Текст книги "Записки переворачивателя пингвинов."

Автор книги: Евгений Краштан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

ЧАСТЬ 19а

До 20 части никак руки не дойдут, поэтому пока буду заполнять рекламную паузу фотками:)

Это мы на день независимости фейерверк устраивали – две фотки сделаны с разрывом в секунду:)

ЧАСТЬ 20

Знаю-знаю – я совсем обленился и уже почти месяц не писал своих частей. А тем временем зима закончилась и пришла пора Южному Медведу выходить из спячки, чем я сейчас и попробую заняться.

А событий за все то время произошло немало, хотя и казалось, что жизнь на станции идет тихо, размеренно. В предыдущей части я уже упоминал, что мы две пятницы подряд отмечали дни рождений повара Вовы и биолога Виталика. И следующая пятница оказалась не исключением – на нее как раз приходился День Независимости. Ничего особенного, праздник как праздник, но впервые за зимовку возник спор между полярниками – по поводу того, как кто оценивает этот праздник. Старшее поколение не сошлось во мнении с младшим, я как среднее поколение пытался примирить их позиции, за что был обозван космополитом:) В пылу страстей двое даже убежали из-за стола.

Но поскольку обстановка у нас в команде ну никак не способствует напряженным отношениям, то уже буквально через час конфликт был исчерпан и все стороны дружною гурьбой вывалили на улицу, чтобы устроить салют в честь праздника. На станции в аварийном ящике валялись просроченные сигнальные ракеты, которые надо было заменить новыми, ну а старые, чтобы не выбрасывать, мы и приберегли к празднику. Ракеты оказались аргентинскими. Мне тут часто приходится сталкиваться с различными порождениями аргентинской промышленности, и я уже успел усвоить, что китайская продукция по сравнению с аргентинской – просто образец качества и технологической дисциплины.

Вот и аргентинские ракеты летели в какую угодно сторону, но не вверх. Не знаю, как такими ракетами можно подавать какие-то сигналы, но салют мы посчитали выполненным, и дружно все вместе удалились на станцию продолжать праздник.

А на следующий день началась неделя моего второго ночного дежурства. Погода ну просто слишком явно мне благоволила – из 7 дней 5 оказались просто чудесными тихими, морозными и безветренными, а главное бесснежными, ибо самая тяжкая часть ночного дежурства – это расчищать дорожки для обходов территории от выпавшего снега. Под конец, правда, начался ураган, но одну ночь он был не слишком сильный, так, обычная для этих штормовых мест погода, зато последнюю ночь моего дежурства он попытался отыграться за всю неделю, но в самый разгар бури я уже будил дневного дежурного и сочувственно сдавал ему бразды правления станцией.

Благодаря такому облегчению бремени дежурного я выкроил немало времени для занятий своим станочком. За два месяца до того я, глядя на гору замеччательных железочек, шестереночек и моторчиков, оставшихся после расчистки чердака от старого хлама (не стану же я выкидывать такие ценные вещи) я, не без поддержки со стороны Стаса и Коли, задумал сделать небольшой гравировальный станок с управлением от компьютера. И вот, в самые темные и холодные зимние дни, когда гулять не очень тянет, я просиживал с утра до вечара в мастерской, пилил, точил, сверлил, освоил все станки и инструменты, что были на станции и, со слов Коли, сейчас могу смело претендовать на звание слесаря 5го разряда (там их вроде бы 6 всего?).

К началу ночного дежурства я уже успел несколько раз сделать новый вариант механики, забраковать его, разобрать и собрать новый – в текущем варианте это уже четвертая версия, причем я вполне допускаю, что не последняя (еще ведь пол-года здесь жить на станции:). Кроме нее, из всякого электронного хлама выпаял достаточно деталей для сборки системы управления, а процессор для этой системы я предусмотрительно захватил из дому. Но чего я не предусмотрел – так это захватить еще всяческие описания к этому процессору, поэтому ночами мне пришлось напрягаить память, делать всякие эксперименты и в итоге к концу дежурства станок уже умел по командам от компьютера перемещать заготовку, поднимать-опускать сверло, не хватает буквально несколько описаний, которые я так и не смог восстановить по памяти, чтобы окончательная система заработала. Но я не теряю надежды закончить станок в ближайшее время, а зимовщики уже заранее начали запись ко мне на станок для изготовления всяческих сувениров:)

