Текст книги "Непреложная пара (СИ)"

Автор книги: Евгения Кобрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Кэтрин мгновенно заткнулась, а потом тихо спросила:

– Где ты?

– В больнице.

– Говори адрес, я сейчас приеду.

– Нет, Кэт, не надо. Я не хочу никого видеть… Не обижайся, просто мне нужно побыть одной.

– Сайли, пожалуйста, скажи, я приеду. Я не стану тебе надоедать, правда. Если хочешь, ты меня даже не увидишь, просто посижу в коридоре.

– Нет, Кэт, спасибо. Тут обо мне хорошо заботятся. Я ненароком намекнула врачу, что если что, у него будут проблемы с разъяренными оборотнями, и он готов достать луну с неба… Правда. Всё хорошо.

– Ты там одна, это нехорошо.

– Я должна свыкнуться с этой мыслью. Что теперь снова одна... без ребенка. Пожалуйста, помоги мне. Не смогу сегодня увидеться с Крейком.

– Хорошо, Сайли, – согласилась Кэт после недолгого молчания. –  Если он позвонит, ты у меня. Но если приедет, сама понимаешь…

– Не думаю, что он приедет после вчерашнего, – сказала Сайли. – Но если все-таки приедет, тогда позвонишь мне, и я во всём признаюсь.

– Хорошо.

– Спасибо, – сказала Сайли и отключила телефон.

А потом глубоко вздохнула и набрала номер мужа, теперь нужно было сделать самое трудное:

– Здравствуй, – поздоровалась девушка.

– Здравствуй, Сайли, – услышала она его голос.

– Прости, что беспокою, я ненадолго.

– Ты не беспокоишь.

– Я просто хотела спросить, можно я сегодня переночую у Кэтрин?

Он молчал, Сайли сглотнула:

– Пожалуйста, Крейк. Мы хотели сходить в кино, а потом устроить пижамную вечеринку. Ну, знаешь, как это бывает у девчонок.

– Не знаю, я не девчонка, – ответил он.

Сайли глубоко вздохнула и сказала:

– Я ведь нечасто тебя о чем-то просила. А сейчас прошу, разреши мне.

После долгого молчания он тихо сказал:

– Сайли, пожалуйста, приезжай домой. Не убегай от меня.

У девушки мгновенно полились слёзы от его тихого голоса, в котором чувствовалась скрытая боль.

– Я…я... – не могла она справиться со слезами, а потом прижала трубку к одеялу и разрыдалась.

Крейк услышал в трубке её приглушенные рыдания, и его сердце оборвалось. Ей плохо, и только он виноват в этом. Сейчас он готов был нарушить Непреложный закон и отпустить её, если бы она об этом попросила. Сам предложить это он был не в силах, слишком любил её.

Девушка не могла справиться с рыданиями и, наверное, именно они заставили её сделать то, чего она не ожидала от себя. Сайли поднесла трубку к уху и сквозь слезы и всхлипы нечетко выговорила:

– По-ожалу-уйста... дого-они… ме-еня… Больни-ица… Святого-о-о Ма-арка…

Она не успела договорить, как Крейк вскочил со стула и выбежал из комнаты. Он бы обратился в волка, если бы знал, что так будет быстрее. Но его хорошая машина мчалась по дороге под сто восемьдесят, а в голове стучала только одна мысль: «Только бы успеть…»

Отбросив трубку на одеяло, девушка разрыдалась еще больше. Теперь она винила себя в слабости, в том, что доверилась ему, что переложила на его плечи свою боль и горе.

В палату, услышав её рыдания, быстро вошла медсестра:

– Так, что у нас здесь, всемирный потоп? Сейчас введем успокоительное, и все пройдет, – она подошла к столу и достала нужные пузырьки.

Сайли отрицательно покачала головой и постаралась выговорить сквозь рыдания:

– Не-е надо-о… Не-е надо-о… лека-арств, – а потом глубоко вздохнула, пытаясь побороть слезы. – Я сама… успо-окоюсь…

– Самой вряд ли получится, – улыбнулась медсестра и, подойдя к ней, попробовала сделать укол.

Сайли отдернула руку. Медсестра перехватила её руку и придавила к кровати. Тогда Сайли клацнула зубами, и женщина отшатнулась, а потом, попятившись, выбежала из палаты, испугавшись, что сейчас пациентка обернётся в волка и загрызет её. Сайли развеселилась, но её дикий смех пугал больше, чем рыдания, в которые он потом и перешёл. Но постепенно она немного успокоилась и, свернувшись калачиком, продолжала только тихо всхлипывать.

 Такой и нашел её Крейк, раздвигая трех медсестёр и врача, которые боялись зайти в палату к девушке после того как она, по словам одной из медсестёр, чуть её не укусила. Крейк сразу почуял её запах, как только вбежал в больницу, но только поднявшись на нужный этаж, сообразил, что она снова пахнет как раньше, до беременности. А ещё он учуял такое отчаяние, исходившее от девушки, какого он от неё никогда не ощущал.

Он медленно вошёл в палату, и Сайли, почуяв его запах, прошептала:

– Я потеряла его, потеряла нашего волчонка.

Крейк подошёл ближе и стал у кровати:

– Главное, что с тобой всё в порядке, – медленно выговорил он.

– Не жалей меня, скажи, что думаешь. Скажи, что это я во всём виновата.

Крейк молчал, а потом спросил:

– В чем ты виновата? Разве ты специально его убила?

Сайли резко повернулась и встала на колени на кровати. И одновременно в палату вошёл врач, осмелившись защитить эту юную девочку от гнева грозного оборотня, который показался доктору откровенно ужасающим.

– Она упала с лестницы в городе. Люди это видели. Они вызвали скорую, и уже в больнице у неё пошла кровь. Она не виновата, срок был очень маленьким. Не будь она оборотнем и сама бы свернула себе шею, падая с той лестницы…

Доктор замолчал под пристальным взглядом мужчины и удивленным взглядом девушки. Может, и зря он вмешался? Он попятился к двери:

– Я просто хотел, чтобы вы знали, и не винили её…

– Я её не виню, – наконец ответил ему грозный мужчина, и доктору показалось, что тот винит его. Он ещё больше отошёл к двери. – И вас тоже. Она давно здесь?

– Примерно три часа.

– Почему вы не позвонили никому из родственников? – спросил Крейк тихо.

– Мы собирались, но…

– Это я просила не звонить, – оправдала Сайли врача.

Крейк даже не глянул на неё, а продолжал смотреть на врача, который был уже у двери.

– У неё был посттравматический шок. Вы не должны были её слушать и позвонить родственникам.

– Я припугнула их, что сюда явится стая разъяренных волков и разнесет их больницу, – снова встряла девушка.

Наконец Крейк посмотрел на неё:

– Прости, я сейчас с тобой разговариваю?

– Нет, – потупилась Сайли, – просто из-за меня от тебя влетит врачу.

– У него своя голова на плечах имеется, – Кейк повернулся к мужчине. – Надеюсь, больше подобного не повторится?

– Нет, конечно, нет, – сказал врач. – Я полностью осознаю свою ошибку.

– Хорошо, – ответил Крейк. – Я поговорю с вами чуть позже о состоянии моей жены.

Медсестер и врача как ветром сдуло и, «улетая», они тихо прикрыли дверь палаты. Крейк повернулся к Сайли и только сейчас как следует рассмотрел её ушибы на лице и руках, выглядывающие из-за открытого больничного халата. Девушка смущенно села и снова забралась под одеяло, прикрывая тело. Крейк остался стоять, возвышаясь над ней.

– Почему ты сразу мне не позвонила?.. Боялась, что я буду тебя винить?

– Мне нужно было подумать обо всём, – тихо ответила Сайли.

– И снова втянула в свою ложь Кэтрин. Похоже, больше я не могу верить твоим словам, когда ты ссылаешься на неё. Так?

– Мне нужно было подумать, – повторила девушка.

– О чем подумать, Сайли: о том, как сказать мне или о том, как соврать мне?

Девушка подняла на него глаза:

– Я бы сказала правду.

– Но не сразу, – ответил мужчина и отошёл от кровати, усаживаясь на небольшой диванчик у стены. Он устало потер лицо: – Ты хоть представляешь, какие ужасные мысли лезли ко мне в голову, пока я ехал сюда? Я боялся, что не успею и не застану тебя живой…

– Ты боялся за меня или за…

– Боже! – перебил её Крейк. – Какая ты глупая! Глупая, маленькая девочка, неуверенная в себе! Конечно за тебя, Сайли, за твою жизнь. Я бы не простил себя, если бы с тобой что-то случилось.

Она попыталась что-то сказать, но он перебил:

– И если ты сейчас скажешь какую-нибудь нелепицу, я тебя придушу своими собственными руками!

