Текст книги "Тень Киоши (ЛП)"

Автор книги: Ф Ц Йи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

15
Интерлюдия: Выживание

Юн вскинул руки, когда Отец Светлячок напал на него.

«Вот и все, – подумал он. – Вот и конец», – юноша, который оказался ничем, просто пропадет без следа.

Но тело было сильнее воли. Из памяти и тренировок его мышцы и кости помнили позы, и его жест капитуляции стал Кулаком, пробивающим небо, апперкотом.

Земля. Земля любила его, когда этого не делал никто. Он должен был знать даже в этот миг, что его стихия не бросит его. Сосредоточенный залп грязи и камней ударил Отца Светлячка по глазу. Дух завизжал, его атака приостановилась.

Юн в шоке смотрел на свою ладонь, словно он впервые использовал магию земли. Слезы выступили на его глазах, мешали видеть.

– Смотри-ка, – он вытер лицо рукой и шмыгнул носом. – Я могу тут использовать магию.

* * *

«Дуэль шла три дня и три ночи», – так говорили бы о его истории люди.

Честно говоря, он не знал, как долго бился с Отцом Светлячком. Время тут шло иначе. Он помнил, как полз на четвереньках по краю трясины, хотел прижаться губами к краю лужи, хотел пить больше, чем защищаться. Но слизь перекрыла путь, заставляя его повернуться и биться. Это был уже не бой хищника и добычи, тут победил бы тот, чья ненависть и упрямство были больше.

Юну нужно было решить, какие части тела он мог отдать, словно он был куклой, как те, на которых тренировались он и мастер Амак. Вывихнутый локоть был лучше сломанного ребра. Кровотечение на голове было не таким страшным, но нужно было защищать артерии. И он не мог терять сознание, от усталости или от удара.

Он старался в бою. Он бил по духу колоннами из камня, сыпал в него облаками камешков, почти поймал его огромной ладонью из грязи. Порой в бою он ощущал надежду, она словно лучами солнца заглядывала в этот мир. Каждый раз, когда он попадал по духу и ранил его, он уменьшался. Это отмечало прогресс.

– Итак, – прохрипел Юн во время затишья, согнувшись и переводя дыхание. – Как мне быть с Куруком? – его кровь и пот капали с кончика носа на землю. – Я думаю, я наравне с ним в магии земли.

Его враг продолжал двигаться сквозь деревья, но медленнее. Дух потерял контроль почти над всей слизью. У него стало меньше оружия.

– Дерзкая мелочь. Если бы Аватар Курук не ослабил меня годы назад, я бы мгновенно покончил с тобой.

– Но я тут! – закричал Юн, тратя ценный воздух, мучая уставшие мышцы. – Так что тебе не повезло!

Отец Светлячок рассмеялся, зная, что Юн мог обращаться к кому-то еще.

– Да, – дух обдумывал свои слова. – От тебя больше проблем, чем должно быть. Есть еда, которую добыть проще.

Он замер меж двух худых стволов, прищурился задумчиво. Отец Светлячок начал бой, будучи размером с колесо кареты, но теперь был не больше крупной тыквы.

– Как насчет перемирия? У меня есть предложение.

Юн был хорош в магии земли, пай-шо и заключении сделок. Он прижал большой палец к ноздре, высморкал из другой комок крови.

– Я слушаю.

– Я могу дать тебе часть своей силы. Ты сможешь создать проход между мирами людей и духов. Взамен ты приведешь ко мне людей. Не много. Я не хочу стать известным.

«Я могу вернуться домой», – Юн не хотел жертвовать невинными, но было важно услышать условия другой стороны, даже если они были возмутительными.

– И что произойдет? Чтобы ты передал мне эту силу?

– Нашим формам нужно переплестись, но лишь на миг. Это простое физическое действие.

– Ты… захватишь меня? Пройдешь сквозь меня?

– Называй, как хочешь. Главное нам обоим убрать защиту так, чтобы слиться.

Дух стал щедрым, пока объяснял, и раскрыл больше, чем нужно было.

– Ты можешь заметить изменения в физическом облике после этого, но это не беда. Ты станешь сильнее.

Юн слышал обоюдоострое заявление. Но он не переживал из-за внешности. Он терпел боль в руке, поднял ладони. Он не делал резких движений магии земли.

