Текст книги "Серебряный мул"

Автор книги: Фрэнк Грубер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

– А про Айка Джейвлина вы когда-нибудь слыхали?

– Нет, но есть тут один старый заброшенный дом, который в свое время вроде бы принадлежал мужику с таким же именем...

– Да-да! Вот туда-то мне и нужно...

– Ясно. Но только ведь это не в самом городе, а в восьми-десяти милях отсюда; держу пари, вы никогда в своей жизни ещё не бывали в подобном захолустье. Говорят, там водится призрак самого старого Айка Джейвлина.

– Призраков я не боюсь. Мертвецы вам ничего не сделают, так что бояться нужно живых.

– Так вы что, хотите сейчас отправиться прямиком туда, без заезда в Виржиния-Сити?

– Да, если не возражаете.

– Я-то не возражаю... но так как шоссе заканчивается в двух милях оттуда, то я смогу доставить вас лишь до того места.

– И что, две мили мне придется идти пешком?

– Ну да. Так как же? Все ещё хотите ехать туда?

Пил заколебался, а потом ответил:

– Да.

– Ладно, тогда держитесь.

Извилистая дорога взбиралась по крутому горному склону, и когда они оказались у самой вершины, Пил взглянул налево и заметил голубоватый блеск водной глади.

– Озеро Вашо, – пояснил водитель.

Между озером и горным склоном, по котором они теперь спускались, простиралось плато, издали казавшееся Пилу пустыней, усеянной черными точками. Но по мере приближения к подножию горы, стало заметно, что это было ничто иное, как редкие заросли колючего кустарника.

Дорога вела на север, и уже через каких-нибудь две мили, окружающий пейзаж сделался ещё более пустынным и безрадостным.

Пил слегка поежился.

– Ну и глухомань!

Водитель усмехнулся.

– Вы сами сказали это, мистер. И как раз здесь я вас и высажу.

Он нажал на тормоз, останавливая машину посреди дороги.

– Вот здесь – среди вот этого?! – воскликнул Пил.

– Ну да. – Хозяин гаража указал на север. – Идите вон в ту сторону, и когда подниметесь на вершину вон того хребта, то сразу увидете то место. Это всего в двух милях отсюда.

– А, может, вы все-таки подождете меня здесь? – предложил Пил.

– Нет, не могу. Я должен вернуться в гараж. Но, конечно, если хотите, то я могу довезти вас до Вирджиния-Сити. Ну так что...?

– Нет, не надо. А в какой стороне отсюда город?

Провожатый махнул рукой в сторону севера.

– Вон там, за Сан-Маунтин. Вернетесь по этой дороге немного назад, до развилки, и там увидите основное шоссе, что ведет на восток. Оно приведет вас прямо в Виржниния-Сити. Ну так что...?

Пил выдал водителю честно заработанные пять долларов и взял сумку из свиной кожи с заднего сиденья. Он остался неподвижно стоять на обочине, пока машина делала разворот, направляясь обратно в Карсон-Сити.

Затем он повернулся, окидывая взглядом расстилавшийся перед ним бескрайний песчанный простор.

Досадливо покачал головой и двинулся в путь. Песок был крупным, но довольно слежавшимся, так что идти по нему было не слишком трудно. Солнце к тому времени уже показалось над горизонтом, и роса, блестевшая в редких островках травы или на камнях, издали очень напоминала серебро.

Примерно через четверть часа Пил добрался до вершины холма, откуда открывался хороший обзор окрестностей. Примерно в миле от него виднелся большой приземистый дом, своим видом напоминавший неприступную каменную крепость. Пил перекинул дорожную сумку из свиной кожи из левой руки в правую и, ускоряя шаг, зашагал вниз по склону.

По мере приближения к некогда роскошному дому старого Айка Джейвлина, становилось заметно, что постройка находилась куда в более плачевном состоянии, чем показалось ему с первого взглядя. Перед домом и по бокам от него валялись большие и малые каменные глыбы, являвшиеся, очевидно, останками надворных построек или разрушенных до основания каменных стен. Сам дом был не менее запущен. Первоначально он был сложен из камня, но многие из каменных глыб выпали из стен и теперь валялись неподалеку.