– Ладно, Крейк, я не буду ничего говорить… Но почему… почему тогда всю неделю ты… избегал меня? Не приходил?..

– Я же сказал, что дам тебе время, – медленно напомнил мужчина, а внутри у него зародилась искра надежды.

И Сайли раздула искру в пожар, опустив глаза и сказав:

– Меня не нужно время.

Крейк поднялся и медленно пошёл к ней:

– Ты говоришь это сейчас специально, зная, что я не могу быть с тобой, потому что ты должна поправиться после падения?

– Я говорю это сейчас, – медленно выговорила девушка, опустив глаза, – потому что раньше не решилась бы этого сказать. Признаться, что… что мне нравятся твои поцелуи… и прикосновения,… хотя я и считаю, что не должны нравиться.

–Почему, не должны? – спросил он, подходя совсем близко к ней.

– Потому что я совсем тебя не знаю, а еще недавно очень боялась.

– А теперь не боишься? – спросил Крейк, охватывая её лицо руками и приподнимая его к себе, принуждая смотреть в глаза.

– И теперь боюсь, – прошептала девушка. – Но теперь еще… и хочу, – совсем тихо сказала она и несмело потянулась к его губам.

Крейк легонько её поцеловал, едва касаясь губ, а потом отстранился и сказал:

– Я больше не отпущу тебя, Сальвеггия. Не дам сбежать от меня, устыдиться своих чувств ко мне, своих желаний. Я догнал тебя и больше не отпущу. Теперь ты моя, пока наши сердца не перестанут биться, –  сказал Крейк и скрепил свою клятву поцелуем.

«Теперь я твоя…», – повторила в мыслях Сайли и наконец навсегда отпустила Рейна.

Крейк отстранился и погладил её по щеке:

– Тебе нужно отдохнуть. Я позову медсестру, пусть даст тебе снотворное.

– Не надо, Крейк. Я не хочу спать, – упрямо сказала Сайли и по-детски потёрла кулачком глаза.

– Хочешь, волчонок, – сказал он нежно, отводя её кулак от глаз и целуя его. – Не упрямься.

– Почему ты продолжаешь меня так называть? – надув губы, спросила девушка.

– Потому что ты продолжаешь себя так вести, – сказал мужчина и, выглянув в коридор, позвал медсестру.

Женщина боязливо подошла ко входу в палату:

– Вам что-то нужно?

– Да, вколите, пожалуйста, моей жене снотворное, что бы она немного поспала.

Медсестра боязливо выглянула из-за его плеча и глянула на девушку, а потом шепотом спросила:

– А она не укусит?

Крейк сурово сдвинул брови, принимая вопрос за оскорбление, но тут же расслабился, услышав раздраженный голос Сайли:

– Конечно, укушу. Пусть только снова подойдет ко мне со своим уколом.

Крейк повернулся к жене:

– Ты что, кусалась, милая?

Сайли гордо вскинула подбородок:

– Хотела, но она вовремя отступила.

– Тебе не говорили, что кусаться – признак дурного тона? Особенно кусать того, кто хочет тебе помочь? – нравоучительно спросил Крейк, улыбаясь про себя. Девушка не ответила и только сильнее вздернула подбородок. Крейк снова повернулся к медсестре: – Можете не переживать, она не станет больше проказничать, а если станет, мы оденем волчонку намордник и призовем к порядку, – сказал он, повысив голос, адресуя ей последние слова. Выходя из палаты, мужчина улыбнулся, услышав недовольное тихое бормотание Сайли, в котором она обещала надеть намордник на него.

Крейк оставил жену заботам медсестры и отыскал кабинет её лечащего врача, с которым хотел поговорить. Врач предложил ему сесть и напряженно сжал в кулаке какие-то бумаги.

– Как её состояние? – спокойно спросил Крейк.

– Стабильное: ушибы мягких тканей, небольшое растяжение лодыжки, в остальном ссадины и синяки, никаких переломов костей и внутренних повреждений. Как я уже сказал, ей очень повезло, человек бы так легко не отделался, – а потом доктор опустил глаза, зная, как для волков важно их потомство. – Срок был очень маленький, при таких сроках любое напряжение опасно. Я ещё очень удивился, откуда столько крови, но потом она сказала, что оборотень, и всё стало понятно. У волков плод развивается быстрее, чем у людей. Но при таком малом сроке и опасность повреждения женских органов тоже мала. Так что можете не переживать, ваша жена нарожает вам ещё много детей.

