Текст книги "Викинг"
Автор книги: Фабио Ланзони
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 31 страниц)
– Ты – нахал, мой муж!
– Да!
Тем временем лиса, страшно заинтересованная этой возней, подошла к ним поближе и с любопытством уставилась на людей.
В этот момент Рейна хлопнула мужа по рукам, а он в отместку подул ей в ухо.
Она опять взвизгнула и вырвалась из мужских объятий, затем бросила в него мокрое полотенце и заявила:
– Ну, все! Дальше можешь очищать себя сам. Ты не смог оценить мою доброту и потерял на нее право.
– Я только что потерял и еще шанс на кое-что, – он выразительно посмотрел на жену.
Рейна в ответ показала ему язык.
Посмеиваясь, Виктор стер с лица остатки ужина и вытер руки. Жена взяла Фрейю на руки, опять бережно укутала ее в одеяло и что-то ласково приговаривая, понесла зверька назад к огню. Виктор подошел к жене, положил руку ей на плечо.
– Ты будешь прекрасной матерью! – сказал он и сразу же почувствовал, как Рейна напряглась. Она бросила на него мрачный, оскорбленный взгляд.
– Что я такого плохого сказал! – посмотрел на нее Виктор. – Или ты все еще расстраиваешься из-за волков?
Женщина покачала головой:
– Да нет. Волкам и положено гоняться за лисами и стремиться их сожрать.
Улыбнувшись Виктор прижал ее к себе.
– Точно так же как мне положено всегда желать тебя.
Она замерла в его руках:
– Ты имеешь полное право. Тебе об этом уже говорили сегодня твои воины. Виктор оттолкнул ее:
– Дорогая моя, мне очень жаль, что мои воины сегодня вновь тебя обидели, но я – то ведь не обижал тебя. Со временем они станут относиться к тебе с должным вниманием, уважением, привыкнут к тебе и поймут. – Он вздохнул. – А пока, пожалуйста, не давай всей этой ерунде становиться между нами!
Однако, его жена так взглянула на него, что стало ясно: он не убедил ее.
– Между нами еще слишком много препятствий. Его палец лег на губы Рейны, и Виктор прошептал:
– Ну так пойдем в кровать. Мы разденемся совсем-совсем, и тогда некоторые из барьеров рухнут сами.
От этих слов Рейна покраснела и взволнованно вздохнула. Ей все-таки удалось отвернуться от мужа и сделать слабую попытку уйти прочь. Однако, конунг взял ее за руку и, потянув ее к себе, спросил:
– Что не так, Рейна? Ты же знаешь, что я ужасно хочу тебя! Просто ужасно! Разве ты меня не хочешь?
Она взглянула на мужа, ее глаза наполнились болью.
– Я хочу, чтобы ты желал меня ради меня самой, а не ради окончания войны!
Виктор снова вздохнул и сердце его вновь сжалось от сострадания к этой гордой женщине.
– Дорогая моя, неужели ты думаешь всерьез, что ты мне нужна только ради мира? Я занимаюсь с тобой любовью, потому что люблю тебя и хочу тебя! А если наш ребенок еще и мир поможет установить, – это же будет замечательно! – Рейна по-прежнему молчала. И тогда он приподняв ее голову за подбородок, заглянул в блестящие, смущенные глаза. – Понимаешь, малышка. Я только хочу, чтобы мы с тобой стали как можно ближе друг к другу. Разве ты думаешь, что ребенок не сможет нас сблизить? Ее взгляд потемнел от горечи:
– Ребенок, который остановит войну…! Он мягко поправил ее.
– Нет… Это будет ребенок, который принесет нам счастье.
Она по-прежнему молчала.
– Неужели ты не хочешь иметь от меня ребенка? – в отчаянии спросил Виктор.
Бросив на него короткий взгляд, она закусила нижнюю губу и немного помолчав, ответила:
– Если бы мы с тобой жили не тут, а где-нибудь далеко-далеко, и если бы не существовало этой вражды и мы не были бы врагами, тогда, возможно, я бы хотела родить от тебя ребенка. Но это был бы ребенок только мой и твой.
Он обнял жену, поцеловал ее в лоб:
– Я думаю, что у нас будет когда-нибудь такая возможность, Рейна и может быть, мы сумеем добиться этого, когда окончится война!
