Текст книги "Магический лабиринт"

Автор книги: Филип Хосе Фармер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 36

Ярость пересилила страх – она вобрала в себя всю ярость, которую Сэм когда-либо испытывал на Земле или здесь. Он больше не думал о последствиях. Наконец-то! Вот оно, мщение!

Он вышел из каюты и тихо двинулся по коридору. Хотя прилив торжества вызвал у Сэма головокружение, благоразумия он не потерял. Не хватало еще, чтоб его пристрелили, не дав разделаться с Иоанном.

Одно плохо: придется стрелять Иоанну в спину. И этот ублюдок так а не узнает, кто его убил. Ну что ж, нельзя иметь все сразу. Сэм испытывал острое желание окликнуть Иоанна, назваться и лишь потом нажать на курок. Но люди Иоанна пристрелили бы его секундой раньше.

Когда Сэм дошел до двери на палубу, снаружи поднялся тарарам. Загремели выстрелы, и Сэм распластался на переборке, как пришпиленная булавкой двуногая бабочка. Трепещущее сердце заменяло ему крылья.

Еще выстрелы. Крики и вопли. Кто-то ввалился в коридор. Сэм прыгнул в открытую каюту, захлопнул за собой дверь и приоткрыл снова.

В щелку он увидел, как в коридор входят еще люди. Один, коренастый, был определенно Иоанн – его силуэт мелькнул на фоне двери.

Сэм распахнул дверь настежь (слава Богу, петли были хорошо смазаны), высунулся наружу и стукнул Иоанна рукояткой пистолета по голове. Король зарычал и упал. Сэм уронил пистолет на грудь упавшему, схватил его за длинные волосы и втащил в каюту. Как только ноги Иоанна оказались за порогом, Сэм закрыл дверь и нажал защелку замка. Снаружи трещали выстрелы, но в дверь никто не стрелял. Как видно, похищение предводителя произошло так быстро, в такой темноте и суматохе, что его пока еще не хватились. А когда хватятся, то сочтут, возможно, что он остался лежать в коридоре.

Сэм дрожал от восторга. Ему угрожала опасность, но сейчас это не имело никакого значения. Провидение, хотя его и нет, устроило все как нельзя лучше. Ради этой минуты стоило перенести все страдания – ну почти все. Ради того, чтобы заполучить злейшего своего врага, единственного человека, которого Сэм по-настоящему ненавидел! Да еще при столь странных обстоятельствах! Даже Иоанн, когда придет в себя, не будет удивлен больше Сэма. Правда действительно бывает причудливее любой выдумки – и что там еще говорят в подобных случаях.

Сэм нашел одной рукой выключатель, держа в другой пистолет. Светильники на потолке загорелись мерцающим светом. Иоанн застонал, и его веки затрепетали. Сэм снова, довольно увесисто, стукнул его по голове. Сэм не хотел убивать Иоанна или портить ему мозги. Иоанн должен быть в сознании на все сто процентов. Иначе он не воспримет в полной мере того, что с ним происходит.

Сэм выдвинул ящики прикрепленного к переборке комода и вытащил тонкие полупрозрачные тряпочки, служившие бюстгальтерами. Ими он связал Иоанну ноги и руки за спиной. Потом, отдуваясь и кряхтя, взвалил бесчувственное тело на привинченный к палубе стул и привязал руки Иоанна к спинке. Прошел в гальюн, выпил две чашки воды и наполнил третью. Тут кран захрипел, и вода потекла тонкой струйкой. Насос почему-то отказал. Сэм вернулся в каюту и плеснул водой в лицо Иоанну. Тот вздрогнул и приоткрыл глаза. Казалось, он не сознает, где находится. Потом он узнал Сэма Клеменса, выпучил глаза и глотнул воздуха с таким звуком, словно получил удар под ложечку. Кожа в местах, не покрытых копотью, сделалась синевато-бледной.

– Да, это я, Иоанн, – широко усмехнулся Сэм. – Не верится, да? Ничего, скоро ты привыкнешь к этой мысли – хотя и без удовольствия.

– Воды! – прохрипел Иоанн.

Сэм заглянул в его налитые кровью глаза. Несмотря ни на что, Сэму было жаль Иоанна. Это было не сочувствие, а именно жалость.

