Текст книги "Тень Киоши (ЛП)"

Автор книги: Ф Ц Йи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Она посмотрела на Курука, на его напряженное лицо. Он еще до смерти был в ранах под одеждой. Его облик в мире Духов точно изменился от его восприятия и предпочтений. Он помнил версию себя до худших дней своей жизни.

Луг вокруг них восстановился и уже не выглядел как разбитая тарелка.

– Почему в твою эпоху было столько злых духов? – спросила она. Теперь она понимала, что Курук убивал только тех существ, которые нельзя было упокоить иначе.

– Это вопрос для другого дня, – сказал он. – Чтобы помочь тебе, я поделился воспоминаниями о себе и Отце Светлячке. Теперь ты помнишь эту часть своей прошлой жизни и сможешь найти своего мальчика в физическом мире. Поверь мне.

И она верила ему.

– А остальные воспоминания? – слова вылетели раньше, чем Киоши поняла, что навязывалась.

Курук стиснул зубы.

– Там почти нечего смотреть после того, как я потерял друзей.

«Где был Курук?» – спросила как-то Киоши у Кельсанга, ей было интересно, что стало с ним после распада группы. Ответом было путешествие по миру. Он разбивал сердца и получал прозвища. Был Куруком. Звучало так, словно Аватар Воды наслаждался жизнью сам, находил приключения по миру.

Но горе на его лице сейчас показывало иную правду. Когда его друзья покинули его, Курук остался один. Окруженный миром, который восхищался им, но все же один.

Мужчина перед ней был крупным физически, но, глядя на него, она видела пределы места, которое заполнял Курук. Это напоминало ей, как труп Цзянжу уменьшился, когда жизнь покинула тело. Смерть и время делали всех маленькими, сокращали их до мелочей. Она не сомневалась, что ее потомок посмотрит на нее с недоверием, не понимая, почему все говорили, что эта Киоши считалась великой.

– Я рада, что дотянулась до тебя, Аватар Курук, – честно сказала она.

Его плечи дрогнули. А потом расслабились. Она не думала, что он мог нуждаться в этой связи не меньшее нее, ведь не думала, что прошлая жизнь могла в чем-то нуждаться.

– Мне нужно сказать тебе кое-что еще, – Курук вдруг стал неуверенным, явно передумал. – Но я не знаю, стоит ли это того. Я не хочу причинить тебе больше боли.

Киоши смотрела на его гримасу и поняла еще один изъян Курука. Помимо противников, он не мог терпеть, когда страдали люди.

– Сделай это.

Курук вздохнул.

– Идем.

* * *

Они шагали бок о бок. Нереальность расстояния и твердая земля менялись для них. Пара шагов, и они оказались вне луга, у горизонта, словно они крутили мир ногами.

Она забыла наблюдать за путешествием, на красоты мира Духов. Когда она вспомнила, что нужно было посмотреть на пейзажи, которые рисовал Кельсанг, и говорящих существ, они прибыли к нужному месту.

Они шли от кошмара к кошмару. Курук и Киоши стояли на краю мертвого болота. Деревья, корни которых нуждались в жидкости, высохли до хвороста. Дно чаши высохло до потрескавшейся земли.

Она догадывалась, куда делась вода. Большая трещина в земле пересекала край болота. Трещина начиналась с малого, тянулась от ее ног как начало каньона в пустыне. На глубине был тот же дикий цвет, в который Киоши грозила погрузить себя и Курука.

Создатель этой трещины стоял там, где теперь стояли они, и разрушение будто вырвалось из него вспышкой гнева.

– Это сделал Юн?

– Да. Мир Духов реагирует на наши эмоции. Раны, которые мы приносим в это место, становятся тут осязаемыми. В отличие от разлома, который ты создала, эта трещина не заживет. Твой мальчик удерживает ее открытой, цепляясь за свой гнев.

Киоши кивнула.

– Знаю. Юн не в своем уме из-за влияния Отца Светлячка.

– Нет. Ты долго держалась за это оправдание, – Курук был мягким, но непоколебимым. – Мне нужно сказать тебе, что духи могут захватывать тела людей, и они могут даже объединяться с человеком, чтобы дать ему новый облик. Но они не влияют на мысли людей. Юн управляет своими действиями. И управлял все время.

