Текст книги "Призванный"

Автор книги: Филис Кристина Каст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Глава 11

Ленобия

Ленобия принюхалась. Помимо запаха опилок, кожи, корма и лошадей здесь пахло чем-то еще – дымным и смутно знакомым. Она в последний раз провела мягкой щеткой по спине своей любимицы Муджажи, плотной черной кобылки породы квотерхорс, и, следуя на запах, вышла из стойла, двигаясь по длинному широкому коридору, разделяющему два ряда просторных стойл.

Тонкий аромат привел ее именно туда, куда она ожидала – в находившееся по соседству с помещением, в котором хранилась упряжь, большое стойло для готовящихся ожеребиться кобыл. Стараясь двигаться тише, Ленобия успокаивала себя тем, что вовсе не следит за новым конюхом, а просто не хочет напугать его лошадь.

Тревис стоял к ней спиной. В одной руке он держал толстый дымящийся пучок сушеных трав, окуривая себя. Другой рукой он разгонял светлый дым.

Бонни, его большая кобыла першеронской породы, клевала носом, подогнув одну ногу. Она лишь слегка дернула ухом, когда Тревис подошел к ней и обвел дымящимся пучком контур ее крупного тела. От Бонни ковбой направился к подобию ложа, которое устроил в дальнем углу стойла, и окурил его тоже. И только когда он начал разворачиваться от «кровати», Ленобия отступила в тень.

Обдумывая, что же она только что увидела, Ленобия вышла из боковой двери конюшни, преодолела несколько метров до скамейки, села на нее и вдохнула прохладный ночной воздух, пытаясь привести мысли в порядок.

Ковбой жег шалфей. Ленобия была уверена, что пахло именно белым шалфеем. Он отлично очищает от скверны. Но с чего бы простому оклахомскому парню этим заниматься?

Что она знала о людях… Она общалась с ними лишь изредка последние лет… Ленобия повертела на безымянном пальце левой руки тонкое золотое кольцо с изумрудом в форме сердца. Она точно знала, сколько не приближалась к людям, в частности, к мужчинам – двести двадцать три года.

Ленобия посмотрела на свой безымянный палец. Было достаточно темно. Рассвет только начал окрашивать черное небо в серо-голубой цвет, и ей удалось вглядеться в насыщенную зелень изумруда. При таком освещении его красота казалась иллюзорной, неясной – как воспоминания о лицах из прошлого.

Ленобия не любила эти воспоминания. Она уже давно усвоила, что жить надо здесь и сейчас. Борьбы хватало и в настоящем. Ленобия посмотрела на восток и поежилась под исходящим оттуда светом.

– И в настоящем хватает счастья. Лошадей и счастья. Лошадей и счастья, – она повторила эти три слова, которые за более двести лет стали ее мантрой. – Лошади и счастье.

– Для меня они всегда шли рядом.

Хотя разум зафиксировал, что с ней заговорил ковбой, а не какой-то грозный противник, тело Ленобии тут же взвилось в воздух и приняло оборонительную стойку, одновременно из конюшни раздалось взволнованное ржание проснувшейся кобылы.

– Тихо, тихо, – сказал Тревис, поднимая руки, чтобы показать, что они пусты, и делая шаг назад. – Я не хотел…

Ленобия не обратила на это внимания, набрала в грудь воздуха и тихо произнесла:

– Опасности нет, со мной все хорошо. Спи, моя красавица. – А затем подняла голову и уставилась на мужчину. – Запомните: не подкрадывайтесь ко мне! Никогда.

– Да, мэм. Урок усвоен, хотя я и не собирался. Если честно, не думал, что в это время здесь может оказаться вампир.

– Мы не сгораем на солнце. Это миф. – Ленобия размышляла, нужно ли ему знать, что для красных вампиров и недолеток солнечный свет губителен, но ответ конюха сбил ее с толку.

– Да, мэм, знаю. А еще мне известно, что на солнце вам неуютно, вот почему я подумал, что буду здесь один, если выйду из конюшни и покурю, – Тревис замолчал и вытащил тонкую сигару из нагрудного кармана своего бахромчатого кожаного плаща, – любуясь рассветом. Я даже не заметил, что вы тут сидите, пока вы не заговорили.

Его улыбка очаровывала, повторяясь в его глазах, в которых плясали искорки, меняя их обычный карий цвет на более светлый, ореховый.

