Текст книги "Шерлок Холмс возвращается в Лондон"

Автор книги: Филип Карраэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

ДЕЛО ОБ УБИЙСТВЕ ЧАРЛЬЗА БАЗИАНА

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Была полночь. Опиумный дым заполнял всё пространство притона от пола до потолка. Смутные тени людей были едва различимы. Сквозь полумрак то тут, то там вспыхивал огонёк, напоминавший тление углей в очаге, – кто-то затягивался опиумом. Затем огонёк пропадал, и всё опять погружалось в дымную полутьму. В комнате горела одна-единственная тусклая лампа красного стекла. Её слабый свет окрашивал стены в багровые тона. Место напоминало один из кругов ада.

Запах опиумного дыма смешивался со зловонием реки, протекавшей неподалёку, и в воздухе стоял невыносимый тошнотворный дух. Впрочем, в комнате его никто не замечал. Обитатели притона либо уже привыкли к нему, либо слишком погрузились в свои наркотические видения.

Управляющий притоном по прозвищу Ласкар, то есть индийский матрос, был необычайно высок ростом, почти семь футов. Он возвышался над курильщиками, которые сидели, подогнув под себя ноги, или лежали на матрасах и на полу. Его кожа была цвета чёрного чая, на голове росли чёрные, густые, курчавые волосы, на лице навечно застыла маска неприязненности, а глаза были маленькими и злыми, как у змеи. Он двигался почти бесшумно и, должно быть, казался курильщикам огромным кораблём, выплывавшим из густого тумана.

Один из курильщиков потянулся к стоящей рядом чаше и с помощью длинной иглы достал оттуда что-то напоминавшее патоку. Он скатал её в шарик, положил в свою трубку и глубоко затянулся. Ещё один красный огонёк замерцал в опиумной мгле.

В углу комнаты полулежал человек. Он был одет лучше, чем остальные, на пальце виднелось кольцо с бриллиантом, значит, у него водились деньги. Ласкар подошёл к нему и заметил, что тот спит. Тогда этот высокий смуглый человек взял полотенце, присел на корточки и прикрыл полотенцем лицо спящего. Тот дёрнулся, проснулся и, поняв, что его душат, мигом вышел из алкогольного плена. Он метался и боролся, но Ласкар был сильнее, и через несколько минут человек затих. Никто в комнате даже не заметил, что произошло убийство.

Ласкар осторожничал и не убирал полотенца ещё какое-то время. Потом отбросил его. Глаза убитого оказались широко раскрыты, будто от удивления.

Ласкар снял с его пальца кольцо, обыскал одежду, вытащил золотые карманные часы и кошелёк. Он вынул оттуда деньги и быстро положил всё, что нашёл, в карман своего пальто.

Ласкар схватил человека сзади под мышки и приподнял его. Так держат тех, кто перебрал бренди или выкурил слишком много опиума. Чтобы не вызвать подозрений тех, кто мог его видеть, он громко произнёс дружелюбным тоном:

– Давай, приятель, вот так. Всё будет хорошо.

Ласкар потащил тело в соседнюю комнату. Ноги убитого волочились по полу, голова беспомощно болталась. Комната оказалась пустой, посетителей сюда не пускали, но Ласкар всё же закрыл дверь на ключ.

Здесь можно было не притворяться, что человек всё ещё жив, и он бросил тело на пол, нагнулся и приподнял угол старого потрёпанного ковра. В полу виднелось железное кольцо. Ласкар резко потянул за него и открыл большой люк. Там, внизу, быстро текла река, и комнату наполнил звук слабого журчания. Во время отлива река становилась совсем мелкой, и можно было разглядеть дно. Но сейчас, ночью, вода поднялась на несколько футов и казалась совсем чёрной.

Тело упало в реку почти бесшумно, тихий всплеск, едва отличимый от шума волн, накатывающихся на берег. Течение подхватило убитого и понесло его к Лондонскому мосту.

Ласкар закрыл люк, опустил край ковра, открыл дверь и вышел из комнаты, радуясь наживе.

ГЛАВА ВТОРАЯ

За долгие годы дружбы с Шерлоком Холмсом я убедился, что в нём уживаются два совершенно разных человека. С одной стороны, он был воплощением рассудка и логики, а с другой – романтиком, особенно в том, что касалось его преданной любви к справедливости.

Как я уже не раз говорил, именно эта преданность и привела его к тому, чем он занимался. Его брат Майкрофт тоже прекрасно владел искусством подмечать детали и анализировать их, однако ему не пришло в голову воспользоваться этим талантом так, как это сделал Холмс. Значит, разница между ними вовсе не в их способностях, а в том, что Холмс, в отличие от родного брата, всем сердцем предан идее справедливости.

Я решил сообщить Холмсу о своих наблюдениях и рассказал ему, что заметил в его характере двойственность.

Он нахмурился и резко пресёк мои рассуждения:

– Не вижу никакой двойственности. Разум и логика – это то, без чего не прожить. Я лишь использую их по-своему.

– Но вы не раз нарушали закон, чтобы достичь справедливости, – возразил я. – Во всяком случае, в тех ситуациях, когда рука закона бессильна. В таких поступках нет ни логики, ни разума, они идут от сердца. Вы хотели справедливости для тех людей, которые нуждались в ней, и делали то, что было нужно. – Я улыбнулся. – Так что всё-таки вы безнадёжный романтик.

Вместо ответа Холмс развернул «Таймс» и принялся просматривать новости. Он хотел найти заметки о каком-нибудь интересном преступлении. Другие события его мало волновали.

– Справедливость логична. Уотсон, значит, ваше предположение в корне неверно, – бросил он из-за газеты.

Я думал было продолжить спор, но в дверь постучали, и вошла миссис Хадсон.

– К вам мистер Лестрейд, джентльмены, – сказала она. – Он хочет видеть мистера Холмса.

* * *

– Мистер Холмс, мне нужно с вами потолковать. – Лестрейд говорил так быстро и взволнованно, что стало ясно: произошло нечто серьёзное.

– Инспектор, – сказал Холмс невозмутимым тоном, – кажется, вы чем-то обеспокоены. Могу я предложить вам бренди?

Лестрейд сделал отрицательный жест рукой и произнёс:

– Я в тупике, мистер Холмс. Я расследую дело, которое, должен признаться, за пределами моих возможностей. Могу я рассчитывать на вас? На вашу помощь.

Мы с Холмсом впились взглядами в инспектора. Должно быть, дело было действительно очень запутанным, раз он пришёл с такой просьбой.

– Инспектор, – глаза Холмса живо заблестели, – я буду рад сделать всё, что в моих силах. Что произошло?

– Чарльза Базиана нашли мёртвым в его доме, – выдохнул Лестрейд.

Слова инспектора смутили меня.

– Боже правый! – воскликнул я. – Что случилось? Только вчера я был у него дома, чтобы справиться о здоровье.

– Его нашли около часа назад с ножом в груди. В этом… убийстве… есть одна любопытная деталь, – добавил Лестрейд, посмотрев на Холмса. – Тело нашли в библиотеке. В этом помещении есть два отдельных входа, и оба были заперты изнутри.

– Неужели? – удивился Холмс.

– Да, именно так. И горничная утверждает, что его убила жена, Мэри Базиан.

– И что в этом любопытного? – спросил Холмс. – Жёны и раньше убивали своих мужей, и порой на то были весомые причины.

– Мэри Базиан скончалась около года назад, – ответил Лестрейд. – Можете считать это нелепостью, но это точно.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Сплошной туман окутал Лондон два дня назад и продолжал держать город в своей власти. Он был таким густым, что, выглядывая из окон экипажа, мы с трудом могли различить дома по сторонам дороги. Мы направлялись в дом Базиана. Он находился около станции Паддингтон, как раз в том районе, где я работал. Смутные очертания фонарных столбов, прохожих и других экипажей показывались на секунду и снова исчезали за пеленой.

– Отличный день для преступлений, – заметил Холмс с лёгкой улыбкой. – Этот туман скроет многие грязные дела.

– Спасибо вам, что поехали со мной, – поблагодарил Лестрейд. Его голос звучал очень искренне. – Я очень вам за это признателен, мистер Холмс. И вам, доктор. Покойный – родственник королевской семьи. Дальний, но всё же за ходом дела и работой полиции будут наблюдать.

Холмс кивнул, как бы давая понять, что понимает тревогу инспектора.

Я же считал, что это Холмс должен быть очень благодарен Лестрейду. Его давно не просили помочь в расследовании. Последние несколько дней он сидел без дела, и я всё больше и больше беспокоился и каждый вечер, закончив обход пациентов, заходил проведать его на Бейкер-стрит. Я опасался, что он снова будет искать утешения в своём семипроцентном растворе кокаина. У него имелась отвратительная привычка употреблять кокаин от безделья и однообразного течения жизни.

– Вы упомянули, что были вчера вечером у Базиана, – обратился ко мне Лестрейд.

– Всё верно. Ему нездоровилось.

– Не важно, что с ним было, – перебил меня инспектор, нетерпеливо замахав рукой. – Вы осматривали его в библиотеке?

– Да, а в чём дело?

– Как я уже говорил, там и нашли тело. Может быть, вы окажете мне услугу и заглянете в эту комнату? Возможно, вы заметите что-то – хоть что-нибудь – необычное, любые изменения со вчерашнего вечера. Прислуга сказала, что ничего ценного не пропало, но они могли что-то пропустить.

– Вы думаете, это было ограбление?

– Не знаю, что и думать. Базиана нашли в комнате, которая служит ему личным кабинетом и библиотекой. Дворецкому пришлось отпирать дверь ключом, чтобы попасть туда. Никто не может назвать причину, почему его убили. Только это нелепое предположение суеверной горничной, что покойная жена вернулась прикончить его. Не могу нащупать мотив убийства. Если бы оказалось, что что-то пропало, это можно было бы связать с убийством. Это многое объяснило бы.

– Да, конечно, я выполню вашу просьбу, – произнёс я и попытался вспомнить, были ли вчера в комнате какие-то ценные предметы.

– А что насчёт призрака? – улыбнулся Холмс.

– Что? А, вы шутите! Это же просто нелепость. Дворецкого зовут Меривезер. Очевидно, Базиан пытался позвать его, но его крик прервался на середине.

– Понимаю. Мери… везер. Да, это отличное объяснение, – согласился Холмс. – А горничная не истолковала, почему супруга покойного может хотеть его смерти?

– Да, несмотря на то что в обществе он прослыл весьма милым человеком, со своей женой обращался плохо. Меривезер сказал, что он был груб и жесток с ней. Она умерла несколько месяцев назад от передозировки опиума. Видимо, пристрастилась к наркотикам, потому что жизнь с мужем была невыносимой.

– Полиция расследовала обстоятельства её смерти?

– В общем, да. Но мы ничего не нашли и решили, что это было самоубийство.

Холмс молча кивнул.

Через несколько минут из клубящегося тумана показался дом Базиана. Он стоял прямо на перекрёстке и был огромным. Позади находился небольшой сад, обнесённый кирпичной стеной с коваными воротами. Несмотря на туман, я заметил, что они были приоткрыты.

Экипаж повернул за угол и остановился. У входа толпилось несколько офицеров. Мы с Холмсом вошли в дом вслед за Лестрейдом.

– Нам сюда, – указал инспектор.

Мы прошагали по коридору и остановились перед библиотекой. Перед ней находилась маленькая прихожая. Насколько я знал, здесь обычно ждали приёма клиенты Чарльза Базиана. В прихожей не было окон, там стояли стол с лампой и большое кресло с красивыми резными ножками. Сиденье и спинка были обиты яркой тканью с цветочным рисунком. Лестрейд заметил, что Холмс внимательно осматривает прихожую:

– Мне сказали, что это помещение предназначено для клиентов. Они могли присесть и подождать встречи. Здесь нет ничего, что представляло бы интерес. Пойдёмте в библиотеку.

Перед входом в неё замер ещё один полицейский, чтобы никто посторонний не попал внутрь. Лестрейд кивнул ему, и мы вошли.

– Вот здесь он работал, – объявил Лестрейд, хотя это было и так ясно. – Как я уже говорил, библиотека также служила ему кабинетом.

Это была большая комната с двумя окнами и застеклёнными дверями, за которыми виднелся крошечный садик с беседкой. В хорошую погоду через эти двери в комнату проникал солнечный свет. Прямо рядом с безжизненным телом Чарльза Базиана стояло точно такое же кресло, как мы видели в прихожей. Из груди убитого торчал нож. Кровь из раны растеклась по деревянному полу и образовала пятно вокруг головы наподобие нимба. У ног покойного лежал красивый яркий ковёр. Большая лужа достигла его края, но не запачкала, будто из уважения к прекрасному узору. На ковре виднелись следы ног. Видимо, Базиан стоял там, перед тем как упасть на пол.

К стене примыкал камин. Напротив него располагался огромный книжный шкаф до самого потолка. Когда-то он весь был заставлен книгами, но сейчас полки выглядели полупустыми. Я вспомнил, что заметил это, когда последний раз заходил сюда. Тогда я решил, что, видимо, Базиан хочет избавиться от старых книг, и очень удивился этому.

Рядом с книжным шкафом стоял прекрасный рабочий стол, столешница которого была обтянута кожей. На столе виднелась небольшая лампа с зелёным абажуром. В комнате находилась и другая мебель. Около двери разместилась очаровательная китайская ширма, створки были сделаны из кожи, расписанной птицами и цветами. Базиан рассказывал мне как-то, что эта ширма – фамильная ценность.

– Очевидно, он сидел здесь, – сказал Лестрейд, показывая на стул с резными ножками, – и читал новости, судя по тому, что внизу валяется газета. Его нашли на расстоянии одного фута от стула, там, где он лежит и сейчас. Он умер от удара ножом в грудь, как вы видите. Но вот в чём загвоздка, мистер Холмс, его тело нашли в этой комнате, а двери были закрыты изнутри. И эти стеклянные двери были закрыты на щеколду. Не могу ничего понять. Как же убийца выбрался отсюда? И как он сюда попал?

– Базиан обычно запирает двери?

– Да, слуги сказали, что он всегда запирал обе двери, когда не ожидал посетителей. Он терпеть не мог, когда его отвлекали.

– Может быть, камин? – предложил я.

Холмс с Лестрейдом повернулись ко мне.

– А что с камином?

– Возможно, есть тайный проход? В камине или ещё где-то в стене. За книгами?

– Нет, – ответил Лестрейд. – Я уже искал его. И даже заглянул в дымоход, чтобы понять, мог ли кто-то по нему пролезть. Но он очень узкий, и на стенках нет никаких следов. Потайных дверей в стенах тоже нет, хотя кто-то сюда пробрался… но не таким образом.

– Прекрасно, инспектор, – ободрил его Холмс. – Не могли бы вы изложить события?

Лестрейд достал маленький блокнот в чёрном переплёте:

– Так, первой заметила, что что-то неладно, Тереза Хегал, горничная. Она проходила мимо двери в библиотеку и услышала крик Базиана. Пронзительный крик, как она сказала, будто он был очень удивлён или испуган. Он выкрикнул имя своей покойной жены – Мэри. Затем всё стихло.

Она постучала в дверь и, не получив ответа, окликнула Базиана. Тот не отозвался, и она постучала ещё раз. Ни звука. Тогда потянула дверь, но, как и ожидала, дверь была заперта изнутри. Она снова постучала, подождала немного, не понимая, что делать. Потом к ней подошёл дворецкий, Джон Меривезер. Сначала отругал её, что слоняется без дела, вместо того чтобы работать. Она ответила, что, как ей кажется, с мистером Базианом что-то случилось. Она слышала его крик, но на стук в дверь он не отозвался.

– Дверь открыл Джон Меривезер? – уточнил Холмс.

– Да. Один ключ был у Базиана, а другой у дворецкого. Меривезер сначала позвал Базиана, дёрнул ручку двери, потом достал ключ и открыл библиотеку. Они вошли, увидели Базиана на полу и подбежали к нему. Горничная проверила пульс, но сердце уже остановилось. Они утверждают, что ни к чему не прикасались.

– А полиция что-то трогала?

– Нет.

– Однако кое-что всё же передвинули, – сказал Холмс, показывая на ширму. – Одну из створок переместили совсем недавно ближе к стене. Видите отпечаток ножки на ковре? Так она стояла раньше.

– Действительно! – воскликнул я. – Вчера она стояла дальше от стены, я заметил это только сейчас, когда вы сказали.

– Вижу, – пробормотал Лестрейд, рассматривая след на ковре. Он поднял голову и посмотрел на нас с Холмсом: – Что вы об этом думаете?

– Пока не знаю, – ответил Холмс.

Он подошёл к телу и через пару секунд позвал меня:

– Хм, рот весь в крови. Уотсон, не могли бы вы взглянуть?

Я опустился на колени рядом с телом и внимательно осмотрел рану на груди.

– Нож вошёл по самую рукоятку, похоже прямо в сердце. Направление удара – сверху вниз, – определил я. – Есть ещё один порез на животе. Тоже серьёзная рана. И, как вы заметили, Холмс, его ударили в челюсть.

– Не могли бы вы вытащить нож, я бы хотел посмотреть на него.

Я вынул нож из груди убитого и протянул Холмсу. Он показался мне необычным. Узкое лезвие и рукоятка из оленьего рога.

– Хм, он складной, – произнёс Холмс, разглядывая нож. – Такие появились не так давно из Шательро, из Франции.

– Складной? – поинтересовался Лестрейд. – Не обычный нож?

– Нет, но внимания заслуживает разве только то, что эта вещь – диковинка, – ответил Холмс, передавая нож инспектору.

Холмс подошёл к стеклянным дверям и осмотрел пол около них.

– На полу земля, Лестрейд. Свежая и влажная. Днём шёл дождь. Видимо, её принесли на обуви из сада. – Он перевёл взгляд на двери. – Замок открыт, дверь закрыта только на щеколду.

– Да, мистер Холмс, – отозвался Лестрейд. – Но щеколда довольно крепкая, она не даст открыть дверь. А если человек останется снаружи, он никак не сможет опустить её, ведь так?

Холмс молча продолжал изучать двери. Через несколько минут я услышал, что он усмехнулся:

– Ага… что ж, инспектор, в том, как преступник проник в комнату, нет никакой мистики. Если вы посмотрите внимательно, то увидите небольшую выпуклость на двери прямо над щеколдой.

– Что?

– Да, и в этом месте она должна мешать щеколде. Чтобы она прошла дальше, потребуется усилие, иначе щеколда останется не до конца открытой и может легко снова закрыться.

– Не понимаю…

– Давайте проверим.

Холмс поднял щеколду, и она, как он и предполагал, задела за выпуклость на двери и застряла. Тогда он открыл дверь, а затем закрыл её. Ничего не произошло, щеколда осталась на месте. Холмс снова с силой захлопнул дверь, та задрожала, и щеколда упала вниз.

– Видите, – сказал Холмс, – никакого волшебства. Во всяком случае в том, что касается входа в комнату. Эти двери не были закрыты на ключ, значит, их открыли ножом или чем-то ещё. Здесь видна царапина, совсем свежая. Когда убийца входил, он оставил грязный след перед дверями, а когда выходил, то просто сильно хлопнул, и щеколда закрылась.

– Да, конечно… – тихо согласился Лестрейд.

Холмс снова открыл двери и вышел:

– Инспектор, не могли бы вы попросить одного из своих людей принести фонарь? Здесь не хватает света.

Через пару минут фонарь доставили. Мы с инспектором наблюдали, как Холмс тщательно изучает беседку и сад. Особенно внимательно он осмотрел дорожку, которая вела к воротам. Через несколько минут он молча вернулся в библиотеку.

– Лестрейд, вы выяснили, где находились слуги во время убийства? – спросил он.

– Да, мне сказали, что у Базиана было всего трое слуг. Меривезер и горничная живут в доме, а кухарка, которую зовут… – Лестрейд посмотрел в записную книжку, – Эмили Кертис, уходит домой, приготовив ужин. Так что в здании находились только Меривезер и горничная.

– Мы знаем, что, когда эти двое подошли к библиотеке, двери были заперты, и, значит, они вне подозрений.

– Именно так.

– Значит, убийца не из домашних и его появления никто не заметил.

– Да, верно.

– Очевидно, что он вошёл через эти стеклянные двери. Я обнаружил свежие следы, ведущие к беседке и обратно. Даже две пары следов. Одни из них женские. Другие принадлежат очень высокому мужчине. Высоту человека можно определить по ширине шага. Я бы сказал, что в этом человеке семь футов, не меньше.

– Семь футов! – воскликнул Лестрейд. – Просто великан!

– Да, и маловероятно, чтобы такого человека не заметили. И найти его будет не так сложно. Дайте мне ещё несколько минут. Я хочу осмотреть комнату.

Первым делом Холмс направился к ширме и скрылся за ней. Вскоре вышел и принялся ходить по комнате, иногда останавливаясь и рассматривая отдельные предметы через увеличительное стекло, затем подошёл к столу и открыл ящики, чтобы изучить их содержимое. Добравшись до среднего ящика, он издал довольный возглас.

– Здесь портсигар, а рядом с ним опиум, – объявил он. – Видимо, Базиан подмешивал его в табак.

– Базиан курил опиум? – удивился Лестрейд.

– Очевидно, да. – Холмс закрыл ящик. – Возможно, в течение продолжительного времени.

– Но как вы смогли это понять?

– Наркотики могли бы объяснить его финансовые трудности в последнее время.

– А у него они были?

– Если вы посмотрите на туфли, то увидите, что подошвы сильно стёрлись. Костюм выглядит поношенным. Обувь требовала починки, а костюм нужно было купить новый. Он этого не сделал. Дом тоже не поддерживается в хорошем состоянии: на потолке трещины, кое-где отваливается краска. Книг на полках не хватает, возможно, он продавал их. Чтобы проверить это, мы можем спросить слуг или просмотреть его банковские чеки.

– Это не первый случай, когда человек забрасывает свои дела из-за наркотиков, – заметил я.

Лестрейд кивнул:

– Да, конечно. Но книги. Может быть, их просто украли? Возможно, это и есть мотив убийства?

– Нет. На пустых полках лежит пыль. Книги забрали уже давно.

Лестрейд повернулся ко мне:

– Доктор, вам удалось осмотреть помещение? Ничего не пропало?

– Нет, здесь, кажется, ничего не изменилось со вчерашнего дня.

– Значит, дело не в ограблении, – произнёс Лестрейд. – Может быть, ссора? Его ударили в челюсть, а потом убили в приступе ярости? Хотя слуги утверждают, что, кроме крика «Мэри», никакого шума они не слышали.

– Могу я поговорить с Меривезером? – спросил Холмс.

Лестрейд вышел в прихожую и попросил полицейского доставить в библиотеку дворецкого.

Вернувшись, Лестрейд не обнаружил Холмса.

– Куда он пропал? – удивлённо взглянул на меня инспектор.

– Он за ширмой, – ответил я.

– Я хотел ещё раз осмотреть это место, – сказал Холмс. – Судя по всему, там кто-то прятался, Лестрейд. Возможно, женщина, чьи следы я видел в саду.

– И что бы это могло…

– Вы хотели поговорить со мной, сэр?

Мы разом обернулись на голос.

Это был слуга Базиана, Меривезер – седой, пожилой человек с приятным лицом, маленького роста и худой. Однако держался он с большим достоинством.

– Простите, что перебиваю, джентльмены, – обратился он к Лестрейду, – но один из ваших людей просил меня прийти сюда.

– Да, у меня есть к вам несколько вопросов, – произнёс Холмс. – Насколько я понял, вы сообщили инспектору, что встретили горничную у двери в библиотеку и что дверь была заперта.

Меривезер подтвердил, что именно так всё и было.

– Вы не слышали какого-нибудь шума из-за двери?

– Нет, сэр, полная тишина. Горничная, правда…

– Да, с ней я скоро тоже переговорю. Скажите, не приходил ли когда-нибудь к мистеру Базиану гость или клиент необычно высокого роста? Человек почти на фут выше меня?

Меривезер в удивлении поднял брови:

– Да, сэр. Такой человек приходил два раза. Какой-то ласкар. Хозяин рассказывал, что он недавно приехал из Индии. Высокий, костлявый и чрезвычайно смуглый человек. Он показался мне очень злым. Когда я открыл дверь и увидел его, то даже испугался. Но сегодня его здесь не было. Во всяком случае, если и был, то мне об этом ничего не известно.

– Значит, здесь, в доме, он был дважды?

– Да… сейчас я вспомню… около месяца назад первый раз. А второй раз в прошлый вторник.

– А какой характер носили эти встречи? Они были дружелюбно настроены друг к другу?

– Мне показалось, что встречи были скорее деловые, сэр. Я никогда не слышал, чтобы они ругались, если вы на это намекаете.

– Мистер Базиан ожидал сегодня посетителей? Может быть, даму?

– Нет, сэр.

– Возможно, среди его посетителей или клиентов недавно была какая-нибудь дама?

– Да, сэр, была. По правде говоря, приходили три женщины. Дайте мне вспомнить… Леди Глостер, миссис Глория Стернуолд, а третью звали, кажется, мисс Маргарет Эшклиф. Она живёт неподалёку, в нескольких домах отсюда.

– Благодарю вас, – сказал Холмс.

Меривезер кивнул с важным видом и вышел из библиотеки.

Услышав, что Меривезер говорит о ласкаре, я тотчас вспомнил того мерзавца, который держал опиумный притон на Аппер-Суондем-лейн – грязный переулок, расположенный позади высоких верфей. Я рассказывал об этом месте в «Человеке с рассечённой губой».

К Лестрейду подошёл полицейский:

– Прошу прощения, сэр.

– Да, Гастингс.

– Я случайно услышал разговор мистера Холмса с дворецким. Должен сказать, что я знаю одного необычайно высокого ласкара. Он управляет опиумным притоном рядом с Лондонским мостом возле пристани.

Глаза Лестрейда заблестели:

– Вы знакомы с этим человеком, Гастингс? Это нам очень помогло бы. Благодаря мистеру Холмсу мы смогли понять, что здесь произошло. Опиум в столе Базиана – ниточка, которая связывает его с ласкаром. Это не может быть простым совпадением. Вот вам и мотив убийства. Ласкар продавал ему опиум. Возможно, Базиан даже бывал в его наркопритоне. Мистер Холмс заметил, что у Базиана были проблемы с деньгами. Так, может быть, он задолжал этому великану. Тот пришёл сюда сегодня за своими деньгами, они подрались, и всё это скверно закончилось для мистера Базиана. Что скажете, мистер Холмс?

– Да, конечно, такой сценарий вполне возможен. Но в нём нет места женщине, которая приходила сюда вместе с ласкаром.

– Ах да, женщина… – Лестрейд пренебрежительно махнул рукой. – Я могу вам сказать, почему здесь могла быть женщина. Наверное, это была ночная бабочка. В любом случае она не могла разбить Базиану челюсть. А удар ножом сделан сверху вниз, не так ли, доктор Уотсон?

– Да, верно.

– Значит, убийца был явно выше Базиана. Полагаю, человек ростом семь футов вполне мог быть выше покойного.

Лестрейд снова повернулся к Гастингсу.

– Вы знаете, где находится этот опиумный притон? – спросил он.

– Знаю, сэр.

Губы Лестрейда расплылись в довольной улыбке, черты лица заострились, и он стал похож на хорька.

– Что ж, мы оставим одного офицера здесь, чтобы он присмотрел за местом преступления и дождался катафалка, а сами заедем в участок, возьмём ещё нескольких людей и отправимся в притон. И часа не пройдёт, как этот ласкар будет в наручниках. – Он мимолётно взглянул на Холмса. – Спасибо вам, мистер Холмс. Вы помогли мне расследовать это преступление.

С этими словами инспектор покинул библиотеку. Гастингс последовал за ним. Мы с Холмсом остались, в недоумении глядя им вслед.

– Вы помогли ему расследовать дело, – произнёс я наконец.

– Да… ну что ж, Лестрейд ушёл, но мы ведь ещё здесь. Давайте отыщем горничную. Я всё ещё хочу поговорить с ней.

* * *

Тереза Хегал оказалась маленькой крепкой женщиной лет сорока. Она работала у Базиана только два месяца. Её седые волосы были затянуты в тугой узел на макушке. После смерти Базиана она очень беспокоилась о новом месте работы. Я пообещал, что обязательно узнаю, не нужна ли кому-нибудь из моих знакомых горничная.

– Вы мисс или миссис Хегал? – поинтересовался Холмс, присаживаясь рядом с ней.

– Миссис Хегал, сэр, – ответила она. – У меня трое детей. Остальные умерли. Мой сын Уолтер погиб несколько недель назад… попал под копыта лошади, сэр… – В её глазах притаились печаль и гнев.

– Сочувствую вашему горю, миссис Хегал. Потеря ребёнка – это большое несчастье.

– Верно, сэр, спасибо вам.

Я заметил, как на её глаза наворачиваются слёзы. Она смахнула их ладонью.

– Я задам вам всего пару вопросов, – сказал Холмс. – Как я понял, именно вы услышали крик мистера Базиана?

– Да, сэр. Короткий возглас «Мэри». Имя его жены. – Женщина понизила голос до шёпота, будто собиралась раскрыть какой-то секрет: – Муж относился к ней очень плохо. Так мне сказали мистер Меривезер и кухарка. Наверное, её душа не нашла покоя и вернулась, чтобы он заплатил за свои дурные дела. Так я думаю, сэр.

– Может быть, это и вправду было провидение. Кроме крика, вы ничего не слышали?

Казалось, горничная была в замешательстве:

– Кроме крика?

– Звук хлопнувшей двери, например?

– Да, сейчас припоминаю. Я действительно слышала через дверь какой-то стук. Потом я решила, что, вероятно, это мистер Базиан упал, сэр.

– Возможно, что-то ещё? Что-то необычное?

– Я… я помню, что, когда мы с мистером Меривезером вошли в комнату, внутри стоял запах дыма.

– Запах дыма, вы говорите?

– Да, сэр. Во всяком случае, мне так показалось.

– Это интересно. – Холмс резко встал. – Благодарю вас, миссис Хегал. Давайте вернёмся в библиотеку, Уотсон.

Он быстро направился в сторону комнаты, и я поспешил за ним.

* * *

В библиотеке Холмс сразу же подошёл к камину и, присев на корточки, заглянул внутрь.

– Здесь действительно что-то сожгли недавно, – произнёс он. – Похоже, какие-то письма.

Он достал пинцет, засунул руку в камин и вынул оттуда клочок бумаги с обгоревшими краями. Он внимательно разглядел его.

– Бумага хорошего качества, – сделал вывод Холмс. – Кажется, очень дорогая. – Он положил клочок в бумажник. – Думаю, мы здесь закончили, Уотсон. Нам пора.

Выйдя на улицу, мы остановили проезжавший мимо экипаж.

– Как вы думаете, Лестрейд на верном пути? – спросил я, когда мы забрались в кэб.

– Его рассуждения основываются на некоторых фактах, – ответил Холмс. – Следовательно, в них присутствует логика.

– Но ведь он учёл только часть улик.

– Да, Уотсон, в библиотеке происходило что-то ещё. И я не успокоюсь, пока не выясню всё до конца. Сегодня уже поздно, но завтра я обязательно нанесу визит леди Глостер.

– Это одна из тех женщин, которых назвал Меривезер?

– Да, именно так. Я знаю лорда Глостера. Я помогал ему когда-то в одном небольшом деле. Он часто ездит во Францию. А Базиана убили французским ножом. Конечно, это может быть простым совпадением. однако сам факт очень любопытен. Интересно также, что его жену зовут Мари. – Холмс взглянул на меня, ожидая реакции.

– Так её зовут Мари! – дошло до меня. – Уж не хотите ли вы сказать, что…

– Да, Уотсон, вполне возможно, что то, что слышала горничная, было не «Мэри», и не «Меривезер», а «Мари». Было бы очень интересно узнать, так ли это на самом деле и почему последним словом Базиана было имя.