Текст книги "Лик Аполлона"

Автор книги: Фред Сейберхэген

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

– На этот раз я солдат, а не ученый, – ответил резкий незнакомый голос. – И убить меня уже труднее.

Джереми поднял Лук в тот момент, когда его противник исчез из вида.

Исхлестанный ветром Арнобий карабкался к камням, которые, как ему казалось, были вершиной всего мира. Его самочувствие балансировало на грани нового приступа. Он мрачно цеплялся за сознание и почти не замечал шума битвы совсем недалеко внизу.

И тут увидел незабываемое зрелище, – с небес спустилась летающая колесница. В ней сидела Трикстер и готовилась вступить в битву. Но этому не суждено было случиться, потому что из-за скалы вынырнул Танат и бросил в волшебных коней заклятием смерти. Удивительные животные камнем рухнули вниз, увлекая за собой колесницу.

На мгновение ученый ослеп, а когда снова смог видеть, то разглядел, как Танат схватил женщину-богиню, которая уже не была Карлоттой. И потащил под землю в одно из отверстий среди камней, через которое раньше вылезли зомби.

В полубреду, выжимая из своего тела последние силы, Арнобий тщился понять, почему боги столько лет водили его за нос, а потом появились в самый неудобный момент. Точно так же он отвернулся от Карлотты в тот самый миг, когда она стала так много значить для него. Но здесь и сейчас, на Священной Горе, реальность навалилась на него с такой неотвратимостью, что оставалось только смириться.

Это был Олимп, обиталище Зевса, где можно получить ответ на все вопросы. Если и существует во Вселенной такое место, то оно здесь. Именно тут можно услышать или прочитать все тайны и секреты богов.

Ученый закричал:

– Раз боги начали сражаться друг с другом, они могут наказать меня за вмешательство. Но я взываю к тем силам, что властвуют здесь, и требую ответа!

На самой вершине-лежали три огромных камня – два из них подпирали третий, – образуя что-то вроде грота или ниши. В этом природном укрытии росло какое-то странное, кривое дерево, почти лишенное листьев. Его ветви и ствол были согнуты и искривлены многими веками непрерывных ветров.

Пока Арнобий приглядывался к дереву, оно начало изменяться, постепенно приобретая форму огромной головы. Судя по суровому и властному выражению лица, это был сам Зевс.

На смертного посетителя уставились два больших глаза.

– Спрашивай, – промолвил голос, исходящий отовсюду.

Казалось, разговаривали сами ветви, сам ствол, продолжавший скрипеть под порывами ветра. И повторил это слово на четырех-пяти языках, из которых Арнобий понял все, кроме одного.

– Аполлон! – возопил ученый, сам не понимая, почему решил задать этот вопрос первым. – Расскажи мне про Аполлона!

Он ждал какого угодно ответа, но только не того, что получил. Правый глаз Зевса вырвался из орбиты и увеличился в диаметре до размера мужской руки. Его поверхность неожиданно стала гладкой и мерцающей. В глазу что-то мигнуло, и по его поверхности поплыли темные строки. Ученый подобрался уже близко, так что ему не стоило особого труда прочесть, что там было изображено на древнем языке:

Я знаю больше Аполлона,

Когда лежит он сном объят.

Я вижу: звезды небосклона

Кровавым пламенем горят.

Если Зевс действительно был не чем иным, как кривым и старым древесным стволом, значит, этот мир окончательно безумен. Ученого охватило отчаяние.

– Кто ты? – крикнул он. – Что за чушь? Здесь есть хоть один бог, в этих развалинах, кто смог бы мне все объяснить?

Ветер взвыл сильнее, трепля одежду и волосы Арнобия. В глазу появились новые слова:

Ибо, кроме Тебя, нет Бога.

Еще одна грязная шутка. Он должен все узнать. Ученый встал во весь рост и крикнул изо всех сил:

– Кто ты? Отец Зевс?

И чуть не пропустил следующую строку:

...который имеет попечение о всех, чтобы доказывать Тебе, что Ты несправедливо судил.

Арнобий вцепился скрюченными пальцами в деревянные щеки Зевса.

– Скажи, я должен знать... боги сотворили людей или люди создали себе богов?

Бог создал человека для нетления и сделал его образом вечного бытия Своего.

– Кто ты?

Я, Который делает ничтожными знамения лжепророков и обнаруживает безумие волшебников, мудрецов прогоняет назад и знание их делает глупостью.

– Все ложь, все обман! Разве это знание? Это не бог. Я сам могу дать не худшие пророчества!

Познай самого себя.

Арнобий снова вскочил на ноги. И в следующий момент, словно по невидимому сигналу, на него набросились фурии, молотя по воздуху длинными хлыстами и нацеливая на него хищные когти.

Фурий тут же отогнала пара орлов. Арнобий знал, что они считаются птицами Зевса, так что иногда он сам принимал их облик. Ученый, задыхаясь, рухнул на камни. Его тело сотрясло приближение нового припадка, и на этот раз он не смог ему воспрепятствовать.

Джереми углубился в Пещеру уже на несколько ярдов, когда, к своему ужасу, увидел впереди Кати. Девушка билась в лапах Смерти, и Джереми бросился ей на выручку. Через миг его Стрела пронзила голову Таната, хотя бог Смерти и попытался заслониться своей пленницей.

Мгновение спустя Джереми-Аполлон обнял Кати и кинулся обратно, на дневной свет.

Открытый потолок амфитеатра одарил их солнцем и чистым воздухом. Никто их не преследовал. Только по стене Пещеры проскользнула легкая, почти незримая тень...

– Осторожно!

Но предупреждение Кати пришло слишком поздно. Аид, надев Шлем Невидимости, настиг Аполлона и ударил камнем. Божественная сущность защитила юношу от мгновенной смерти, но не оградила от забытья. Джереми даже не успел осознать, что рядом – его великий Враг.

Придя в себя, Джереми-Аполлон обнаружил, что лежит на каменном полу огромного зала, связанный по рукам и ногам. Сандалии пропали. Он вспомнил, как поверг Смерть – уже во второй раз, – но понял, что его собственная смерть устрашающе близка.

Испробовав веревки на прочность, Солнечный бог открыл, что его тело снова исчерпало запас сил, и сейчас он не сумел бы порвать и тонкого шнура.

Это сражение и вся война в целом были проиграны. Враг не взял в плен ни одного из солдат в зелено-голубой форме.

Но самое худшее, самое страшное заключалось в том, что рядом с Джереми лежала Кати, такая же связанная и беспомощная, как и он сам.

Первое, что он услышал, придя в себя, были слова:

– Не вздумайте их убить. Нельзя освобождать Лики, а то они обязательно затеряются и кто-нибудь их наденет.

Кати лежала без движения, её глаза были закрыты, но грудь её равномерно поднималась и опадала, девушка была жива. Джереми подумал, не окликнуть ли её, но решил, что лучше оставить все, как есть.

Он повернул голову и огляделся. Перед лицом неизбежной гибели он никак не мог сосредоточиться. А в каменном строении царила деловая атмосфера. Если этот дом когда-то и принадлежал Трикстеру, то сейчас он сменил хозяина. И даже Кати пришлось бы собрать все силы, чтобы что-либо предпринять в собственном доме.

Джереми только сейчас понял, что этот зал предназначен вовсе не для заседаний и советов, а для проведения казни.

Красивый декор этого зала свидетельствовал, что его, – если не всю крепость в целом – создал Гефест. Кто же еще?

Аполлон отметил, что некоторые части зала недавно реставрировались, но кто это делал и зачем?

Но это уже не имело значения. Конечно, именно в этом зале и находилось место, где можно уничтожить Лики.

В проеме центрального входа и щелях каменных стен выл и стонал ветер. Глянув вверх, юноша увидел над собой синее небо и плывущие облака, но солнце, вместе со своей живительной силой, склонилось к западному горизонту. И не могло уже укрепить Аполлона.