– Я согласен.

Отец Светлячок расслабил щупальца. Слой слизи покрыл землю.

– Подойди ближе.

Юн медленно приблизился. Зубы гремели под его ногами, слизь цеплялась к пяткам. Отец Светлячок устроился между веток дерева, пульсировал в предвкушении. Ветки вокруг него, казалось, были частью его лица. Во время их боя он не покидал укрытие рощи. Юн помнил, что дух предпочитал оставаться в каменном туннеле, который Цзянжу открыл в горе Сишаан. Незащищенный глаз нуждался в глазнице.

Радостная энергия доносилась от духа, обещая ужасное преобразование, растворение и перерождение личинкой в коконе. Дух открылся ему. Он готовился к сделке.

Как и Юн.

Он вытянул руки. Земля в роще последовала за ними. Верхний слой с корнями деревьев сдвинулась вправо и влево, разделилась посередине, и эта линия проходила под Отцом Светлячком.

Дух вдруг лишился одежды и защиты от приема магии земли. Он упал на новый уровень земли, который создал Юн, и взвыл от удивления.

Юн чуть не сделал это же. Такой прием забрал все его силы. Киоши легко сделала бы это. Но усилия, потраченные на перемещение земли, чуть не убили его.

Оставался последний шаг. Он соединил руки, будто в объятиях, и поймал Отца Светлячка в тиски из земли. В хватке камня дух еще сильнее уменьшился.

– Мерзкий мальчишка! – дух дрожал от бессильной ярости. – Я предложил тебе силу, а ты опустился до обмана? Даже Курук не опозорил бы себя так… а-а-а!

Юн сжал большой палец и указательный. Камни подвинулись ближе.

– Молчи о Куруке.

Под давлением Отец Светлячок сжался до размера морской сливы.

– Стой! Без слияния со мной ты не сможешь вернуться домой!

– Знаю, – Юн взял уменьшившийся глаз с камня. Он был влажным и липким как морская слива. – Просто это будет на моих условиях.

– Что ты делаешь?! – завизжал в его пальцах Отец Светлячок, он оставался громким и в таком размере.

– То, что ты собирался сделать со мной, – не давая себе времени на размышления, Юн бросил глаз в рот.

* * *

Сфера лопнула между его зубов. Горькое желе окутало его язык, крик прозвенел в его теле, кости дрожали как струны эрху. Тучи над головой поспешили за горизонт. Он ощущал, что деревья стыдливо прятали лица.

Ему не нужны были слова мудреца, чтобы понять. Объединение с бессмертным существом таким кощунственным образом создало постоянную дыру в плетении. Это было преступление против порядка. Ужасное нарушение духовного баланса.

Юн проглотил и позволил переменам охватить его. Он не был привередлив в еде.

16
Смирение

Киоши и Ньяхита бежали по горе так быстро, как только позволяли его старые кости. Паника сделала его удивительно быстрым.

– Духи говорят не так явно, да? – кричала она ему. Киоши проехала по влажным камням, чуть не подвернув лодыжки. Она все отдала бы, чтобы скрытые силы, отвечающие за движение мира, не показывались в ее жизни.

– Это не послание духов! Это объявление войны! Если Саовон или Кеосо увидят это, Северный Чунг-Линг утонет в крови!

Он был прав. Чеджин старался создать образ того, кого любили создания вне физического мира. Резкое появление этого послания разозлит сторонников Зорью и придаст смелости его последователям. Если один флаг не на месте мог вызвать драку, то провокация такого размера могла привести к восстанию.

Вряд ли духам было дело до того, какой брат сидел на троне. Обучение Чеджина в Высшем Храме даровало ему благосклонность островов? Он заключил некую сделку? Несмотря на ее видения, на врага, от которого она пыталась спасти Юна, она не могла поверить, что духи написали бы чье-то имя на земле, как хулиганы. И Ньяхита поддерживал ее мнение.

Она понимала, что не могла убрать послание. Только если разрушит весь склон или подожжет оставшиеся посевы голодной деревни. Она видела наглую усмешку Чеджина, дразнящего ее, пока бежала. «Аватар не может бороться с историей».

Она и Ньяхита спешили к неминуемому. Когда они добрались до центра деревни, потрясенные люди уже выходили из домов и смотрели на огромную надпись.

