Текст книги "Властелин Севера"
Автор книги: Фарид Джасим
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 39 страниц)
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. МОЛОТ ТОНАРАЗА
«У Хлорриди дух
рассмеялся в груди,
когда могучий
свой молот увидел;
пал первым Трюм,
ётунов конунг,
и род исполинов
был весь истреблен».
Старшая Эдда«Песнь о Трюме»Стих 31
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Шел третий день пути. Многочисленный отряд переселенцев двигался медленно, но верно на северо-восток к Ушлуфьордру, за которым начинались равнины Вермланда. Им без труда удалось оторваться от троллей, которые остались на западе то ли потому, что двигались медленно, то ли потому, что ждали подхода подкреплений. А возможно, занимались разграблением покинутых людьми гартов, которые те в спешке не успели поджечь. Так или иначе, отряд людей шел без препятствий, и группы разведчиков, которые Вульф время от времени высылал вперед, назад и по флангам, не приносили никаких дурных известий. По пути к ним присоединялись другие жители Вестфольда, которые занимали земли к северу. Они, конечно, слышали о надвигающихся с севера чудовищах и были рады встать под защиту сплоченного союза западных вождей. Для этого, правда, им приходилось поклясться в верности Вульфу и его союзникам, что было обязательным условием. Обряд побратимства князей совершался быстро и отряд, увеличиваясь с каждым разом на несколько тысяч человек, треть из которых были боеспособные воины, продолжал путь. Когда делали привал, Вульфу часто приходилось снова и снова рассказывать новоприсоединившимся о необходимости единства всех племен и том, какие выгоды такое единство принесет всем. Князья соглашались, кто рьяно, кто неохотно, но так или иначе армия неуклонно росла, и к тому дню, когда отряд переправился через реку Глома, количество мужчин, способных держать оружие в руках, перевалило за десять тысяч.
Отряд вился бесконечной нитью меж холмов и оврагов, двигаясь на восток в Вермланд. Окруженные со всех сторон воинами, ядро отряда составляли телеги и повозки, на которых ехали женщины, дети и престарелые, а также было загружено продовольствие, запасное оружие и доспехи. Часть дружинников ехали верхом позади, часть по сторонам, а основное количество всадников скакали впереди отряда. Во главе них ехал Вульф на вороном коне. С плеч опускался черный с красной каймой плащ, полы которого прикрывали круп коня, сливаясь с черной шкурой. Орлиная рукоять Кормителя Воронов выглядывала из-за широкой спины ирмин-конунга. Его почти белые волосы создавали яркий контраст с одеждой. Шлем Вульф держал в сумке, прикрепленной к седлу. Ему не хотелось надевать эти заколдованные доспехи без необходимости.
– Сюда движется гроза, – сказал Гундхари, который ехал рядом с ирмин-конунгом. Он указал на темные тучи, собирающиеся у окоема и освещаемые сполохами молний.
Вульф посмотрел влево, и это показалось ему странным. Все небо было безоблачным и ясным, как морская гладь. Лишь у северного горизонта нависли над землей черные тучи, метая в разные стороны голубые молнии. Казалось, будто эти тучи возникли от дыма огромного пожара, разыгравшегося где-то далеко у самого края земли.
– Это не гроза, – услышал Вульф хрипловатый голос Хельги. Он посмотрел на колдуна и спросил: – А что же это?
Хельги глянул вдаль и, помолчав немного, сказал:
– Нам надо поговорить. Отъедем в сторонку.
Они погнали коней вперед и оторвались от отряда так, чтобы никто не мог услышать их слов.
– Ты чувствуешь что-нибудь необычное? – спросил Хельги, не отрывая взгляд от черных туч.
Вульф посмотрел на колдуна и задумался, присушиваясь к своим ощущениям.
– Пожалуй, нет, – ответил он, – но эти тучи у горизонта кажутся мне немного странными. Никогда не видел ничего подобного.
– Разумеется, – кивнул Хельги, – Впервые за всю историю Мидгарта в этот мир вторглось столь мощное и страшное зло.
– Ты о чем?
Колдун пожал плечами.
– Не могу понять, но некоторое время назад я почувствовал некое… гм… трудно объяснить словами, но мне показалось что мир… весь мир вздрогнул. Задрожал, как тихая заводь, в которую бросили огромный камень. Я уверен, что нечто ужасное проникло в наш мир. И после этого я увидел эти облака у горизонта.
Хельги замолчал, устремив встревоженный взор к северу. Молнии сверкали у горизонта, словно пытаясь расколоть небосвод, а черные тучи нависли над землей мрачным покрывалом.
– Я вышлю туда пару человек, – сказал Вульф.
– Ни в коем случае! – воскликнул вардлок, – Они не вернутся назад. И нам следует держаться подальше от этого…
Нахмурив белесые брови, Вульф посмотрел на темное пятно у окоема. Он очень беспокоился, что главное сражение разыграется раньше срока, когда люди еще не будут готовы. Желая перевести тему, он спросил:
– Как идет твое изучение рунного искусства?
– Великолепно! – оживился Хельги, – Я много работал и тренировался и, можно сказать, кое-чему уже научился. Но, как я говорил раньше, это бездонный колодец знаний. Сотни жизней не хватит, чтобы познать все.
– Возможно ли использовать в бою то, что ты узнал?
Хельги усмехнулся в ответ, после чего пробормотал заклинание и начертил левой рукой руну, а правую вытянул вперед. С пальцев его правой руки сорвалась молния и ударила в стоявшее неподалеку дерево, которое раскололось пополам, разбрасывая веер пылающих искр, и загорелось ярким пламенем.
Разинув рот от удивления, Вульф смотрел на горящее дерево, а потом перевел взгляд на колдуна. Выцветшие глаза старого кудесника сияли гордостью. Он скривил беззубый рот в ухмылке и сказал:
– Это тебя устраивает?
– Замечательно! – восхищенно воскликнул Вульф, – А ты можешь сделать так, чтобы одним разом накрыть сразу несколько противников?
– Да. Но это потребует гораздо больше сил. Понимаешь, Вульф, сражаясь с мечом в руках, ты устаешь, тебе нужен отдых, чтобы восстановить силы. То же самое происходит, когда ты колдуешь, разве что теряешь ты не силу мускулов, а нечто другое, что тоже требует отдыха и восстановления.
Вульф подумал немного, а потом сказал:
– Вот что, Хельги, разыщи-ка среди людей вардлоков, жрецов, и прочих, кто способен обучиться искусству чародейства. Мне понадобится хорошая команда колдунов к тому дню, когда нам придется повстречаться на поле брани с ётунами. Если помнишь, Одноглазый говорил, что они умеют колдовать. Одним железом нам с ними не справиться.
– Хорошо, – кивнул Хельги. – Я уже говорил с двумя жрецами, один служит Хлёддвару, другой пришел с ингвалунгами. Оба смышленые, разбираются в волшбе. Но я подыщу еще людей.
– И торопись, – сказал Вульф, – Никто не знает, когда нам может понадобиться твое умение.
Они попридержали коней, чтобы отряд мог догнать их. Остаток пути всадники ехали молча, тревожно поглядывая время от времени на темный горизонт. Вскоре дорога свернула южнее, и через некоторое время черные тучи скрылись из виду.
* * *
Солнце повисло над лесом, едва касаясь сосновых крон. Его свет озарял небосвод, придавая ему багровый оттенок на западе, плавно переходящий в зеленоватый и голубой на востоке. Птицы совершали последние виражи над лесом, прежде чем отправиться к гнездам, уютно укрытым ветвями деревьев.
Долина, в которой Вульф решил сделать привал, оказалась достаточно широкой, чтобы вместить такое количество людей. Женщины стали разводить костры, мужчины стаскивали с телег сумки с продовольствием, а некоторые отправились в расположенный по близости лес на охоту.
Вульф спустился вниз к реке, которая несла свои воды через долину, чтобы выплеснуть их в море на юге. Река была не широкой, и текла не торопливо. Ее тихое журчание и едва слышный плеск волн расслабляли и успокаивали. Вульф оглянулся вокруг, и, убедившись, что рядом никого нет, сбросил с себя одежду, положил рядом меч и ступил в воду.
Совсем недавно освободившаяся ото льда река обожгла холодом кожу. Вульф нырнул и всплыл, вытирая стекающую с лица воду. Река была не глубокая, и ему пришлось присесть на корточки, чтобы погрузить все тело в прохладу весеннего ручья. Он стал тереть себя, отмывая осевшую за несколько дней грязь. Когда он почувствовал, что пальцы на ногах начинают неметь от холода, он побрел к берегу.
Вульф лег на траву, чтобы обсохнуть прежде, чем надевать одежду. Он закрыл глаза, но тут же открыл их, услышав звук шагов.