Точно, это помещение было сделано для проведения ритуалов с сотнями зрителей и, возможно, как тронный зал для предполагаемого властителя. И, конечно, не для Аида, который никогда бы не решился выйти на середину зала – на солнечный свет или даже под ночные звезды. Двадцать рядов кресел поднимались амфитеатром от центра до дальнего конца комнаты. Битва закончилась примерно час назад, и почти все сидячие места были заняты командным составом армии лорда Калаха и приспешниками Аида. Сам лорд Калах, суровый, неопределенного возраста мужчина с глазами навыкате, сидел в переднем ряду – на месте для почетных гостей.

Сознание Джереми полностью вернулось к нему. О чем он немного сожалел.

И даже в пучине страха и горечи поражения Джереми не мог не поразиться, насколько солидным было это место – и по виду, и по размерам! Едва ли оно могло понравиться Трикстеру. Оно больше подходило повелителям темных сил.

Пришли палачи, один поднял его, а второй – Кати. Их понесли на середину зала, где уже увлеченно возились слуги Аида. Двух пленников положили чуть сбоку, но Джереми прекрасно разглядел, над чем они так усердно трудятся. В середине грубого деревянного помоста лежал круглый камень, на котором свободно уместились бы двое казнимых, если их поставить рядом.

Камень легко отваливался вниз, а под ним открывалась бездонная пропасть. Что там, внизу, разглядеть было нельзя. Джереми сразу вспомнился горн в мастерской Вулкана, который открывался в недра земли.

– Туда и вам дорога, – раздался рядом мужской голос.

Джереми оглянулся и увидел незнакомого человека, ставшего воплощением знакомого божества. Новый аватара Таната – видимо, в стане Аида не было недостатка в желающих примерить этот Лик.

– Наш повелитель Аид послал меня объяснить .вам суть дела. Вы не умрете сразу. Там, на дне, вас ждет ужас. И долгая агония. Ваши Лики сгниют у вас в головах. Ваши боги погибнут, истают от вашей боли, и от них не останется и следа. Пройдет несколько дней, а для вас несколько лет, пока вы не сдохнете, а вместе с вами Аполлон и Трикстер.

Неизвестно, какой реакции ждал Танат от своего недруга, но едва ли он что-то увидел. Тем более что Джереми плевать хотел на то, что думают о нем враги.

Когда Смерть вернулась к своему хозяину, Джереми задумался – почему Аид желает уничтожить Трикстера, вместо того чтобы передать его Лик одному из своих приспешников и воспользоваться силой этого бога? Но потом решил, что ничего удивительного нет. Любой фокус, любая проделка, даже самая злая, несет в себе элемент веселья и непредсказуемости. А это претит мрачному повелителю Подземного мира.

Кати, о, Кати! Она уже открыла глаза и оглядывалась. Для себя он, Джереми, сделал все, что мог, и, ни о чем не жалел. Такова его, и Аполлона, доля. Все в руках Зевса... если Зевс, конечно, существует. Здесь, на вершине, ощущается чье-то странное присутствие, но в этом он так и не успел разобраться.

Но Катерина!

Потом он вознес беззвучную молитву Неведомому богу, чей пустой пьедестал он видел в Зале скульптур, в Академии.

Аид снял шлем невидимости, вероятно, он каким-то образом изменял зрение носителя или просто требовал добавочных сил. Теперь бог Тьмы стал доступен взглядам тех храбрецов, что отваживались обратить на него взор. Он мрачно возвышался в густой тени, в дальнем конце зала. Недалеко от входа в Пещеру. Время от времени офицеры, сидящие в зрительном зале, поворачивали головы в его сторону, но тут же отворачивались. Он не любил, когда на него пялились. Рядом с Подземным владыкой маячил зомби-телохранитель.

Больнее ран и ссадин, горше пут и страшнее поражения и смерти был вид Кати, его милой возлюбленной, которая беспомощно лежала рядом.

Глянув на неё снова, Джереми заметил, что в её зеленых глазах полыхает безумная надежда. Джереми хотел заговорить с ней, но не мог найти слов.

...прежде глаза сами закрывались, хотя он и старался держать их широко открытыми. Но сейчас они и не думали закрываться. Потому что кто-то, то ли Кати, то ли кто-то незримый, приблизил губы к его уху и прошептал:

– Помни, чей это дом.

Помощники Аида приступили к последним приготовлениям и сняли с пленных все веревки, кроме тех, что притягивали их к центральной деревянной планке. Когда камень выскользнет из-под их ног, веревки свободно упадут с перекладины.

В дальнем конце зала Аид, видимо, желая получше рассмотреть кончину своих врагов, сделал несколько шагов к свету.

Кто-то, может, сам лорд Калах, произносил торжественную речь. Джереми-Аполлон не слышал ни единого слова.

– Что есть истинное величие? – спросил он сам себя. Произнес ли он это вслух или нет, значения уже не имело. Потому что рычаг сдвинулся с места.

Злой ликующий хохот врагов наполнил зал...

Кати смотрела на Джереми, широко распахнув зеленые глаза, в них виделось ободрение. Словно её взгляд мог удержать их обоих на краю пропасти.

Когда палач налег на рычаг, смертоносный камень под их ногами дрогнул, но остался на месте – недвижный и прочный, как скала. Но в этот же миг, одновременно с легкой дрожью круглого камня, тяжелый взрыв прокатился по всему огромному залу. Грянул гром, и в зале разорвалась молния, пробив мощные стены помещения в нескольких местах сразу.

С губ Кати сорвался неистовый смех Трикстера.

И тут же потонул в последовавшем гуле. Все стены вокруг Джереми и Катерины, которые спокойно остались стоять на месте, привязанные к единственно безопасной точке зала, разлетелись на части, раскрошились и сгинули в грохоте и пыли. Но даже сквозь раскаты грома донесся бешеный рев Аида, которого опалили лучи вечернего солнца. Он завопил от ярости и боли и поспешил скрыться под землей.

Благодатное солнце согрело Джереми. Он сразу повернул голову и пережег взглядом веревки на руках Кати. Она сразу же бросилась помогать любимому освободиться. И тут, по чьему-то неслышному приказу, с небес упали два орла, намного превосходящие по силе и размеру обычных птиц, и, подхватив бывших пленников, вынесли их в безопасное место. Твердыня ужаса рухнула, погребая под своими обломками тела зрителей.

Ветер закружил облако пыли и унес прочь. Джереми увидел то, что осталось от огромного зала. Зияющий провал, усеянный по краю бесформенными обломками. Как только палач надавил на рычаг, весь битком набитый зал рухнул, провалился и покатился вниз по склонам, пока его осколки и изуродованные трупы не замерли почти у подножия Горы.

И лорд Калах, и его помощники сгинули в этой кутерьме.

Вряд ли Аида настигла смерть. Он, конечно, серьезно пострадал от солнечных лучей и теперь уполз в свое подземное жилище зализывать раны.

Как только орлы опустили Джереми и Кати на прочную скалу, неожиданно появился Вулкан в сопровождении золотой помощницы и протянул Джереми уцелевший Лук и последнюю Стрелу. Снова вооруженный, хотя израненный и слабый, Аполлон огляделся в поисках врагов. Но те из них, кто случайно остался жив, уже успели унести ноги.

Шли минуты, а эхо катастрофы все не умолкало. Оказалось, что рухнувшее здание вызвало обвал, шум которого ещё долго слышался далеко окрест. От подножия Горы снова поднялось облако пыли и дыма.

И Трикстер, схватив Джереми за руки, рассмеялась своим звонким смехом:

– Разве ты забыл, чей это дом?

– Ни один Лик невозможно уничтожить, – позже объяснял Энди, шагая к новой летающей колеснице,, на которой он сюда и прибыл. Сейчас стало заметно, насколько похож новый Гефест на Энди – и внешностью, и голосом. По крайней мере, я не знаю способа. Все это были пустые сплетни, с самого начала. Ну а крепость была настоящей. Не знаю, кто выстроил её, но мне тоже пришлось приложить к ней руку.

– Передохнем, – молвил Джереми-Аполлон, присев на камень и греясь на солнышке. Правой рукой он обнимал Кати, которая села рядом.

Джереми Редторн видел смерть близко и навсегда избавился от страха перед ней. Человеческое тело казалось слишком непрочным вместилищем для невероятных сил, которые вливал в него бог. Но сейчас он понял, что это просто заблуждение. Люди намного крепче, чем кажутся, и сами боги о их Ликами – не что иное, как творения людей. Наверняка тело, которое он делит с Аполлоном, когда-нибудь умрет, но Аполлон не оставит его, когда Джереми состарится и ослабеет. Пока бог остается спутником Джереми Редторна, он не пожелает ничего, что не желает сам Джереми.

Гефест несколько виновато глянул на друга.

– Черт возьми, Джер, мы вовсе не хотели доводить до такого конца. Мы надеялись, что ты встретишь Аида и ухлопаешь его парочкой Стрел. Но исход схватки был неизвестен, так что мы с Кати и придумали устроить здесь ловушку. На всякий случай.

– Надо было предупредить меня.

– А когда? Пока я связался с Кати и мы составили этот план, ты уже смылся. Тебе же не терпелось подраться. Черт тебя подери, парень! Для человека, который не хотел вступать в армию ни за какие коврижки...

– Я же прошептала тебе в ухо, – шепотом молвила Кати. И её губы были так близко...

Арнобия найти не удалось. Даже его тела. Но после обвала многие потерялись.

Подошло подкрепление от Лугарда. Лорд Джон выжил в предыдущей битве и теперь, невзирая на раны и усталость, руководил поисками брата.

Оказалось, что Лугарды захватили контроль над Горой и предположительно настоящим Оракулом на её вершине.

Но Джереми считал, что все пришедшие в Пещеру, что бы там ни случилось с Оракулом, должны понять, что и Пещера, и вся Гора перешли во власть Аполлона.

Настанет время, подумалось Аполлону, когда соберется Совет богов, чтобы обсудить будущее всего мира. Но без тех божеств, которые стремятся разрушить мир или единолично править в нем. Где-то же есть другие Лики, другие боги, и необходимо связаться с ними. Но это после.

– Если сам Зевс решит оспорить мое воцарение на Олимпе, пусть попробует возразить. Но я не стану спорить со стволом дерева. А вот человеческие жертвоприношения пора прекратить. Аполлон категорически против.

– А как ты желаешь, чтобы тебе поклонялись? – спросила Кати, состроив невинную гримаску. Джереми чуть улыбнулся.

– Мне не нужно поклонение. А про себя подумал, – что означали слова Хранителя Врат, когда он сказал: "Я создал тебя"?

– Бог, которому не нужны жрецы? Отлично! Но я уверена, что множество животных будет ещё принесено на твой алтарь, и в Пещере, и в других местах. Люди не могут жить, не поклоняясь кому-то... или чему-то.

– Если убой животины так им необходим, пускай. По крайней мере, не останутся без мяса. Кати?

– Да?

– Все, чего я хочу, это жить с тобой в тихом месте и заниматься садоводством. Пусть даже выращивать виноград. Или варить мед.

Кати кивнула. Наверняка про себя она смеялась. Со вздохом Джереми был вынужден признать, что спокойной жизни скорее всего не предвидится.

Возможности, которые дарует тесный контакт с богом, выходят за рамки человеческого представления. Перед тобой откроются двери всей Вселенной, если только ты отважишься войти в них. Ты будешь уже не обычным человеком.

– Обычным?

Кто хоть однажды был частью божественной сущности, никогда уже не лишится её.

– Но, может, эта часть заложена в нас изначально? Да и кто бы хотел её лишиться?