Ньяхита остановился и согнулся, уперев руки в колени.

– Опоздали, – сказал он, тяжело дыша. Трюки с газом плохо сказались на его выносливости.

– Найдите моих друзей и расскажите о произошедшем, – Аватар понадобится в деревне. Представители кланов Саовон и Кеосо стали собираться там.

С одной стороны площади пришел Саншур с очень большой группой хулиганов. Этих мужчин со шрамами от боя Киоши не видела на ярмарке или в деревне. Судя по тому, как они себя несли, они были закаленными бойцами или стражами из других поселений на острове Шухон. После прибытия Хуазо Саншур попросил поддержки у клана.

Саовон заняли противоположную сторону, радовались тому, что принес рассвет. Люди за Хуазо и Коулин смеялись, указывая на волю духов. Было еще рано надевать доспехи, так что они были в летних одеяниях с широкими рукавами и рисунками ярко-красных и белых каменных камелий. Разница между чистой и яркой одеждой Саовон и лохмотьями местных жителей Кеосо вызывали подозрения, что выбор одежды был насмешкой.

– Саншур! – крикнула Хуазо. У нее был сильный голос, когда нужно, как для ее изящного вида. – Смотри, что оставили духи!

– Духи – ничто! – закричал Саншур, его лицо было алым, как накидка Хуазо. – Запомните мои слова, это всего лишь обман Саовон! – его гнев не мог скрыть факт, что он говорил от лица всей деревне, хотя не все жители были верны Кеосо. Он боялся пятна, которое оставит на его клане это послание.

Люди, которые боялись за свой облик, действовали резко, и Саншур в этом не отличался от парня в Лунгкау, напавшего на Киоши с ржавым дао. От его сигнала бойцы Кеосо шагнули вперед.

Хуазо не дрогнула. Она усмехнулась племяннице, словно намекая, что хотела боя не меньше Саншура.

– Почему бы нам не спросить у Аватара, как понимать эти символы? Она там. Аватар Киоши! Вы же умеете читать? Как нам понять это чудо? Может, наш любимый покойный Лорд Черью говорит с нами?

Киоши пыталась придумать ответ, от которого она звучала бы авторитетно в деле духов, но и который изменил бы исход, к которому стремилась встреча, но она ничего не могла сказать так громко, как надпись на склоне. Она выбежала на сужающийся участок между двумя кланами.

– Назад! – закричала она. Воспоминания Курука были для нее спектаклем, но тут она была актрисой, а не зрителем. И плохое выступление могло привести к национальной катастрофе. – Я хочу, чтобы все немедленно вернулись в свои комнаты.

– Верно, тут ведь не на что смотреть! – завопил мужчина из Саовон.

– С дороги, Аватар! – заорал Саншур. – Это не дело чужестранки! На оскорбление такого размера нужно ответить, даже если это священный день!

Табу насчет агни кай во время фестиваля работало против нее. В другое время года кланы отстояли бы честь с помощью дуэли. Без этого ритуала ситуация грозила перейти в нечто опасное и неизвестное.

Хуазо стояла. Ее люди устремились мимо нее, как река вокруг камня. Коулин шагала во главе, старшие воины клана Саовон были уверены в ней, как в своих копьях.

Киоши услышала шаги, спешащие к ней сзади. Ранги. Кивнув, телохранительница шагнула ближе и прикрыла ее сбоку, подходя к Аватару как рукоять к клинку. Она выглядела утомленно, словно всю ночь переживала из-за духовных испытаний Киоши. Но она была тут, слава звездам. Вместе у них был шанс сохранить мир.

Два клана подступали, ловя их в тиски.

– Слушайте Аватара! – закричала Ранги, обращаясь к Кеосо. Как представитель Народа Огня из нейтрального клана, она могла уладить проблему. – Киоши – маг огня высокого уровня, приближенная к короне, и ей известно, что передают духи! Вы должны уважать ее, как относились бы к Сцето!

Она повернулась к клану Саовон и ее бывшей однокласснице.

– Коулин, – тихо умоляла Ранги. – Помоги нам остановить это. Тебе не нужно страдать из-за планов твоей тети. Я прошу тебя.

