Текст книги "Инсценированный разрыв (ЛП)"
Автор книги: Филип Сигэл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
– И дорогое. Его родители не смогут оплатить его, а мой отец слышал, что они не предлагают ему стипендию.
– Он может взять кредит.
– Тогда он погрязнет в долгах еще до своего сорокалетия. По правде говоря, семья Хаксли без проблем может его оплатить. У них куча денег, – он кладет кусочек стейка в рот.
– А они предлагали? – я сижу на краешке стула. Свеча на столе придает лицу Колина землистый оттенок.
– Не знаю. Стив бы очень разозлился, если бы она это сделала.
– Но она бы просто хотела помочь.
– Он бы стал выглядеть их собственностью. Стив и так стесняется проводить с ними время. А эти деньги просто лишили бы его гордости.
Подходит официант с новой диетической колой для меня, и я позволяю ему забрать свою тарелку. Это была самая пылкая речь Колина за сегодняшний вечер. Может, я не единственная, кто хочет разбить пару Хаксли и Стива.
– Прости, – говорит он, поправляя очки. – Мне нравится Хаксли. Правда. Мне не следовало этого говорить. Что я могу сказать? С тобой легко разговаривать, – когда он улыбается, уголки его губ слегка загибаются. Так мило. Еще один плюсик в его список.
– Мне часто это говорят.
Колин взбалтывает воду в стакане и пристально смотрит на меня.
– Ты красивая.
– Спасибо.
– Хочешь прогуляться после ужина?
***
Мы медленно бредем по набережной Гудзона, держась за руки. Мы не единственные, тут просто какой-то парад парочек. Нью-Йорк сверкает в лунном свете, а мы чувствуем себя так умиротворенно. Именно о таком свидании, должно быть, мечтает каждая девушка. Ну почему же мне все еще скучно?
Мне хочется пнуть себя за то, чтобы не портила атмосферу. Может быть, людям нравится эти пустые движения, потому что благодаря им они становятся на шаг ближе к отношениям. Колин все делает правильно, однако это выглядит, как типичный логический порядок первого свидания. Я должна чувствовать нервное возбуждение, но вместо этого я просто нервничаю.
Колин останавливается возле лавочки, рядом с которой находится телескоп, так что я могу полюбоваться на город поближе. Пока смотрю в окно здания Крайслера, он стоит, облокотившись на телескоп.
– Ты когда-нибудь видела здание Крайслера так близко?
– Нет.
Выглядит как сцена из какой-нибудь романтической комедии. Я, конечно, не эксперт по свиданиям, но вижу, как все складывается. Ужин, прогулка, тихое место.
Следующим этапом должен быть поцелуй.
Такое ощущение, что я на американских горках, и мы вот-вот рухнем вниз. Думаю, у меня будет сердечный приступ.
Давай, Бекка. Ты должна наслаждаться происходящим.Но где же бабочки в животе? Я любуюсь обезоруживающей улыбкой Колина. Может, если сконцентрируюсь, то смогу почувствовать то же, что и он. А чувствует ли он что-нибудь? Ко мне?
– Ты в порядке? – спрашивает он, держа меня за руку.
– Да.
Колин держит меня за руку.
Следующая остановка – поцелуй. Если мы это сделаем, то встретимся еще раз. А если мы снова пойдем на свидание, то он попросит меня стать его девушкой, и тогда я застряну в качестве его подружки на черт знает сколько времени. Разве это не так работает? Знаю, что мы на улице, но такое ощущение, что вокруг меня стены, и они все ближе и ближе, а я заперта в маленькой коробочке с Колином Бейкером.
Я снова смотрю в телескоп на здание Крайслер. Не могу встретиться с ним взглядом. Если я это сделаю, то американские горки придут в движение.
– Город такой красивый, я мог бы наслаждаться этим видом часами, – говорит он. Надеюсь, что это просто выражение. – Вау, а тебе действительно нравится это здание.
– Да, неплохо. Я видела только, как его разрушают в боевиках, – я сильнее прижимаю лоб к стеклу. Чувствую металл на коже. Готова поспорить, что Эзра назвал бы минимум пять фильмов, в которых здание Крайслер уничтожали. Он бы сморщил лоб в раздумьях, глаза бы посмотрели вверх, а потом влево...
Соберись, Вильямсон!
Я хватаюсь за ручки с намерением никогда их не отпускать.
Становится тихо. И тут я чувствую его руки, мягко массирующие мои плечи. Я замираю и начинаю думать об уборщиках, работающих в офисах Крайслера и об их швабрах с треугольными насадками.
– Здесь так высоко, – бормочу я.
Колин не отвечает. Вместо этого он начинает целовать мою шею.
Прекрати! Прекрати!
Нет, Бекка! Это ты прекрати! Этот парень великолепен. Именно то, что тебе нужно. Почему ты сопротивляешься Колину Бейкеру?
Он поглаживает мои пальцы. А нет, не поглаживает. Пытается отцепить их от ручек и развернуть меня к себе.
Взбираюсь все выше и выше на американских горках и вот я уже вижу вершину.
Я не отпускаю ручки. Скоро, совсем скоро все закончится. Ему надоест. Я такой ужасный человек.
Он снова начинает массировать плечи. Я не могу вымолвить ни слова. Боюсь, что любое мое слово станет спусковым крючком для поцелуя.
– Расслабься, – шепчет он мне в ухо.
– Я расслаблена, – мой голос поднимается на триста октав, как у кастрата.
– В чем проблема? У тебя есть кто-то еще?
– Что? Нет! – я резко поворачиваюсь к нему лицом и нечаянно толкаю его локтем.
Колин Бейкер зажимает восхитительными руками свой восхитительный нос и хищно смотрит на меня своими восхитительными глазами.
– Мне так жаль! Ты в порядке?
Он отрывает руки от лица. Черт, даже его кровоточащий нос выглядит восхитительно.
25
Неужели я и правда разбила нос парню на свидании моей мечты? Только сумасшедшие и женщины в реалити-шоу вытворяют подобное. А его «у тебя есть кто-то еще»? Учитывать ли Эзра, даже при том, что он занят? Может, я и думала о нем, но исключительно из-за нашей беседы о здании Крайслер. Я не какая-нибудь дурочка, мечтающая о другом, как предположил Колин Бейкер. Это было бы идиотизмом. Правда?
Я прячу лицо в диванную подушку, пытаясь выбить из себя всю дурь.
– Бекка, не делай этого! Останутся следы от твоей косметики, – говорит мама. Она гладит меня по ноге во время нашего семейного просмотра телевизора.
Мне приходит смс.
«Я приехала».
Я убеждаюсь, что не забыла положить в карман бумажку с телефонным номером Анджелы.
– Я ухожу, – говорю я родственникам.
– Ты так и не рассказала, как прошло твое свидание, – спрашивает Диана. Понятия не имею, как ответить на этот вопрос, не покраснев. На животе у нее стоит контейнер с хумусом. Мне бы так хотелось, чтобы у нее были какие-нибудь планы на вечер, а не просто обжираловка перед телевизором.
– А что вы, ребята, планируете делать? – спрашиваю я, смотря на настенный календарь. – У вас, что сегодня годовщина?
– Да. Спасибо за открытку, – саркастично говорит мама.
– Простите, – все знают, что я постоянно забываю о поздравлениях, поэтому родители обычно просто посмеиваются надо мной. – Разве вы не собираетесь это праздновать?
Мама просматривает журнал «People».
– По телевизору сегодня показывают сюжет об Ираке, и твой папа хочет его посмотреть.
– Об Иране, – указывает он на телевизор.
Я ухожу, по пути прихватив пакет с кренделями.
– Повеселитесь, – говорю я. Было бы замечательно, если бы они так и сделали.
«Рендж Ровер» Хаксли припаркован у обочины. Как только я сажусь в машину, она сразу сердито смотрит на меня.
– Ну что, повеселилась, уродуя Колина Бейкера?
***
Хаксли едет по Редберн Авеню, превышая скорость как минимум на пятнадцать миль в час.
– Я чертовски зла, – Хаксли резко взмахивает своими роскошными волосами. Узкая юбка идеально подчеркивает ее гладкие ноги. Она одета для вечеринки.
– Я послала ему электронное письмо с извинениями, – говорю я нерешительно. У меня нет никакого объяснения тому, что произошло. Ведь существование Эзра не подойдет. – Как Колин?
– Нормально. К счастью у тебя не сильный удар. – На светофоре она поправляет макияж в зеркале заднего вида, потом смотрит на меня и качает головой. Ее снисходительность раздражает. Что ж, теперь я окончательно убеждаюсь в том, что провалила свидание с Колином Бейкером.
– На следующей неделе он фотографируется для выпускного ежегодника! О чем ты думала, Ребекка?!
О чем я думала?
– Мне так жаль.
– Он – друг семьи Стива! Они, наверное, теперь думают, что я ненормальная, если общаюсь с тобой! Колин пригласил тебя в самый лучший ресторан округа Берген, – Хаксли снова качает головой. Но она еще не закончила. Она перестраивается в правый ряд и резко поворачивает. Я крепко сжимаю ремень безопасности.
– Я старалась. Но ничего не вышло. – Хаксли одновременно говорит со мной и рассуждает вслух. – Пообещала, что найду тебе парня, я это сделала! Парни как Колин на дороге не валяются!
Звучит так, будто он был моим пропуском на свободу, единственным шансом в жизни, а не просто первым парнем, с которым я ходила на свидание.
– Хаксли, он отличный парень. Просто я не почувствовала притяжения. – Клише, но это чертовски верно. Если бы Колин учился в Ашлэнде, для меня он был бы тем парнем, которого ты встречаешь в школьных коридорах, здороваешься и обсуждаешь класс, который вы вместе посещаете. Мы просто не смогли бы преодолеть этот барьер беседы о пустяках, даже несмотря на мои увлечения.
– Ты не отступишь. Не в твоем положении.
– Что ты имеешь в виду?
– Давай на чистоту. Колин бы значительно улучшил твое общественное положение. Он – безупречный парень, и ты ему нравишься.
– Но он не нравится мне. Разве это не имеет значения? – мой голос звучит умоляюще. Я словно на суде за убийство первой степени.
– Нет. Не тогда, когда у тебя нет общественной жизни. Такое ощущение, что ты хочешь остаться одинокой и жалкой до конца своей жизни, Ребекка. Как будто ты хочешь кому-то что-то доказать.
Она с легкостью может ударить по больному месту. Кровь закипает. Я для нее просто акт благотворительности, а не подруга. Не могу дождаться, когда все закончится.
– Больше на помощь не надейся, – говорит она. – Наслаждайся участью старой девы.
– Я и забыла, что ты эксперт по части отношений, – огрызаюсь я в ответ. – А где сегодня Стив?
Я застаю ее врасплох.
– Он уехал пораньше с друзьями.
– Надеюсь, что у вас все будет хорошо. Будет ужасно, если тебе придется вернуться к прежней жизни, что тогда станет с твоим статусом?
***
Темнота, мирный город окутывает ночь. Улицы освещены лишь слабым, желтым светом фонарей. Мы сворачиваем в микрорайон Криса Гомберга, расположенный на тихой улочке с беспорядочно настроенными домами. Только из третьего дома слева доносится громкая музыка. Хаксли паркуется вниз по улице, чуть дальше от его дома, чтобы никто не поцарапал машину или случайно не облевал ее.
Мы протискиваемся вовнутрь. Такое ощущение, что здесь собрались все ученики старшей школы Ашлэнда. На лестнице, в коридорах, в общем, везде люди. Когда мы заходим, все взгляды устремляются на Хаксли. Из искры разгорается пламя слухов.
Родители Криса дома, но ничего не контролируют. Его отец наполняет кеги пивом, предаваясь воспоминаниям о своих школьных годах. Мы с Хаксли пробираемся на кухню, где мать Криса выступает в роли бармена. Она наливает Стиву, судя по всему, уже четвертую рюмку текилы. Все вокруг подстрекают его.
– Давай, Стиви Великий! Ты это можешь, – говорит она. Лямка ее топика сползла на плечо. Если бы не морщинистое, загорелое лицо, можно было бы принять ее за нашу одноклассницу.
– Ну не знаю, – громко говорит он, допивая остатки пива.
– Пиво без водки – деньги на ветер! – говорит она.
– Не переживай, Хакс, – кричит Грег Бейлор. – Мы за ним присмотрим.
Все парни начинают хохотать.
Хаксли сжимает губы, поскольку ее тщательно контролируемая сдержанность куда-то испаряется. Она хватает мою руку, и мы протискиваемся к бару.
Миссис Гомберг посыпает солью руку Стива, впихивает лайм в его правую руку и стакан с выпивкой в другую.