Рейна подошла к очагу, присела рядом с лисицей, мирно задремавшей в своем одеяле, и стала смотреть на огонь. Виктор подошел к ней, обнял за плечи, а когда она не отстранилась, прижал к себе и тихо спросил:
– Хочешь, чтобы я ушел?
Женщина промолчала и только вздрогнула, почувствовав, как широкая, сильная мужская ладонь легла ей на грудь, да в висках гулко застучала кровь. Рейна услышала глуховатый от сдерживаемого желания голос мужа.
– Рейна, пожалуйста, скажи мне правду. Ты хочешь, чтобы я ушел? Потому что если я останусь…
– Я хочу вновь испытать то наслаждение, которое всегда испытываю с тобой, – тихо призналась она. – Но я не желаю быть для тебя орудием установления мира.
– Девочка моя, – улыбнулся он, – да когда я с тобой, я меньше всего думаю о мире и о других людях!
– Не знаю…
Тогда Виктор повернул Рейну лицом к себе и вдруг спросил:
– Послушай, а что если я тебе доставлю наслаждение, о котором ты говоришь, но несколько иначе, чтобы ты не боялась, что у тебя будет ребенок? Тогда ты поверишь, что для меня важнее всего ты сама, твои чувства и твоя любовь?
Рейна почувствовала, как у нее запылали щеки.
– Я не знаю о чем ты говоришь, – прошептала она.
Но Виктор знал, сама мысль о том, что он может сейчас сделать для любимой женщины все сильнее возбуждала его и он еще настойчивее сказал:
– Я покажу тебе, девочка моя. Думаю, ты все же права. Я должен любить тебя просто потому, что ты – это ты. И я хочу тебя, хочу чтобы тебе было хорошо, и это важнее для меня, чем собственное удовольствие, поверь мне, я смогу тебе это сделать, доказать.
– Но как?
Он посмотрел на ее похорошевшее от волнения лицо.
– Увидишь… Ты только доверься мне, ладно? Она на мгновение заколебалась, а потом еле слышно выдохнула:
– Да!
Тогда пойдем со мной.
Смущенная и заинтересованная, Рейна подала ему руку и Виктор повел ее к супружескому ложу. Острый приступ желания охватил Рейну, сжал грудь, когда его сильное, большое тело накрыло ее. Долго, целую вечность, он только перебирал ее волосы и смотрел ей в глаза, словно пытаясь заглянуть в самую душу. Она не могла долго вынести этого страстного призывного взгляда и отвела глаза. Однако, в ту же секунду Виктор повернул ее лицо к себе, заставляя посмотреть на него. Рейна взмолилась:
– Виктор, пожалуйста…
– Нет! – он покачал головой. – Ты должна смотреть на меня!
– Почему?! – закричала она в отчаянии.
– Потому что это часть нашей игры.
Рейна попыталась отвести глаза в сторону, однако, пальцы Виктора прикоснулись к ее подбородку и вновь повернули ее лицо. Рейна оказалась опять во власти его колдовских, немыслимо синих глаз. Она порывисто задышала, его лицо стало приближаться и, наконец, их губы соприкоснулись. У женщины было такое чувство, будто в нее капля за каплей вливают расплавленный металл, и ее тело сильнее и сильнее охватывает пламя. Снова и снова с непередаваемой нежностью он целовал ее, и от этой нежности у Рейны словно разрывалась грудь. Казалось, что наступил предел ее терпению: ей не хватало воздуха. И вдруг в этот самый момент поцелуй превратился из нежного и трепетного в жаркий и страстный, почти грубый. Это новое ощущение оказалось таким потрясающим! Женщину охватила волна чувственного наслаждения. Она вздрогнув, застонала. Однако, оказалось, что эта сладкая пытка еще только началась. Оторвавшись от ее губ, Виктор рывком распахнул платье жены, обнажая ее грудь. И вновь несколько мгновений мужчина ничего не делал, только смотрел на эти нежные, волнующиеся под его взглядом полушария.
Рейна почувствовала, что ее тело буквально разгорается от его страстного, нетерпеливого взгляда. И еще она почувствовала, как у нее болезненно набухают соски. Но от этого чувства ей было скорее не больно, а очень и очень хорошо. Ей захотелось, чтобы муж прикоснулся к ней, ее телу. Она выдохнула:
– Пожалуйста… о… пожалуйста!..
