Текст книги "Викинг"

Автор книги: Фабио Ланзони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 31 страниц)

Она изнемогала под его ласками. Возбуждающие, медленные прикосновения языка мужчины совершенно обессиливали ее и в то же время придавали ей смелости, и Рейна неумело, но страстно отвечала на его ласки. И, наконец, когда они оба совсем задохнулись от поцелуев, от этого безумного танца языка и губ, Рейна почувствовала, как мужчина стал прокладывать горячую, влажную дорожку поцелуев по шее к ложбинке меж ее грудей. Ни с чем несравнимое блаженство охватило Рейну, когда она почувствовала, как нежные, влажные зовущие губы мужчины сомкнулись на ее набухшем, словно весенняя почка, соске. Она непроизвольно выгнулась навстречу Виктору, прижимая его рот к своей груди. А в следующий миг по щекам девушки потекли слезы блаженства от того, что ее муж бережно, и в то же время жадно, словно младенец, стал сосать ее груди. Прошло несколько минут, а может быть, секунд, а может быть целая вечность, и Виктор оторвался от чаш, из которых он пил благоуханный напиток любви, лег на спину и потянул Рейну на себя. Ее шелковистые, легкие волосы, рассыпавшись по плечам, упали ему на лицо, и словно светлое летнее облако окутало его и спрятало от всего мира. Он прижал ее лицо к своему лицу. И Рейна ответила на его поцелуй. Он почувствовал как дрожит его тело; почувствовал на своем лице ее опаленные желанием губы. Его ладони медленно, возбуждающе страстно поползли вниз по спине, затем сжали ее упругие, тугие ягодицы и стали ласкать их.

– Еще хочешь, дорогая? – тихо прошептал он, не замечая ничего, кроме темных от желания огромных глаз Рейны. Она торопливо кивнула, не в силах произнести ни слова, сдерживая прерывистое дыхание, приникла к его губам и, сама пугаясь своей смелости, потянулась рукой к завязкам на его штанах. Почувствовав под ладонью скрытую плотной тканью напрягшуюся мужскую плоть, Рейна резко перевернулась на спину. Виктор торопливыми движениями сорвал с себя последнюю одежду и, когда повернулся к жене увидел ее широко распахнутые от изумления глаза.

– О, Господи! – воскликнула она. – Какой он у тебя большой!

Он улыбнулся, прикоснулся ладонью к горячей щеке девушки и тихо прошептал:

– Тебе сначала будет немного больно, – ты знаешь об этом?

Она кивнула и вдруг спросила:

– А что, у всех мужчин такие огромные? Он усмехнулся:

– Уверяю тебя, я никогда этим не интересовался и убежден, что и тебе не стоит заниматься такими вопросами.

Возбужденный и возбуждающий смех девушки был ответом ему. Виктор лег на нее, накрыл губами ее губы, его пальцы легли на покрытый темными волосками холмик внизу ее живота. Девушка порывисто задышала и изогнулась всем телом навстречу его рукам. Его ладонь решительно раздвинула в стороны ноги Рейны. Рейна на мгновение замерла, и тогда Виктор начал нежно и осторожно ласкать ее изнывающее от ожидания лоно. Девушка вскрикнула. Ее голова заметалась по подушке, и мужчина почувствовал, как напряглось, словно струна, трепещущее тело.

Виктор испытал всепоглощающее желание прикоснуться губами к заветному средоточию ее страсти. И только с помощью своих ласк вознести Рейну на пик блаженства. Но он напомнил себе, что таких ласк она не знает и нужно быть осторожным и терпеливым учителем, чтобы не оттолкнуть ее от себя.

А Рейна становилась все более и более нетерпеливой. Оторвавшись от губ мужа и чувствуя, что сгорает в огне желания, она хрипло застонала:

– Муж мой, умоляю, возьми меня!..

– Подожди еще немного, любимая, – прошептал он в ответ, не прекращая свои ласки. Наоборот они стали еще более страстными. Он провел ладонью по горячей внутренней стороне бедра девушки, и затем его палец скользнул в ее влажные, знойные недра. Он посмотрел в ее лихорадочно блестящие глаза и спросил напряженно:

– Так тебе хорошо, любимая?

– Да! – вскрикнула она. – Я хочу тебя там, всего!