Перед последней ночью дежурства я, чтобы безболезненно перейти опять на дневное бодрствование, решил не ложиться спать, а пойти с Витей на VLF (самый дальний домик), чтобы доделать сеть, которую мы начали еще в апреле. Дело в том, что дотянуться туда я дотянулся, и даже проверил, что связь есть, но для полноценной работы необходимо было еще произвести перенастройку компьютеров, а этого сделать в любой момент нельзя, так как идет круглосуточная регистрация различнывх данных. Единственный момент, когда такое возможно – в последний день месяца, когда происходит смена даты, в 0 часов по Гринвичу, у нас это 9 часов вечера. И вот ночью, с фонариками, пришлось идти по глубокому снегу почти на другой конец острова, но этот поход оказался более чем полезный. После успешной настройки оборудования у Вити появилась наконец-то столь давно ожидаемая им возможность обработки получаемых с приборов данных, сидя внутри теплой станции в любимом кресле, а не прорываясь сквозь вьюгу. Какие-то ленивые полярники нынче пошли;)

Итого, всего за каких-то 5 месяцев титаническая работа по прокладке линии длиной аж 800 метров была успешно завершена. Теперь у меня есть аргумены, чтобы возразить хихикающим над Павкой Корчагиным и иже с ним, которые несколько месяцев толпой строили полтора километра узкоколейки:)

Итак, мое дежурство закончилось 1го сентября, в День Знаний, который мы, как передовой оплот науки (ну, даже если и не передовой, то уж самый крайний – это точно!) решили отметить шашлыками на природе. К сожалению, начавшийся ураган перечеркнул эти планы, потому тосты за науку произнисились не у мангала, а как обычно, в столовой на субботнем ужине. Народ вспоминал школу, институт, первых учительниц, я в свою очередь рассказал историю про преподавателя радиокружка, который сподвиг меня удариться в компьютеры – праздник, как обычно, удался.

Начался новый месяц, пришла пора метеорологам составить отчет за август, и тут выяснилось, что в результате сбоя программы часть данных оказалась недоступна. Как я уже говорил, техника не станции может гордиться своим долголетием, и метео в этом плане не исключение. Заботливо лелеемый ими ископаемый компьютер, занимающийся сбором данных, был создан во времена, когда слова Виндоус никто еще не слышал, а нынешнее поколение времена ДОС уже не застало. Пришлось напрячь память, вспомнить молодость и, как в анекдоте, «с помощью молотка, зубила и какой-то матери», два дня выколупывать оттуда информацию. За это время я успел так проникнуться бедами метеорологов, что без всяких слов отодвинул в сторону свой станочек и занялся программированием.

Я уже давно замечал, что здешняя атмосфера особенно благотворно влияет на работоспособность. Проект, который в Киеве я бы делал месяца 3-4 минимум, причем за деньги, здесь я сделал буквально за полторы недели, причем бесплатно. Впрочем, частично этому способствовала плохая погода на улице, когда не очень-то хочется выходить наружу. Через 10 дней новая программа для метеорологов была готова. За это время я настолько глубоко успел проникнуться терминологией и всяческими тонкостями их профессии, что могу уже совершенно спокойно их подменять. Но, как оказалось, теория и практика иногда бывают достаточно далеки.

Программа, написанная в строгом соответствии с различной документацией и описаниями, не смогла пережить столкновения с суровой реальностью. Полтора дня я непрерывно вносил всяческие косметические правки, но в итоге, когда программа по своей структуре стала напоминать кастрюлю с перепутавшимися при варке макаронами, пришлось отступить на исходные позиции. Но зато теперь я уяснил все тонкости практической работы и, вооруженный этим знанием, сейчас я приступил к написанию следующей версии программы для метеорологов. Результатов ждите в следующей части:)