Крыша местами провалилась, а окна со временем превратились в зияющие проемы в стенах. Пил был поражен тем размахом, с которым здесь некогда велось хозяйство. Только в одном хозяйском доме было изначально, очевидно, никак не меньше тридцати комнат. Он присвистнул от изумления. Теперь, когда до дома оставалось всего каких-нибудь три сотни ярдов, некоторые из разбросанных во дворе глыб начали принимать очертания. Это были мраморные статуи. Так, в одной из глыб он увидел фигуру льва! Рядом находились руины мраморного фонтана, некогда украшенного изваяниями единорога, кентавра и русалок.

Пил остановился, собираясь получше оглядеться.

И тут что-то просвистело у него над головой, а до слуха донесся звук выстрела.

Пил отскочил в сторону. Вторая пуля со свистом пронзила воздух, а третья зарылась в песок всего в нескольких шагах от того места, где он стоял.

Внезапный солнечный блик, отразившийся от ствола винтовки, точно обозначил на то место, откуда неведомый стрелок вел огонь. Он находился внутри большого дома, пристроив винтовку на подоконник.

– Эй! – что было мочи закричал Джо Пил. – Прекратите немедленно!

Он бросился ничком на песок. Над головой у него пропела четвертая пуля. По всей видимости, стрелок и не думал шутить.

15

Встав на четвереньки, Джо Пил поспешно пополз к одному из наполовину зарытых в песок каменных истуканов. Он совсем не был уверен, что это ему удастся, но, очевидно, засевший в доме стрелок немного замешкался, и Пил благополучно добрался до укрытия. Однако и здесь он никак не мог чувствовать себя в безопасности. Единственным оружием, имевшимся в его распоряжении, был лишь маленький перочинный ножик. Так что стрелок мог запросто подойти к нему и выстрелить в упор.

Подняв голову, он закричал:

– Послушайте, мистер, давайте поговорим.

– Тогда бросьте оружие на землю и поднимите руки, – последовал ответ.

Пил с готовностью поднял руки над головой.

– Я безоружен, – закричал он.

Мужчина вышел из дома и направился к нему, держа свою винтовку наготове. И лишь когда он прошел уже половину разделявшего их расстояния, Пил узнал его. Это был Том Брет собственной персоной.

– Брет! Это же я, Джо Пил из детективного агентства Отиса Бигла.

Том Брет досадливо выругался.

– Какого черта вы сюда приперлись? Ведь вы должны быть в Голливуде.

– Я ищу завещание Айка Джейвлина. И у меня есть информация, что оно должно быть где-то здесь.

– Кто вам это сказал?

– Фа... в общем, я выудил это из Берта Фаулера.

Том Брет опустил винтовку и выплюнул разжеванный табак. – Если Фаулер сказал, что оно здесь, то, значит, его надо искать где-то в Лос-Анджелесе. Этот придурок считает себя таким хитрым, что врет даже самому себе, чтобы не потерять форму.

– Об этом мне ничего не известно, – сказал Пил. – А вы слышали, что на Фаулера было своершено покушение?

– Нет! – воскликнул Брет. – Но все равно, это самая лучшая новость после известия об отмене "сухого закона". Ну и как его... удачно?

– Пуля попала в плечо. В последний раз я виделся с ним вчера утром. Он лежал в постели, и вокруг него хлопотала хорошенькая медсестра.

Брет внезапно помрачнел.

– А где сейчас ваш крутой напарник?

– В Голливуде. Вся оператинвая работа – это по моей части.

– Что ж, ладно. Но все равно зря вы сюда приехали. Вы идете по ложному следк. Все равно тут никого и ничего нет.

– Но вы-то тут, – резонно заметил Пил.

– Я? Я просто остановился в этой хибаре на ночлег. Как раз собирался позавтракать и отправиться дальше, в Вирджиния-Сити.

– Так вы завтракаете? Господи, я отдал бы все на свете за...

– Ну так чего же мы ждем? Идемте!

Вслед за старателем Пил направился к полуразрушенному каменному особняку, по мере приближения к которому становились все заметнее признаки былого великолепия.

– Да уж, домик когда-то был знатный, – заметил он вслух.

