Текст книги "Гектор и секреты любви"

Автор книги: Франсуа Лелорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Выбежав из внутреннего дворика, они оказались на заросшей травой и деревьями кольцевой дороге, которая когда-то была защитным рвом. Там они увидели перепуганную Мико, она рыдала и вопила одновременно.

Сидящий у ее ног Жан-Марсель осторожно рыл землю руками.

– Не двигайтесь, – рявкнул он, обращаясь к Гектору. – Скажите япошке, чтоб подошла к вам.

Шизуру и Мико быстро залопотали по-японски, причем казалось, будто на этот раз Шизуру успокаивает Мико, а не наоборот.

Гектор настойчиво попросил Мико подойти к ним, но, парализованная ужасом, она была не в состоянии пошевелиться. Она видела, что Жан-Марсель возится с миной, и боялась сделать даже шаг в сторону.

В конце концов Гектор осторожно прошел по следам Мико и Жан-Марселя и привел девушку к Шизуру, которая взобралась на каменный постамент.

– Так-то лучше, – сказал Жан-Марсель. – Не люблю, когда на меня смотрят во время работы.

Наконец он выпрямился, держа в руках маленькое зеленоватое блюдце из пластмассы.

– Если быть внимательным, их всегда можно заметить. Тем более что дожди размывают почву, и они поднимаются. А вот ночью страшно.

Гектор подумал, что у Жан-Марселя была, наверное, очень интересная жизнь, если он ухитрялся прогуливаться ночью по минному полю. Тем временем Жан-Марсель продолжил свои объяснения.

– Всё, эта штука уже не опасна, – сказал он, – потребуется давление не меньше тридцати кило, чтобы взорвать эту мелкую пакость.

Он начал выкручивать подобие пробки на верху мины, вытащил из нее какую-то трубочку и другие мелкие предметы, зашвырнул их широким жестом в джунгли, после чего положил обезвреженную мину на камень на видном месте.

– Пусть видят, что есть смысл поднять задницу и разминировать здесь более тщательно.

Он подошел к ним с довольным видом. Гектор вспомнил, что один из рецептов счастья гласит: нужно чувствовать, что делаешь нечто полезное, а в данном случае, вне всяких сомнений, Жан-Марсель поработал с пользой.

Шизуру продолжала успокаивать Мико, обняв ее, и две «япошки», как называл их Жан-Марсель, выглядели весьма трогательно.

Через некоторое время все решили, что пора возвращаться к машине, потому что эта история с миной охладила их исследовательский пыл.

Шофер уснул, сидя за рулем. Машина стояла под деревом с открытыми дверцами из-за сильной жары.

– О-о-о-ой! – воскликнули снова маленькие японки. И объяснили, что тоже приехали на машине, но их водитель, по всей видимости, уехал, не дождавшись.

– Мне это не нравится, – заметил Жан-Марсель.

– Мне тоже, – согласился Гектор.

Спасшись от мин, они вполне могли столкнуться со второй опасностью этого красивого места – с людьми. Безумные руководители, которые едва не стерли страну с лица земли, потеряли власть, однако остатки их войск нашли убежище в здешних лесах, где и продолжали жить, обогащаясь за счет разных незаконных деяний. Неподалеку отсюда они выращивали наркотики, добывали драгоценные камни, которые чуть ли не валялись тут на земле, и использовали девушек в качестве живого товара. Время от времени они похищали тех, кто приезжал сюда, и требовали выкуп, а иногда убивали похищенных, но такое случалось все же редко, потому что тогда на них открывала охоту новая местная армия, что наносило ущерб их криминальному бизнесу. То есть риск был невелик (столь же невелик, как вероятность наткнуться на мину в разминированном храме). Однако шофер Мико и Шизуру уехал без них, и это неожиданное бегство могло означать, что ему что-то известно. В отличие от водителя Гектора и Жан-Марселя, который проснулся со смехом, – потому что такого идиота еще надо поискать, как сказал Жан-Марсель.

Гектор размышляет

В машине, чтобы чем-то занять себя, Гектор принялся размышлять о любви. Он ехал на заднем сиденье вместе с Мико и Шизуру, тогда как Жан-Марсель сел рядом с водителем и крайне внимательно следил за дорогой.

Гектор думал о чувствах, которые вызвала у него стюардесса, разносившая шампанское, а также о Жан-Марселе, которому не удавалось сохранять святость во время путешествий по здешним местам. Гордиться тут было нечем, но что поделаешь, если таков один из элементов любви – сексуальное желание, влечение – даже к кому-то, кого ты практически не знаешь, да и не намерен узнать поближе, потому что хочешь только делать с ним то, что делают влюбленные, хотя вовсе не влюблен в этого человека.

На обратном пути пейзаж был таким же красивым, как по дороге к храму, но из-за мыслей об опасности казалось, что за каждым деревом таится угроза. Даже коровы мрачно поглядывали на них исподлобья.

Да, конечно, сексуальное желание – неотъемлемая часть любви, но одного желания недостаточно. Как можно понять, что ты кого-то любишь?

Жан-Марсель вынул из сумки небольшой бинокль.

Гектор думал о Кларе. Он скучал по ней. Ага, вот это и есть любовь – ощущать, что тебе не хватает человека, когда его или ее нет рядом. Однако Гектор помнил, как в детстве родители отвезли его в летний лагерь и он испытывал вначале жгучую потребность в их присутствии. (Через два дня это чувство стало менее мучительным, потому что он успел обзавестись друзьями.) Таким образом, можно скучать по кому-то и любить его, но это не будет сексуальная любовь.

Резкая остановка прервала его размышления – дорогу, не глядя, перешла корова, и Жан-Марсель произнес несколько ругательств, которые ни Мико, ни Шизуру, к счастью, не поняли.

С другой стороны, иногда можно испытывать жгучую потребность в ком-то, с кем вас связывает чисто сексуальная любовь. Гектор припоминал пациентов и пациенток с такой проблемой. Они жаловались: «Нам не о чем говорить друг с другом, я даже не нахожу его/ее симпатичным/симпатичной, но стоит нам оказаться в постели…»

Это походило на наркотики: хочешь отказаться, но не можешь без них обойтись, потому что начинается настоящая ломка.

Он открыл свой блокнот и записал:

Цветочек № 8. Сексуальное желание необходимо для любви.

Встречаются и пары, которые глубоко любят друг друга, но уже почти не занимаются любовью. Ему это было известно, хотя сегодня не принято об этом говорить. Потому он добавил: но не всегда.

Цветочек № 9. Если ты ощущаешь жгучую потребность в ком-то, это доказательство любви.

Тут он заметил, что Жан-Марсель разговаривает по мобильному телефону размером побольше обычного. Поговорив, он спрятал его в сумку, внутри которой Гектор успел разглядеть какой-то черный металлический предмет.

– Все в порядке? – спросил он.

– Связи нет, – ответил Жан-Марсель.

Между тем Гектору показалось, что тот что-то проговорил в трубку.

Через несколько минут он увидел вертолет, который пролетел над ними, а потом исчез.

Он вспомнил, как в отеле ему предложили это транспортное средство, чтобы добраться до храма, однако друзья предупреждали, что есть страны, где никогда не следует садиться в вертолет, и эта страна – именно из таких.

Он снова подумал о Кларе и о шутках, которыми они обменивались, наблюдая за крабами, там, на островном пляже. В тот момент у них отсутствовало желание и они не испытывали жгучей потребности друг в друге, потому что были вместе. И все-таки это были минуты огромного счастья, когда оба они смеялись над одним и тем же. Как охарактеризовать такой вид любви?

Мико спросила, что он записывает в блокноте, и он ответил, что фиксирует свои размышления о любви. Мико перевела его слова Шизуру, и они обе заинтересовались. Девушки любой страны любят поговорить о любви, решил Гектор, а вот парни – не всегда. Гектор поинтересовался у Мико, в чем японцы видят самое серьезное доказательство любви.

Шизуру и Мико немного посовещались, а потом сказали, что самое серьезное доказательство – это когда тебе плохо без этого человека и ты все время думаешь о нем или о ней.

Еще один аргумент, опровергающий «культурологические глупости», сказал бы профессор Корморан.

Дорогой Гектор!

Мне так грустно, что ты один и далеко от меня после нашего последнего разговора. Напрасно я не дождалась твоего возвращения, чтобы поговорить о нас, но ты задавал мне вопрос за вопросом, и я в конце концов поделилась своим беспокойством. А теперь ты уехал, и я спрашиваю себя, права ли была, сказав, что не уверена в своих чувствах. Я по-прежнему к тебе привязана, и вот доказательство: мне сейчас не хватает тебя. Но в то же время – извини, если причиню тебе боль, – мне кажется, что нам не удастся стать настоящей парой. У меня такое ощущение, будто ты уже член моей семьи, но не как будущий муж или отец моих детей. С другой стороны, мысль о том, что я тебя больше не увижу, мучительна для меня, и в определенном смысле я хочу тебя сохранить. Можно бы сказать, что в качестве друга, но это определение слишком слабо, ты – человек, который мне ближе всех в мире, не говоря уж о твоих необыкновенных достоинствах.

Ты сейчас, наверное, думаешь, будто у меня все в голове перепуталось и я сама не знаю, чего хочу. И ты до некоторой степени прав. Мы давно знаем друг друга, и у нас уже бывали и подъемы и провалы. Однажды мне захотелось, чтобы мы поженились, но я помню, что у тебя тогда не было особенного желания создавать семью. Говорю это и догадываюсь, что ты будешь казниться, упрекая себя в упущенном шансе. Но не мучай себя, такова жизнь, чувствам не прикажешь, и в них нельзя винить ни себя, ни других.

Ты по-прежнему остаешься самым главным человеком в моей жизни, несмотря на то что я не вижу, как бы мы могли и дальше оставаться вместе. Как ужасно, всякий раз, когда я произношу эти слова, мне кажется, будто я бью тебя. Но мы же всегда были искренними друг с другом.

Будь осторожен, заботься о себе и повторяй, что ты навсегда останешься моим Гектором, что бы ни случилось.

Целую.

Гектор допил свою водку с амаретто и подождал, пока красивая официантка в саронге принесет ему следующую порцию. Над бассейном опускалась ночь, и он спрашивал себя, чем бы ему отвлечься, чтобы не думать постоянно о Кларе. Ему это почти удалось, но тут в баре зазвучали первые нотки песни, которую он сразу узнал. Когда-то они слушали ее вместе с Кларой, и сейчас он испытал шок, припомнив слова:

 
Не люблю тебя больше, любовь моя,
каждый день не люблю тебя,
Не люблю тебя больше, любовь моя,
каждый день не люблю тебя [6]6
  Песня Ману Чао.


[Закрыть].
 

Грустная мелодия разрывала сердце Гектора на части.

В этот момент появился Жан-Марсель, тоже вроде не в своей тарелке. Он подсел к Гектору и, не обращая внимания на песню, рассказал о недавнем телефонном разговоре с женой.

– Как вы думаете, можно долго любить друг друга, а потом перестать? – спросил он у Гектора.

Тот ответил: боюсь, это действительно вполне возможно. И вспомнил о таблетках профессора Корморана. Нет ли среди них такой, что позволила бы двоим любить друг друга так долго, как им захочется?

– Мне кажется, у нас с женой все кончено, – поделился Жан-Марсель. – А ведь мы были так счастливы вместе…

Они заказали бутылку белого вина, потому что после нескольких коктейлей от них начинает мутить.

Жан-Марсель и Гектор стали обмениваться соображениями насчет женщин – идеальный ритуал для мужчин, которым хочется побыстрее установить приятельские отношения.

– Во-первых, они не знают, чего хотят.

– Во-вторых, они всегда всем недовольны.

– Начни обращаться с ними по-хорошему – и тут же поплатишься.

– Хуже всего советы подруг.

– Они все время пытаются нас приручить, а стоит им этого добиться – и мы перестаем их интересовать.

В конце концов, покончив со второй бутылкой, они решили отправиться в город и остановили тук-тук, нечто вроде местного рикши на мопеде, на котором двух сильных белых мужчин вез менее белый и более слабый.

На ходу их обдувал ночной ветерок, после дневного зноя это было особенно приятно. На улицах царило спокойствие, изредка попадались автомобили и собаки и мелькали многочисленные ярко освещенные бары и несколько массажных салонов с мигающими неоновыми вывесками. Все выглядело так, будто в этом городе люди нуждались в массаже двадцать четыре часа в сутки, – наверняка после утомительных походов в храмы. Однако Гектор вспомнил, о чем рассказывал директор гостиницы, и догадался, что дело тут не просто в обычном массаже.

Тук-тук привез их к бару, где множество европейцев пили пиво, беседуя с молодыми женщинами азиатского типа.

Две из них тут же обратились к Гектору и Жан-Марселю. Они попросили угостить их выпивкой, а взамен были готовы, казалось, бесконечно повторять мужчинам, что те очень красивые, и пытаться узнать название их отеля. Они широко улыбались, демонстрируя прекрасные зубы, но в их глазах Гектор читал гораздо менее веселые мысли. О младших братьях и сестрах, которых нужно прокормить. О сутенере, требующем денег. О лекарствах, без которых не обойтись.

Гектор и Жан-Марсель переглянулись.

– У меня нет настроения, – сказал Жан-Марсель.

– У меня тоже, – согласился Гектор.

Они вышли на улицу и забрались в тук-тук, причем стало ясно, что Жан-Марсель изрядно выпил, так как ему не удалось вскарабкаться на сиденье с первой попытки.

– Кёлс, кёлс! – крикнул водитель.

Гектор не понимал по-кхмерски, поэтому просто сказал «отель» и задремал, продолжая при этом следить, чтобы Жан-Марсель не свалился.

Потом тук-тук привез их куда-то и остановился у здания, похожего на небольшой темный сарай, где местные парни спокойно сидели в креслах. Гектор и Жан-Марсель креслам обрадовались, потому что они были гораздо удобнее жестких сидений тук-тука. Сначала Гектор заметил, что они здесь единственные белые, потом – что напротив них, под ярким светом, на пластмассовых стульях сидят несколько девушек. Они выглядели как студентки в Гекторовой стране, в джинсах и майках известных марок, в босоножках на высоком каблуке, открывавших их очаровательные маленькие пальчики. Кто-то из них говорил по мобильному, другие беседовали или молчали, глядя в пространство со скучающим видом. Гектор недоумевал, почему все девушки сидят с одной стороны, а мужчины – с другой и почему девушки освещены так ярко, что некоторые даже моргают из-за бьющего им в глаза света. И вдруг все понял.

Он увидел, что некоторые из девушек смотрят на него и улыбаются, другие, наоборот, как только он на них взглянул, поспешили закрыть руками лицо, на котором читался испуг. Они казались такими юными, эти женщины, которым по возрасту надо бы ходить в школу и смотреть телепрограммы для подростков. В другой стране они бы стали студентками, продавщицами, стажерками. Некоторые из этих азиаток напомнили Гектору дочек друзей или его молодых пациенток. Они болтали друг с другом так же, как их ровесницы в нормальной стране, потому что это место считалось нормальным и в данной стране, и во всем регионе.

Гектор заметил, что Жан-Марсель тоже за ними наблюдает, и вспомнил, как тот рассказывал о своей шестнадцатилетней дочке.

Гектор и Жан-Марсель снова переглянулись и направились к тук-туку.

– Кёлс? Кёлс?.. Пойс? – простонал водитель.

– Отель! Отель! Отель! – ответил ему Жан-Марсель. Громковато, подумал Гектор.

У водителя тоже имелась семья, которую нужно кормить, а за привезенных по известным адресам клиентов ему платили комиссионные.

Позже, у себя в номере, Гектор обратился к своему блокноту и нашел:

Цветочек № 8. Сексуальное желание необходимо для любви.

Когда он писал, то ему казалось, что это не всегда и не для всех верно.

Подумав о девушках, освещенных ярким светом, он написал:

Цветочек № 10. Сексуальное желание мужчин может стать причиной многих несчастий.

Он вспомнил парней, которые сидели в том сарае и все никак не могли сделать окончательный выбор или только предавались мечтам, потому что у них не хватало денег и полчаса девичьей красоты были им не по карману. Вспомнил обо всех мужчинах из его собственной страны, которых отвергли любимые, – они, возможно, мечтали бы попасть в такое место (ведь, в конце концов, неизвестно, как бы он себя повел, окажись он там в другой вечер, выпив до этого чуть больше или чуть меньше, или если бы его не терзали мысли о Кларе). Вспомнил о том, что говорил старый Франсуа. Найдись способ подавлять сексуальное желание, может, жизнь стала бы спокойнее и честнее?

Гектор делает выбор

Гектор уже засыпал, когда в номер постучали. Он включил настольную лампу и, шлепая босыми ногами по гладкому, покрытому лаком паркету из тропического дерева, подошел к двери. За ней стояла молодая массажистка с труднопроизносимым именем, все такая же очаровательная в своем саронге. Она снова грациозно приветствовала его на восточный лад. Девушка выглядела смущенной. Гектор пригласил ее войти.

Он был очень удивлен. Он ведь ничего не заказывал, а красивые соблазнительные девушки стучатся ночью в дверь вашего номера только в романах. Войдя внутрь, прелестная массажистка протянула ему конверт. Гектор предложил ей сесть в одно из кресел, и она устроилась в нем по-турецки, подложив под себя скрещенные ноги. При свете настольной лампы ее лицо имело восхитительный янтарный оттенок, а гибкая фигурка и улыбка наводили на мысль, что одна из прекрасных каменных танцовщиц с барельефа под покровом ночи отделилась от стены и выскользнула из своего храма, чтобы навестить Гектора. Девушка молча смотрела на него, и он почувствовал смущение.

Гектор вскрыл конверт. Как он и подозревал, это было письмо от профессора Корморана.

Дорогой друг!

Еще одну записку я Вам оставил в храме и, надеюсь, Вы ее нашли. В ней я предупреждал, что за всеми Вашими действиями пристально следят, не говоря уж о вашей переписке по электронной почте, независимо от адреса. Именно поэтому я выбрал эту очаровательную посланницу, нежную Вайлу, которая доставит Вам письмо. Я уверен, что она, как жена Цезаря, вне подозрений.

Дорогой друг, теперь, если у вас хватит мужества, Вы можете присоединиться к эксперименту, который я провожу. Так Вы примете участие в крупнейшем прорыве в истории науки, а заодно и в зарождающейся революции, которая потрясет человечество – наши нравы, культуру, искусство и, вне всяких сомнений, экономику. Подумайте о том, как изменится мир, если нам удастся обуздать силы любви!

Но не будем забегать вперед, речь идет всего лишь о первом этапе, и я сам пока что пробираюсь ощупью, если такое выражение позволительно.

Я дал прелестной Вайле два маленьких флакончика. В них раствор смеси двух веществ. Предлагаю Вам обоим одновременно выпить их содержимое в каком-нибудь укромном месте. Ничего не бойтесь, я уже поставил над собой этот эксперимент, и данное письмо – лучшее доказательство того, что я сохранил рассудок. Чтобы было легче убедить мою дорогую Нот, которую не очень интересуют ученые исследования на западный манер, я предложил ей выпить мой любовный напиток на рассвете, в руинах посещенного Вами храма любви. Мы провели там несколько спокойных и одновременно насыщенных часов, о которых она отнюдь не сожалеет, несмотря на то что наше словесное общение было крайне ограничено моим слабым знанием кхмерского языка и ее полным незнанием английского. Однако мы заменили его той близостью и эмоциональной интимностью, которым привычные слова зачастую только препятствуют.

Чтобы Вы избежали побочных действий напитка, которые наблюдались у меня (их Вам, наверное, описал этот болван – директор гостиницы), я изменил пропорции смеси: меньше сексуального влечения, больше эмоций и эмпатии. Кроме того, на случай, если Вы не захотите, чтобы между Вами и очаровательной Вайлой создалась стойкая привязанность, которая может осложнить Вашу жизнь, я разработал и третью формулу, предназначенную для устранения эмоциональных последствий эксперимента. Мне удалось сделать специальную таблетку-антидот. Если решите ее принять, советую сделать это вместе с партнершей, чтобы избавить ее от вечных страданий после Вашего отъезда. Что до меня, то я не принимал это противоядие, поскольку решил, что моя прекрасная и нежная подружка – несомненно, лучшее, чего я могу ждать от жизни. А как насчет беседы, спросите Вы. Но беседы меня больше не интересуют, разве что с несколькими коллегами и с Вами. Поэтому…

Пленила ты сердце мое, сестра моя, невеста! Пленила ты сердце мое одним взглядом очей твоих, одним ожерельем на шее твоей [7] 7
  Песнь Песней, 4:9.


[Закрыть] .

Итак, дорогой друг, я представляю себе, как Вы знакомитесь с этим письмом, а чаровница тем временем дожидается решения у Ваших ног, готовая нравиться и подчиняться Вам. Замечу, что на полное и безоговорочное согласие ее должен был подвигнуть рассказ подруги об эксперименте, не говоря уж о Вашем личном обаянии, которое я не склонен недооценивать.

Если Вы умеете читать, то отыщите указание на мои ближайшие планы, и возможно, нам вскоре удастся встретиться.

Всегда Ваш Честер Джи Корморан.

Гектор сложил письмо и увидел, как Вайла подняла на него глаза. В них он прочел ожидание и такое доверие, какое редко встречал у кого-либо. Сидя в той же позе, она держала на раскрытой ладони два цилиндрических флакончика размером с колпачок от шариковой ручки.

Гектор пребывал в растерянности. Он чувствовал себя примерно как Милу [8]8
  Милу– собака Тинтина.


[Закрыть], который оказался перед выбором: то ли нести в зубах очень важное послание, то ли бросить его, чтобы схватить только что запримеченную великолепную кость. На рисунках видно, как его душа мечется между Милу-дьяволенком и Милу-ангелочком, каждый из которых старается склонить его на свою сторону. В данном случае посланием, от которого не следовало избавляться, была его свобода и, возможно, любовь к Кларе, а восхитительно соблазнительной косточкой – нежная Вайла, готовая подарить себя ему, Гектору, и экстазу, который ей описала подруга.

И вдруг письмо, которое он держал, напомнило ему слова Клары: «Мне кажется, что нам не удастся стать настоящей парой».

Он схватил флакончики-близнецы с раскрытой ладони Вайлы. Она ему улыбнулась и нежно обняла его ноги.