Текст книги "Наемники бродячих островов. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Фэва Греховны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Глава 33

Харука отшатнулась от старого наёмника, как это мог бы сделать дикий зверёк, от брошенного в него факела. Увы, позади стоял Кеншин. Случайный укол мечом не сделал ситуацию лучше. На этот раз она шарахнулась в сторону, как будто её уже добрый час пытали огнём…

Никто из отряда не посмел проявить хотя бы малейшее нетерпение и мешать маневрам. Это несколько разрядило обстановку. Девушка снова уставилась на командира.

– Та не смотри так! Зенки поломаешь! Просто оденься и изобрази пленного. До располаги доведём тебя – и гуляй! – увещевал Батя. – Макс, помоги подружке одеться!

– Сама пускай одевается! – по-бабски визгливо запротестовала Венга.

Нашёлся и Лайонел:

– Я помогу! Харука тян, снимай штаны!

– Я те дам щас, поганец!

– Да на что ты мне нужен, папаш?

– Цыц, сбочинец! Нам пленного бедуина показать надо. А она – единственная под этих гадов ростом подходит. Оденется, на голову – наволочку с подушки, и пускай ногами еле перебирает, когда её тащить будут. Кен, объясни ей. Только не гавкай мне тут! Нормально объясни, шо бы согласилась!

Из-под шлема Кеншина раздался тяжёлый вздох. Но приказ – есть приказ. Когда он откинул забрало – на лице не было ни намёка на раздражение. А уж как он принялся разжёвывать девчонке план. Ну точно, прям как с дитём малым. И сю-сю, и му-сю…

И ведь подействовало! Глазёнки свои выпучила, кивает через слово и даже моргнуть боится. Как теля перед мамкой. Хотя, может в том и дело, что вроде как свой, да заговорил так сладко.

Короче, бездна их разберёт, этих степняков.

Итогом увещеваний стало то, что Харука взяла у Бати вещи и принялась облачаться. И странное дело… Шаровары вроде как в пору, свободные, но вот с жакетом и жилеткой вышел конфуз. Затрещали по швам! А с виду и не скажешь, что такая широкоплечая.

Но, как бы там ни было, спустя минуту степнячка превратилась в пустынницу и даже наволочку сама с подушки сняла.

– Вот и добренько. Вот и хорошо. – прохрипел Батя. – Так, мужики, вон тот труп на покрывало погрузите, простынями накройте и типа как раненного несите. А девку под руки. Она, значится, наш пленный. Токмо нежно, а то разнервничается и порешит вас к Матери бездне!

Исполнили, как и положено воинам чёрной бригады – в лучшем виде.

Харуку тащили под локти. Она изо всех своих степнячих сил изображала раненного: еле перебирала ногами, пыталась вырваться и мотала головой под наволочкой.

Провинившийся сержант тоже не отставал в актёрском мастерстве. Он был одним из тех, кто тащил «раненного», а чтобы правдоподобнее – лично изображал стоны. И Свет молил, и пить просил, и на каждой ступени улицы охал да ахал…

В какой-то момент, Батя даже приблизился к голове колонны, чтобы прервать этот поток народного творчества.

Церковный квартал, само-собой, давно проснулся. Можно сказать – почти кипел! Священники и чиновники торчали из каждого окна. Детвора из послушников выбегала на пути шествия и чуть не под ноги лезла.

Многие, ожидаемо, стремились приблизиться к «пленному».

Какой-то высокопоставленный сановник тоже увязался следом. Поначалу он выяснял отношения с оцеплением, а потом попытался протиснуться к наёмникам. Естественно, солдаты не позволили.

Оставшийся путь прошли немногим спокойнее. Тут и там на улицы выходили вооружённые бюргеры.

Райнер с подкреплением появился лишь ближе к расположению. А молодец, быстро отреагировал! Почти роту снаряжённых бойцов успел собрать за считанные минуты.

– Свет всемогущий! Зергиус! Что стряслось?! – воскликнул шериф.

Батя отвечал в тон, чтобы было слышно всем, кому положено:

– Бедуины в город пробрались! Одного живым взяли! Сейчас допрашивать будем!

– Ну дела! А много?

– Нет, диверсионный отряд. К руководству церкви подбирались, мы в последний момент успели.