– Хорошо, – ответил Крейк, немного улыбнувшись, тем самым снимая нервное напряжение доктора, который был на грани инфаркта. – Я могу забрать её сегодня домой, или ей необходимо остаться на ночь?

– Я бы настаивал на том, чтобы она осталась на ночь. Хочу все окончательно проверить.

– Хорошо, – сказал Крейк и поднялся со стула.

– Простите, – задержал его доктор. – Скоро приедут из полиции, чтобы задать пару вопросов.

Крейк в недоумении уставился на доктора:

– Зачем?

– Я не хотел волновать вашу жену, говоря при ней. Но люди, вызвавшие скорую, утверждают, что её кто-то толкнул с той лестницы.

Крейк сдержал ярость и только сильно сжал кулаки:

– Толкнул?

– Да, они так говорят, – сказал доктор и снова напрягся под сердитым волчьим взглядом. – Но во всем надо разобраться, сами понимаете. Я отправлю к вам полицейского, когда он придет.

– Хорошо, но моя жена не должна ни о чем знать.

– Да, конечно, хватит с неё переживаний на сегодня.

Крейк кивнул и вышел из кабинета. Он вернулся в палату Сайли, где девушка, подложив под щеку ладонь, крепко спала. Крейк опустился на диван и залюбовался её безмятежностью. А потом вспомнил слова доктора и снова сжал кулаки.

«Толкнул…»

Растерзать, пустить кровь, оторвать конечности и сдирать кожу! Убить медленно и жестоко за то, что кто-то посмел притронуться к его Сайли, причинить ей боль, страдания, заставив её мучиться и плакать. Он насладится убийством, когда найдет виновного, если её и вправду кто-то толкнул. Но кто мог это сделать? Кто захочет связываться с его могущественным родом и родом её отца? Кто захочет напрашиваться на их гнев и месть, которая будет жестокой и беспощадной? Или тот, кто сделал это, не знал, кто она? Может, просто случайный прохожий нечаянно её толкнул и, испугавшись последствий, сбежал с места несчастного случая? А может, какой-то злоумышленник хотел ограбить случайного прохожего и толкнул её, чтобы отнять вещи? Но она не сказала об этом, что боролась с кем-то, она вообще не сказала, как упала. Крейк еле удержал себя на месте, чтобы сейчас же не вскочить и не растолкать её, вырывая из сна. Но он не хотел её будить или пугать своими вопросами, пусть отдыхает, его волчонок и так натерпелся сегодня. И вполне возможно, что её никто и не толкал, доктор прав, во всем надо разобраться. И он разберётся.

Крейк достал телефон и набрал номер отца:

– Здравствуй, Крейк, – услышал он из трубки голос Гордона. – Полайя сказала, что ты куда-то спешно уехал. Всё в порядке?

– Не совсем, – ответил Крейк. – Сайли в больнице, – и сразу быстро добавил, зная вспыльчивость своего отца: – С ней всё в порядке, пара ушибов и синяков.

– Что произошло?! – всё-таки взревел Гордон, не справившись с яростью.

–  Она упала с лестницы в городе. Её отвезли в больницу.

– Какая больница? – бушевал Альфа-вожак. – Адрес!!!

– Успокойся, отец. С ней всё хорошо, она спит, но твои крики могут её разбудить.

– Какая больница, говори адрес!!! – яростно зашептал в трубку Гордон.

– Не нужно сейчас приезжать, – ответил Крейк и отнял трубку от уха, от крика отца могла лопнуть барабанная перепонка. Крейк тревожно посмотрел на Сайли, но она спала мирным сном, мужчина снова приложил трубку к уху и услышал встревоженный голос Полайи, которая, наверное, нечеловеческими усилиями вырвала трубку из рук мужа: – Все в порядке, мама, она спит.

– Почему ты сразу нам не сказал? – спросила Полайя.

– Да, почему он сразу ничего не сказал?!?!?! – ревел вдалеке отец.

– Я сам толком ничего не знал. Она позвонила и сказала только адрес, я не хотел вас пугать раньше времени.

– Как она?

– Спит.

– А… волчонок? – тихо спросила его мать, которая, как и все члены его семьи, почувствовала перемену в запахе Сайли.

– Нет, мама, волчонок не выжил, – тихо сказал Крейк и прикрыл глаза, до конца осознав, что потерял своего нерожденного ребёнка.