Брет усмехнулся.

– Я видел его ещё ребенком. И уже тогда здесь все начинало приходить в упадок, но он все равно произвел на меня поистине неизгладимое впечатление. Вон там во дворе был устроен фонтан, и вода била прямо из статуй. А вон там росли фруктовые деревья, и среди них было так много этих чертовых статуй, что ночью было даже страшно ходить по саду – в темноте можно было запросто наткнуться на какого-нибудь каменного истукана. Ну, конечно, везде росла травка...

– И куда это все девалось?

Брет пожал плечами.

– Все забрала пустыня. В любом другом месте такой замок простоял бы пару веков, но ветры с озера довольно активно переносят с собой песок, сметающий все на своем пути. Вот, извольте полюбоваться...

Через пролом в стене, на месте которого некогда была дверь, они вошли в дом и оказались в огромной комнате.

– Когда-то здесь устраивались танцы, – сказал Брет. – Мой отец рассказывал, что ему однажды довелось побывать на балу, устроенным стариком по какому-то поводу. Шампанское было налито в две большие бочки, и гости его просто черпали своими бокалами. На столе были навалены горы устриц и икры. Если пройти по дому, то можно заметить, что двери во многих местах уцелели и все ещё держатся на петлях, но вот только ручек нет ни на одной из них. А знаете, почему? Потому что они были из чистого серебра. Старий Айк ухлопал миллион долларов на этот дому... и умер в нищете.

– Но каким образом он остался без гроша за душой?

– Точно так же, как и многие в Вирджинии; из-за рынка акций и истощившихся рудников. В шестидесятых-семидесятых годах прошлого века "Короли Бонанцы" выжили отсюда большинство независимых старателей. Они делали погоду на фондовом рынке, приспосабливая его к своим нуждам, Они скупали большую часть акций рудника, платя по два доллара за акцию, а затем вздували цену до тысячи или больше, выбирали всю руду, что была на поверхности, а затем позволяли цене упасть до пятидесяти ценутов за акцию. Старый Айк попался в их сети примерно в 1875, после чего потерял все до последнего гроша. Единственное, что осталось у него, так это вот эта хибарка.

– ... дверные ручки в которой были из чистого серебра.

Брет усмехнулся.

– Эти ручки помогли ему продержаться на плаву в течение ещё многих лет. Ведь он умер всего лет двадцать назад. Дожил до восьмидесяти девяти лет.

Пил тихонько присвистнул.

– А у меня сложилось впечатление, что он умер лет пятьдесят назад.

– Не-а, я хорошо знал старого пройдоху. Я приходил сюда и видел, как он сидит у костра, разведенного посреди вот этой комнате, в которой к тому времени уже не осталось никакой мебели, а старый мул спит в этом же доме, под одной крышей с ним. Старик питал слабость к мулам. Ведь в свое время мул положил начало его богаству. Он вел изыскания в окрестностях Вирджиния-Сити и никак не мог найти ничего стоящего, но вот как-то раз его мул объелся какой-то травы и словно взбесился. Он принялся отчаянно брыкаться и попутно выбил большой ком земли, под которым открылась серебряная жила, уходившая на две тысячи футов в глубь горы. Рудник "Серебряный Мул" принес сто миллионов долларов дохода, и старый Айк расставил вокруг дома статуи мулов. Та штука, за которой вы прятались мул...

– А этот рудник, – проговорил Джо Пил. – Кто владеет им сейчас?

– Корпорация "Серебряный Мул", основанная старым Айком в 1869. Разумеется, Айк потерял все свои акции, когда "Бонанцы" разорили его в пух и прах, но годы спустя, когда рудник уже не приносил прибыли, Айк, должно быть, продал дверную ручку или ещё что-то и прикупил пакет акций всего за пять или десять центов за акцию... а чейчас они стоят и того меньше.

– И на сегодняшний день эти акции принадлежат Элеанор Джейвлин?

Брет кивнул.

Если только она не передала их этому проходимцу Люсиесу кронку.

– Кстати, о Кронке. Я хотел спросить вас о нем ещё в тот раз, когда вы приходили к нам в контору...

Брет поднял руку.

