Текст книги "Как подскажет любовь"
Автор книги: Эйна Ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Глава 19
Еще одна бессонная ночь. Дженни встала с постели и подошла к открытому окну. Ночной ветер взъерошил ее волосы, приятно охлаждая кожу после удушающего дня.
Последняя размолвка с отцом взволновала ее больше, чем все предыдущие. Хотя Дженни делала вид, что его отношение к ней ее трогает, она сознавала, что теперь, оставшись одной, разрешать конфликты с отцом ей придется без помощи Андреа.
Она уже не раз подумывала о том, чтобы подчиниться и начать выполнять его требования. Но это сделает ее еще несчастнее. Чем больше Андреа старалась угодить ему, тем больше он от нее требовал. С ним нельзя было достичь компромисса. Бесчувственный и эгоистичный человек, он ставил собственные интересы превыше всего. Это много раз подтверждалось его отношением к ней, Андреа и Мод. Он относился к женщинам как к своему имуществу.
Лицо Дженни смягчила нежная улыбка. Рико был его полной противоположностью. Он командовал, когда это было нужно, но он оберегал женщин и уважал их. И когда говорил о своей покойной матери или женах кузеном, то всегда с любовью и восхищением. Дженни даже захотелось познакомиться с ними.
Дженни не сомневалась, что, если бы у Рико появилась дочь, он стал бы прекрасным отцом. Она вздохнула. Из него и муж получился бы отличный.
Рико был умный, понимающий, великодушный. Обладал чувством юмора. Он был красивый. И у нее каждый раз подпрыгивало сердце, когда она смотрела на него, а если он прикасался к ней, по ее телу бежали мурашки.
Рико отличался особой порядочностью во всем. Но тогда что заставило его стать наемником?
Дженни собиралась уже вернуться в постель, но, заметив рядом, в деревьях, какое-то движение, замерла. Вспомнив предупреждение Рико, быстро отступила в глубь комнаты. Вдруг это Слаттер? Оставаясь незаметной, она осторожно выглянула наружу. В этот момент человек вышел из тени. Дженни с облегчением вздохнула и улыбнулась. Эту походку она узнала бы из тысячи.
Она смело подошла к окну и, положив руку на грудь, театрально продекламировала:
– О Ромео, Ромео! Почему ты, Ромео?
Рико приблизился и остановился под окном.
– Ты ошибаешься, Джульетта, – сказал он, улыбаясь, – если рассчитываешь извлечь из меня еще одну строчку Шекспира. Одного раза достаточно.
– Вечно ты все портишь, Рико Фрейзер. Неужели не мог разыграть со мной сцену?
– Спускайся вниз, буду рад поиграть с тобой.
– Не могу. Я в ночной сорочке.
– Тем более.
– Как не стыдно! Что ты бродишь там в темноте?
– Не могу заснуть. Мучаюсь с тех пор, как встретил тебя, принцесса.
– Тогда почему тебе не подняться наверх, чтобы мы провели бессонную ночь вместе?
– А что ты можешь предложить?
– Придумаю что-нибудь, пока будешь подниматься.
Когда он оказался в ее комнате, она уже лежала на кровати. Ночная сорочка валялась на полу.
На другое утро, желая удивить Рико, а не отца, она попыталась приготовить на завтрак французские гренки, бекон и жареный картофель. Приготовление пищи всегда было сильной стороной Андреа, и много лет назад они с Дженни договорились, что она не будет этим заниматься.
Фрэнк пришел на кухню, когда она чистила картошку, и поднял шум из-за того, что слишком много отходов.
Выйдя из себя, Дженни порезала палец. Качая головой, Фрэнк бросился вон из кухни. Перебинтовав палец, Дженни продолжила готовку. Пошарив в буфете, нашла тяжелую чугунную сковороду, на которой Андреа жарила бекон. Выложила на нее полоски бекона и взяла вилку, которой собиралась переворачивать их.
