Текст книги "Создатели богов"
Автор книги: Фрэнк Патрик Герберт
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
«Рассматривая обратную связь с точки зрения человеческих организмов, мы сталкиваемся с феноменом, подразумевающим наличие сложных подсознательных процессов в индивидуальном и коллективном или общественном значении. Подсознательное влияние на отдельные индивидуумы изучено достаточно хорошо. Однако крупномасштабные процессы практически неизвестны. Мы намереваемся исследовать их латентно, в некоем статистическом измерении, наблюдая эволюции, происходящие веками. Часто мы соотносим подобные процессы с действиями сверхъестественных сил и склонны избегать аналитического исследования».
Из Лекции Аббата для частного пользования.
Госпожа Буллон, напоминающая толстенькую мышку в своем серебристо-сером длинном платье, остановилась посреди комнаты для гостей, сложив руки на животе.
«Я не должен забывать звать ее Полли, как она просила», – напомнил себе Орн.
У нее были дымчато-серые глаза, седые волосы, зачесанные назад и скрытые под усеянной бриллиантами сеточкой, и… шокирующе низкий, хрипловатый голос, звучащий из крохотного рта. Линии лица, минуя несколько подбородков, плавно переходили на подобающую ее комплекции грудь, а затем резко обрывались вниз, вызывая в памяти ассоциации с небольшим бочонком. Ее головка едва доставала плеча Орна.
– Мы хотим, чтобы ты чувствовал себя здесь как дома, Льюис. Считай себя членом нашей семьи.
Орн огляделся. Простая обстановка, со старомодным селектоколом для изменения сочетания цветов. Поляризованное окно смотрело на овальный плавательный бассейн. Стекло (а он был уверен, что это стекло, а не более современный материал), затемненное до синего цвета, создавало за окном иллюзию пейзажа, залитого лунным светом. Кровать у стены, несколько встроенных шкафов. Через приоткрытую дверь виден кафель в ванной комнате. Все кажется таким уютным…
Орн действительно почувствовал себя дома.
– А мне и кажется, что я дома, – улыбнулся Орн. – Знаете, ваш дом так напоминает мой родной – на Каргоне. Насколько я его помню. Я поразился, увидев его с воздуха. Если бы не месторасположение – практически идентичен.
– Мы с твоей мамой одинаково смотрели на жизнь, когда учились в школе, – ответила Полли. – Мы были очень близкими подругами. Мы и сейчас близки.
– Вы, наверное, сделали все это для меня, – сказал Орн. Собственный голос вызвал странное, враждебное по отношению к себе чувство. «Какая пошлость! Какое лицемерие!» – Я даже не знаю, как смогу отблагодарить вас, – тем не менее продолжал он.
Со стороны двери, за спиной Орна, раздался низкий мужской голос.
– А, вот вы где!
Обернувшись, он увидел Ипскотта Буллона, Верховного Комиссара Лиги, предполагаемого заговорщика.
Высокого роста, с угловатыми чертами лица, черными пронзительными глазами под густыми бровями и мягкими редеющими волосами, он производил впечатление человека довольно неловкого.
«Буллон явно не похож на диктатора или заговорщика», – подумал Орн.
Верховный Комиссар прошелся по комнате. Низкий голос, казалось, заполнил собой все пространство.
– Рад, что ты уже поправился, сынок. Надеюсь, тебе здесь понравится. Если что-то не так – скажи…
– Все… – Орн запнулся, – прекрасно.
– Льюис сейчас сказал, наше жилище напоминает ему родной дом на Каргоне, – вставила Полли.
– Старомоден, но этим он нам и нравится. – Буллон усмехнулся. – Не люблю я современное направление в архитектуре. Уж больно механистическое. Мне подавайте четырехугольный дом с центральной точкой вращения.
– Вы говорите точь-в-точь, как мои родители.
– Хорошо! Отлично! Обычно наша гостиная развернута окнами на северо-восток, к столице. Но, если тебе хочется свежего ветерка, солнца или, наоборот, спрятаться от него, – пожалуйста, не стесняйся – крути дом как хочешь.
– Спасибо большое. На Каргоне мы обычно разворачивали дом к морю. Нам нравится морской воздух.
