Текст книги "Убик(сборник фантастических романов)"

Автор книги: Филип Киндред Дик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 42 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

– Ужасно, – тихим голосом произнес Билл Кэлюмайн.

– А разве вам не приходилось так крупно проигрывать? – нахмурившись, спросил у него Джо Шиллинг.

– А вам? – отпарировал Кэлюмайн.

– Доводилось.

– Как сказать, – заметил, не без ехидства, Кэлюмайн. – Вам так и не удалось возместить их, Шиллинг. Для вас Игра закончилась полным поражением. Точно таким же, какое вы терпите и сейчас, играя за нас здесь, за этим столом.

Шиллинг ничего не ответил. Только лицо его стало еще более бледным.

– Давайте продолжать, – предложил Пит.

– Это вам, Пит, взбрело в голову, – с горечью произнес Кэлюмайн, – привести сюда этого горемыку-неудачника, от которого нечего ждать, кроме новых несчастий. Это из-за него нас постигла такая беда. Как водящий…

– Но вы уже больше не являетесь нашим водящим, – не повышая голоса, промолвила миссис Энгст.

– Играем, – резко бросил Стюарт Маркс.

Была вытянута еще одна карта и передана Дэйву Матро. Тот, не переворачивая ее, стал медленно передвигать фишку на одиннадцать ходов. Надпись в одиннадцатом по ходу квадрате гласила:

«Домашняя кошка находит на чердаке старый альбом с редкими почтовыми марками. Вы выигрываете три тысячи долларов».

Вуг тут же заявил:

«Блеф!» Дэйв Матро, сделав паузу, перевернул карту: «Одиннадцать». Вуг проиграл и, следовательно, должен был платить. Сумма была не столь уж велика, но это показало Питу нечто такое, что привело его в трепет. Значит, и вуг тоже может ошибаться.

Начало сказываться действие фенофтиазина.

У группы появился шанс.

Теперь карту вытянул вуг, посмотрел на нее и передвинул свою фишку на десять ходов:

«Ошибка при подсчете налогооблагаемой суммы. Подлежат возврату федеральному правительству восемьдесят тысяч долларов».

Вуг непроизвольно вздрогнул. Слабый, едва уловимый мысленный стон, казалось, исторгся из его чрева.

Это, как сразу понял Пит, могло означать блеф со стороны вуга. Если это-таки блеф, а они не опровергнут заявку вуга, то вуг – вместо того, чтобы проиграть – получит эти деньги. Все, что нужно было теперь сделать, – это перевернуть его карту и удостовериться в том, что это вовсе не девятка.

Вопрос был поставлен на голосование всех членов группы «Красавица-Чернобурка».

Результатом его был отказ назвать блефом заявку вуга.

– Мы принимаем заявку, – решительно произнес Джо Шиллинг.

Неохотно, с мучительной неторопливостью, вуг отсчитал от своей груды денег 80 тысяч в пользу банка. Его заявка не была блефом, и Пит издал глубокий вздох облегчения. Вуг теперь проиграл больше половины того, что выиграл в той крупной игре. Стало ясно, что он не такой уж непогрешимый игрок, как казалось всем раньше.

И, точно так же, как группа «Красавица-Чернобурка», вуг не мог скрыть свой страх перед главной, решительной схваткой. Он не был человеком, но он был живым существом, и у него, как и у всякого другого живого существа, были свои цели, желания и тревоги. Он был таким же смертным существом, как и люди.

Питу даже стало как-то его жалко.

«Вы зря растрачиваете свои чувства, – мелькнула в его сознании язвительная мысль обратившегося к нему вуга, – если жалеете меня. Пока что я еще одерживаю верх над вами, землянами».

– Вот именно, пока что, – согласился с ним Пит. – Но вы уже вовлечены в неодолимый процесс упадка ваших способностей. Вы на грани проигрыша.

«Красавица-Чернобурка» вытянула еще одну карту, и, как и раньше, она была передана Матро. На этот раз, он, казалось, сидел целую вечность, пытаясь определить ее номинал.

– Ну назовите же! – не выдержал в конце концов Билл Кэлюмайн.

– Три, – прошептал Матро.

Фишку передвинул Джо Шиллинг. А Пит прочитал: «Фундаментам зданий угрожает оползень. Гонорар строительной фирме – 14 тысяч долларов».

Вуг долго не шевелился. Затем неожиданно заявил: «Я… я не стану оспаривать».

Дэйв Матро повернул голову в сторону Пита. Тот протянул руку и перевернул карту.

Это была не тройка. Это была четверка.

Группа снова выиграла. Четырнадцать тысяч долларов. Вуг не осмелился назвать совершенный группой ход блефом.

«Удивительно, – несколько погодя, поостыв от проигрыша, заметил вуг, – что такое понижение ваших экстрасенсорных способностей по сути предоставило вам шанс на выигрыш. Что вам от этого пользы оказалось гораздо больше, чем вреда». Он яростно выдернул карту и протолкнул свою фишку вперед на семь квадратов.

«На тротуаре перед вашим домом покалечился почтальон. Подлежит удовлетворению иск на сумму триста тысяч долларов».

«Боже ты мой на небеси», взмолился Пит. Сумма эта была столь впечатляющей, что, безусловно, исход всей Игры теперь зависел только от этой партии. Он внимательно следил за вугом, как и все остальные члены группы «Красавица-Чернобурка», пытаясь уловить хоть какой-нибудь намек в поведении вуга. Так блеф это или нет?

Будь у них хоть один-единственный телепат, – сокрушенно подумал он. – Если б только…

Но к ним никогда бы не присоединилась Патриция, а Готорн был мертв. И, даже если бы у них был телепат, все равно вуги непременно потребовали бы применить какую-нибудь систему нейтрализации способности к чтению мыслей, точно так же, как они сами умели ее подавлять в игре между собой. Это было совершенно очевидным. Обе стороны практиковали Игру настолько давно, что просто не могли позволить такого рода уловок. Обе стороны были готовы к этому.

«Если мы проиграем, – решил про себя Пит, – я сам себя лишу жизни, лишь бы не попадаться в лапы этих медуз с Титана. – Он засунул руку в карман, интересуясь, что это там у него оказалось. Только пара таблеток метамфетамина, оставшихся, скорее всего, после его кутежа по случаю привалившей им с Кэрол Удачи. Когда же это все-таки было? Вчера? Позавчера? Казалось, что с того дня прошло уже много месяцев. Да и было это совсем на иной планете.

Метамфетамин гидрохлорид.

Во время загула он на какое-то время сделал Пита невольным телепатом. Очень плохоньким, но все же в какой-то мере телепатом.

Метамфетамин был стимулятором повышения чувствительности восприятия, действие его было прямо противоположно действию фенофтиазина. И тут его осенило. Вот это да!

Не запивая водой, ему удалось – едва не поперхнувшись – проглотить две маленькие розовые таблетки метамфетамина.

– Погодите, – хриплым голосом он обратился к членам своей группы. – Я хочу принять решение сам. Подождите! – Он знал, что им придется ждать не менее десяти минут, пока начнет сказываться эффект метамфетамина.

«Ваша сторона плутует, – не преминул заметить вуг. – Один из членов группы только что принял стимулятор экстрасенсорных способностей».

Джо Шиллинг сразу же ответил:

– Вы сами перед началом Игры прибегли к препаратам из группы фенофтиазинов. В принципе, вы прибегли к медицинским средствам, готовясь к Игре.

«Но я не готов иметь дело с телепатическими способностями, исходящими от вашей стороны, – мысленно возразил вуг. – Я прозондировал перед началом Игры мысли всех членов вашей группы и не обнаружил признаков применения лекарственных средств. Так же, как и намерений заполучить подобную способность».

– Это оказалось грубейшей ошибкой с вашей стороны, – заметил Джо Шиллинг. Затем он стал выжидающе смотреть на Пита.

То же теперь делали и все остальные члены группы «Красавица-Чернобурка».

– Ну так что же? – нервничая, спросил он у Пита.

Пит продолжал сидеть, сцепив кулаки, в ожидании того момента, когда начнет действовать метамфетамин.

Прошло пять минут. Никто не осмеливался нарушить тишину первым. Только и было слышно, как затягивается сигарным дымом Джо Шиллинг.

– Пит, – вдруг прорвало Билла Кэлюмайна. – Мы не можем ждать больше. Мы не в состоянии выдержать напряжение.

