Текст книги "Призванный"

Автор книги: Филис Кристина Каст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Глава 23

Зои

Короче, я не стала рассказывать Старку об Ауроксе и эпизоде с веткой. Ну, то есть, серьезно, а смысл? Будто Старку забот не хватает! Он до сих пор плохо спит, ему продолжают сниться кошмары, о которых он отказывается мне рассказывать, но я-то о них знаю, потому что рядом и далеко не дура. Вдобавок, вся эта фигня с деревом произошла очень быстро. Никто не пострадал. Все закончилось. Точка, конец.

Ну, за исключением одного. Того, что я решила посмотреть на Аурокса через Камень Провидца. То есть не прямо сию секунду. Ведь Аурокса здесь нет. Но решение я приняла. Когда он коснулся меня.

Когда он коснулся меня, я перестала его бояться.

Но все равно видела в нем нечто необычное.

Я мысленно спорила сама с собой, стоит ли сообщать Старку о моем решении посмотреть на Аурокса через камень, и краем уха слушала спор Афродиты и Стиви Рей о ремонте в туннелях. (Афродита хотела привлечь кучу рабочих и сделать все роскошным, а Стиви Рей не хотела пускать в туннели никого, кроме своих.Эх).

Но тут автобус подъехал к вокзалу, и Дарий открыл дверь.

– Я позвоню в «Андолини» и закажу пиццу, – объявила Стиви Рей, выходя с Рефаимом из автобуса.

– Ну, наконец-то что-то путное, – сказала Афродита, присаживаясь на колени Дария, пока все выбирались из автобуса. – Закажи мне пиццу «Сантино». Она стоит своих калорий. И к ней прекрасно подойдет бутылка кьянти, которую я стащила из столовой, когда прогуливала пятый…

Так оно всегда и случалось. Афродита говорила о чем-то совершенно заурядном, вроде прогуливания уроков, и тут все ее тело напряглось. Она одеревенела. Глаза закатились, и из них полились кровавые слезы. Она будто превратилась из восхитительно прекрасной девушки в нечто, лишь отдаленно напоминавшее человека. Еле живого человека.

Дарий не колебался. Он подхватил на руки невидящее одеревеневшее тело Афродиты и вынес его из автобуса.

Я подавила панику и встала, повернувшись к остальным ребятам, которые либо с открытыми ртами смотрели на Афродиту, либо прикрывали глаза, пытаясь не плакать.

– У Афродиты видение, – объяснила я каким-то совершенно чужим голосом. Чьим-то спокойным голосом. Старк взял меня за руку, чтобы укрепить мою силу. – С ней все будет хорошо, – продолжила я, цепляясь за руку Хранителя.

– Имейте в виду, очнувшись, она жутко разозлится и будет говорить гадости, потому что терпеть не может, когда это с ней происходит у всех на виду, – вмешалась Стиви Рей. Она встала на ступеньках, ведущих в автобус. Я заметила, что у нее неестественно расширились зрачки, но голос звучит спокойно.

– Стиви Рей права, – согласилась я. – Необязательно поднимать шум, сейчас или когда Афродита придет в себя. – Я замолчала и, чувствуя себя идиоткой, добавила: – Я не имею в виду, что ее видения ничего не значат, а просто говорю, что Афродите не понравится, если все будут спрашивать, в порядке ли она.

– Я закажу пиццу. Думаешь, потом Афродита ее захочет? – спросила Стиви Рей.

Я вспомнила последнее видение Афродиты и как ужасно она потом себя чувствовала. Мне хотелось ответить, что скорее она захочет таблетку успокоительного и бутылку вина, но подумала, что так покажу ребятам дурной пример. Поэтому сказала лишь:

– Хм, почему бы не купить одну и не положить в холодильник? Если Афродита проголодается, сможем погреть ей пиццу в микроволновке. Я пойду проверю, как она там. Сейчас ей нужны только вода и тишина.

– Оки-доки, – улыбнулась Стиви Рей и абсолютно нормальным голосом заявила остальным: – Заказывать я буду отсюда. В туннелях связь паршивая. Поэтому пока вы не побежали вниз, скажите, что вам нужно, а еще лучше подождите здесь, чтобы я все верно заказала. Кстати, Крамиша, не могла бы ты, пожалуйста, записать пожелания? Это поможет. – Стиви Рей посмотрела на выглядевшую потерянной Шони и добавила: – Эй, можно в этот раз воспользоваться твоей кредиткой? Мы с Зет позаботимся, чтобы тебе вернули деньги.