К несчастью, сковорода слишком сильно разогрелась, и жир от бекона начал разбрызгиваться. Несколько капель попало Дженни на руку, и она уронила вилку в сковородку. Когда попыталась снять тяжелую сковороду с плиты, толстая повязка на пальце помешала. Сковорода выскользнула из ее рук и вместе с беконом и горячим жиром упала на пол.
Дженни не знала, что делать – кричать или плакать. Порезанный палец болел, обожженная рука горела, а пол нужно было мыть.
Горя желанием бросить все и уйти, она сказала себе: «Может, кухарка из тебя и никакая, но ты ничего не бросаешь на полпути».
Встав на колени, она собрала на сковороду бекон и вытерла полотенцем жир. Когда на кухню пришел Рико с ведром молока, она нарезала хлеб для приготовления гренок.
– О'кей, корова подоена. Что еще тебе нужно? – спросил он.
Дженни прочитала рецепт, записанный аккуратным почерком Андреа.
– Два свежих куриных яйца, – сказала она.
– Что с твоим пальцем?
– Порезалась.
– Тебе помочь приготовить завтрак?
– Да, принеси два яйца из курятника, – повторила она упрямо и добавила, смягчившись: – Я сама справлюсь. Завтрак будет готов, как только я сделаю французские гренки, но мне нужны яйца, Дэниел.
– А я думал, что ты не умеешь стряпать, Дженни.
– Откуда такая уверенность? Разве не все женщины это умеют? Яйца, Рико, – повторила она с улыбкой.
Рико торопливо вышел за дверь.
Отложив приготовление гренок до его возвращения, Дженни начала накрывать на стол, расставлять тарелки и кружки. Но он вернулся раньше, чем она успела закончить.
– Ты уверена, что не нуждаешься в моей помощи? – поинтересовался он.
– Уверена. Пожалуйста, уйди, – попросила она, выпроваживая его за дверь. – Мне не нравится, когда кто-нибудь смотрит, как я готовлю.
На самом деле никто никогда и не смотрел, поскольку Андреа оградила ее от кухни. Но Рико этого не знал.
Короткой задержки оказалось достаточно, чтобы случилось другое несчастье. Кофейник начал закипать, и, прежде чем она успела снять его с плиты, кофе перелился через край и растекся по горячей поверхности темным пятном, распространяя неприятный запах. Дженни бросилась к окну, чтобы избавиться от дыма, потом заспешила обратно к плите, где начал подгорать оставленный без присмотра бекон. От едкого дыма подгоревшего мяса она закашлялась.
Разгоняя рукой дым и пар, она поставила тяжелую сковороду на середину стола и протянула руку за кофейником. Но ручка оказалась горячей. Отдернув руку, Дженни сунула ее под холодную воду в раковине. Поскольку полотенце было уже грязным от жира, Дженни не долго думая взяла горячий кофейник подолом юбки и поставила его на стол рядом со сковородой.
Теперь настал черед приготовить гренки. Взбив яйца с молоком, она окунула в эту смесь куски нарезанного хлеба. Выкладывая хлеб на сковороду, закапала всю плиту. Чтобы капли не запеклись, пришлось сразу же их вытирать.
Пока готовила гренки, вспомнила, что забыла пожарить картофель, и быстро кинула его на другую сковородку.
Кухня, когда они сели наконец завтракать, была как после погрома. В раковине громоздилась гора грязной посуды, кухонный пол и плиту нужно было срочно мыть, а в воздухе стоял запах гари.
– Еда холодная, – пожаловался Фрэнк, недовольно отодвигая от себя тарелку.
– Она была горячей, когда я поставила ее на стол, – возразила Дженни.
– Ты, похоже, самая никудышная стряпуха на свете, девочка. Гренки – мокрые, бекон подгорел, картофель – полусырой, а кофе такой жидкий, что напоминает помои.