И не в силах продолжать, просто притянула его лицо к своей груди. Виктор чуть не задохнулся от наслаждения. Как голодный младенец, он прильнул к ней и жадно стал сосать, покусывать и легонько дуть на нежные, тугие, словно спелые виноградины, соски. Рейна впилась пальцами в его плечи, почти не владея собой. Виктор улыбнулся и начал поднимать ей платье. Однако рука Рейны остановила его. Она удивленно посмотрела на него, не понимая, чем то, что он сейчас с нею делал отличается от вчерашних любовных услад. Виктор тихонько засмеялся над ее неуверенностью и легонько дунул на разгоряченную щеку жены.
– Ну хорошо, детка, сделай это сама. Подними свое платье.
– Ты хочешь меня взять? – спросила она, умирая от наслаждения.
– Нет, я хочу доставить тебе удовольствие!
Она заколебалась, все еще не зная, можно ли ему верить. Как он собирается выполнить свое обещание!? Но его терпение, влюбленный взгляд, его нежные ласки ослабили ее тревогу. Дрожащими руками она потянула платье вверх, открывая свои чуть прохладные, трепещущие бедра. Он положил ладонь на шелковистую, нежную кожу и прошептал:
– Нет, подними платье повыше, до пояса.
Затаив дыхание Рейна выполнила приказ мужа. Он положил свою горячую широкую ладонь на холм внизу живота. Рейна судорожно вздохнула, напряглась, чувствуя как мужские пальцы, осторожно перебирая волоски на ее лоне, медленно двинулись вниз.
– А теперь раздвинь ноги, – услышала она горячий шепот мужа.
– Зачем?
– Я буду смотреть на тебя: это часть нашей игры, часть нашего колдовского действа.
Слова Виктора, в особенности мысль о том, что вот сейчас через мгновенье он сможет взглянуть на нее обнаженное тело, была такой волнующей и, к ее удивлению, желанной, что Рейна только тихо застонала. Она медленно развела ноги в стороны, согнув их в коленях.
– Какая ты у меня красавица! А хочешь я расскажу тебе, что я чувствовал вчера вечером, когда я был с тобой и в тебе?
– Нет! – выдохнула молодая женщина. От охватившего ее желания, она едва могла говорить.
– Нет, расскажи мне!
Его взгляд прожигал насквозь. В груди у нее полыхал настоящий пожар. И, словно сквозь забытье, до нее донесся голос мужа.
– Я чувствовал, что я часть тебя! И мне казалось, что я скольжу с высокой-высокой горы, и ты держишь меня и никогда не отпустишь, не дашь мне уйти и выйти из тебя.
Вспомнив, что она ощущала вчера, когда Виктор двигался в ней, Рейна задохнулась от наслаждения. Ей ужасно захотелось испытать все это снова. Виктор спросил:
– Что ты чувствовала, когда я был в тебе?
– Мне казалось, будто мы составляли одно целое, – прошептала Рейна, – будто мы – один человек.
– Но мы и есть одно целое, любимая! Ничто не сможет разлучить нас. – И в эту секунду, задыхаясь от счастья, Рейна, наконец-то поверила ему. – А теперь, – прошептал мужчина, – я хочу дотронуться до тебя. Я буду ласкать тебя сначала руками, а потом губами и языком.
– Нет! – в отчаянии и ужасе закричала она. Однако, его пальцы уже коснулись края ее женской плоти.
– Просто скажешь мне – остановись, когда захочешь, дорогая, – прошептал он. Его нежность лишила ее стыда и переполнила желанием.
– Нет, не останавливайся!
Его палец начал осторожное движение внутрь, и Рейну сразу окутала теплая, густая волна удовольствия. Время, пространство исчезли. Осталось только мужское дыхание, смешивающееся с ее дыханием, и его руки то ли двигающиеся, то ли нет внутри нее и обладающие магической силой способной вознести ее на небеса. Рейна еще шире раскинула ноги и двинулась навстречу мужским ласкам.
– Так, дорогая, хорошо, двигайся ко мне, наслаждайся!
– Как?
– Я тебе покажу, научу тебя!