– Не боишься простыть? – спросил знакомый голос.
Вульф приподнялся на локте и обернулся. Хильдрун стояла рядом, ее пухлые губы растянулись в улыбке. Был ли виной тому свет заходящего солнца, или что-то еще, но ее щеки пылали румянцем, а глаза блестели, будто она собиралась плакать. Вульф окинул оценивающим взглядом ее золотистые локоны, лебяжьебелую шею, изящные гладкие руки, которые девушка то складывала перед собой, то прятала за спину, чувствуя себя неловко от стеснения.
– Нет, не боюсь, – ответил Вульф и добавил: – Если ты рядом, то жар твоего тела согреет меня.
Хильдрун сбросила шаль с плеч и сняла с себя платье. Бледная кожа ее стройного тела казалась похожей на кожу эльфийки в сумерках. Полноватые груди вздымалась, словно кузнечные меха, она тяжело дышала от волнения, глядя широко распахнутыми, синими глазами на князя.
Вульф потянулся и погладил ее по ноге. Его ласка вывела девушку из оцепенения, она присела на траву рядом с Вульфом и провела ладонью по его мокрым волосам. Приблизившись к нему, она тихо сказала:
– Я люблю тебя, Вульф.
Вульф ничего не ответил. Он посмотрел в синие глаза девушки и поцеловал ее губы. Он ласкал ее бедра, живот, грудь, наслаждаясь бархатистой нежностью кожи, и заставляя ее стонать от удовольствия, когда его рука начинала исследовать горящие страстью тайники юного тела. Хильдрун целовала и сжимала в объятиях его сильные плечи, зажимая меж бедер горячий и твердый как камень ствол мужской плоти, чье неудержимое движение вверх к сокровенному колодцу страсти вызывало в ней бурю чувств, которые обрели полный контроль над рассудком. Перевернув Вульфа на спину, она легла сверху и раздвинула ноги, позволяя раскаленной плоти войти в нее. Она закричала, сначала от боли, затем от гигантской волны сладострастия, захлестнувшей ее мозг, и, согнув ноги в коленях, начала змеиный танец безумной страсти, двигая бедрами и тазом и ускоряя ритм любовной скачки. Вульф сжимал в ладонях ее полную, упругую грудь и наслаждался изящными контурами ее извивающегося тела, похожего на тень змеи в блеклом свете загорающихся звезд.
Словно волчица, воющая на луну, Хильдрун закричала и застонала, закинув голову к сумеречному небу, когда ее тело содрогнулось в судорогах страсти, которые знаменовали момент наивысшего блаженства…
* * *
…Некоторое время они лежали рядом, целуя и поглаживая друг друга. Полная луна бросала серебряный свет на их тела, а прохладный ветерок приятно холодил кожу.
Когда они оделись и пошли к лагерю, Хильдрун сказала:
– Ты знаешь, Вульф, я не лгала тебе. Я… я в самом деле тебя люблю.
Вульфу стало немного жалко девушку, чьи искренние глаза прекрасно говорили о ее чувствах. «Да, ты не лгала. Ты очень мила и нежна, и безумно красива, – подумал Вульф, – да, ты действительно меня любишь. Потому что ты можешь любить. А я не могу. За любовь платят любовью, но моя любовь осталась на дне колодца древнего Мимира, и мне не вернуть ее. Если б я мог заставить тебя разлюбить меня, я бы сделал это, так как я не хочу, чтобы ты страдала». А вслух Вульф сказал:
– Мне было очень хорошо с тобой.
Хильдрун ничего не ответила, а лишь ускорила шаг. Она шла и глядела в сторону, пряча глаза. Лунный свет играл на золоте ее брошки, которая искрилась на плече. Когда они подошли к лагерю, Хильдрун посмотрела на Вульфа и сказала:
– Я пойду к нашим. Всего хорошего.
Она улыбнулась и пошла прочь. Но, сделав пару шагов, она обернулась и вернулась к Вульфу, подойдя к нему в плотную.
– Я все равно люблю тебя! – прошептала она, а затем встала на цыпочки и поцеловала его в губы.
Вульф стоял и смотрел на удаляющуюся фигурку молодой девушки, и чувствовал, как у него защемило в носу, а глаза защипало. Он моргнул несколько раз и провел пальцами по ресницам, стирая выступившую на них влагу. Ему вспомнился таинственный шепот Мимира, похожий на шелест листьев под предрассветным бризом: «Любовь юного воина – это мне кажется достойным обменом за один глоток из моего колодца».
ГЛАВА ВТОРАЯ
Фонтан огня разорвал небесную синеву, пробив казавшийся надежным купол, и открыл проход между туманным, холодным миром Нифльхейма и светлым Мидгартом. Темные тучи закрыли небосвод, погрузив землю во тьму. Вонь гниения и холод могильных курганов наводнили все вокруг, знаменуя приход того, кто тысячелетиями вкушал истлевшую плоть трупов и, пресытившись вкусом смерти, грыз могучие корни Мирового Дерева. Среди полыхающих зарниц и бушующего пламени мелькнули огромные черные крылья, которые пронесли гигантскую тушу сквозь миры, и из-за черных туч вынырнул дракон. Его смолянистая шкура, казалось, заглатывала солнечный свет, когда он, покинув разрываемые молниями черные тучи, летел над Мидгартом и оглядывал невиданную прежде землю. Все было чуждо и враждебно в этом неуютном мире – яркое солнце, голубое небо, зеленые леса и цветущие луга. Маленькие глубоко посаженные глаза дракона сверкали ненавистью к этому отвратительно живому миру. Два огненных потока вырвались из его ноздрей, зажигая кроны деревьев внизу и вызывая ужас его обитателей, которые бежали кто куда, пытаясь спастись от разгорающегося пожара. Лес горел, а черный дракон продолжал путь на север к тому месту, где ждал его хозяин.
* * *
Вульф проснулся от собственного крика. Он приподнялся и вытер холодный пот со лба. Его крик привлек внимание часовых, сидевших возле костра, и разбудил нескольких спящих рядом на расстеленных шкурах людей. Вульф жестом дал им понять, что с ним все в порядке.
Уже начинало светать, но лагерь еще спал. Предыдущий день был тяжелым и люди устали. Вульф решил пока никого не будить. Он встал и потянулся. Ощущение страха, пережитого во сне, не давал ему покоя. Черные тучи, черный дракон, лесной пожар… Что-то было в этом сне странным. Вульф не был уверен, приснилось ли это ему, или он видел это наяву.
Размышляя о ночном видении, Вульф прошел к тому месту, где спал Хельги. Но колдуна не было на месте – смятые одеяла валялись на земле рядом с остальными его пожитками. Вульф оглянулся и подошел к часовым, чтобы спросить, не видели ли они Хельги. Один из стражей ответил, что колдун совсем недавно встал и направился к реке. Вульф поблагодарил воина и пошел по следам колдуна.
Он нашел Хельги сидящим на стволе поверженного грозой дерева, задумчиво уставившись на тихие воды реки.
– Я видел, как это произошло, – пробормотал колдун, не оборачиваясь на подошедшего сзади Вульфа.
– Произошло что?
– В Мидгарт проник дракон Нидхёгг, – ответил Хельги. Его хриплый голос прозвучал уныло.
Вульф удивленно покачал головой и сказал:
– Я тоже видел это. Мне приснился сон.
Хельги взглянул на князя. Его старые глаза блеснули в предрассветном сумраке. Вульф присел рядом с ним.
– Впрочем, почему бы и нет? – Хельги пожал плечами и вернулся к рассматриванию противоположного берега. Через некоторое время он добавил: – Только это был не сон. Это было видение.
– Так или иначе, но на нас свалились новые неприятности, если я правильно понял этот… хм, это видение.
Хельги кивнул:
– Не представляю себе, как можно совладать с этим существом! Нидхёгг сильнее, чем боги. Он один из тех немногих, кто переживет Рагнарёк,[*]
[Закрыть] если верить древнему пророчеству. Сражаться с ним – это безумие.
– Боюсь, что у нас не будет другого выхода, – вздохнул Вульф.
– Не знаю, не знаю, – пробормотал Хельги.
Вульф промолчал и посмотрел на светлеющее небо. Птицы встречали новый день радостным пением, весело кружа в пурпурном небе. «Незнающие забот весенние пташки, – печально подумал Вульф, – Как бы я хотел быть сейчас с вами, летать под облаками и петь ваши песни».
Молодой ильвинг встал.
– Нам пора, – сказал он.
Воин и колдун вернулись в лагерь и стали складывать вещи, готовясь продолжить путь. Люди постепенно пробуждались ото сна. Новый день тяжелого пути ждал их впереди.
* * *
Полуденное солнце скрылось за толстым слоем облаков, но было не холодно. Лето уверенно, хоть и не торопливо, вступало в свои права. Не больше двух лун оставалось до праздника Середины Лета, но в душах людей не было радости, которая обычно предшествовала ему. Никто не знал, где и как им придется отмечать этот день, и будут ли они живы к тому времени. Поэтому люди понуро следовали за своим ирмин-конунгом, не зная, что их ждет впереди. Этого не знал и сам вождь, что ехал во главе войска на вороном коне. Он вел людей на восток в надежде осесть там и найти новых союзников, укрепить армию и встретить проклятых врагов силой меча и магии. Но никто не ведает, как выложат Норны[*]
[Закрыть] нити Судьбы на полотне истории, которое они ткут, сидя у источника Урд[*]
[Закрыть] под корнями великого Ясеня.
* * *
Отряд двигался вдоль берега огромного озера Венерн, когда Вульф увидел всадника. Всадник показался на вершине лежащего впереди холма и остановился, увидев длинную вереницу людей. Затем он поскакал вниз навстречу переселенцам.
Вульф поднял руку, приказывая своим людям остановиться. Отряд замер на месте, а сам князь и несколько его товарищей выехали вперед.
Всадник остановился рядом с ними и поднял руку в знак приветствия. Вульф поприветствовал его и спросил:
– Кто ты?
– Я – Агни, сын Хёгни. Князь сверов Арн Мудрый послал меня на запад с посланием.
– Чего же хочет князь? – поинтересовался Вульф.
– До нас дошли известия, что с севера к нашим землям движется огромная армия великанов и троллей. Они разграбили несколько селений к северу и через двенадцать – пятнадцать дней дойдут до Уппланда. Князь Арн просит о помощи. Много людей живет на наших землях и дружина наша крепка, но нам не справится с такой армадой. Люди говорят, их тысячи, десятки тысяч!
Вульф и Хигелак переглянулись.
– Значит и в восточных земля тоже не спокойно, – сказал Хигелак.
– Вы идете с запада? – спросил Агни.
– Да, – кивнул Вульф, – Все западные побережья захвачены троллями и хримтурсами. Я привел сюда тех, кому удалось бежать. Здесь со мной почти все племена запада. Мы все теперь один народ и одна армия.
– Да, неладные дела творятся в мире, – вздохнул Агни, – но раз уж вы подошли к границам наших земель, мы можем рассчитывать на вашу поддержку?
Вульф взглянул на своих товарищей, оглянулся на ждущих позади воинов, подумал немного и сказал посланнику:
– Поворачивай назад и скачи к своему князю, что есть сил. Скажи ему, что в дружине моей больше пятнадцати тысяч воинов и еще больше коней. Скажи ему также, что я помогу ему только после того, как принесет он мне и моим князьям клятву верности и свяжет себя с нами узами кровного братства. Тогда, став одним народом и одной армией, мы с легкостью разгромим наших общих врагов. Передашь ему это слово в слово. Дня через два мы будем в его гарте. Если он согласен на такие условия, пусть готовит пир. Наше объединение следовало бы отпраздновать, как приличествует великим князьям. Ты все запомнил?
– Да, – кивнул Агни. – Как величать тебя, князь?
– Я – Вульф, сын Хрейтмара из рода ильвингов, ирмин-конунг западных побережий.
Посланник посмотрел в бледно-серые глаза вождя, на рукоять меча, торчавшую из-за плеч и серебряный амулет на его груди. Развернув коня, он бросил через плечо:
– Скоро свидимся! – и поскакал вперед.
– Счастливого пути! – крикнул Вульф ему вслед.
Когда посланник скрылся из виду и отряд продолжил путь, Сигурд сказал:
– Нам повезло, еще один союзник!
Вульф покачал головой.
– Не просто союзник, – ответил он, – это довольно сильный союзник. Сверы в самом деле очень большое племя. Они расселились по всему Уппланду и до недавнего времени единственными, кто могли бы соперничать с ними в этих краях, были гауты. Но теперь… – Вульф хитро улыбнулся, – теперь здесь мы. И все пойдет по-другому.
Слова ирмин-конунга вселили уверенность в сердца воинов и подняли им настроение. Волна оживления прошла по рядам всадников, кое-где стали слышаться шутки и смех. Все больше отчаявшихся душ озарялись слабыми искрами надежды. Многие поняли, что не все еще потеряно. Долгому пути придет конец, и могучая армия смело выступит против выходцев из Утгарта, чтобы солнце победы смогло взойти над землей и бросить ласковый луч на тех, кто сражался и победил.
* * *
Начинало смеркаться, когда отряд, преодолев очередной пригорок, расположился на ночлег у подножья холма. К счастью боги были благосклонны к путникам и уже который день дарили людям прекрасную погоду. Не было необходимости искать укрытие и люди ложились прямо на землю, постелив под себя плащи или шкуры.
В эту ночь Вульф вызвался дежурить на часах вместе с несколькими воинами. Возле каждого костра, разожженного вокруг лагеря, сидело по одному человеку – дозорному. Вульф направился к одному из них, намереваясь в тишине и спокойствии обдумать план действий в Свергарте.
Усевшись возле костра, он положил рядом с собой меч и шлем, и накинул на плечи плащ. Уже стемнело и становилось прохладно.
– Я не помешаю тебе? – услышал Вульф приятный голос. Он обернулся и увидел Хильдрун. Она стояла за спиной, смущенно улыбаясь.
– Конечно, нет, присаживайся – ответил Вульф и похлопал ладонью по траве рядом с собой. Когда девушка села, он сказал: – Ты всегда появляешься так неожиданно. Я вижу, тебе нравится приятно удивлять меня.
Вульф внимательно следил за тем, что он говорил, так как не хотел ей лгать. Прислушавшись к своим чувствам, он осознал, что ему действительно было приятно видеть Хильдрун. Ее нежное лицо, сияющее спокойствием и безмятежностью, придавало ему уверенности, а синие глаза, отражавшие серебряный свет полной луны, открывали ее прекрасную душу, чья красота была сравнима лишь с очарованием ее внешнего облика.
Хильдрун ничего не ответила. Она посмотрела на него, после чего отвернулась в сторону. Они молчали некоторое время, глядя в ворчащее пламя костра, а затем Хильдрун тихо сказала:
– Хельги все рассказал мне.
– Что именно?
– Он рассказал о вашем путешествии к колодцу Мимира.
Вульф промолчал, вертя между пальцами тонкую веточку. «Может это и к лучшему, – подумал князь, – от нее мне нечего скрывать, тем более, что она уже видела меня в волчьем обличии.»
– Мне очень жаль, Хильдрун… – начал он, но девушка перебила его, сказав:
– Не стоит извиняться. Ты поступил верно. Ты отдал самое дорогое, что у тебя было, за мудрость богов. Нам, кто идет за тобой, нужна твоя мудрость, как глоток воды умирающему от жажды.
Вульф не знал, действительно ли в голосе Хильдрун прозвучал упрек, или это ему показалось. Он бросил веточку в костер и сказал:
– Что сделано, то сделано. Так уж выткали Норны, что, впервые повстречав женщину, которую я с радостью взял бы в жены, я не могу ее полюбить.
Хильдрун протянула руку и погладила Вульфа по волосам. Вульф закрыл глаза и сжал челюсти, пытаясь сдержать нахлынувшие чувства. Каждое прикосновение ее нежной ладони отзывалось печалью и скорбью в его душе. Он был не в силах отбросить ее руку, но в то же время было невыносимо больно продолжать чувствовать ее любовь к себе одновременно с пугающим безразличием, которое он испытывал к ней. Словно прочитав его мысли, Хильдрун убрала руку и сказала:
– Не печалься, Вульф. Хельги сказал, что у тебя есть шанс. Для нас не все потеряно, так как я все равно люблю тебя.
– По-моему, тебе лучше было бы забыть меня.
С этими словами Вульф встал и зашагал прочь от костра в темноту ночи. Не сделав и двадцати шагов, он услышал за спиной топот девичьих ног. Он остановился и обернулся. Не говоря ни слова, Хильдрун обвила руками его шею и, слегка наклонив к себе, поцеловала. Вульф обнял девушку, жадно целуя ее влажные губы, и осторожно опустился вместе с ней на траву.
Полная луна светила в усыпанном звездами небе и бросала холодные лучи на двоих людей, что сплелись в единый узел страсти, наслаждаясь друг другом и даря друг другу удовольствие. И были на черном небе пара звезд, светивших особенно ярко, напоминая своим мерцающим сиянием глаза прекрасной богини любви, которая взирала на ночную землю с высот своего чертога Фолькванг и беззвучно напевала заклинания в ответ на исполненные страсти молитвы смертной женщины, что извивалась и постанывала в объятиях того, кого любила искренне и беззаветно.