– О, – сказала Киоши. Она пошатнулась. – Ох, – если Курук был прав насчет Юна, то и Зорью был прав.

– Мне жаль, дитя, – сказал Курук. – Хотел бы я, чтобы было не так.

Небо было голубым, начало кружиться над ней. Облака появились по спирали. Курук поднял голову с разочарованием.

«Жаль. Похоже на дождь. Придется прервать прогулку».

Киоши пыталась говорить, соленая вода полилась изо рта. Она текла по ее подбородку на одежду. Она хотела попрощаться с Куруком, но из горла лилось море.

Кто-то повернул ее на бок, и остальная вода вылилась из ее тела. Она ощутила деревянную палубу «Улыбки Сулан» под щекой. Капитан Джунхо и экипаж обступили ее, хмурясь в тревоге. Было бы плохо, если бы Аватар умер на их корабле, даже если Аватар родился в Царстве Земли.

Киоши лежала и ощущала дар Курука. Бой между Аватаром и Отцом Светлячком оставил шрамы на обеих сторонах, и эти следы были такими глубокими, что сохранились.

Она и Юн наследовали их. Она ощущала, где он был. Это чувство было слабым, трепетало, но было направление. Она знала, что, если потянется к нему своим духом, сможет проследовать за ним до места, где он прятался. Наверное, так он проследовал за ней в Страну Огня. Они были маяками друг для друга, двумя факелами во тьме.

И он использовал ту связь снова и снова, чтобы заставить ее страдать.

Киоши шмыгнула носом и тут же пожалела. Соль обжигала нос.

– Я говорила вам не идти за мной, – сказала она капитану Джунхо. Несколько матросов были мокрыми, как она. Самые сильные пловцы забрали ее.

Джунхо серьезно кивнул.

– Да. Но приказ был глупым, и мы не собирались слушаться.

Жаль, не все в мире были такими, как капитан и его экипаж. Она стукнулась головой об палубу и закрыла глаза.

– Как вы смеете перечить Аватару, – пробормотала она.

25
Интерлюдия: Человек из мира Духов

Поглотив Отца Светлячка, Юн стал проверять себя, как его учил сифу Амак после контакта с потенциально опасными токсинами. Желудок или кожа не горели, не немели. Губы не покалывало. Он все видел четко. Он протянул ладонь и растопырил пальцы. Они не дрожали.

Эффекта не было. Может, он выпил достаточно злобы в жизни, чтобы получить иммунитет. Если признаки и появлялись, когда дух переходил в человека, их скрывала его плоть. Он не мог понять, был Отец Светлячок уничтожен, растаял или как-то выжил в нем. Ему было все равно.

Он растерялся из-за того, что заставило его так себя вести. Может, презрение к врагу. Цзянжу часто говорил ему избегать презрения в политических делах. Из-за этого он действовал бы нелогично, не видел бы своей выгоды.

Цзянжу.

Юн огляделся, упирая ладони в бока. Он решил довольно логично и по своей воле, что нужно начинать копать. Прямо вниз.

Он упал на колени и погрузил пальцы во влажную землю. Он отбрасывал комья земли – духовной земли? – с дороги, вырывал корни, перекрывающие ему путь. Он рвал их, смола текла по его ладоням. Он пробивался сквозь слой живых растений, столкнулся с темной глиной. Он рыл глубже.

Он рыл как звери, но не как кротобарсуки с их магией, а как низший зверь с когтями, который никогда не видел свет дня, как существо, которое толстело и пульсировало светом во тьме. Он бросал за себя и через голову комья и обломки, хотя уже не было важно, где был верх. Он рыл все глубже, становилось все темнее, пока во тьме не осталось только его горячее дыхание, запертое в его коже.

* * *

Юн проснулся лицом вверх. Пришлось разлеплять веки пальцами, они слиплись от высохших слез. Ему повезло. Если бы он потерял сознание под небом с открытыми глазами, то солнце ослепило бы его навеки.

Другая часть его тела, которой он боялся, были ногти. Они должны были стать короткими, разбитыми, стертыми об камень и землю, которые он рыл своими руками, не предназначенными для этого. Но они были в порядке. Хоть и грязными. Киоши точно отругала бы его за такое. Ей не нравилось, когда он рассеянно убирал грязь из-под ногтей в течение дня.