– А я не люблю крепкий кофе, и этот меня вполне устраивает, – сказал Рико.
Он подмигнул Дженни и налил себе вторую чашку.
– Единственное, что в нем хорошего, так это то, что он горячий, – проворчал Фрэнк.
– Думаю, что первая попытка была очень смелой, – похвалил Рико.
– Жаль, что ты не умеешь готовить так, как твоя мать, – продолжил Фрэнк.
– А я и не стремлюсь, отец. Предлагаю тебе самому научиться готовить или нанять кухарку.
Она с шумом встала из-за стола и ушла из кухни.
Когда Дженни позже спустилась вниз, в кухне были чистота и порядок. Вероятно, это Рико постарался, поскольку отец никогда не предлагал помощь по дому.
Решив предпринять еще одну попытку проявить хозяйственность, Дженни нарезала хлеб и сделала сырный сандвич. Попытка удалась, и она решила приготовить сандвич и для Рико.
Готовый сандвич завернула в салфетку, перевязала его красной лентой и взяла из кладовой яблоко. Затем налила в стакан молока и отправилась со всем этим в сарай.
Когда вошла внутрь, ее встретил отец.
– Где Рико? – спросила Дженни.
– Колли сегодня утром убежала, и он поехал ее искать.
– Понятно. – Не в состоянии скрыть разочарование, она протянула ему сандвич и стакан молока. – Хочешь перекусить?
Фрэнк взял тарелку и стакан.
– Насколько я понял, это предназначалось не для меня.
– Если не хочешь, можешь выбросить.
Дженни отвернулась и пошла прочь.
– Еда достается с трудом, девочка, – крикнул он вслед. – Пора бы тебе знать об этом. – И с удовольствием начал есть сандвич, запивая его молоком.
Дженни взяла с ночного столика свою книгу и пошла в сад читать. До сего момента она не знала, как может тянуться время, и ей казалось, что пройдет вечность, прежде чем наступит вечер. Стало уже темнеть, а Рико все не возвращался.
Он вернулся очень поздно, только к ночи. Поставил Колли в конюшню и уже собирался расседлать Буцефала, когда услышал крик Дженни о помощи. С «кольтом» в руке он бросился в сарай и увидел ее стоящей на коленях перед отцом. Тот лежал на земле.
– Что случилось? – спросил Рико.
Фрэнк сел, держась за голову.
– Не могу точно сказать, но меня как будто ударили по голове. Я услышал, что ты приехал, и вышел из дома Когда подходил к сараю, за спиной раздался какой-то звук. Но не успел я повернуться, чтобы посмотреть, что там такое, как получил удар по голове.
– Вы не заметили, кто это сделал?
– Нет. Все случилось так быстро.
– Что это был за звук?
– Черт побери, Рико, просто какой-то звук, похожий па шорох, или что-то в этом роде.
– Как думаете, сколько времени вы были без чувств?
– Мне кажется, не больше двух минут, Рико, – вмешалась Дженни. – Я тоже услышала, что ты приехал, и пошла вниз. Потом слышала, как хлопнула дверь, когда отец вышел из дома. Я пошла за ним и обнаружила его лежащим на земле. И увидела человека. Он скрылся в тех соснах.
– Думаешь, это был Слаттер?
– Не знаю. Было темно, я его не разглядела.
Вдруг раздался стук копыт, и Рико воскликнул:
– Кто бы это ни был, он уходит! Возвращайтесь в дом, заприте двери и не приближайтесь к окнам.
Он дважды пронзительно свистнул, и из конюшни к нему прискакал Буцефал.
Не успела лошадь остановиться, как он уже вскочил в седло и в одну секунду умчался прочь.
Фрэнк сидел в библиотеке, приложив к голове пузырь со льдом. Вскоре вернулся Рико.
– Слишком темно, чтобы идти по следу. Попробую взять след утром.
– Думаешь, это был Слаттер? – спросила Дженни, присоединяясь к ним.
