Текст книги "Заноза в драконьей лапе (СИ)"

Автор книги: Эйприл Пай

Соавторы: Диана Хант
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Глава 14

– Мариш, – звучит над ухом тихое, вкрадчивое. – Маришка, не спи, замёрзнешь.

– Не-а, мне тепло… – сонно бормочу я, переворачиваясь на другой бок. – Вполне…

– Мариш, мы всё уронили! Просыпайся скорее!

– Вообще всё, что ли?..

– Вообще всё, Мариш.

Смех… Тихий. Далёкий. Снова.

Стоп. Ну точно ведь… снова!

И тут у меня возникает резонный вопрос: та-ак, а он здесь откуда взялся?

Что голосу, который я в первый и последний раз слышала в заходящемся в истерике паланкине перед самым «смывом» делать в нашем с Булей привычном утреннем препирательстве?

Вот именно, нечего!

Будто подглядев в мои мысли, смех оборвался.

Однако тот, кто смеялся не исчез.

Скорее замер в весёлом ожидании... стервец!

Я ощущала его. Совсем рядом! Всей поверхностью кожи… И не только. Я чувствовала, как меняется его настроение… Как весёлое любопытство сменяет интерес. Нескрываемый, неподдельный. Как из пристального он становится жадным… Жгучим.

– Эй! Ты здесь? Покажись!

Ощущаю его улыбку, физически ощущаю… и злюсь! тоже ох как физически.

Ну-ка, каков ты из себя, Капитан-Курсы Интриги?

– …Мариш?

Мм… как же ты сейчас невовремя, Булечка… Мне б ещё секундочку, клянусь, обнаружила б таинственного весельчака!..

– Маришка?

– Вы уронили – вы и поднимайте! – бурчу я, заранее зная, что так легко Буля не отступится: – Зовите, как подымете…

– Мариш, просыпайся, всё на свете проспишь.

– Всё на свете не проспишь, – досадливо вздрагиваю я и… просыпаюсь окончательно.

И тут же понимаю: что-то не так. Совсем не так.

Оторвав голову от подушки, я растерянно заморгала.

– Согласна. Есть от чего плавникам встопорщиться. – Торжествующие хихикнула Буля из зеркального шара, а я… я принялась тереть глаза.

Место, где я проснулась совсем не походило на мою детскую… и уж точно не такого ждёшь от пробуждения после похищения, тем более злыдней чешуйчатой!

Начиная с Були в парящем шаре – связь здесь была просто безупречной! – и бесстыжих размеров ложа, на котором я сама себя с трудом отыскала… нет, серьёзно, на этой арене можно было с комфортом разместить весь наш Зеркарпный переулок! – до бассейна с фонтаном и шкафов, призывно распахнутых… со шмотьём. Чего здесь только не было! У меня в глазах зарябило, как в тот раз, в дедулиной Сокровищнице. Сходства с Сокровищницей добавляли узкие распахнутые сундуки вдоль стен, шкатулки, блеск золота и сияние драгоценных камней... серёжки, кольца, броши, диадемы… одним словом, всё то, что заставляет женское сердце петь. Хм.

– Бу-уль… – Растерянно протянула я, опасливо оглядываясь. – Эт чего?

Раз уж похищение удалось, то вряд ли с целью прибарахлить врага и поправить тому материальное положение? Эх, нет рядом Сени, тот бы уже заверял, что, разумеется, именно так всё и обстоит…

– Не знаю, – призналась Буля растерянно. – Но я чувствую Зеркало Судьбы, Мариш. Оно где-то рядом!

– Ты… крабий хвост, серьёзно сейчас?

– Нет, морской ёж, шутки шучу! Разыграть тебя решила!

Голос Були дрожал, глаза лихорадочно блестели.

Мне стало совестно. Хорошо мне – я дома. А ей там каково?