– Есть же мыло! – крикнул он, подражая возмущению подруги.

Его голос отразился от бороздчатых стен оврага. Ручей, вырезавший ущелье, давно пропал. Тут ничего не росло.

«Я… должен умирать от жажды», – подумал он.

Юн пошел по пути, который выбрал бы дождь, если бы он был тут. Земля была голой, без следов зверей, и он подумал, что он был еще в мире Духов, обреченный бродить по пустоши, пока земля не спустилась склоном к городу.

Он пошел вниз, хромая и горбясь, пока не вспомнил, что не был ранен, просто устал. И, может, бредил. То, что он пережил, не могло быть настоящим, да? Мир Духов был состоянием разума и местом, по словам некоторых ученых.

Поселение было построено быстро и дешево, было создано, чтобы использовать возможности и людей в равной мере. Он после пары шагов смог понять, что почти все стены из кирпича простоят не больше нескольких лет. Юн молчал, хоть на него мрачно смотрели жители. Если бы он закричал: «Эй! Что это за место? Где я?» – точно навлек бы беду.

Но он лишился осторожности, когда увидел колодец в центре площади. Он побежал туда, спотыкаясь об свои ноги, ведя себя как питомец с вернувшимся хозяином.

Крупный мужчина сидел на крыльце здания неподалеку, увидел его и медленно встал. Он встал на пути Юна. Тяжелая дубинка висела на его поясе. Юн остановился.

– Это колодец губернатора Туо, – сказал страж. – Если есть пропуск, можешь пить, – он потянул за деревянные фишки на шнурке на его шее.

В его произношении слышался сишаанский акцент, значит, Юн был недалеко от места, где покинул мир людей, где его втянул в пещеру Отец Светлячок. Этот город, наверное, построили для шахтеров, собравшихся тут издалека.

Сколько жителей деревни знало, что они могли посмотреть на свое будущее на склоне горы? Им нужно было лишь посмотреть на руины, куда Цзянжу привел его и Киоши. Как только запасы руды истощатся, кончатся и деньги. Работников бросят, как и их дома. От них уже не будет пользы.

Юн впился пятками в пыль. Он ощущал форму колодца магией земли. Тот был вырыт в далеком прошлом, может, за век до того, как человек смог понять, что из гор можно было добыть богатство.

– Губернатор Туо поместил воду в землю? Он сам вырыл колодец? – прохрипел Юн. Было сложно говорить, горло сдавливало. Хуже всего было то, что он знал Туо, и скупой губернатор мог вот так отказать кому-то в воде.

Страж потянулся к дубинке.

– Послушайте, – сказал Юн. – Дайте мне немного воды, и вы будете награждены просто… – он утих, охнув. Он был слишком слабым, чтобы предложить мужчине невероятное богатство. Он понял, что уже не мог предлагать такое. Богатство было в поместье в Йокое, но оно ему не принадлежало.

– Попробуй в магазинах, – сказал страж. Он указал оружием на угол площади. – Они могут дать тебе воду, если захотят. Но тут колодец губернатора.

Ладно. Ладно. Первым магазином в той стороне был чайный домик, насколько он понял. Еще один шаг на пути к его судьбе. Не нужно было отчаиваться.

Юн прошел к зданию, где белый дружелюбный дым вырывался из трубы в воздух, указывая, что печь горела, кипятила воду для чая. Вход был на другой стороне. Он пошел по переулку, придерживаясь за стены, ладонь скользила по неровному кирпичу, и на середине пути он опустился на землю.

«Знакомое ощущение», – подумал он, прижимаясь спиной к зданию, в которое хотел попасть. Как в старые добрые дни в Макапу. Его зубы стучали. Он не понимал, как холодно ему было.

Он опустил голову. Мысли снова устремились к Киоши. Он ощущал ее тепло, словно она была рядом. Но ее не было. Она была в Тайхуа, на горной гряде на другой стороне Царства Земли.

Юн очнулся, чуть не уснув. Откуда он знал, что Киоши была в Тайхуа?

Он попытался снова дотянуться до нее. Расстояние не имело значения. Он был уверен. Ее дух был маяком, мерцающим сигналом во тьме. Уверенным. Уникальным. Всем, чего он хотел.

Он отпрянул на свое место в мире, стыдясь.

«Конечно, ее дух выделяется. Она – Аватар».

В нем не хватало воды для слез, не было сил, чтобы плакать. Среди людей земля не стала ломаться от его эмоций. Боли было некуда идти, ничто не отражало его страдания. Еще волна горя поднялась в нем, и он мог только держаться за свои бока без сил, пытаясь не утонуть.

– О, ладно вам! – закричал мужчина так, что вощеная бумага на окне над головой Юна задрожала. – Вы не заплатите за половину недели из-за одного пропущенного дня?

– Радуйся, что тебя не уволили, – сказал спокойно кто-то еще, наверное, владелец чайного домика. – Пропустил смену, не получил оплату. Неужели сложно прийти на работу, когда нужно?

– Потому что вы настаиваете на том глупом календаре! – сказал первый. – Шесть тысяч двадцать какой-то день эры Юна? Вы девочка из Верхнего кольца, спящая с портретом Аватара под подушкой? От этого он не станет ближе!

Юн застыл от своего имени. Они говорили о календаре Аватара. Шесть тысяч и двадцать с чем-то дней означало, что Юн пробыл в мире Духов около недели.

– Удивлен, что ты не стал его последователем, – сказал владелец возмущенному работнику. – Разве Аватар не спас твою шкуру от злой королевы пиратов?

– Что? – сказала женщина. Каблуки застучали по полу, словно она встала с кресла от интереса. – Я о таком не слышала. Ты был из заложников Тагаки?

– Гоу из деревни Лансоу за горами, – сказал владелец. – Его забрали, как кусок золота, с улицы. Унесли, как свинокурицу.

– Ладно вам, – сказал другой мужчина. – Вы рассказываете эту историю чаще меня, – он, казалось, считал опыт постыдным, а не печальным, будто он упал в груду навоза.

Юн зажмурился. Удача еще оставалась с ним. Он призвал силы встать, не зная, сможет ли снова сделать это.

Двери не было, просто проем с тканью. Юн вошел и постучал по деревянной стойке, чтобы привлечь внимание людей внутри.

– Простите за беспокойство, – сказал он.

Он видел заведения куда лучше. Интерьер был с катушками канатов вместо столов. Скамьи были перевернутыми бочками. Владелец, крупный мужчина с тяжелыми веками и волосатыми руками, вытирал чашки, которые явно не мыл перед этим.

Он посмотрел на грудь Юна, где не было фишек.

– Чего тебе?

– Немного воды. Пожалуйста.

Женщина за столом рассмеялась. У нее были волнистые волосы, собранные низко на голове, и круглое плоское лицо. Ее сапоги были в высохшей глине, но только до лодыжек. Наверное, она была начальницей смены с шахты. Обычный работник был бы с головы до пят в грязи, да и не был бы в чайном домике посреди дня. Юн старался не глазеть на горячую чашу перед ней, длинные влажные листья торчали из-под крышки ее керамической гайвани.

– У тебя есть деньги? – сказал владелец.

– Нет, – его карманы были пустыми. И после того, как он выкопал путь в мир смертных, Юн уже не мог никого убедить в том, что его наряд был дорогим.

– Тогда прочь, – сказал владелец без злобы, звучало почти как «Добрый вечер».

Юн ожидал такого, но у него был последний козырь.

– Я невольно подслушал ваш разговор об Аватаре. Вы уважаете повелителя всех стихий, – он чуть поклонился владельцу и повернулся к Гоу. – А вас, сэр, Аватар спас от опасности.

Гоу был тоньше, чем его начальник, постоянно переминался с ноги на ногу.

– Да? – возмущенно сказал он, лицо исказило подозрение. – И что?

– Я знаю, поверить сложно, – сказал Юн. – Но я…

Он умолк. Тишина затянулась, почти ложь застряла во рту.

– Я – Юн, – оправился он. – Я тот, в честь кого ваш календарь. Я управлял спасением в южных морях, – он дал им обдумать это. – Так можно мне воды, пожалуйста?

Может, его восприняли бы серьезно, если бы он не запнулся. Может, это ничего не изменило бы. Сонные глаза владельца искрились весельем, а не благоговением.

– Не знаю, – сказал он. Он склонил голову к Юну. – Гоу, это твой спаситель?