– Мне кажется, что это он. Не могу отделаться от этого чувства.
– Но уже прошло две недели, с тех пор как его видел Каллахан, – сказала Дженни.
Фрэнк кивнул.
– А если это был Слаттер и он пришел мстить, то почему не убил меня? Возможность для этого у него была хорошая.
– Потому что его цель не вы, а я. Вероятно, он решил, что настал удобный момент и я в сарае один. Но ваше внезапное появление расстроило его планы.
– Может, это был вовсе и не он. Тут постоянно шатаются всякие бродяги да разбойники, – сказал Фрэнк. – Слишком велик риск уповать на одно чутье.
– Вы не поверите, если узнаете, сколько раз я ставил все фишки, уповая только на свое чутье, и оставался в игре.
Фрэнк криво улыбнулся:
– Если ты прав, тогда зачем подвергать опасности наши жизни? Не могу сказать, что мне хочется, чтобы я и дочь были пешками в твоей игре.
– Фрэнк, вы сами попросили меня остаться. Я собирался уехать. Я не использую вас в качестве приманки. В качестве приманки выступаю я сам.
– Моя жизнь уже была в твоих руках, Рико, и я доверяю твоему инстинкту, – сказала Дженни. – Ты не имеешь права предъявлять Рико такие обвинения, отец. Он спас Андреа и меня, рискуя своей жизнью.
– Не говори мне о благодарности, девочка. Кто заботится о крыше над твоей головой, кто кормит и поит тебя? Кто оплачивает проклятые книжки, которые ты постоянно заказываешь, и одежду, которую носишь?
– Может, я и не имею права жаловаться, – ответили Дженни, нимало не смутившись, – но давай возьмем в качестве примера Андреа. Она отдала тебе двадцать лет любви и преданности, содержала твой дом, готовила еду, стирала и чинила одежду, даже вела твою бухгалтерию. И вместо того чтобы радоваться, что она обрела счастье с человеком, который нежно ее любит, ты постоянно твердил о том, что она оставила тебя в безвыходном положении.
– Я никогда этого не говорил. – Фрэнк повернулся к Рико с упреком: – Это ты сказал, что я такое говорил?
Фрэнк действительно, когда пытался подкупить Рико, говорил о том, что Андреа подвела его. Но Рико не собирался упоминать об этом, чтобы не обидеть Дженни.
– Избавьте меня от этого, Фрэнк. Вы же знаете, на чьей я стороне. И ваши разногласия с Дженни слишком глубоки, чтобы постороннему человеку вникать во все это и вставать между вами.
– Ты слишком много для меня значишь, Рико, чтобы я считала тебя посторонним, – заметила Дженни.
– Да. Моя дочь считает посторонним меня, хотя я построил Дабл-Би своим потом и кровью. Все эти годы содержал и вел огромное хозяйство…
– Дабл-Би, Дабл-Би! Это все, что тебя заботит в жизни, отец? – вырвалось у Дженни. – Ты считаешь это место раем, а для меня это – ад. Здесь нет любви, нет счастья. Слава Богу, что Андреа удалось отсюда вырваться. Мне остается только гадать, была ли счастлива здесь моя мать.
Фрэнк покраснел от гнева, и его рука сжалась в кулак. Опасаясь, как бы отец не ударил дочь, Рико встал между ними.
– Не смей даже произносить ее имя, Дженни. Если бы не ты, она бы еще…
– Достаточно, Фрэнк, – предупредил Рико. – Я больше не позволю вам обижать дочь. Идем, дорогая.
– Нет, я хочу дослушать до конца. Она была бы еще жива, ты это хотел сказать, отец? Я всегда подозревала, что ты ненавидишь меня, потому что она умерла, дав мне жизнь.
– Нет, это не так, – возразил Фрэйк. – Я… имел ввиду…
– Вы оба начали говорить друг другу то, что потом не сможете простить, – предупредил их Рико. – Вы не заберете эти слова обратно и никогда их не забудете, так что лучше остановиться сейчас.