Вдалеке заревел Гордон, а Полайя всхлипнула и тут же быстро сказала:

– Главное, что с девочкой все хорошо.

– Да, мама.

– Скажи, где вы, мы приедем. Не вынуждай отца высылать поисковый отряд, он уже на грани этого – тихо попросила его мать.

– Мама, Сайли сейчас тяжело, ей было тяжело и со мной увидеться. Она пока не готова видеть всю свою большую семью.

Мать немного помолчала, а потом признала его правоту:

– Конечно, милый, я понимаю. Я сама позвоню её родителям, хочешь?

– Спасибо, мама, но не нужно. Я заставлю её позвонить, как проснется. А теперь, если отец успокоился и может говорить, дай, пожалуйста, ему трубку.

– Да, милый, конечно. Всё будет хорошо.

Крейк подождал, пока отец возьмет трубку и спросил:

– В порядке?

– Да, – ворчливо, ответил Гордон, он взрывался так же быстро, как и успокаивался. – Ты сам как?

– Держусь. Мама еще там?

– Нет, ушла лить слезы.

– Хорошо, тогда, пожалуйста, зайди в кабинет.

Кабинет Альфа-вожака был звуконепроницаем, и никакой волк не мог узнать о секретных делах и разговорах своего Альфы. Гордон тихо сказал:

– Я в кабинете, что ещё случилось?

– Только, пожалуйста, сдержись, а то от силы твоего крика и изоляция не поможет.

– Говори уже, – проворчал отец.

– Люди, которые вызвали скорую помощь, сказали, что Сайли толкнули с той лестницы.

Надо отдать должное Гордону, он сдержался от крика, но его тихое «Что?!» было страшнее.

– А она сама что говорит?

– Я пока не спрашивал, – ответил Крейк. – Она спит. Но я не хочу её пугать, может, она не почувствовала, как её толкнули. Скоро должен приехать полицейский, но сам понимаешь, дело деликатное.

– Я пришлю, кого нужно, – тихо сказал Гордон.

Крейк назвал адрес.

– Мы останемся на ночь, врач хочет её понаблюдать. А утром, только не с самого рассвета, будем рады вас видеть.

– Ты доверяешь этому врачу?

– Да, с ним порядок.

– Хорошо, я всё понял, – ответил Гордон. – С полицейским не говори, пока не приедет наш волк. Все, береги нашу девочку.

Мужчины отключили телефоны.

Сайли медленно выплывала из сна, но тяжесть не проходила. Все несносное снотворное, думала девушка. Она разлепила веки и, повернув голову, встретилась с взглядом Крейка.

– Привет, соня, – улыбнулся он.

– Не обзывайся. Долго я спала?

– Нет, пару часов. Человеческое снотворное плохо действует на волков.

– Но голова от него болит так же, – хмуро заметила девушка. – Когда мы поедем домой?

– Завтра.

– Почему завтра? Я хочу сегодня!

– Не дуй губы, Сайли. Тебе надо поправиться.

Сайли не сдержала слез обиды и беспомощности, и они закапали на подушку. Крейк тут же подлетел к ней и, сев рядом на кровать, начал их смахивать:

– Не надо, волчонок. Хватит слез, а то зальёшь весь этаж. И они не растопят моё каменное сердце, я не отступлюсь, – пошутил он.

Сайли грустно улыбнулась и вытерла слёзы:

– Но должна же я была проверить, чтобы в нужный момент их снова использовать. Почему мы не можем поехать домой, ведь врач сказал, что нет ничего серьезного?

– Я думал, ты и не собираешься сегодня ночевать дома: как же твоя пижамная вечеринка? – спросил он, намекая на её недавнее враньё.

– Пижамная, а не больничная, – опустила глаза девушка.

– А эта твоя пижама мне тоже нравится, – протянул Крейк и погладил её по ключице, с которой сполз рукав.

Сайли потянула ткань на место и вздернула подбородок, копируя его тон:

– Твои прикосновения не растопят моё каменное сердце, и тебе не удастся меня отвлечь.

– Но должен же я был проверить, чтобы в нужный момент их снова использовать, – улыбнувшись, ответил Крейк её словами.

В дверь негромко постучали, и на пороге появился мужчина с полицейским значком на поясе. Он несколько удивленно посмотрел на Сайли и Крейка, а потом спросил:

– Сайли?

– Дин? – протянула девушка, узнав в мужчине своего недавнего случайного «доктора».

