Текст книги "Пророчество Луны"
Автор книги: Фредерик Ленуар
Жанр:
Триллеры
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)
Глава 74
События дня словно прорвали плотину в душе Джованни. Сердце юноши, получив столько ран после того, как Джованни разлучили с Еленой, казалось, утратило способность чувствовать. Однако благодаря дружбе с Жоржем и Эмануилом, а потом с Ибрагимом оно начало постепенно оттаивать. Встреча с Елизаром и Есфирь полностью оживила его. Джованни проплакал всю ночь. Но из его глаз текли не слезы страдания, подобные тем, что он проливал на галерах или в отшельнической пещере. Нет, то были слезы освобождения от мук. Лица всех тех, кого он любил, всплыли в его памяти, как призраки, которые возвращаются к жизни. Затем он представил лицо Есфирь. Джованни понял, что эта женщина, которой он был обязан своим чудесным спасением, полюбила его с первого взгляда. Она попросила, чтобы его купили за любую цену, потому что ее чувство не знало корысти. Но будет ли он достоин этой любви или доверия, которое ему оказали она и ее отец?
Юноша уснул под утро. Когда проснулся, солнце стояло уже высоко. Джованни ощущал необыкновенную легкость на сердце и потому, когда мылся, начал напевать калабрийскую песню. Он не пел с тех пор, как покинул Венецию. Юноша спустился во внутренний дворик для прислуги и встретил там Сару, которая, увидев Джованни, весело рассмеялась. Джованни, даже не понимая причины ее смеха, тоже расхохотался. Затем прошел в комнату, где работал Малек. Заметив его, управляющий улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами.
– Наконец-то! Вот это сон! Ты, должно быть, очень устал!
– Я только что услышал призыв муэдзина к молитве; судя по положению солнца, сейчас уже полдень. Да, я был совершенно без сил, но сейчас чувствую себя превосходно!
– Немудрено, ведь ты здесь с позавчерашнего дня! Проспал две ночи и день, в общей сложности около полутора суток.
Джованни удивленно посмотрел на Малека. Тот расхохотался.
– Ничего страшного! Но вчера я раз пять посылал Сару в твою комнату, чтобы удостовериться, что ты еще жив и никуда не сбежал!
– Милостью Божьей я жив и не собираюсь покидать этот дом. Правда, умираю от голода!
– Тогда иди и поешь. Хозяин попросил передать, что ты можешь сколько угодно гулять по дому и саду. Однако пока лучше не выходить в город – будет плохо, если тебя узнают.
Насытившись и утолив жажду, Джованни вышел в сад. Красота этого места поразила его еще больше, чем прежде. Журчание ручейков смешивалось с пением птиц, а в воздухе витал аромат цветов и водных растений. Джованни сел на каменную скамью в тени развесистой чинары и закрыл глаза.
– Спасибо, – произнес он, ни к кому не обращаясь.
Ему ответил тихий голос, и от неожиданности юноша вздрогнул.
– Самая совершенная молитва.
Джованни открыл глаза. Перед ним стояла Есфирь. На ней было длинное голубое платье из легкой ткани и прозрачная желтая накидка, которая наполовину скрывала волосы и ниспадала на спину и плечи девушки. Есфирь не отличалась высоким ростом, но из-за стройной, хрупкой фигуры казалась выше, чем на самом деле.
– Надеюсь, я не помешала вашим молитвам? – с улыбкой спросила она.
Джованни встал и улыбнулся в ответ.
– Нет, я не молился, – произнес он, немного помолчал и продолжил: – Не знаю, как вас благодарить. Без вас…
Есфирь приложила к его губам палец.
– Ш-ш-ш. Вы видели десять фонтанов?
– Нет.
– Тогда пойдемте, погуляем по саду. Отец создавал его больше двадцати лет, и в нем заложен особый символизм.
– А почему фонтанов десять? – спросил Джованни.
– Они соответствуют десяти сефиротам[34]34
Сефироты (др. – евр.) – десять эманации Божества; высшая сотворена концентрацией Эйн-Соф, или Беспредельного Света, и каждая сефира производит эманацией другую сефиру. Имена десяти сефиротов следующие:
1. Кетер – Венец.
