Текст книги "Сватовство майора"

Автор книги: Фаина Раевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Из полутемного коридора вышел симпатичный парень с грустными, как у теленка, глазами и вопросительно уставился на меня.

– Тут к тебе на консультацию пришли, – пояснила дама. – У собачки какие-то проблемы…

– Мам, а ты как, нормально? Тебе плохо не будет? – спросил Егор.

– Да нет. Я сейчас на базар схожу, а вы тут разбирайтесь. Только вот сумки возьму… – С этими словами женщина удалилась.

– Проходите ко мне в комнату! – пригласил Егор.

Комната молодого человека напомнила мне мое собственное жилище времен студенческой молодости. Одну стену занимал самодельный стеллаж, забитый книгами. Причем учебники, справочники и пособия по ветеринарии занимали лишь половину полок. Остальные были отданы художественной литературе. Я мельком глянула на корешки книг. Булгаков, Кинг, Стругацкие, Моэм… В общем-то неплохой выбор. На специальном столике возле окна стоял компьютер. На мониторе переливалась всеми цветами радуги перевернутая «восьмерка», символизирующая, насколько я помню, бесконечность. Из динамиков музыкального центра доносилась музыка – одна из композиций группы «Queen». Мы с Рулькой присели на низкий диван.

– Я слушаю вас, – заговорил Егор. – Что с собачкой? На вид он вполне здоровый пес, несколько полноват, конечно… Но если вы будете подольше с ним гулять и придерживаться специального рациона…

– Ты очень любил Наташу? – спросила я.

Парень побледнел и с таким ужасом уставился на меня, словно увидел перед собой привидение.

– Вы кто? – прошептал он побелевшими губами.

– Я-то? Добровольная помощница милиции, помогаю на досуге ребятам преступления раскрывать. С тобой еще не беседовал наш… м-м… следователь Ульянов?

Егор отрицательно покачал головой.

– Будет, – успокоила я парня. – Наш Ильич – мужик крутой! Ты его только увидишь – сразу признаешься даже в том, чего не совершал! Поэтому прими бесплатный совет: лучше тебе поговорить со мной!

Какое-то время он раздумывал, а я мысленно попросила у Вовки прощения: все-таки будущий родственник, а я его так обидела!

– Я ее не просто любил, – наконец заговорил Егор. – Она была для меня всем – солнцем, небом, ветром, словом, я ею жил! Впрочем, в последнее время…

– А почему ж ты на кладбище не пришел? – перебила я.

– Не мог, – ответил молодой человек. – Понимаете, если бы я собственными глазами увидел, как ее опускают в землю, то, наверное, сошел бы с ума! Это ведь значит, что ее больше нет и никогда не будет! А так можно самому себе внушить, что она где-то есть. Пускай далеко, пускай не со мной, но есть! Тогда имеет смысл жить и надеяться на случайную встречу и… и верить, что рано или поздно она ко мне вернется. Глупо, да? – Егор посмотрел на меня глазами побитой собаки, словно спрашивал: «За что?» Затем, помрачнев, добавил: – А потом, там наверняка и этот был… жених… Ведь был?

– Был, – подтвердила я. – Когда ты последний раз видел Наташу?

– А в тот день, когда убили, и видел, – усмехнулся Егор. – Я же каждый день приходил к ней на работу. Только она не знала об этом. Думаю, вряд ли ей это понравилось бы. Поэтому я утром тайком встречал ее и провожал до дома, где фирма квартиру снимала, а вечером обратно. Я очень хотел, чтобы у нее в жизни произошло что-нибудь такое… совершенно ужасное! Чтобы никто в мире не смог ей помочь, а я бы смог! Она, конечно, вернулась бы ко мне, а я… Наверное, я ее бросил бы…

Понятно, мальчик решил побыть Робин Гудом благородным, а потом превратиться в шкурника обыкновенного, отомстившего женщине за свое уязвленное мужское самолюбие.

– Ты бы бросил Наташу потому, что уже не любишь? – обидевшись за всех представительниц прекрасного пола, поинтересовалась я.