– Не сейчас. Давайте лучше займемся завтраком. Я как раз собирался развети костер, когда вы появились на вершине холма. Так что давайте теперь, помогайте...

Он указал на груду деревяшек, сваленных у одной из стен старого танцевального зала.

Пол был на несколько дюймов занесен песком, из которого кое-где виднелись черные древесные угольки, явно свидетельствовашие о том, что костры в этой комнате разводились вот уже на протяжении многих лет. пока Пил разводил костер, Том Брет расстелил одеяло и извлек откуда-то сковороду, ветчину, кофейник и жестяную коробочку с яйцами. Всего через несколько мгновений комната наполнилась чарующими ароматами яичницы с жаренной ветчиной, и у Пила потекли слюнки.

Вскоре вскипел кофе, воду для которого Брет взял из родника, бившего неподалеку, так что завтрак удался на славу, и Джо Пил мог без преувеличения сказать, что это был самый лучший завтрак изо всех, что ему приходилось есть за последнее время. Возможно, причина этого крылась в том, что ему пришлось пройти пешком целых две мили на голодный желудок, чего он прежде никогда не делал.

Когда с едой было покончено, Том Брет почистил сковороду песком и сполоснул её водой. А затем сложил приборы обратно в свой вещевой мешок и встал на ноги.

– Итак, напарник, в путь. Нас ждет Вирджиния.

– Но как? Насколько я понимаю, это целых семь или восемь миль.

– Всего два часа. И делов-то.

– Что, надо идти пешком?

– Но ведь лошадь-то вы сюда с собой не привели, не так ли?

– Но нельзя же идти пешком целых восемь миль.

– Мне доводилось проходить за день и по сорок миль, – покачал головой Том Брет. – Итак, в путь.

Старатель перекинул через плечо скатку с одеялом и, взяв винтовку, направился к выходу из старого особняка. У самого порога он остановился и с ухмылкой воскликнул.

– Гляньте-ка, вон ещё какие-то пилигриммы. Похоже, бредут сюда!

Он бросил скатку с одеялом на землю и вскинул винтовку. Пил подошел к нему и увидел три силуэта, только что взошедших на вершину холма, с которого он и сам не так уж давно спустился. Узнать кого бы то ни было со столь почтительного расстояния было невозможно, но один из силуэтов явно принадлежал женщине, и его внезапно осенило.

– Постойте, Брет, – сказал он. – По-моему, это Элеанор Джейвлин...

– А ей какого черта здесь нужно?

– Она была в Карсон-Сити прошлым вечером. Вместе со своим дядюшкой и человеком по имени О'Фаррелл.

– О'Фаррелл; а это ещё кто такой?

– Один парень, за которым у меня числится должок, – сказал Пил, осторожно потирая все ещё побаливавшую челюсть.

– Черт побери, – выругался Брет, – вот уж чего мне хотелось бы меньше всего, так это встречаться с этой девицей в компании с её придурком-дядюшкой. Этот козел... ладно, идем, нам нужно успеть добраться вон до тех холмов. ,сли они нас здесь застанут, то неприятностей не избежать.

– Ладно, – согласился Пил, хотя и помнил о том, как во время визита в из контору, Брет рассказывал ему и Биглу трогательную историю о том, что больше всего на свете он хочет помочь Элеанор Джейвлин.

Как только они покинули развалины дома, приближающееся трио заметило их, однако их все ещё разделяло расстояние в добрых полмили, и хотя те они принялись отчаянно размахивать руками, Брет и Пил не обратили на это никакого внимания.

Одна из фигур отделилась от общей группы, резко забирая в сторону, надеясь, очевидно, таким образом отрезать им путь к отступлению, однако Брет убедительно взмахнул стволом винтовки, и фигура немедленно вернулась к своим спутниками. Брет и Пил продолжили путь к гребню восточных холмов.

Туфли Джо Пила были полны песка, оказавшись совершенно неподходящей обувью для путешествия по пустыни. Ранее тем же утром он уже прошел две мили, и теперь чувствовал, что начинает выдыхаться. Однако они упорно продолжали подниматься по склону, и, упрямо стиснув зубы, Пил изо всех сил пытался не отстать от Тома Брета, легко шагавшего впереди.