– Шайзе!!! Тогда я патрули и посты усилю, и сразу к вам. Только не убейте его раньше времени.

– Не переживай дорогой! У нас в этом вопросе имеется большо-о-ой опыт! – наёмник надавил на последних словах, как-бы подводя черту под тёмными делами Светопоклонников.

* * *

По возвращении, бригада продолжила заниматься тем, чем занималась до выхода – ничем.

Скорого возмездия от пустынников всё равно не ожидалось. В пользу этого говорило достаточно факторов: малочисленность группы, странность её состава, полное пренебрежение мерами безопасности…

Зато предстоял визит церковников. В том, что они попытаются отобрать свидетеля своих преступлений, сомнения не возникало. Но отдавать им, конечно же, никого не собирались. По крайней мере – живым. А как подороже продать труп, так это Батя запросто придумал!

Изображать допрос с пристрастием, он приказал отделению провинившегося сержанта. А чтобы аферу не раскрыли, «пыточной» назначили баню, как единственное помещение с дверью.

А пока никто не пришёл – можно было и поболтать.

– Дурошлёпы, етить их так и эдак! – Батя треснул кулаком по столу. – Многотысячное вторжение на пол Архипелага организовали, оружия наклепали, кораблей настроили, а караул на крошечном периметре просрали! Шо это было, Кен? Ты у нас тут главный спец по диверсиям, объяснись за коллег, будь добр.

Степняк пожал плечами:

– Всё у них нормально было. Церковь за конспирацию отвечала. И справлялась хорошо, раз находились в центре столицы, и никто об этом не знал. Наш успех – это результат случайности, – Кеншин кивнул на соотечественницу, – и быстрых действий. Промедли мы у входа под купол, и я уверен, что никого бы не застали.

– Ну а почему они все укороченные были? Прям элита-элит! Никакого уважения к врагу! Тьху!

– Может это связано с тем, как они за стены проникали? Тоннели или щели какие-нибудь узкие? – предположил Даджой.

Но Кен сходу отмёл теорию:

– Тогда не вписывается труп с нашей крыши. Тот здоровый был.

– Может не из их группы? Кроватей то всего пять было. – великан стоял на своём.

– Ладно! Шо толку гадать? Документов и карт нет, трофеи ни на что не намекают. Надо было хотя бы комплекты одежды пересчитать. – Батя прервал бессмысленный спор и полез в поясную сумку. Позвенев, он извлёк золотую монету и положил её на стол, – Вот, дочка, за ценные разведанные! Если ещё кого-то заметишь – дай нам знать.

Но девчонка и не подумала притронуться к деньгам. На удивление всем, она вопросительно уставилась на Кеншина. Тот сдержано кивнул и лишь тогда награда была принята. Вместе с уже знакомым «аригато» прозвучала ещё какая-то белиберда.

– Говорит, что ей надо возвращаться к брату. – перевёл Кен.

– Ну пущай идёт. Только по крышам! Проводи через чердак.

На прощание, степнячка поклонилась всем и отдельно Максу. При этом, не забыла мяукнуть его имя, добавив своё «сан».

– Оревуар ма бэль! – конечно же Лай тоже не упустил своего шанса, но ответ его не порадовал. Сделав максимально грозное личико, Харука прорычала:

– Рай-йанер…

Когда она наконец ушла, наёмники вздохнули с облегчением.

– Лай! Руки на стол! – внезапно рявкнула Венга.

Тот сперва не понял и даже дёрнулся выполнить требование, но спохватился:

– А чо, в смысле… Тфу! Дура! Я пистолет наготове держал!

– Да-а-а, пистолет.

Друзья громко расхохотались, сбрасывая остатки напряжения. Нервный, однако, выдался вечерок!

* * *

Ночь, увы, тоже не обещала быть спокойной. Не прошло и получаса, как пожаловал представитель Светопоклонников. И не абы кто, а целый епископ!

Сановник явился в сопровождении нескольких вооружённых послушников. Приглашения ждать не стал и перешагнул порог едва распахнулась дверь. Даже поздороваться не удосужился, сходу объявил своё требование – немедленно передать пленного в руки метрополии.

Мол, негодяя следует содержать в надёжном месте, а не в «общежитии». К тому же, покушение готовилось именно против руководства церкви, а значит и допрашивать обязан их дознаватель, который будет в курсе всех особенностей ситуации. Иначе, не удастся избежать повторной опасности.

– Уважаемый! смею Вас заверить, мы – профессионалы своего дела. Тем более, что вы нам платите! Штатный палач в бригаде также имеется, не переживайте. В самом деле, не думаете же Вы, что мы не сможем провести допрос?! – на последних словах Батя повысил голос. И сразу же из глубины помещения раздался душераздирающий вопль:

– А-А-А-А-А!!! Я гаварыть!!!

Фридрих аж подскочил, громко цокнув каблуками о пол.

– У-У-У-У-У!!! Я всо сказат!!!

– Во, слыхали? Раскололся! Нижайше прошу прощения, но мне нужно там присутствовать. Завтра предоставим уважаемому Райнеру и Вам подробные рапорта о деятельности убийц. Парни, проводите господина синьора хера!

Само-собой, старый аферист намеренно сказал, что первому он доложится именно законнику. Равно, как и упомянул об оплате за найм…

Не дожидаясь новых требований, Батя развернулся и быстро зашагал к «пыточной». Со стороны, это выглядело как будто ему действительно не терпелось услышать откровения бедуина. На деле же, он просто хотел поскорее прервать представление. Крики боли это одно, а подражание акценту – совсем другое. Ведь что если епископ и сам общался с бедуинами? Поймёт подвох и тогда – всё, плакали денежки!

* * *

Следующим наведался шериф.

Явился спустя пол часа после первого визитёра и был взмыленный, точно как из бани. Пар поднимался в прямом смысле из каждой щели доспехов.

– Зергиус… – молвил он севшим голосом. – Церковь требует отдать пленного их инквизиторам. Кардинал глубоко уязвлён дерзостью бедави и хочет лично получить признание и взять на контроль его кару.

– Шо значит отдать? Он говорить только начал!

В дверях вовремя появился Кеншин и поддержал командира:

– Нельзя сейчас допрос прерывать! Если дать пустыннику время прийти в себя и всё обдумать, то он может нас дезинформировать.

Словно в подтверждение, из глубины корпуса донеслись нечленораздельные стенания.

– Ну вот. Уже заговорил. Без зубов трудно правда, но мы как-нибудь поймём, не переживай.

– По-по-почему без зубов? – выпучив глаза, промямлил Райнер. Его щёки при этом затряслись так, что панцирь щедро окропило каплями пота.

– Шо бы язык себе не откусил. – Батя невинно пожал плечами. – И без ногтей, а то вены расцарапает. Ладно, дорогой, нам надо свой хлеб отрабатывать. Ты же хочешь метрополию защитить и фатерлянд спасти? А раз так – не мешай, пожалуйста. Приходи уже на рассвете, утро вечера всяко мудреней будет. Даю слово, ты первый обо всём узнаешь.

Доброжелательный тон сделал своё дело, шериф не стал спорить. Но уходил при этом с такой физиономией, будто поднимался на эшафот, а не спускался с куцего крылечка.

…

И снова была поднята тема денег, и снова обещание – в первую очередь доложить именно главе островной милиции.

* * *

Ухищрения принесли результат. Причём, неожиданный.

Примерно через час в расположение пришёл сам кардинал!

С виду, опознать в нём высокую шишку не получилось бы при всей подозрительности наёмников. Обычный худосочный старик. Кожа плотно обтягивала скулы, глаза с нездоровым блеском, редкие седые волосы… Одёжа также непримечательная. У того же Фридриха ряса была новенькая и накрахмаленная. А у этого – пальто, ношенное явно не первый год.

Важность его персоны выдавала только свита из двух десятков латников. Да каждый при ружье!

– Доброй ночи, гер Зергиус. Кардинал Генрих. – без намёка на акцент представился мужчина. – Могу я войти?

– Вы – да. А лыцари пущай снаружи обождуть.

С секунду помявшись, гость оглянулся на сопровождающих и шагнул внутрь.

Едва закрыв дверь, Батя скрестил руки на груди и впился взглядом в кардинала. Похоже, для того стало сюрпризом, что САМОГО ЕГО не приглашают дальше прихожей. Да и вместо солдат, на страже стояли остальные офицеры, что было не менее странным.