Шони нахмурилась:

– Клянетесь? В последний раз вы оставили меня без копейки и со счетом из «Квиниз». Да, огромные сэндвичи с яичным салатом чудесны, но они не стоят двухсот долларов.

– Клянусь. – Стиви Рей сузила глаза и окинула суровым взглядом собравшихся в автобусе. – Все должны вернуть деньги!

– Да, хорошо, ладно, – раздался нестройный хор голосов.

Я хотела расцеловать свою лучшую подругу. Она отвлекла всех от ужасной и неприглядной сцены видения Афродиты, и заставила ребят остаться на месте, чтобы заказать пиццу и рассчитаться за нее, вместо того чтобы с разинутыми ртами отправиться в туннели и обсуждать там Афродиту.

А я вытащила Старка из автобуса.

– Мы возьмем большую сборную, – бросил Старк, проходя мимо Стиви Рей.

– Пицца? Ты серьезно? – прошептала я, будто он только что сказал: «Пускай едят пирожные!» или как там нечутко сказала та женщина народу, когда тот просил хлеба, умирая от голода.

– Я подумал, что ты хочешь притвориться, будто все нормально, – шепнул он в ответ.

Я вздохнула. Ну да, он прав. Я сказала Стиви Рей:

– С двойным сыром и оливками. – А затем тихо добавила: – Спасибо.

– Если захочешь поговорить, я буду на кухне, – так же тихо отозвалась она, а потом громким и обычным голосом спросила: – Значит, сколько там с пепперони?

– Пойдем через вокзал. Зайдем на кухню за водой по пути в комнату Афродиты, – сказала я Старку, когда тот автоматически двинулся к подвальному входу. Он развернулся, но я все равно объяснила (наверное, больше потому, что хотела услышать собственный спокойный голос). – Ей будет хотеться пить. Еще нужно взять несколько полотенец. Я намочу их и сделаю ей компресс на глаза.

– Они всегда так кровоточат?

– Ага, с тех пор как она лишилась Метки. Когда у Афродиты в последний раз было видение, она сказала, что с каждым разом ей становится все больнее, а крови вытекает все больше и больше. – Я покосилась на Старка. – Паршиво выглядит, да?

– С ней все будет хорошо. С ней Дарий. Он не позволит случиться ничему плохому.

Старк сжал мою руку, а потом пропустил меня вперед в старую билетную кассу, через которую можно было войти в туннели.

– Не думаю, что даже ее Воин способен защитить Афродиту от видений.

Старк улыбнулся:

– Я нашел способ защитить тебя даже в Потустороннем мире. Думаю, Дарий справится с видениями и кровью.

Я больше ничего не говорила, пока мы не сбегали на кухню за водой и полотенцами.

Мне хотелось, чтобы Старк оказался прав. Мне правда, правда хотелось, чтобы он оказался прав, но у меня было плохое предчувствие, а я терпеть не могу, когда так случается. Это означало, что случится что-то ужасно, жутко, дико неправильное.

– Эй! – Старк взял меня за руку и ласково остановил прямо перед блестящей золотой занавеской, служившей дверью в комнату Афродиты. – Ей нужно, чтобы с тобой все было хорошо.

– Знаю, ты прав. Просто эти видения причиняют ей ужасную боль, и от этого я волнуюсь.

– Но они, тем не менее, дар Никс, и нам эта информация тоже пригождается, верно?

– Верно, – кивнула я.

Его улыбка стала самоуверенной:

– Мне нравится, когда ты говоришь, что я прав.

– Эй, не привыкай к этому!

– Эй, за что купил, за то и продаю, – воскликнул Старк. А затем его лицо вновь посерьезнело. – Просто помни, что сейчас ты должна быть ее Верховной жрицей, а не просто подругой.

Я кивнула, сделала глубокий вдох и нырнула под золотую занавеску.

При каждом своем визите я замечала, что комната Афродиты становится все больше похожа на гибрид обиталища Ким Кардашьян и Конана-варвара. На этот раз здесь появился золотой шезлонг. Нет, я без понятия, где она его достала и как приволокла сюда. На грубой цементной стене туннеля позади шезлонга в качестве украшения интерьера Афродита поместила коллекцию метательных ножей Дария. Она даже приделала к рукояткам ножей золотые кисточки. Серьезно.