Гоу прищурился.

– Нас с айсберга забрали матросы из Флота Огня. Я не видел, чтобы Аватар что-нибудь делал, чтобы спасти меня.

– Да, но… это… – Юн потянулся рукой к голове. Он не мог придумать, как быстро объяснить сложности перемещения тысячи похищенных жителей Царства Земли.

Владелец воспользовался его замешательством, прошел к печи и поставил железный котелок на огонь. Он выглядел тяжелым, похоже, был полным.

– Вот, что я скажу, – сказал он. – Можешь пить, сколько хочешь, если останешься там, – он постучал по котелку костяшками. – Вот. Пей.

Юн раскрыл рот.

– Что?

– Ты из Царства Земли. Если ты – тот, кем себя зовешь, то тебе не должно быть сложно магией воды притянуть воду к своему рту.

– Справедливо, – начальница шахты хитро улыбалась. Она медленно сделала глоток из своей чаши.

Хотя Гоу злился на владельца чайного домика до этого, потрясенное молчание Юна развеселило и его.

– Давай, повелитель стихий! – завопил он. – Разве ты не хочешь пить?

В ушах Юна звенело. Он словно задержался у фейерверка, засмотрелся на горящий фитиль, а теперь страдал после взрыва.

– Вы просите доказать, что я – Аватар, – хрипло прошептал он. – Ради воды.

И все. В Юне больше ничего не осталось. Он ничего не мог дать. Он поднял дрожащий палец.

– Я рисковал жизнью за тебя, – он указал на Гоу. – Я рисковал жизнью, чтобы спасти ваши жизни. Ты бы не стоял тут, если бы не я.

Глаза Гоу расширились. Он попытался возразить, но что-то помешало его словам прозвучать. Владелец и начальница шахты выглядели так, словно хотели посмеяться над ним, но Юн пронзил их взглядом.

– И вы двое. Вы не могли… не смогли просто помочь мне.

– Эй, – женщина вдруг увидела обрыв за дверью, которую они открыли. Она отодвинула стул, задев стол. Ее чашка перевернулась, содержимое пролилось на пол. – Ты… можешь забрать мое. То, что осталось, – она неуклюже сжала свою чашу, но смогла поймать только крышку, а не ручку. – Бери.

Было поздно.

– Я посвятил жизнь таким, как вы, – сказал Юн. Он не понимал, смеялся, плакал или давился звуками ярости. Человеческая речь смешалась с чем-то еще. – Я хотел, чтобы вы процветали. Я так старался.

За ним раздался грохот. Он увидел, как владелец чайного домика побежал в заднюю часть магазина. Юн провел ладонью по воздуху, и грязные керамические чашки взлетели, как хлыст, стали острием ножа. Они ударили по ногам крупного мужчины, и он со стуком рухнул на пол.

Потерял сознание. Юну придется потом разбудить его. Он повернулся к Гоу и начальнице шахты, они дрожали, прикованные к месту страхом. Он смотрел, как они пытались понять, нравилось ли ему нападать на них.

Он решил, что это было не важно. Юн потянулся над плечом Гоу с заговорщической улыбкой и задвинул шторку на входе изнутри.

* * *

Юн пил затхлую воду из ведра с толстыми стенками. Она лилась на его грудь, на землю перед колодцем. Лучше он еще ничего не пил.

Он налил немного на лицо стража, лежащего на земле у его ног. В отличие от некоторых, он делился находкой.

– Как тебе вода губернатора? – спросил он. Жидкость лилась по стеклянным глазам трупа и собиралась в открытом рту.

Город вокруг него был тихим. Все, кто мог бежать, сделали это. Ему придется научиться управлять энергией, если он не хотел, чтобы люди убегали от него.

Юн вытащил еще ведро воды, налил себе на голову, повторяя процесс, пока с него не перестала стекать красная вода. Он бросил ведро в сторону и услышал пустой стук.

«Видишь, Киоши? – подумал он. – Я могу мыться без горячей воды».

Подруга манила его из другого конца мира. Хоть он не знал детали, он был убежден, что постоянная связь была между духом, забравшим его, и Аватаром. Киоши была Куруком. А он… был тем, кем был.

– Что ж, – громко сказал он, хотя никто не слышал. – Похоже, меня уволили.