С достоинством дочери самурая в изгнании Буля взяла себя в руки и произнесла примирительно:

– Ну же, головастик, вставай! Как только ты его найдёшь… я смогу вернуться…

– …Домой. – Добавила она после долгой паузы и голос всё же дрогнул.

А затем произошло и вовсе немыслимое: Буля… закашлялась. Коротко, нооо…

В мгновение ока стартанув со взлётной площадки, которая здесь вместо кровати, я уставилась на зеркальный шар во все глаза.

– Буууль, – протянула я, насупив брови. – Ты чего?

– Ты о чём? – Передёрнула та плечами, избегая смотреть мне в глаза.

Однако сделать вид, что ничего такого не случилось, не удалось.

Она вновь зашлась в кашле, и на этот раз приступ был долгим, затяжным, а кашель... был совсем нехорошим.

– Буль, ты только не волнуйся, – затараторила я, стараясь, чтобы голос не звучал взволнованно… но увы, именно так он и звучал. – Как оно выглядит, это зеркало?

Слушая ответ, я хмурилась.

Не потому, что мне не нравилось то, что я слышала.

Скорее – то, что видела.

Просто Буля никогда не болела. Ну или ни разу на моей памяти...

Впрочем, я, возможно, так и не заметила бы этой её особенности, если бы не один случай…

Это было ещё в далёком детстве. Родители только привезли меня от Були, домой. Я тогда впервые гостила в её поместье, к тому же одна, без старших. Сказать, что уезжать не хотелось – пожалуй, не сказать ничего... А вот родные, казалось бы, стены, вещи давили, перекрывали кислород. Так и раньше было, поняла вдруг я. Желание вернуться обратно толкнуло изнутри, подбросило чуть не вместе с кроватью. Была не была, храбро решила я, выбираясь из-под одеяла.

Обнаружив под кухонной дверью полоску света, я чуть в пляс не пустилась – родители ещё не спали. Набираясь храбрости, я замешкалась. На пару секунд, не больше… но сразу же стало поздно.

Услышав, что именно говорила мама отцу, а точнее «выговаривала» вполголоса, я застыла статуей. Сперва отказывалась верить собственным ушам, а после просто впала в какое-то оцепенение, ступор…

– …Да она всех нас переживёт! – продолжала мама начатый ранее разговор. – Здоровая, как конь! Ты хоть раз видел её с насморком? То-то же. Не болеет старая ведьма, следит за своим драгоценным здоровьем… вот куда наше наследство утекает!  Ещё и зубастая, как акула! Не даёт она, видите ли, в долг, из принципа, а для благотворительности, – как тебе это понравилось? – старой стерве веский повод нужен! Она точно оформит завещание?

– Она обещала. – Отвечал папа. – Но ты знаешь её Условие.

– Знаю я это условие! – Раздражённо фыркнула мама. – Чушь! Маразм вышедшей из ума старухи. Ну какая из соплюшки наследница? Но мы… мы вот что, не будем полагаться на случай… И действовать будем по закону! Я тебе когда ещё говорила на грин-карту податься? То-то же. А ведь в штатах опекун вправе распоряжаться…Голоса за дверью перешли на шёпот – и только тогда я отмерла, смогла снова двигаться. Так и не обнаружив себя, вернулась обратно, в детскую.

Наутро я твёрдо решила считать услышанное сном.

Однако загадочное слово «сштаты» (так мне тогда услышалось) вскоре прочно обосновалось в нашем доме. В родительском исполнении звучание у него было приятным, торжественным…

– …Бабуль, ты же поедешь с нами? В «сштаты»? – спросила я как-то у Були.

По изумлённо изогнутым бровям стало понятно, что о готовящемся переезде Буля не знала. Мне стало стыдно. Я чувствовала себя предательницей, как будто я всё это придумала и затеяла. Однако бабуля не сердилась.

Погладив меня по голове, она ласково спросила:

– А ты хочешь переехать, Марин?