Коулин подняла руку, остановила наступление Саовон. Она подошла одна, замерла перед Киоши и Ранги и тепло улыбнулась им.

– О, Ранги, – добавила она. – Моя дорогая подруга.

Она понизила голос, чтобы ее слышали только Киоши и Ранги. Милые черты лица Коулин исказило презрение, такое сильное, что оставило морщины на ее лице.

– Конечно, дочь опозорившегося остриженного животного опустилась до мольбы, – прошептала она с пылом убийцы.

Ранги моргнула. Она кивнула. Киоши не успела остановить ее, она ударила Коулин по челюсти.

* * *

Саовон нашли повод для нападения в атаке Ранги. Кеосо последовали примеру. Вокруг Киоши ревели и нападали члены кланов-соперников.

Она все еще пыталась понять, что произошло, когда мужчина врезался в ее спину. Она развернулась и отбросила обидчика в сторону, он сбил двух своих товарищей. Или врагов. Группы смешались в драке, и границы между ними пропали. Кеосо и Саовон бились зубами, ногтями, клинками и магией огня.

Киоши развернулась на носках и бросилась в бой, послала порыв ветра в наибольшее скопление людей рядом с ней. Ветер прижал их к земле, как колосья в бурю, но соперники уже бились и продолжили драться в пыли. Тела окружили ее грудой по пояс, словно сугробы, мешали ей двигаться.

Она пробивалась к участку вокруг Ранги и Коулин. Хуазо пропала, оставив племянницу разбираться с этим. Ранги подняла ладонь в сторону Киоши, без слов просила не вмешиваться. Коулин вытерла кровь с губ, ухмыляясь. Удар был сильным, но она ожидала его и хотела.

– Что скажешь? – спросила она у Ранги. – По правилам? Никаких ожогов или кулаков?

– Я об этом и думала, – ответила Ранги.

Они подошли друг к другу. Они не стали биться изящными взмахами рук и ног, в стиле, который Киоши привыкла видеть от магов огня, а схватили друг друга за шею и стали жестоко биться коленями и локтями.

Первая вспышка жара заставила Киоши подумать, что они нарушили запрет фестиваля. А потом она вспомнила, что умелые маги огня могли вредить своей магией и при ударах. Каждый раз, когда Ранги и Коулин ударяли друг друга коленом по ребрам или локтем в висок, они посылали шоковые волны, от которых зубы Киоши дрожали.

Они не могли долго продолжать так. Они поглощали удары друг друга голенями и предплечьями, их кожа краснела. Коулин попыталась ударить лбом по глазу Ранги, но промазала, оставив порез на скуле.

Ранги отшатнулась, колени дрожали. Коулин напала, готовая использовать преимущество. Но она попала в ловушку. Ранги получила больше пространства, отвернулась от Коулин и прыгнула в воздух.

Этот ход узнали бы редкие, но Киоши его знала. Техника ходьбы, но не такая, как Ранги сделала в бухте Хамелеона. Огонь вырвался только из одной ступни, толкнул ее в сальто назад, придав скорости и силы. Ее колено обрушилось на голову Коулин как молот.

Коулин потеряла сознание раньше, чем упала на землю. Она рухнула лицом вниз, обмякла, как тряпка. Сражение длилось секунды.

Ранги, тяжело дыша от усталости и боли, но оставаясь спокойной, подползла на коленях к Коулин. Без колебаний она перевернула девушку и подняла кулаки, чтобы ударить по беспомощному противнику.

– Что ты делаешь?! – закричала Киоши. Она оттащила Ранги от Коулин.

– Я… – Ранги пыталась найти ответ. Ужас сдавил ее, разум догонял тело. Она посмотрела на битву, которую начала на площади города, а потом на Коулин, которая не двигалась. – Я…

Киоши видела, как Ранги начала бой на платформе лей-тай, но то был продуманный ход, а не срыв. Если безумие из-за чести семьи могло вывести из себя сдержанную Ранги, то страшно было подумать, что случится, если эта жестокость вырвется за пределы Северного Чунг-Линг и острова Шухон.

– Отнеси ее к сифу Атуат! – приказала Киоши.

Ранги, еще не придя в себя от шока, схватила Коулин под руки и закинула на свои плечи. Она пошла среди сражающихся, стараясь отыскать открытые участки. Киоши пришлось довериться удаче и тому, что осталось от чести клана, в надежде, что на них не нападут сзади.