– Кхм! Гер Зергиус, я хочу разобраться. Почему Вы не отдали бедави?

– Потому что ни у Ваших людей, ни у шерифа нет опыта контрразведки. А нам пленный уже дал ценные сведенья. – губы наёмника скривились в злой ухмылке.

– Насколько ценные?

На ловца и зверь бежит…

– Настолько, шо мы даже задумались, а не продешевили ли в контракте, и стоило ли вообще его заключать.

Но словоблудие не впечатлило Генриха:

– Конкретнее, Зергиус! Или ты думаешь, что я поболтать к тебе пришёл? – и, скрипнув зубами, добавил, – Пожалуйста.

– Эм… Золотых, эдак, триста.

– А морда не треснет? – совершенно спокойно уточнил кардинал. Но Батя не растерялся и ответил в тон:

– За собой следи.

– Ладно. Триста золотых, и вы запираетесь в своей крепости до окончания пристани. – голос гостя лязгнул сталью, совсем неподобающе тщедушному дедку.

– Ну-у-у… Это уже на пару тысяч тянет. Джой, я правильно посчитал?

Великан грозно угукнул и накрыл своей ручищей плечо Генриха, дабы до него поскорее дошли правила игры в выкуп.

– Осмелюсь спросить, откуда такая арифметика?

– Ваши три сотни даже близко не покроют награду за победу. Но мало того, нам ещё и трофеи полагаются.

– Ладно. – выдавил визитёр сквозь зубы. – Я подумаю.

– Подумай. У тебя час времени. После этого, мы идём на доклад к Райнеру.

Кардинал ничего не ответил. Лишь одарил наёмника ненавистным взглядом, цыкнул, и развернулся к выходу. Тугой засов поддался ему как игрушечный. А дерево двери болезненно скрипнуло, когда он её захлопнул.

– Ух, сука! Я бы такого в первую линию поставил… – Батя покачал головой. – Так, Джой, бери своих и идите в штаб ополчения. Шерифа под охрану до поступления новых приказов.

– Слушаюсь. – глухо прохрипел гигант и тоже удалился.

– Остальные, ставим людей на уши. Занимаем круговую оборону. Кен, как со своими разберёшься – пойди труп пустынника в товарный вид приведи. Зубы и ногти вырви, пальцы переломай, башку опали и отходи его чем-нибудь так, чтобы нельзя было определить, когда он помер. Если кровь ещё не свернулась – из грудины набери и забрызгай его.

– Ага-ага! – поддакнул Лайонел. – И картошку в зад ему запихай!

– Зачем картошку? – опешил степняк.

– Ну дак, чтобы церковь окончательно поняла, с кем дело имеет!

* * *

Дальше события развивались практически кувырком.

Даджой погнал свой взвод чуть ли не пинками. Рисковать единственным союзником было нельзя ни в коем случае. Кеншин отобрал из своих бойцов наиболее психологически-устойчивых (ну или отмороженных) и пошёл преображать мертвеца. Батя достал копии карт и прикидывал пути отступления и маршруты к ключевым точкам столицы. В конце концов – закурил.

Остальная же бригада усиленно укрепляла периметр расположения. Окна первого этажа подпёрли немногими лавками и столами, на втором этаже подоконники загородили вещмешками, запасли воду во всю имеющуюся тару… Сектора огня разобрали чуть ли не по метру на человека, словно вот-вот должны были атаковать организованные штурмовые группы.

Понимали ли солдаты суть происходящего? Вряд ли. Но авторитет командиров делал своё. Если сказали, что надо – значит надо!

К счастью, ничего из предполагаемого не стряслось. Уже через пол часа на улице раздался лязг доспехов и из-за угла показалась вооружённая процессия. За спинами воинственных фанатиков шёл Генрих.

Как и в прошлый раз, эскорт остановился перед дверью. Никаких предосторожностей они не предпринимали. Да и знать о готовности наёмников им было неоткуда. По всей видимости, военным разумением церковь не обладала от слова совсем. Ну а если всё объяснялось элементарной уверенностью, то и на умственных способностях руководства метрополии можно было смело ставить крест!

В этот раз, Генрих пренебрёг формальностью и стал тупо дёргать ручку двери. Когда оказалось, что она заперта, он обождал секунд десять и снова дёрнул. Результат тот же.

И зря, что Батя стоял с обратной стороны. Похоже, что старому просто нравилось нервировать оппонента.

Увы, денежки ему нравились ещё больше. Пришлось отпереть.

Кардинал без спросу вошёл внутрь и сразу протянул тугую суму. Настолько тугую, что даже звон не раздался.

– Высыпай. – брякнул командир бригады.

– Куда?

– Да прям на пол.

Генрих пожал плечами и перевернул кожаный мешок. На пол посыпались монеты. И все – золотые!

То, что там не тысячи, но сотни, было ясно уже по одному объёму. Отступление в крепость отменялось. Но, в любом случае, количество золота на квадратный метр – шокировало!

Склонившись над деньгами, Батя констатировал:

– И всё – чеканка пустынников.

– Переплавишь… – буквально прошипел святоша. – Веди хашашина.

– Ого! А кто это тебе сказал, шо он именно хашашин?

Ответа не последовало. Кардинал лишь зло зыркнул на наёмника.

– Да ладно те, шо ты как этот, в самом то деле… Парни! Тащите!

Солдаты с трупом были в соседнем помещении. Обезображенного пустынника выволокли на крыльцо и бесцеремонно бросили на ступени.

– Почему. Он. Мёртвый. – по словам выдавил Генрих.

– Так это… Нахера тебе живой то? Шо бы и правда показания дал?

И снова тишина. Ведь оба прекрасно понимали, что оплата была за молчание, а не за информацию. Но самое главное, что это окончательно разъяснилось…

Кардинал ещё раз одарил Батю многообещающим взглядом и отправился восвояси. Латники уносили тело так, чтобы между ними его не было видно.

– Вот и ладушки-оладушки… – причитал Батя, подглядывая в щель между ставнями за уходящим воинством.

– Кстати о кухне, Папаш!

– Да тьху на тебя, паразит! Вставили мы, вставили!

– Что вставили? – удивился Лай.

– Картошку, мля! А ты про шо?

– На себя наплюй, больной! Это же шутка была! Я про этот твой борстч спросить хотел! Когда ты его уже приготовишь, наконец?

– Млять! Завтра и приготовлю. Конечно, если Макс за сметаной сходит. Кстати, это… Малый, а ты шо смурной такой?

– Да вот… – голос парня не предвещал простого ответа. – Дядька Сергий, а если бы кардинал и правда две тысячи принёс, что тогда? Неужели, мы бы бросили всех этих людей?

– Хе-хе! – усмехнулся старый бандит. – Не, малой! Это значило бы, шо в церковной сокровищнице лежит ещё больше. И тогда, мы бы пошли её искать. Или, думаешь, ты тут один к деньгам неровно дышишь?

Глава 34

Ночь прошла спокойно. Такое впечатление, что даже зеваки куда-то испарились после ухода Генриха. Неожиданного пробуждения столицы как ни бывало. Что правда, не было и усиления патрулей, обещанного Райнером. График и маршруты хорошо были известны наёмникам, и они без труда определили, что мимо расположения стража чаще ходить не стала.

Снаружи завывал ветер и шёл редкий снег. Но не более того.

До самого рассвета бригада так и просидела в полной боеготовности. Скучно, но безопасно.

Кстати, о скуке! Батя маялся-маялся и домаялся. Всерьёз решил порадовать бойцов своим легендарным борщом. Набросал список и вручил его самому младшему. Ну действительно, не посылать же офицеров на базар и по бакалейным лавкам?

Конечно, можно было бы и бабу напрячь, но выяснилось, что Венга плохо читает на общепринятом. Да и вообще, в её компетентности как хозяйки существовали серьёзные сомнения.

Макс почесал затылок, пытаясь разобрать каракули на клочке бумаги. В принципе, он и сам представлял какие нужны продукты, но побаивался обидеть лидера. Ведь рецепт сего блюда может отличаться не то что от острова к острову, но даже от дома к дому. Неизменной остаётся только сметана! Без неё – никак.

– Дядь Сергий, что такое «цибуля»? И зачем сало?

– Как это зачем?! З хлибом чёрным и з часныком! Да шо б позлее був! И это… – Батя перешёл на шёпот, – Возьми горилки пару бутылей.

– Лук. Цибуля – это лук. – подсказал Лайонел. – Мы, когда только встретились, он своим диалектом через слово сыпал.

– Ой! Да тфу на вас!

Короче, Лай договорился. Его немедля определили в помощь Максу. Остальным, командир тоже пообещал не слишком скучный день. Кен с Венгой должны были ещё раз сходить за мясом на ранчо тестя шерифа. А сам командир отправлялся на стены с Даджоем. Ну и Райнера с собой тащить собирался. Всяко безопаснее, чем в городе оставлять.

И не беда, что никто не спал. Серьёзных дел всё равно не предвиделось. Церковь слишком затянула с возмездием, да и кардинал согласился на сделку. А пустынники так себя и не проявили. Вряд ли ни с того ни с сего что-то предпримут.

Также, на следующую ночь Кену предстояло идти вскрывать крепость. Контракт-контрактом, а заработок-заработком. Нужно было продать весь металлолом, пока вторженцы не выдохлись и актуальность военного товара не пропала.

Джой притопал спустя примерно час после рассвета. Шерифа привёл с собой и было у бедолаги такое лицо, как будто он сам являлся пленником и пережил пытки. Скорее всего, взвод великана не церемонился в мерах безопасности. Да и Батя не шибко расщедрился на объяснения:

– Прости, мужик, мы переживали. Бедуин скончался, труп отдали церкви для погребения. Епископ настоял на ритуале, тому що эти гады тоже как бы верующие. Ну ты понял.

– Шайзе… А я тут при чём?

– Ну дак мало ли! Вдруг отомстить супостаты захотять? К нам то вряд ли полезут, ну а ты – типа главный вояка на всей тверди. Вот я так и рассудил. – командир наёмников не стал уточнять, кого именно он назвал супостатами.

– Да твою мать, Зергиус! Меня твои громилы чуть ли не в шкаф запихали и щитами внутри обложили! Как будто вы второго вторжения опасались, а не ещё одной группы диверсантов!

– Зато живой! – Батя сотряс воздух указательным пальцем. – Ладно. Сидай с нами завтракать и пойдём стену топтать, друзей наших проведаем.

Приём пищи прошёл в штатном режиме. Разве что бойцы уделяли особое внимание статусному гостю. Ответственные за кухню приняли во внимание его могучую стать и наложили в два раза большую порцию чем остальным. Соседи то и дело предлагали кусок хлеба посвежее. Другие пододвигали черпачок с солью. А кто-то и на кисет со специями расщедрился.

Когда все закончили трапезничать, Батя решил устроить демонстрацию дисциплины. Командиры проверяли личный состав до последней пуговицы на стёганках и до последнего ремешка на латах!

Эффект был достигнут. Райнер наблюдал за смотром, вылупив свои поросячьи глазки. Наверняка и близко не представлял какой порядок должен быть в военном подразделении.

А уж какого внимания удостоились мушкеты и пистолеты… От такой скрупулёзности и столичному врачу стало бы стыдно!

Однако, самое страшное, что на всё про всё, ушло не больше четверти часа. Бездна с ним, что умыться не успели и сапоги не начистили. Но к бою то готовы!

В общем, около восьми утра расположение вскрылось. Почти вся бригада несколькими потоками направилась в разных направлениях. На месте, для охраны остался только взвод Венги, во главе с самым толковым её сержантом. Почему саму дамэ официале не оставили на охране? Да просто так, чтобы не скучала. Как ни крути, а о своих Батя заботился вплоть до таких вот мелочей. Прогуляться – всяко интереснее, чем в четырёх стенах торчать!

* * *

Шварцштайн встретил своих гостей неожиданным равнодушием. Как будто и не было ничего прошлой ночью. Никто не стрелял в одном из центров города, а по ночным улицам не бегали солдаты, гремя доспехами.

Уже после первой лавки, где продавщица проигнорировала Лайонела, он начал причитать:

– Вот так всегда, братишка. Спасаешь-спасаешь, льёшь кровь, рискуешь – и всем всё равно. Зато стоит один единственный раз трахнуть овцу…

– Фу-у-у!

– Да чего ты фукаешь? Просто анекдот старый вспомнился. И вообще, когда ведёшь себя как скотина, бабы проще клеятся. Это как какой-то естественный закон. Типа, если самец может себе позволить всякое непотребство, значит – ничего не боится. А значит и сильнее остальных самцов. Это у нас на этом записано… Блин, как там Джой говорил? На подсознании, во!

– Я думаю, дело не в этом. И при чём тут бабы, вообще? Просто церковь никому ничего не рассказала. Не станут же они нашу полезность признавать? Тем более, когда мы им мешаем.

– Ну ты и башка, слушай! – Лай хлопнул Макса по спине. – Давай, как скупимся – в трактир пойдём? Надо исправлять ситуацию!

Кто про что, а Лайонелу лишь бы покутить…

Впрочем, Макс не стал этого озвучивать. Не дорос ещё. И самое главное, что сам это прекрасно понимал. Но и отрицать необходимость пропаганды не стал. Лишь пожал плечами, мол, не против.

Поход за покупками продлился аккурат до обеда. То соли в магазинчике не нашлось, то в одни руки больше пары кило картошки не отпускали. И чхать, что без малого два десятка мужиков спрашивают.

А в одном месте юноша и сам затупил. Ходил по маленькому базарчику, как по лабиринту. Но Лая не проведёшь! Сразу смекнул, в чём дело. Оказалось, что младший не прилавки разглядывает, а за барышней следит.

К сожалению прожжённого сердцееда, объект внимания оказался отнюдь не «лакомой добычей». Но совсем наоборот: простушка в латаных лохмотьях слонялась по рядам, пытаясь выпросить отбросы. Да, на личико – ничего такая, ещё и почти белоснежная блондиночка. Но нищая. Явно, недоедающая. Кожа буквально обтягивала её скулы.

Ситуацию не спасали ни ямочки по бокам губ, ни изящные кисти с чистыми длинными коготками на пальчиках. Скорее всего, она болела или совсем уж сильно голодала. И нечем было стричь ногти…

В какой-то момент девушка заметила слежку. Сначала окинула вояк непонимающим взглядом, а затем хмыкнула и норовисто мотнула гривкой.

Ничего себе, какая! Ну-ну. А что на такое скажешь?

Лайонел состроил донельзя довольную рожу и подошёл к лавке около которой стояла характерная фройляйн.

– Мраморная говядина есть? Плачу золотой за килограмм. – наёмник облокотился на прилавок как на собственный стол дома, а мясника окинул таким взглядом, словно тот – его домашний повар.

У бедолаги аж глаза на лоб полезли. К сожалению, только у него. Нищенка словно и не услышала. Ткнула пальцем на косточки, которые лежали отдельной кучей и принялась считать медяки на ладошке.

– Мра-мра… Такого не знать, гер риттер. Вас ист дас? Что оно есть? – промямлил продавец и тут же шикнул на девушку, – А ну кыш!

Она отреагировала подозрительно резко – отшатнулась, как будто ещё и удара следом ожидала. Может так оно и случилось бы, но Лайонел вовремя зазвенел толстым кошелем:

– Ладно тебе, уважаемый, взвесь мяса даме.

– Костей, пожалуйста. – потупилась она.

– Не переживай, я заплачу. – почти искренне-участливо предложил наёмник, но в этот раз сам чуть не дёрнулся. Побирушка зло рыкнула:

– Костей!

– Лай, хорош. – вступился Макс. – Может ей на холодец. Будьте так добры, заверните пару кило костей, а для нас ещё столько же говядины и тоже с костями. Только холщи не жалейте, что б в сумке не потекло.

– О, йа, юный риттер! Один миг!

Макс не считая высыпал на прилавок полную жменю медяков. Да так лихо, что часть монет покатилась по столу, а несколько даже упали на мостовую. И аккурат под ноги дерзкой попрошайке! Пока она спешила поднять мелочь, парень принял у мясника оба свёртка.

– Держи. – протянул один ей.

Девчонка, без намёка на благодарность, схватила подачку. Поколебалась миг, зыркнула исподлобья и процедила:

– На холодец ещё и мясо надо, умник.

После чего шмыгнула прочь, чуть ли не расталкивая других посетителей рынка. Благо, народ брезговал и сам расступался. Неловкостей не приключилось.

Внезапно, наёмники обнаружили на себе взгляды целой толпы. Нашли развлечение, блин! Кстати, а почему так людно вдруг?

Этим Лай поинтересовался у следующего продавца. Взвешивая капусту, бюргер объяснил:

– Праздник скоро, уважаемые геррен! День зимнего Светостояния. Как завещали деды – Йоль.

– А как отмечать положено? – без задней мыли уточнил Макс.

– Да как обычно! Калядки, песни, застолья, тёплое пиво. Подарки, обязательно!

Лайонел подчеркнул самое главное для себя:

– Правильно! Пиво, это мы любим! Братишка, я за рёбрышками туда и назад, одну минуту.

Парень и глазом моргнуть не успел, как у солдат в руках появились бочонки с пивом и целый мешок копчёностей. Хоть в списке того и не значилось, но и деньгами воинство обделено не было. Особенно, после вчерашней аферы!

– А подарки какие?

– Какие угодно молодой гер. Я вот для тохтер куклу уже купил, а моей фрау – платье зимнее. Из шерсти, с начёсом! Пусть снег в этом ярэ поздно выпал и мало, но все приметы на холодную зиму. Ещё один-два тагэ и всё, лютая стужа будет. Ох беда бедави ждёт. Помёрзнут. Но мы же не против, да, гер риттер?

Получив оплату за покупки, продавец улыбнулся ещё шире. Грядущие морозы радовали его торгашескую душонку не только из-за пустынников, но и по другой причине. Остальной народ наверняка тоже местные приметы почитает. На праздник заранее закупятся, чтобы потом в холодину не шастать. Вот тебе и барыши на подарки семейным!

* * *

Свершив покупки и два раза перепроверив список, наёмники направились в таверну. Завидев толпу мужиков с мешками и авоськами еды, хозяин было запротестовал, мол со своим нельзя, но его успокоили звонкими монетами.

Во время обеда Лайонел то и дело нахваливал бойцов, как здоровски они прошлой ночью уделали бедуинов. И отдельно по именам называл, припоминая личные заслуги, и тосты поднимал. Как результат, разглагольствованиями заинтересовались завсегдатаи. Тут-то им в уши и полились всевозможные откровения. И что было, и чего не было, и совсем уж абсурдное…

Учитывая, что на последнее Лай особенно хорош – у местных появился целый ворох вопросов. Но, к сожалению для их любопытства, наёмник сослался на срочные дела (несомненно ратные!) и поспешил уводить людей.

– Макс, мы водку купить забыли! Старшой же просил.

По дороге в ближайшую профильную лавку, Макс отделился от группы и прошёл в один из переулков. Когда Лайонел его догнал, то увидел, как тот высыпает кости перед уличной собакой. Заказанного мяса в холще не оказалось.

– Погоди, а где говядина? Или ты… Ах ты ж хитрец! Никак у Кена нахватался? Я даже не обратил внимание, что ты свёртки подменил.

– Не менял я ничего. Просто отвлёк её, чтобы не видела какой именно даю.

– Это ты конечно ловко, братишка. Обставил меня как школяра! Поди и даст при следующей встрече. Да только брать не вздумай! А то подцепишь ещё чего-нибудь, и в лучшем случае – это будут вши. Хотя фиг его знает, может и не в лучшем. Я байку слыхал, типа они чуму разносить способны.

– Да я просто помочь ей хотел. Жалко же. – юноша почесал счастливого пса за ухом и направился обратно на улицу.

– Ну тогда это тем более гиблое дело. Тут таких попрошаек сотни на всём острове. И тысячи на всём Архипелаге. А после войны, так совсем не счесть будет. По-хорошему ими церковь должна заняться и даже планы на этот счёт уже строить, но ты сам всё понимаешь.

Макс промолчал. Действительно всё прекрасно понимал. И от того становилось обиднее стократ.

Вот хотя бы посчитать, сколько добра они с отрядом сделали за прошедший год? И что? А ничего. Иногда даже в спины плевали. И вот Светопоклонники: им несут пожертвования, Светилу их молятся, святошам при встрече кланяются. А эти гады что? Оккупации помогают, вот что! А правду о них рассказать – так веруны самих на вилы поднимут.

И где же вся эта сказочная правда из легенд? Где торжество справедливости?! А добро побеждающее зло? И Светлые паладины, сокрушающие тьму? Нет таких! Зато есть инквизиция, судя по требованиям кардинала.