Я проталкиваюсь ближе к Стиву. Толпа пьяных одноклассников наваливается на нас. Он настолько пьян, что даже не чувствует, как я вытаскиваю телефон из его кармана и прячу руку в пальто.
– На счет три! Один... два...
Хаксли выхватывает стакан из рук Стива. Он смотрит на нее щенячьим взглядом, как ребенок, у которого отобрали любимую игрушку.
– Стив, мы можем отойти и поговорить? – спрашивает Хаксли.
Она тянет его к огромному креслу в гостиной. Все тяжело вздыхают. Типа: ну вот и пришла любительница обламывать все веселье. Но Стив вдруг вырывается из захвата Хаксли, бежит к бару, опрокидывает в рот рюмку и неспешно возвращается к своей девушке.
Бар взрывается аплодисментами. В это время я потихоньку отхожу и поднимаюсь в ванную комнату. У меня всего несколько минут до того, как Стив обнаружит, что его телефон пропал. Дверь заперта, девушка кричит, что освободит ее через секунду. Отлично. Она что, не может пописать в кустиках, как любой нормальный пьяный тусовщик?
Спустя две минуты она, наконец, открывает дверь. И я сталкиваюсь лицом к лицу с Изабель Амабиль, бывшей девушкой Эзра. Интересно, как должна себя вести бывшая и подруга настоящей девушки? Насколько я помню, правило гласит, что мы должны ненавидеть друг друга, если дело касается парня.
– Он в твоем распоряжении. – Она отступает в сторону и пытается сохранить равновесие, держась за раму от картины на стене.
Я захожу в ванную, отделанную фиолетовой плиткой, и пытаюсь закрыть дверь, но Изабель кладет руку на дверной проем.
– Передай Вал, чтобы была осторожней, – тычет она пальцем мне в лицо.
– Не поняла?
– Их отношения долго не протянут. Он обнаружит один изъян, потом еще один, потом еще... Он уйдет от нее еще до того, как она сама это поймет.
Мое лицо искривляется в гримасе. Не нужно ее ненавидеть, она просто жалкая бывшая.
– Вообще-то, Эзра отличный парень, – говорю я.
– Он подонок.
Ее бесполезно переубеждать. Однажды, Диана посоветовала мне никогда не спорить с пьяными. В любом случае проиграешь.
– Иди куда шла, Изабель, – я захлопываю дверь перед ее лицом, запираю и сажусь на край джакузи.
Я устраиваюсь поудобнее, прежде чем достать телефон Стива. Вытаскиваю из кармана бумажку с телефонным номером Анджелы и вбиваю его в поисковую строку телефона Стива. Так, так. В списке контактов он забит под именем Тетя Мейбел. А вот и их переписка. Перечитываю ее раз двадцать, держась за край джакузи для опоры. Голова начинает кружиться, а ведь я еще даже не пила.
Анджела: Привет, спасибо за кофе.
Стив: Так хорошо, что мы встретились.
Анджела: Когда ты собираешься рассказать о нас Хаксли?
Стив: Скоро. Обещаю.
26
Жутко, когда твои подозрения оправдываются. Еще с детства я знала, что зубной феи не существует. Тем не менее, было так больно от разочарования, когда я проснулась от того, что папа засовывает доллар мне под подушку. Не всегда хорошо оказываться правой.
Я обхожу парочки, которые целуются на лестнице. Эти вечеринки не больно отличаются от школьных танцев.
– Бекка?
Фред машет мне снизу. Что он тут делает? Неужели, пока я была в ванной, социальные устои Ашлэнда пошатнулись?
– Привет, – как-то неловко говорю я. – Не знала, что ты здесь будешь.
– Я тоже. Но я помог Крису сдать биологию в прошлом семестре, вот он и пригласил меня. Так ощущение, что я попрал в тайный подземный мир.
– Понимаю тебя.
Фред проводит рукой по растрепанным волосам. Да, выглядит он далеко не красавчиком.
– Знаешь, без тебя за столиком все совсем не так.
– Слишком много тестостерона?
Я замечаю Стива на диване в полубессознательном состоянии, а его телефон у меня в кармане. И, вероятно, совсем скоро он захочет по пьяни кому-нибудь позвонить.
– Мне надо идти. Увидимся.