2. Хокма – Мудрость.
3. Бина – Понимание.
4. Хезед – Милосердие.
5. Гебура – Власть.
6. Тиферет – Великолепие.
7. Нецах – Победа.
8. Ход – Величие.
9. Йесод – Основание и
10. Мальхут – Царство.
Концепция Божества, воплощенного в десяти сефиротах, очень возвышенная, и каждая сефира представляет для каббалиста группу возвышенных идей, титулов и качеств, которые лишь бледно отражены в названии.
[Закрыть] каббалы. С самого начала иудаизм испытывал интеллектуальное влияние мистицизма, который пытается постичь значение Божественности через символическое прочтение Священного Писания. Теософская каббала прежде всего основывается на двадцати двух буквах еврейского алфавита. У каждой буквы есть несколько символических значений, а также числовое выражение. Сочетая и интерпретируя символы и священные числа, мы можем постичь тайный смысл Торы и найти скрытое значение, которое гораздо глубже того, которое возникает при буквальном прочтении.
– Скрытое значение, – повторил Джованни.
Есфирь остановилась и взглянула на него.
– Моя жизнь беспорядочна, а порой тяжела, но мне выпало счастье почти четыре года быть учеником великого философа, и почти столько же времени я прожил в монастыре на Крите. Я научился раскрывать глаза разума и когда-то испытывал мистическое единение с Богом. Как давно это было!
– Мне почти ничего не известно о вашей жизни, Джованни. Я знаю, на вашу долю выпало немало злоключений, но если Господь испытывает чье-то сердце, значит, на это есть причина. Может, ваша жизнь была тяжелой, но не беспорядочной. Не сомневаюсь, когда-нибудь вы поймете ее истинное значение.
– Я тоже так думал, – признался Джованни, – но сейчас сомневаюсь…
Молодые люди молча и неторопливо брели по дорожкам сада. Первой заговорила Есфирь.
– Один мудрец как-то сказал, что человек, который никогда не ведал темноты сомнений, не может по-настоящему достичь света истинной веры.
– А вы, Есфирь? Вы когда-нибудь сомневались в существовании Бога?
– Да. Когда скончалась мама, мое сердце опустело, и вера моя умерла. Я не могла молиться, мне становилось плохо лишь при одной мысли о Боге. Так продолжалось несколько лет.
– Ваш отец испытывал то же самое?
– Для отца это было страшным горем, но он никогда не терял веры. Он уважал мою точку зрения и никогда не пытался меня переубедить или заставить что-либо сделать. Я часами оплакивала смерть мамы. И проклинала Бога.
Джованни вспомнил, как сам в пещере роптал на Господа.
– Я изливала на Него весь мой гнев. Пока однажды утром не проснулась и не поняла, что я Его простила.
– Простила Бога?
– Да, простила Бога, – ответила Есфирь спокойно. – Обычно мы считаем, что надо прощать людей. Но когда жизнь причиняет нам боль, мы сердимся на Господа, и, так как Он и есть жизнь, Его и надо простить.
Джованни застыл. Слова девушки напомнили ему о собственных испытаниях. Неожиданно он подумал, что ему никогда не приходило в голову, что он может простить Бога. Он только поквитался с Ним самым жестоким образом – решил, что Бога нет.
– И вы вновь обрели веру? – спросил Джованни, стараясь унять сумятицу в мыслях.
– Да, но это уже не была простая, прекрасная и беззаботная вера ребенка. Она изменилась, и Бог стал более таинственным и непостижимым для разума, но в то же время ближе моему сердцу. В каждый миг жизни я чувствую Его присутствие, но теперь не могу найти слов, чтобы говорить о Нем. Мои личные переживания привели меня в самое сердце учения каббалы.
Есфирь медленно поднималась по центральной дорожке в верхнюю часть сада.