– Нам тоже. Ты обязательно расскажешь мне о Каргоне. Мне хочется знать твое мнение по многим вопросам.
– Я думаю, Льюису надо побыть одному, – сказала Полли. – Сегодня – его первый день после госпиталя. Мы не должны переутомлять его.
«Она выпроваживает его, – подумал Орн. – Она даже не сказала ему, что я с семнадцати лет не был дома».
Полли подошла к окну, и отрегулировала его на нейтрально-серый, подкрутив настройку селектокола. Освещение в комнате приобрело зеленоватый оттенок.
– Так больше располагает к отдыху, – пояснила она. – Если тебе что-нибудь понадобится – позвони в колокольчик над кроватью. Робот-дворецкий выполнит твою просьбу или, в крайнем случае, вызовет нас.
– Увидимся за обедом, – кивнул Буллон. Они вышли.
Орн не спеша приблизился к окну. Остановился, задумчиво глядя на бассейн. Молодая женщина еще не вернулась. Она вбежала в дом, едва шикарный флиттер начал снижаться на лужайку. Орн заметил, как яркий летний зонтик и шляпка наклонились на мгновение друг к другу, встретившись на выложенной голубыми плитами дорожке, ведущей к бассейну. Зонтик скрывал Полли Буллон, шляпка принадлежала стройной молодой женщине в купальном костюме. Орн прищурил глаза, вспоминая. Примерно одного роста с Полли, не тоненькая, с перехваченными узлом рыжеватыми волосами под шляпкой. Назвать красивой трудно – слишком узкое и угловатое, как у отца, лицо. Огромные глаза. Полные губы, твердый подбородок. Удивительное ощущение уверенности, исходящее от нее, и над всем этим – поразительная женственность.
«Вот, значит, какова его цель – Диана Буллон. Куда это она так заспешила?»
Орн перевел взгляд вдаль – за бассейн – на покрытые лесом холмы и дальше на горизонт, на неясную, рваную линию гор. Буллоны живут изолированно, несмотря на всю их любовь к традиционной простоте, или, возможно, из-за нее. Урбанистические центры вряд ли позволили бы создать такое деревенское обаяние. А здесь, за многие километры от города, они могут оставаться самими собой. И, кроме того, тут они скрыты от любопытных глаз.
«Время связи», – вспомнил вдруг Орн.
Он придавил кнопку на шее, вызывая Стетсона.
– Хорошо, – прошипел Стетсон, выслушав его. – Найди дочь. Она подходит под описание женщины у бассейна.
– Я знаю.
Орн отключился, испытывая странное ощущение. Он словно раздвоился или, вернее, растроился. Один Орн играет по правилам Стетсона, другой – занят собственными мыслями, третий – с неодобрением относится ко всему происходящему. В то же время все его существо наслаждается возвращением в жизнь – теплую, изобилующую красотой и движением. Странное ощущение разобщенности. Орн встряхнул головой, избавляясь от него. Переоделся в голубую форму и направился к выходу.
Благодаря недолгой прогулке по дому и детским воспоминаниям, он знал примерное расположение комнат. Мужские спальни и кабинет – во внешнем кольце, женские – занимали внутреннее. Длинный изогнутый коридор вел в гостиную – вытянутую комнату, занимающую две секции четырехугольного здания. Вдоль окон, развернутые к ним, стояли низкие диваны. На полу, занимая всю площадь комнаты, лежал толстый грубый ковер с немыслимым красно-коричневым лоскутным узором. В противоположном конце комнаты кто-то, одетый примерно в такую же голубую, как и у Орна, одежду, склонился над металлическим столиком.
Внезапно звонкие, серебристые звуки наполнили гостиную.
Орн застыл, завороженный знакомой с детства мелодией.
«Музыкальный инструмент кайтра». Сестры умели играть на нем. Он узнал силуэт – те же рыжие волосы, та же фигура. Молодая женщина, которую он увидел у бассейна. Сжимая по два молоточка в каждой руке, она склонилась над инструментом, уложенном на изогнутом деревянном блюде, помещенном на металлической подставке.
Захваченный врасплох воспоминаниями, помрачневший Орн медленно двинулся в глубь комнаты. Звук шагов тонул в густом ворсе ковра. У мелодии был странный ритм, рисующий древние танцы у костра; подпрыгивающие и притоптывающие фигуры, отдающиеся без остатка дикой пляске.
– Мучительно знакомая мелодия, – произнес он, едва отзвучали последние аккорды.
– О! – вздрогнув, девушка резко повернулась. – Вы напугали меня. Я думала, здесь никого нет.
– Извините. Я наслаждался музыкой. Она улыбнулась.
– Я – Диана Буллон. А вы – Льюис Орн.
– Лью – для всей вашей семьи, я надеюсь. Орну понравилась ее теплая улыбка.
– Конечно… Лью. – Она положила молоточки на струны кайтры. – Это очень старинный инструмент. Многим такая музыка кажется… довольно странной. Умение играть на нем передавалось из поколения в поколение по линии матери.
– Кайтра, – сказал Орн. – Мои сестры тоже играют на ней. Но уже прошло много лет с тех пор, как я последний раз слушал их игру…
– Да, конечно, твоя мама… – Диана запнулась, смутившись. – Я должна привыкнуть к тому, что ты… я хочу сказать, в нашем доме – незнакомый человек, но не совсем чужой…
Орн вдруг с удивлением обнаружил, что улыбается ей. Несмотря на грубый покрой формы, зачесанные назад и собранные в пучок волосы, Диана показалась ему необыкновенно красивой.
Он внутренне подобрался, напомнив себе: Стетсон считает ее одной из главных заговорщиц.
«Диану и Мадди?»
Слишком необычная ситуация для спокойных размышлений. Он не должен позволять чувствам брать верх… и все же…
Эта девушка – дочь людей, которые пригласили его в свой дом, словно почетного гостя, заботятся о нем. А чем же он собирается отплатить за гостеприимство? Высматривая, вынюхивая все вокруг?
Орн снова напомнил себе: прежде всего он принадлежит Р – У и тому миру, который, возможно, находится в опасности. Кто-то внутри насмешливо хмыкнул: «Миру, как на Гамале и Шелебе?»
– Надеюсь, ты преодолеешь это чувство, – запинаясь, сказал Орн.
– Оно уже прошло. – Она шагнула навстречу, взяла его под руку. – Если ты не против, я устрою тебе первоклассную экскурсию. Это старинный дом, но тем он и нравится мне.
«Музыка представляет собой немаловажный элемент многочисленных ощущений энергии Пси, – именуемой «Религия». Экстаз, вызванный ритмическими звуками, помогает осознать зов, идущий к силам вне времени и пространства, рассматриваемого нами в единицах нашего измерения».
Ноа Аркрайт. Формы Пси.
К вечеру Орн окончательно пришел в полное замешательство. Диана была восхитительна. Никогда раньше судьба не сводила его с таким близким ему по духу человеком. Она так же, как и он, любила плавать, любила бескровную охоту на палойку, ей нравился вкус дитарских яблок. Она обнаружила довольно пренебрежительное отношение к старшему поколению и официозу Службы Р – У, которое, как она заметила, не раскрывала ни перед кем. Словно дети, они хохотали над каждой чепухой.
Орн, вернувшись в комнату переодеться к обеду, остановился возле окна. Быстро сгущающиеся в этих широтах сумерки укутали холмы черным покрывалом. Далекие огни города окрасили линию горизонта в узкую желтую полоску. Там, откуда должны взойти три Маракианские луны, слабо сияли оранжевым светом вершины гор.
«Неужели я влюбился в эту женщину?» – спросил себя Орн.
Он снова ощутил разделение своего существа. На этот раз какое-то странное чувство, пришедшее из далекого детства, прибавилось к раздирающим его силам. В памяти с необыкновенной четкостью возник каргонский обряд.
«Я существую, я есть сознание самого себя, почувствовавшее Совершенство, познавшее Высшую Мудрость. Я – существо, принявшее в себя все мысли Вселенной, Я – Бог!» – Слова древнего заклинания всплыли в памяти, наполняясь совершенно новым смыслом.
– Я – Бог, – прошептал он, ощущая нарастающий вихрь энергии внутри себя.
Слова явно не относились к его сознанию. Это Я находилось где-то за пределами человеческого восприятия. Не осознавая в полной мере всей глубины заклинания, Орн тем не менее понял: только что он испытал религиозный экстаз.
В школе Р – У их знакомили с первоначальными ощущениями Пси-эффектов. И все же чувство это потрясло его. Он хотел вызвать Стетсона, чтобы поделиться рассуждениями о своей сомнительной роли в этом доме, но тут же отбросил эту мысль. Стетсон или кто-то из его помощников наверняка прослушали все его разговоры с Дианой. Появившийся в дверях робот-дворецкий прервал его размышления, пригласив к столу. Торопливо сменив униформу на новый костюм, Орн поспешил в небольшой обеденный зал на противоположной стороне дома. Буллоны уже сидели за старомодным круглым столом, украшенным настоящими свечами. Курился фимиам. В окна вливался свет двух маракианских лун, взошедших над горными вершинами.
– Добро пожаловать, Орн. Дай Бог обрести тебе здоровье в нашем доме. – Буллон встал, ожидая пока Орн займет место за столом.
– Вы развернули дом, – заметил Орн.
– Нам нравится лунный свет, – улыбнулась Полли. – Не правда ли, очень романтично? – Она многозначительно поглядела на Диану.
Девушка опустила глаза. Огненно-красное платье с глубоким вырезом удивительно гармонировало с ее рыжими волосами. На шее переливалась нитка рейнахских жемчужин.
«Господи, до чего же прекрасна эта женщина», – подумал Орн, разглядывая ее.
Сидящая справа от Орна Полли, одетая в длинную зеленую столу, скрывающую ее бочкообразные формы, выглядела несколько мягче. Буллон в черных брюках и длинном до колен кубинском сюртуке, расшитом золотом, занимал стул слева. Все дышало богатством и властью.
В этот момент Орн и увидел доказательство подозрений Стетсона. Буллоны не остановятся ни перед чем, лишь бы сохранить окружающую их роскошь. Вновь разгоревшийся спор Полли с мужем вывел Орна из оцепенения. Диана, поймав взгляд Орна, посмотрела на родителей и усмехнулась. Простота отношений позволяла Орну чувствовать себя членом семьи.
– Я не собираюсь устраивать официальный прием, – говорил Буллон, которому спокойствие давалось с трудом. – Почему мы должны проводить вечер с людьми, которые…
– Это традиция: устраивать торжества во время выборов, – не сдавалась Полли.
– Я хочу хотя бы один вечер отдохнуть дома. Побыть со своей семьей, а не устраивать…
– Никто не предлагает тебе шумную церемонию, – продолжала настаивать Полли. – Я сократила список до пятидесяти…
Буллон застонал.
– Папа, это важные выборы, – вставила Диана. – Как ты можешь так расслабляться? По оценкам наблюдателей, шансы примерно равны, и, если фракция Айка проиграет – ты потеряешь свое место, я имею в виду, кто-то другой займет…
– Добро пожаловать, на это чертово место, – буркнул Буллон. – Одна головная боль. – Он улыбнулся Орну. – Извини, мой мальчик, что тебе приходится выслушивать этот глупый спор, но женщины в нашей семье, дай им волю, разорвали бы меня на части. У тебя, насколько я слышал, тоже выдался нелегкий денек? Надеюсь, мы не утомили тебя? – Он отечески улыбнулся Диане. – Все же первый день после госпиталя.
– Диана устроила мне экскурсию…
– Завтра мы возьмем флиттер и слетаем к горам, – сообщила Диана. – Управлять буду я, а Лью сможет отдохнуть.
– Смотрите, вернитесь до приема, – строго напомнила Полли.
Буллон кивнул Орну – видишь?
– Скотти, ты не можешь… – начала Полли, но глубокий колокольный звон заглушил ее слова.
– Извините, это меня; пожалуйста, не вставайте. Она вышла.
Диана наклонилась к Орну:
– Если хочешь, мы приготовим тебе специальное блюдо. В госпитале сказали, диеты можно не придерживаться. – Она кивнула на нетронутую пищу, стоящую перед ним.
– О, нет, все отлично.
Он принялся за еду: мясо в экзотическом соусе, сирийское шампанское, аталока, семиль… Роскошь на роскоши.
Полли вернулась к столу.
– Что-нибудь важное? – спросил Буллон.
– Профессор Виндард не сможет приехать. Он болен.
– Может быть, они все не смогут приехать и оставят нас в покое? – сказал Буллон. – Я хочу, чтобы у меня оставалось время поговорить с Льюисом.
«Если только это не умный ход, то он не похож на человека, мечтающего захватить власть», – подумал Орн. Он усомнился в искренности Стетсона. «А не Стетсон ли со своей командой ведет двойную игру? Не вынашивает ли командование Р – У заговор? Нет! Глупо искать призраков… Делай так, как тебя учили – проверяй и анализируй факт за фактом».
Полли поглядела на мужа:
– Скотти, прошу тебя, ты большой политик, но иногда…
– Без тебя, моя дорогая, я остался бы никто и был бы счастлив, – ласково улыбнулся жене Буллон.
– О Господи, Скотти, – вздохнула она. Буллон посмотрел на Орна.
– В сравнении с женой, Льюис, я – политический идиот. Мне еще не встречался человек, который смог бы с ней соперничать. Эта черта – семейная. Ее мать и бабушка были не менее талантливы. Она – настоящий гений в политике!
Орн уставился на Верховного Комиссара – вилка замерла над тарелкой. Невероятная мысль буквально взорвалась в мозге. «Нет, этого не может быть! Не может быть», – подумал он.
– Ты ведь знаком с политикой, Лью? – повернулась к нему Диана. – Твой отец был членом Совета на Каргоне.
– Да, – пробормотал Орн. – Он умер на работе.
– Прости, я не хотела тревожить старые раны.
– Все нормально. – Он покачал головой, не в силах избавиться от поразившей его мысли.
«Не может быть, хотя… схема практически идентична».
– Ты хорошо себя чувствуешь, Льюис? – встревожилась Полли. – Ты побледнел.
– Наверно, устал, – попытался улыбнуться Орн. – Отвык долго находиться на ногах.
Диана отложила вилку.
– О, Лью! Прости меня, я просто бесчувственное животное.
– Льюис! В этом доме ты можешь не церемониться. Буллон испытующе посмотрел на Орна.
Полли нахмурилась:
– Если ты устал, Льюис, иди и ложись. Позже тебе не помешает выпить горячего бульона.
Орн читал искреннюю тревогу в их лицах. Душа разрывалась на части между долгом и простыми человеческими отношениями. По-своему они отзывчивые, честные люди…
Смущенный Орн отодвинул стул, поднялся из-за стола.
– Госпожа Буллон… – вспомнив, что она просила звать ее Полли, поправился: – Полли, если вы не возражаете…
– «Возражаете!» – рявкнула она. – Марш в постель.
– Тебе ничего не надо? – спросил Буллон.
– Нет, спасибо.
Орн выпрямился, ощущая необыкновенную тяжесть в ногах.
– Увидимся утром, Лью.
За обычными словами Дианы слышалось что-то теплое, нечто большее, чем просто прощание.
Хотя он не был уверен, хотелось ли ему услышать это тепло.
– До утра, – согласился он.
«Господи, до чего желанна мне эта девушка». – Он направился к выходу.
Уже в коридоре до него донесся гулкий голос Буллона:
– Ди, возможно, тебе не стоит утомлять мальчика завтрашней прогулкой. В конце концов, ему надо набраться сил.
Ответа Орн не расслышал.
В тишине своей комнаты Орн коснулся кнопки трансивера.
– Стет?
Шипящий голос произнес:
– Помощник господина Стетсона слушает. Это Орн?
– Да, Орн. Мне срочно нужны натианские шифровки, те, которые обнаружены на Даби. Выясните, относился ли Шелеб к одной из тех планет, которую они заселили?
– Хорошо. Ожидайте.
Наступила долгая пауза. Наконец трансивер ожил вновь.
– Лью, это Стет. Откуда возник вопрос о Шелебе?
– Он есть в списках натианцев?