Фред пытается попрощаться, но я уже направляюсь в фойе. Пробираюсь мимо толпы к Стиву, прислушиваясь по ходу дела к обрывкам разговоров. Они ничем не отличаются от тех, что можно услышать в коридорах школы. Зачем мы здесь? Чтобы другие увидели, что нас пригласили на вечеринку? Думаю, не важно, о чем говорить, главное, чтобы все видели, что вы болтаете.
Стив держит в руках пиво, но он слишком пьян, чтобы пить. Я присаживаюсь на подлокотник дивана, дружески глажу его по плечу и в это же время аккуратно засовываю телефон между подушек.
– Ну, как он? – спрашиваю я Хаксли. Она приносит ему стакан воды.
– Нормально. Ему просто нужно научиться вовремя останавливаться.
Если бы Хаксли заглянула в его телефон, то поняла бы как она права.
Я усаживаюсь поудобнее и наблюдаю за игрой в пиво-понг. Таким образом, я как бы социально вовлечена, но без необходимости разговаривать. Заку Хершковитцу просто необходимо целовать Элли Цвик каждый раз перед броском. Все так и кричит о том, что это – работа на публику. Так сказать, Стив и Хаксли на практике. Я получаю смс от Вал.
«Чем занимаешься вечером? Давай погуляем. Вытащим тебя из норы».
Уже второй вечер подряд она шлет мне сообщения и зовет повеселиться. Наверное, Эзра занят. Интересно, чем это. Должно быть, смотрит с Джеффом и другими парнями какой-нибудь классический фильм, а потом часами с горящими глазами обсуждает с продавцом попкорна старые ленты.
Прекрати, Бекка!
Мэйсон Кэрролл закидывает мяч в самую дальнюю левую кружку. Толпа ликует. Я убираю телефон в карман. Отвечу позже. Хочу отдохнуть сегодня от истерик Вал.
Я прислоняюсь к каминной полке. Рядом с головой – фотография Криса, его девушки и родителей на пляже, потягивающих маргариту.
– Ты ведь ходишь со мной на историю? – спрашивает Бари, отлично зная ответ, но это не так неловко, как если спрашивать имя. Они с Калистой сидят рядом со мной на уроке, занимая один стул на двоих. Они достаточно тощие, чтобы уместиться.
– Да, и на латинский.
– Слышала, что это должно помочь на выпускных экзаменах, но, по-моему, это все ерунда, – говорит Бари.
Я смотрю вниз на свой стакан, пока Калиста внимательно изучает меня. Должно быть, костюм специалиста по разрывам достаточно эффективный, если она возвращается к своему напитку. Девчонки что-то обсуждают между собой, а потом снова смотрят на меня. Я делаю вид, что поглощена игрой.
Бари хлопает меня по плечу, от чего меня пробирает дрожь.
– Ты слышала о специалисте по разрывам?
Я стараюсь казаться незаинтересованной.
– О ком?
– О специалисте по разрывам. О Человеке, который разбивает пары. Она собрала эту дурацкую папку и подбросила ее Дереку. Я бы никогда сама подобного не сделала. Из-за нее люди теперь думают, что я сумасшедшая! Ее нужно остановить! – От Бари попахивает кокосовым ромом. – Она, наверное, какая-нибудь толстуха, которую не приняли в команду чирлидерш или типа того.
Калиста кивает, поддерживая ее.
– Успокойся. Мы ее найдем.
Похоже, Бари знает только половину истории.
– Я думала, это просто городская легенда, – говорю я.
– Нет. Она существует. Мы уже выяснили, что она разбила пару Майкла Малрони и Кимбер Диас и выставила все так, будто Майкл обворовывал Кимбер!
Я делаю вид, что заинтригована, а у самой захватывает дыхание, когда вспоминаю, как рылась в кошельке Кимбер, пока та была у медсестры. Делаю глоток пива, чтобы скрыть покрасневшее лицо.
– Ну, я ничего о ней не слышала.
– Услышишь! Мы собираемся найти ее. Мы уверены, что она учится в Ашлэнде. – Бари допивает остатки своего напитка из пластикового стаканчика. – Не могу дождаться, когда мы выведем эту сучку на чистую воду.
Внезапно игра прекращается. Кажется, в кухне нарастает напряжение. Какая-то новость распространяется с бешеной скоростью, и это может быть только драка. Подхожу поближе к толпе, стекающейся в гостиную, чтобы получить лучший обзор.
– Я так люблю драки! – взволнованно говорит Бари. – Только ради них стоит ходить на вечеринки.
Мы находим свободное место за креслом. И моя челюсть падает на пол, когда я вижу кто на ринге. Самая популярная пара Ашлэнда и Анджела. Грег Бэйлор крепко держит парня Анджелы, чтобы он не набросился на Стива.
– Что, черт возьми, с тобой такое? Думаешь, можешь приставать к моей девушке? – спрашивает парень. – Я тебя убью!
Он пытается вырваться из рук Грега, но тот не зря называется одним из наших лучших футболистов. Стив хватается за кухонный стул в качестве опоры и начинает трезветь на глазах.
– Ты о чем? – спрашивает Хаксли и поворачивается к Стиву. – О чем он говорит?
– Не знаю!
– Не делай вид, что не понимаешь! Я видел смс, которое ты послал ей сегодня вечером.
– О чем он говорит? – спрашивает Хаксли еще раз, пытаясь сохранять спокойствие. Должно быть, наличие зрителей, просто убивает ее изнутри.
Парень Анджелы вырывает у нее из рук телефон и читает:
– Анджела, ты мне нужна. Приходи на вечеринку к Крису. Я уже все рассказал о нас Хаксли. Люблю тебя.
Он пытается увернуться от Грега, но безуспешно. Мистер Гомберг помогает сыну удерживать его. Одноклассники просто сходят с ума, обсуждая смс. Не ожидала, что этот парень процитирует меня. И почему она показала ему сообщение?
Хаксли не может с этим справиться, только не после всех зрительских комментариев. Никто не замечает, как одинокая слезинка скапливается в уголке ее левого глаза и стекает по ресницам на щеку. Это все, что она себе позволила. Одну слезу.
Возможно, это к лучшему. Я лишь ускорила разговор, который все равно состоялся бы в ближайшем будущем. Ведь так?
– Хакс, я не писал этого, – говорит Стив. Он пытается взять ее за руку, но она вырывается. – Клянусь.
– Но это с твоего номера! – Хаксли садится в кресло и делает глубокий вдох.
Стив хлопает по карманам.
– Где он?
– Вот, – говорит Эддисон со своего места на диване, отдавая сотовый Стиву. – На мой взгляд, выглядит, как пьяное смс. – Она машет рукой Анджеле. – Мне нравится твоя помада. Что за оттенок?
– Почему бы тебе не заткнуться! – кричит Стив. Не знала, что он так может. Он подбегает к Хаксли и опускается рядом ней на колени. – Я-я не знаю. Я был очень пьян. Может я и написал это… но я так не думаю, Хакс. Клянусь!
Анджела выходит из тени своего парня. Прямо слышу, как стучит ее сердце.
– А что насчет нас? Ты не можешь написать нечто подобное, если действительно так не считаешь.
– Нет никаких нас, Анджела! – вопит Стив. – Ты разбила мне сердце! Ты изменяла мне с этим мудаком. Ты что, забыла?
Анджела отводит взгляд.
– Я помню, – ее парень самодовольно ухмыляется. Мистер Гомберг прижимает его к холодильнику.
Стив поворачивается к Хаксли с безумным видом.
– Мы просто разговаривали. И все. Я не видел ее с тех пор, как переехал сюда. Я вырвал ее из своего сердца, – он заглядывает в глаза Хаксли с видом щенка, написавшего на пол.
– То есть, на катке вы вспоминали прошлое? – говорит Хаксли, откинув свою сдержанность. Когда твоя жизнь рушится на глазах у всей школы, какой смысл держать себя в руках?
– Я доставлял пиццу на день рождения. И мы случайно встретились.
– Случайно встретились?
– Да. Мы всего лишь поговорили. Клянусь. Не слушай никого. Верь мне! – Стив умоляет со страстью человека, которому вынесли смертный приговор.
– Ты омерзителен, – говорит Хаксли. Она встает и направляется к входной двери, игнорируя все взгляды.
Парень Анджелы отталкивает мистера Гомберга и бьет Стива в челюсть. А потом еще раз. Стив сплевывает кровь на только что вымытый пол.
Что я наделала? Разбитое сердце – это нормально, но сломанная челюсть... Никогда не хотела, чтобы пролилась кровь. Я заслуживаю того, чтобы оказаться на этом полу вместо него.
Грег сдергивает парня со Стива и впечатывает его в барную стойку. Бутылки с верхней полки падают и разбиваются вдребезги об пол. Наконец, его обездвиживают. Анджела подбегает утешить Стива, но тот отпихивает ее. Под глазами у него темные круги. Он, спотыкаясь, проходит через арку за своей девушкой – полупьяный, потный, держащийся за щеку.
– ХАКСЛИ! – кричит Стив во все горло. Я иду за толпой обратно в комнату со столом для пиво-понга. Хаксли не обращает на него никакого внимания. Стив из последних сил, спотыкаясь, бежит к входной двери, по пути падая на горшок с фикусом. Поднимается и держит руками дверь, не давая ее открыть. Хаксли поворачивается к нему спиной.
– Не делай этого, Стив. Просто дай мне выйти.
– Нет. – Он поворачивает ее к себе и берет за руки. Никогда не видела такого напряженного взгляда. Такое ощущение, что он обращается напрямую к ее сердцу.
– Знаешь, что я понял, когда снова увидел ее? Что ей не удалось разбить мое сердце.
– Рада это слышать.
– Ей это не удалось, потому что я никогда не любил ее по-настоящему! Я думал, что это так, пока не встретил тебя.
– Что...? – начинает Хаксли, но потом обращает внимание на зрителей. Впервые, она не готова к такому вниманию. – Хотя, это уже не имеет значения.
Она пытается высвободиться, но Стив не дает ей этого сделать. Он мог бы встречаться с любой девчонкой, не такой жеманной как Хаксли, но ему нужна именно она.
– Я не собираюсь и дальше оправдываться. Ничего не было. Можешь верить, можешь нет, но это правда! – Он продолжает держать ее, не ослабляя хватку. – Я люблю тебя Хаксли. Только тебя. И всегда любил. Я с нетерпением жду каждого момента встречи с тобой. Раз пятьдесят на день думаю о том, как ты наклоняешь голову и улыбаешься мне. Ты заставляешь меня чувствовать себя так, словно я первый человек, высадившийся на Луну. Я не хочу, чтобы все закончилось. Я так тебя люблю. Хочешь верь, хочешь нет, но это чистая правда, – по его щекам текут слезы, но ему нет до них никакого дела.
Все присутствующие замерли в ожидании. Уверена, все девушки поражены его словами. Я – точно. Они перевернули что-то в моей душе. Это не фильм, над которым я могу посмеяться, а реальная жизнь, настоящие эмоции, которые выплеснулись прямо передо мной. И все о чем я могу думать, так это о том, как сильно хочу увидеть Эзра.
Стив отходит от двери. Но Хаксли не уходит. Она целует его.
Дом взрывается аплодисментами и одобрительными возгласами. Девушки начинают целовать своих парней.
Стив так сильно сжимает Хаксли в объятиях, что кажется, будто он вот-вот ее раздавит.
– Я скучаю по Дереку, – тихо бормочет Бари.
Мое сердце выпрыгивает из груди. Чувствую себя так, словно через меня пропустили электрический заряд. Не могу связать мысли. Они все перемешались в моей голове, а перед глазами стоит образ Эзра. Такое ощущение, будто я пытаюсь настроить радио, находясь у черта на куличках, но мне попадается только одна радиостанция. Мне нужно выйти.
Пробираюсь мимо Стива и Хаксли к выходу. Холодный воздух мгновенно обволакивает меня, ненадолго успокаивая, и вскоре я снова прихожу в замешательство. Я иду на угол улицы и вытаскиваю телефон.
– Можешь подобрать меня? – спрашиваю я. Не знаю, о чем я думаю. И думаю ли вообще? Может, это отголосок чувств Стива? Не знаю, не понимаю. Я не могу это расшифровать.
Хорошо Бекка, ты немного под влиянием эмоций сейчас. Такое случается, но все будет в порядке.Должно быть, я выгляжу как сумасшедшая, разговаривая сама с собой в два часа ночи. Следующие двадцать минут я пытаюсь успокоиться. Да, сцена была эмоциональная, и она сильно повлияла на меня. И такое бывает. Я же не каменная. Подъезжает Эзра на своей машине. Когда я вижу его лицо сквозь лобовое стекло, меня опять пронзает током, сердце начинает учащенно биться.
Я сажусь в машину, и мое тело деревенеет.
– Вечеринка?
– Угу.
– Ты в порядке?
– Угу.
Это единственное слово, которое я сейчас помню. Не могу смотреть ему в глаза, поэтому таращусь на свои руки.
– Бекка, серьезно, ты в порядке?
– Поцелуй меня, – говорю я.
Эзра ничего не отвечает. От него хорошо пахнет, особенно учитывая то, что я вытащила его из постели. Я вдыхаю запах его одеколона. Все-таки это была плохая идея.
– Я не знаю, что на меня нашло. Просто... просто ты действительно милый. Мне жаль, что я позвонила…
Он закрывает мне рот поцелуем, и все встает на свои места.
27
Ашлэнд накрыла аура любви. Все безостановочно обсуждают вечеринку у Криса Гомберга и с придыханием говорят о кровавом признании Стива в верности Хаксли. Я же вижу только то, что мой план рушится прямо на глазах.
Я в меньшинстве. Вместо драматического поцелуя на вечеринке я не могу перестать думать о другом поцелуе.
Мисс Хардвик рассказывает о какой-то книге. Но, поднимая глаза на доску, я вижу приближающиеся губы Эзра.
Звенит звонок, и в класс заходит Стив с Хаксли на руках.
– Мисс Х, прибыла ваша лучшая ученица!
Девчонки и мисс Хардвик восхищаются. Может, у меня отсутствует ген, отвечающий за умиление, когда видишь что-то настолько банальное? А может, всем сделали лоботомия, а меня забыли пригласить на операцию?
– О, Стив. Поставь меня! – Он исполняет ее пожелание. И Хаксли расправляет одежду. Сегодня на ней голубая рубашка Стива с широким поясом на талии и черные леггинсы. Только она может правильно подобрать аксессуары, чтобы выглядеть в этом шикарно, а не как дешевка. Еще одна причина, почему я должна снова ее ненавидеть.
– Стив, ты опоздал на свой урок! – говорит мисс Хардвик.
Он пожимает плечами и проводит пальцем по руке Хаксли.
– Это того стоило.
Очередной этап восхищений. Да, да, вы двое снова проходите стадию страстной влюбленности. Заканчивайте уже...
– Покинь класс! – Наконец мисс Хардвик вспоминает о своих обязанностях.
Стив чмокает Хаксли в губы.
– Увидимся позже. – И выбегает за дверь.
– Мне так неловко, – говорит Хаксли, при этом нисколько не сожалея. – Извините, что прервали урок, мисс Хардвик.
– Ничего страшного. Пожалуйста, Хаксли, займи свое место. Нам нужно усвоить много материала.
– Конечно.
Я создала монстра.
***
Перед ланчем я со скоростью света бегу к своему шкафчику. Куплю сникерс в торговом автомате и съем его в библиотеке. Кафетерий – последнее место, где я хочу сегодня находиться, ведь там будут Стив и Хаксли, Вал и Эзра, Бари и Калиста. К тому же, согласно рекламе, в сникерсе много питательной ценности.
Я открываю шкафчик, и из него выпадает записка. Она пристально смотрит на меня, угрожая своим содержанием. Неужели кто-то догадался что я – специалист по разрывам? Подбираю ее. Это глупо. Не стоит переживать, пока не знаешь что в ней.
Не могу перестать о тебе думать. Когда мы увидимся снова?
Э.
Я сползаю на пол. Он написал текст курсивом. В этом есть что-то старомодное, в хорошем смысле этого слова. Желудок сжимается от страха и восторга. И мне больше не хочется сникерса.
Вторую записку я получаю на латинском. На этот раз я точно знаю кто автор. Расправляю ее. Нервничаю, но нет смысла чего-то ждать. Мне нужно знать, что ей известно.
Я замираю. Такое ощущение, что тело залили цементом.
– Бекка, – спрашивает мистер Хоффман. – Ты в порядке?
Я киваю, хотя внутри все кричит «НЕТ».
НУЖНО ПОГОВОРИТЬ.
Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА!
Я не могу просто выбежать из класса. Она все равно меня найдет.
Когда звенит звонок, меня берут за руку и выводят.
– Вал, мне так жаль, – вырывается у меня.
– Почему ты не рассказала мне, что ходила на свидание?
– С Колином Бейкером?
– Он такой лакомый кусочек!
Меня накрывает волна облегчения. Такое ощущение, что свидание было сто лет назад. Я освежаю свою память прежде, чем описать все Вал. Однако пропускаю эпизод с разбитым носом.