После урагана, как это часто бывает, наступило затишье, причем выпало оно как раз на субботу, что позволило, хоть и с недельной задержкой, но все-таки реализовать идею шашлыков. В процессе жарки, когда толпа стояла возле мангала на берегу пролива, Дима с пешней попробовал пройти по льду до ближайшего айсберга, и народ не замедлил повторить его подвиг. Льдины были достаточно прочными, да и расстояние между ними было не сильно большим, так что перейти по ним на айсберг было не сложнее, чем ходить в качающемся вагоне поезда, но адреналина прибавило. Пофотографировавшись, двинулись обратно, причем на обратном пути Костя умудрился прыгнуть не на ту льдину и искупаться (пролив здесь неглубокий, максимум по пояс), а перед Витей, который шел передо мной, льдины начали расплываться. Пришлось стоять и ждать, пока волной не начало тащить льдину обратно к берегу, и тогда уже спокойно перейти к ожидающим шашлыкам. Такие вот развлечения бывают здесь от скуки:)

На следующий день пришел черед моего третьего дежурства воскресным поваром. Накануне я спросил у коллектива, есть ли какие-то пожелания по поводу меню. Народ, запомнивший мое прошлое дежурство, дружно сказал «Пицца!». Так тому и быть. Но в этот раз пицца получилась гораздо удачнее благодаря другому рецепьу теста, да и опыта я, видимо, уже успел набраться, но в итоге в отличие от прошлого раза на понедельник не осталось ни кусочка. Надо было делать больше порций. Впрочем, Вова и без меня справляется с приростом живого веса на душу населения. Еще в начале зимовки, оценив количество завезенного сухого молока, он научился делать из него неплохой творог – он всегда сейчас есть в холодильнике, и большинство моих завтраков основаны на нем, плюс несколько месяцев назад он обнаружил на своем кухонном чердаке большой мешок с какао, оставшийся от какой-то из прошлых экспедиций, и теперь делает из этого какао молочный шоколад со всякими орешками, курагой. Однажды я был у него подручным при изготовлении этого лакомства, и оказалось, что ничего сложного в этом нет, дома надо будет повторить:)

А с понедельника начался просто безумный снегопад – такое впечатление, что Антарктида решила одним махом компенсировать нам малоснежную зиму.

Накануне в субботу Саша, Стас, Витя и Костя решили на недельку перебраться пожить на Ворди, нашей даче, приходя на станцию только для работы. Поскольку у меня, в отличие от остальных, фактическими выходными (когда не надо заниматься связью) оказались только понедельник и вторник, то я пообещал прийти к ним впонедельник с ночевкой. Я, конечно, пришел, но это был настоящий героизм. Снег нападал такой пушистый и так много, что даже идя по нему в лыжах или снегоступах, проваливался по колено. Метеорологам обычно, чтобы сходить на метеоплощадку и обратно, требуется несколько минут, она рядом со станцией. В этот раз Глеб потратил 40 минут на такой поход, но это было во вторник, а в понедельник вечером я повесил на грудь фонарь, закинул на спину рюкзак с заказанным дачниками продовольствием и запасными аккумуляторами, стал на лыжи и двинулся в темноту. Уже через пол-часа я, пропихиваясь через сугробы, в который раз пересказывал себе старый анекдот про ворону, которая полетела с лебедями в теплые края. Но потом, на даче, отогрелся возле печки, попели песен, пообщались – вобщем, не пришлось жалеть об этом походе.

На следующий день обратно идти было еще веселее – поднялся ветер, дувший прямо в лицо, и заодно замевший протоптанную лыжню, так что на станцию вернулся основательно уставший от отдыха. Но, видимо, мне этого показалось мало, так как я попробовал на следующий день сходить на купол, чтобы покататься по пухляку. Ага, как же… Сначала я потратил полтора часа просто чтобы дойти (скорее доползти на пузе) до купола, потом я долго откапывал подъемник, веревку, а когда откопал, то обнаружил, что снег настолько глубокий и мягкий, что съехать с горы совершенно нереально. Пришлось идти обратно, успокаивая, что по крайней мере я сделал полезное дело – откопал подъемник.