Я пожала плечами.

– Не знаю… С тобой расставаться не хочу. Ни за что.

Усмехнувшись, Буля привлекла меня к себе.

– Рыбка моя золотая… Не волнуйся, Мариш. Мы и не расстанемся. Это невозможно. И, знаешь, что? Мы тоже уедем!

– В «сштаты»? – ахнула я.

Буля хихикнула.

– Намного, намного дальше…

Взгляд её затуманился, голос стал тихим, журчащим.

– На далёкие-предалёкие острова...

– Сказочные?

– Ещё какие сказочные, – серьёзно подтвердила Буля. – Каких там только нет!.. А вода такая лазурная, что в груди всё сладко сжимается, а на душе легко и щекотно… Хочешь?

– Хочу…

– Хотю… – ласково передразнила она, привлекая к себе и целуя в макушку.

Мечтательный взгляд её был устремлён в пустоту перед собой, но я точно знала: в такие моменты Буля видит больше… куда больше.

…Так или иначе, у предков выгорело.

Спустя четверть века грандиозное «переселение народов» всё-таки свершилось.

Баранкины перебрались в вожделенные «сштаты».

А я официально стала «отрезанным ломтем».

Отказа эмигрировать мне не простили. Что там – всерьёз не восприняли. «Помыкается по съёмному жилью, одумается, сама приползёт!» (того, что я как бы и не обещала, да и не скрывала, что останусь, аргументом не сочли) Как выяснилось, на моё медицинско-косметологическое образование вкупе со знанием языков возлагались большие надежды. То, что должно было обеспечить семейству Баранкиных кусок хлеба с маслом и икрой, пока... ладно, скажу, как есть, чем старше я становилась, тем меньше секретничали предки, хоть и гадко это… пока все мы ждём бабулиного наследства… всё это осталось по «нашу» сторону океана. «Одумываться» не спешило, «ползти» куда-то тем более. Ну и, конечно, то обстоятельство, что Буля встала на сторону «неблагодарной» (да кто она такая вообще? тоже мне родственница самых честных правил!), доверия в отношения с предками, и без того натянутые, не прибавило.

И вот я всё это к чему… я, наверное, единственная, из всей семьи, кто так хорошо знал Булю. И я плавник на отсечение даю: она ведь и правда не болела. Вообще. Никогда. Ни разу ещё я не видела её такой бледной и измождённой, с запавшими глазами. А кашель этот!..

Нужно как можно скорее найти треклятое Зерцало!

…Проигнорировав ломящиеся от цветастых тряпок распахнутые пасти шкафов, я прошлёпала вдоль бассейна к двери, из-под которой брезжила тонкая полоска света.

Толкнув дверь, я зажмурилась, таким этот свет оказался ярким.

А когда глаза, наконец, привыкли, брякнула:

– Эм… Здравствуйте.

***

 Дело было не в освещении, как мне показалось поначалу. В отличие от предыдущей комнаты пространство здесь было странным, каким-то бликующим. Это, надо сказать, усложняло поставленную Булей задачу: говоря по-простому, «магический нюх» «отшибало» начисто.

Однако дамочек я разглядела. В шелках, типа кимоно из фильмов про Японию, точнее – про гейш.  только куда более удобных и функциональных. В отличие от несчастных гейш, вынужденных мелко семенить с черепашьей скоростью, эти были будто рыбы в воде. Всего секунду назад нас разделяло расстояние в двадцать шагов – и вот оно сократилось до пары метров.

Необычность пространства мешала определить видовую принадлежность мадам… вот только я знала её наверняка.

Потому что по крайней мере с одной из них мы уже встречались. При драматических обстоятельствах. Той, что увидев меня тоже не смогла удержала на месте челюсть.

Надо сказать, наряд из чёрного шёлка очень шёл юной мурене. Огненная нить звёзд выгодно подчёркивала пылающие нити в её глазах. И без того немного навыкате, теперь они были размером с блюдца. Мурена определённо не ожидала меня увидеть. И теперь не знала, как себя вести.