Она не могла использовать землю в этом хаосе, не нанеся серьезные раны противникам. Она стала разнимать членов Кеосо и Саовон голыми руками, отбрасывать противников подальше друг от друга. Порой приходилось сперва столкнуть их лбами. Она пробиралась сквозь толпу пара за парой, создавала мир грубой силой.

Киоши заметила, что Джинпа шел к ней, подавляя жестокость своим способом. Многие драки прекращались при виде него, аура воздушного кочевника успокаивала их. Тех, кто не унимался, он разнимал посохом, бил их по голеням и ладоням, как злой учитель, пока они не отпускали врагов.

– Аватар! – закричал он. Их объединенные усилия медленно срабатывали, и она уже могла слышать его, шум стал тише. – Атуат устроила полевой госпиталь в одном из ресторанов, – он указал на здание ближе к стороне Саовон. – В нашей гостинице не хватает места для раненых. Ранги сейчас там.

Зеваки из деревни уже тащили пострадавших воинов в ту сторону. Киоши хотела сказать Джинпе, что он постарался, что их команда, несмотря на унижения и поражения в Северном Чунг-Линг, постаралась хорошо. Но она огляделась, увидела, что драка угасала, и не ощутила уверенности. В голове гремела мысль, что все в деревне были тут, смотрели на бой, участвовали в нем или приходили в себя после него.

Ей стало не по себе.

– Где Хей-Ран? – сказала она. – Кто с ней?

– Она в нашей гостинице… одна, – Джинпа тоже осознал это и выругался, хоть это и не подобало его народу.

Весь этот спектакль. Лучшего отвлечения не придумать. И зачем Юну менять тактики, если она все еще попадалась на его уловки?

Киоши устремилась к гостинице, в которой еще ни разу не спала, сбивая мужчин, шагая по ним в спешке. Джинпа отстал, его сбил случайно попавший по шее локоть Саовон. Не было времени ждать, пока он поднимется на ноги и отряхнется. Ей нужно было к Хей-Ран.

Улица, которой она пыталась достичь, лежала в нескольких кварталах от площади. Она отдалилась от шума, и призрачная тишина опустилась на нее плащом. Ее шаги и неровное дыхание были громче ударов костяшек по кости, которые она слышала до этого. Она нашла угол, где вчера мужчина чуть не пробил голову племянника, и вошла в гостиницу.

Внутри было тепло, уютная комната была хорошо освещена. Это заведение было глубоко в городе, так что подушки и накидки на поверхностях украшал крылатый пион. Доска для пай-шо из потертого дерева стояла по центру комнаты. С одной стороны сидела Хей-Ран. С другой – Юн.

– Не двигайся, Киоши, – сказал Юн. – Она сейчас в смертельной опасности, – он смотрел на доску, игра была на середине. Он заставил мать Ранги играть в это.

Вместо наряда Царства Земли Юн был в форме Саовон, каменная камелия украшала плечо. Он пробрался в хаосе, слившись с толпой. Никаких трюков с магией. Просто навык, который он выучил у женщины, сидящей напротив него.

– Киоши, помни, что я говорила, – сказала Хей-Ран с прежней спокойной решимостью, с которой обрезала волосы и лишилась чести. Теперь она была готова отдать то, что у нее осталось. – Помни, что важно. Ты не получишь шанса лучше.

Юн опустил фишку с резким стуком на доску, что означало, что фигуры были сделаны из качественного камня.

– Моя победа в восемнадцать ходов, сифу, – сказал он. – Нет смысла продолжать. Это конец.

Хей-Ран согласно кивнула.

Фишки взлетели с доски, слушаясь ладони Юна, его движений. Они тут же слились в длинный тонкий шип, который он направил на шею Хей-Ран.

Киоши закричала и вскинула руки, толкала кинжал магией земли, но Юн удерживал хватку на камне. Его магия боролась с ее, как было у нее с Цзянжу в каменном чайном домике в Цинхао.

Но Юн был теперь сильнее Цзянжу. Несмотря на сопротивление Киоши, он вонзил кинжал в горло Хей-Ран.

17
Слабость

Под визг Аватара Юн и Хей-Ран смотрели друг на друга. Он сжимал каменный шип, словно хотел поддерживать физическую связь с ее смертью, как обнимал Цзянжу, убивая его. Он улыбнулся ей на прощание.

Но Хей-Ран не была готова прощаться. Ее бронзовые глаза вспыхнули. Кровь текла из раны, она схватила запястье Юна. Она задыхалась, спина напряглась, но Хей-Ран притянула его ближе. Кинжал вонзился глубже в ее тело.

Юн нахмурился, не ожидая этого. Он пытался убрать руку, но не мог. Хей-Ран впилась в него железной хваткой. Алые струйки стекали с ее губ, но она не сводила взгляда с бывшего ученика. Хей-Ран подняла ладонь, и с усилием, которое убивало ее так же, как и кровь в легких, призвала шар огня.

С огнем в ладони она выглядела на Лорд Огня на портрете, непобедимый до конца. Она толкнула ладонь к Юну.

Он смог вырваться и увернуться, огонь не успел пробить его тело. Его плечо все-таки загорелось, и он зашипел от боли, толкнул Хей-Ран на пол, и кинжал выпал из раны с жутким влажным звуком. Он взбежал по лестнице, ведущей на второй этаж гостиницы, держась за горящую руку.

Киоши не могла остановить его. Она забыла о миссии, план был ничем. Ей нужно было помочь матери Ранги. Она подбежала к Хей-Ран и попыталась сосредоточиться на ране, понять, что делать дальше.

Ярость на бледном лице Хей-Ран была только для Аватара.

– Иди… за… ним! – кровь булькала в ее горле.

Юн решил сбежать через второй этаж. И он был ранен. Киоши могла поймать его, взбежав по пыли, ее тайное преимущество от Летающей оперы позволяло ей быстро бегать по крышам. Но тогда она оставила бы Хей-Ран умирать от потери крови. И Ранги потеряла бы мать.

Она собрала свои рукава и прижала их к горлу Хей-Ран. Кровь текла сквозь ее пальцы, а с ней и надежда. Киоши ощущала волны крови, поняла, что они двигались в такт с биением сердца. У нее не было времени.

Она подняла Хей-Ран с пола, собираясь унести ее.

– Н-нет! – пролепетала директриса. – Киоши! – возмущение еще раз вспыхнуло в ее глазах из-за слабости Аватара, и они закрылись.

Киоши отказалась от шанса выполнить долг. Она не могла сделать то, что нужно было. И ее ждали последствия за то, что она выбрала личную симпатию.

Но сейчас ей нужно было удерживать мать Ранги как можно крепче. Она подняла Хей-Ран и выбежала за дверь, устремилась не в ту сторону, куда побежал Юн. Им нужно было чудо. Одно такое было на другой стороне города.

* * *

Киоши сидела в лапшичной «Коралловый еж» с Ньяхитой и Джинпой. Ресторан был закрыт на праздники, и там было тепло, печи были холодными. Длинные деревянные столы занимали почти все место. Они заплатили хозяину круглую сумму, чтобы занять и его жилище сверху, где Атуат работала над Хей-Ран, Ранги была рядом с ними.

Киоши посмотрела на темный стол, Джинпу и Ньяхиту, мирного воздушного кочевника и ложного мудреца Огня. Они были бы ее советниками, если бы обстоятельства были обычными. Странное из них вышло трио.

– Похоже, бой приостановлен, – сказал Джинпа. Он уже давно искал, что хорошего сказать.

– Это временно, – сказал Ньяхита. – С обеих сторон слишком много раненых. Хуже, несколько младших и глупых бойцов встретились вне площади и нарушили табу на безвредное применение магии огня во время праздника. Саовон и Кеосо будут какое-то время зализывать раны, а потом конфликт выйдет за пределы Северного Чунг-Линг. Каждый клан думает теперь, что у них есть причина атаковать.

– Мы ничего не можем поделать? – спросил Джинпа.

– Так выглядит начало войны в стране Огня, – сказал Ньяхита. – Если агни кай и выступления Аватара не сработали в прошлом, вряд ли они сработают теперь.

Киоши прислонилась лбом к костяшкам, смотрела на завитки дерева на поверхности стола. Ситуация меж кланами-соперниками уже была опасной, но ее решение прибыть в Северный Чунг-Линг нарушило равновесие в стране. Она была виновата в том, что произойдет.

И она не использовала шанс, данный Хей-Ран, чтобы одолеть Юна. Она нарушила обещание Ранги уберечь ее мать. Она не могла ошибиться в чем-то одном, как было у многих людей, разрушения из-за нее задевали всех вокруг.

– Сколько времени нужно, чтобы начались настоящие сражения? – спросила она.

– Несколько дней, – сказал Ньяхита. – Если есть план, лучше бы ему быть простым и быстрым.

У нее не было плана. У нее ничего не было.

Атуат спустилась, вытирая руки чистым полотенцем. К счастью, на нем не было крови.

– Она разъярена из-за тебя, – сказала лекарь Киоши.

– Кто именно?

– Обе, – Атуат указала большим пальцем на лестницу, наверху ждали мать и дочь. – Я бы не хотела быть сейчас на твоем месте.

Ей оставалось только храбриться. Киоши приняла сочувствующие взгляды Джинпы и Ньяхиты и пошла проведать Ранги и Хей-Ран.

Она ощутила, что в комнате было жарко, до того, как вошла. Киоши шагнула в спальню и увидела Хей-Ран на маленькой кровати, толстый слой бинтов покрывал ее шею. Она была бледной от потери крови, и это только сильнее оттеняло гнев в ее глазах. На столе рядом с ней был кусочек доски из сланца и несколько брусков мела, взятых у досок с заказами с первого этажа ресторана. Видимо, так она общалась с Атуат и Ранги, ведь не могла говорить из-за раны.

Ранги стояла у изножья кровати, такая напряженная, что Киоши задалась вопросом, что Хей-Ран раскрыла ей о разговоре, который произошел между ними в конюшне дворца о попытке выманить Юна.

– Ты использовала мою мать как наживку, – прошипела Ранги.

Видимо, все.

– Я была против плана, – слабо сказала Киоши.

– Да. Но не перечила. Нейтральный дзинг, да? Ты молчала и не говорила, что она решила пожертвовать собой. Ты сказала бы об этом над ее трупом? Тогда я узнала бы об этом?

Ее слова не совпадали с мыслями Киоши. Но мысли не имели значения. Только поступки и их результаты.

– Ранги, пожалуйста! Мне очень жаль!

– Не надо извиняться, – сказала Ранги. – Ведь отныне я ничто для тебя. Слышишь, Аватар Киоши? Ничто, – она прошла мимо Киоши и побежала вниз по лестнице.

Киоши едва видела, как она ушла. Она была потрясена тем, как Ранги назвала ее. Она не помнила, чтобы Ранги хоть раз за время их знакомства называла ее «Аватар Киоши». Ни в Йокое, ни в бухте Хамелеона, ни в Хуцзяне, ни в Зигане. И эти слова с ее губ были как клинок, холодный, острый и смертельный.

Тело Киоши содрогалось. Она хватала ртом воздух, все внутри сжималось. С тех пор, как Цзянжу забрал Ранги, она переживала из-за опасностей, которые могли разлучить их. Она и не думала, что потеряет ее, сказав что-то не так или промолчав не вовремя.

Она не могла дышать. Не хотела. Она не видела будущего. Она снова была в плену, как в воспоминаниях Курука, смотрела на то, что было невыносимо наблюдать.

Что-то метко стукнуло Киоши по лбу. Что-то белое упало на пол, оставляя белую пыль. Хей-Ран бросила в нее кусочек мела.

Директриса подняла свою доску и постучала по поверхности, показывая Киоши, что она написала.

«Хватит паниковать, – было там. – Она тебя не бросает».

– Н-но она сказала… – Киоши лепетала, была на грани того, чтобы порваться по швам и пролить содержимое в море.

Хей-Ран закатила глаза, вытерла доску и написала больше на ней новым кусочком мела. Ее ладонь двигалась так быстро и умело, что она могла опередить некоторых говорящих. Она все-таки была учителем.

«Она многое говорит. Да, она злится на тебя. Но это не значит, что она уйдет навсегда».

Просто Ранги ушла так, что звучало, будто это навсегда.

– Откуда вы знаете?

Она стерла надпись и заскрипела мелом.

«Она – моя дочь. Ты думаешь, что хорошо ее знаешь. Я знала ее с рождения, – Хей-Ран повернула доску другой стороной. – Она вернется, подаст знак, что переживает. Обычно она прощает меня за неделю. Дай ей время».

Киоши вытерла лицо, всхлипывая, как ребенок. Было непросто оправиться от такого удара. А если Хей-Ран ошибалась?

Директриса не собиралась давать ей время на размышления.

«Юн?».

– Я обыскала город с несколькими адекватными жителями. Он пропал. Он может быть где угодно на острове Шухон. Или уплыть в море.

«Ты упустила шанс», – Хей-Ран в этот раз злилась меньше. Она просто констатировала факт.

– Я не могла бросить вас умирать. Не могла. Ради Ранги, – Хей-Ран вздохнула носом, хрипя. Выдох потревожил ее рану, и она откашляла розовую слюну. Киоши шагнула к ней, но она подняла руку, показывая, что была в порядке. Она продолжила писать, мел оставлял пыль на сланце.

«Уже не только он толкает нас к войне. Саовон и Кеосо используют этот день как причину сражения. Они скажут, что защищали свою честь».

Киоши смотрела на слова. Она понимала их, но буквы вызвали в ней воспоминание. Ей пришлось потрудиться, чтобы поймать его.

Чтобы помочь себе, она потянулась магией земли, чуть надавила на доску Хей-Ран. От ее магии мел слетел со сланца. С ее уровнем контроля это было лучшее, что она могла сделать. Даже с веерами она не смогла бы создать слова на земле.

Но она знала того, кто мог это сделать.

– Юн работает с Саовон, – сказала Киоши. – Они помогают ему в Стране Огня в обмен на его службу.

Хей-Ран нахмурилась.

«Почему ты так говоришь?» – написала она на очищенной доске.

– Все, что он делал, укрепило положение Саовон и ослабило Зорью. Он унизил Лорда Огня за ужином. Он создал послание на склоне, – как она не поняла раньше? Юна учили убивать, но он любил заключать сделки. Следить, чтобы обе стороны получили желаемое. Саовон укрывали его, пока он мстил, а он склонял политику в их сторону, сея хаос.

«Я не понимаю насчет надписи. Но если окажется, что ты права…».

Место на доске кончилось, и Хей-Ран бросила ее в сторону. Она повернулась в кровати, чтобы писать на стене.

«то Чеджин и Хуазо все это время вели себя позорно. Связь между Саовон и Юном превратит их из клана, который хочет занять трон, в изменщиков. Их будут судить, если такое о них узнают. Другие кланы уважают силу и хитрость, но они не простят то, что Саовон позвали чужака нападать на страну Огня».

Киоши с новым восхищением посмотрела на короткие волосы Хей-Ран из-за жертвы женщины и железного терпения, когда Хуазо унижала ее прикосновением. Если из-за чести проливали кровь, то конфликта можно было избежать, лишив чести.

– Пока это только догадка, – сказала Киоши. – Мне нужно доказать ее.

Она повернулась уходить, но путь преградила Ранги, ворвавшаяся в комнату.

Ранги хмуро посмотрела на Киоши и сунула горячую миску в ее ладони. Там была простая желтая лапша.

– Ты не ела со вчерашнего дня! – завизжала она. Она бросила палочки на пол и ушла так же быстро, как и вошла.

Киоши смотрела на миску. На кухне не было горячих печей, значит, Ранги приготовила это сама с помощью магии огня. Она посмотрела на Хей-Ран, а женщина почти ухмылялась.

«Видишь? Даже быстрее, чем я думала. Ты – все для нее, Киоши».

Она почти исписала мел.

«Моя дочь любит тебя. Значит, и ты – моя дочь. Ты – часть нашей семьи».

Хей-Ран улыбнулась.

«А теперь ешь, пока еда не остыла. Тебе нужны силы».

Киоши согнула дрожащие колени, подняла палочки, не переживая, что они побывали на полу. Лапша была без специй, сваренной из сухой лапши, из-за чего сильно ощущалась щелочь.

Ничего лучше она в жизни не пробовала. Слезы катились по ее лицу, пока Киоши ела. Хей-Ран следила, чтобы она съела все.