Пил же начал понемногу отставать. Раз или два Брет останавливался и ждал, пока тот отдышится, но в конце концов махнул на него рукой. К тому времени, как Брет добрался до вершины холма, Пил отставал от него на добрых полмили.

"Будь проклят этот Отис Бигл, – чертыхался про себя Пил, карабкаясь по склону. – Этому жирному слобу не мешало бы самому хотя бы раз влезть на такую гору, и следующие полгода он мог бы забыть дорогу в свой атлетический клуб."

Затем он вспомнил, что больше он не работал на Отиса Бигла. Ведь накануне вечером его уволили. Тогда какого черта он терпит такие мучения?

Пил с размаху опустился на землю и бросил взгляд в сторону дома старого Айка Джейвлина. Откуда-то сверху до него донесся голос Тома Бретта.

– Ну ты, слабак, хватит рассиживаться!

Джо Пил покачал головой.

– Я больше не могу. Мне нужно отдохнуть.

– Ну тогда до города будешь добираться в гордом одиночестве, прокричал в ответ Брет. – У меня и без тебя забот хватает, я не могу ждать.

Джо Пил не ответил. Когда же несколько минут спустя он оглянулся, то Брета уже не было. Пил растянулся на песке и наслаждался покоем ещё минут десять. Он мог бы проваляться там и больше, но будучи человеком городским, на открытом пространстве он чувствовал себя неуютно. И тогда он встал и продолжил путь к вершине холма.

Впереди оказалась ещё одна, и куда более крутая гора. Пил мученически застонал. На то, чтобы достичь этой вершины, ему потребовалось больше часу времени, хотя от первой её разделяло расстояние всего в милю.

16

Остановившись на вершине горы, Джо Пил смотрел сверху вниз на Вирджиния-Сити. Город оказался совсем не таким, каким он ожидал его увидеть, хотя он вынужден был признать, что каких бы то ни было четких соображений на сей счет у него все же не было.

Сверху город казался просто беспорядочным нагромождением камней, разбросанных ураганом по горному склону. Ему удалось разглядеть кое-какие постройки – однако все они, казалось, лежали в руинах, а некоторые даже как будто вросли в землю.

То и дело поскальзываясь и оступаясь, Джо Пил начал поспешный спуск с горы. Через некоторое время он добрался до старых построек на окраине городка и обнаружил, что они находились ещё в даже более плачевном состоянии, чем это казалось издали. Они были заброшены.

Через несколько минут он оказался в проулке, извивающемся между стенами полуразрушенных домов. Обшарпанный указатель напоминал, что это была улица "В". Он двинулся было дальше по этой улице, но в следующее мгновение вздрогнул и замер на месте как вкопанный.

Из-за угла навстречу ему выскочила одетая в лохмотья девочка лет шести-семи. Она остановилась и изумленно уставилась на Пила, а затем взвизгнула и юркнула в соседний проулок.

Что ж, судя по всему, люди в Вирджиния-Сити все-таки жили.

Обведя взглядом полуразрушенные дома, Пил заметил впереди ещё одну улицу. Он добрался до неё и увидел, что это была мощеная дорога – видимо, это была центральная улица, проходившая через весь город. Здесь даже были магазины. И даже такая роскошь, как бензоколонка.

Пил повеселел и прибавил шагу. Его внимание привлекла лаконичная вывеска "Еда", и он не долго думая, зашел в обшарпанный ресторанчик. Часы на стене заведения показывали десять минут двенадцатого. На путь от старой усадьбы Айка Джейвлина до города, а это примерно восемь или десять миль, у него ушло почти целых пять часов.

Пил основательно проголодался и заказал сытный обед. Когда с едой было покончено, он подозвал официанта, молодого человека в грязном фартуке.

– Не подскажете, как мне добраться до рудника "Серебряный Мул?"

Парень пожал плечами.

– Я сам не местный, мистер. Перебрался сюда всего два месяца назад.

– А знакомые среди здешних обитателей у вас есть?

– А то как же, конечно. Лукаса, например, старый проходимец, что держит отель "Сан", это всего через два дома отсюда. Ему лет восемьдесят, и он утверждает, что родился и вырос здесь.

Пил расплатился за обед и направился к отелю "Сан", который оказался двухэтажным домишком с некрашенными стенами с широким, покосившимся крыльцом. На крыльце стояло старинное кресло-качалка, в котором сидел человек с длинной седеющей бородой.

– Как дела, незнакомец, – приветствовал он Джо Пила, завидев его поднимающимся по ступенькам.

– Привет, – отозвался Джо Пил. – Я ищу владельца.

– Можете больше не искать. Это я и есть, Эд Лукас собственной персоной. Может, вам нужна комната? Проходите, занимайте любую. У меня за всю неделю не было ни одного постояльца.

Джо Пил усмехнулся.

– Что ж, ловлю вас на слове, хотя и не знаю, придется ли мне задержаться здесь до завтра. Парень из ресторана сказал, что вы здесь старожил. Родились в Вирджиния-Сити.

– Так оно и есть. Родился вот здесь, в этом самом доме, в том же самом году, когда генерал Грант был избран президентом.

Джо Пил произвел в уме нехитрые арифметические действия. Выходит, ему только 73 года, на не 80, как предполагал парень из ресторана.

Вслух же он сказал:

– Значит, вы, наверное, помните Айка Джейвлина?

– Старого Хрыча-то? А то как же. В свое время он был одним из самых богатых людей в Вирджинии. Сам про себя говорил, что у него денег куры не клюют. Да уж... помнится, когда он умер, то я пожертвовал целый доллар ему на похороны. Он ведь умер в нищете. А все потому, что пытался заработать деньжат по-легкому, на акциях, вместо того, чтобы собственным трудом добывать их из земли. А ведь, видит Бог, у него был самый богатый рудник во всей округе.

– "Серебряный Мул"?

– Точно так. А вы знаете, откуда взялось такое название?

Пил сказал, что не знает, и тогда хозяин гостиницы пересказал ему в точности такую же историю, какую ему несколькими часами ранее уже довелось услышать от Тома Брета. Когда повествование уже почти подошло к концу, Пил осторожно перебил его.

– Мне хотелось бы побывать на этом руднике.

Лукас подался вперед, сплевывая разжеванный табак, едва не угодив при этом в Пила.

– Видите, вон там, – сказал он, показывая на хижину на противоположной стороне улицы, нечто среднее между навесом и старым дровяным сараем. – Вот это он и есть. "Серебряный Мул".

Пил ещё раз проследил взглядом за пальцем Лукаса, дабы убедиться, что не ошибся.

– Это вот эта крохотная лачуга?

– Ага. Шахта "Серебряного Мула" была всего в двадцать футов шириной, но она уходила в глубь горы на целых две тысячи футов, и из неё добыли серебра в общей сложности на сотню миллионов. И говорят, что ещё примерно столько же в ней осталось до сих пор. Если Конгресс поднимет цену на серебро до пятнадцати-двадцати центов за унция и перестанет ввозить его из Мексики, то здесь снова начнется "серебряная лихорадка". Серебро там есть, нужно только суметь добыть его с выгодой для себя.

– А вы что, и впрямь верите в том, что "Серебряного Мула" можно разрабатывать и дальше?

Олд Лукас смерил Пила знающим взглядом.

– А разве вы не из-за этого сюда приехали?

От неожиданности Пил лишился дара речи.

– Кто? Я?

– Ну да. Тут в последнее время много народу перебывало, и всех почему-то очень интересует именно "Серебряный Мул". Вот и с утра сегодня до вас заявилась очередная компания. Я рассказал им то же самое, что и вам. Разумеется, серебро в "Серебряном Муле" есть. Так же как есть оно и в рудниках "Офир" и "Гоулд".

– Так говорите, к вам с утра уже наведывалась какая-то компания?

– Ну да. Вон их машина.

Пил бросил взгляд на стоящий чуть дальше по улице старую развалюху, что была припаркована неподалеку от "Серебряного Мула".

– И где сейчас эти люди?

– В "Серебряном Муле", а то где же им ещё быть?

Пил зябко поежился.

– Я слышал, что спускаться в старые шахты очень опасно.