Впрочем, вторая мурена этого не заметила.

Слишком была поглощена мной, а точнее – моей пижамкой. Не знаю, может фасон приглянулся. Или цвет. А может резвящиеся на розовом киты – каждый из них подвергся чуть ли не паспортному контролю.

Я была не против: пижамка реально зачётная. Вот только мурены – ни одна, ни вторая – не заценили. По мере рассмотрения лица обеих вытягивались. У знакомицы чуть меньше растянулось в итоге. Но всё же.

Я только плечами пожала – и это словно послужило знаком для мурен. Они заговорили. Одновременно.

– Ты ей скажи! – пихнула в бок мою знакомую подруга.

– Нет, ты!

– Ты!

– Нет, ты!

– Я не умею говорить с наружными! Она, может вообще нас не понимает!

– Как будто я умею! – соврала моя приятельница и прокололась-таки: – Да всё она понимает!

Однако вторая вновь не придала значения. Наморщив лоб, мурена прошептала громким шёпотом:

– Она что, не заметила подарков?

Знакомица только глаза закатила. Я, кстати, была с ней солидарна. Там как бы постараться надо, чтобы не заметить… Однако вторая, подумав, выдала поистине гениальное:

– О! Я знаю, в чём дело! Должно быть, дары слишком её ошеломили! Ещё бы! Что, испугалась, глупенькая?

Я только бровь заломила, в упор разглядывая знакомую рыбку.

– Не выглядит она ошеломлённой, – процедила та сквозь зубы.

– Может, она дурочка? – с энтузиазмом предположила её подруга.

С видом приговорённого к смертной казни, моя знакомая глубоко вздохнула.

– Не похожа она… на дурочку.

И на том спасибо.

– Эй! – не унималась вторая. – Ты шкафы видела, а? Шкафчики? Ларцы, сундучки, шкатулки?.. С подарками, понимаешь?

– По-дар-ки, – повторила она по слогам и устало потёрла лоб, вон, как утомилась. – Дары, понимаешь? Она не понимает!

Бедная рыбка чуть не плакала.

– Да всё она понимает, говорю тебе! – Не выдержала мурена в чёрном. – По крайней мере, в прошлый раз прекрасно понимала!

– Давно не виделись. – Поприветствовала я старую знакомую.

На лице лучепёрой проступило крупными буквами: «дёрганный краб тебе за хвост, ТЫ ЧТО ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ?!». Вот только озвучить свой вопрос мурена почему-то не озвучивала.

– Изумительный наряд, тебе очень к лицу. – Пользуясь случаем, сделала я комплимент. – Будь добра, подскажи, что это за место? Где мы? И почему я здесь? Ну, по старой памяти?

То, что мой невинный вопрос останется без ответа, стало понятно сразу. На комплимент (заслуженный!) мурена поморщилась, а на упоминание о знакомстве принялась нервно теребить волосы. Этого делать определённо не стоило: дело в том, что за то время, пока мы не виделись на макушке девушки вновь воцарилось кубло с обломками кораллов, костей – не только рыбьих! – и прочего добра. Стоит ли удивляться, что нервно подрагивающие пальцы запутались в торчащем во все стороны вороньем гнезде?

– Ай! – виновато потупившись, мурена попыталась спрятать выдранный клок за спину.

Я удручённо покачала головой.

Нечёсаные космы были единственным изъяном в облике обеих девушек. В сочетании со струящимся шёлком выглядели они, по меньшей мере, экзотично.

Режим «Сени-эксперта» включился помимо моей воли.

– Не боитесь живность приманить? – осторожно поинтересовалась я у красоток и тут же прикусила язык (сколько уже зарекалась не поминать Сеню всуе!)

И всё же… понятия не имею, водятся ли здесь морские вши, но вспомнив, как выглядят морские блохи, я содрогнулась.

– А? Что сделать? – не поняла та из рыбок, которой не повезло повстречать меня прежде.

Решив сгладить ситуацию, я улыбнулась – как можно лучезарней – и подмигнула:

– Подарки, говорю, явно вы первыми выбирали. Самое красивое вперёд расхватали, да, девушки?

Однако у мурены, похоже, начисто отсутствовало чувство юмора. Вместо того, чтобы оценить шутку, кстати, на этот раз довольно удачную, глаза морской хищницы наполнились слезами.

– Значит, правду говорят о наружных! – Со слезой в голосе воскликнула рыбка, обращаясь к моей знакомой, всем своим видом походящей на грозовую тучу. – Им там… так несладко приходится! Бедняяяжечка, – Последнее, разумеется, адресовалось мне. – Она прежде никогда не видела таких красивых вещей!

– Это сарказм, – простонала «туча» в ответ.

Куда там – рыбка лишь отмахнулась. Изначально убеждённая в моей запредельной тупости (кстати, с какой чешуи? и я не поняла, что там о «наружных»?) она твёрдо решила стоять в своей вере до конца.

– Подарки! Тебе! Навсегда! – Чуть не по слогам произнесла она со счастливым видом. – Поняла? Тогда бегом переодеваться! Можно!

Скажите, пожалуйста, можно. Если бегом.

А если честно – надоело. Кому понравится, когда с ним как с идиотом сюсюкают. Пусть и в довесок к цацкам…

– А нафига? – Устало вздохнула я. – Ну, на кой мне ваше тряпьё, дамы?

По-прежнему игнорируя смурной вид подруги, мурена всплеснула руками и одарила ту взглядом победителя. Даже Победоносца. Мне же усмехнулась. Снисходительно.

– Ну как же, глупенькая? Ты ведь не хочешь предстать перед Повелителем в таком виде?

И вот на эту новость у меня сразу два резонных вопроса возникло.

Первый:

– А что не так с моим видом?

И второй, следующий сразу после глубокомысленной сентенции на тему, что мне как бы их Повелитель на плавник не наступал:

– С какой стати мне пред ним представать?

Что тут началось! Ахи, охи, заламывания рук.

– Какой стыд! Ей не понравились подарки! А я ведь говорила Повелителю: ну что за свадебные дары без оружия!

– Свадебные дары, говорите?

– Непременно нужно было поднести ей такие же кинжалы, как у нас! – Сокрушалась мурена. – Вот, смотри!

Выудив из широченного рукава кинжал с узким лезвием из странной дымчатой стали и инкрустированными камнями ножнами, она радушно протянула его мне.

– Это Зуб Чёрного Акулоида. – В голосе рыбки зазвучала неподдельная гордость. – Завораживает игра света на лезвии Глубинной Стали, не правда ли?

– Эм…

Как бы мне не хотелось разузнать поподробнее про «свадебные дары» (нет, ну реально интересно!), стало жалко рыбку. Она искренне хотела меня обрадовать. И это подкупало.

– Завораживает. – Подтвердила я, возвращая оружие и решила проявить ответную вежливость: – А насчёт даров не обессудьте, не то, что бы они мне не понравились, просто… слишком уж они идеальные, вот. Им бы изъян, хоть один, вот тогда бы… – понесла я полную околесицу.

– Погоди, – неожиданно оборвала меня девушка. – Что это?..

Звук был тихим, шуршащим…  Едва возник, тут же утих.

И тут мурены продемонстрировали…  т а к о е!

Не отслеживаемые взглядом, молниеносные движения. Выпады, которые можно было принять за танец... если бы не пляшущее в пальцах оружие, не смертоносные заклинания на сверкающих лезвиях! Не прошло и какой-то доли секунды, как я оказалась центре цветного шёлкового вихря. Разметавшиеся полы «кимоно» трансформировались в энергетические щиты. По мерцающим сферам поплыли завораживающие узоры, проступили пылающие белым пламенем символы.