Может, это было к лучшему. Ему нужно было свободное время, ведь у него появился список дел. Личных дел, с которыми нужно было разобраться. И сначала нужно было выразить уважение Цзянжу.

Юн нашел новую цель и пошел по дороге, посвистывая.

26
Снова дома

Йокоя никогда не была богатой. Но без Цзянжу перспективы деревни стали еще мрачнее, чем Киоши помнила в детстве. Призраки мудрецов, которые пали тут, еще не скоро отпустят пристань в плесени, каменистые поля, обветренные дома.

Прошел месяц с «победы» Зорью. Киоши медленно шла по городу, брела по своему прошлому. Ее мутило, она зря вернулась, когда заявила, что порвала связи с Йокоей после смерти Кельсанга. Она всегда будет из этой деревни. Только дома можно было ощущать себя так плохо.

Она миновала одно из бревен, вбитых в землю в попытке задобрить духов, и покачала головой. Может, те, кто обитал на этом полуострове, были добрыми, их удовлетворяли колья в земле. Дело было не в этом. Духи, как она узнала, были разными и сложными, как люди. Были ужасные, нелогичные, жестокие, безвредные, те, кто говорили с людьми, те, кто заставлял догадываться об их прихотях, как слугу перед тихим ухмыляющимся господином.

Она уловила движение, дети прятались в укрытиях. Они выглядывали из дверей и из-за углов домов, шептались. Она была без макияжа. Они были просто грубыми, какими бывали дети, глядящие на незнакомца.

Взрослые кивали, не прекращая подметать. Удел низших у каждого народа был гонять землю из одного места в другое. Она не сомневалась, что и на полюсах так делали, но со снегом, гоняли сугробы из одного конца деревни к другому.

Хорошо, что она не увидела Аому или кого-то из той группы. А потом она вспомнила причину. Была середина рабочего дня. Жители ее возраста пахали на полях, горбясь над бороздами, или в море ловили рыбу. Она, Аватар, сошла с корабля королевской семьи Народа Огня. Не было логики в том, как мир разбрасывал жизни по ветру.

Она покинула деревню и направилась глубже в полуостров. Дорога сделала резкий поворот за холмом, и она приготовилась к тому, что увидит.

Поместье Аватара во всей его убогости.

Смотреть на результат ее пренебрежения было тяжело. Она не знала, могла ли звать себя чистой. Когда-то яркие стены нуждались в свежем слое краски. Сторожка с окном на юг была пустой, несколько железных гвоздей на тяжелых дверях стали ржаветь. Газон зарос, покрылся сорняками.

Нужно было много усилий, чтобы поддерживать порядок в большом поместье, убирать следы времени. Нужно было много сил, чтобы облик казался застывшим во времени, не менялся. Стоило сдаться, отвлечься хоть на миг, и разрушение продвигалось сильнее, чем ожидалось.

Киоши открыла врата, металлический стон сообщил о ее прибытии. Сад в одних местах разросся, в других засох, одни растения подавили другие. Равновесие было утеряно, или оно приняло облик, не радующий людей. Тонкие лозы обвивали скульптуры снаружи и пустили корни в песок лабиринта медитации. Сорняки заняли место ценных цветов.

Послание для нее было оставлено камешками на земле.

«Я внутри».

Даже с нынешним состоянием дома кто-то должен был встретить ее. Коридоры выглядели заброшенными. Шаги Киоши разносились эхом, деревянные полы скрипели, пока она проверяла все части поместья. Она нашла то, что искала, в столовой.

Юн сидел во главе длинного стола, накрытого перед ним. Он спокойно ел пельмени. Тетя Муи стояла за ним, слезы были в ее глазах.

Все было как за ужином в саду дворца. Киоши тут же захотела спасти заложника, освободить Муи из оков, которыми Юн удерживал ее. Но она не успела, Муи всхлипнула и побежала к ней.

Она врезалась в Киоши и обвила короткими руками ее талию, выше она дотянуться не могла.

– Моя девочка! – она рыдала от радости. – Наконец, моя девочка и мой мальчик дома!

Киоши мрачно смотрела на Юна поверх головы тети Муи. Он смотрел ей в глаза, потягивая чай.