А когда сквозь тучи выглянуло весеннее солнышко, все дружно высыпали с лопатами на территорию, убирать снег. А у нас с доктором оказался еще один участок работы – окна наших офисов расположены на внутреннем углу станции, и снегом завалило их по самую крышу, поэтому мы попросили ребят поснимать эпопею с расчисткой завалов. Было достаточно весело заходить по снегу прямо на крушу станции, а потом прыгать с крыши в сугроб, погружаясь почти с головой, но в результате оказалось, что при съемке были перепутаны кнопки на камере и самые веселые моменты оказались незасняты:(Придется переснимать, если будет еще один такой снегопад:)

А недавно мы узнали, что скоро будут какие-то выборы. Нам тут прислали по электронной почте целую кучу всяких документов, поскольку у нас тут будет свой избирательный участок. Понятно, что начальник станции назначен председателем. Меня, как связиста, который будет заниматься всем оформлением и пересылкой, назначили секретарем избирательной комиссии, а Влад будет просто членом:) Теперь осталось выяснить, что же это за выборы и за кого придется голосовать – мы же здесь темные, новостей украинских не знаем.

14.09.2007

ЧАСТЬ 21

Эта часть короткая, ибо ночь и спать охота, но я на трудовом посту.

Прошли на станции выборы. Соблюдая букву закона, наш субботний торжественный ужин затянулся до 12 ночи, и ровно в 00:00 30 сентября у нас в баре открылся избирательный участок – за стойкой сидели Витя (председатель комиссии), Влад и я. Сделали из картона солидного вида избирательную урну, кабинки для голосования получились из библиотеки и уголка для дартса, там же работал буфет:) Я, сидя за стойкой, заполнял корешки талонов, Витя ставил печати, Влад следил за порядком на участке:) Явка избирателей была 100%-ная, проголосовали достаточно быстро, после чего все посторонние были вытолканы за дверь и комиссия занялась подсчетом голосов. Итого у нас получилось на 14 голосовавших 8 человек за Тимошенко, по двое за регионы и Ющенко и по одному за коммунистов (старых) и за Мороза. У нас чуть ли не за месяц до выборов на станции было объявлено табу на обсуждение политических вопросов, чтобы не накалять обстановку, поэтому до самого вскрытия урны никто не знал, кто за кого будет голосовать, и результаты выборов были для всех сюрпризом. После объявления результатов народ с чувством выполненного долга разошелся – кто спать, а кто и работать. У меня сегодня предстоит бессонная ночь. Сейчас 8 утра по Киеву или 2 часа ночи, я только закончил сканировать и ужимать всю эту кипу бумаг и сейчас буду пытаться их отправить. Ну а потом придется дежурить, ибо нам пообещали часов в 11 позвонить – телевидение в Центре будет типа вжиавую снимать процесс головования на станции и директор прислал письмо, что все должны в 5 утра ждать звонка. На станции все сказали «Ага, щассс», так что возле телефона остались дежурить мы с Витей, скажем, что остальные полярники отдыхают после тяжелой трудовой вахты, пусть телевизионщики прошлогодние съемки используют, они к подтасовкам привычные.

А биологи ушли на соседний остров с фонарями и видеокамерой, там сейчас приплыли самки тюленей, и по ночам рожают. Сегодня днем я туда ходил, пофотографировался вобнимку с крошечным тюлененком, он такой симпатяга:) Но фотографию я пришлю в следующий раз, а то сейчас и так кучу всего отправлять придется.

30 sep 2007

ЧАСТЬ 22

Октябрь – середина весны. Весь сентябрь местная погода пыталась отыграться на нас за невероятно теплую зиму – практически без перерыва один за другим следовали ураганы, снег, но с первых же дней октября Антарктика, утомившись, дарит нам солнечные и тихие деньки. Легкий мороз (-5…-9), безоблачное небо и слабый ветер выманили нас наружу, начались прогулки по соседним островам, где тюлени возятся со своим потомством, и с первого же дня часть бледнолицих превратилась в краснокожих. Даже точнее, в краснорожих:) Наша станция находится как раз в центре озоновой дыры, и как сказал Денис – наш озонист – в этом месяце самый тонкий озоновый слой за последние 5 лет. На станции есть просто огромные запасы солнцезащитного крема, здесь есть тюбики, которые еще от англичан остались, и у меня все время в рюкзаке одна бутылочка валяется, но не все оказались такими предусмотрительными, и к Андрею после первого солнечного дня прочно прилипло прозвище «Жареный»:)

Теперь перед выходом наружу мы заботимся не только о наличии очков (без них сейчас снаружи находиться вообще невозможно), но и о намазывании лица и рук солнцезащитным кремом. Ходим теперь по станции с белыми лицами, не хватает еще белых париков, чтобы выглядеть, как какие-нибудь придворные:)