– Вы знакомы? – тихо спросил Крейк с угрозой в голосе.

Глава 14.

«Оборотни очень ревнивы и готовы порвать любого за свою самку… Но, кажется, я это уже писала…»

– Так вы знакомы? – снова спросил Крейк, нарушая затянувшуюся тишину.

– Да, – протянула Сайли. – Дин помог мне на дороге. Он – тот добрый самаритянин.

– И волконенавистник? – тихо спросил Крейк, приподнимая брови.

– Здравствуйте, –  поздоровался Дин, но руки не протянул. – Комиссар полиции Конорс. Как вы себя чувствуете?

– Хорошо, – удивленно протянула Сайли. – Что ты… вы здесь делаете?

– Мне нужно за…

– Я разберусь, милая, – перебил Дина Крейк и поднялся с кровати. – А ты отдыхай и не напрягай ушки, а то голова снова разболеться может, – сказал он, намекая, что она станет подслушивать.

Сайли схватила мужа за руку:

– Крейк…

– Всё хорошо, волчонок. Взрослый страшный волк под контролем.

Крейк вышел из комнаты вслед за комиссаром полиции и плотно прикрыл дверь. Сайли осталась одна, путаясь в своих мыслях и догадках.

– Вы её муж? – спросил комиссар Конорс, когда они отошли к окну в коридоре.

– Да, – ответил Крейк, изучая мужчину напротив себя. Он был высоким и красивым, ему не было и тридцати лет, и держался он довольно свободно, общаясь с оборотнем.

– Она говорила, что произошло?

– На дороге или на лестнице? – медленно спросил Крейк, намекая на их знакомство с его женой.

– На лестнице, – напрягшись, ответил Дин.

– Нет, не говорила. Я не хочу её волновать вопросами об этом.

– Но всё равно придется спросить, чтобы выяснить все. Может, она видела, кто её толкнул.

– Если бы видела, уже давно бы сказала мне.

– Вы уверены? – спросил Дин, намекая, что Сайли могла быть неоткровенной с мужем.

Крейк оскалил зубы:

– На что ты намекаешь?

– Ни на что, просто спрашиваю, – чуть отступил Дин. – Ведь, насколько мне известно, вы недавно в браке, мистер Гродвольн.

Конечно, Дин сразу узнал Крейка, как только увидел, все знали его самого и его семью, которая держала власть в городе. Просто мужчина не сразу смог поверить, что девушка, которая сидела рядом с Крейком и в которой он узнал свою случайную знакомую, была его женой. Не такой он представлял себе дочь могущественного Маркоса Обергвайна, которая неделю назад вышла замуж за наследника древнего волчьего клана Гродвольнов.

– Может, надо у неё спросить? Хотите, я это сделаю? – заметил Дин.

– Нет. Никто не будет ни о чем спрашивать, – прорычал Крейк. – Сайли не должна знать, что её толкнули, если это так.

– Хотите препятствовать следствию, закону, мистер Гродвльн?

– Нет. Но вас это больше не касается, наш человек будет вести дело.

– Человек? – протянул Дин, издеваясь, как нелепо звучит устойчивое выражение из уст волка.

Крейк подступил к нему и тихо спросил:

– Вы нарываетесь, комиссар? Злите оборотня? Последствия готовы принять?

– Я всёго лишь делаю свою работу.

– Уверен, у вас её много, вот и отправляйтесь, здесь ваша помощь не нужна.

– Не уверен. Теперь мне подозрительны и обстоятельства нашего знакомства с вашей женой. В тот день на неё тоже напали. Она говорила, кто это был?

Крейк, осознав, о чем говорит Дин, отступил. Совесть заставила.

– Или об этом она тоже умолчала? – спросил комиссар.

– Нет, не умолчала. Это был волк, но он уже наказан, – ответил Крейк.

– Растерзали его, как хотите растерзать меня?

– Сложно растерзать самого себя, – признался Крейк.

Дин прищурился и уставился на мужчину напротив:

– Вы напали на свою молодую жену?

Крейк не ответил.

– Может, и с лестницы её тоже вы столкнули?

Крейк схватил полицейского за грудки и встряхнул:

– Слышишь, ты…

– Меня столкнули? – прервал его тихий удивленный вопрос Сайли.

