Текст книги "Отпуск бойцовской курицы"

Автор книги: Фаина Раевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Эпилог

Удав Федя уютно свернулся кольцом у меня на коленях. Зайка, старая болонка, натасканная на взрывчатку и оружие, остатками зубов грызла огромный кусок мяса. Попугай Сирожа с важным видом взгромоздился на плече Олега и наблюдал, как его подруга Дездемона копается в волосах Дуськи.

Мы сидели во дворе дома Петровича, ели шашлык и слушали рассказ Романа.

– Когда Хобот с Семеном вышли, я увидел, что антиквар еле переставляет ноги. Возле машины Сема шарахнул его по голове и загрузил в салон. Хорошо, что я приехал с Захаром. Они прямым ходом направились в Судак. Хорошо, что уже темно было и машин не слишком много… «Жигули» у Захарки старенькие, того и гляди развалятся, правда, бегают неплохо. Пару раз нас пытались гаишники остановить, да куда там! Пронеслись мимо, боялись не успеть! – Алексеев промочил горло хорошей порцией вина и продолжал: – Проследили мы, значит, за ними до причала. А дальше… Я вспомнил рассказ Женьки про то, как они труп Марго нашли, и подумал, что, вероятнее всего, Семен опять туда поедет. Мы с Захаром мухой помчались к Ваньке. Он сообразительный пацан! Отца разбудил, лодку завели и вперед! Правда, по пути к причалу мы заехали в отделение. Сначала нам там не поверили: мол, мало ли что может померещиться в горячую южную ночь? А потом все-таки убедили ребят! Ну а что было после, вы знаете!

Полковник вертелся на месте и никак не хотел верить, что такие дела творились у него под носом и без его непосредственного участия.

– Ром, а какую роль Чибис с Ченом играли? – поинтересовалась Дуська, уважительно глядя на Алексеева.

– Чибис – шестерка, он только вынюхивать да выглядывать может, а вот Чен – маньяк самый настоящий. Ему просто таки удовольствие доставляло людей кромсать. Ведь это он голову Марго отрезал! Говорит, она еще живая была…

Всех присутствующих слегка передернуло, а я представила, что могло бы быть с нами, и собралась было зареветь от ужаса. Но потом передумала – все-таки все уже позади, чего зря слезы лить?

– А с Хоботом что? – спросила я, любуясь императорским перстнем.

– Крыша у него съехала! – ответил Алексеев. – В Симферополе он, в психушке. Плачет целыми днями, с Марго разговаривает и с телохранителем своим. Ты, говорит, Семен, головой за нее отвечаешь… Да про иконы все бормочет.

– Жень, ты обещала про Рублева рассказать, – напомнил чернокожий Ванька.

– Обещала – расскажу! – сказала я и начала: – «…тое же весны почаша подписывати церковь каменную святое благовещенье на князя великого дворе… а мастеры бяху Феофан иконник гречин, да Прохор старец с Городца, да чернец Андрей Рублев»…