Виктор просунул свободную руку жене под поясницу и приподнял повыше ее бедра, показывая как и в каком ритме двигаться. И то, что она оказалась во власти мужских рук, подчиняясь их командам, доставило Рейне острое наслаждение. Она вскрикнула, чувствуя, как в ней легко и стремительно движется мужской палец. Она подалась ему навстречу, старалась дать ему возможность проникнуть как можно глубже, затем выгнулась всем телом, ощущая, как все ее тело покалывают острые иголочки восторга и счастья. А упоительный ритм движения его рук убыстрялся и Рейна боялась, что не выдержит налетающего на нее шквала. А Виктор уже ласкал ее двумя пальцами. Другая его рука стремительно скользила по любимому телу, сжимала ее упругие ягодицы, нежно играла с сосками.
Рейна громко стонала. Ее тело выгибалось, а муж стал возле нее на коленях, все посылал и посылал свою руку в ее недра, стараясь проникнуть как можно глубже. Она дрожала от сильнейшего возбуждения, почти лишилась рассудка. И продолжая двигаться в этом сумасшедшем ритме, едва сумела проговорить:
– Виктор, умоляю… Я не вынесу…
– Не бойся, девочка, тебе будет хорошо!
– Нет!
В ответ он обрушил на нее такой водопад ласк, что стоны Рейны превратились в громкие крики.
– Ты убьешь меня! – воскликнула задыхаясь она.
Однако, ее мольбы не помогали, и Рейна думала, что еще минута-другая и ее просто разорвет на части переполняющее блаженство. Она вскрикнула вновь, и вдруг Виктор нагнулся к ее широко раздвинутым в стороны ногам и своими губами продолжал сладостную пытку жены. Она судорожно сжала ноги, но только крепче прижала его лицо к самым сокровенным частям своего тела, и его язык, раздвигал горячие складки женской плоти, скользнул в ее знойные, влажные недра. Рейна вскрикнула.
– Не бойся, малышка, – произнес он хрипло и вновь стал ласкать жену языком и пальцами.
Рейна чувствовала, как всю ее переполняет жгучая волна наслаждения, она рыдала; кулаки ее били по ложу; от этой сладкой муки, казалось, разорвется сердце. Она сделала попытку вырваться из его объятий, но Виктор был всюду: и в ней, и над ней. Внезапно Рейна потеряла ощущение реальности. Единственное, что еще существовало в этом призрачном мире, – это мужчина, на руках которого она медленно взмывала туда, где мириадами звезд взрывались бесчисленные солнца, и где вокруг нее в безумном вихре кружились золотые искры наслаждения.
Наконец, Виктор ощутил, что тело Рейны задрожало в экстазе любви. В полузабытьи она высоко подняла согнутые в коленях ноги, забросила их ему на плечи. Ее тело содрогнулось, потом еще раз, еще… и это биение любимого тела переполняло его душу счастьем и нежностью.
Рейне показалось, что она умерла. Но смерть эта была так прекрасна, так сладостна, что сердце ее залила благодарность к мужчине, подарившему ей эти незабываемые мгновения.
Когда все кончилось и дыхание любимой женщины стало спокойнее и тише, он бережно опустил ее ноги на постель и посмотрел ей в лицо. Рейна увидела на его глазах слезы, и радость от того, что они только что пережили вместе, наполнила ее.
– Ну вот, – прошептал он, нежно целуя Рейну, – я очень люблю тебя! Вот так я тебя и люблю. Я готов всю свою жизнь доставлять тебе такое удовольствие, если ты этого захочешь.
Рейна чуть не расплакалась от этих слов: так неожиданно и радостно ей было слышать о том, что Виктор ради нее готов забыть о собственном наслаждении. И тогда, желая отблагодарить его за доставленные минуты счастья и понимая, что равноценным подарком может быть только она сама, Рейна резко потянулась к поясу мужских штанов, стремительно развязала его и высвободила восставший, исполненный внутренней мощи ствол.
– Возьми меня, пожалуйста, – тихо попросила она. Виктор нежно обнял ее и прошептал:
– Только если ты действительно хочешь этого.
Ее пальцы сомкнулись на мужском члене. Она нетерпеливо провела ладонью вверх-вниз и шепнула в ответ:
– Я отдаюсь тебе свободно. Пожалуйста, возьми меня.
– Ты, вправду, этого желаешь? – снова спросил он, боясь поверить.
– Да! Да! Муж мой, да! Я умру, если ты сейчас же не наполнишь меня собой!
Дрожа от желания, она заставила его лечь на спину и села на его бедра. Он крепко сжал ее ноги руками и спросил еще раз:
– Рейна, а вдруг у тебя появится мой ребенок?
Она представила, как его семя наполняет ее, и даже задрожала от возбуждения. В эту секунду ни ее гордость, ни ее воинские привычки не имели значения. Отныне и навсегда – она хотела родить Виктору ребенка! Хотела всем сердцем! Всей душой!
– Да, да, я знаю, – прошептала она, опускаясь вниз и чувствуя, как мужчина заполняет ее собой. Медленно, целую вечность она опускалась, скользя по твердому, упругому стволу. Виктор испугался, что желание лишит его разума и он причинит ей боль. Но уже в следующую секунду, услышав ее мучительно-сладостный стон, забыл обо всем. Ощущения Рейны оказались такими сильными, такими прекрасными, что она тут же захотела их повторить и начала приподниматься. Сейчас она знала и чувствовала только одно: эти мгновения счастья, когда она, словно птица, взмывает над своим любимым, – значит в ее жизни больше всего на свете.
И, наконец, Виктор понял, что он может не тревожиться. Он потянул Рейну к себе, затем перевернул ее на спину, оказавшись наверху. Ноги жены обвились вокруг его поясницы, и он начал свои движения, размеренные и сильные; все быстрее и быстрее двигался мужчина, и в этом чувственном, упоительном танце закружились вместе с ними горы, и море, и цветы, и деревья. Весь мир праздновал праздник любви. Они прижались плотнее друг к другу, и неземное наслаждение охватило их и затопило счастьем.
ДВАДЦАТЬ СЕМЬ
На следующее утро, с разрешения Виктора, Рейна отправилась в отдаленную пастушью хижину, чтобы навестить своего брата и Гаральда. Выйдя из деревни и поднимаясь в горы, она вспомнила свою добровольную сдачу в руки Виктора, покорную и безропотную. Покорность… Еще несколько недель назад даже само это слово было ненавистно Рейне. Вокруг нее никогда не было доброты, жалости и покориться, отдаться – означало бесчестие, страдание, поражение и даже гибель. Однако, в руках своего мужа она открыла новое, неизвестное до сих пор значение этого слова. В покорности Рейна нашла радость, нежность, даже победу. К ее удивлению ей было значительно приятнее дарить Виктору наслаждение, чем получать самой. В его объятиях она совершенно обессиливала. Это удивляло и пугало Рейну, так как переворачивало все ее представления о жизни. Сможет ли она теперь защитить себя от чувств, которых она так жаждала. Она отбросила свои мысли, увидев на холме маленький каменный дом. У двери стоял, охраняя гостей Оттар. Хотя мог ли он называться в полном смысле сторожем – оставалось под вопросом! Оттар не заметил приближения Рейны, и причина его растерянности была тут же, рядом. Прямо перед ним стояла молоденькая рабыня Ива. Оттар склонился к девушке и явно с ней заигрывал.
– Доброе утро! – громко окликнула их Рейна.
Оба одновременно отскочили друг от друга. На их лицах появилось виноватое выражение. Первым опомнился Оттар. Неуклюже поклонившись Рейне, он произнес смущенно:
– Доброе утро, княгиня! Чем могу служить?
Заметив красное от смущения лицо девушки, Рейна испытала сильное искушение подшутить над молодым викингом. Но, вместо этого, она тепло улыбнулась и сказала:
– Отопри, пожалуйста, дверь. Мой муж позволил мне навестить брата.
– Конечно, княгиня!
Оттар отодвинул засов в сторону и тут же отошел в сторону. Однако, прежде чем войти, Рейна все-таки не удержалась:
– Ну, я вам Больше не буду мешать!
Вслед за этим она вошла в хижину. Немного постояла, привыкая к полумраку комнаты. Брата и Гаральда она увидела сидящими у огня за завтраком. Подойдя к мужчинам, в ярких бликах огня молодая женщина заметила, что брат и его оруженосец выглядят бодро и синяки на их лицах уже почти не видны.
– Доброе утро! – поприветствовала она их.
– Доброе утро, сестра моя! – улыбнулся ей брат. – Садись, позавтракай с нами.