– Да нет же! – в раздражении воскликнул Егор. – Я люблю ее! Люблю! Но мне тоже может быть больно, тебе не кажется? Я же не робот-автомат, готовый все простить и забыть… Не могу я больше так жить, понимаешь? Во мне борются два чувства – любовь и ненависть. Я ненавижу Наташку за то, что она меня предала. Я бы, может, и понял ее, если бы она любила этого своего… испанца! Но ведь она не любит его! Не любила… Наверное, не любила. Но убить ее я бы не смог – ведь надежда умирает последней. А я до сих пор надеюсь, что Натка ко мне вернется…

Парень часто сбивался и иногда говорил о Наташе так, словно она была еще жива. В глазах несчастного ветеринара образовались озерца грусти. Мне было жаль его. Я-то, как никто другой, понимала Егора, но помочь уже ничем не могла, если только сочувствием…

Несколько минут, показавшихся мне вечностью, он сидел, опустив голову и с трудом сдерживая слезы. Потом очень тихо, но твердо произнес:

– Мне кажется, я видел убийцу…

Если бы в тот момент прямо передо мной приземлились инопланетяне, то, ей-богу, я удивилась бы меньше! Ну почему я такая бестолковая?! Нет бы сразу, как только стало известно о существовании у Натальи жениха по имени Егор, отправиться к нему! Давно бы уже убийцу арестовали наши доблестные сотрудники милиции. Но я сидела дома и преспокойно смотрела свой любимый сериал!

– С этого места поподробнее, пожалуйста, – справившись с эмоциями, попросила я.

В тот злополучный вечер Егор, как обычно, ждал Наталию во дворе дома. Девушка всегда заканчивала работу в шесть часов, а тут почему-то задержалась. Вдруг парень заметил, что в подъезд зашла пара – молодой человек и девушка. Почему-то эта парочка показалась Егору подозрительной. Уж очень громко они ругались, к тому же говорили о фирме «Феникс». Спустя некоторое время Егор тоже зашел в подъезд. С верхнего этажа доносились взволнованные голоса.

– Сонечка, ты же сама говорила, что нужны деньги, – убеждал парень свою подругу.

– Говорила, – всхлипнула Соня. – Только они не отдадут их назад! Максим, я уже ходила сюда, просила, требовала, врала… Сказала, что передумала, что меня муж не пускает… Бесполезно! Они мне отвечали, что виза готова и они ничего не могут сделать!

– Тебе лапшу на уши вешали! – заявил Максим. – А теперь я сам с ними поговорю! Иди на улицу и жди меня там!

– Не надо, Максим, – взмолилась девушка. – Они и тебе скажут то же самое! Бог с ними, с деньгами! Я еще заработаю!

– Нет уж, моя дорогая! Это тебе не нужны деньги, а мне очень даже нужны! Вспомни, сколько я должен Игорю! Он сегодня утром звонил, напомнил о долге и сказал: если не отдам завтра, включит счетчик! Оно мне надо? – Судя по голосу, Максим начал раздражаться.

– А зачем ты играешь?! – воскликнула Соня. – Я зарабатываю, а ты все в карты спускаешь! Иди сам заработай, тогда и играй. А то целый день в телевизор пялишься, а вечером играть!

– Молчи, дура! Карточный долг – это святое! – Парень уже по-настоящему злился. – Можно подумать, ты на заводе горбатишься! Подумаешь, ноги раздвинула и деньги получила! Мотай, кому говорю, на улицу! Не путайся под ногами, шалава подзаборная!

Послышался звук пощечины, и Соня, сбегая по лестнице, со слезами в голосе прокричала:

– Гад! Сволочь! Домой не возвращайся! Все равно не пущу! А придешь – Лорда на тебя натравлю!

Мимо Егора – тот притворился, что только вошел в подъезд, – всхлипывая, пробежала девушка в кожаном плаще. Егор посторонился, пропуская ее, а потом поднялся наверх. Из-за двери квартиры раздавались возбужденные голоса – там, видимо, о чем-то спорили. Потом дверь распахнулась, и Максим негромко, как бы про себя, сказал:

– Ну, суки, я еще вернусь.

Постояв еще немного под дверью, Егор вышел на улицу. «Стоит ли подождать Наталию или уже пора домой?» – размышлял он. Дело в том, что мама просила Егора прийти домой пораньше, так как в последнюю неделю она себя неважно чувствовала. Просидев на лавке минут десять – люди из «Феникса» расходиться не собирались, – Егор отправился домой. По дороге он несколько раз вспоминал про странную парочку, но успокаивал себя – мол, ничего страшного не произойдет. Мало ли кто что сгоряча наговорит. Сейчас, наверное, этот Максим явился домой и уговаривает свою Сонечку лечь под очередного клиента.

Утром следующего дня он поджидал Наташу недалеко от ее дома. Наташа опаздывала. Егор, удивленный столь длительной задержкой девушки (обычно она никогда не опаздывала), подошел к подъезду. Там собрались старушки, о чем-то негромко переговаривавшиеся. Егор приблизился к ним – и услышал слово «убили». Сердце болезненно сжалось от нехорошего предчувствия. Он стрелой взлетел на пятый этаж и принялся звонить в дверь. На звонок вышла мать Наташи. Егор даже не узнал в старой заплаканной и совершенно седой женщине Валентину Георгиевну, маму своей девушки. Он-то помнил ее красивой, черноволосой и вечно улыбающейся.

– Егорушка! – Валентина Георгиевна бросилась на грудь Егору. – Наташеньку убили!

– Когда? – прошептал он.

– Сегодня! Сегодня ночью приехала милиция и… – Женщина зарыдала. – Прямо там, на работе, всех, кто был… – сквозь слезы говорила Валентина Георгиевна. – Они отмечали чей-то день рождения. Ну, и задержались… Наташа позвонила и сказала, чтобы я спать ложилась, ее не ждала. Говорит, у Галкиной приятельницы день рождения, посидим тут с друзьями, отметим… А их убили! Троих из пистолета, а двоих зарезали! За что, Егорушка?

Егор догадывался, и кто это сделал, и за что. Однако не говорить же об этом женщине, почти обезумевшей от горя…

– А почему ты в милицию не пошел? – спросила я, когда Егор замолчал.

– Зачем? Они и сами ко мне придут! – усмехнулся он. – Удивляюсь, почему до сих пор их нет. Последние деньки на свободе гуляю!

– С чего ты решил, что тебя арестуют? – удивилась я.

– Ну… Во-первых, я постоянно возле того дома крутился, наверняка кто-нибудь меня видел. Ментам же все равно, кого арестовывать! А у меня мотив замечательный: девушка бросила, вот я и отомстил…

– Но ведь ты же видел убийцу! – воскликнула я. – Вернее, предполагаемого убийцу. Рассказал бы все в милиции и…

– И что? Они бы извинились передо мной и отпустили на все четыре стороны? Им докладывать нужно начальству об успешном раскрытии преступления. Стали бы они кого-то искать, суетиться, когда вот он я, тепленький… Ты вон сама сказала, что следователь такой, что признаешься во всех преступлениях…

Егор снова умолк.

– Чего на работу не ходишь? – поинтересовалась я.

– Не хочу, чтобы все видели, как меня будут арестовывать по подозрению в убийстве, – пробурчал парень. – А потом… Нет у меня сил жить по-прежнему, когда Наташки больше нет на свете.

– Понятно, – вздохнула я. – Как выглядели эти двое, помнишь?

– Угу. Значит, девушка невысокая такая, полненькая, лет двадцати пяти с виду. По-моему, светленькая… Волосы сзади в «хвост» собраны… – Егор задумался. – Вспомнил! У нее в углу рта родинка! Большая такая, темная… А Максим… Обыкновенный. Он явно старше своей подружки. По крайней мере, лет на пять-шесть. Ростом чуть повыше меня, плотный… Стрижка очень короткая, под «братка». Куртка кожаная черная, джинсы… Губа у него нижняя пухлая, а рот широкий…

Да, приметы что надо! Полгорода под них подходит.

– Ладно… – Я поднялась, разбудив дремавшего у меня на коленях Рудольфа. – Потом разберемся. Я оставлю тебе номер телефона. Что вспомнишь – звони!

Егор проводил меня до двери.

– Кстати, у песика твоего перхоть. Купи ему в ветеринарной аптеке корм гипоаллергенный. И со стола не корми. Пускай недельку сухарики погрызет. – Парень грустно улыбнулся. – Пока…

Выйдя от Егора, я прямым ходом направилась в кафе-мороженое, находившееся неподалеку. Надо же побаловать себя и Рульку, а заодно и проанализировать полученную информацию. Тут я вдруг вспомнила о перхоти у собачки и твердо пообещала себе и Рульке, что со следующего дня начну выполнять рекомендации ветеринара.

– Ладно, пошли, сладкоежка! – И мы, довольные только что заключенной сделкой с совестью, направились в кафе-мороженое. – Только ты, пожалуйста, веди себя прилично! А то в прошлый раз устроил в заведении последний день Помпеи!

Пес виновато тявкнул, вспомнив прошлые грехи. Дело в том, что Рудольф, как и его хозяйка, обожает мороженое с орехами. Как на грех, в нашем городе есть несколько уютных кафе, где этого добра навалом. Вот мы и наведываемся туда по меньшей мере пять раз в неделю. Работники этих кафе узнают нас в лицо. Сначала они никак не хотели пускать в заведение даму с собакой, вернее, даму пускали, а вот собаку… Мне стоило большого труда убедить их в том, что Рулька – не просто собака, а почти человек. Рудольф тоже всеми доступными ему средствами доказывал служащим, что умеет себя достойно вести в приличном заведении. Решающим аргументом стало его умение умирать по команде, когда он всей своей сосисочной формой падал навзничь, закатывал глаза и усиленно вилял хвостом. В его понимании это и есть – «Умри!». Вскоре работники всех наиболее часто посещаемых кафе к нам привыкли, а некоторые даже выделили для Рульки персональную посуду для мороженого. Однако в последний наш визит произошло досадное недоразумение. Мы с собачкой тихо и мирно доедали третью порцию нашего любимого мороженого с орехами, сидя в кафе неподалеку от дома, как вдруг, совершенно неожиданно. Рулька шмякнулся со стула на пол и, шустро семеня своими короткими ножками, рванул к выходу, снося по дороге легкие пластиковые столики. Проследив за направлением движения собаки, я поняла: Рулька так лихо рванул навстречу своей знакомой бультерьерше, частенько гулявшей вместе с нами во дворе и уже успевшей стать его задушевной подружкой. Все бы ничего, да, на беду, за одним из опрокинутых столиков сидела скандальная тетка со своим многочисленным семейством. Она подняла ужасный визг, фальцетом вопя, что работники кафе развели в заведении антисанитарию и блох. Эта наглая ложь со стороны тетки возмутила меня до глубины души, потому что на Рульке ни одной блохи не было и нет. Я басом ответила скандалистке, что лучше бы она сначала своих блох вывела и не возводила напраслину на стерильное существо. Тетка закатила глаза и собралась падать в обморок, но потом сообразила, что мороженого на ней уже достаточно, и ограничилась тем, что потребовала жалобную книгу. Официантки засмущались и сказали, что таких вещей у них уже давно нет, а если тетка хочет жаловаться, то пусть обращается лично к мэру города или к президенту. Мадам задохнулась от негодования и увела свой выводок из кафе, пригрозив напоследок, что она это дело так не оставит и ноги ее больше не будет в этом рассаднике заразы. По-моему, девчонки-официантки облегченно вздохнули в ответ на такое заявление.

Сейчас мы с Рудольфом заняли столик у окна, заказали по четыре порции мороженого и принялись размышлять. Вернее, размышляла я, а Рулька предавался воспоминаниям о нечаянной встрече с подругой-бультерьершей.

«Итак, подобьем «бабки», – думала я. – Яснее ясного, что убийца – Максим. Что мы о нем знаем? Во-первых, он большой любитель перекинуться в картишки. И задолжал какому-то Игорю. Вероятно, крупную сумму – иначе зачем его ставить на проценты? Да и не пошел бы он, наверное, из-за мелочи на убийство! «Феникс» брал за свои услуги по тысяче долларов… Надо будет спросить у Вовки, где у нас картежники собираются. Наверняка ведь имеются такие места. Теперь Софочка. На жизнь леди зарабатывает проституцией. Тут два варианта. Первый: можно попытаться найти ее через женскую консультацию. Имя у дамы довольно редкое – возможно, получится. Вариант второй: животное по кличке Лорд. Трудно предположить, что так зовут любимого котика или попугая. Такие клички дают собакам, причем чаще всего большим. Да и не натравишь попугая на человека! Значит, собачка. Придется к Егору обращаться. Через клуб, конечно, тоже можно попробовать. Только ведь не все приобретают клубных щенков. А вот прививки любимцам делают все, а следовательно, и регистрируются тоже. Слава богу, что у нас в городе только две ветеринарные лечебницы. А как найдем Соню, то и до Максимушки-душегуба доберемся».

Я порадовалась, что не ушла далеко от дома Егора, и, доев мороженое, потопала обратно.

– Это опять вы? – удивилась мать Егора, уже вернувшаяся с рынка.

– Ага, мы, – подтвердила я. – Я забыла у Егора взять рецепт на лекарство. Можно его позвать на минуточку?

Появился Егор.

– Слушай, – быстро заговорила я, – ты можешь через свою клинику узнать адрес Сони?

– Как это? – изумился молодой человек. – У нас же вроде животные лечатся…

– Знаю. Но ты же сам говорил, что она Максима своего каким-то Лордом пугала!

– Ну и что?

– Как что? Значит, у нее есть собака. Большая. А всем собакам делают прививки. Правильно?

– Ну… – Егор все еще не понимал, к чему я клоню.

– Ну, баранки гну. Владельцы регистрируют своих собачек в клинике, правда? Сообщают кличку собачки, а также имя и адрес хозяина! Осталось только найти песика по кличке Лорд и его хозяйку по имени Софья!

– Можно попробовать, – в задумчивости пробормотал Егор. – Что ж, пойдем!

Он схватил меня за руку и потащил за собой. Мы снова оказались в его комнате.

Егор уселся за компьютер и быстро-быстро защелкал клавишами. Вскоре на мониторе появилась какая-то таблица.

– Это только ваши клиенты? – поинтересовалась я, с тоской глядя на бесконечный список.

– Нет, тут данные на всех владельцев собак, зарегистрированных в городе!

– Здорово! – восхитилась я. – Дня на три работы, а то и на четыре. Никогда бы не подумала, что у нас в городе столько собак.

– Их гораздо больше, чем ты думаешь, – сказал компьютерный гений. – Мы сделаем вот что…

Он снова пощелкал клавишами, и вскоре выскочил какой-то список.

– Вот! – просиял Егор. – Здесь все собаки по кличке Лорд.

Я окинула взглядом список – тоже немаленький, доложу я вам.

Тем временем Егор что-то нажимал и что-то читал. Наконец воскликнул:

– Нашел!

На мониторе была выделена одна запись.

– Вот, немецкая овчарка по кличке Лорд. Возраст – четыре года. Приобретена в нашем городском клубе собаководов. Адрес владельца: улица Красноармейская, дом 5, квартира 28. Имя владельца: Тарасова Софья Вячеславовна. Не знаю, насколько точны данные, потому что последний раз собака была на приеме год назад, – добавил Егор. – Вполне могли сменить адрес.

– Ничего! – оживилась я. – Это дело техники, найдем! Спасибо тебе огромное!

Мы снова попрощались, и я отправилась домой. Дома же застала Дуську в полном одиночестве и с заплаканными глазами.

– А, это ты… – прогнусавила она. – Ну, проходи…

– Чего это с тобой? – удивилась я. – Неужто Жирик сдох? Говорила тебе, не перекармливай скотину! Вот сердечко и не выдержало. Не переживай, Дусь! Я тебе на день рождения свинью подарю!

– Какую? – Евдокия на миг перестала хлюпать носом.

– Ну, такую… морскую.

– Хватит с меня свиней, – проворчала сестра.

– Так что у тебя стряслось?

Евдокия поморгала, и из глаз ее покатились крупные слезы. Я терпеливо ждала.

– Вовка… – наконец выдавила сестра.

– Жениться раздумал?! – воскликнула я. – Так и знала! У-у, мент поганый! Соблазнил девушку, наобещал с три короба, а сам тю-тю! Все они такие! Дуся, я этого так не оставлю! Мы его заставим на тебе жениться, веришь?

– Господи, ты чего городишь-то, а? Накаркаешь еще! – испугалась сестра. – Тут дело в другом…

Она снова залилась слезами. Возле нее уже образовалась маленькая лужица. «Если она не прекратит это мокрое дело, то мне придется соседям снизу ремонт делать», – промелькнуло у меня.

– Да перестань ты реветь! – прикрикнула я на Евдокию. – Успокойся и отвечай на мои вопросы четко и ясно! Договорились?

Дуська, икнув, затрясла головой.

– Начнем. Вовка жив?

– Да.

– Здоров?

– А что ему сделается?

– Он на тебе женится?

В ответ на этот вопрос Дуся снова заплакала.

– Ну!.. Отвечай!

– Он… он… Он поехал ко мне домой! Я, говорит, посмотрю, что там нужно ремонтировать! Женька! – Дуська подняла на меня красные, как у кролика-альбиноса, глаза. – Он собрался делать у меня ремонт!!!

– Ну и что? Вовка – мужик правильный. Вьет семейное гнездо, чтоб, значит, уют создать и…

– Как ты не понимаешь?! – заломив руки, воскликнула Евдокия. – У меня было три мужа! И каждый… Жень, каждый собирался делать ремонт, а потом исчезал! Даже Гена пропал! Помнишь, я тебе о нем рассказывала? Прислал своих мальчиков, они целый день что-то мерили, натоптали, как слоны, и исчезли!

Я лихорадочно соображала, как успокоить сестру.

– Дуся, – начала я, – ты зря волнуешься! Твои мужья когда начинали ремонт?

– Когда?.. – сестрица перестала плакать и задумалась.

– После свадьбы, так? А Вовка когда?

– До свадьбы! Точно! Женечка, сестренка моя любимая, ты гений! – Дуська весело рассмеялась и моментально успокоилась. – Ну а у тебя как дела? Удалось что-нибудь разузнать?

В нескольких словах я поведала о своем визите в ветеринарную клинику и о встрече с Егором. Однако информационную бомбу оставила на потом.

– Да-а… – протянула Евдокия. – Теперь замучаешься эту Соню искать! Пойдешь по гинекологам?

Я неопределенно пожала плечами.

– Так тебе и скажут ее адрес! Врачебная тайна – дело серьезное! – Дуська немного помолчала. – Правда, сейчас все покупается… Да только где ж столько денег взять? У нас только три консультации государственные, а частников сколько? И не сосчитать! Денег нужно… ну очень много!

Я для виду вздохнула. А потом тихо проговорила:

– Я знаю, где Соня живет…

– Ну да?.. – Дуська недоверчиво усмехнулась. – И где Максим отсиживается тоже…

– Нет. – Я скромно опустила глаза. – Где Максим – пока не знаю. Мы с Егором по ветеринарной базе данных отследили только Соню…

– А почему по ветеринарной? – удивилась сестрица. – У нее чумка была или перхоть?

Вздохнув по поводу бестолковости Евдокии, я пояснила:

– У нее собака есть. По кличке Лорд…

Примерно с минуту Дуськин головной компьютер гудел, обрабатывая данные. Затем Евдокия развела руки в стороны и произнесла:

– Ну, Женька!.. Ты гений сыска! Шерлок Холмс просто моль бледная по сравнению с тобой! Да что Холмс! Вся наша милиция и прокуратура должны тебе в ножки кланяться!

– И Вовка? – хитро прищурилась я.

– Вовка – в первую очередь!

– Тогда вот что…

И я посвятила Дуську в мой план по вытягиванию из майора информации.

– Тем более что Вовка мой должник, – закончила я.

Когда вернулся следователь, мы с сестрой сидели за кухонным столом и резались в карты. Делалось это так азартно, что мы «не заметили» появления майора Ульянова.

– Ты неправильно побила! – возмущалась Дуська.

– Как же неправильно, когда правильно! – В моем голосе тоже звенели нотки возмущения. – Десятка же все бьет? Все! Вот я и побила!

– Ты своей десяткой побила мою козырную! Так не пойдет! Записывай себе еще два очка! – Евдокия ударила кулаком по столу. Чашка, стоявшая очень близко к краю, опрокинулась и залила листок с нашими подсчетами остатками кофе.

– Ты это нарочно! – взвизгнула я. – Проигрываешь, вот и жульничаешь! Нечестно! Но я и так помню, сколько ты мне должна!

– Ничего я тебе не должна! – закричала сестрица.

– Дуся, не отдашь по-хорошему – включу счетчик! Я тебя на такие проценты поставлю! Карточный долг – это святое!

– Молчать! – рявкнул Вовка.

Мы с Евдокией примолкли и перевели удивленные взгляды на источник неожиданного шума.

– Ой, – пискнула Дуся. – Вовочка пришел, а мы и не заметили! Увлеклись, понимаешь ли… Тут Женька предложила в картишки перекинуться. Мне, говорит, перед ответственным матчем потренироваться надо. Она с кем-то договорилась…

– Дуся! – прошипела я.

– Ой! – Сестра прикусила язык. – Жень, прости! Ты же просила никому не говорить, а я, как последняя дура, проболталась. Слушай, а может, Вовке можно?

– Та-ак… – протянул следователь. – Покатилась по наклонной плоскости! Сначала карты, а потом и до убийства дело дойдет!

– До какого убийства? – Мы с Евдокией разинули рты.

– До любого! Ты ведь на деньги собралась играть? – обратился ко мне Вовка.

– Вообще-то нет… – замялась я. – Мне сказали, что просто так, на интерес…

– Вот-вот! С интереса-то все и начинается. Тебе дадут выиграть, потом предложат поставить немного денег на кон, чтобы, значит, веселее было играть. Ты опять выигрываешь! Тебя все поздравляют, говорят, что новичкам везет и так далее. Ты входишь в раж… И тут-то ты попалась! Вытянут все до последней нитки. Без трусов уйдешь.

– Врешь ты все! – закричала я. – Игорь не такой…

– Что-что? – Взгляд Ульянова сразу стал каким-то жестким и колючим. – Какой такой Игорь?

– Ну… очень даже симпатичный… Мы с ним сегодня в кафе познакомились. Я после ветеринара зашла мороженого поесть, надо же было как-то нервы успокоить? – Я пожала плечами и продолжала врать: – Свободных столиков не было, пришлось к этому самому Игорю подсесть. А Рулька, которому прописали диету, упер у парня мороженое… Ну, мы и разговорились. Игорь мне фокусы карточные показывал. А потом предложил сыграть в «очко»…

– Прямо в кафе? – не поверил Вовка.

– Да! – нагло подтвердила я, – Я выиграла несколько раз подряд. Он сказал, что у меня талант, и предложил встретиться сегодня вечером – перекинуться в картишки с серьезными людьми. С твоими, говорит, способностями, за один вечер можно «Мерседес» выиграть. Я говорю, что не играю в карты на деньги, а он сказал, что все это ерунда! Можешь, говорит, и просто так поиграть! Я согласилась. «Мерседес» страсть как хочется… Пришла домой – решила потренироваться на Дуське, а она нагло врет, что я ее обманываю, и не хочет долг отдавать. Ты бы, Вовка, повлиял на нее, как представитель карающих органов и как будущий муж!

Вовка со вздохом опустился на стул и обхватил голову руками. Некоторое время он сидел так, не произнося ни слова. Мы с Дуськой уже стали опасаться за исход нашего предприятия, да и следователя мне почему-то стало жалко – какой-то он был замученный последнее время…

– Ты никуда не пойдешь, – заговорил Вовка. Причем сказал он это так, что мне стало ясно: я действительно никуда не пойду. Однако сдаваться сразу не хотелось.

– Почему это? Я уже договорилась с человеком, он меня будет ждать и…

– Повторяю для особо бестолковых: ты никуда не пойдешь!

В нашу беседу вступила Дуська.

– Жень, – встревоженно залебезила она, – может, не пойдешь? Вовка зря ведь говорить не будет…

– Пожалуйста, если вы так хотите! – надулась я. – Только пусть этот… следователь объяснит причину моего домашнего ареста!

– Объясню, – неожиданно легко согласился Вовка, – только вы меня сначала ужином накормите!

Евдокия засуетилась, собирая любимому на стол. Я с презрительной усмешкой наблюдала за происходящим, но не проронила ни слова. Ужин прошел в полном молчании. Изредка Ульянов бросал взгляды то на меня, то на Дуську, причем ей доставались пылкие взгляды, а мне исключительно угрюмые. Наконец, мы закончили трапезничать, выпили по чашке чаю с лимоном, закурили, и следователь заговорил:

– Ты, Жень, зря на меня обижаешься! Еще спасибо скажешь, что я тебя не пустил! Если это тот самый Игорь, о котором я думаю, то тебе нужно ставить свечку господу богу за то, что он тебя с моей помощью от бо-ольшой беды избавил!

Я пожала плечами.

– Так вот, – продолжал Ульянов, – Игорь, по кличке Сурик, – хозяин подпольного игорного дома. Его у нас хорошо знают! Примерно раз в неделю на специально снятой квартире проходят серьезные карточные турниры. Деньги там крутятся такие, что вы даже не поверите! На кон ставят все, что угодно: квартиры, машины, дачи, бизнес, жен… В одном он был прав, когда охмурял тебя: за один вечер можно на самом деле выиграть «Мерседес»! Возможно, ты его и выиграла бы. А потом…

Ладно, сейчас не об этом речь. Накануне матча Сурик лично связывается с игроками и назначает время и место игры. Заметьте, место и время каждый раз разные. Народ собирается, а для затравки сначала выпускается какой-нибудь лох вроде Женьки, и обувается по полной программе. Ему даже разрешают играть под честное слово, если у того нет с собой достаточной суммы денег. Когда лох проигрывает, а он проигрывает, Игорь, добрая душа, верит клятвам о том, что «я все отдам», записывает адрес и телефон «терпилы» и отпускает домой, забрав документы. Затем провожает проигравшего до двери и уже на пороге, улыбаясь, сообщает, что бедняга у него на контроле, в милицию обращаться бесполезно, так как у Сурика везде свои люди и что, если в трехдневный срок деньги не будут возвращены, включается счетчик. Бедняга идет домой и трясется от страха. Некоторые бросаются занимать деньги у знакомых и родственников, кто-то начинает продавать ценности, зачастую ворованные, а есть и такие, кто запросто убивает… Помните, год назад маньяка поймали? Он с женщин норковые шубы снимал, драгоценности?

Мы с Дуськой кивнули.

– Вот этот самый маньяк – из должников Сурика, – продолжал Вовка. – Он проиграл ни много ни мало – три тысячи долларов. А где взять такую сумму бедному студенту?

– Раз вы так много знаете про этого Сурика, почему же тогда не арестуете? – задала я вопрос.

– Улик недостаточно! – вздохнул Вовка. – Что мы можем ему инкриминировать? Содержание игорного дома? Так ведь он все время снимает разные квартиры. Вымогательство? Но ни один «терпила» к нам за помощью не обращался… А даже если бы и обратился, то Сурик легко отвертелся бы. Он мне, мол, денег должен, а отдавать не хочет.

– Хорошо, как обувают лохов более-менее ясно. А как обстоят дела с завсегдатаями? С теми игроками, которых Сурик официально приглашает на турнир?

– Схема примерно та же. Проиграл – будешь должен. Есть некоторые нюансы, но чисто технические, их тебе знать ни к чему.

Я замолчала, раздумывая, а потом решилась.

– Вовка, – начала я. – Кажется, я знаю, кто убил всех в «Фениксе» и за что…

Ульянов изумленно вскинул брови.

– Да, – подтвердила я. – Убийцу зовут Максим. Он задолжал Сурику сколько-то денег. Подружка Максима, Соня Тарасова, проститутка. Ее дружок, нигде не работая, играл в карты, наверное, у этого Сурика на Сонины деньги… Предполагаю, что он хотел отправить Соню на заработки в заграничный бордель, а она оттуда высылала бы ему деньги. Соня отправилась в «Феникс». А потом что-то не получилось: может, передумала, а может, еще что-то… Она хотела вернуть деньги обратно, только ей не отдали. Максим сам пошел разбираться. Ну, и разобрался…

– Откуда сведения? – быстро спросил Вовка, схватив телефонную трубку.

Я решила больше не играть с Ульяновым в прятки, а по-честному все рассказать.

– От Егора. Он ветеринар и бывший жених одной из убитых сотрудниц…

– Ясно. Адрес! – бросил Вовка.

– Чей? – не поняла я.

– Господи, и Егора, и Сони!

– Адрес Сони я, конечно, скажу, но в обмен на свободу Егора и полную информацию о завершении дела! – нахально заявила я.

Следователь посмотрел на меня такими глазами, что я моментально выложила ему оба адреса. Он о чем-то переговорил со своими коллегами, оделся и, уходя, бросил:

– Сидеть дома! Обеим! До моего возвращения из квартиры ни шагу! Иначе… – Ульянов продемонстрировал нам кулак выдающихся размеров. – Уяснили?