– А ничего больше не будет, – заявил Фрэнк. – У меня болит голова, и я отправляюсь в постель.
После его ухода в комнате надолго повисла тишина. Наконец Дженни подняла голову. В ее глазах блестели слезы, но она заставила себя улыбнуться.
– Думаю, теперь ты можешь сказать, что я не папочкина дочка и не принцесса.
Рико обнял ее за плечи.
– Но ты моя принцесса. – Он подвел ее к лестнице. – Иди спать. Я запру двери, а потом приду сказать тебе «спокойной ночи». Полагаю, сон пойдет нам всем на пользу.
Рико проводил ее взглядом. Сцена между отцом и дочерью, разыгравшаяся на его глазах, очень встревожила. Это была не просто ссора, а выяснение, почему между ними нет лада. И если их отношения не уладить, Дженни будет страдать еще больше.
На верхней площадке она остановилась и послала ему храбрую улыбку, вызвавшую у него желание поцеловать ее.
– Спокойной ночи, Дэниел.
– Спокойной ночи, принцесса.
Глава 20
Выходка Фрэнка шокировала Рико. Бедная девочк выросла, не зная родительской любви.
В детстве он часто с грустью наблюдал, как отцы его друзей учили своих сыновей скакать верхом, стрелять из ружья и ловить рыбу. С тоской смотрел, как отцы вели своих сыновей за руку в церковь, хлопали по плечу или носили на руках, когда мальчики уставали.
Но когда повзрослел, понял, что, несмотря на отсутствие отца, он постоянно чувствовал любовь и преданность матери, а также любовь своего дяди, отца Чавеса. Хотя его добрый дядя не мог заниматься с ним, как настоящий отец, но он своим примером научил племянника любви, состраданию и чести. И главное, дядя научил его вечной любви и благодарности к Всевышнему. Став свидетелем сцены между отцом и дочерью, Рико понял, как Дженни переживает, и его сердце болезненно сжалось.
Он тихо постучал в ее дверь и вошел. Дженни плакала. Ее лицо было мокрым от слез.
Рико сел рядом на постели и заключил ее в объятия.
– Поплачь, принцесса.
Она сжимала в руке носовой платок.
– Я не могу выплакать всю свою боль. Когда я была маленькая, я не могла понять, почему он всегда недоволен мной. Потом, с годами, мне стало ясно, что он просто не любит меня, и я, как бы ни старалась, все равно не смогу заслужить его любовь. Тогда я перестала стараться.
– Дженни, я не могу поверить в то, что отец не любит тебя. Он гордый человек, все его помыслы заняты ранчо, поэтому от других он тоже требует такой же одержимости.
– Одного этого уже достаточно, чтобы я возненавидела его. Добавь еще к этому невыносимую жару летом, голые камни и пустошь. Хотя аскетичная красота этих мест потрясает, я больше люблю зеленую траву, деревья и запах цветов. Я хочу, чтобы вечерний ветер приносил свежесть, а не песок. Эта земля, как и мой отец, не знает компромиссов.
– А о переезде в город ты не думала? – спросил Рико.
Дженни вздохнула:
– Я предприняла однажды такую попытку, но отец нанял сыщика и вернул меня назад. Я думала попытаться сделать это в следующем году, когда мне исполнится двадцать один и он уже не сможет меня насильно вернуть. Но теперь слишком поздно. Как могу я бросить его, когда нет Андреа? По крайней мере, хоть ей повезло. Дон – замечательный человек.
– Ты свободна в своем выборе и должна делать то, что тебе нравится, не мучаясь при этом от чувства вины. Скажи, Дженни, а ты могла бы выйти замуж за человека, которого не любишь, лишь бы уехать отсюда?
– Это предложение, Дэниел?