– Каббала, – продолжила он тихим голосом, – разделяет Эйн-Соф, скрытый, невыразимый аспект Бога, и десять сефиротов, которые являются Его проявлениями в мире. Понятие Эйн-Соф, которое можно перевести как «беспредельный» или «ничто», означает, что Бог непостижим. Его нельзя описать никакими словами. Представить в виде какого-нибудь образа. Охватить концепцией. Ваш великий философ Фома Аквинский, которого отец часто цитирует, очень хорошо сказал: «Я знаю о Боге только то, что ничего о Нем не знаю». Бог непостижим, и опасно даже называть Его. Именно поэтому в иудаизме запрещено обращаться к Нему по имени. Называть – это то же самое, что обладать… и, коль скоро мы обращаемся к Нему по имени, значит, будем использовать для собственных целей.
Джованни подумал о членах ордена Блага Господня, которые без тени сомнения убивают ради чистоты веры. Он подумал обо всех мусульманах и христианах, которые яростно истребляют друг друга во имя Аллаха или Иисуса Христа. Как мудро – не называть Бога по имени! Но как трудно взывать к непознаваемому Богу, которого нельзя ни называть, ни постичь!
– Десять сефиротов представляют собой десять порождений таинственного, необъяснимого Бога, – продолжила Есфирь. – Это божественные ипостаси, спроецированные Богом на мир. Они не являются Богом, но это его проявления, эманации, и только через них мы можем узнать что-либо о Боге.
Есфирь привела Джованни в верхнюю часть сада. Повернулась к юноше лицом.
– Мы сейчас в самом конце сада. Дом стоит внизу, в другом конце, и до него можно дойти по этой центральной тропинке. Сам сад имеет форму высокого дерева. Мы находимся на вершине древа сефиротов, и центральная дорожка сада, образно говоря, – это его ствол.
Есфирь повернулась к дому спиной и сделала еще несколько шагов, к самому концу тропы. Затем взяла Джованни за руку и повела его в густую рощицу. Она раздвинула ветви, и удивленному взору молодого человека предстал изумительной красоты фонтан в форме короны.
Джованни заворожили рассказы Есфирь об этом саде тайных троп и скрытых фонтанов, каждый из которых казался красивее предыдущего и каждый что-либо символизировал. Джованни восхищался умом Есфирь, а принципы каббалы, о которых говорила девушка, чем-то напоминали ему определенные аспекты христианского таинства.
Мозг Джованни переполняли вопросы, но прежде всего юноша наслаждался чудесными минутами. Всего лишь несколько дней назад он гнил в отвратительном подземелье, под охраной жестоких тюремщиков. А сейчас гуляет по великолепному саду в компании прелестной и образованной женщины.
Есфирь смотрела на него взглядом, в котором пылкость сочеталась с целомудрием. Джованни хотел было прервать затянувшееся молчание, но тут в дверь, ведущую в патио, торопливо вошел Малек.
– А, вот вы где! Извините, что помешал беседе, но хозяин хочет видеть Джованни у себя в кабинете.
– Тогда я вас покину, – сказала Есфирь и исчезла, улыбнувшись на прощание.
Джованни не успел ничего сказать.
Малек провел юношу на третий этаж. Джованни с волнением размышлял, зачем он вдруг понадобился хозяину дома. А его сердце было в саду, с Есфирь.
Глава 75
– Заходи, заходи! – воскликнул Елизар.
Кабинет хозяина был примерно двадцать шагов в длину, десять или двенадцать – в ширину и восемь – в высоту. Все стены от пола до потолка заставлены книгами. В середине комнаты стоял огромный письменный стол, сплошь покрытый листами пергамента, перьями, ручками, фолиантами, над всем этим возвышался бронзовый семисвечник. За монументальным столом сидел Елизар, но Джованни видел только его макушку в маленькой белой ермолке. Елизар поднял голову.
– А, мой друг! Рад, что ты хорошо отдохнул! Иди сюда.
Джованни не мог отвести взгляд от тысяч книг, теснившихся на деревянных полках. Большинство томов, судя по всему, были старинными рукописями. Юноша обошел стол и увидел, что хозяин что-то пишет на пергаменте.
– Это древнееврейский язык, верно?
– Да. А ты когда-нибудь раньше видел манускрипты на древнееврейском?
– Нет, не видел, но мне встречались еврейские письмена в книгах. Они просто потрясающи: каждая буква похожа на произведение искусства.