В футбол теперь приходится играть после ужина, когда солнце немного заходит за горизонт, а днем можно пойти покататься – склоны засыпаны снегом почти полностью, даже высокие гребни скал лишь слегка выглядывают над снежной равниной. В одном месте горы за скалой намело снегом огромный сугроб, из которого получился просто замечательный трамплин. Я когда вначале зимы пытался накидать лопатой что-то подобное, о таком и мечтать не мог. Причем расположен очень удобно, как раз на хорошем уклоне, и начинается с совсем маленького бугорка, а потом все выше и выше, и под конец гребень метра на полтора, но там я прыгать не решаюсь, в основном посередине прыжки получаются. Мы в основном с доктором на гору ходим, так что прыгать не страшно:), хотя один раз и получился достаточно красивый полет головой в сугроб. Костя потом долго сокрушался, что не было под рукой видеокамеры, заснять этот полет. Но недавно он проявил настоящий героизм при спасении моей доски.

Получилось вот что – катаюсь я на горе, сам, в тот раз не было компании, и вдруг во время подъема на бугеле, когда я был уже почти на самом верху, вдруг заклинивает между роликами веревку, а двигатель продолжает крутиться. Я пулей выпрыгиваю из креплений и бегу к двигателю, вижу, что веревка уже дымится, не глядя швыряю на снег доску и дергаю специальную скобу, аварийное выключение. Успел. и тут вижу, как доска начинает потихоньку скользить вниз. Теперь бегу за доской, но, понятное дело, не успеваю, и доска, набирая скорость, мчится вниз, проскакивает между прибрежными скалами и выкатывается в пролив на лед. А лед там не сплошной, а отдельными кусками. Я топчусь по берегу, думаю, что же делать. Решаю, что прыгая с льдины на льдину можно до доски добраться, по рации вызываю базу и прошу, чтобы ко мне пришли два человека с веревкой, чтобы вытащить меня, если я провалюсь.

Сижу, жду. Солнышко светит, почти штиль, – 3 С, разве что птички не поют и травка не зеленеет:) И тут появляется Костя – делает пробежку по острову – в кроссовках, шортиках. Говорит, что по пути обогнал Стаса, который идет ко мне на лыжах и с веревкой. Я Косте показал проблему, сказал, что буду прыгать с той льдины на вон ту и так далее. Костя посмотрел и говорит: «А зачем веревка? Тут и так допрыгать можно» – берет и прыгает на ближайшую льдину. Пару раз, провалившись по колено, он таки допрыгал до доски, взял ее. Тут как раз Стас появляется и сразу кричит – «Стой, не шевелись!» Я думал, что-то случилось. А он достает из кармана фотоаппарат и начинает запечатлевать картину «Подвиг полярника». Док попозировал немного, начинает двигаться обратно, и тут таки проваливается между льдинами. Я в темпе хватаю веревку, чтобы бросать ему – но Костя обнаруживает, что глубина там по пояс, спокойно доходит до берега, я его укутываю в свой полар и отправляю на базу греться, а сам лезу обратно на гору и чиню веревку.

Вобщем, все закончилось благополучно – Костик отогрелся под душем, веревку я исправил, доска искупалась в Тихом Океане и ее скользючесть от этого просто невероятно повысилась:) На базе главная претензия мне была: «Ну ты же знаешь, что у нас доктор сумасшедший, как же ты за ним не уследил?»:) Ну а как за ним уследишь – когда во время шашлыков мы на ближайший айсберг гуляли по льдинам, то все прошли нормально, а Костя умудрился в воду свалиться, так что к зимним купаниям он уже привычный:) Да и вообще – без нашего доктора на станции было бы гораздо скучнее:)

А вчера решили приблизить приход лета вручную. В течение всей зимы наш причал заметало снегом, а тут мы дружно взялись и расчистили его – до прихода первого корабля надо успеть починить разбитые ураганом доски, все привести в порядок, покрасить. Температура хоть и минусовая, но на солнышке работать жарковато, я просто в футболке работал, в результате вечером в душе увидел, что руки немного загорели, видна полоска, где рукава футболки заканчивались. Приеду с юга загорелый:)

7.10.2007