Мужчины резко повернулись. Сайли стояла в одном халате, накинутом на больничную сорочку, она была босой и непроизвольно поджимала пальчики ног на холодном полу. Волосы, поспешно скрученные в узел, торчали в беспорядке, а синяки и ссадины на теле приобрели синеватый оттенок. Девушка казалась хрупкой и ранимой, у Крейка, и даже у Дина оборвалось сердце от её беспомощности. Распахнутые глаза задавали безмолвный вопрос: «Почему?»

– Зачем ты встала? – спросил Крейк, подходя к ней.

– Кто меня толкнул? – спросила она, глядя на него.

Мужчина не ответил и повел её в палату:

– Ты решила не напрягать ушки, а просто подойти поближе, – улыбнулся Крейк, стараясь сменить тему.

– Мне захотелось пить, а в палате закончилась вода.

– И меня долго не было, – предположил мужчина. – И ты решила броситься на помощь своему самаритянину.

– Он не мой.

– Рад это слышать, – сказал Крейк, укладывая жену в кровать. – Значит, ты не будешь меня ругать, если я немного подправлю ему нос?

– Крейк, – протянула Сайли таким тоном, как будто отчитывала подравшегося мальчишку, который снова рвался в бой.

– Мне нравится мой нос, думаю, он не нуждается в правке, – протянул с порога Дин, и Крейк хмурого на него глянул, а его взгляд говорил: «Тебя сюда не приглашали».

– Комиссар Конорс, – серьезно обратилась к нему Сайли. – Кто толкнул меня  с лестницы?

– Вас кто-то толкнул? – удивленно поднял Дин брови.

Сайли сначала не поняла, а потом, догадавшись, разозлилась:

– Хватит, комиссар. Вы сами это сказали.

– Когда? Не помню?

– Крейк, – обратилась девушка за поддержкой к мужу, но тот тоже поднял брови и посмотрел на Дина.

– Я тоже не помню, милая. Вы такое говорили, комиссар?

– Нет.

– Хватит! – крикнула Сайли. – Не ведите себя так, как будто я маленькая! Я же не глупая! – а потом она посмотрела на Крейка с мольбой в глазах и он сдался.

– Ещё ничего не известно, Сайли.

– Расскажи, – попросила она.

– Хорошо, если ты сейчас позвонишь родителям, я расскажу, что знаю.

К вечеру Сайли наконец убедила свою мать, которая после её звонка звонила еще раз пять, что не нужно сегодня приезжать, и что завтра девушка будет рада видеть всех своих родственников. Еще сложнее было убедить Бренда, который заявил, что обязательно должен увидеть сестру в человеческой больнице, в человеческой палате, на человеческой больничной кровати и в больничном халате, которые носят всё те же люди. Однако Сайли ответила, что на входных дверях человеческой больницы висят знаки, в которых в красных кругах перечёркнуто то, с чем нельзя заходить в больницу: мороженное, наушники и собаки. Так что его всё равно не пустят, он ведь не собака-поводырь. Но потом Крек отобрал телефон и сказал, что будет её секретарем на этот вечер, и все звонки будут проходить через него.

Когда часов в девять вечера ей принесли второй ужин, девушка попыталась протестовать, но под строгим взглядом Крейка пришлось есть его. Её телефон зазвонил, и Крейк, глянув на экран, ответил:

– Привет, Кэт, как там Сайли и ваша пижамная вечеринка?

Сайли укоризненно на него посмотрела, а он хитро улыбнулся ей.

– А-а-а,  – протянула Кэтрин в трубку. – Хорошо… Да, всё хорошо… Как сам?

– Отлично. Ты не дашь Сайли трубку на минутку?

– Кэтрин, не слушай его, он издевается, – прокричала Сайли подруге.

Кэт выдохнула и сказала:

– Ты что, возле неё? И какого черта она просит меня врать, если сама сразу во всем признаётся? – сказала девушка, а потом серьезно спросила: – Как она?

– Хорошо. Надулась за то, что я заставил её есть ужин, – ответил мужчина.

– Да, это она не любит, – протянула девушка. – Ладно, я позвоню утром, а лучше приеду. В какой вы больнице?

– Святого Марка. Но тебе придется занимать очередь после родственников, которые будут штурмовать больницу с самого рассвета.

– Понятно. Тогда лучше приеду к обеду. Сайли еще не выпишут?

– Тебя дождемся, – пообещал Крейк, и они простились.

Сайли отставила тарелку с остатками еды. Крейк поднял брови в немом вопросе.

– Все, Крейк, больше я в себя не впихну. В моём желудке не осталась ни капли свободного места.

Мужчина отставил тарелку и сел возле неё. А потом погладил по щеке:

– Ничего не болит?

Сайли отдалась его ласке и, закрыв глаза, отрицательно покачала головой.

– Тебе пора, Крейк, – сказа девушка не открывая глаз. – Ведь завтра понедельник, тебе идти в офис. Нужно выспаться.

– Гонишь меня?

Сайли удержала его руку и открыла глаза:

– Нет, но ведь ты не можешь всю ночь провести здесь?

– Почему нет?

– Диван неудобный, да и я не у смертного одра. Увидимся завтра.

– Всё-таки гонишь, – медленно проговорил Крейк.

Сайли сжала его руку и в порыве прошептала:

– Я очень хочу, чтобы ты остался на всю ночь. Но не могу просить об этом.

– Тебе не надо просить, – сказал Крейк. – Я и так останусь.

Он наклонился и поцеловал Сайли, нежно, едва касаясь губ. Девушка потянулась к нему за страстным поцелуем. Мужчина отстранился:

– Нет, волчонок. Держи себя в руках.

Сайли не стала слушать и еще раз поцеловала его, нежно прикусив губу. Мужчина с тихим рыком страстно ответил на поцелуй и обхватил её руками. Они целовались безудержно, пока не услышали вошедшего доктора:

– Вечерний осмотр, – сказал он, и Сайли отстранилась от Крейка и спрятала голову на его груди, как пугливая школьница, которую застукали на месте преступления.

– Конечно, доктор, – сказал Крейк и встал, оставляя покрасневшую Сайли одну. Все время осмотра Крейк сидел на диване, а доктор не осмеливался попросить его выйти. Когда врач закончил, Крейк спросил: – Как наши дела?

– Всё хорошо, думаю, завтра к вечеру мы вас выпишем. Мы приготовили для вас, мистер Гродвольн, палату рядом, если вы захотите остаться на ночь.

– Я буду ночевать здесь, – ответил Крейк.

– А-а, – протянул доктор. – Здесь вам будет не совсем удобно, диван слишком маленький.

– Ничего, не беспокойтесь, я помещусь.

– Думаю, вам будет удобнее в соседней палате, да и вашей жене нужен покой.

– Вы на что-то намекаете, доктор? – спросил Крейк, приподнимая брови.

– Нет, я,… нет, – замешкался врач, а потом всё-таки сказал: – Ей просто нужно отдохнуть, и вам придется её не беспокоить… пару дней.

– Я не буду её беспокоить, – пообещал Крейк и хитро улыбнулся, – пару дней.

Сайли ещё больше покраснела от скрытого смысла его слов, а доктор, довольный, что его поняли и не растерзали за это, пожелав семейной паре спокойной ночи, вышел из палаты, прикрыв дверь.

Девушка уставилась на свои руки, пытаясь скрыть неловкость. Крейк потянулся на диване и устроился удобнее.  А потом лениво протянул:

– Вот видишь, волчонок, и доктор запретил. Так что ни-ни, – и тут же в него полетела подушка, которую он со смехом поймал, и сказал: – Брось в меня ещё и одеялом, буду тебе признателен за это.

– Ну уж нет, моё одеяло ты не получишь. Мерзни на своём неудобном диване.

– Это приглашение? – спросил он.

Сайли раскинула руки по кровати и сладко зевнула:

– Нет, мне и самой здесь мало места, не хватало еще терпеть и тебя с твоими размерами, – и сама покраснела от двусмысленности своей фразы.

Крейк хитро улыбнулся и не простил ей её оплошности:

– Тебя не устраивают мои размеры, милая?

Сайли молчала, закрыв глаза и притворяясь спящей.

– Так как, волчонок, что конкретно тебя не устраивает?

– Я не буду отвечать на твои неприличные вопросы, – ответила девушка, не открывая глаз.

– Неприличные? Что в них неприличного? – невинно спросил он. – Мне кажется, или ты сама завела этот разговор?

– Если ты намерен мешать мне спать, то я позову доктора и нажалуюсь ему. Он быстро выдворит тебя в соседнюю палату.

– Хотел бы я посмотреть, как он будет меня выдворять.

Сайли не ответила и установилась недолгая тишина. Через несколько минут девушка приоткрыла глаза и сразу наткнулась на его взгляд. Но Крейк ничего не сказал, просто продолжал на неё смотреть. И тогда, поддавшись нежности, светившейся в его глазах, Сайли медленно протянула: