер в общежитии… как и Элизабет, которой полагалось быть на занятиях по кьянской истории. Удивленный, Рэй направился к ее комнате и постучал в дверь.

– Элизабет?

– Кто это? – Дверь отворилась. Стоявшая на пороге в халате Элизабет выглядела изможденной. – Ой! Привет, заходи.

Рэй заморгал:

– Что случилось?

– О-о-о. – Элизабет рухнула на кровать.

– Опять твоя аллергия?

Девушка слегка поморщилась.

– Я умею распознавать аллергены по их воздействию. Этот по ощущениям похож на молочный аллерген, только я никак не возьму в толк, откуда он взялся. Я всегда держу свои продукты подальше от других.

– И когда началось? – спросил Рэй.

– Вчера. – Элизабет рассеянно потерла глаза. – С полчаса после того, как мы распрощались… – Она подняла голову и взглянула на Рэя. Ты вчера на обед что ел?

Он пожал плечами:

– Кьянскую всячину. И еще мороженое на десерт.

– А потом усладил меня поцелуем, достойным Книги рекордов Гиннеса, – сказала Элизабет.

– У тебя аллергия на меня? – поразился Рэй.

– Нет, на мороженое. Самая малость молока с сахаром – и готово… а я еще подумала, до чего ж ты на вкус сладок.

– Понятия не имел, что ты так чувствительна. Прости.

– Оставь. – Элизабет удалось выдавить жалкую улыбку. – Было за что страдать. Ты пришел к Ры Смраду?

– И к нему тоже, – ответил Рэй. – Хотел узнать, как он сдал экзамены.

– Можешь не беспокоиться: переполз. – Элизабет покачала головой.

– Прости, Рэй. Эти спазмы делают из меня ведьму. – Она снова поморщилась. – Пришлось на сегодня все отменить.

– Очень скверно. А я надеялся вытащить тебя на ужин.

– К вечеру поправлюсь. Молочно-сахарная аллергия проходит довольно быстро. – Элизабет села и потерла виски. – Как идут дела?

– Неплохо. Вчера «Фермерская Россия» прислала еще один факс. Приличное предложение сделали, хочу рекомендовать Гьорфу принять его.

– Здорово.

Рэй кивнул.

– Мне перепадет неплохой куш, и тогда можно будет послать Найквиста куда подальше.

Рэй выглянул в коридор: там стоял Фабер.

Детина завидел Рэя.

– Только время теряете, приятель. Раз в нее еда не лезет, – значит, ей и секс противен.

Рэй глянул на парня недобрым глазом: ему казалось, что недавний опыт Фабера со спорышем сделает его более отзывчивым.

– Разве у вас сейчас нет занятий?

– Голова что-то трещит, – промямлил Фабер и икнул. – Я и так уже переучился. Экзамены сдал, – значит, баста, занятиям конец.

– Приведите себя в порядок и отправляйтесь на лекции, иначе к следующим экзаменам вас просто не допустят, – строго сказал Рэй.

Фабер не сводил с него выпученных глаз.

– Вы мне кто, ангел-хранитель?

– Считайте, что я падший ангел, – сказал Рэй. И, поняв, что намек до Фабера не дошел, добавил: – Либо работайте как следует, либо учитесь любить красоток из кьянского «Плейбоя».

Хрясь! Фабер, рыкнув, с силой захлопнул дверь своей комнаты.

Рэй вышел из общежития и отправился домой. Пообедал, затем Набрал телефонный номер.

– «Истхиллз Комбайн», – донесся голос кья.

– Говорит Рэй Беннетт. Звоня в данный момент, у меня есть хорошие известия для Гьорфа. Могу я с ним переговорить?

– Минуточку. – Что-то несколько раз звякнуло, потрещало, кто-то приглушенно обменялся фразами, и в трубке раздался новый голос:

– Гьорф у телефона.

– Рэй Беннетт. Только что «Фермерская Россия» прислала мне факс Они сделали хорошее предложение. И, ситуация будучи таковой, могу я зайти к вам в контору обсудить условия?

– Нет, нет, вам нет нужды беспокоиться, – воскликнул Гьорф. – Работая столь успешно, как умеете вы, вам не составит труда справиться со всем самому.

– Как скажете. – Вешая трубку, Рэй пытался понять, что происходит. Хоть на Земле, хоть на Къя крайне странно выглядит, когда ответственный руководитель доверяет чужим подготовку крупного контракта. «Будем надеяться, – подумал Рэй, – что сие знак доверия Гьорфа». Однако, если хорошенько припомнить, то Гьорфа он не видел уже несколько недель, со времени беседы в ресторане. Руководитель, похоже, избегает его. Эта мысль – в свете попытки посольства опорочить честное имя Рэя – вызывала у него дурноту.

За три дня до открытия сезона по тяникулю на орбиту Кья вышел «Гарретт П. Сервисе», от которого отделился пассажирский челнок. Рэй, Элизабет и декан Цельк отправились в аэропорт Цгорчь встречать делегацию ГСТ.

– Будучи весьма важным для Вапера событием, меня удивляет, что он не объявился, – заметила Цельк, когда челнок зашел на посадку.

– ACЛ устроила пикник, где можно будет полакомиться мясом, – пояснила Элизабет. – Впервые за месяц ветер дует откуда надо, и ребята, э-э, решили не упускать случая.

– Ах, так, – выговорила Цельк, содрогаясь от воспоминании о последнем барбекю. Рэй тоже вздрогнул, но по иной причине. Сосиски в тесте, гамбургеры, шашлыки на ребрышках, вырезка – ничего такого он не пробовал с тех пор, как прибыл на Кья, и желудок ни за что не простит ему отвергнутого приглашения отужинать в компании студентов-землян. С другой стороны, утешал он себя, Элизабет поехала с ним в аэропорт, а ее общество что-нибудь да значит.

Челнок выбросил сходни, появились роботы и люди. Вначале вышло несколько туристов, за ними проследовали прилетевшие на смену сотрудники посольства ОН, а за теми…

– О, только не это!.. – простонал Рэй, в то время как Цельк, всхлипнув, прямо-таки захлебнулась от ужаса и отвращения. Из космического корабля вышла группа мужчин и женщин, одетых в енотовые шубы. Вновь прибывшие взметнули над головами плакатики с надписью: Врекль-У.

Рэй стремглав бросился к сходням навстречу монументальной женщине, вышагивающей во главе бригады телевизионщиков.

– Вы из ГСТ? – спросил он.

– Точно, – протрубила женщина и распахнула енотовое манто, демонстрируя эмблему ГСТ и свой бэдж. – Джэн Джоунз, спортивный комментатор. Прибыла освещать Большой матч.

Задыхаясь от волнения, Рэй выпалил:

– Сбросьте ваши шубы! Немедленно!!

– Что? – изумилась Джоунз. Некогда спортивный комментатор участвовала в Олимпийских играх, выступала в десятиборье и обладала потрясающим телосложением, что вполне объясняло ее нынешнее раздражение. – Это же натуральный енот. Имеешь представление, сколько ГСТ отвалило за эти шубы?

– Кто-то ошибся. Крупно. – Рэй представился: – Я Рэй Беннетт, деловой представитель телерадиосети. Поверьте, этого здесь носить нельзя.

– Почему нельзя? – спросил кто-то из мужчин. – Наш отдел по связям с общественностью уверял, что идея отличная. Их сотрудники выяснили, что Кья отстает от нас на столетие, а тяникуль очень смахивает на футбол, так что нам лучше одеться, будто мы отправляемся на старинный футбольный матч.

– Они ошиблись, – сказал Рэй. И он кивнул в сторону Цельк, пушистый мех которой ерошил легкий ветерок. – Представьте, как бы вы себя чувствовали, если бы они ходили в одежде, похожей на человечью кожу.

Телевизионщики обменялись взглядами и принялись стаскивать шубы.

– Надеюсь, холода нас не настигнут, – сказала Джоунз. – А что с шубами делать?

– Оставьте их в челноке, – посоветовал Рэй. Он почувствовал облегчение, увидев, что телевизионщики спорить не собираются. – И не волнуйтесь насчет холодов. В это время погода здесь курортная. Идемте, я представлю вас декану.

Рэй подвел бригаду к Цельк, которая недвижно замерла возле Элизабет.

– Наши гости стали жертвами отвратительной шутки, – сообщил он декану. – Кто-то уверил их, что шубы на Кья в большой моде…

– Уф, чую, – с трудом выговорила Цельк. Ее мордочка морщилась всякий раз, когда она втягивала в себя воздух.

– По-моему, шубы из синтетического меха, – сказал Рэй, ловко увиливая от истины. – Будучи сделаны из стойких химикатов, вам, по-моему, запах некоторых синтетических веществ просто невыносим. Э-э, неужели запах и к людям пристал?

– Да… но, раз мех не натуральный, я смогу вынести его вонь. – Тем не менее во время церемонии представления вновь прибывших у декана то и дело перехватывало дыхание.

Элизабет это тоже заметила. И обратилась к Джоунз:

– У нас там в общежитии мясной пикник. Если поторопимся, то успеем на него. Возможно, вам удастся отведать кое-что получше, чем питательный набор в полете.

Все сочли эту мысль прекрасной. Цельк, вызвавшись отыскать транспорт, поспешила прочь к зданию аэровокзала.

– Благоразумно, – тихонько шепнул Рэй Элизабет. – Думаю, можно будет устроить их на ночлег в общежитии?

– Надеюсь. – Элизабет сморщила носик, и Рэй понял, что она читает его мысли. Если доставить телевизионщиков в общежитие, пока те не успели пообщаться с кья, то можно смыть с них запах мертвых енотов… и просветить насчет некоторых особенностей поведения и быта кья.

Появился маленький автобусик – без Цельк – и остановился у сходней. Вышла водитель, потянула воздух и отозвала Рэя в сторонку.

– Поговорив с той леди, мне стало ясно, что у вас беда, – сказала она. – Чуя эту вонь, мне кажется, что воздух в космической таратайке просто дрянь, а?

– Вы правы, – согласился Рэй, мысленно благодаря декана за маленькую благонамеренную ложь. – Я, когда соберусь обратно на Землю, лучше пойду пешком.

Кьянка добродушно хмыкнула, улыбаясь шутке. Она вернулась в автобусик и, пока люди грузились, открыла все окна. Вслед за людьми последовали их багаж и оборудование. Водитель дала газ, и машина покатила в сторону Врекльского университета.

Цельк явно предупредила водителя, чтобы она по дороге из аэропорта в университет держалась подальше от густонаселенных кварталов. Кьянка за рулем покорно молчала, и Рэй вознаградил ее терпение щедрыми чаевыми.

– Спасибо вам, – поблагодарила она, когда последний из пассажиров вышел наружу. Кьянка слегка потянула носом, и тут же мордочка ее сморщилась еще сильнее. – Могу поклясться, запах усилился.

– Похоже, вы правы, – согласился Рэй. До него сквозь дымок жаровни долетел и другой, мерзкий, запашок.

Элизабет, помогавшая гостям разместиться в общежитии, уже спешила к Рэю, который махал вслед умчавшемуся автобусу.

– Беда, – сообщила она. – Все заболели. Похоже на пищевое отравление.

– Все?

Поспешив за Элизабет в общежитие, Рэй убедился, что она не ошиблась. Большинство студентов смогли добраться до своих комнат, но двое так и остались лежать на кушетках в вестибюле. Кругом царил жуткий беспорядок: тарелки с остатками еды, грязные чашки и приборы валялись повсюду, а воздух был пропитан каким-то смрадом – определить его источник Рэй не смог. Телевизионщики, казалось, просто из себя выходили от ярости: чувство, которое Рэй разделял целиком.

– Что будем делать? – спросил он.

– Звони в посольство, вызывай медиков, – сказала Элизабет.

Рэй отыскал телефон и позвонил Найквисту. При всей своей нелюбви к Рэю посол с готовностью откликнулся на его просьбу. Рэй повесил трубку и прошел на веранду, где в шезлонгах лежали две студентки. В одной из них он узнал Грейс, экономиста. Рэй помог ей подняться и, поддерживая, повел в комнату.

– Паршиво, – бормотала Грейс. – В жизни меня так не выворачивало.

– Помощь скоро прибудет, – успокаивал Рэй, суеверно скрестив пальцы. Он поднял голову: подошла Элизабет.

– Ну, как?

– Плохо, – ответила Элизабет, когда Грейс, шатаясь, ушла к себе. – Тошио в шоке. Пришлось завернуть его в электрическое одеяло. Ника сильно трясет, боюсь, как бы у него не начались судороги. Другим досталось поменьше, но все обильно теряют влагу и ничего не могут удержать в организме. Должно быть, они каким-то образом наелись кьянской пищи.

– Черт, – выругался Рэй.

– Это еще не все. Фабер пропал.

– Черт, – повторил Рэй. Он представил, как Фабер забрел невесть куда и там свалился. – Отправляться на его поиски мы не можем, – рассудил он. – Нам нужно оставаться здесь.

– Но нельзя же просто взять да и забыть про него!

– Знаю. – Рэй лихорадочно соображал. – Позвони Цельк. Пусть она свяжется с игроками из команды Фабера. Им его запах знаком – они его быстро отыщут.

– Здравая мысль. Выследят, как ищейки. – Элизабет отправилась звонить Цельк.

Вскоре прибыли медики, следом явилась Цельк в сопровождении симпатичного кья. Рэй остался с кья, а Элизабет повела врача с помощником в общежитие.

– Фабера ищут? – спросил Рэй.

– Тренер Знаю с командой идут по его следу, – сообщил спутник Цельк.

Цельк согласно фыркнула.

– Это мой муж, Рьяж, – обратилась она к Рэю. – Служа в полиции, его следовало бы представить: главный следователь Рьяж. Услышав о нашем несчастье и сопоставив его с рядом других происшествий, у Рьяжа появились смутные подозрения.

– Отнюдь не смутные, – уточнил Рьяж. – Беседуя с моей более благоуханной половиной, в ее рассказе мне почуялся странный запах. Давайте попробуем унюхать какие-нибудь зацепки.

Рэй, идя за Рьяжем вслед, убедился, что тот выражался буквально: следователь обнюхивал все тарелки и чашки, разбросанные по вестибюлю и веранде, и как закаленный профессионал не обращал внимания на тошнотворную вонь. Учуяв что-то необычное в блюдах французской кухни, Рьяж прошел на кухню, где исследовал разные пищевые емкости.

– Вот здесь остались следы экстракта винного спорыша, – выговорил наконец Рьяж, указывая на бутылочку с кетчупом и большую пластиковую бутыль с растительным маслом.

– Экстракт спорыша, – задумчиво повторил Рэй. – Несколько недель назад, когда тяникульная команда делала тренировочную пробежку, Фабер по ошибке отведал именно его.

– Ага! – воскликнул Рьяж. – Это поможет сузить круг подозреваемых. Кто-то из участников пробежки мог проболтаться приятелю, а тому захотелось вывести из строя ваших людей.

Цельк принюхалась к посудинам:

– Но от бутылок я чую только человечий запах.

– Дважды их проверив, мне не остается ничего другого, как согласиться, – заключил ее муж. – Тот, кто влил в них отраву, должно быть, сообразил надеть не пропускающие запаха перчатки. И такие же ботинки: здесь нет запаха ничьих ног, кроме человеческих.

– И, принимая это во внимание, подозрение падает на лицо с интеллектом студента вуза, – обратилась Цельк к Рэю. – Предполагая так, у нас окажется еще меньший список подозреваемых.

– Я понимаю, – вздохнул Рэй. – Надеюсь, это не доставит никаких неприятностей университету.

– Во всяком случае, не таких неприятностей, какие я устрою тому, кто это натворил. Кто бы он ни был. – Глазки Цельк мстительно сузились, превратившись в тонкие щелочки.

Рьяж стал расспрашивать Цельк о возможных бузотерах среди студентов. Рэй оставил их, отправившись помогать Джоунз и ее бригаде устроиться в свободных комнатах общежития. Покончив с этим, он вернулся в вестибюль как раз в тот момент, когда там появился Фабер в сопровождении одного из игроков команды.

– Салют, Беннетт, – произнес Фабер, а игрок-кья тут же покинул зловонное общежитие. – Цьюй сказал, что меня вся команда разыскивает. Что стряслось?

– Все, кто был на пикнике, свалились с пищевым отравлением, – объяснил Рэй. – Мы перепугались, подумали, ушел вот, а теперь умирает где-нибудь в кустах.

Фабер, казалось, был смущен куда больше обычного.

– Умирает? От малости спорыша?

У Рэя заныло под ложечкой.

– Откуда вы знаете, какой продукт вызвал отравление?

– Ну, так, подумал просто. Ведь эта штука меня тогда свалила, а?

Рэй не успел ответить: в вестибюль вошли Рьяж и Цельк. Мордочки у них задвигались, едва они почуяли запах Фабера.

– Ваш запах, сильный и свежий, мы обнаружили на отравленной посудине, – сказал Рьяж. – Принимая это во внимание, вам нетрудно ответить, зачем вы брали ее в руки?

– А еще лучше, – добавил Рэй, – потрудитесь объяснить, почему вы не участвовали в пикнике?

– Ну отвалил я, все равно зубрилки меня не переваривают, – промямлил Фабер. – И ни в одну из бутылок я ничего не совал.

У Рьяжа затрепетали ноздри.

– Я сказал: «посудине». Откуда вам известно, что отрава была именно в бутылке?

– Ну, ладно! Это ж шутка. Подумаешь, делов-то! Ну, выпустил слегка пар: а чего они меня мучили, вкалывать заставляли, как ненормального! Подумаешь, прочистят желудок – им же на пользу пойдет.

– Вы арестованы, – отрезал Рьяж. – Следуйте за мной.

Фабер попробовал воспротивиться, но присмирел, как только Рьяж выразительно положил руку на кобуру.

Полицейский увел узника.

Рэй вышел во двор, куда еще раньше, подальше от смрада, удалилась Цельк.

– Совершив такое, Фабера придется исключить, – изрекла декан. – А значит, пропали договор и университетские деньги.

– Может, еще удастся что-нибудь придумать, – безнадежно пробормотал Рэй.

Вместо ответа Цельк пожелала ему доброй ночи и ушла. Рэй вновь оказался в вестибюле, где бригада ГСТ оставила свое оборудование. А ведь телевизионщики, подумал он, прихватили с собой собственный передатчик для трансляции репортажа на Землю. Догадка подтвердилась, и уже через несколько минут, распаковав систему связи, Рэй дозванивался до конторы Макилвайна. Засветившийся экран явил дельца сидящим в кабинете и жующим сэндвич.

– Плохие новости, а? – спросил Макилвайн, взглянув на Рэя.

– Фабер в тюрьме, – известил Рэй. – Он не сможет играть…

– Он… что?! – Макилвайн с размаху шмякнул сэндвич о стол. – Беннетт, какой идиот его сцапал?

– Фабер отравил почти все общежитие, – сообщил Рэй. – Вообразил, что это милая шутка и…

– Детали меня не интересуют.

– К тому ж его исключили из университета.

– Что?! – Макилвайн перегнулся через стол и уставился прямо в камеру. – Беннетт, в трансляцию этих матчей я вложил целое состояние. Если репортажа не будет, эти деньги я вытрясу из твоей шкуры!

– Лучше бы выслушали меня, – перебил Рэй, – если хотите, чтобы ваш племянник вышел из тюрьмы.

– Пусть посидит, – ответил Макилвайн.

– Он же вам родня! – поразился Рэй.

Макилвайн отмахнулся:

– На кой он мне, если играть не сможет. Что до вас, Беннетт, то вы уволены. Это была ваша обязанность держать сопляка в узде.

Вот и все, обреченно подумал Рэй, полный крах. С отчаянием утопающего он ухватился за соломинку. Сердце гулко стучало в груди, и он, будто со стороны, слышал собственный голос:

– Вы рассчитывали устроить матч века и потому решили включить в тяникульную команду землянина. Предположим, я найду замену, другого человека, который сыграет. Подойдет? Все лучше, чем ничего.

– Ненамного, – буркнул Макилвайн. Лицо его напряглось, будто делец силился решить философскую задачу. – О’кей, это лучше, чем спустить в унитаз, к чертям собачьим всю затею. Найдите кого-нибудь. Кого угодно. Убедитесь только, что он хорошо играет. – И Макилвайн прервал связь.

По лестнице спустилась Элизабет, присела рядом с Рэем.

– Худо?

– Не хуже обычного. – Рэй потер виски. – Это Фабер, болван, всех отравил, пошутить решил. Теперь его засадили в тюрьму и вышибли из Врекля.

– Черт! И что ж ты теперь будешь делать?

– Только что пообещал Макилвайну найти замену племянничку. Он согласился, так что договор пока цел. Вопрос, сумеем ли мы включить другого игрока в команду? Успеет ли хоть кто-то поправиться в срок?

– Нет. Врач говорит, несколько дней все пролежат в постели, а после еще неделю их будет трясти.

Неожиданно Рэя озарило:

– А ты?

– Что я?

– Ты студентка с хорошей успеваемостью. А это, кажется, единственное официальное условие для включения в команду.

– Ты с ума сошел, – вспыхнула Элизабет. – Да я в жизни ни во что подобное не играла. Да и сил у меня не хватит куль этот таскать!

– Чтобы играть на месте гонца, мускулы не нужны, – ответил Рэй.

– Гонцы ничего не делают, знай себе бегают туда-сюда. Если…

– Только не сейчас, – взмолилась она.

– Ладно. – В животе у Рэя заурчало, и он вспомнил, что давным-давно не ел. Элизабет охотно согласилась разделить с ним трапезу.

Рэй проснулся на кушетке в университетском вестибюле. На соседнем диване заворочался и тут же снова уснул после тяжелой ночи посольский врач. В общежитии по-прежнему царил кавардак. Рэй немного убрался, приведя вестибюль в мало-мальски пристойный вид, и тут по лестнице спустилась Джоунз.

– А где завтрак? – спросила она Рэя.

– На кухне в кладовке есть припасы. Берите только земное, если не прихватили с собой ферментных таблеток.

– Спасибо. А где тяникульное поле? Надо туда подъехать, установить аппаратуру и сделать пробную съемку. Да, и еще отснять Фабера в игровых моментах.

– Фабера исключили из университета, – сообщил Рэй. И тут же поднял руку, предупреждая реакцию бывшей олимпийки. – Я намерен выяснить, нельзя ли найти другого человека на его место. Макилвайн дал добро, так что налаживайте связь на тот случай, если все утрясется.

– Будет лучше, если утрясется, – протрубила Джоунз. – Дать репортаж с тяникульного матча – мой шанс устроиться в стоящую телекомпанию. И я не желаю, чтобы меня такого шанса лишили. Не за тем я тащилась на этот замшелый комок грязи в космосе.

– Все уладим, – пообещал Рэй.

Требовался пустяк: найти замену Фаберу. А не поступить ли, мелькнула у Рэя мысль, во Врекль самому. Нет, это ничего не даст: Цельк не сможет растянуть правила настолько, чтобы вдруг представить его успевающим студентом, да еще спортсменом. Джоунз, покачивая головой в такт каким-то своим мыслям, прошествовала на кухню.

Минуту спустя явилась Элизабет, усталая и опустошенная после вчерашней ночи.

– Ты уже завтракал? – спросила она.

– Нет, решил подождать, пока ты встанешь. Ненавижу есть в одиночку.

– Та же история. Я что-нибудь состряпаю.

В вестибюль вошел кья.

– Декан Цельк хочет переговорить с вами, – обратился он к Рэю. – Учитывая присутствие Найквиста в ее кабинете, вас просят прийти поскорее.

Из кухни выглянула Элизабет:

– Что еще стряслось?

– Точно не знаю, – признался кья. – Видя, как посол огорчен, ему, по-моему, угодно убрать из университета всех землян.

– Не может быть, – вырвалось у Элизабет. Она вышла из общежития вместе с Рэем и кья, который повел людей через университетский городок к административному корпусу, сопроводив до самого кабинета декана. Там уже восседал Найквист. Судя по виду, весьма довольный собой.

Рэя он даже не удостоил взглядом.

– Мисс Шеффилд, – обратился он к Элизабет, – в свете последних событий, полагаю, будет лучше, если весь контингент землян покинет пределы этого университета.

– Почему мы должны уезжать? Нам здесь нравится.

– Вчера вечером вы подверглись массовому отравлению, – продолжил Найквист. – По счастью, никто не умер и не остался инвалидом на всю жизнь, однако мы не вправе рассчитывать на такую удачу, когда подобное произойдет в следующий раз.

– Все подстроил Вапер, – вмешалась Цельк. – Исключив этого смрадника, ничего подобного не повториться, уверяю вас.

– И все же над Вреклем нависла угроза, – настаивал Найквист. – Здесь уже имели место протесты студентов против присутствия землян, а отравление вызвало еще больше жалоб, не так ли?

– Откуда вы знаете? – не выдержал Рэй.

Найквист самодовольно улыбнулся.

– Я понимаю кья. С их точки зрения, один из человеческого стада в припадке безумия напал на всех остальных. Разве не так, декан Цельк?

– Так, – согласилась Цельк. – Получив сегодня утром несколько жалоб… впрочем, на них можно не обращать внимания.

– Разве? – притворно удивился Найквист. – Жаль, но я не могу разделить вашей уверенности. Хотел бы, но – не могу. Я намерен просить ОН отдать распоряжение о депортации студентов-землян… до более благоприятных времен. Всех вывезут отсюда в течение недели – вместе с телебригадой.

– А как же наш договор с ГСТ? – требовательно возвысила голос Цельк. – Мы не можем позволить себе нарушить его. Возврат аванса разорит университет.

– Ничего не поделаешь. – Найквист встал. – Остается сожалеть, что Беннетт навязал вам кабальные условия. Возможно, в следующий раз, когда вы вознамеритесь иметь дело с Землей, то осознаете преимущества работы непосредственно с ОН.

Взглянув на посла, Цельк сильно и громко фыркнула: символическое очищение носоглотки от его запаха.

Это разозлило посла, но свое раздражение он сорвал на Беннетте:

– Известно ли вам, господин бизнесмен, во что людишки вроде вас способны превратить Кья? Вы мелкий проходимец, рвач! ОН пытаются наладить благонамеренный, естественный порядок передачи научно-технических знаний Кья – процесс, который не позволит их обществу скатиться к хаосу.

– Процесс, который будут контролировать ОН, – добавила Элизабет.

– Процесс, который позволит вам решать, кому позволительно сотрудничать с кья. Не много ли на себя берете, сэр?

– Мы настоящие специалисты по сотрудничеству с нечеловеческими расами, – парировал Найквист. – И, полагаю, должны поблагодарить вас. Учиненный вами, детки, беспорядок станет для ОН весомым доводом в пользу принятия закона, который передаст в наши руки контроль за всеми деловыми контактами между Землей и Кья. Мы положим конец гастролям мастеров легкой наживы вроде Беннетта.

– И вы возьмете на себя труд решать, что нам можно, а чего нельзя, – едва сдерживаясь, прибавила Цельк. Все пары ее подвижных ушей отпрянули назад: явный признак гнева. – Будучи мудрейшими из живущих созданий, вам, естественно, больше, чем нам, известно, что для нас хорошо.

– Нет, но нами накоплен определенный опыт, – возразил Найквист, не замечая ее сарказма. – И не худо его перенять. Себе же на пользу. Всего доброго.

Элизабет проводила посла гневным взглядом, потом повернулась к Цельк:

– Мне еще не поздно записаться в тяникульную команду?

Декан от удивления даже всхрапнула.

– Вам?

– Рэй предложил, чтобы я сыграла в матче. Если в составе команды на поле выйдет землянин, договор можно спасти… и, если вы намерены что-то предпринять, дабы остановить Найквиста, начать следует с этого. Итак, мне еще не поздно попасть в команду?

– Ни разу не сталкиваясь с подобной ситуацией в прошлом, мне трудно что-либо сказать. – Цельк долго и задумчиво втягивала в себя воздух. – Правила, считая наличие хороших отметок единственным требованием для включения в команду, вам, значит, позволительно играть.

– Она еще и преподаватель, – напомнил Рэй.

– Об этом в правилах ничего не сказано, – заметила Цельк. – Позвонив тренеру Знаю, мне надо будет попросить его включить в расписание сегодня и завтра утром дополнительные тренировки.

– Я сейчас же отправляюсь на поле, – объявила Элизабет.

Рэй вышел с ней.

– Спасибо, – поблагодарил он. – Извини, что вчера я огорошил тебя этой просьбой.

– Все о’кей, – прозвучало в ответ. – Только мое участие в одном матче много пользы не принесет, особенно если Найквист вывезет из го-рода всех землян до единого.

– По крайней мере, ему не удастся разорить меня, – сказал Рэй. – А также Врекль. Хотя ты права: в конечном счете выигрывает он, черт бы его побрал.

– А может, и нет, – сказала Элизабет. – Слишком уж он мудрит ради своего благополучия: глядишь, старый лис сам себя перехитрит. Помни одно: еще не конец, пока тощая леди поет свои песни.