– Нет, спасибо, я только что из-за стола. – Рейна подошла к ним поближе, скрестив ноги села рядом с братом и кивнула Гаральду. – Я пришла, чтобы просить вас как можно скорее уехать домой!
Молодые люди переглянулись, и Рагар ответил:
– Знаешь, сестренка, мы с Гаральдом уже говорили об этом. Наверное нам не следует возвращаться к отцу. Сейчас, когда ты стала женой Виктора Храброго, несомненно начнется ужасная война. Ты же знаешь нашего отца. Он потребует участия в войне против Виктора и его народа. Но я не собираюсь теперь сражаться ни с Виктором, ни с его женой.
Рейна посмотрела на Гаральда.
– Ты тоже так считаешь?
– Да, – кивнул тот. – Мы с твоим братом тут совершенно согласны друг с другом.
Рейна помолчала, понимая их трудное положение. И затем предложила:
– Но тогда вам, может быть, остаться здесь с нами и не возвращаться к Вольфгарду?
– Но как же мы сможем остаться? – воскликнул Гаральд. – А если Вольфгард нападет, пока мы будем здесь отсиживаться?
– А эта опасность вполне реальна, – кивнул Рагар, – между прочим, тебе не хуже меня известно, что отец знает практически каждый шаг Виктора. По-моему, у него здесь есть лазутчик.
– Знаешь кто это? – Рейна взглянула на брата.
– Нет, – он покачал головой, – но, представь, если отец нападет, разве мы сможем обнажить мечи против него? И как мы тогда сможем тебя защитить?
– И как мы сможем тебя не защищать? – спросил Гаральд.
Рейна нахмурилась.
– Надеюсь вы понимаете, что я дала слово остаться здесь, и это для меня вопрос чести. Я буду здесь до тех пор, пока мой муж меня не отпустит.
– Мы все это прекрасно понимаем, – Рагар похлопал сестру по руке. – Мы не хотели, чтобы ты для нашего спасения отдала себя Виктору, но что сделано, то сделано. Мы не хотим, чтобы ты нарушала свое слово, только… – юноша покачал головой, – только мы с Гаральдом оказались в совершенно безнадежном положении.
Рейна горько засмеялась.
– Эх, ребята, мы все тут оказались в безнадежном положении.
Прошло чуть больше недели, Виктор и Рейна изредка ссорились, но похоже, все больше увлекались ролью молодых влюбленных. Рагар и Гаральд часто теперь появлялись в поселке, так как Виктор приказал предоставлять им больше свободы.
Однажды вечером, когда они все сидели за ужином, вошли дружинники с одной из застав и втолкнули в трапезную двух связанных воинов. Оба незнакомца были с синяками под глазами, носы у них были окровавлены и вообще они представляли собой жалкое зрелище. Пленников вытолкнули на середину комнаты.
– Это еще что такое? – спросил у своих воинов изумленный Виктор.
Но прежде, чем дозорные ответили, Рейна сказала:
– Да это же Дирк и Гарм, дружинники Вольфгарда.
– А что они тут делают? – мрачно выгнул бровь конунг.
– Ярл, мы поймали этих двоих, когда они садились в лодку на нашем берегу, очевидно собираясь скрыться под покровом темноты, – объяснил один из дозорных, а Канут потянул меч из ножен и начал подниматься из-за стола.
– Позволь мне прикончить их, ярл! Вслед за ним встал и Ролло.
– Да, ярл, лучше мне позволь! Обещаю, что им будет больно и умрут они не сразу! – Он вытащил кинжал и мрачно улыбнулся. – Для меня будет честью вырезать сердца у наших врагов!
Пленники смертельно побледнели, но Виктор встал и поднял руку, останавливая своих воинов:
– Подождите-ка, давайте не будем горячиться и получше обдумаем это происшествие!
– Это зачем же, ярл? – спросил Орм.
– Ну, для начала, надо узнать цель их появления здесь, у нас.
– Позволь, я займусь ими, – предложил Канут с кровожадной ухмылкой. – Они сразу развяжут языки, как только я поднесу к их пяткам горящие угольки!
Улыбнувшись Кануту, которого, похоже, ничто не могло изменить, Виктор подошел к насмерть перепуганным пленникам.
– Да ладно, может, пытка и не понадобится, – сказал он и многозначительно посмотрел на них. – Может, наши гости и сами захотят рассказать нам для чего они сюда явились?!
И хотя один из воинов Вольфгарда ответил конунгу гордым презрительным взглядом, другой начал торопливо, словно опасаясь, что его перебьют, говорить:
– Вольфгард отдал нам приказание пробраться в ваш лагерь, чтобы убить Рейну, наказав ее так за предательство.
Глаза всех, кто находился в этот момент в трапезной, мгновенно устремились на Рейну. Прекрасная в своем гневе, она стремительно вскочила из-за стола и выхватила свой кинжал.
– Ах, вот значит как! – воскликнула она. – Ну так клянусь, что он мне заплатит за это! Я убью его этим самым кинжалом! Только сначала перережу глотки этим тайным убийцам!
Услышав ее грозные слова, Ролло, Орм и Канут, любившие подобные забавы, одобрительно закричали. А Рейна, взмахнув кинжалом, бросилась к пленникам. Однако, Виктор встал у нее на пути и перехватил ее руку уже готовую нанести разящий удар. Женщина начала отчаянно вырываться, призывая такие проклятье на голову Вольфгарда и его подданных, что Ролло, Орм и Канут совершенно развеселились.
– Нет, Рейна! – гневно воскликнул Виктор и так сильно сжал руку жены, что та выронила кинжал, и он со звоном упал на пол. Все еще пытаясь освободиться от стальной хватки мужа, Рейна с ненавистью взглянула на него.
– Эти подлые псы пришли сюда, чтобы убить меня и может быть, твоего нерожденного сына, а ты еще защищаешь их!
– Но мы же не можем убивать безоружных! – воскликнул Виктор. Затем он кивнул Свену и приказал: – Отведи пленников куда-нибудь под крепкий замок и приставь к ним надежную охрану! Они еще могут нам понадобиться!
Однако, на этот раз его не понял даже Свен. Он недоверчиво посмотрел на конунга и спросил:
– А серьезно, ярл, зачем они нам нужны?
– А вдруг мы сможем уговорить их присоединиться к нам!? – объяснил Виктор. – Представляете, как разъярится Вольфгард, когда узнает, что еще два его воина покинули его! – Внимательно посмотрев на пленников, он добавил: – А потом, может быть с их помощью, нам удастся узнать, кто у нас тут шпионит в пользу Вольф-гарда!
У всех присутствующих вырвался изумленный вздох.
– Ты хочешь сказать, что у нас в поселке есть предатель!? – нахмурившись, наконец, обрел дар речи Ролло.
Бросив осторожный взгляд на Свена, Виктор кивнул:
– Да, мы уже давно это подозреваем.
– Так давайте вышибем правду из пленников! – яростно взревел Орм.
– Вряд ли они скажут нам что-нибудь под пыткой, – спокойно ответил Виктор. – Я думаю, что мы и так узнаем правду!
Хотя дружинники еще и поругивались, в конце концов, они подчинились ярлу, зная, что в чем в чем, а уж в этом им ярл не уступит. Все согласились с тем, что пленников следует пока посадить под стражу и как следует потом допросить. И даже Ролло великодушно произнес:
– Ладно, пусть живут! В конце концов, перерезать им глотки мы всегда успеем!
Канут, взглянув на Рейну, добавил:
– Может и вправду удастся договориться с этими двумя. Раз уж Похитительница согласилась предать своего отчима.
Увидев недобрый огонек в глазах жены, Виктор чуть не запустил в Канута стулом, а тут еще Рейна, резко нагнувшись схватила свой лежащий на полу кинжал, с размаху всадила его в ножны и, ни на кого не глядя, вернулась на свое место за столом. Свен и Оттар увели пленников, и в трапезной воцарилась гнетущая тишина. Виктора все это расстроило особенно потому, что все случившееся указывало на возрастающую угрозу со стороны Вольфгарда. Кроме того, в который раз, его потрясла жестокость, с которой его люди относились к пленникам. А теперь он увидел вдобавок, что и его жена похожа в этом на его воинов. Интересно, сможет ли он когда-нибудь сделать их более гуманными, приглушить хотя бы ненамного их кровожадные инстинкты!?
Если нет, то положить конец этой войне – не удастся, никогда. Дружинники научили его хорошо владеть оружием. Как же ему научить их любить людей или хотя бы относиться с уважением к человеческой жизни!? Как он сможет приручить своих диких воинов, если до сих пор не смог найти ключи к душе своей жены!? Ладно, надо будет хорошенько подумать об этом на досуге!
В самом конце ужина Рагар встал из-за стола и низко поклонившись Виктору, сказал:
– Если позволит хозяин дома, я бы хотел сказать два слова всем собравшимся.
Виктор, подняв голову, кивнул молодому викингу:
– Ну конечно, ты мой гость.
– Скорее всего, – начал брат Рейны, – из-за того, что моя сестра стала женой Виктора Храброго, начнется ужасная вражда, более сильная, чем раньше. Мы с Гаральдом много разговаривали об этом. Но я не смогу воевать, если останусь здесь, и окажусь в совершенно безнадежном положении между враждующими родами, с которыми я теперь связан кровными узами.
Рейна тревожно посмотрела на него и спросила:
– Зачем ты нам все это говоришь, брат мой?
– Потому, что я решил вернуться в страну, где родилась моя мать!
– Ты поедешь на Луару!? – потрясенно воскликнула Рейна.
– Да! Гаральд согласился поехать со мной! Я бы хотел, чтобы и ты отправилась с нами, сестра! – Тут Рагар бросил взгляд на Виктора и добавил: – Конечно, мы будем очень рады, если с нами отправится и твой муж.
Услышав это, Рейна повернулась к Виктору и умоляюще посмотрела на него. В ответ конунг хмуро взглянул на Рагара.
– Ты уверен, что тебе нужно именно это? Рагар уверенно кивнул:
– Я уже говорил, что мы с Гаральдом обсуждали все эти несколько последних дней! Я чувствую сердцем, что наше решение правильное! А если я останусь здесь, – он посмотрел на сестру и вздохнул, – то я кончу тем, что подниму свой меч против отца или сестры. Но я скорее умру, чем позволю себе такое!
– Да! И я тоже! – добавил решительно Гаральд.
Виктора тронула честность и искренность юношей. Помолчав немного, он сказал:
– Да, я понимаю! Я прикажу, чтобы вам дали корабль и проводили бы вас до Луары!
– Спасибо, великий конунг, – сказал торжественно Рагар, а затем, взглянув на Рейну, спросил: – А каково будет решение моей сестры?
Прежде чем Виктор успел открыть рот, Рейна умоляюще произнесла:
– О! Можно я поеду с ними на Луару?!
Все присутствующие напряженно ждали его ответа, а Виктор молчал, пытаясь разобраться в путанице противоречивых мыслей. Хотя он и понимал, все что мучило его жену. Его расстроила и даже оскорбила готовность жены покинуть его. Помрачнев, Виктор тяжелым взглядом посмотрел на жену и сказал:
– Этот вопрос мы при всех обсуждать не будем!
Поняв по голосу Виктора, что он сейчас не будет говорить об этом, Рейна замолчала. Ей стало ясно, каким будет ответ мужа.
– Можно ли я поеду на Луару с Гаральдом и Рагаром?
Эти слова были первыми, когда Виктор и Рейна вошли в опочивальню. Сидевшая возле очага Фрейя навострила уши и с любопытством посмотрела на них. Виктор повернулся к жене и, с сожалением взглянув на нее, сказал:
– Ты же знаешь, что я не могу тебя отпустить!
– Но почему? – спросила она.
– А почему ты хочешь отправиться на Луару?
– Эта страна – моя родина! Там живет мой народ!
– Я знаю это. И понимаю, что когда-то именно там ты была счастлива. Но пойми, что сейчас твое место здесь, со мной. И мы можем быть счастливы здесь, если будем вместе!
– Нет! – яростно воскликнула Рейна.
– Да почему же нет! – с гневом и болью вскричал Виктор. – Почему ты не допускаешь мысли, что мы можем и здесь построить счастливое будущее!?
– Это ты не хочешь подумать хоть немного о нашем будущем! – Рейна сделала шаг к мужу и, глядя ему в глаза, воскликнула: – Ты должен знать, что я хочу быть счастлива именно с тобой больше всего на свете! Но еще сильнее я хочу отправиться на свою родину!
– Даже больше, чем остаться со мной?! – с горечью и болью спросил он.