Виктор прикоснулся губами к пульсирующей жилке на шее девушки. Никогда не думал, что неприступная амазонка так полно, с такой страстью будет отдаваться ему. Внезапно он почувствовал ее пальцы на своем напряженном члене. Он сквозь зубы втянул воздух и, не в силах вытерпеть этой сладостной муки, попытался выскочить из этого нежного кольца. Но Рейна не отпустила его и робко, но настойчиво стала играть с этой восхитительной игрушкой. На мгновение Виктор забыл обо всем, а потом вновь продолжал ласкать непередаваемо нежную плоть девушки. Ее дыхание стало яростным. Закусив нижнюю губу, Рейна перекатывала голову с одной стороны подушки на другую. А его ласки становились все настойчивее и безудержнее. Он ласкал ее уже двумя пальцами, двигая ими в упоительном ритме. Словно мощные волны прибоя вздымали Рейну на своих крутых гребнях и она, в такт неумолчному грому, звучавшему в ее ушах, радостно вскрикивала подаваясь всем телом навстречу мужским рукам.

– Малышка моя, я тебя люблю! – еще Больше возбуждаясь от собственной нежности, шептал Виктор. Свободной рукой он еще шире раздвинул ей ноги, одновременно продолжая ласкать ее другой.

– Расслабься, так тебе будет легче!

Рейна тяжело дышала и вскрикивала, вся отдавшись блаженству, охватившему ее. Боясь, что он остановится и желая еще более острого наслаждения она, словно в забытьи, молила его прерывающимся голосом:

– Еще… о… еще!..

И тогда Виктор извлек пальцы из ее распаленного лона и осторожно ввел внутрь свой напряженный член. Замерев на мгновение, он подался вперед на нее и в нее… Девушка вскрикнула от сладкой боли. Словно издалека до Рейны донесся голос мужа:

– Тебе больно, малышка? Может быть, мне остановиться?

– Нет!.. О нет!.. – вскрикнула она. – Пожалуйста, продолжай!

И Виктор вновь погрузился в нее, уже смелее, дрожа от возбуждения, с радостью ощущая, как легко и свободно движется в ней его плоть и как ее лоно охватывает его мягким кольцом.

Наконец они стали одним целым, и боже! Как это было прекрасно!

– Как ты себя чувствуешь, родная? – прошептал он.

Ей было еще немного больно, но нараставшее, острое блаженство от движений тугого, эластичного мужского члена в ней и ощущение полного слияния с мужем, заставляли померкнуть всякую боль. Исчезли все страхи, все сомнения, остались только он и она. Рейна впервые ощущала такую полноту бытия, такой ослепительный экстаз.

– Я чувствую себя твоей женой! – сквозь слезы прошептала она, жадно раскрытыми губами ища его губы. Ее слова, этот беспомощно открытый, словно клювик птенца, рот и гортанные вскрики все сильнее распаляли мужчину. Он испытывал сейчас такую нежность к ней, что даже сердце заболело. И тогда, боясь причинить ей боль, он начал двигаться в ней осторожнее и в то же время стремительней. И от этого упоительного ритма они стали возноситься туда, где сверкали яркие, летние звезды и шел звездный дождь осыпая их золотыми брызгами. Своим поцелуем Виктор заглушил последний пронзительный стон Рейны, и в тот же миг он почувствовал, как сладкая судорога стянула ее трепещущее тело. А потом, догоняя ее, он взорвался сам. Их движения становились медленнее и, наконец, они замерли, крепко обнявшись и не желая покидать друг друга.

Сердце еще гулко стучало у него в груди, когда Виктор лег рядом с Рейной и нежно обнял ее. Потом он кончиками пальцев вытер слезы, стекавшие по щекам, | любимой женщины, и виновато улыбнувшись, прошептал:

– Прости, что мне пришлось причинить тебе боль…

– А мне не было больно, – ответила она, сладко улыбнувшись, – мне было… прекрасно. Хотя сначала я чуть не закричала от боли, правда.

– Ничего, тебе больше не будет так неприятно. В следующий раз все будет еще лучше, – пообещал Виктор.

– Серьезно?! – жена изумленно посмотрела на него и вдруг удивила спросив. – Послушай, а может, давай тогда еще раз этим займемся?

– Эй-эй, шалунья! – засмеялся он и поцеловал девушку в нос. Твоему телу надо отдохнуть хотя бы минут пять.

Рейна повернулась к мужу, и тот мгновенно почувствовал как от этого бесхитростного движения, его мужская сила начала вновь стремительно возрождаться к жизни.

– А как себя чувствует твое тело, муж мой? Он улыбнулся.

– Мое тело вместе со мной очень радо, что доставило тебе удовольствие…

Она гибко прильнула к нему.

– Знаешь, Виктор, мне это ужасно понравилось. Я даже вспомнила…

Он взял ее ладонь и, целуя ей пальцы, спросил: —… Что же ты вспомнила, Рейна? – Женщина молчала, и только глаза ее блестели. – Скажи мне, родная… – попросил он, пристально глядя ей в лицо. – Прошу тебя, не уходи от меня теперь, после всего, что мы с тобой только что испытали. Что ты вспомнила?

В углах ее глаз появились слезы, и она ответила:

– … Я вспомнила счастье. Я давно его не испытывала, может быть целую жизнь…

– Любимая моя! – растроганно произнес Виктор и поцеловал девушку. – Неужели так долго? Она кивнула.

– Когда еще я была княжной на Луаре, я часто любила собирать цветы на полях, – ее голос дрогнул. – Впервые за много лет ты заставил меня вспомнить это время, Виктор Храбрый. Спасибо тебе за это, муж мой!

Он прижал ее к себе и, поцеловав, ответил:

– Ну что ты, девочка моя! Это я должен быть благодарен тебе за ту радость, которую ты мне подарила, и нет для меня большего счастья, чем знать, что тебе было со мной хорошо.

– Ты знаешь, – прошептала она, – я уже думала, что та счастливая девчонка навеки умерла.

– Нет, Рейна, нет! Ты можешь снова ее встретить, – покачав головой, заверил Виктор жену.

– Ты думаешь? – с надеждой спросила молодая женщина?

– Да, – уверенно сказал он, – мы вместе ее встретим…

Рейна нахмурилась:

– Говоря по правде, я уже и сама иногда не знаю, что значит быть счастливой. – Заморгав она отвернулась, а Виктор, вновь прижав ее к себе, сказал:

– Отныне, все твои беды позади. Я хочу помочь тебе стать счастливой.

Женщина посмотрела ему в лицо.

– Почему?

«ПОТОМУ, ЧТО Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!» – Виктору очень хотелось сказать ей эти слова, но что-то его удержало. Он не мог говорить о любви, опасаясь, что эти чувства могут быть использованы против него. Однако, Рейна была с ним так трогательно откровенна, что пожалуй, он должен быть с ней тоже откровенен и открыт. Виктор сказал:

– Сибил рассказала мне о твоей беде, и я понимаю и разделяю твою скорбь, потому что сам потерял близких.

– Неужели?! А кого? – изумилась Рейна, и муж печально ответил: всех: – мать, отца, сестру…

– А когда это случилось? В твоей другой жизни?

– Да…

– Ты мне должен обязательно об этом рассказать, – решительно сказала женщина.

– Хорошо, любимая, только не сегодня, ладно? Не хочу омрачать ничем нашу радость… Виктор немного помолчал и добавил: – Рейна, как ты думаешь, теперь у нас с тобой появилась надежда на будущее счастье?

Но Рейна, печально взглянув на мужа, ответила:

– Виктор, ты должен понять меня. Я не знала ничего кроме ненависти, смертей и обид.

– Но ты счастлива от того, что я люблю тебя, правда?

– Да.

Он переплел свои пальцы с пальцами Рейны и задумчиво сказал:

– Значит у нас с тобой есть шанс на счастье друг с другом, любимая.

И тогда улыбка осветила ее лицо, и она ответила:

– Может быть и есть…

– А если моя любовь доставляет тебе удовольствие, то я, пожалуй, буду заниматься с тобой любовью хоть и день и ночь напролет, – тихо засмеявшись, пошутил Виктор.

– Пожалуй это будет правильно, – улыбнулась Рейна и, лениво потянувшись обвила руками его за шею. – Вот, сейчас, как раз самое подходящее время!