Они вошли в раздевалку, когда тренер Знаю давал указания помощникам:

– Все понимаю, все понимаю. Попахивает, будто декан ничего, кроме собственного дыха, и чуять не желает. На то она и начальство. Соберите всю команду – и сделаем что сможем. – Он обернулся к двум землянам и радостно засопел. – Поздравляю, Шевильд! Побеседовав с деканом, мне чуется, что мы сбежимся в одном стаде. Ну-ка, примерьте форму.

Они направились в кладовую, где Знаю переворошил целую гору форменной одежды.

– Вот самая маленькая, какая у нас есть, – сказал он, протягивая амуницию Элизабет. – Пришьем еще щитков, чтобы усилить защиту. Тренер обшаривал девушку взглядом, надеялся отыскать хоть какой-нибудь признак мышц. – Вопрос в том, совладаете ли вы со своей долей куля?

Элизабет кивнула:

– Обязательно.

Рэй глубже вник в суть вопроса. И с ужасом спросил:

– Вы ставите ее на куль?! Разве нельзя назначить ее гонцом?

От изумления тренер воскликнул:

– Ее?! Шутить изволите? Да чтоб хорошего гонца подготовить, требуется год тренировок. Легче всего и обучиться и играть на месте несунов: держи себе ручку да беги за ведущим.

– Пока другая команда не прорвет линию обороны. – Рэй почувствовал, что теряет сознание. – Ее же размажут.

Взяв себя в руки, он твердо сказал Элизабет:

– Тебе ни в коем случае нельзя играть!

– И позволить разорить Врекль? – Элизабет отрицательно покачала головой. – К тому же мне на Землю обратной дороги нет, если, конечно, я не собираюсь проболеть весь остаток жизни, черт бы ее побрал. Уж лучше паду в сражении.

– Понял. – Для Элизабет с ее невосприимчивостью земной пищи жить на Кья куда безопаснее. – А ты уверена, что удержишь куль?

– За меня не волнуйся, – ответила Элизабет. – Побеспокойся о Найквисте. У тебя есть хоть какое-то соображение, как управиться с ним?

– Всего одно, – признался Рэй.

– Излагай.

– Хочу выяснить, нет ли у тебя каких соображений.

Вечером, провожая Элизабет до общежития, Рэй все еще пытался что-Нибудь придумать. Он понимал, что остался единственным здоровым Землянином во всем университетском городке. Студенты еще не оправились от вчерашнего ужина, а Элизабет измотали долгие часы тренировок. Рэй едва не на руках внес ее в комнату.

– Завтра я буду о’кей, – стонала она, лежа на постели лицом вниз, пока Рэй втирал ей в плечи обезболивающий крем. – Место у куля не так уж плохо. Мне семь кья помогают тащить груз. Всего-то и требуется: держать свои девять кило да поспевать за командой.

– И суметь не расшибиться всмятку, когда команды соперников налетят на куль, – добавил Рэй.

– Потому-то на форму и нашивают столько щитков, – утешала друга Элизабет. – И потом, у Врекля самая сильная линия защиты в лиге, так что мне ничего не грозит. «Держитесь вместе – и отразите все на свете», – так говорит тренер Знаю.

– Это еще и девиз ОН, – заметил Рэй. Он задумался. Держитесь вместе. А если бы ОН не держались вместе? И… Что за самодовольную фразу бросил Найквист на прощание? Что-то, там, про стремление извлекать пользу из советов и опыта ОН? Точно! Так бывает: в мозгу щелк – и все сошлось. Вслух же сказал: – Возникло одно соображение. Нет, постой, два соображения! Та экономистка, как, бишь, ее зовут…

– Грейс Карвер.

– …как думаешь, она не откажется временно поработать консультантом в кьянской фирме?

– Когда поправится. – Элизабет обернулась и глянула на него. – А что? С чего ты ее вспомнил?

– Придумал, как подорвать Найквиста на его же собственной мине. И прибыль получить. Вот уже три соображения.

– Давай по одному, – велела Элизабет. – Что ты хочешь устроить Найквисту?

– Шантажировать его, – ответил Рэй. – Как, по-твоему, намерения у Найквиста благие?

– Ну… да.

– Разумеется. И у ОН тоже. Это худший тип творцов добра: такие уверены, что в расчет следует принимать исключительно их добрые намерения. Так вот, стоит пригрозить послу очернить его в глазах ОН, и он выйдет из игры. Я знаю, как это устроить. Нужно только содействие Джоунз и нескольких кья.