Кровать Афродиты была огромной. Сегодня ее устилало фиолетовое покрывало, расшитое золотыми цветами. Кровать украшали миллионы пуховых подушек. А ужасной персидской кошке Малефисент досталась такая же кошачья кроватка по соседству с хозяйской. Но сейчас Малефисент не лежала в своем гнездышке, а осторожно свернулась на коленях Афродиты. Та, ужасно бледная, лежала на подушках.

Дарий положил ей на глаза сложенное влажное бумажное полотенце, которое уже порозовело от крови. Меня немного отпустило, когда я заметила, что Афродита поглаживает Малефисент: значит, она в сознании. Но спокойствие улетучилось, когда я подошла к кровати, и жуткая кошка принялась выть.

– Кто здесь? – Голос Афродиты прозвучал еле слышно и показался мне необычно испуганным.

Дарий коснулся ее лица.

– Это Зои и Старк, моя королева. Ты же знаешь, я больше никому не позволил бы войти.

Старк сжал мою руку, прежде чем выпустить ее. Я мысленно вознесла молитву Никс: «Прошу тебя, помоги мне быть такой Верховной жрицей, в какой нуждается Афродита»,и вступила в роль, справляться с которой мне до сих пор было тяжело.

– Я принесла воду и полотенца, – сказала я, подходя к краю кровати и смачивая одно из полотенец. – Закрой глаза. Я сменю компресс.

– Хорошо, – отозвалась Афродита.

Ее глаза были закрыты, но из-под век струилась кровь. Ее запах ударил мне в ноздри, и на секунду я подумала, что сейчас во мне может пробудиться голод. Но этого не произошло.

Афродита пахла не как человек. Я попыталась вспомнить, как пахла ее кровь при последнем видении, но не смогла этого сделать, а значит, запах остался прежним.

Я заставила себя перестать об этом думать и присела рядом с Афродитой на кровать.

– Я принесла бутылку воды. Ты уже хочешь пить?

– Да. Вино. Красное. Оно у Дария.

– Моя королева, прошу выпей воды сначала.

– Дарий, вино облегчает боль. И принеси мне ксанакс из сумочки, пока будешь ходить. Он тоже помогает.

Дарий не пошевелился. Он смотрел на меня.

– Кхм, Афродита, может быть, выберешь что-то одно? И то, и другое вместе не совсем полезно для здоровья, – заметила я.

– Моя маман постоянно так делает, – отрезала Афродита. Затем сжала губы в тонкую полоску, глубоко вдохнула и сказала: – Ладно. Попью вина. Я не моя маман.

– Это точно, – согласилась я.

Дарий вздохнул с облегчением и принялся открывать вино.

– Ладно, пока Дарий даст вину подышать, выпей немного воды.

Губы Афродиты скривилась в почти фирменной презрительной усмешке.

– Да что ты знаешь о том, что вину нужно подышать? Ты даже не пьешь!

– Я смотрю телевизор. Черт, да все, у кого есть мозг, знают, что вино должно подышать, – парировала я, поднося руки Афродиты к бутылке воды и помогая ей пить. – Ну, как все прошло на этот раз? Так же плохо, как в предыдущий?

Когда стало ясно, что Афродита не собирается отвечать, Дарий сказал вместо нее:

– Хуже. Возможно, вам стоит прийти, когда она отдохнет.

Как подруга Афродиты, я была с ним совершенно согласна. Но как будущая Верховная жрица была не настолько глупа.

– До конца ночи, и, наверное, весь завтрашний день, она будет пьяной и усталой. Поэтому мне нужно узнать подробности видения, пока они еще не выветрились из ее памяти.

– Зет права, – сказала Афродита, прежде чем Дарий успел возразить. – Да и все равно, оно было коротким.

Я обрадовалась, что она опустошила бутылку воды, но тут Афродита протянула руку и требовательным голосом спросила:

– Вода закончилась, и где же мое вино?