– Желание моей госпожи Для меня закон! – он притянул к себе жену, и его колено скользнуло между гладких, словно атлас, чуть прохладных бедер женщины, раздвигая их. Это было восхитительное чувство, – проводить ладонью по спине любимой, ощущая гибкую податливость ее тела и нежную шелковистость женской кожи и знать, что нигде пальцы не встретят преграды из одежды. Виктор внезапно испугался, что может показаться Рейне нетерпеливым и этим причинит ей боль; он нежно поцеловал мочку ее уха и шепотом спросил: – Слушай, а может, не будем так торопиться со вторым разом?

– А уж это позволь мне самой решать, дорогой муж, – тут же ответила она и вдруг резко опрокинула его на спину и своими коленями широко раздвинула ему ноги.

– Эй, эй! – нахмурился он, изображая праведный гнев. – Где это ты этому научилась, жена?

В ответ Рейна пожала плечами:

– Может ты думаешь, я никогда не видела, чем занимаются викинги с рабынями на своих пирах…

В следующее мгновение она села на его бедра и уже совсем было собралась оседлать подрагивающую от напряжения мужскую плоть, но Виктор внезапно остановил ее и сказал:

– У нас с тобой все иначе, так ведь? Это не похоть, не желание совокупиться, правда?

Молодая женщина серьезно посмотрела ему в глаза, понимая, что он спрашивает именно о ее отношении к тому, что произошло между ними, а вовсе не о своих чувствах к ней и затем, покачав головой, улыбнулась:

– Нет, муж мой… Это – счастье!..

Наверное, будь у Виктора нервы похуже, он бы разрыдался от радости. Но вместо этого, он просто привлек Рейну к себе за плечи и горячо и нежно поцеловал. И снова его руки жадно и нетерпеливо шарили по обнаженному прекрасному телу жены, и они вдвоем пили волшебный пьянящий напиток, имя которому – любовь. Остальное Виктор наблюдал словно в полузабытьи. Рейна, оторвавшись от его губ выпрямилась на нем, затем, схватив изнемогающий от желания мужской член, направила его к заветной гавани и медленно опустилась на него. Виктор сцепил зубы и замер. Казалось, бесконечная теплая нежность опустилась на него, и сердце рванулось у него из груди ей навстречу. Ему стоило огромного труда, чтобы сдержаться, не схватить ее грубо за талию так, как это часто делали все викинги, удовлетворяя в первую очередь свою похоть, свое желание. Нет, Виктор положил свои горячие широкие ладони на бедра девушки и стал слегка помогать ее движениям. Однако Рейна, видимо, ничего этого уже не замечала. Она не останавливаясь ни на мгновение, начала свое скольжение вверх по этому волшебному нефритовому стволу, и дойдя до его раскаленной вершины, вновь опустилась вниз, затем еще раз, еще…

– Осторожнее, девочка, – прошептал Виктор, стараясь удержать ее трепещущее тело, – не порань себя, не торопись… Мы вдвоем, и я люблю тебя!

Рейна легла на мужа, уткнулась лицом ему в плечо и, все так же покачиваясь, словно повторяя его движения, простонала.

– Я сама не знаю, что делаю, и что делать…

– Глупенькая, – нежно выдохнул он, – все ты делаешь как надо. Расслабься, моя маленькая всадница, и наслаждайся.

И тогда она, уже не боясь показаться мужчине неумелой и смешной, опять выпрямилась и, застонав от наслаждения, пустилась вскачь по дороге, уносящей прямо к небесам, чтобы там обрести блаженство и покой…

– Рейна!.. Рейна!.. – задыхаясь, звал ее Виктор, устремляясь за ней вслед, но девушка ему не ответила, и только ее громкие гортанные вскрики смешивались с частым дыханием мужа. И когда, наконец, она достигла наивысшей точки своего восхождения, и весь мир взорвался вокруг нее, Виктор догнал ее на этой сияющей вершине, и они вместе низверглись в сверкающую мириадами огней пропасть и поплыли среди лепета весенних листьев на тонких парусах из золотого солнечного света…