– А, вы об этом... Так в "Муле" поменяли клеть, привязали к ней новый трос. Пару недель назад приезжал сюда один мужичок. Все ходил по округе, что-то там выглядывал, вынюхивал. Он жил в моей гостинице. Не то Кронк, не то Крэнк какой-то...

– Кронк. Его... он умер.

– Да вы что. Хотя, честно говоря, вид у него и вправду был не слишком-то цветущий. Вот по мне, например, вы даже не скажете, что мне скоро исполнится восемьдесят один год, не так ли?

– Но вы же сказали, что родились в тот год, когда Грат стал Президентом?

– Да? Не исключено, что это был Линкольн. Я прожил здесь всю свою жизнь, и на моей памяти многие приходили и уходили. Взять хотя бы "Королей Бонанцы" – Маккея, Флада, Фэйра и О'Брайна – все они в свое время жили в моей гостинице. У меня жил и Сатро, который прорыл этот огромный туннель. А я посиживал здесь себе в кресле на крылечке, денежки сами текли ко мне вруки... и в один момент я потерял все до последнего гроша. А все эти чертовы паи и акции! Я покупал акции за доллар штука, ждал пока цена взлетит до тысячи долларов, но так и не научился определить подходящий момент для того, чтовы все это вовремя продать. Ну и вот. Остался при своих интересах, как и все остальные. Зато теперь у меня есть целый сундук, доверху набитый акциями, которые не стоят ровным счетом ничего, потому что бумага, на которой они напечатаны, и та стоит дороже.

– Полагаю, акции "Серебряного Мула" у вас тоже есть?

– Ага, наверное тысяч десять-пятнадцать имеется. Раньше было двадцать, но моя дочь сумела продать некоторое количество туристам, на сувениры. Сметливая она у меня, моя Нелли. Решила, что, возможно, туристам захочется купить их на память, чтобы потом всем показывать, куда они ездили, вот и стала продавать им кусочки серебряной руды и акцию серебряного рудника врпдачу. Совсем недорого.

Джо Пил ослабил воротник рубашки.

– Знаете, пожалуй, я остановлюсь у вас. Очень уж место замечательное.

– Еще бы! Лучший климат во всей стране. Вот, взгляните на меня, вы ведь, наверное подумали, что мне всего лишь семьдесят четыре, да?... Эй, Нелли!

Откуда-то из недр гостиницы раздался голос:

– Да, пап, – и в следующий момент в дверях появилась Нелли Лукас. Пил изумленно уставился на нее. По его подсчетам дочери старого Лукаса должно было бы быть лет сорок пять, а то и все пятьдесят, но этой девушке никак нельзя было дать с виду больше двадцати шести или двадцати восьми. Она была высока, хорошо сложена, волосы коротко подстрижены. У неё был великолепный профиль и естественный цвет лица без тени косметики.

На ней была мужская шерстяная рубаха с растегнутым воротом, довольно короткая юбка цвета хаки и удобные туфли на низком каблуке.

– Нелли, – обратился к ней хозяин гостиницы, – это господин... кстати, а как вас зовут?

– Пил, Джозеф Пил.

– Ну да, конечно, господин Пил сказал, что ему нужен номер. Возможно, он также хочет перекусить.

– Вообще-то, я только что пообедал в ресторане. но вот ужин... – Пил улыбнулся девушке.

Она кивнула.

– Проходите, пожалуйста. Я покажу вам вашу комнату.

Вслед за ней Пил вошел в холл. Пол в холле был дощатым, но очень чистым. Затем они вместе поднялись по скрипучей деревянной лестнице и вскоре перед ним распахнулась дверь комнаты, вся обстановка которой состояла из железной койки, кресла-качалки и обшарпанного комода. В углу на маленьком столике стояла миска и кувшин с водой.

Пил остался доволен.

– Что ж, атмосфера подходящая.

– Это входит в плату, за атмосферу мы денег не берем, – отозвалась Нелли Лукас. – А вот комната вам обойдется в два доллара. Разумеется, включая еду.

Она уже собиралась уходить, но в дверях почему-то замешкалась.

– Я слышала, о чем вы говорили с папой. Вас что, действительно... интересует рудник "Серебряный Мул"?