Прежде Ленобия этого не замечала, но теперь ее желудок сжался при виде этой перемены. Она быстро отвела взгляд от его глаз, и мысленно встряхнулась, чтобы сосредоточиться на его словах.

– Вы говорили про лошадей и счастье, и я отозвался, не подумав. В следующий раз перед тем, как что-нибудь сказать, кашляну или сделаю еще что-нибудь…

Чувствуя себя странно обескураженной, Ленобия спросила у него первое, что пришло на ей ум:

– Откуда вам известно о вампирах? Вы были фамильяром одного из нас?

Его улыбка стала шире.

– Нет, ничего подобного. Я немного знаю о вас, потому что вы нравились моей маме.

– Я? Ваша мама меня знает?

Он покачал головой.

– Нет, мэм, не вы лично. Я имел в виду вампиров вообще. Видите ли, у мамы был друг, которого Пометили в детстве. Они продолжали общаться, писали друг другу письма – множество писем. Они переписывались, пока мама не умерла.

– Мне жаль, что так случилось, – сказала Ленобия, чувствуя себя неловко. Человеческая жизнь так коротка. Убить человека очень просто. Странно, что она почти забыла об этом. Почти.

– Спасибо. Это рак, он быстро забрал ее. Она уже пять лет как скончалась. – Тревис отвернулся, глядя на восходящее солнце. – Рассвет был ее любимым временем суток. Мне нравится вспоминать ее в подобные минуты.

– Это и мое любимое время суток, – против воли вырвалось у Ленобии.

– Любопытное совпадение, – заметил Тревис, переводя взгляд на нее и улыбаясь. – Мэм, могу ли я задать вам вопрос?

– Да, пожалуйста, – сказала Ленобия, успокаиваясь больше от улыбки, чем от просьбы ответить на вопрос.

– Ваша кобыла позвала вас, когда я вас напугал.

– Вы меня не напугали, а спугнули. Большая разница.

– Вы, наверное, правы. Но, как я сказал, ваша кобыла вас позвала. Потом вы заговорили, и она успокоилась, хотя никак не могла услышать вас отсюда.

– Это не вопрос, – сухо сказала Ленобия.

Он приподнял брови:

– Вы умная женщина. Вы же знаете, о чем я спрашиваю.

– Вы хотите знать, слышит ли Муджажи мои мысли?

– Именно, – медленно кивнул Тревис, не сводя с нее глаз.

– Не в моих привычках обсуждать с людьми дары нашей Богини.

– Никс, – сказал Тревис. Когда Ленобия уставилась на него, он пожал плечами и продолжил: – Ведь так зовут вашу Богиню?

– Да.

– А Никс есть дело, говорите ли вы о ней с людьми?

Ленобия пристально смотрела на него. Казалось, что его гложет простое любопытство.

– А как бы ответила на этот вопрос ваша мать?

– Она бы сказала, что Уиллоу много писала ей о Никс, и Богиня совсем не возражала. Мы с Уиллоу, конечно, не держим связь, и в последний раз виделись на маминых похоронах, но тогда она казалась довольно здоровой, и богиня совершенно точно ее не покарала.

– Уиллоу?

– Да, а мою при рождении назвали Рэйн. Так вы ответите на мой вопрос?

– Отвечу, если вы ответите на мой.

– Идет, – согласился он.

– Дар Никс мне – близость к лошадям. Я не могу в буквальном смысле слова читать их мысли, как и они мои, но я получаю от них образы и эмоции, особенно от тех, с кем тесно связана, как, например, от моей кобылки Муджажи.

– И Бонни посылала вам такие образы и тому подобное обо мне?

Ленобия еле удержалась, чтобы не улыбнуться в ответ на его пыл.

– Да. Она вас очень любит. Вы хорошо заботитесь о ней. Ваш першерончик интересно мыслит.

– Так и есть, разве что тупит иногда.

Ленобия наконец улыбнулась.

– Но никогда не подличает, даже когда забывает, что весит почти тонну и едва не перешагивает через обычных людей.

– Ну, мэм, я полагаю, что Бонни и через обычных вампиров переступит, если ей представится такая возможность.

– Я запомню, – пообещала Ленобия. – А теперь мой вопрос. Зачем вы окуривали себя и помещение?