– Я не играю роль адвоката дьявола, – хмыкнул он. – Несомненно, найдется немало мужчин, которые захотят жениться на тебе и остаться в Дабл-Би. И будут счастливы. Но что, если предложение будет сопряжено с необходимостью уехать отсюда? Не послужит ли это стимулом для замужества?
– Почему я должна выходить замуж за человека, которого не люблю? Для меня это ситуация из огня да в полымя. Если этим человеком будешь ты, я могу обдумать предложение, но при одном условии – если ты откажешься от работы наемника. Мне нравится твое общество и… – Слова вдруг застряли в ее горле.
– И что, Дженни?..
– …как ты занимаешься со мной любовью. Это и называется любовью? Когда нравится быть вместе и заниматься любовью?
– Не знаю, Дженни. Мне не с чем сравнивать.
– А женщина, на которой ты женишься, должна уметь хорошо готовить?
– Я бы не стал ставить это обязательным условием, но понимаю, что женщине иметь такие навыки по жизни важно.
– Значит, я выпадаю из числа кандидаток.
– А как насчет выбора мужа для тебя? – спросил он.
– Он точно не будет наемником. И раз уж я открыла тебе свою душу, то хочу знать, почему ты выбрал для себя такое занятие? Если бы не это, любая женщина мечтала бы стать твоей женой.
– Каждый человек старается делать то, что у него лучше всего получается.
– Думаю, у тебя будет получаться все, за что бы ты ни взялся. Но меня интересует твоя охота на Бена Слаттера. Ты говорил, что охотишься за ним три года. Если бы ты не видел его лица на плакатах, ты бы узнал его, окажись он рядом с тобой за стойкой бара?
– Я встречался с ним раньше в Калифорнии, – ответил Рико.
– Когда?
– Вскоре после смерти моей матери, – сказал он, не собираясь открывать ей всей правды. – Я остановился в одном баре, где были Слаттер, Кэнзас и братья Карсон. Тогда их еще не разыскивала полиция. Слаттер упрекнул бармена в том, что обслуживает полукровок, имея в виду меня. Потом слово за слово, и мы сцепились. Их было четверо против меня одного. Они избили меня так, что я чуть дышал. Тогда Слаттер решил меня повесить. Меня спасло только вмешательство местного шерифа. Позже бандиты убили его выстрелом в спину, когда бежали из тюрьмы.
– Значит, ты преследуешь Слаттера больше по личным мотивам, – удивилась Дженни.
– Да, исключительно по личным мотивам.
Поскольку она перестала плакать и почти успокоилась, Рико решил перейти к обсуждению ее отношений с отцом.
– Дженни, в споре с отцом ты заявила, что он никогда тебя не любил. Откуда у тебя такое ощущение?
Она ответила не сразу.
– Мне было не больше пяти или шести лет, когда отец впервые взял меня на верховую прогулку. Он посадил меня перед собой в седле. Но я испугалась и заплакала.
Рико почувствовал, как она дрожит, и ругал себя за то, что заставил Дженни ворошить прошлое. И заботливо обнял ее, когда, всхлипнув, она продолжила:
– Рассердившись на меня, он нарочно подстегнул лошадь и начал прыгать через барьеры. Чем громче я кричала и плакала, тем больше он пытался напугать меня, чтобы заставить замолчать. – Глаза Дженни смотрели на него с мольбой. – Но я не могла остановиться, Рико. Я пыталась, но не могла. Со мной случилась истерика. Отец рассвирепел и кричал, что его ребенок не должен быть плаксой. И в течение недели каждый день он возил меня верхом, пока я не перестала плакать. Вероятно, поэтому я до сих пор не чувствую себя комфортно на лошади. И что бы он мне ни говорил в последующие годы, я ни разу в его присутствии не расплакалась. – Дженни усмехнулась. – Он даже ни разу не обнял меня, ни разу не посадил на колени.
Рико прижал ее к себе сильнее.
– Прости, принцесса. Но я уверен, что именно поэтому ты смогла противостоять Слаттеру. А теперь ложись спать. Утром все будет выглядеть совсем иначе.
– Побудь со мной, пока я не усну, – попросила она, удерживая его за руку.
– Хорошо.
– Рико, ты думаешь, что на отца сегодня напал Слаттер? – пробормотала она невнятно, засыпая.
– Надеюсь, что утром я это узнаю, – тихо ответил Рико.
Рико держал Дженни за руку, пока не убедился, что она спит. Потом поднес ее руку к губам и поцеловал. В этот миг он понял, что, как бы ни сложилась ее жизнь дальше, он будет ее частью.
– Спи спокойно, принцесса, – произнес он чуть слышно. – Я больше никому не позволю обидеть тебя.
Когда Рико на другой день проснулся, солнце уже взошло. Заботясь о спокойствии Дженни, он забыл о нападении на ее отца. Проспав, он потерял несколько часов, дав Слаттеру шанс еще раз ускользнуть от него. Этого не должно было случиться.
Только он натянул сапоги, как услышал стук копыт. Схватив ружье, Рико рванулся к окну. К дому подъезжал военный патруль. Застегнув на поясе ремень с револьвером, он сбежал вниз.
Фрэнк Берк уже вышел навстречу.
– Доброе утро, лейтенант. Чем могу быть полезен? Если нужно напоить лошадей, в конюшне есть корыто, а в загоне – желоб.
– Доброе утро, сэр, – ответил молодой офицер.
Рико подошел к Джейку Бедфорду, скауту патрульного отряда, и они обменялись рукопожатиями.
– Что случилось, Джейк?
– Мы преследуем заключенного по имени Джон Крамер, который примерно месяц назад сбежал из армейской тюрьмы Форт-Алачи. Военные думали, что его схватили апачи, но его недавно видели в этих местах, – сказал Джейк.
– И поскольку следы проходят неподалеку от ранчо, мы решили навестить вас и проверить, все ли в порядке, – добавил лейтенант.
– По правде говоря, вчера ночью у нас произошел один инцидент, – признался Фрэнк. – Кто-то подкрался ко мне сзади и ударил по голове. Потом ускакал, и мы не успели его поймать.
– Если это был Крамер, сэр, то вам повезло. Он очень опасен. Его приговорили к повешению за то, что он выстрелом в спину убил офицера, заколол ножом охранника и застрелил еще двух часовых во время побега.
– Думаете, это он убил Пита и Мэгги Коул? – поинтересовался Фрэнк.
– Не имею представления, сэр, – ответил лейтенант Бразерс. – Если это и он, то повесить его мы все равно сможем только один раз. Мы поедем дальше, мистер Берк. Хорошо, что вы все целы и невредимы. Но советую соблюдать осторожность.
Сзади хлопнула дверь. Это вышла из дома Дженни.
– Что случилось? – спросила она, услышав последние слова офицера.
– Из тюрьмы сбежал убийца, мисс Дженнифер. Я рад, что вы… все вы в порядке.
При появлении Дженни молодой офицер начал заикаться.
– Позвольте предложить вам и вашим солдатам выпить по чашечке кофе и что-нибудь перекусить, лейтенант, – вежливо обратилась к нему Дженни.
– Это очень любезно с вашей стороны, но нам нужно ехать. Мне всегда приятно видеть вас, мисс Дженнифер. – Лейтенант повернулся к Рико: – Если обнаружите следы Крамера, сообщите нам, пожалуйста.
– Не убивай его, Рико, – добавил Джейк Бедфорд. – Нужно выяснить, не он ли виновен еще в двух убийствах. – Джейк похлопал Рико по спине. – И не рискуй понапрасну, приятель.
– По коням, – скомандовал лейтенант Бразерс, и отряд ускакал прочь.
– Может, мы зря все это время грешили на Слаттера и виноват во всем Крамер? – предположил Фрэнк, направляясь к дому.
– Я бы не стал делать поспешных выводов, – ответил Рико.
– Я и не ожидал от тебя ничего другого, – фыркнул Фрэнк. – Ведь это означало бы, что ты ошибся.
В доме их встретил запах горелой пищи и черный дым, валивший из кухни.
– Гренки! – ахнула Дженни. – Совсем забыла о них, когда вышла из дома.
– Снова расходы, – пробурчал Фрэнк.
Они проветрили кухню и выкинули подгоревший хлеб. Рико нарезал копченого бекона и поджарил с полудюжиной яиц, а Дженни приготовила новые гренки.
Завтрак прошел в полной тишине, и Рико не знал, что хуже: когда Берки препираются иди молчат.
Он попытался завести нейтральный разговор, но его попытки наталкивались на односложные ответы, кивки или пожимание плечами. В конце концов, ему пришлось заканчивать еду молча.
Когда он увидел, что всадники скачут вдоль берега по другую сторону реки, на его лице появилась ухмылка. Он прокрался назад в пещеру, где прятался все это время. Даже апачи не обнаружили его на своей стороне реки. Все они глупые: военные, индейцы и скауты, постоянно прочесывающие местность в попытках найти его. Он перехитрил всех.
В последующие дни кулинарное мастерство Дженни существенно повысилось. Ей еще многому предстояло учиться, но она уже могла сварить на завтрак овсянку, поджарить бекон и приготовить гренки, не превратив продукты в угли.
С Фрэнком они по-прежнему избегали друг друга и во время еды молчали. Вечерами он скрывался за закрытыми дверями библиотеки, а Рико и Дженни играли в карты или развлекались чем-то подобным. К концу следующей недели напряжение начало сказываться на всех троих.
Тут пришла добрая весть: военные наконец схватили Джона Крамера. Хотя антагонизма между Дженни и Фрэнком это не убавило, поимка преступника принесла всем заметное облегчение. Поскольку Слаттер никак о себе не напоминал, Рико начал склоняться к мысли, что, возможно, ошибался и его заклятый враг либо мертв, либо ушел из этих мест. В таком случае его пребывание на ранчо становилось бессмысленным и ему следовало уехать, чтобы отыскать хоть какие-то следы Слаттера, живого или мертвого.
* * *
Проиграв в триктрак три раза подряд, Рико огорченно отодвинул стул.
– Может, на кухне у тебя пока не все получается, но за доской тебе нет равных.
– Сдаешься, Фрейзер?
– «Тот, кто воюя отступает, выходит драться завтра и побеждает», – продекламировал он и добавил серьезно: – Почему бы тебе не сделать то же самое, Дженни?
– Я не привыкла проигрывать сэр, – ответила она со смехом.
– Я о ваших взаимоотношениях с отцом.
Смешинки в ее глазах пропали.
– Что я должна, по-твоему, сделать? Просить у него прощения за то, что появилась на свет?
– Как долго можно так жить? Ты сказала, что с детства подозревала, что он тебя не любит. Значит, это для тебя не новость.
– Как можно винить меня в том, что я появилась на свет? Разве это не в руках Божьих?
– Может, в этом и состоит проблема. Твой отец – верующий человек?
– Если говорить о заповедях, то он следует им с особым рвением. А если говорить о вере, то она в нем самом. Но что касается морали, его отношения с Мод Эванс длятся уже пятнадцать лет, в то время как никому другому он этого не простил бы. Вот тебе пример его лицемерия в вопросах морали.
– Тогда зачем тебе оставаться здесь? Если ты останешься, тебе придется пойти на какие-то компромиссы.
Дженни встала из-за стола.
– Ты заставил меня на какое-то время поверить, что понимаешь меня. Но, вижу, ничего не изменилось. Ты все о том же, только в более мягкой форме.
Дженни оставила его и пошла наверх.