На другом берегу фьорда в своем тереме Вольфгард яростно насиловал рабыню. Он набросился на нее сразу, как только та явилась в его опочивальню и, утолив первое желание, теперь сидел на кровати и смотрел на женщину, стоящую перед ним с опущенной головой в разорванном на груди платье. Ее покорность раздражала викинга. Его вообще раздражало что женщины в его присутствии только дрожали от страха и, когда он раздвигал им ноги и утолял свою страсть, жалобно всхлипывали или, вообще, лежали молча. Даже его жена, много лет удовлетворяя его, не проявляла никакого удовольствия. Иногда Вольфгарду, вообще, приходило в голову, что точно так же он мог бы себя удовлетворить и без женщины, просто своей рукой. По крайней мере, тогда не оставалось бы ужасного чувства собственного бессилия. Правда, мысль о собственном удовлетворении вызывала еще большее отвращение. Вообще-то ему нравилось чувствовать под собой дрожащее женское тело, нравилось заставлять женщин рыдать и стонать от боли. В эти минуты он значительно быстрее и полнее получал удовольствие. Вольфгард прищурился, глядя на стоящую перед ним в покорном ожидании, рабыню, которой было не Больше двадцати весен. А затем широко расставил свои ноги и приказал:

– Раздевайся и становись на колени!

Девушка в ужасе затрепетала.

– Пожалуйста, хозяин, не заставляй меня… Не надо больше…

– Быстро раздевайся, тварь, или я перережу тебе глотку! – взревел Вольфгард.

Девушка дрожащими руками быстро стянула через голову платье и медленно опустилась на колени, глядя на хозяина как побитая собачонка. Расширившимися от страха глазами она смотрела, как викинг снимает штаны. Он зашел ей за спину и, схватив девушку за волосы, наклонил рывком вперед. Вольфгард на мгновение остановился, наслаждаясь видом покорно ожидающей рабыни, и вдруг дверь в его покои отворилась, и на пороге появился Эгил. Вслед за ним в комнату, словно тень, проскользнул еще какой-то человек.

– Ярл! – произнес дружинник. – Пришел твой соглядатай, из лагеря Виктора Храброго.

– Проклятье! Парень у тебя что, совсем нет соображения, когда приходить к своему ярлу! – заорал Вольфгард, стоя без штанов. Эгил чуть не подавился от страха, однако, из комнаты не вышел.

– Прости, великий ярл, но у твоего человека важные известия!

Вольфгард нахмурился, натянул штаны и сердито приказал рабыне:

– Пошла вон! Быстро!

Ему не пришлось повторять свой приказ дважды. Рабыню как ветром сдуло. Затем ярл посмотрел на смутную фигуру соглядатая и кивнул:

– Ну, что у тебя за новости?

– Твоя приемная дочь стала женой Виктора Храброго, – приглушенным голосом произнес человек.

С искаженным от бешенства лицом, Вольфгард потряс кулаком.

– Ах, она дрянь! Я своими руками задушу предательницу!

– Ярл, – продолжал соглядатай, – она согласилась стать женой конунга, чтобы спасти жизнь твоему сыну и его оруженосцу.

Издав яростный вопль, Вольфгард метнулся к таинственному гостю.

– Это еще что такое? При чем тут мой сын?

– Люди Виктора захватили Рагара и Гаральда; их уже собирались пытать и убить, когда вмешалась твоя дочь. Она предложила Виктору сделку: он освобождает пленников, а она выходит за него замуж.

– Что с моим сыном, глупец? – нетерпеливо прорычал Вольфгард.

– Я думаю, что его скоро освободят!

– Это все?!

– Да!

Все еще хмурясь, Вольфгард помолчал, затем кивнул Эгилу.

– Заплати, ему и проследи, чтобы он вернулся на тот берег фьорда невредимым!

– Слушаюсь, великий ярл.

Когда поздние посетители уже повернулись к двери, Вольфгард внезапно окликнул их.

– Эй, постой-ка!

Мужчины остановились..

– Что невеста счастлива? – презрительно скривившись, спросил он.

– Я не знаю, – растерявшись, ответил соглядатай.

– Возвращайся назад, узнай это, а потом доложишь мне! – приказал Вольфгард. Человек поклонился:

– Слушаю, ярл!

После их ухода Вольфгард уселся на свое ложе и мрачно уставился на огонь в очаге.