– Этот дом снова будет домом, – Муи всхлипывала, слезы стали мокрым пятном на одеянии Киоши. – Мы уберем в комнатах. Вернутся гости. Вы оба были сердцем этого места. И теперь вы снова вместе. Все будет по-прежнему.

– Да, тетя, – Киоши не сводила взгляда с Юна. Она обняла старушку и похлопала ее по спине. – Все теперь будет хорошо. Я обещаю.

Юн ухмыльнулся. «Врем старикам? Как низко».

– Тетя, – сказал он. – Нужно устроить ужин в честь возвращения Киоши.

– Да! – глаза тети Муи радостно засияли. – Конечно! Мне нужно сделать закупки в городе. Что бы ты хотела поесть, милая?

– Стебельные грибы, – твердо сказала Киоши. Муи обыщет всю Йокою, пока не поймет, что не могла их найти. Это даст Киоши больше времени.

Муи кивнула, не растерявшись. Она поспешила к дверям, замерла на пороге, еще раз улыбнулась своим детям и скрылась в коридоре.

Юн дал тете Муи покинуть поместье, а потом заговорил:

– Ее не будет какое-то время, – сказал он. – И она дала выходной оставшимся слугам. Дом должен быть пустым, – он бросил в рот последний пельмень и опустил палочки, задумчиво жуя. – Если я и скучал по чему-то в этом месте, то это по блюдам тети. И что ты делала последние пару недель? – сказал Юн, доев. – Овладевала состоянием Аватара? Или тайной боевой техникой, которую хотела использовать против меня?

– Я училась исцелению. Наставница говорит, что я учусь быстрее всех, кого она видела.

– Так ты посмотришь мою руку? – он повел плечом, которое ранила Хей-Ран. Наверное, поэтому он не появлялся какое-то время, но плечо уже не беспокоило его. – Ты попытаешься улучшить мое состояние?

Теперь, похоже, они оба были готовы.

– Нет, Юн, – сказала Киоши. – Я тут, чтобы убрать тебя.

Юн прислонился к столу, подпер рукой подбородок, заинтересованный таким поворотом.

– Тебе нельзя показываться на публике, – сказала Киоши. – Зорью смог разобраться с ущербом, который ты нанес стране Огня, но если ты появишься сейчас, страна развалится.

– И? Мне плевать. И хорошо то, что мне это можно. Я привык договариваться, подстраиваться, чтобы люди были счастливы. Но те дни в прошлом. Ты знаешь, что я делал несколько недель, пока рана заживала? Я думал обо всех лжецах и предателях, которых я встретил в четырех странах, которые целовали мне ноги, когда я был Аватаром.

Приятная мысль мелькнула в его голове, и он улыбнулся.

– И я понял, что могу убить их всех, – сказал он. – Это не преувеличение. Если времени будет достаточно, я смогу убить их всех. Я знаю их имена. Знаю, как они связаны. И я знаю, почему они заслужили это.

Киоши надеялась, что уговорит Юна опомниться. Она надеялась, что его гнев утих после того, как он покинул Народ Огня, и он тихо пойдет с ней. Но теперь все было ясно. Гнев Юна не остановится на Цзянжу, Хей-Ран и Лу. В его глазах его подвел весь мир. Он не пытался уравновесить чаши убийствами. Он пытался разбить равновесие.

– Юн, – сказала Киоши. – Ты никуда не пойдешь.

– О? И что ты сделаешь? Отправишь меня в тюрьму в Лаогаи? Запрешь под домом в клетке, как Цзянжу сделал с Сю Пинь Аном?

Так он знал об этом.

– Я не хочу с тобой биться, Киоши, – сказал Юн. – Но ты не оставляешь мне выбора.

Знать правду, что Юном не управлял дух, что это был настоящий он, было больно, как и предупреждал Курук. Говорить с Юном было как вытаскивать занозы. Кусочки плоти отрывались с каждым словом, их нельзя было восстановить. Но это нужно было сделать.

Киоши вытащила веера.

– Я не говорила, что у тебя был выбор.

Он приподнял брови, словно впервые ее увидел. Его подругу будто захватил дух. Юн поднялся со стула и шлепнул по бедрам.

– Хорошо, Киоши. Посмотрим, что получится.

Он тряхнул локтем, как продавец фруктов подбрасывал яблоко, и квадратная каменная колонна пробила пол в столовой, ломая доски. Тяжелый стол упал на бок. Колонна дотянулась до потолка и замерла.

Киоши не дрогнула. Атака была направлена не на нее. Он просто создавал доску для игры, приносил землю, чтобы они могли ее использовать.

Камень пробил дом между ней и Юном, на равном расстоянии. Он склонился в сторону, его улыбка была сигналом. «Вот. Честно для нас обоих».

Словно они оба обезумели, они стали выбивать из колонны камни размером с кулак, метать их друг в друга. Они бросались вслепую. Снаряды Юна бились об стены за ней. Она пригибалась, не прекращала атаку. Юн не уступал ей, пародировал шаги магии воздуха, держась с другой стороны от колонны. Камни свистали мимо ее ушей.

Киоши закончила состязание, толкнув истерзанную колонну в Юна. Она рассекла столовую легко, как палец, открывающий конверт, вырвалась из поместья, и в дыру было видно небо и поле.

Она убрала пыль порывом воздуха. Юна уже не было в одной комнате с ней.

Там было три выхода. Она выбрала тот, что вел в центр дома с множеством комнат и коридоров. Там биться было бы интереснее, так что его Юн и выбрал бы.

Киоши шла и вспоминала путь по поместью, воспоминания становились четче. Она помнила, какие половицы скрипели. Знала, где были резкие повороты.

Шип земли вырвался из ближайшей картины на стене, целился в ее голову. Она остановила его грубой силой, подняв веера, превращая камень в пыль в футе от лица силой воли.

– Какая сила! – услышала она вопль Юна.

Она пошла на его голос. Она миновала гору дров, где когда-то взяла кувалду и открыла свое наследие. Дверь кухни, где она ненароком раскрыла первый признак, что была Аватаром. Ниша, где медитировал Кельсанг. Это было ее прошлое. Она должна была это принять.

Киоши завернула за угол, и стена кирпичей преградила ей путь.

– Эй, – позвал Юн с другой стороны. – Ты знаешь, что я не любил, когда ты приходила в мою комнату.

– Я и не приходила, – сказала Киоши, не оборачиваясь. – Даже когда получила дом.

– Спасибо, – он подходил к ней сзади. – Эта мелочь для меня важна.

Она направила ногу в него, поток воздуха вылетел из ступни. Этот ветер мог сбить все в коридоре. Она услышала грохот об дальнюю стену и посмотрела. Сила ее магии земли сорвала свитки картин и столики в коридоре и разбила их. Юна не было.

– А я все думал, когда ты нападешь другими стихиями, – сказал он близко. Он знал дом хорошо, как и она, каждое потайное место. Этот дом был его дольше, чем ее.

Киоши прошла в дальнюю часть дома, где тянулась тренировочная площадка. Она вышла в пустой двор. Пахло гниющей соломой из тренировочных кукол, портящейся от того, что их не использовали. Многие глиняные диски разбились сами из-за холода и жара, стали из коричневых белыми.

Она прошла в центр, открытая для атаки со всех сторон.

– Юн, – сказала она. – Можно тебе кое-что сказать?

– Конечно, – эхо отражалось от стен, мешая понять, где он.

– Пора отпустить, – Киоши опустила руки. – Убьешь ты меня сегодня или нет, тебе нужно отпустить то, что произошло.

Юн вышел из одной из ниш. Он помрачнел, эмоции на лице не удавалось различить. Волна злобы, осязаемой, как стихии, полилась от него, жуткая неправильность, которую она ощутила, когда он впервые вернулся в мир живых.

– Отпустить? – прорычал он. – Отпустить?

Она пыталась подобрать слова, которые помогли бы ему, но задела за больное.

– Тебе хватает наглости говорить это после того, как ты помогла мне убить Цзянжу? – кричал Юн. – Ты получила, что хотела, Киоши!

Она закрыла глаза и дала жестокости его эмоций хлынуть на нее. Это была ее проверка. Когда она открыла глаза, она все еще прочно стояла на ногах.

– И это не принесло мне покоя. Неправильно, что тебе врали, Юн. Цзянжу поступил неправильно. Но его нет. И хоть тебе больно, хоть ты злишься… тебе придется жить с этим. Ты не можешь вымещать это на других.