– Ой, вы это видели? Ну, мэм, мой отец наполовину маскоги. Вы, наверное, знаете их как индейцев племени криков. Он передал мне несколько привычек, и одна из них – окуривание нового места обитания. – Тревис замолчал и усмехнулся. – А я-то думал, что вы спросите, зачем я согласился на эту работу.

– На это Бонни мне уже ответила.

Ей польстило, что его глаза удивленно распахнулись.

– Вы же сказали, что не можете читать мысли лошадей.

– Бонни лишь сообщила, что последнее время вы часто переезжали. И это говорит мне, что наш Дом Ночи – всего лишь еще одна остановка на вашем жизненном пути.

– А Бонни в порядке? Я имею в виду, ей от этого не плохо?

Тепло, исходящее от ковбоя, разлилось по венам Ленобии и согрело все ее тело.

– У вашей лошадки все хорошо. Пока она с вами, она счастлива.

Тревис сдвинул шляпу назад и почесал лоб.

– Рад это слышать. Мне сложно было устроиться на одном месте после смерти мамы. На ранчо все совсем не так без…

Рев моторов и крики неподалеку внезапно прорезали тишину мирного раннего утра.

– Что, черт возьми, там происходит?

– Без понятия, но скоро узнаю.

Ленобия встала и пошла на звуки хаоса. Она заметила, что Тревис следует за ней по пятам и обернулась:

– Когда Неферет принимала вас на работу, упомянула ли она о неприятных событиях, которые недавно произошли в этом Доме Ночи?

– Нет, мэм, – ответил он.

– Возможно, вам стоит еще раз подумать насчет этой работы. Если вы ищете покоя, то здесь точно не то место.

– Нет, мэм, – повторил Тревис. – Я никогда не убегаю от драки. Не нарываюсь на кулаки, но когда они меня настигают, не бегу.

– Жаль, что ковбои больше не носят с собой шестизарядники, – пробормотала Ленобия.

Тревис похлопал по карману плаща и сурово улыбнулся:

– Некоторые из нас еще носят, мэм. Власти Оклахомы поступили разумно, разрешив нам носить оружие скрытно.

Глаза Ленобии слегка округлились.

– Рада это слышать. Просто подсказка: если у этого существа крылья, как у птицы, а глаза красные и похожи на человеческие, стреляйте в него немедленно.

– Вы же не шутите?

– Нет.

Вместе они прошли по освещенному кампусу и обогнули главное здание школы. Дойдя до центральной лужайки, оба замедлили шаг и остановились.

Ленобия покачала головой:

– Невероятно.

– В них же не надо стрелять, да?

Она нахмурилась.

– Пока нет.

Ленобия прошествовала в середину вереницы грузовиков, планшетов, садового оборудования и мужчин – людей – и подошла к заспанной, всклокоченной и разозленной вампирше, пытавшейся выгнать пришельцев.

– Вы оглохли или тупые? Я сказала, что вы не притронетесь к моей земле, особенно в эти часы, когда профессора и ученики пытаются уснуть!

– Гея, что происходит? – Ленобия положила руку на плечо вампирши, поскольку та выглядела так, будто вот-вот набросится на бедного озадаченного мужчину с папкой, который недальновидно выступил вперед в качестве руководителя группы.

Он смотрел на Гею взглядом, полным одновременно ужаса и восхищения, и Ленобия его понимала. Гея была высокой, стройной и необыкновенно красивой даже по вампирским меркам. Она могла бы стать успешной моделью, если бы не довольствовалась садоводством.

– Эти люди, —Гея произнесла это слово так, словно оно было гадким на вкус, – заявились сюда и накинулись на мою землю!

– Послушайте, миссис, я уже говорил, что вчера нас наняли садовниками в Дом Ночи. Мы ни на что не накидывались, а просто подстригали газон!

Ленобия подавила возглас досады и спросила у мужчины:

– А кто вас нанял?

Он посмотрел на свою папку:

– Босс сказал мне обратиться к Неферет. Это вы?

Ленобия покачала головой.

– Нет, но так зовут нашу Верховную жрицу. – Она повернулась к садовнице. – Гея, тебя разве не предупредили, что Неферет будет нанимать людей на работу в Доме Ночи?

– Предупредили, но забыли упомянуть о том, что они будут посягать на моиобязанности!

«Конечно, ты не знала, – сердито подумала Ленобия. – Неферет не хотелось, чтобы кто-то из нас был готов к ее поступкам, а ты оберегаешь свою траву, кусты и цветы, как я – лошадей, и наша Верховная интриганка прекрасно это знает…»

Ленобия покачала головой, поражаясь изощренному уму Неферет.

– Нет, Гея, – вздохнула она. – Никто не посягает на твои обязанности. Тебе помогают.

Ленобия увидела сомнение в глазах Геи. Очевидно, та, как и сама Ленобия, не хотела принимать помощь от людей, но если воспротивиться приказу Верховной жрицы, одобренному Высшим советом, то в школе начнется хаос.

А согласно древней вампирской традиции они не должны враждовать на глазах у людей.

– Понятно.

Ленобия немного расслабилась, когда Гея выбрала следование традиции.

– Меня просто застали врасплох. Спасибо, Ленобия, за то, что помогла мне разобраться в ситуации. – Гея повернулась к мужчине и его работникам, нервно переминающимся с ноги на ногу. Она улыбнулась, и Ленобия увидела, как лица мужчин соловеют, а их глаза округляются от ее неземной красоты. – Простите за путаницу. Кажется, я что-то неверно поняла. Давайте обсудим, какие обязанности вы будете выполнять, и как будет лучше…

Ленобия тактично удалилась, когда Гея пустилась объяснять, как важно стричь газоны только в определенные фазы луны.

Тревис снова зашагал рядом с ней.

Он кашлянул.

Не глядя на него, Ленобия сказала:

– Давайте же, говорите, не тяните.

– Мэм, мне кажется, что в школе происходит чертовская неразбериха с работой.

– Мне тоже, – отозвалась Ленобия.

– Ваш босс, похоже, не…

– Неферет мнене босс, – поправила его Ленобия.

– Хорошо, я перефразирую. Похоже, мойбосс нанимает людей, не предупреждая об этом их будущих непосредственных руководителей, которых эти назначения больше всего касаются. Поэтому я и задаюсь вопросом, связано ли это с упомянутыми вами чуть раньше тяжелыми временами?

– Возможно, – ответила Ленобия. Они уже дошли до главного входа в конюшни.

Она остановилась и повернулась лицом к Тревису. – Вам стоит привыкнуть не удивляться сумятице и хаосу. Сейчас их здесь больше, чем обычно.

– Но в подробности вы вдаваться не станете, верно?

– Верно, – подтвердила Ленобия.

Тревис сдвинул шляпу назад.

– А про птиц с красными глазами расскажете?

– Вороны-пересмешники, – пояснила Ленобия. – Так их называют. Лошади их не любят, а они не любят лошадей. В последнее время они принесли нам массу неприятностей.

– Что они такое? – спросил Тревис.

Ленобия вздохнула.

– Не люди, не птицы и не вампиры.

– Ну, мэм, похоже, они не из хороших парней. Мне стрелять, если они приблизятся к лошадям?

– Стреляйте, если они нападутна лошадей, – пристально посмотрела ему в глаза Ленобия. – Мое главное правило: сначала защити лошадей, потом задавай вопросы.

– Хорошее правило, – одобрил Тревис.

– Я тоже так думаю, – Ленобия кивнула в направлении конюшен. – У вас есть все, что нужно?

– Да, мэм. Мы с Бонни неприхотливы. – Он замолчал, а потом добавил: – Хотите, чтобы я спал в то же время, что и вы, чтобы наши смены совпадали?

– Да, вам потребуется изменить режим сна, но только для того, чтобы он совпадал с режимом всей школы, а не только с моим, – быстро возразила Ленобия, удивляясь тому, что он ее смутил. – И вы поразитесь, когда увидите, как быстро привыкнет Бонни к тому, что день и ночь поменялись местами.

– Мы с Бонни довольно много ездили по ночам.

– Отлично, значит, вы уже готовы к этому изменению. – Несколько секунд они неловко переминались у двери, а затем Ленобия сказала: – Я живу здесь, наверху. – Она указала на второй этаж над конюшней. – А остальные преподаватели – там. – Ленобия кивнула в сторону главного здания школы. – Я предпочитаю держаться ближе к лошадям.

– Похоже, мы сходимся во взглядах, по крайней мере, по одному вопросу.

Ленобия вскинула бровь.

– Предпочитаем лошадей, – улыбнулся Тревис и открыл перед ней дверь.

Ленобия вошла в конюшню, и они с Тревисом молча прошли по коридору до лестницы, ведущей наверх.

– Увидимся на закате, – сказала она.

Тревис приподнял шляпу:

– Да, мэм. Спокойной вам ночи.

– Спокойной ночи, – попрощалась Ленобия и поспешила вверх по ступенькам, чувствуя, как его взгляд обжигает ее спину еще долго после того, как она скрылась из виду.

Глава 12

Аурокс

Вслед за Жрицей Аурокс вышел из общежития для преподавателей в угасающий вечерний свет. Хотя стояла зима, и лучи солнца не несли тепла, да и на свет, по правде говоря, были скупы, Неферет скривилась, словно от боли. Аурокс увидел, что она натягивает капюшон зеленого платья на лицо, полностью скрывая его.

– Свет! – выплюнула Неферет. – Я заставлю их заплатить за то, что они вынудили меня проделать этот путь днем. – Она глянула на Аурокса и надела темные зеркальные очки. – То есть, тызаставишь их заплатить!

– Да, Жрица, – машинально ответил он.

Неферет царственно прошествовала к большому черному автомобилю, которым Ауроксу предстояло научиться управлять, и остановилась у двери, ожидая, что ее откроют, что Аурокс и сделал. И еще он заметил, что даже при свете дня Неферет отбрасывает неестественно темную тень.

«Тьма всегда рядом с ней», – подумал он.

Когда Аурокс завел машину, Неферет нажала на кнопку на зеркале заднего вида, и раздался голос:

– Да, Неферет, куда вас сегодня отвезти?

– Средняя школа Уилла Роджерса, Талса, Оклахома, – отозвалась Неферет и скомандовала Ауроксу: – Следуй его указаниям!

– Да, Жрица. – Вот и все, что требовалось ответить.

* * *

Припарковавшись у светлого здания из камня и кирпича, Аурокс нашел его приятным. Вместе с Неферет он вошел в первый из светлых широких коридоров, и сразу же попятился, ошеломленный духом этого места. Здание словно было наделено сознанием, и Аурокса успокаивала его мудрая, умиротворяющая атмосфера.

Но как это возможно? Почему здание вызывает в нем такие ощущения?

На посту находился лишь один пожилой охранник. Он, прихрамывая, подошел к Ауроксу и Неферет, выражая больше любопытство и вежливость, чем осторожность.

– Чем могу вам помочь?

– Есть ли в этой школе подземные помещения? Большой подвал или система туннелей? – спросила Неферет, откидывая назад капюшон и снимая темные очки.

Сперва охранник вытаращил глаза, ошеломленный ее красотой, а затем уставился на сапфировую татуировку.

– В нашем подвале есть старые туннели, но ими особо никто не пользовался со времен, когда в них было бомбоубежище. Мы их держим в качестве укрытия на случай торнадо. А зачем…

– Как туда попасть? – перебила его Неферет.

– Простите, но мне нужно получить разрешение администрации на…

– Это необязательно. – На этот раз она соблазнительно улыбнулась. – Я просто собираю исторические данные об этом здании. В туннели все еще можно войти?

Вопрос Неферет смутил мужчину не меньше, чем ее очаровательная улыбка.

– О, да, пройти туда несложно. Просто идите по главному коридору, пока не дойдете до библиотеки. – Он махнул рукой вправо. – За углом перпендикулярного коридора будет лестница. Спуститесь на этаж. Пройти в туннели можно через старый кабинет музыки, дверь в него где-то в середине следующего коридора справа. Вот у меня ключ, и я не думаю, что если вы быстренько посмотрите туннели, это кому-то навредит. Сейчас уроков нет, и…

– Обездвижь его, но не убивай, – приказала Неферет. – Ах да, дай-ка мне ключ.

Аурокс ударил мужчину так, что тот потерял сознание. Вряд ли он умер, но Аурокс не был в этом уверен. Времени проверять не было. Он протянул Неферет связку ключей, и она поспешила в направлении, неблагоразумно указанном охранником.

Войдя в просторный холл слева, жрица остановилась и принялась рассматривать закрытые двери. Аурокс смотрел вместе с ней. В комнате было уютно, над столами и книжными полками нависали большие декоративные фонари.

И странно, что внутри Аурокса шевельнулось чувство ожидания.

– Библиотека, – сказала Неферет. – И вся эта божественная архитектура в стиле ар-деко бездарно тратится на человеческих подростков! – Неферет не стала восторгаться красотой и величием здания. Она кивнула в сторону перпендикулярного коридора впереди: – Мы идем правильно.

Почти неохотно Аурокс последовал за ней.

– Это школа, такая же, как Дом Ночи? – Ему было необходимо задать хоть несколько вопросов из тех, что роились у него в голове.

Неферет даже не удостоила его взглядом.

– Это человеческая школа для всех – совсемне такая, как Дом Ночи. – Она изящно передернула плечами. – Я чуть ли не воочию вижу гормоны и тестостерон. Почему ты спрашиваешь?

– Просто любопытно, – ответил он.

Она мельком взглянула на него:

– Лучше не надо.

– Да, Жрица, – тихо ответил он.

Они шли вглубь здания, и в коридоре становилось все темнее и темнее. Тени вокруг Неферет всколыхнулись, когда она остановилась перед разрисованной нотами дверью.

– Вот она, – сказала Жрица, открывая дверь и входя в темное помещение, пахнущее пылью и забвением. Слева располагалась комната, полная металлических пюпитров и стульев. Перед гостями предстало захламленное пространство, из которого открывался путь в темноту. Неферет заколебалась и разочарованно вздохнула.

– Я уже устала искать.

Она подняла правую руку, прижала острый ноготь среднего пальца левой к середине ладони и рассекла кожу, тут же окрасившуюся в красный цвет.

– Приказываю тебе отвести меня к красным, и пусть платой будет моя кровь.

Аурокс заворожено смотрел, как Тьма выползает из теней, отбрасываемых Неферет, и углов помещения.

Любопытные щупальца протянулись к Неферет. Обвиваясь вокруг ее тела, они ползли по коже к вытекающей из ладони крови. Тьма питалась, отчего Неферет дрожала и извивалась, словно от боли, но не сжимала кулак и не отстранялась.

От этого Аурокс начал чувствовать.Частично он радовался, предвкушая предстоящую битву и гнев, и силу, которые она пробудит. Но еще он чувствовал отвращение. Тьма пульсировала вокруг Неферет, злобная, липкая и опасная.

Аурокс метался между двумя противоположными эмоциями, когда Неферет стряхнула с себя щупальца Тьмы и зализала рану.

–  «Накормив тебя, я получу поводыря», —нараспев прочла заклинание Неферет. Его сила коснулась Аурокса, и он вздрогнул, когда Тьма сгустилась, а затем пропала, оставив за собой тонкий, похожий на ленту след чернее безлунной ночи.

– Идем, – скомандовала Неферет.

Аурокс повиновался.

Они последовали за лентой в заброшенный коридор, который вскоре начал спускаться вниз, как туннель. Наконец они оказались в месте, где проход расширялся и кончался тупиком. Там Неферет остановилась.

Аурокс почуял их еще до того, как увидел. От них пахло разложением и гниением.

«Смертью, – подумал он. – От них пахнет смертью».

– Это недопустимо! – злобно прошептала Неферет. – Совершенно недопустимо!

Она направилась в помещение под землей, подошла к стене и щелкнула выключателем. Единственная голая лампочка загорелась тусклым желтым светом.

Аурокс подумал, что смотрит на гнездо.

Матрасы были навалены друг на друга. Под одеялами теснились друг к другу тела. Некоторые из них были обнажены, некоторые спали в одежде. Было сложно определить, где кончается один и начинается другой. Кто-то приподнял голову. Татуировки вампира были красными и выглядели удивительно похожими на приведшие их сюда щупальца Тьмы.

Вампир посмотрел на вошедших тяжелым взглядом и грубо произнес:

– Куртис, проверь, кто это пришел потревожить нас.

Большая куча неуклюже зашевелилась, и на другом конце «гнезда» появилась крупная голова с широким лбом, на котором красовался красный контур полумесяца. Красный недолетка.

– Еще вряд ли день. Просто убей их электричеством или еще чем-нибудь, и…

– И что? – ледяным голосом спросила Неферет. – Куртис, ты и при жизни был глуп и неуклюж, а после смерти стал глупым, неуклюжим и вонючим. – Неферет посмотрела на Аурокса. – Швырни его в стену.

Аурокс повиновался приказу, но шел медленно, давая недолетке время почувствовать страх.

Аурокс питался этим страхом, и пока его тело менялось и росло, превращаясь в нечто иное, более могущественное, одновременно с ним рос и страх недолетки, превращаясь для Аурокса в сладостный ужас. Он с ревом подхватил парня и швырнул его в стену. Раздался приглушенный треск и неподвижный недолетка замер на полу.

– Эй! Эй! Подождите секунду! Неферет! Я не знал, что это вы!

Красный вампир, не успев надеть рубашку, встал лицом к Жрице, подняв руки. Аурокс почуял его страх. Неплохо.

– Подожди, Аурокс, – приказала Неферет. Она отвернулась от своего создания и сосредоточилась на вампире и его выводке. – Ты и впрямь верил, что сможешь укрыться от меня, Даллас?

– Я не прятался от вас! Я не знал, что мне делать и где вас искать.

– Не лги мне! – Голос Неферет смягчился, но в его переливах Аурокс расслышал бесконечную темную опасность. – Никогда не лги мне!

– Хорошо, хорошо. Простите, – заторопился вампир. – Наверное, я просто не подумал.

Лежащие в куче недолетки заворошились, просыпаясь от звука голосов своего вампира и Неферет, и теперь Аурокс видел побелевшие от страха лица и не отрывающиеся от него и Неферет взгляды.

Он отчаянно желал растоптать эти лица копытами.

Из вороха матрасов раздался надсадный кашель.

Неферет презрительно усмехнулась:

– Сколько вас здесь?

– После того, как Стиви Рей со своими хлюпиками выгнала нас из вокзала, осталось десять, не считая меня. – Он посмотрел на Куртиса. – И его.

– Он не мертв. Пока что, – «успокоила» его Неферет. – Значит, здесь одиннадцать недолеток и один вампир. И сколько из твоих недолеток уже кашляют?

Даллас пожал плечами:

– Двое, может быть, трое.

– Их просто слишком много. Они должны находиться рядом с вампирами или их ждет смерть. Еще одна, – добавила она с жестокой улыбкой.

Новая волна исходившего от недолеток страха захлестнула Аурокса. Он сжал зубы, подавляя желание подпитаться их ужасом.

– Значит, вы снова будете приходить к нам? Как раньше?

– Нет. Планы изменились. Пришло время вамприсоединиться ко мне. Всем вам.

– Вы имеете в виду Дом Ночи? Это невозможно. Мы не такие как прежде, и больше не хотим…

– Мне все равно, чего вы там хотите, пока вы меня слушаетесь. А если не будете слушаться, то умрете.

Вампир, казалось, выпрямился. Его гнев разгорелся, как и одинокая электрическая лампочка.

– Я не умру. Я уже пережил Превращение. Кто-то из них может умереть, – указал он на недолеток, сбившихся в кучу у его ног, – но я считаю это естественным отбором.

– Ты, оказывается, не такой умный, каким я тебя запомнила, Даллас. Поэтому скажу просто и безыскусно, чтобы даже до тебя дошло: если ты и твои недолетки не сделаете как я скажу, то первым умрешь ты.Мое создание убьет тебя. Сейчас. Или когда я ему прикажу. Выбирай!

Лампочка потускнела.

– Мы сделаем, как вы скажете, – сказал Даллас.

– Мудрый выбор. Я хочу, чтобы вы вымылись и вернулись в Дом Ночи сегодня к началу уроков.

– Но как…

– Воспользуйтесь школьными душевыми, чтобы смыть с себя эту вонь. Украдите одежду. Чистую одежду! Или купите ее. В семь тридцать, как раз перед началом уроков, школьный автобус будет ждать вас у восточного входа в Университет Талсы. Сядете в него и отправитесь на уроки. Спать будете в Доме Ночи. – Неферет замолчала, презрительно махнув рукой. – Я занавешу окна или открою подвал. Но жить вы будете в Доме Ночи.

– А как нам утолять голод?

– Аккуратно. А что не сможете, будете контролировать, по крайней мере, пока мир не изменится достаточно, чтобы пойти навстречу вашим потребностям.

– Я не понимаю! Зачем мы вам там нужны?

– Рефаим, ворон-пересмешник, которого вам так и не удалось убить, получил в дар человеческий облик на темное время суток и стал Супругом Стиви Рей. Ему позволено посещать занятия в Доме Ночи, как и Афродите и остальным красным недолеткам – недолеткам Стиви Рей.

– И мне предстоит ходить в школу вместе с ним? И с ней? Всем вместе?

Лампочка вновь разгорелась.

– Ты ненавидишь их, верно?

– Да.

– Прекрасно. Вот почему я хочу, чтобы ты был там – чтобы вы все там были.

– Потому что мы их ненавидим?

– Нет, потому что я уже предвкушаю, что может вызвать ваша ненависть под моим чутким руководством.

– И что же? – спросил Даллас.

– Хаос, – улыбнулась Неферет.

* * *

Они ушли вскоре после того, как Неферет закончила объяснять вампиру по имени Даллас, как ему можно и как нельзя творить хаос. Очевидно, его цель была сходной с задачей Аурокса – Неферет отдавала приказы, сдерживала его неистовство и требовала преданности. Он не должен убивать – пока что. И всегда, всегда предполагалось, что он начнет сеять разногласия, недовольство и ненависть.

Аурокс понимал. Аурокс подчинялся.

Когда Неферет приказала, чтобы он держал в узде сидящего в нем зверя, он подчинился и последовал за ней из гниющего «гнезда» в прохладные и чистые коридоры школы.

Старик-охранник лежал у входной двери в той же позе, в которой Аурокс оставил его.

– Он жив? – спросила Неферет.

Аурокс потрогал его:

– Да.

Неферет вздохнула.

– Надеюсь, это к лучшему, пусть и несколько неудобно. Вернись и передай Далласу, что я хочу, чтобы он стер этому старику память. Пускай вместо нее поселит воспоминание о ранении во время ограбления школы.

Она задумчиво пощекотала подбородок и окинула взглядом стоящие вдоль стен коридора стеклянные шкафы с памятными грамотами и кубками, библиотеку с ровными рядами книгами и изысканными настольными лампами.

– Хотя нет, у меня есть более забавная идея. Скажи Далласу, чтобы он внушил старику, что того ранили забравшиеся в школу вандалы. А на обратном пути разбей эти шкафы и уничтожь библиотеку. Возвращайся скорей. Я жду тебя на улице. И мне не нравится ждать долго.

– Да, Жрица, – Аурокс склонил голову.

– Как я уже говорила, такая архитектура бездарно потрачена на человеческих подростков…

Выходя из здания, Неферет хохотала.

Аурокс поспешно вернулся в подземную берлогу. Едва Даллас заметил его, как сразу встал, загородив собой стайку недолеток. Грязная рука красного вампира легла на металлический короб, вцементированный в стену. Аурокс почувствовал заключенную в нем силу, клубящуюся в ожидании приказа своего повелителя.

– Что тебе нужно? – спросил Даллас.

– Неферет послала меня передать вам новое распоряжение.

Даллас снял руку с короба.

– И что же ей нужно?

– Около входа в школу лежит бесчувственный охранник. Жрица не желает, чтобы он вспомнил о нашем визите. Он должен верить, что на него напали вандалы.

– Ладно, так и быть, – ответил Даллас, и прежде чем Аурокс отвернулся, спросил: – Эй, а что ты такое?

Вопрос удивил Аурокса, и ответ вырвался у него автоматически:

– Я служу Неферет.

– Да, но чтоты такое? – спросила темноволосая недолетка, во все глаза рассматривающая его из-за спины Далласа. – Я видела тебя. Ты превращался во что-то с рогами и копытами. Ты что-то вроде демона?

– Нет. Я не демон. Я служу Неферет. – Аурокс отвернулся, оставив недолеток позади, но до него все равно доносился их шепот. Слова следовали за ним по коридору.

«Он урод, – шептали недолетки. – С ним что-то не так».

Столом из дерева и металла он разрушил шкафы с памятными знаками в чистом широком коридоре. Разбил замысловатые светильники в комнате, забитой книгами. Делая это, Аурокс питался страхом и гневом, переполнявшими его тело. Когда эти эмоции закончились, он уловил страх, который вызывали у старика красный вампир и его свита. Тот их них, кого ранил Аурокс, пил кровь старика, а остальные глазели на это зрелище и смеялись. Закончив с охранником, они стерли ему память.