Дарий поднес ей хрустальный бокал приятной формы, на первый взгляд простой, но на его дне стояло клеймо известной фирмы, и поэтому я поняла, что это очень дорогое столовое стекло из «Уильямс-Сонома». Мне было об этом известно, потому что несколько дней назад, когда я почти разбила один из таких бокалов (да какая разница?), Афродита прочла мне целую лекцию. В общем, Дарий помог Афродите сделать большой глоток. Затем она медленно выдохнула;

– Приготовь вторую бутылку. Мне потребуется еще.

Дарий даже не бросил на меня ищущего подтверждения взгляда. Он выглядел побежденным.

– И скажи Старку перестать пускать слюни на твои ножи. Он лучник, а не метальщик!

– Значит, теперь они супергерои? – спросила я, пытаясь (скорее всего, неудачно) ее развеселить.

Афродита довольно улыбнулась, и на секунду напомнила свою кошку, уютно устроившуюся в мягком гнездышке.

– Ну, мой-то точно супергерой, а своим сама как-нибудь разберись!

– Видение, – одними губами напомнил мне Старк с другого конца комнаты, где на самом деле любовался затейливыми ножами.

– Ладно, рассказывай, что увидела на этот раз.

– Опять проклятое видение о смерти. Такое, где я находилась внутрипарня, которого убивают.

– Парня? – Внутри меня всколыхнулась паника. Вдруг это Старк?

– Расслабься, это был не твой и не мой бойфренд, а Рефаим. Я была внутри него, когда его убили. Кстати, – она большим глотком вина замаскировала свое сомнение. – У птицепарня в голове какое-то странное дерьмо.

– Расскажи мне о видении. Посплетничаем потом, – перебила я.

– Ну, как обычно, когда я нахожусь в теле будущей жертвы, видение очень путаное, – пожаловалась Афродита, прижимая руку к полотенцу и гримасничая от боли.

– Просто расскажи, что ты помнишь, – подсказала я. – Как он умер?

– Его разрубили надвое мечом. Жутко, хотя голова не слетела с плеч, как твоя в том, другом, видении.

– Думаю, это здорово, – сказала я полусерьезно-полушутя. – И кто же разрубил его пополам?

– А вот тут начинается путаница. Я не уверена, кто его убил. Но Дракон точно был там.

– Его убил Дракон? Это ужасно!

– Ну, как я уже сказала, я в этом не уверена. Могу сказать, что я помню выражение лица Дракона за секунду до того, как меч рассек меня. Оно было совершенно невменяемым. Дракон выглядел хуже, чем вообще за последнее время. Казалось, будто в его жизни больше нет надежды, света и счастья, и он плакал – ревел навзрыд, пускал сопли и всякое такое.

– А потом Рефаима разрубили мечом, – сказала я.

– Угу, – кивнула Афродита. – Знаю. Он остался без мозгов. Похоже, это сделал Дракон, но я не уверена в этом на сто процентов, учитывая все эти слезы и прочую неразбериху.

– Неразбериху?

– Ага, там происходило что-то из ряда вон. Там было что-то белое, вроде мертвяка. Лед, горящий в кругу. Повсюду кровь и сиськи, а потом я – ну, то есть, Рефаим – умерла. Конец.

Я потерла висок, понимая, что голова раскалывается.

– Сиськи? – встрепенулся Старк.

– Да, лучник. Сиськи. Как будто вокруг бродила голая женщина. В буквальном смысле слова. Я не видела ее лица, поскольку Рефаим предсказуемо пялился только на сиськи, но знаю, что она имеет какое-то отношение к крови и белой мертвой штуке.

– Эй, подождите, – вмешалась я. – Помните, в последнем стихотворении Крамиши что-то говорилось про огонь и лед?

– Хм, я уже и забыла о нем! Это легко, потому что к черту поэзию!

– Не будь такой вредной, – сказала я. – И это не просто поэзия, а пророчество.

– От этого только хуже, – скривилась Афродита.

– Я помню. В том стихотворении еще говорилось о слезах Дракона, – напомнил Старк.

– Может быть, он плачет, потому что убил Рефаима, хотя взял на себя обязанность защищать его, поскольку Дракон – Мастер Меча Дома Ночи, – подумал вслух Дарий.

– Но это не так, – заметила я. – У нас здесь свой Дом Ночи, поэтому технически Дракон не наш Мастер Меча. Возможно, именно так он и объясняет свое право на убийство Рефаима.