– Верно, – поддержал его Джо Шиллинг. Лицо его стало мокрым и красным, крупные капли пота блестели на лбу и на щеках. Он даже позабыл о своей сигаре. – Пора принимать решение. Даже если оно окажется неправильным.

– Пит, – неожиданно подала голос Мэри-Энн. – Вуг пытается изменить значение своей карты!

– Значит, он блефовал, – мгновенно отреагировал Пит. Ничего другого быть не могло, иначе вуг оставил бы свою карту в покое. – Мы оспариваем ваш ход, – решительно произнес Пит, обращаясь к вугу.

Вуг не пошевелился. Затем в конце концов все-таки перевернул карту. Это была «шестерка».

И, следовательно, с его стороны это был блеф.

– Он выдал себя с головой, – сказал Пит. Сейчас он весь трясся от возбуждения. – А от амфетамина мне не было никакой пользы, и вуг может это подтвердить, так как может читать мои мысли. Поэтому я рад сказать об этом во всеуслышание. Это все оказалось блефом с нашей стороны, вернее, с моей стороны. У меня не было достаточного количества таблеток амфетамина, а в крови моей не было достаточного количества алкоголя. При данных обстоятельствах пара таблеток совсем не обострила моих телепатических способностей. Принимая решение, я никак не мог опираться на них. Но, с другой стороны, у меня не было и никакой возможности знать об этом.

Вуг почернел до цвета сырой нефти, все его аморфное тело стало неконтролируемо трепетать. Он купюру за купюрой выплатил группе «Красавица-Чернобурка» всю сумму в триста тысяч долларов.

Теперь группа была чрезвычайно близка к выигрышу всей Игры в целом. Члены ее понимали это, и знал об этом противостоящий им вуг. Об этом даже не надо было говорить вслух.

– Если бы он не потерял самообладания… – прошептал Джо Шиллинг, пытаясь дрожащими пальцами поднести огонь к потухшей сигаре, – …у него были бы по крайней мере равные шансы. Но сначала его обуяла жадность, а затем – страх потерять имеющееся. – Он улыбнулся всем, кто собрался вокруг него: – Плохое сочетание, когда играешь в Блеф. – Теперь он говорил медленно, с напряжением. – Такое же сочетание было и у меня самого много лет тому назад, именно из-за него я потерпел тогда крах. В моей финальной схватке с Поручителем Счастливчиком Лакменом.

«Насколько я оцениваю ситуацию, – мелькнула в сознании многих землян мысль вуга, – фактически я на грани проигрыша вам, землянам».

– Значит, вы больше не хотите продолжать Игру? – спросил Джо Шиллинг, вынув изо рта сигару и смерив вуга презрительным взглядом. Сейчас он уже полностью владел собой, черты его лица стали жесткими.

– Нет, я намерен продолжать, – ответил ему вуг.

И в это мгновение все взорвалось перед Питом Гарденом. Неизвестно куда испарился Игровой Стол, сам он ощутил ужасную боль, но в то же самое время он прекрасно понимал, что же происходит в действительности. Вуг сдался, вышел из Игры и в своей агонии вознамерился уничтожить и их, своих победителей, вместе с самою Игрою. Она продолжалась, но уже в другом измерении. И в совершенно иной обстановке.

А они продолжали оставаться вместе с этим вугом на Титане. На его территории, а не на своей.

В этом отношении им явно не повезло.

Не повезло самым решительным образом.

17

До Пита донесся голос Мэри-Энн, спокойный и рассудительный:

– Он делает попытки воздействовать на реальность, Пит, манипулировать ею. Используя тот же дар, с помощью которого он переместил нас на Титан. Может быть, мне стоит попробовать сделать что-нибудь, что в моих силах?

– Да, – прохрипел он. Он не мог различить ее. Он лежал где-то в кромешной тьме, будто в каком-то черном омуте, ощущая вокруг себя не что-либо материальное, а, скорее, вообще отсутствие материи как таковой. А где же остальные? Рассеяны, разбросаны повсюду. И между ними – миллионы миль пустого, лишенного всякого смысла пространства. И тысячелетия по шкале времени.

Мертвая тишина стояла вокруг.

– Мэри! – громко позвал он. Ответа не было.

– Мэри! – закричал он в отчаянии, барахтаясь в пустоте. – Вы исчезли тоже? – Он прислушался. Никто не откликнулся на его зов.

А затем он услышал что-то, вернее, почувствовал. В кромешной тьме, окружавшей его со всех сторон, к нему пыталось пробиться какое-то живое существо. Но не в материальном смысле, а с помощью расширения диапазона своих сенсорных ощущений, с помощью каких-то высокоподвижных ответвлений своей нервной системы, прощупывавших пространство и время вокруг себя. И это существо обнаружило его присутствие в одном и том же с ним пространственно-временном континууме. Оно испытывало к нему какое-то любопытство, смутное, несколько одностороннее, но тем не менее весьма сильное.

Это нечто показалось ему существом еще более древним, чем вуг, против которого они играли.

«Это что-то, – подумал он, – что живет здесь, в межпланетном пространстве. И между уровнями реальности, которые и образуют познаваемое пространство, пространство как наше, так и вугов. – Уходи от меня прочь», – подумал он. Он пытался отползти подальше от этого существа, двигаясь быстрее его, или хотя бы оттолкнуть его от себя.

Существо же, теперь еще больше привлеченное его движениями, неумолимо приближалось.

– Джо Шиллинг, – взмолился Пит. – Помоги мне!

– Я – Джо Шиллинг, – сказало существо и стало прокладывать к нему путь с еще большей настойчивостью, заполняя собой все большее и большее пространство и с жадностью протягивая свои сенсорные окончания. – Жадность и страх, – сказало существо. – Очень плохое сочетание.

– Какой это к черту Джо Шиллинг! – в ужасе воскликнул Пит и стал яростно отмахиваться от существа, пытаясь откатиться от него подальше.

– Но жадность сама по себе, – продолжало существо, – не так уж плоха. Это один из первичных побудителей стимулов, вырабатываемых любой автономной системой под давлением каких-либо внутренних потребностей. Если рассуждать с чисто психологической точки зрения.

Пит Гарден закрыл глаза.

– Боже ты мой, – взмолился он. – Да ведь это же на самом деле Джо Шиллинг! Что же это такое сотворили с ним вуги?

Чем это он и Джо стали в этой кромешной тьме?

И сделали ли на самом деле что-то с ними вуги? Может быть, вместо этого они просто показывают нам мир таким, каким ощущают его сами?

Он наклонился вперед, отыскал свою ногу, начал лихорадочно развязывать шнурок. Сняв ботинок, он отклонился назад и ударил это существо, Джо Шиллинга, изо всей силы.

– Гм, – произнесло существо. – Придется хорошенько поразмыслить над этим. – И, сказав так, существо ретировалось.

Тяжело дыша, Пит стал дожидаться его возвращения. Он знал, что существо вернется.

* * *

Джо Шиллинг, барахтаясь в необъятной пустоте, перекатывался с места на место, временами куда-то падал, сам же себя ловил и дышал с огромным трудом, задыхаясь от дыма собственной сигары.

– Пит! – громко позвал он.

Прислушался. Здесь нельзя было определить направление, не существовало ни верха, ни низа. Вообще пропало ощущение реального пространства. И не было никаких ощущений, которые могли бы ему подсказать, что, собственно, он из себя представляет. А потому и нельзя было различить, где собственно он, а где не он.

И тишина, тишина…

– Пит Гарден, – снова позвал он, и на этот раз почувствовал что-то, почувствовал, но по-настоящему уловить не смог. – Это ты? – спросил он.

– Да, это я, – пришел ответ. И был он от Пита Гардена. И в то же самое время – не от него.

– Что происходит? – спросил Джо. – Что эта гнусная тварь с нами творит? Она делает все, чтобы не пустить нас назад, на Землю, но мы туда все равно непременно вернемся. Я не сомневаюсь в том, что нам удастся отыскать способ туда вернуться. Ведь, в конце-то концов, это мы победили в Игре, разве не так? А ведь у нас поначалу не было никакой уверенности в том, что нам удастся это сделать. – Он снова стал прислушиваться.

– Подойди ближе, – произнес Пит.

– Нет, – отозвался Шиллинг. – По какой-то неведомой мне причине я не доверяю тебе. А кроме того, как это мне подойти к тебе поближе? Я ведь просто барахтаюсь здесь, не так ли? Да и ты тоже?

– Подойди поближе, – монотонно повторил голос. «Нет», – решил про себя окончательно Джо Шиллинг.

Он не доверял этому голосу. Он испытывал страх перед ним.

– Уходи, – сказал он и замер, прислушиваясь. Но источник голоса не уходил.

* * *

– Послушайте, Пит, – раздался голос Мэри-Энн. – Этот вуг лишил нас понимания действительности. Это нас, вот кого он изменил, а не окружающую нас среду. Я уверена в этом. Вы меня слышите? – Она вытянула шею, обратившись вся в слух.

Ничего не было слышно. Никакого ответа.

«Он распылил нас на атомы, – подумала она. – Как если бы каждый из нас претерпел полное психическое расстройство, испытывая состояние полнейшей изоляции как друг от друга, так и от привычных для нас методов познания пространства и времени. Это пугающая, невыносимая для нас изоляция, – поняла Мэри-Энн, – так уничтожающе на нас действует. Должно быть, именно это. Что же еще могло с нами случиться?

Этого не может быть на самом деле. И тем не менее… Пожалуй, это первооснова реальности, лежащая глубже сознательных уровней нашей психики, возможно даже, что это как раз именно то, чем мы являемся на самом деле. Они показывают нам это, убивая нас правдой о себе. Это все их телепатические способности и их способность манипулировать сознанием, внедряться в него». – Она постаралась тут же побыстрее прогнать прочь от себя эту мысль. А затем где-то, кажется, ниже себя увидела что-то такое, что было живыми существами.

Чахлые, хилые, абсолютно чужие во всех отношениях создания, деформированные чудовищными силами тяготения, превращенные в жалкие существа уродливой, искаженной формы. Столь раздавленные этими силами, что стали крохотными и слепыми. Она присмотрелась к этим созданиям; ущербный свет умирающего Солнца озарял сцену, а затем (она все еще не могла оторвать взор от них) стал быстро угасать. Все сначала окрасилось в темно-лиловый цвет, а затем погрузилось в непроглядную тьму.

Излучая слабое свечение, подобно организмам, живущим в океанских глубинах, эти чахлые создания продолжали жить, по крайней мере, в известных пределах. Но существование это было далеко не из приятных.

Она узнала их.

«Это мы. Люди, какими видят нас вуги. Живущие неподалеку от Солнца, подверженные воздействию чудовищных гравитационных полей.

Теперь я все понимаю, – подумала она. – Неудивительно, что они так хотят разделаться с нами. Для них мы – древняя, дряхлеющая раса, которая уже отжила свое, которую надо принудить покинуть сцену.

Совсем другое дело вуги. Блистательные создания, не имеющие веса, дрейфующие в высших сферах Вселенной за пределами досягаемости сокрушительных гравитационных полей и умственно недоразвитых вымирающих созданий. Обитающие на крохотной луне вдали от огромного древнего Солнца.

Вы захотели показать нам это, – поняла Мэри-Энн. – Действительность, воспринимаемая вами и столь же для вас реальная, как и воспринимаемая нами – для нас.

Но не более того».

«Вы в состоянии понять это? – спросила она у сияющего бесплотного существа, чье присутствие она постоянно ощущала повсюду вокруг себя. – Что наше видение сложившегося положения в равной степени истинно? Ваше видение мира не может подменить наше. Или может? Или это как раз то, чего вы добиваетесь?»

Она ждала ответа, до боли сомкнув веки от страха.

«В идеальном случае, – приняла она чью-то бесстрастную мысль, – можно сделать так, чтобы совпали обе точки зрения. Однако на практике так не получится».

Открыв глаза, она увидела какой-то шар, сгусток обвислой студенистой протоплазмы – и, что уж совсем выглядело явной нелепостью, вышитое на передней части сферы красными нитками имя «Е.Б.Блэк».

– Что это? – спохватилась она и стала лихорадочно озираться по сторонам.

В сознание ее влился поток мыслей Е.Б.Блэка.

«Есть еще немало значительных трудностей, которые мы сами пока что еще не в состоянии преодолеть. Отсюда и те противоречия, которые возникли в нашей культуре. Мне удалось взять верх над теми Игроками, с которыми сражалась ваша группа. Сейчас вы уже на Земле, в своей привычной квартире в Сан-Рафаэле, где я в настоящее время продолжаю начатое мною расследование, связанное с известными вам преступлениями».

Свет и сила тяжести – оба эти фактора теперь в полную силу воздействовали на ее органы чувств. Она приподнялась устало.

– Я видела…

«Вам как раз привиделось то, что неотступно преследует нас. Мы не в состоянии избавиться от подобного мировосприятия. – Он подплыл к ней поближе, страшно беспокоясь о том, чтобы сделать свои мысли как можно более четкими и доступными. – Мы осознаем, что такому видению мира недостает полноты, что мы несправедливы по отношению к вам, землянам, ибо и у вас в свою очередь есть, как вы на этом не устаете настаивать, равное и противоположное и вместе с тем логически обоснованное и связное представление о нас. И все равно мы продолжаем воспринимать вас именно так, как это вы сами только что увидели. – Поразмыслив еще немного, он добавил: – И все-таки было бы несправедливо по отношению к вам смотреть на вас и дальше с такой точки зрения».

– Мы выиграли Игру, – сказала Мэри-Энн. – У вас.

«Наши граждане осознают значение этого факта. Мы отвергаем эти последовавшие за вашим выигрышем карательные меры со стороны наших потерявших от горя рассудок Игроков. Если уж следовать духу и букве Игры, то, поскольку вы выиграли, вас следовало немедленно же вернуть на землю. Любое другое решение для нас немыслимо. Кроме, разумеется, наших экстремистов».

– А ваши Игроки?

«Они не понесут наказания. Слишком уж почетное и высокое место занимают они в нашей культуре. Радуйтесь тому, что вы уже здесь. Довольствуйтесь этим, мисс Мак-Клейн». – Тональность его мыслей неожиданно стала суровой.

– А остальные члены нашей группы? – спросила Мэри-Энн. – Где они сейчас? Вряд ли они здесь, в Сан-Рафаэле. Они в Кармеле?

«Они рассеяны, – раздраженно ответил Е.Б.Блэк. Она не могла разобрать, сердится ли он на нее, на других членов группы или на своих соплеменников-вугов. Вся ситуация, казалось, вызывала у него досаду. – Вы встретитесь с ними снова, мисс Мак-Клейн. А теперь позвольте мне продолжить начатое мною расследование…»

Вуг двинулся ей навстречу, и она отпрянула, не желая вступать с ним в физический контакт. Все в этом Е.Б.Блэке слишком уж напоминало ей другого вуга, того, против которого они играли, выиграли и были самым жульническим образом лишены плодов своей победы.

«Вас нисколько не обманули, – возразил ей Е.Б.Блэк, – ваша победа была просто… отодвинута на некоторое время. Она все еще ваша, ивы получите возможность пользоваться ее плодами. – Помедлив немного, он добавил: – Со временем». – В тональности его мыслей был легкий оттенок испытываемого им удовольствия. Е.Б.Блэк был не очень-то удручен тем положением, в котором очутилась группа «Красавица-Чернобурка», тем фактом, что члены ее рассеяны, напуганы и сбиты с толку. Тем, что они испытали на себе, что такое настоящий хаос.

– Мне можно отправиться в Кармел? – спросила она.

«Разумеется. Вполне можете отправляться в любое место, куда вам заблагорассудится, мисс Мак-Клейн. Вот только Джо Шиллинга нет сейчас в Кармеле. Вам придется хорошенько поискать его повсюду».

– И поищу, – решительно сказала она. – И буду искать, пока не найду его. И Пита Гардена тоже. – Пока группа вся не будет вместе, как тогда, когда они все сидели за Столом напротив Игроков с Титана.

Ей показалось, что с того момента прошла целая вечность. Развернувшись, она вышла из квартиры. И не стала оборачиваться.

* * *

Какой-то голос, резкий и недовольный, пронзил разум Джо Шиллинга. Он отпрянул от него прочь – попытался, во всяком случае, – но голос крался за ним следом, не отпуская его.

– Э-э, мистер Шиллинг, – сбивчиво и невнятно произнес голос. – Уделите мне минутку. – Во тьме он подплывал к нему все ближе и ближе, пока не оказался совсем рядом, и хозяин его сдавил горло Джо. Шиллинг уже не мог больше дышать. – Я отниму у вас совсем немного времени. Ладно? – Голос сделал паузу. Шиллинг продолжал не отзываться на этот голос. – Тогда, – снова зазвучал он, – я скажу вам то, что уже давно хочу сказать. То, что вы находитесь здесь, у нас в гостях, я говорю это совершенно серьезно, это в самом деле, поймите меня правильно, большая для нас честь.

– Подите от меня прочь, – сказал Шиллинг и стал шарить рукой вокруг себя. Впечатление у него было такое, будто он залез рукой в густую паутину, липкую, беспорядочно сотканную. И ничего не достал рукой.

– Э… Э… – продолжал блеять голос, – вот что мы оба хотели у вас спросить, Эс и я. Я имею в виду, что вам вряд ли еще когда-либо удастся вырваться сюда, в Портленд, верно? Поэтому я хочу у вас спросить… Может быть, совершенно случайно, у вас есть запись этой… как она там называется? Вы понимаете, что я имею в виду. Из «Волшебной флейты»?

– Ария Царицы Ночи, – тяжело дыша, вымолвил Шиллинг.

– Да! Именно она! – В голосе теперь звучала едва скрываемая алчность, голос обволакивал его всего, что-то безжалостно душило. От него, наверное, уже никогда не отделаться.

– Да-дум-дум-дум, да-ди-ди да-да дум-дум, – присоединился к первому голосу еще один, женский; оба голоса шумно теснили его.

– Да, у меня она есть, – сказал Джо Шиллинг. – Производства швейцарской фирмы «Хиз Мастерз Войс». Даже в двух вариантах исполнения. На разных сторонах пластинки.

– Мы могли бы ее приобрести? – оба голоса прозвучали хором.

– Да, – ответил он.

Свет, серый и фрагментарный, мельтешил перед глазами. Ему удалось встать. «Это мой магазин пластинок в Нью-Мексико, – мелькнуло у него в голове. Нет, голоса утверждали, что он в Портленде, штат Орегон. – Что я здесь делаю? Почему это вуг поместил меня именно сюда?» Он стал осматриваться по сторонам.

Он стоял в незнакомой для него гостиной старинного дома на голом дощатом полу. Прямо перед ним на старинном диване с изъеденной молью обивкой сидели две знакомые фигуры, – невысокие, коренастые, плохо подстриженные мужчина и женщина, с жадностью глядевшие на него.

– Может быть случайно эта пластинка сейчас с вами? – пронзительно пропищала Эс Сибли. У сидевшего с нею рядом Леса Сибли алчно сверкали глаза. Он не мог сидеть спокойно, он вскочил на ноги и стал быстро шагать по пустой гулкой гостиной.

Фонограф в углу громко играл «Вишневый Дуэт». Джо Шиллинг впервые за всю свою жизнь страстно пожелал засунуть руку в его раструб, пресечь изливавшиеся оттуда звуки. Они были слишком скрипучими, слишком громкими и резкими. От них застучало в голове, и он отвернулся, пытаясь восстановить нормальное дыхание.

– Нет, – сказал он. – Она в моем магазине. – Ему чертовски захотелось чашку горячего черного кофе или чая, доброго, крепкого, хорошо настоенного чая.

– Вы чувствуете себя неважно, мистер Шиллинг? – спросила Эс Сибли.

Он отрицательно покачал головой.

– Нет, вполне нормально.

Ему очень захотелось узнать, что же произошло с остальными членами группы. Неужели их всех разметало, как сухие листья, и теперь ветер гонит их неизвестно куда по равнинам Земли? Очевидно, это так. Игроки с Титана никак не могли просто так признать свое поражение.

Но главное, что группа все-таки где-то здесь. Игра завершилась.

– Послушайте, – начал Шиллинг и осторожно слово за словом сформулировал простой вопрос. – Моя – машина – снаружи? – Он надеялся на это. Молился, чтобы было именно так.

– Нет, – ответил Лес Сибли. – Мы подобрали вас и привезли сюда, в Орегон. Вы разве не помните? – Сидевшая с ним рядом Эс прыснула, обнажив крупные крепкие зубы. – Он не помнит, как сюда попал, – сказал Лес, обращаясь к ней, после чего они рассмеялись уже оба.

– Я хочу вызвать Макса, – сказал Джо Шиллинг. – Мне пора уходить. Извините меня. – Он нетвердо поднялся. – Прощайте.

– А пластинка Эрны Бергер? – уныло подала голос Эс Сибли.

– Я перешлю ее по почте. – Он, осторожно ступая, шаг за шагом двинулся к входной двери. Ему смутно помнилось – или это было просто предчувствие – ее расположение в квартире Сибли. – Мне нужно найти ближайший видеофон. Чтобы вызвать Макса.

– Можете сделать вызов прямо отсюда, – предложил Лес Сибли, проводя его по коридору в столовую. – А после, может быть, вы останетесь, хоть ненадолго…

– Нет. – Шиллинг подошел к видеофону и, включив его, набрал код своей машины.

Голос Макса прозвучал всего лишь через несколько секунд. – Да?

– Это я, Джо Шиллинг. Валяй забери меня.

– Тогда поднимите свой разжиревший зад и дайте мне точный адрес. Джо Шиллинг незамедлительно указал Максу, куда лететь, а затем вернулся тем же путем по коридору снова в гостиную, уселся на тот же стул и стал машинально ощупывать одежду, надеясь найти сигару или хотя бы трубку. Музыка оглушала его еще сильнее, чем раньше, заставляя ежиться.

Так он и сидел, сцепив руки вместе, и ждал. Но с каждой минутой чувствовал себя все лучше и лучше. Все яснее он понимал, что с ними произошло. Каким образом им удалось выпутаться из западни на Титане.

Стоя в эвкалиптовой рощице, Пит Гарден догадывался, где он находится. Вуги освободили его, и теперь он в Беркли. В своем старом изначальном уделе, который он проиграл Уолту Ремингтону, а тот переуступил права на него Ассоциации Пендлтона, которая в свою очередь продала их Лак-мену, а того уже не было в живых.

На грубо сколоченной скамье среди деревьев прямо перед ним неподвижно сидела задумчивая молодая женщина. Это была его жена.

– Кэрол, – окликнул он ее, – у тебя все в порядке?

– Да, Пит, – кивнула она в ответ. – Я здесь уже очень давно, еще и еще раз прокручиваю в памяти все, что произошло. Ты понимаешь, нам очень повезло в том, что она, я имею в виду Мэри-Энн, оказалась на нашей стороне.

– Да, – согласился он, подошел к ней, остановился нерешительно и затем сел с нею рядом. Он был рад, так рад, что не мог даже выразить словами чувства, охватившие его, когда он снова увидел Кэрол.

– Как ты думаешь, – спросила Кэрол, – что бы она могла сделать с нами, не будь она к нам столь благожелательна? Так вот, я скажу, Пит. Она могла бы вытравить из моего тела будущего ребенка. Ты понимаешь это?

Нет, он не понимал этого. Ему было неприятно сейчас даже слышать такое.

– Верно, – признался он, и сердце его снова похолодело от ужаса.

– Не бойся, – сказала Кэрол. – Она не собирается этого делать. У нее желания сделать это ничуть не больше, чем у тебя вскочить и начать убивать всех встречных своей машиной. А ведь ты, в общем-то, мог бы так поступить. И даже, как Поручитель, остаться безнаказанным. – Она улыбнулась Питу. – Мэри-Энн не представляет для нас опасности. Во многих отношениях, Пит, она благоразумнее, чем мы. Более зрелая и рассудительная. Я очень многое передумала, сидя вот здесь. И, как сейчас мне кажется, на это ушло много лет.

Он погладил ее по плечу, затем приласкал и поцеловал.

– Я уверена в том, что ты отыграешь Беркли, – сказала Кэрол. – Как я полагаю, им теперь владеет Дотти Лакмен. Тебе удастся это сделать. Игрок она не очень-то сильный.

– Как мне кажется, Дотти вполне могла бы обойтись и без Беркли, – сказал Пит. – Она теперь владеет всеми правами на Восточном побережье, которое оставил ей Лакмен.