Впрочем, Сэм и бешеную собаку не заставил бы страдать.

– Нет воды, – сказал он.

– Я умираю от жажды.

– И это все, что ты можешь сказать после того, что сделал со мной? – рявкнул Сэм. – Через столько лет?

– Утоли мою жажду, – сказал Иоанн, – и я утолю твою. На лицо его вернулись живые краски, и глаза твердо смотрели в глаза Сэма. Зная Иоанна, Сэм понял уже, какую тактику избрал его коварный противник. Иоанн будет говорить разумно, спокойно и логично, будет взывать к человечности Сэма – ив конце концов избежит казни.

И самое скверное заключалось в том, что Сэм знал – так и будет.

Гнев уже покидал его. Тридцатитрехлетние фантазии о мести развеивались, как шелуха на ветру.

Оставался человек, по сути своей христианин, хотя и воинствующий атеист, как обозвал его один из его земных врагов.

Надо было выстрелить в голову Иоанну сразу же, включив свет. Сэму следовало знать, что произойдет, если он этого не сделает. Но он не мог убить человека в бессознательном состоянии – даже короля Иоанна, чьей крови жаждал все эти годы и которого в своих грезах подвергал всевозможным утонченным пыткам. В дневных грезах – в снах он этого не делал. Ночью как раз Иоанн угрожал оцепеневшему, беспомощному Сэму Клеменсу – Иоанн, а еще чаще Эрик Кровавый Топор.

Сэм, сморщившись, снова направился в гальюн. Как он и полагал, в душевых трубах сохранилось несколько чашек воды. Он выпил одну и налил другую. Вернувшись в каюту, он поднес чашку к губам пленника и напоил его. Иоанн облизнул губы и вздохнул.

– Еще, пожалуйста.

– Еще? Рехнулся ты, что ли? Я и эту дал тебе, чтобы ты выдержал то, что тебе предстоит!

Иоанн слабо улыбнулся – он тоже не заблуждался на счет Сэма. Видя это, Сэм обозлился так, что стал почти способен выполнить свою угрозу. Но гнев быстро прошел, и Сэм так и остался стоять, подняв пистолет. Иоанн перестал улыбаться, но лишь потому, что не желал доводить Сэма до крайности.

– Почему ты так уверен в себе, во мне? – спросил Сэм. – Думаешь, я не взорвал бы твое корыто, не смотрел бы, как ты тонешь, и не спихнул бы тебя, если б ты попробовал взобраться на борт?

– Да, ты был бы способен на это. Но только в пылу боя. Пытать меня ты не станешь, как бы тебе этого ни хотелось. И застрелить хладнокровно не сможешь;

– Не то что ты на моем месте, так ведь, бессердечный ублюдок?

Иоанн улыбнулся.

Сэм хотел сказать что-то и осекся. Шум в коридоре прекратился, как отрезало. Иоанн тоже открыл рот, но умолк, повинуясь знаку Сэма. Он понимал, как видно, что пожалеет, если вздумает кричать. Его враг был не настолько уж мягкотел.

Шли минуты. Сэм приложил ухо к двери, глядя одним глазом на Иоанна. Он слышал слабые голоса. Стены кают были звуконепроницаемы, и он не мог определить, далеко ли говорят. Он вернулся к Иоанну и завязал ему тряпкой рот, туго затянув ее на затылке.

– На всякий случай, – сказал он. – Но если ты все-таки ухитришься позвать на помощь, я буду вынужден тебя застрелить. Помни это.

Хоть бы ты в самом деле закричал, подумал он.

Сэм выключил свет, отпер дверь и медленно распахнул ее, держа в другой руке пистолет. Прошло несколько секунд, прежде чем его глаза привыкли к темноте. В коридоре прибавилось трупов. Сэм осторожно выглянул за дверь и посмотрел вдоль прохода. Еще трупы. Похоже, бой прокатился до противоположной двери и вышел наружу.

Перестрелка давно уже прекратилась, и ее сменил звон клинков. Теперь в отдалении тоже слышались только голоса и звон оружия. Видно, обе стороны расстреливали свой боезапас.

Сэм не понимал, как небольшой отряд абордажников может так долго держаться против его людей. Придется подождать еще немного, чтобы выйти без опаски вместе с пленником.

Однако чего же он медлит? Разве не обязывает его долг выйти и возглавить своих людей? Обязывает, точно. Но как быть с пленным?

Ну, это просто. Он запрет Иоанна в каюте – вот и ключ висит у двери. А потом поищет своих. Найти их будет нетрудно. Большая их часть там, где слышен шум.

Сэм вернулся в каюту, закрыл дверь и включил свет. Иоанн посмотрел на него с любопытством.

– Скоро все кончится, – сказал Сэм. – Твоих людей теснят. Я ухожу, но скоро вернусь. И в недалеком будущем ты предстанешь перед судом.

Сэм помолчал. Иоанн смотрел на него с тем же выражением. Из-под кляпа слышались булькающие звуки – пленник, очевидно, что-то хотел сказать. Но что он может сказать? Зачем терять время?

– Я не хочу, чтобы говорили, будто я поступаю нечестно или что личные счеты мешают мне быть справедливым, – продолжил Сэм. – Поэтому тебя будут судить. Не августейшие особы, правда – где я наберу столько королей? Обычные присяжные – двенадцать порядочных людей. Леди, разумеется, тоже будут участвовать. Короче, суд будет честным, и ты сам сможешь выбрать себе защитника. Я подчинюсь приговору и даже в судьи не собираюсь себя предлагать. Какой бы вердикт присяжные ни вынесли, я соглашусь с ним.

Иоанн бубнил что-то сквозь кляп.

– Выскажешься, когда придет время, – сказал Сэм. – А пока что сиди тут и размышляй о своих грехах.

Он вышел, запер дверь, потом отпер ее снова и выключил свет. Иоанн будет больше мучиться, если останется в темноте.

Сэму следовало бы ликовать, но ликования не было. Его старый враг каким-то необъяснимым образом одержал над ним верх.

Разочаровываешься во всем, но это – это должно было стать одним из самых радостных событий в его жизни. Между тем его победа имела такой же вкус, как дымящаяся собачья куча, поданная под стеклянной крышкой.

Где бы спрятать ключ? Вот тут, пожалуй – в первой же незапертой каюте, через три двери от Иоанна. Сэм бросил ключ на пол и закрыл дверь. А теперь – найти Джо. Только сначала надо собрать побольше народу.

Сэм двинулся по коридору, идущему вдоль судна. Там было темно, и он отважился ненадолго включить свет. Пробежав сотню футов, он остановился на углу другого коридора. Там была лестница на ураганную палубу. Сэм выключил свет и полез наверх, к бледному квадрату выхода. Выйдя на палубу, он перешел на правый борт. Шум слышался где-то далеко. Сэм выглянул за угол. Джо должен быть где-то тут.

«Ну чего ты тут болтаешься, Джо? Делать тебе, что ли, нечего? – Автобуза жду, Зэм. – Какого еще автобуса? – Такого. 3 колезами и мотором. Откуда я знаю, какой он? Я никогда его не видал. А ну, вытащи меня отзюда, пока я не разозлилзя и не врезал тебе».

Сэм представил себе этот разговор, похожий на множество других. Но никакого Джо, висящего на веревке, здесь не было. Валялась на палубе только сама веревка, на одном конце она была обрезана, на другом осталась петля.

Сэм обрадовался. Значит, Джо жив-здоров и сейчас, конечно, дает врагам прикурить.

Сэм повернулся, собираясь уйти, но остановился. С Реки донесся рев, который на Земле можно было приписать только льву или тигру. Но Сэм-то знал, кому он принадлежит. Он кинулся вниз по лестнице, перескакивая через две ступеньки и цепляясь за перила. На главной палубе он остановился, здесь следовало опасаться врагов. Но схватки шли далеко – одна на носу, другая на корме. Без выстрелов, только при звоне клинков. Сэм перегнулся через борт.

– Джо! Ты где, Джо?

– Зэм! Я тут, Зэм!

– Я тебя не вижу! – крикнул Сэм, вглядываясь в темноту. Там плавало много всего – куски дерева, трупы. Пароход дрейфовал по течению – на южном берегу ярко горели огни, но правый борт был сейчас обращен к темному северному берегу. Звездного света было недостаточно.

– Я тебя тоже не вижу, Зэм!

Сэм оглянулся по сторонам, проверяя, не подкрадывается ли кто к нему. И снова обернулся к Реке.

– Ты не можешь доплыть до парохода?

– Нет! – проревел Джо. – Но на воде держузь! Деревяшка меня держит! У меня левая рука зломана, Зэм!

– Я тебя вытащу, Джо! Держись! Я тебя спасу!

Сэм не имел понятия, как он это сделает, но решил, что изобретет какой-нибудь способ. Мысль, что Джо может утонуть, вызывала у него панику.

– Джо, ты все еще в доспехах?

– Нет, дуралей. Я был бы уже на дне и кормил рыб, будь на мне это железо. Я зкинул его зразу, как упал, хотя рука меня чуть не доконала. Гозподи! Какая боль! Тебя когда-нибудь били по яйцам, Зэм? Ну так это ерунда – вот попробовал бы ты раздетьзя зломанной рукой.

– Ладно, Джо! – Сэм снова нервно оглянулся кругом. Кто-то бежал с носа в его сторону, за бегущим гнались двое других – но это происходило слишком далеко, чтобы Сэм мог опознать их. Вокруг было тихо.

На корме бой все еще шел, хотя и утихал как будто.

– Кто-то перерезал мою веревку! – орал Джо. – И я озвободилзя. Тогда я взял пожарный топор и зтал рубить, и разогнал взех, кто был на главной палубе. А потом кто-то возьми да зпихни меня за борт! Вот зилы-то в зазранце!

Джо говорил еще что-то, но Сэм не слушал. Он присел у борта, не зная, что делать. Трое бегущих быстро приближались, а Сэм все не мог различить их в темноте. Вот несчастье – как бы свои же не набросились на него в этой суматохе.

Сэм поднял левой рукой пистолет, держа в правой саблю. Стрелять он мог любой рукой, хотя не столь метко. Ну, на таком расстоянии не промахнешься. Только надо ли стрелять?

Ему так и не суждено было прийти к решению. Пока он пялил глаза во мрак, держа палец на курке, кто-то подхватил его и швырнул за борт.

Ошеломленный, Сэм не сразу понял, что с ним произошло. Он барахтался, захлебываясь, в воде, но не соображал, как и почему оказался там.

Ему подвернулось что-то мягкое и холодное. Труп. Сэм отпихнул его и снял с себя тяжелый патронташ.

Пароход маячил в шестидесяти футах от Сэма. Когда его успело отнести так далеко? Течением, что ли? Или он плыл? Неважно. Сэм тут, а пароход там. Сейчас Сэм к нему вернется. Вот уже второй раз Сэм оказывается в Реке. Бог троицу любит.

Гребя обратно к судну, Сэм заметил, что поручни нижней палубы находятся ближе к воде, чем следует. Пароход тонул!

Теперь Сэм знал, что смахнуло его с палубы. Так лошадь стряхивает овода – беда только, что у Сэма крыльев нет. Это был взрыв под ватерлинией, на котельной палубе, где хранились боеприпасы. А устроили взрыв, разумеется, люди Иоанна.

Сэм пережил сегодня столько, что даже скорая потеря прекрасного «Ненаёмного», в иное время повергнувшая бы его в неутешное горе, не слишком взволновала его. Он слишком устал и совсем отчаялся. Точнее, слишком устал, чтобы отчаиваться, поправил он себя.

Плывя к пароходу, он ударился обо что-то правой рукой, вскрикнул от боли и снова протянул руку. Пальцы нащупали скользкое дерево. Сэм, задыхаясь от радости, подтянул деревяшку поближе. Что бы это ни было – обломок каноэ или челнока, на воде оно его удержит.

Где же Джо?

Сэм позвал его. Ответа не было. Позвал опять – и снова не получил отклика.

Не пострадал ли Джо от взрыва? По воде должна была пройти сильная волна. Те, кто был близко, возможно, убиты. Но Джо был не так уж близко. Или его все-таки зацепило? Грохнуло-то, поди, будь здоров.

А может, Джо просто потерял сознание от боли в руке и ушел под воду.

Сэм позвал еще два раза. Издали откликнулась какая-то женщина. Еще какая-то несчастная душа плавает в Реке.

Пароход оседал на глазах. Там внутри много больших и малых отсеков с закрытыми дверями и люками – возможно, заключенный в них воздух даже удержит пароход на плаву. А потом «Внаем» прибьет к берегу – или же его могут взять на буксир парусники и гребные лодки.

Для глубокого пессимиста Сэм был невероятно оптимистичен.

Лезть на пароход он не собирался. Мимо промелькнул нос судна, сносимый назад. Потом Сэм увидел катер «Афиш не расклеивать» – он шел медленно, высматривая, как видно, утопающих. Прожектор катера, шаривший по воде, наткнулся на что-то и остановился. Было слишком далеко, чтобы увидеть, что он освещает, и слишком далеко; чтобы на катере услышали крики Сэма.

Сэм вдруг вспомнил о короле Иоанне, связанном и беспомощном в запертой каюте. Он обречен, если кто-нибудь не найдет его вовремя. Кричать он не может, а если бы и мог – сомнительно, чтобы кто-нибудь оказался поблизости и услышал его. А хоть бы кто-то и услышал – ключа-то нет. Правда, замок можно прострелить, но… зачем ломать себе над этим голову? Иоанн обречен. Он сидит там и не знает даже, что пароход тонет. Вода уже зальет главную палубу, а он по-прежнему не будет ничего знать. Каюты водонепроницаемы. Лишь когда воздух начнет портиться, Иоанн поймет, что происходит. Тогда он начнет отчаянно бороться, извиваться, корчиться, звать на помощь сквозь кляп. Воздух будет делаться все хуже и хуже, и Иоанн медленно задохнется.

Последние его минуты будут ужасны.

В былые времена Сэм смаковал бы в уме эту картину.

Теперь он жалел, что не может попасть на пароход и спасти Иоанна. Нет, он, конечно, не отпустил бы короля на все четыре стороны. Он позаботился бы о том, чтобы обещанный суд состоялся. Но он не хотел, чтобы Иоанн умер такой страшной смертью. Он никому не пожелал бы такого.

Какой у него все же мягкий характер – вот Иоанн только радовался бы, представляя Сэма в такой ситуации. Что ж поделаешь. Он не Иоанн и рад этому.

Тут катер снова тронулся с места, и Сэм позабыл об Иоанне. Катер зашел за пароход и скрылся с глаз. Может быть, Андерсон собрался теперь снимать людей с тонущего судна? Если так, придется сначала прикончить последних абордажников с «Рекса», недоумков, не сумевших вовремя унести ноги. Разве что теперь у них хватит ума сдаться.

– Зэм! – раздалось позади.

Сэм обернулся, обхватив одной рукой свою деревяшку.

– Джо! Ты где?

– Тут я, Зэм! Я отключилзя. Только что очнулзя, но не знаю, надолго ли.

– Держись, Джо! Я плыву к тебе! Кричи все время! Я скоро! Кричи, чтобы я знал, где ты!

Не так-то легко оказалось развернуть большой кусок дерева и направить его к берегу. Приходилось держаться одной рукой и грести другой, помогая ногами. Порой Сэм останавливался перевести дыхание и кричал:

– Джо! Ты где! Джо, не молчи, чтобы я тебя слышал!

Тишина. Может, Джо опять потерял сознание? Тогда он, верно, привязан к тому, что держит его на плаву. Иначе он утонул бы сразу, лишившись чувств. Или он на чем-то лежит.

Сэм, пользуясь мгновением передышки, оглянулся назад. Пароход снесло еще дальше по течению. Река подбиралась к стенам главной палубы. Скоро каюта Иоанна окажется под водой.

Сэм толкал свою деревяшку к берегу. Пожар на суше бросал слабый отсвет на воду. Там плавало множество обломков, но Джо Сэм не видел.

Зато видел, как люди на берегу спускают на воду лодки и каноэ. Там светили сотни факелов. Снаряжают помощь – хотя с чего бы им помогать тем, кто сжег их поселок?

И все-таки они спешат на помощь поджигателям, как Сэм поспешил бы к Иоанну, если б мог. Притом у вироландцев нет причины ненавидеть корабельщиков так, как Сэм ненавидел Иоанна.

Берег был гораздо ближе, чем представлялось Сэму – всего в какой-нибудь полумиле. Спасательные лодки приближались быстро, если учесть, что двигались они на веслах. Быстро, но недостаточно быстро. Сэм уже начал замерзать. Вода, хотя и теплее воздуха, все-таки была недостаточно теплой. В этом районе ее температура должна быть сорок пять по Фаренгейту, если он правильно помнил.

Река потеряла большое количество тепла, пройдя через Северный полюс, и еще не успела нагреться. Сэм устал до крайности, а шок, полученный в бою, и холодная вода совсем лишили его сил. Вот будет смешно, если он погибнет перед самым подходом спасателей.

Смешно, как всякая жизнь. Смешно, как всякая смерть.

Как было бы хорошо перестать плыть, отдаться на волю течения – пусть теперь поработают другие. Но надо найти Джо. Притом, если не барахтаться, тело еще быстрей потеряет тепло. А как хорошо бы…

Сэм потряс головой, сделал глубокий вдох и вновь привел в действие свои свинцовые члены.

Внезапно – нет, не внезапно, а много времени спустя – рядом возникла лодка. На ней горело множество факелов. Сильные руки втянули Сэма через борт и уложили, дрожащего, на доски. Его укрыли чем-то теплым и стали поить горячим кофе. Сэм сел и сразу затрясся – покрывала упали, и ночной холод охватил его.

– Джо! Найдите Джо!

– Что он говорит? – спросил кто-то на эсперанто.

– Это по-английски, – сказала женщина. – Говорит, чтобы мы нашли Джо. Кто это Джо? – спросила она Клеменса, наклонившись к нему.

– Мой лучший друг. И даже не человек при этом. Может, в этом все дело. – Сэм устало рассмеялся: – Хо-хо-хо! В этом все и дело.

– А где он, твой Джо? – спросила женщина, обладавшая острым зрением. В свете факелов виднелось ее овальное, сердечком, лицо, большие глаза, широкий большой лоб, вздернутый нос, широкие полные губы. Длинные желтые волосы вились.

Не хватало еще в такой момент глазеть на женщин. Вспомнил бы лучше… о Гвенафре.

Сэм ощутил смутный стыд за то, что ни разу с начала боя не подумал о ней. Где она? И почему он о ней не побеспокоился? Он ведь любил ее по-настоящему.

– Так где же? – снова спросила женщина.

– Он титантроп, человек-обезьяна. Волосатый гигант со здоровенным носярой. Он где-то тут, близко. Спасите его!

Женщина встала и сказала что-то на эсперанто. Мужчина рядом с ней поднял факел и стал глядеть в темноту. На лодке имелось много факелов, но проку от них было мало. Тучи заволакивали небо, гася звездный свет.

Сэм осмотрелся. Он сидел на палубе баркаса. Под ним с обеих сторон помещалось по дюжине гребцов.

– Вон там что-то плавает, – сказал человек с факелом. – Большое что-то. Может, и титантроп.

Человек стоял спиной к Сэму. Белый эскимосский наряд скрывал его голову, тело и ноги. Человек был невелик ростом, но очень плечист. И голос его был смутно знаком Сэму, когда-то давно Сэм уже слышал его.

Человек окликнул ближние лодки, сказав им, кого искать. Потом раздался крик. Сэм взглянул в ту сторону – люди на другом баркасе вытягивали из воды нечто громадное.

– Джо! – прохрипел Сэм.

Тогда человек в белом обернулся к нему. Пылающий сосновый сук ярко освещал его лицо.

И Сэм увидел широкие скулы, густые соломенные брови, квадратную массивную челюсть и ровные белые зубы в злобной усмешке.

– Кровавый Топор!

– Да, – сказал человек. И добавил на эсперанто: – Долго я ждал тебя, Сэм Клеменс.

Сэм с воплем вскочил и прыгнул за борт.

Холодные темные воды сомкнулись над ним. Он погружался все глубже и глубже, потом выпрямился и стал всплывать. Далеко ли еще до поверхности, где воздух? И сможет ли он спастись от своей судьбы на другой лодке? Но ведь вироландцы не позволят Эрику убить его. Это против их принципов. Ну что ж – Эрик выждет случай и нанесет свой удар.

Джо! Вот кто защитит Сэма! Не только защитит, но и убьет норвежца. Сэм высунул голову на поверхность, ловя ртом воздух. Перед ним была лодка с людьми, хорошо видными в свете факелов. Все смотрели на него. Сзади к Сэму кто-то подплывал.

Сэм обернулся и увидел Эрика в нескольких футах от себя.

Сэм снова испустил вопль и нырнул. Только бы всплыть по ту сторону этой лодки, успеть подняться на борт…

Чужая рука сомкнулась вокруг его лодыжки.

Сэм вырывался, но норвежец был больше его и куда сильнее. Сейчас Эрик утопит его без свидетелей, а потом заявит, что пытался спасти бедного безумца.

Локоть зацепил Сэма за шею. Сэм бился, как рыба, пойманная в сеть, но знал, что это конец. Столько раз избежать верной гибели – и умереть вот так…

Очнулся Сэм на палубе баркаса, кашляя и задыхаясь. Изо рта и носа лилась вода. Две сильные, теплые руки поддерживали его.

Сэм взглянул вверх – это были руки Эрика Кровавого Топора.

– Не убивай меня! – сказал Сэм.

Голый и мокрый Эрик весь блестел в свете факелов, и виден был белый предмет, висящий у него на шее. – Спиральный позвонок «рогатой рыбы», символ Церкви Второго Шанса.

ГЛАВА 37

Два человека пришли к одному заключению.

Довольно этого бессмысленного кровопролития. Пора сделать то, что каждый из них сделал бы давно, не будь он уверен, что другой плывет на вражеском пароходе. Однако за весь этот долгий бой ни один из них не видел другого. Стало быть, другого не было на пароходе, либо он благоразумно покинул его перед боем, либо его разорвало на куски, либо он утонул.

Каждый верил, что, если он погибнет, великий проект потерпит крах, хотя каждому этот крах виделся по-своему.

Теперь каждому представился случай сбежать. В пылу боя никто их дезертирства не заметит. А если и заметит, то ничего не сможет сделать. Каждый намеревался прыгнуть в Реку, доплыть до берега и продолжить свое долгое-долгое путешествие. Оба лишились своих Граалей – один остался на затонувшем «Рексе», другой – в запертой кладовой «Ненаёмного». Придется украсть запасные Граали у вироландцев и отправиться вверх по Реке на паруснике.

Один из двоих сбросил доспехи, сложил оружие на палубу и уже собрался перескочить через поручни, как услышал позади голос другого. Тогда первый резко обернулся и подобрал свою саблю. Он не слышал этого голоса сорок лет, но узнал его сразу.

Но того, кто был связан в его памяти с этим голосом, он не узнал.

Человек, только что выбравшийся из люка, обратился к первому на языке, который на борту понимали только они двое. Тон его был резок.

– Да, это я, хотя и не похож на себя.

– Зачем ты это сделал? – спросил человек у борта. – Зачем?

– Тебе не понять. Ты дурной человек. Такими были и все остальные, даже…

– Были? – повторил человек у борта.

– Да. Были.

– Значит, все они мертвы… Я так и подозревал. Первый взглянул на шлем и саблю, лежащие на палубе. Жаль, что второй не окликнул его прежде, чем он их снял. Теперь его враг имеет преимущество. Человек у борта знал, что, если он попытается сейчас прыгнуть через поручни или перевалиться через них спиной, другой с присущим ему мастерством пронзит его, метнув кинжал.

– А теперь ты хочешь убить и меня, – сказал первый. – Дальше падать некуда – ты погиб навеки.

– Мне пришлось убить Оператора, – бесстрастно сказал другой.

– Я бы не смог и помыслить о таком злодеянии, – сказал первый.

– Я не злодей! – крикнул другой. – Это ты… – Он переборол себя и вымолвил: – Что пользы спорить.

– Еще ничего не потеряно даже для тебя, – сказал первый. – Тебя простят и пошлют лечиться в Мир Садов. Ты мог бы вернуться в башню вместе со мной и агентами…

– Нет, – сказал второй. – Не говори глупостей. Он вскинул свою саблю и подступил к первому, который занял оборонительную позицию. Краткий и бурный поединок завершился тем, что безоружный, весь залитый кровью из многочисленных ран, упал с перерезанным горлом.

Убийца подтащил мертвого к борту, поднял его, поцеловал в губы и швырнул в воду. Слезы лились у него по щекам; он сотрясался от рыданий.