– Нет, но почему ты спрашиваешь об этом?
– Ты уверен? Это многое может объяснить.
– Шелеба в тех списках нет… хотя, подожди минуту.
Молчание, затем Стетсон продолжил:
– Шелеб лежит на курсе Ауриги. Аурига находилась в их списке. Если их корабль потерпел аварию…
– Точно! – выпалил Орн.
– Прекрати кричать! – приказал Стетсон. – Говори только беззвучно. У них нет такой системы, но им известно о ее существовании. Мы не имеем права вызывать у них подозрение.
– Прости. Просто я знал, Шелеб должен быть…
– Как? Что ты узнал?
– Меня тревожит одна мысль. Помнишь, те женщины на Шелебе регулировали процесс рождаемости полов? На самом деле это несоответствие…
– Не напоминай мне давно похороненное и забытое, – перебил его Стетсон. – Почему это важно теперь?
– Стет, а вдруг натианское подполье состоит из одних женщин? Если их мужчины даже не предполагают о его существовании? Если на Шелебе женщины утратили связь со своим координационным центром?
– Святая Матерь Марака! – прошипел Стетсон. – У тебя есть доказательства?
– Нет, только подозрение… – ответил Орн. – Ты можешь дать мне список гостей, приглашенных на прием к Буллонам?
– Да, мы сможем. Зачем?
– Уточнить, кто из женщин помогал своим мужьям делать карьеру в политике. Дай мне знать, кто и сколько.
– Лью, этого недостаточно.
– Пока это все, что мы можем сделать. – Орн замолчал, испуганный озарившей его новой мыслью. – Не забывай: натианцы пришли из кочевого прошлого. Их следы могут объявиться и в других местах.
«Существует довольно древняя пословица:
Могущественнее бог – сильнее дьявол,
больше плоти – больше червей, больше собственности – сильнее беспокойство,
жестче контроль – больше тех, кто нуждается в нем».
Аббат Амеля. Комментарии к Пси.
День у Буллонов начинался рано. Еще на заре, несмотря на выборы, Верховный Комиссар улетел в секретариат. Проходя мимо заспанного Орна, вышедшего в коридор поздороваться, Буллон улыбнулся, радостно его приветствуя:
– Доброе утро, сынок. Хорошо спалось?
Орн молча кивнул в знак согласия. В дверях гостиной стояли Полли с Дианой.
– Я должен отлучиться, – сказал Буллон. – Эта чертова работа доконает меня.
Диана, вышедшая в сопровождении Полли наружу, наблюдала, как Буллон садится во флиттер. Небо было безоблачным. В воздухе стоял необыкновенный аромат зеленых трав и цветов.
– Сегодня у нас день отдыха, Лью, – сказала Диана, поинтересовавшись его самочувствием. – Выполняю приказ.
Поднимаясь по ступенькам, она взяла его за руку. Орн обнаружил, что ему нравится чувствовать ее ладонь в своей руке, ощущать ее прикосновение. На пороге он высвободил руку и отступил в сторону.
– Веди – я готов.
– Сначала завтрак – подкрепим твои силы. «Надо следить за собой, – подумал Орн. – Эта семья
слишком открыта и доброжелательна». Внезапно вспомнились доброжелательные женщины на Шелебе – до того, как они напали на него…
– Мне кажется, пикник – это как раз то, что рекомендовал тебе врач, – продолжала Диана. – Здесь недалеко есть озеро. Возьми пару хороших книг, видео. Сегодня день отдыха, день – ничего-не-делания.
Орн заколебался:
– А как же прием?
– Мама справится.
Он оглянулся. Полли исчезла, бросив напоследок:
– Эй вы, поспешите, – завтрак через пару минут. «Сегодня в этом доме случится непоправимое», – мелькнуло у Орна, хотя, нет, если он правильно проанализировал ситуацию – Диана представляет собой слабое звено.
Время работало против него. К завтрашнему дню натианцы будут держать правительство под контролем. Он должен сделать выбор.
Орн тяжело вздохнул:
– Моя жизнь в твоих руках, – попытался улыбнуться он.
«Надеюсь, я не пророк», – промелькнула мысль.