Вот только боевой выправкой дело не ограничилось!

От обеих девушек отделились гибкие вёрткие тени…

Сперва шаткие, зыбкие, как и положено теням, постепенно они вытягивались, наливались цветом, пока не оказались гигантскими чёрными рыбинами! Свободно паря в пространстве, чудовища обвили нас гибкими пятнистыми хвостами. После чего настороженно вытаращились, распахнули пасти, полные зубов и угрожающе завибрировали, отчего по бликующему пространству пошла рябь, а в голове зазвенело.

У меня буквально челюсть отвисла: ипостаси хищниц жили своей жизнью! Вне своих носительниц… и они в десятки, блин, в сотни раз усиливали боевые чары! Это… это как так вообще?

Пальцы машинально потянулись потеребить плавник (завелась в последнее время дурная привычка), только куда там!

Я. Пользоваться. Магией. Не могла. Совсем… не могла.

И… не то, что бы перед муренами было неудобно… просто… Мать Всех Кракенов, какого лысого демона?! Как такое вообще возможно?

Как бы опровергая то, что так ясно и отчётливо демонстрировало зрение (а именно: вольготно ориентирующихся в пространстве хищниц) морские чары здесь не работали! И это было… устриц мне на хвост, да ужасно это было! Впервые, за всё время моего пребывания в новом мире мне стало страшно. До паники. Я ощутила себя не беспомощной даже... парализованной. И это оказалось так жутко.

Не знаю, сколько длилось это оцепенение – оно схлынуло также внезапно, как и возникло. Просто в какой-то момент всё вернулось на круги своя. Чары мои снова были при мне и… ни гигантских чёрных рыбин, ни проступивших в воздухе заклинаний, ни щитов. На моськи мурен вернулись радушные улыбки – подчиняющие пространство амазонки будто померещились мне.

Признаюсь в стыдном – застыла с раззявленной варежкой. Просто в последний момент я заметила… кое-что… и, устриц мне на хвост, было от чего головой поехать!

Рыбины не отделялись от девушек, как мне показалось поначалу.

Они отзеркалились от них!

А затем «свернулись», вновь сливаясь с хозяйками.

Значит, Чары Зазеркалья. Причём такие мощные, что даже Коралл не в счёт... Что ж это за место?! На поверхности, помнится, девчонка-мурена и близко не обладала этакой силищей…

Это открытие так поглотило, что я не заметила, как обескуражены сами хищницы. По всему видать, внезапное «сворачивание» боевых чар не было ими запланировано.

– Нет угрозы, – развела руками моя благодетельница.

– Совсем, – хмуро подтвердила знакомая.

Звук повторился снова – и обе хищницы задрали головы, уставившись на потолок. Проследив их взгляды, я разглядела тонкий узор золотой лепнины. И вот по этому узору шла трещина.

– Непорядок.

Хищница, что пеклась о моём внешнем облике вытянула палец и пустила по лепнине искру, мгновенно устраняя дефект.

– Так-то лучше.

Однако недолго рыбке пришлось любовалась результатом своих усилий.

Трещина поползла снова, множась в разные концы. И всё больше напоминала разлом.

– Мы кого-то ждём? – спросила у девушки «моя» рыбка, из чего я сделала один утешительный вывод: это точно не их Повелитель, пред которым нельзя представать в пижаме.

Ну и ладно.

– Да вроде нет, – передёрнула та плечами. – Помогай лучше!

Вот только куда там. С потолка обрушился целый пласт бликующей штукатурки, а затем рухнул и сам потолок – мы еле отскочить успели.

Из образовавшегося над головами разлома щерилась зубастая пасть кракена.

– Хозяйка! – раздавалось откуда-то из её глубин. – Хозяйка, ты здесь? Я тебя нашёл!