– Некоторые каббалисты посвящают всю жизнь написанию этих знаков, чтобы зарядиться силой и богатством их значения.
Рядом с пергаментом лежала стопка бумаг, исписанных убористым почерком по-латыни, и с рисунками планет. Эти рисунки привлекли внимание Джованни.
Елизар весело заметил:
– Ага, нашего астролога заворожил хоровод планет!
– Простите… меня просто поразил рисунок! Странно, но на нем в центре Вселенной не Земля, а Солнце!
– Именно так!
– Это вы нарисовали такое необычное изображение космоса?
– Нет. Это письмо от моего друга, великого польского астронома Николая Коперника. Он сообщает мне о своей теории, которая полностью перевернет наши представления о мире. Мы познакомились несколько лет назад, когда он жил в Болонье.
– Что же такого замечательного в его теории?
– То, что Земля оборачивается вокруг своей оси, более того, она вовсе не центр Вселенной, а всего лишь планета, которая, подобно другим, вращается вокруг Солнца.
Джованни замер, онемев от удивления. Как можно утверждать такое, если из каждодневных наблюдений совершенно ясно, что именно Солнце вращается вокруг Земли, а не наоборот!
– Понимаю твое удивление, мой мальчик, – продолжил Елизар, слегка подмигнув. – Когда Коперник впервые под большим секретом поведал мне о своей гипотезе, я тоже был весьма озадачен, хотя гелиоцентрическая теория вовсе не нова. Аристарх Самосский[35]35
Аристарх Самосский (расцвет деятельности – первая половина III в. до н. э.) – древнегреческий философ, математик и астроном Александрийской школы. Аристарх, как принято считать, первым выдвинул гипотезу о том, что Солнце неподвижно и находится в центре мироздания, а Земля обращается вокруг него и вращается вокруг своей оси.
[Закрыть] выдвинул ее еще в древние времена. Но теперь Коперник смог доказать ее математически.
– Подобная теория не только противоречит здравому смыслу, она ставит под сомнение авторитет двух важных интеллектуальных источников: Библии и Аристотеля.
– Поэтому наш друг очень осторожен. Он уже собрал достаточно научных доказательств, подтверждающих его теорию, но до сих пор не решил, стоит ли делать их достоянием общественности или нет. Он боится навлечь на себя гнев как ученых, так и церковников!
– А вы… вы считаете, что его теория правдоподобна?
– Она не только правдоподобна, но и совершенно верна!
По спине Джованни пробежал холодок.
– Но если она, как вы полагаете, верна, где окажется астрология, которая целиком основана на космологии Аристотеля и Птолемея, ставящей Землю в центр Вселенной?
– Для астрологии это совершенно не важно.
– Не понимаю.
– Это не будет иметь никакого значения, потому что астрология, в отличие от астрономии, базируется не на научных фактах, а на символах. На самом деле астрологу совершенно безразлично, вращается ли Солнце вокруг Земли или наоборот! Важно положение человека, который, согласно собственному восприятию, находится в центре космоса. Астролога не интересует небо само по себе, его интересует расположение небесных светил для конкретного человека, в конкретном месте и в конкретное время. Символически мы можем считать, что взгляды Аристотеля и Библии на человека как на центр мироздания по-прежнему верны, хотя с научной точки зрения они ошибочны!
Джованни промолчал, не будучи уверенным, что все понял правильно. Он подумал, как сильно этот разговор напоминает ему о долгих беседах с мессером Луцио.
– Уверен, тебе известно, – продолжил Елизар, – что разные планеты представляют различные свойства человеческой натуры, и сочетания планет открывают внутренние склонности индивидуума. Таким образом, звезды всего лишь знаки, а не причина характера или судьбы человека. Именно поэтому в первой главе «Бытия» говорится: «Да будут светила на тверди небесной для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов».[36]36
Ветхий Завет, Бытие, 1:14.
[Закрыть]
– Означает ли это, что мы не рождаемся по воле случая, но в определенный миг, когда космический порядок, образно говоря, соответствует лицу души нашей?
– Совершенно верно! Наша душа, которая обладает определенными склонностями и стремится к определенной судьбе, находит себе телесную оболочку, а затем рождается в тот самый миг, когда находится в гармонии со всем космосом.
– Но откуда берутся эти внутренние склонности, которые предшествуют рождению? Как душа наша «выбирает» миг, чтобы войти в телесную оболочку?
Елизар хлопнул в ладоши.
– А вот это очень серьезный вопрос, мой добрый друг! Ответы очень разнятся в зависимости от философского течения. Но, по учению Платона и некоторых еврейских каббалистов, человеческая душа, как духовная, так и физическая, переселяется из одного тела в другое и выбирает новое существование в соответствии с опытом, который она накопила в предыдущих жизнях. Таким образом, душа уже обладает характером, и он дополнит черты, унаследованные телом, которое она выберет. Также она обладает знанием, эмоциями, страхами и более или менее возвышенными духовными стремлениями, приобретенными в других жизнях. Следовательно, у ребенка может проявиться необъяснимый страх воды, потому что он тонул в предыдущей жизни, или замечательные способности к музыке, потому что он уже накопил опыт в этой области.
Елизар заглянул в глаза Джованни.
– Я бы не удивился, если в твоем случае это касалось бы философии и религии, Джованни!
Джованни скептически улыбнулся.
– Тогда почему я выбрал родиться в малограмотной семье в маленькой калабрийской деревушке, а не в благородном семействе в большом городе вроде Рима или Флоренции?
– Возможно, ты выбрал судьбу, которая включает в себя постепенное посвящение во все стадии жизни.
Джованни задумался над словами Елизара. Нельзя не согласиться, его жизнь действительно можно рассматривать как путь посвящения, полный встреч, преград и мгновений, когда судьба протягивает руку помощи. Но еще один вопрос занимал Джованни многие годы. С того самого дня, когда он встретил Луну.
– Но если мы получаем судьбу в наследство, с ее долей радости и горя, где здесь свобода?
– Если человек обладает свободой воли – а я уверен, что это так! – то она не имеет отношения к выбору его характера, условиям жизни или основным линиям судьбы. Свобода воли в том, что человек делает со своим характером, как отзывается на все, что с ним происходит. Представь себе человека как актера на сцене, который должен сыграть определенную роль, написанную кем-то заранее. У актера есть возможность маневрировать – не менять роль, но интерпретировать ее по-своему, в соответствии со своими способностями. Мы не считаем кого-нибудь великим актером только потому, что он изображает принца или слугу, – важно, как он играет свою роль. Подобным образом не имеет значения, богат человек или беден, уготована ли ему скромная или блестящая судьба, мужчина он или женщина, умрет ли в юности или доживет до преклонных лет. Важно лишь то, чтобы он прожил свою жизнь ярко, содержательно и честно. Человеческая свобода, скорее, в том, как мы живем, а не в условиях жизни, которые большей частью обусловливаются высшей силой.
Елизар неторопливо встал из-за стола и отошел, оставив Джованни наедине с его мыслями. То, что он сейчас услышал, напомнило юноше о философах-стоиках, которых он изучал вместе с мессером Луцио. Елизар вернулся с книгой, которая, судя по тому, как бережно он положил ее на стол, была ему очень дорога. Джованни с неподдельным интересом взглянул на рукопись в толстом переплете из овечьей кожи.
– То, что приемлемо для отдельного индивида, значимо и на коллективном уровне, – произнес Елизар, держа руку на книге.
– О чем вы?
– О том, что все человечество медленно движется навстречу таинственному коллективному предназначению. Верно, что оно пока не знает ни критериев этого предназначения, ни времени, когда оно должно свершиться. Но род людской волен нанести на карту направление и форму этого общего движения посредством коллективного выбора, который включает в себя выбор каждого индивидуума. Хотим мы этого или нет, мы все взаимосвязаны, все зависим друг от друга. Каждый добрый поступок или мысль одного человека возвышает все человечество и помогает ему, в то время как дурные поступки и мысли одного человека позорят и ослабляют весь людской род. Мы все вместе движемся вперед, повинуясь определенным универсальным законам и ритмам.
– Каким же? – спросил Джованни, зачарованный ученостью благодетеля.
– И здесь астрология снова дает нам ценные подсказки, – ответил Елизар, постукивая пальцами по толстому фолианту. – Видишь эту книгу? – спросил он благоговейно. – Это чрезвычайно редкая рукопись, которую создал арабский философ Абу Юсуф Якуб ибн Исхак аль-Саббах аль-Кинди более семи веков назад.
– Аль-Кинди, – повторил Джованни; его словно громом поразило, когда он услышал это имя. Он вспомнил труд по астрологии того же автора, который мессер Луцио ценил больше всех остальных книг.
– Эта рукопись о коллективной судьбе человечества, – продолжил Елизар. – Ее автор написал более двухсот работ на самые разные темы: медицина, философия, религия, астрономия, математика, география, предсказания и многое другое. Еще он посвятил свою жизнь расчетам движения планет на несколько тысяч лет, благодаря чему и создал этот шедевр, который можно назвать «Великая книга человеческой судьбы».
Джованни не мог отвести от книги глаз. Он был уверен, что, несмотря на другой переплет, это та самая книга из библиотеки мессера Луцио, с которой он закрылся в своем кабинете на несколько месяцев, когда писал письмо Папе.
Глава 76
– Автор этого замечательного труда дает понять, подкрепляя свое объяснение многочисленными примерами, что мы можем постичь важные стадии в истории человечества благодаря знакам зодиака, в которых восходит Солнце в день вечернего равноденствия. Например, примерно за четыре тысячи лет до Рождества Христова весеннее Солнце восходило в созвездии Тельца. Все факты говорят о том, что в это время человек стал вести оседлую жизнь, строить кирпичные здания и разводить скот. Оседлость и строительство – две основные черты в психологии второго знака зодиака. Более того, люди всех религий тех времен, в Шумере, Ассирии и даже Египте, поклонялись изображению быка. Вспомни о Минотавре или о египетском боге Аписе с бычьей головой. Символично то, что характерные черты знака Тельца соответствуют рождению и развитию первых цивилизаций, которые заложили основы социальной и политической жизни. Затем, примерно за две тысячи лет до рождения Христа, в день весеннего равноденствия Солнце стало восходить в созвездии Овна. В то время самым распространенным жертвенным животным был, как показывает библейская притча об Аврааме, агнец. Евреи, ведущие свой род от Авраама, сделали барана и ягненка главными жертвенными животными. Изображение агнца можно найти везде. Овен является символом этого времени завоеваний, когда развивались великие империи – Египетская, Персидская, Македонская и Римская. Пришествие Христа сопровождалось переходом точки весеннего равноденствия в созвездие Рыб. Уверен, ты знаешь, что именно рыба стала эмблемой первых христиан! Знак креста как символ христианства появился намного позже. На протяжении нескольких веков последователей Христа узнавали по символическому изображению рыбы, которое они рисовали на стенах катакомб во времена гонений.
– А почему рыба стала символом христиан? Потому что первыми учениками Иисуса были рыбаки, которые жили у моря Галилейского?
– Да, но еще потому, что пять букв слова ИХТУС, обозначающего рыбу, являются начальными буквами греческой фразы «Iesous Christos Theou Uios Soter» (Иисус Христос Спаситель, Сын Бога). Возвращаясь к астрологии, я бы добавил, что символическое значение знака Рыб соответствует основным характеристикам христианской религии: состраданию, самопожертвованию и стремлению объединить весь род людской.
На какое-то время Елизар замолчал.
Джованни смотрел на него словно завороженный.
– Если я понял правильно, ровно через два тысячелетия после рождения Христа весеннее солнце будет восходить в новом созвездии – созвездии Водолея. Значит, человечество вступит в новую эру?
– Несомненно. Двадцать первый век станет свидетелем глубоких перемен, которые повлияют на все цивилизации и религии.
– Значит, наступит конец христианской веры?
– Конец? Не знаю, но значительное изменение неизбежно. Возможно, она станет более гуманной, ведь у Водолея, в отличие от других зодиакальных знаков, лицо человека или ангела. Возможно, начнется новая эпоха, во главу угла ставящая человека и общечеловеческие ценности, те самые ценности, которые появились уже в наше время. Как показывает символическое значение знака, всем будет управлять разум, люди попытаются создать новую цивилизацию, основанную на идее всеобщего братства. Откажутся ли они от идеи Божественного вообще, или Бог будет жить в человеческом сердце? Кто знает, но в любом случае на это потребуется несколько веков.
– Как называется эта книга?
– «Джефр». Это самая ценная книга моей библиотеки, во всем мире существует всего две копии.
Джованни удивленно взглянул на Елизара.
– Откуда вы знаете?
– Аль-Кинди написал оригинал на арабском языке. Но, как утверждает историк Ибн-Халдун в своей книге «Пролегомена», рукопись была утрачена в тринадцатом веке, когда татаро-монгольские войска захватили Багдад. Внук Чингисхана, Гулагу, не придумал ничего лучше, чем сбросить все книги из обширной библиотеки халифата в реку Тигр. К сожалению, халифы ревностно охраняли этот манускрипт от чужих глаз, вместо того чтобы отдать ученым или разрешить скопировать.
– А как же ваша копия? – спросил недоверчиво Джованни.
– К счастью, секретарь аль-Кинди тайно переписал ее до того, как умер его хозяин, и книгу отдали на хранение в библиотеку халифов. Перед тобой та самая рукопись. Я отдал за нее целое состояние потомкам секретаря, которые тоже жили в Кордове.
– Поразительно! А где вторая копия, которую вы упоминали?
– За несколько десятков лет до того, как я приобрел эту книгу, потомки секретаря за большие деньги разрешили переписать ее на латинском языке одному христианскому монаху из Кордовы, который увлекался астрологией. Я не знаю, что случилось с той рукописью.
Джованни ошарашенно уставился на Елизара.
– Что случилось? – с удивлением поинтересовался тот.
– Я… думаю, я знаю, что с ней произошло. У моего наставника была книга, которую он ценил больше всех остальных. Это был труд по астрологии на латыни, написанный аль-Кинди, по размерам примерно такой же, как эта книга. Я никогда ее не читал, но слышал от слуги мессера Луцио, что хозяин купил ее во Флоренции у монаха за кругленькую сумму!
Елизар неторопливо погладил бороду.
– Что стало с книгой после смерти твоего учителя?
– Увы, не знаю! Боюсь, что ее уничтожили.
– Почему ты так считаешь?
Джованни рассказал Елизару историю о кардинале, приехавшем к наставнику с важным вопросом от Папы, об ответе, который юноша так и не доставил в Рим из-за людей в черных одеждах, о трагической смерти учителя и его верного слуги и о собственной встрече с членами секретного братства. Правда, Джованни умолчал о том, что плыл в Иерусалим, намереваясь убить главу этого ордена. Юноша упомянул и то, что, когда он вернулся, подвал был пуст, а все книги мессера Луцио, в том числе и труд аль-Кинди, похитили или сожгли люди в черном.
Елизар очень внимательно выслушал историю Джованни. Она не только помогла ему лучше узнать своего гостя, но и осветила некоторые мотивы этих ужасных преступлений.
– Значит, ты не знаешь, что было в том письме к Папе, которое ты оставил в Венеции? – спросил Елизар.
– Нет, – ответил Джованни. – Я знаю только то, что наставник, прежде чем написать его, закрылся на несколько месяцев в своем кабинете с самыми важными книгами по астрологии, включая и эту.
– Не удивлюсь, если вопрос Папы был как-то связан с трудом аль-Кинди и знаками времен. Папа Павел Третий очень интересуется астрологией и наверняка хочет знать смысл таких важных знаков, как открытие Нового Света и раскол западного христианства. Подобно мне, он слышал о репутации твоего наставника. Может, ему даже было известно о том, что у мессера Луцио есть единственная копия книги «Джефр» на латыни. Кто знает? Как бы то ни было, я бы не удивился, если вопрос Папы имеет отношение к эсхатологии: о грядущем конце света, например, или о пришествии Антихриста.
– Похоже на то, я сам об этом думал. Но кое-что меня смущает.
Елизар внимательно слушал юношу.
– Почему Глава тайного ордена, который убил мессера Луцио и пытался прикончить меня, сказал, что учитель совершил нечто гораздо худшее, чем все преступления пап и даже ненавистного ему Лютера? Глаза старика горели лютой ненавистью, когда он произнес, что мой наставник совершил «гнуснейшее из всех зол». Неужели предсказание о конце света или изыскания аль-Кинди о космических циклах и их связи с земными событиями могли вызвать у фанатика-христианина такую ярость?
– Его слова действительно странны. Некоторые люди могут рассердиться из-за того, что кто-то пытается предсказать точную дату конца света, ведь в христианском Священном Писании сказано: только Бог знает день и час Страшного суда. Но в книге аль-Кинди ни слова не говорится о конце времен. Я даже представить себе не могу, что твой наставник, человек просвещенной веры и знаток Священного Писания, взялся бы сделать подобное предсказание. Интересно, что католический фанатик счел бы «гнуснейшим из всех зол»?
Они оба помолчали.
– Можно мне посмотреть книгу? – произнес наконец Джованни.
– Конечно! – ответил Елизар, взял бесценную рукопись двумя руками и бережно передал Джованни.
Тот положил фолиант на колени и стал медленно перелистывать страницы.
– Как странно думать, что осталась всего лишь одна копия!
– Может быть, – сказал Елизар, – но не наверняка.
Джованни оторвал взгляд от книги.
– Что вы имеете в виду?
– У нас нет доказательств того, что латинскую копию, которая была в доме твоего наставника, уничтожили. Возможно, фанатики забрали ее, прежде чем сжечь дом. А может быть и так, что монах, ее бывший владелец, до того как продать книгу твоему учителю, сделал с нее еще копии.
– Верно.
– Как бы то ни было, секретное братство больше интересовало письмо мессера Луцио к Папе, а не книга «Джефр», которую, впрочем, они могли похитить. Думаю, что твой наставник использовал вычисления аль-Кинди для чего-то еще. Чего-то, что, должно быть, имеет непосредственное отношение к основам христианской веры. Но чего именно?
– Члены ордена Блага Господня знали точно, потому и любой ценой хотели заполучить письмо.
– Им, несомненно, был известен вопрос, который Папа задал мессеру Луцио. Однако я сомневаюсь, что они знали ответ. Он-то их и интересовал. Значит, ты ничего не знаешь об этих людях или о том, где находится их орден?
Джованни подумал, стоит ли рассказать Елизару все. Тогда бы пришлось рассказать и о причине путешествия в Иерусалим, а ему бы этого не хотелось. Долгие месяцы в сердце юноши жила ненависть, и он мечтал только о мести. Но вот уже некоторое время, особенно после того как он оказался в доме Елизара, Джованни стал спокойнее, ему уже не хотелось плыть в Иерусалим, чтобы убить главу фанатиков. Юноше требовалось время, чтобы все обдумать. И он предпочел сказать неправду.
– Нет. Только то, что некоторые монахи из обители Сан-Джованни в Венери, где меня приютили, принадлежали к тайному братству. Похоже, оно вербует членов из разных областей церкви, может, даже в Ватикане.
– Точно. И скорее всего, там есть человек, близкий к Папе, возможно даже кардинал, который направил людей в черном к твоему наставнику. А так как письмо не попало к адресату, они, должно быть, до сих пор его ищут. Ты сказал им, что оставил конверт в Венеции?
– Конечно нет! Я не признался и в том, что отдал письмо молодой женщине, иначе они бы разыскали ее и подвергли пытке!
Елизар удивился.
– Ты отдал письмо женщине?
– Да. Вернее, я вручил ей ключ от шкафа, где оно лежало. Теперь я знаю – спасибо главарю фанатиков! – что она не отвезла послание в Рим.
– Как зовут эту женщину?
Джованни хотел было ответить, но какая-то внутренняя сила остановила его. Почему Елизар спрашивает об этом? Страх сковал внутренности юноши. Джованни не ответил.