– Все это логично, но кое-чего не хватает. Мой внутренний голос мне подсказывает, что я что-то упустила, но не могу понять что. Все, кроме Дракона, постоянно мелькало перед глазами, в основном потому, что Рефаим не сводил глаз со Стиви Рей, а та была поглощена ритуалом, который проводила.

– Ритуал? А я там была?

– Да, как и вся кучка-вонючка. Был создан Круг. Ты призывала стихии, но сам ритуал был сосредоточен на Земле, поэтому главную роль играла Стиви Рей. – Афродита со свистом втянула в себя воздух. – Вот черт, я только что поняла, где мы все были! На лавандовой ферме твоей бабушки.

– Вот черт! Очистительный ритуал, который я должна провести через пару дней! Или нет. Танатос звонила бабушке, чтобы мы провели что-то пораньше – что-то, способное открыть нам, что на самом деле случилось с мамой. – Я замерла, пораженная мыслью о мертвой белой штуке, крови и сиськах в контексте убийства мамы. – Значит, мне не суждено узнать правду, и не стоит и пытаться?

Афродита пожала плечами:

– Зет, я знаю, что тебе сложно в это поверить, потому что ты была центровым персонажем кучи моих видений, но в этом тебя почти не было. Я не думаю, что оно о тебе.

– Но все в нем происходит на бабушкиной ферме.

– Да, но на этот раз умирает Рефаим, а не ты, – сказала Афродита.

– Погодите, разве это не хорошие новости? – не сдержался Старк. Он подошел ко мне и взял за руку.

Афродита фыркнула.

– Конечно, если ты не Рефаим!

Старк не обратил внимания на ее ремарку и продолжил:

– Ты видела убийство Рефаима. Ты знаешь, где оно случиться и кто там должен быть. А если мы попробуем не соединять все кусочки этого пазла? Это предотвратит смерть или нет?

– Может быть, – кивнула Афродита.

– Надеюсь, – вздохнула я.

– Мы должны держать Рефаима подальше от Дракона, – начал планировать Дарий. – Даже если и не он убил парня, ты точно знаешь, что он присутствовал при убийстве.

– По крайней мере приблизительно, – согласилась Афродита.

– Значит, решено. Мы разделим Дракона и Рефаима, даже если это будет означать, что Рефаим не поедет с нами на бабушкину ферму.

– Если поеду я, поедет и Рефаим!

Мы со Старком и Дарием повернулись к вошедшим в комнату Стиви Рей и Рефаиму.

Афродита нахмурилась, но не стала снимать с глаз полотенце.

– Ее видение было о Рефаиме. – Слова Стиви Рей не были вопросом, но я все равно ответила:

– Да. О его смерти.

– Как? Кто это сделал? – Голос Стиви Рей звучал грозно и решительно. Судя по ее виду, она была готова завоевать весь мир.

– Не могу сказать точно, – сказала Афродита. – Я смотрела на все глазами птицепарня, а значит, все было запутано.

– Но мы знаем, что это должно случиться на бабушкиной ферме и там будет Дракон, – выпалила я. – Поэтому мы и говорили, что Рефаиму стоит остаться здесь, когда мы туда поедем. Еслипоедем.

– Поедем, – заверил Старк. – Нельзя позволить помешать ритуалу, который ты собиралась осуществить ради мамы.

– Это не для нее, – с несчастным видом заявила я. – Она мертва. Это необратимо.

– Верно, – согласился он. – Ритуал нужен тебе и твоей бабушке, что важнее мертвой женщины. – Он посмотрел на Рефаима и Стиви Рей. – Ритуал должен пройти, но Рефаиму необязательно там присутствовать и тем самым подвергать себя опасности. Было бы разумнее, если бы, как предложила Зои, он остался здесь.

– Чтобы кто-то вроде Дракона смог напасть на него, пока Рефаим будет в полном одиночестве? Я не согласна! – уперлась Стиви Рей.

– Не понимаю, – сказал Рефаим.

Я вздохнула.

– Афродите приходят видения о смертях. Иногда они весьма четкие, и их легко предотвратить. А порой они крайне туманны.

– Потому что я нахожусь вроде как внутри жертвы. Так было и на этот раз, с тобой. Кстати, раз уж мы об этом заговорили, летать страшно, и неважно, что там об этом думает твой птичий мозг.

– Совсем не страшно, когда у тебя есть крылья, – сухо заметил Рефаим.

– Как скажешь, – хмыкнула я.

– Нет, – покачала головой Стиви Рей. – Не говори никому о том, что ты видела в его голове. Это никого не касается.

– Она была внутри моей головы? – Рефаим выглядел суперозадаченным.

– В видении. Больше такого не произойдет. По крайней мере, я на это надеюсь. Кстати, помимо Дракона там было еще что-то. Бык, или тень быка.

– Тень быка? – Живот внезапно свело. – Та самая мертвая белая штука?

– Нет. Это совершенно точно что-то другое.

– Ты видела, какого оно цвета?

– Зои, у теней только один цвет, – вздохнула Афродита.

– Аурокс, – сказал Старк.

– Ты видела Аурокса? – быстро спросила я.

– Нет. Просто тень быка. Кстати, я согласна с тобой, Старком и Дарием – птицепарню лучше держаться подальше от Дракона. Если это означает, что он должен остаться здесь, то так ему и следует поступить. А теперь можно мне выпить еще вина и отдохнуть?

– Не думаю, что тебе стоит пить, когда ты истекаешь кровью, – заметила Стиви Рей.

– Не компостируй мне мозги! Я профессионал! – отрезала Афродита.

– И что это значит? – спросила я.

– Это значит, что моя королева устала разговаривать и нуждается во сне, – перевел на общепонятный Дарий.

– Скоро прибудет пицца, – объявила Стиви Рей. – Я и тебе заказала.

– Если я не буду спать, когда она прибудет, я ее съем, – заявила Афродита. Затем сняла с глаз полотенце и медленно поморгала.

Я была готова, я ведь видела это прежде. Но для Рефаима такое зрелище стало неожиданностью.

– О боги! Да ты плачешь кровью! – воскликнул он.

Афродита посмотрела на него залитыми кровью глазами.

– Ага. И знаю, что это жуткий символизм. Птицепарень, тебе стоило бы запомнить. Мне пришло видение, и в нем было предупреждение тебе. Береги свою задницу. Держись подальше от острых предметов, а также это означает, что тебе следует остерегаться Дракона Ланкфорда, не подходи к нему.

– Как долго? – спросил Рефаим. – Как долго я должен прятаться от этого вампира?

Афродита покачала головой.

– Это предупреждение, а не график!

– Я бы не хотел прятаться.

– А я бы не хотела, чтобы ты умер! – вклинилась Стиви Рей.

– А я бы поспала, – намекнула Афродита.

– Ладно, пойдем, – сказала я, протягивая Дарию последнюю бутылку воды. – Попытайся заставить ее выпить воды в перерывах между вином.

– Эй, я пока здесь! Не нужно говорить обо мне, будто я в осадке! – Афродита подняла стакан, словно произнося тост, и опустошила его.

– Ты пьяна, поэтому я не обращаю на тебя внимания, – фыркнула я. – Отдыхай. Поговорим позже.

Мы вышли из комнаты.

Рефаим и Стиви Рей держались за руки и разговаривали вполголоса всю дорогу наверх, где должны были дождаться ошалевшего разносчика пиццы, получившего отличные чаевые.

– Что ты думаешь о видении? – спросил Старк, обнимая меня и прижимая к себе.

– Думаю, Стиви Рей – это проблема. Она так сильно пытается защитить Рефаима, что, в конце концов, он умрет.

Старк хмуро кивнул:

– Вот так и работает Тьма. Превращает любовь во что-то совсем отвратительное.

Его слова удивили меня. Он говорил так цинично, так по-взрослому.

– Старк, Тьма не может превратить любовь ни во что. Любовь – это единственное, что способно пережить Тьму, смерть и разрушение. Тебе это известно, по крайней мере, было.

Старк остановился, и внезапно я оказалась в его объятиях. Он прижимал меня к себе так сильно, что я почти задыхалась.

– Что такое? – прошептала я. – Что не так?

– Иногда мне кажется, что я должен был умереть, а Хит – остаться с тобой. Он верил в любовь намного больше меня.

– Не думаю, что количество веры имеет значение. Думаю, важно то, что ты вообще веришь.

– Тогда все здорово, потому что я верю в тебя, – сказал он.

Я обняла его и не отпускала, пытаясь придать нам обоим уверенности ощущениями, потому что слов явно было недостаточно.