– Вообще-то, нет. Но меня очень интересуют люди, которые проявляют к нему интерес. – Он усмехнулся. – Звучит абсурдно, не так ли?

– Вообщем-то, да. Но... – Ее взгляд затуманился. – А что, "Серебряного Мула" и вправду собираются открывать?

Пил пожал плечами.

– Это обойдется в три миллиона долларов. По крайней мере, я слышал именно эту цифру. Вы знаете человека с такими деньжищами, который решился бы вложить свой капитал в яму глубиной две тысячи футов?

– Деньги всегда вкладывают владельцы акций. Я часто слышала от отца, как они голосовали за подобные вещи, и если кто-то из акционеров не мог выложить требуемую сумму, то его акции просто продавались. Именно таким образом разорили старого Айка Джейвлина. Я... у меня ведь тоже есть немного акций этого рудника.

– Ваш отец мне уже говорил. Он сказал, что вы продавали их туристам вместе с кусочками серебряной руды всего да двадцать пять центов.

– Официально акции "Серебряного Мула" стоят один цент каждая на протяжении последних двадцати пяти-тридцати лет. Но если рудник снова откроют, то наверняка они снова будут стоить хоть что-то.

– Ну да, но только для тех, кто сможет наскрести денег на внесение своей доли на открытие шахты, – заметил Пил. – Мисс Лукас, а какое ваше мнение о Томе Брете?

На какое-то мгновение она как будто слегка нахмурилась.

– Брет, но ведь он просто... простой старатель.

– Простой старатель?

– Ну да, в Неваде по-прежнему работает много старателей.

– И что, удавалось ему хоть когда-нибудь разведать что-нибудь ценное?

Она покачала головой.

– Нет, насколько мне известно. Но все-таки...

В это врему снижу раздался дребезжащий голос.

– Нелли! Новые постояльцы...

Она удивленно встрепенулась.

– Еще? Извините меня, мистер... Пил. – Она поспешно выпорхнула из комнаты.

После её ухода тесная комнатка стала казаться ещё более убогой. На улице за окном ярко светило солнце. Там, за окном раскинулся Вирджиния-Сити. У Джо Пила не было совершенно никакого желания сидеть взаперти, так что он вышел из своего номера и спустился вниз.

В холле он столкнулся в компанией семейства Джейвлин, состоявшей из самой Элеанор Джейвлин, её дядюшки Гэри, а также Мартина О'Фаррелла.

– Всем привет, – поздоровался Джо Пил.

– Вы! – воскликнула Элеанор Джейвлин.

Мартин О'Фаррелл нахмурился.

– Стало быть, намеков ты не понимаешь, да?

– А что, в прошлый раз это был намек? – не слишком-то учтиво отозвался Пил.

– Я ведь и посильнее бить могу, просто не хочется связываться...

– Премного благодарен. А то в прошлый раз я вырубился часов на пять, не меньше.

– Просто я хотел тебя проучить, чтобы ты отстал от нас.

– Никак не могу, – вздохнул Пил. – Я на работе.

– Так почему же вы просто не оставите нас в покое, – возмущенно воскликнула Элеанор Джейвлин.

Пил заговорщицки усмехнулся и проследовал дальше через холл. Старый Лукас проводил его вопрошающим взглядом.

– Так это что, ваши друзья?

– Можно и так сказать. А вы их знаете.

– Элеанор Джейвлин? Так я ещё на коленях её держал, когда она была совсем крошкой.

– И она жила в Вирджиния-Сити?

– Разумеется. Ее мать была учительницей в местной школе и жила здесь, моей гостинице. Определенно, Сэм Джейвлин не был достоин такой женщины. Сэм был просто шалопаем. В свое время его отправили набираться ума-разума в один из колледжей на востоке. А когда он оттуда вернулся, то стало ясно, что ученье не пошло ему на пользу. Он прибрал к рукам все денежки, которые все ещё оставались у Старого Хрыча, а когда у того не осталось ни гроша, то просто взял и уехал куда-то, бросив Джейн – то бишь мать Элеанор – и маленькую Элеанор, которой в ту пору было, пожалуй, всего два или три года.

Пил осторожно вдохнул, боясь выдать волнение.