«Этот его безмозглый сын! Из-за мальчишеской глупости угодить прямо в лапы Виктору Храброму! Позор! Позор на весь его род! А тут еще Рейна стала женой конунга! Эту маленькую негодяйку давно следовало растерзать! Дрянь какая! Неважно почему она вышла замуж за Виктора! Главное, чтоб она никогда не родила от него сына! А если все-таки родит ему придется либо нарушить свой договор с Виктором, либо прекратить войну! Но и в том, и в другом случае он потеряет уважение, а, значит, и власть над своими людьми. Проклятая маленькая ведьма! От этих баб одни неприятности!»

На востоке уже занималась заря, когда Вольфгард, наконец, составил план, как он накажет Рейну. Лучше всего было бы заставить ее страдать из-за предательства своего отца! Однако, Вольфгард еще сильнее желал ее смерти. Уже засыпая, викинг подумал, что было бы неплохо позвать ту рабыню. Но сейчас он был так зол, что пожалуй мог избить ее до смерти. А это плохо! Рабы выполняют множество полезных дел, а он слишком рачительный хозяин, чтобы разорять собственное хозяйство.

ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ

Виктор проснулся на рассвете, посмотрел на спящую рядом жену. Она казалась ему прекрасной, как ангел. Ее теплое тело доверчиво прижималось к нему. Облако золотых волос, словно дымка, обрамляло ее лицо. Он и сейчас не мог спокойно вспоминать о радости, которую доставила она ему этой ночью, отдавая себя с такой страстью и нежностью. Может быть, она еще не совсем доверяет ему. Может и не любит так, как бы хотелось. Но это со временем придет. А сейчас он был счастлив от того, что она рядом, что он может любить ее и строить вместе с ней свое будущее. Ребенок, который у них родится, сблизит их окончательно, свяжет воедино их судьбы прочными, неразрывными узами.

Закрыв глаза Виктор представил себе на мгновение Рейну, сидящую на кровати с ребенком у груди. Сердце его сжалось от счастья. Когда он вновь посмотрел на жену, увидел, что она уже не спит и удивленно глядит на него, словно его мысли разбудили ее.

– С добрым утром, жена моя!

Он потянулся к ней, чтобы поцеловать, и вдруг замер, заметив в ее глазах неуверенность. Он почти явственно ощутил, как Рейна вспоминает прошедшую ночь, боясь, что при дневном свете все будет не так, как при свете звезд. Но после всего, что было между ними этой ночью, даже сама мысль о возможности ее потерять, была для Виктора невыносима.

– Не надо, – прошептал он и прикоснулся к кончику ее носа.

– Чего не надо? – спросила она растерянно. Он провел ладонью по ее обнаженной спине:

– Не уходи от меня опять, Рейна! Или клянусь – я буду целовать тебя до тех пор, пока не увижу, что все сомнения и страхи исчезли из твоих глаз!

Рейна тихонько ойкнула. И тогда Виктор, не в силах больше сдерживаться, потянулся к ней и прильнул к ее губам, с радостью чувствуя, что жена отвечает ему страстно и самозабвенно. Застонав от наслаждения, он крепче прижал ее к себе. Его ладонь скользнула по горячему бедру женщины. Он хотел, чтобы все их проблемы сейчас исчезли. И это будет прекрасное начал дня, который он впервые проведет с любимой женщиной. Ноги Рейны медленно разомкнулись…

Внезапно послышалось веселое тявканье, и в дверь вскочили волки Виктора всей троицей запрыгнули в кровать и принялись облизывать свою новую хозяйку и ее мужа.

– Эй, ребята! Вы плохо воспитаны! Это не для тебя Хати, – возмущенно воскликнул Виктор, спихивая волчицу, бесцеремонно улегшуюся ему на живот. Рейна захихикала, отбиваясь от Тора, который старательно облизывал ей лицо.

– По-моему, зверюшки просто хотят защитить меня от ненасытного мужа!

– Тебя защитить!? – заворчал Виктор. – Да это меня надо от тебя защищать! Кто, интересно, столько раз пытался меня погубить?!

С деланной серьезностью, она спросила:

– О, господин мой, не погубила ли я тебя этой ночью?

– Ого, еще как!

Он поцеловал жену в губы:

– Слушай, а почему бы нам не отправиться сегодня на пикник?

– Пикник? А что это такое?

– А… ну, мы возьмем немного еды, меда и весь день проведем, собирая цветы где-нибудь в тундре.

Рейна заинтересовалась и растерялась одновременно.

– А зачем их собирать?

Он улыбнулся, затем шутливо сделал вид, будто хочет поласкать ей грудь, и ответил:

– Чтобы наслаждаться друг другом, дорогая. Она восторженно взвизгнула, а затем озабоченно посмотрела на него:

– А волки с нами тоже пойдут? Виктор внутренне насторожился, мягко столкнул Хати прочь и попытался встать.

– Думаю, их следует оставить дома, – ответил он, подмигнув Рейне. – Видишь ли, я сегодня – молодой муж, и в моем положении нужно время от времени амурничать с женой. И чем чаще, тем лучше.

Когда Виктор поднялся и начал одеваться, Рейна не могла отвести глаз от его обнаженного прекрасного тела. Она восхищенно смотрела на его широкие, сильные плечи, стройную, мускулистую спину, твердые ягодицы, узкие бедра, стройные, длинные ноги, покрытые золотистыми волосками.

Прошедшей ночью она чуть не умерла от наслаждения, когда этот мощный торс прижимался к ее груди. Это было так мучительно-приятно чувствовать себя во власти его рук. Ее щеки разгорелись от воспоминания о том, как он двигался внутри нее. Конечно, она вела себя с ним совершенно непозволительно, однако, в глубине души Рейна чувствовала радость при мысли о том, что отныне этот сильный, прекрасный мужчина принадлежит ей, и она его жена. Хотя с другой стороны, прошедшая ночь не до конца излечила ее страхи. И Рейна все еще не могла до конца понять почему Виктор женился на ней. Она все еще опасалась, что он просто использовал ее для прекращения войны с Вольфгардом. Как же она сама-то забыла о своей клятве – не позволять ни одному мужчине приобретать над ней власти. И все же, когда Виктор прикасался к ней, в душе у нее все переворачивалось. И она с готовностью сдавалась ему в плен. Ее гордость ничего не стоила по сравнению с его страстью и теми чувствами, которые он в ней пробуждал. Рейна увидела как Виктор наклонился за рубахой, которую он ночью сбросил прямо на пол. И в следующее мгновение она вспомнила, как его сильные ладони сжимали ее бедра, и от этого воспоминания женщина тихонько застонала. До того захотелось ей вновь почувствовать его тело, почувствовать, как его ноги раздвигают ей бедра и как он легко и уверенно входит в нее. Кажется Виктор сказал, что хотел бы «амурничать» с ней. Рейна не знала, что означает это странное слово, но сейчас была твердо уверена – ей хочется, чтобы он скорее начал это делать. И это нетерпение напугало ее так же сильно, как и взволновало. Увидев, как он с трудом натягивает штаны на свои восставшие мужские прелести, Рейна хмыкнула.

– Помощь не нужна? О, мой господин? – с вкрадчивой усмешкой спросила она.

Виктор улыбнулся в ответ. Жена лежала наблюдая за ним, раскрывшись до пояса и в этой своей прелестной позе выглядела удивительно сексуально. Вид у нее, такой непричесанный, первобытный, в окружении волков и звериных шкур, возбуждал и пьянил сильнее вина. Он внезапно захотел схватить ее, обрушить на нее целый водопад ласк. Единственное, что его останавливало – это ее соседство с тремя девяностофунтовыми серыми чудовищами. Он хрипло произнес:

– Давай одевайся и пошли отсюда, а то я накинусь на тебя прямо сейчас!

Виктор оделся и, пока его жена нежилась в постели, и пошел проверить, как обстоит дело с завтраком. Зайдя в поварню, он поставил на серебряный поднос две миски с овсяной кашей, и кувшин пахты.

Вернувшись с завтраком в опочивальню, он застал Рейну сидящей на кровати и уже одетой в длинное тонкое платье из шерсти и мягкие кожаные ботинки. Виктор сел рядом с женой, поставил поднос на кровать. Женщина выпила пахты и вдруг обеспокоенно спросила:

– А где Рагар и Гаральд? Что с ними? Они поедут | домой?

– Я предложил им отправиться сегодня и даже хотел дать охрану, но твой брат сказал, что они побудут немного еще здесь, чтобы быть уверенным, что с тобой все в порядке.

Рейна нахмурилась, и Виктор понял, что она вновь вспомнила обо всех тех малоприятных обстоятельствах, которые сопутствовали их свадьбе.

Рейна посмотрела на него и предложила:

– Давай, Рагар и Гаральд поедут вместе с нами на этот, как его, пикник!

От досады Виктор чуть не плюнул:

– Ты что, правда, хочешь, чтобы они с нами поехали?!

На лице Рейны появилось упрямое выражение.

– Я должна быть уверена, что пока нас не будет им никто не причинит вреда.

– Да нет же, Рейна, об этом не может быть и речи! – решительно ответил Виктор. – Ничего с ними не случится, не беспокойся. Я попросил присмотреть за ними, пока нас не будет. А вечером мы с тобой пригласим их на праздничный обед. – Виктор посмотрел на женщину и улыбнулся: – Ну что, теперь все в порядке?

– Да, – улыбнулась она ему в ответ. Спустя несколько минут они уже выезжали из поселка: Виктор верхом на Слейпнире, а Рейна на черном пони.

Утро было прохладное, с моря тянул легкий, свежий ветерок, ярко светило солнце. Увидев, что жена ерзает в седле, Виктор усмехнулся:

– Ну что, болят старые раны?

– Да иди ты, – беззлобно ругнулась Рейна.

– Не волнуйся – далеко мы не поедем.

Они отправились в горы, проехали мимо Пелагиуса, однако, тот даже не взглянул на них, когда наездники поприветствовали его. Монах прошел мимо, что-то бормоча себе под нос и крестясь. Отъехав немного, Виктор насмешливо кивнул в его сторону и посмотрел на Рейну. Она засмеялась:

– Не обращай внимания на него.

– Да я знаю. Он хочет найти состояние блаженства. Они выехали на большой луг. Виктор расстелил широкое шерстяное одеяло, расставил на нем еду: мед, ягоды, орехи, положил нарезанный хлеб, сыр и он испытывал благодарность к природе за этот мирный пейзаж вокруг, за состояние покоя, когда они впервые находились вместе, не злясь друг на друга, а, напротив, чувствуя нежность и счастье.

Рейна чувствовала то же самое. Никогда раньше ни один мужчина не подавал ей еду из своих рук. Она все еще боялась полностью доверить себя Виктору, опасаясь, что он попытается поработить ее, как сделал Вольфгард с матерью. И все же муж был для нее загадкой. Сильный и такой нежный, страстный и в то же время сдержанный. Рейна очень хотела лучше узнать его. Намеки на его другую жизнь интриговали ее. Может быть, именно в другой жизни он приобрел все свои необычные качества, которые так привлекают ее. Ему очевидно, был известен другой мир, тот, о котором она мечтала узнать и с которым могла познакомиться только благодаря Виктору. Где, например, ее муж узнал об этом замечательном обычае – «пикнике». И почему во время венчания вчера вечером он ей одел на запястье браслет, а на палец – кольцо с квадратным янтарным камнем. Рейна хотела спросить Виктора об этих странных ритуалах, но как-то совсем забыла, потеряв голову от его поцелуев. Она улыбнулась от удовольствия, глядя на то, как солнечный свет играет в янтаре. Взглянув как Виктор, откинув назад голову, пьет мед из рога, Рейна спросила:

– Послушай, а почему ты подарил мне кольцо на палец и браслет на руку вчера?

Оторвавшись от рога, Виктор вытер губы и ответил:

– Дарить кольцо – это традиция в другом мире, откуда я пришел. Его называют обручальным и жених одевает кольцо на палец невесте в знак вечного союза. А что касается браслета, – тут Виктор подмигнул жене, – так браслет твой, любовь моя, с самого начала.

– Да, но ведь ты же его у меня отобрал?! Виктор ухмыльнулся.

– Это неважно! Главное, что он вернулся к своей хозяйке. К тому же за него очень удобно хвататься, когда ты попытаешься улизнуть из моей постели.

Молодая женщина вздернула подбородок, отхлебнула меду и спросила:

– Ты, викинг, думаешь, что я попытаюсь сбежать?

– Тебе это не удастся, даже если попробуешь.

И он наклонился и приник к ее хмельным губам. Через некоторое время, когда голова Рейна перестала кружиться, она тихо попросила: